Ирландия. История страны

Ирландские монахи не носили римскую тонзуру: они переняли обычай друидов — сбривать волосы на темени от уха до уха. К тому же они придерживались старинного счисления даты Пасхи, отмененного римской церковью. Все это, разумеется, не означало, что ирландская церковь отказывалась от римского главенства, однако свидетельствовало, что во времена европейского хаоса Ирландия оставалась в стороне, на западной обочине. Ирландские монахи жили в полуязыческих воинственных обществах, у них отсутствовала городская цивилизация, и они приспосабливались к существующей обстановке. Чтобы выжить в эру магии, заговоров и древних символов, христианству приходилось сражаться, а от монахов требовался изрядный прагматизм. Позднее это привело к конфликту кельтского христианства с миссиями из Рима, которые под предводительством святого Августина обращали в христианство южную Англию.

АЙОНА

Монастырь, основанный Колумбой на Айоне, стал со временем величайшим центром кельтского христианства. До сих пор туда совершают паломничества. После смерти Колумбы сменявшие друг друга аббаты контролировали не только монашеские общины Шотландии, но и крупные общины в Ирландии, такие как Дерри, Дарроу и Киллс (они были основаны в середине VI века). Самым известным аббатом был Адамнан, умерший в 704 году. Этот ученый написал книгу о жизни основателя своей общины. В 697 году, в год столетия смерти Колумбы, Адамнан созвал на Айоне собор. Епископы и аббаты обсуждали на нем так называемый «закон невинных». Согласно этому закону, женщины и дети не должны были принимать участия в битвах, а женщин надлежало защищать от насилия. То, что такой закон обсуждался через двести лет после смерти святого Патрика, демонстрирует дикие нравы кельтского общества. Адамнана канонизировали посмертно.

АРМА

В VII веке Арму признали духовным центром ирландской Церкви. В отличие от большинства других клерикальных Центров, Арма имела епископа, который контролировал большинство церквей Северной Ирландии. Постепенно и остальная ирландская церковь признала его своим главой. Это означало, что епископ Армы первенствовал над остальными клириками, хотя реальной иерархической структуры в церкви не было. Сами притязания епископа на первенство основывались на связи Армы со святым Патриком, так же как первенство Кентербери в Англии возникло из связи этого места со святым Августином.

Характерной чертой ирландского монашества была его гибкость. Это наиболее убедительно продемонстрировала община на мрачном острове Скелиг-Майкл, в восьми милях от западного побережья Ирландии. В этом месте прекрасно сохранились монастыри довикингской эпохи. С южной стороны обрыва выдолблены шесть каменных пещер, защищающих от дождя и пронизывающих ветров Атлантики. Известно, что способы строительства, применявшиеся на острове в VII веке, были ориентированы на иные формы (примером может служить часовня Галларус в форме перевернутой вверх дном лодки на полуострове Дингл в графстве Керри). Неудивительно, отмечал Дональд Мэтью, что ирландские монахи были известны своим аскетизмом: их общины находились в самых мрачных местах западного христианского мира. Вместе с аскетизмом росла их репутация как ученых, поскольку они расширяли свои связи с франкским двором и англосаксонскими королевствами Англии. В качестве примера такой учености можно представить рукопись 655 года «De mirabilis sacrae scripturae» («О чудесах Святого Писания») со ссылками на отцов ранней христианской церкви, таких как Августин, Григорий Великий и Тертуллиан.

ЗАКОН

Все вышесказанное означает, что в полуязыческом обществе ирландские клирики хорошо подготовились к составлению законов как для церкви, так и для государства. И они продемонстрировали свою ученость, создав совершенно оригинальную книгу под названием «Collectio canonum hibernensis» («Сборник традиционного ирландского права»). Книга относится к первой половине VIII века. Доказательством растущего влияния церкви служит тот факт, что «Сборник» охватывал не только церковные дела, но и вопросы собственности и наследования. Трудность для церковных законодателей состояла в том, что ввиду отсутствия римского права в Ирландии опирались на старые языческие законы и обычаи. Монахи были гражданскими чиновниками своего времени, и даже гораздо больше, поскольку являлись единственными по-настоящему грамотными членами общества. Итак, благодаря типичной склонности бюрократии к компромиссу монахи, как поступала в подобных случаях и католическая церковь, признали юридическую силу дохристианских таможенных законов, подчеркивая в то же время главенство закона церковного. «Закон церкви, — изрек правовед того времени, — как море по сравнению с реками, закон церкви — самый удивительный закон... Известно, что fenechas (унаследованное местное право) ничтожно в сравнении со словом Божьим». Это полностью совпадало с доктриной церкви и подчеркивало превосходство духовного над светским.

Социальная система раннехристианской Ирландии сильно зависела от взаимоотношений между правителем и коммонером. Система celsine (клиентуры, от гэльского слова cele, «товарищ») была по своему происхождению экономической, потому что правитель жаловал коммонеру некое владение. Это могли быть земля или скот, но принятие подарка обязывало коммонера выплачивать правителю ежегодный налог.

Существовало два типа взаимоотношений: soerrath (свободные, или благородные отношения) означал, что коммонер или свободный человек (наследственные рабы исключались) по собственной инициативе официально приносил правителю присягу. Затем он обязан был служить ему в любом качестве, в том числе и на ратном поле. Такой тип взаимоотношений имеет сходные черты с норманнской феодальной системой, существовавшей в Англии после 1066 года.

Меньшая степень зависимости называлась gdiallnae, или базовая клиентура. Правитель даровал коммонеру нечто — обычно право доить коров, но иногда и землю, волов или других домашних животных. Типичным подарком для работника фермы были двадцать четыре коровы. Рабочий должен был выплачивать ежегодный налог в знак того, что ему оказана привилегия. В каком-то смысле такие взаимоотношения должны были защитить коммонера, потому что налог ему устанавливали такой, который он в силах был уплатить. Тем не менее ясно, что от такой сделки выигрывал правитель. В обязанности работника входило, например, раз в год устраивать пир для правителя, приводившего с собой троих приятелей. Согласно сохранившемуся свидетельству, работник, помимо налога, должен был выдать правителю «полный сосуд жирных сливок, 20 буханок хлеба, брусок сливочного масла шириной восемь дюймов и толщиной четыре дюйма, две пригоршни валлийского лука и две лука-порея». Несчастный работник должен был впоследствии, как позднее при феодальной системе, трудиться на правителя во время сбора урожая и выполнять другую тяжелую работу. Современному читателю наверняка захочется спросить: когда же у него было время работать на себя?

СЕМЕЙНАЯ ЖИЗНЬ

В VII веке ирландская семья была законным союзом, но это не означало семью, состоявшую из отца, матери и детей. По ирландским законам это была дервине, или семья, состоявшая из потомков общего прадеда. Для повседневных целей требовался более тесный и естественный союз — гелвине, снова по мужской линии, но на сей раз от общего деда. Девочки в семье принадлежали только роду мужа матери.

БРАК

Несмотря на влияние клириков, брак не был стабильным и священным институтом, которого желала ирландская церковь. Развод и новый брак не являлись редкостью, а среди знати процветала полигамия. Возникла она в результате желания иметь наследников, так как те были нужны феодальному и воинственному обществу.

Патриархальная ирландская семья — дервине и гелвине. Треугольники означают мужчин. Женщины переходили в род мужа. Дервине дословно означает «собственная семья». В повседневной жизни более мелкая семейная ячейка — гелвине — была доминирующей и состояла только из мужских потомков общего деда

Последствием полигамии стало то, что в стране появилось множество потомства, имевшего отношение к королевским домам, слишком много людей, которых надо было обеспечивать. Те, кто выпадали из такого обеспечения, немедленно скатывались по социальной лестнице, становились мелкой знатью и коммонерами. За этим процессом наблюдал хронист того времени Мак Фервисай: «Обычное дело с великими принцами, что их дети и семьи множатся, а последователи и плебеи вытесняются и исчезают».

Такой негативный вид социальной мобильности был заметен и в других слоях ирландского общества, потому что члены аристократических семей также переживали трудные времена, и их сталкивали с социальной лестницы. По контрасту, коммонеру намного труднее было сделаться патрицием, хотя и такие случаи известны. Нижние слои общества, во всяком случае, время от времени пополнялись рабами, среди которых были военнопленные, нежеланные дети или люди, захваченные в плен в других странах.

МИФЫ, ЛЕГЕНДЫ И МУЗЫКА

Баллада Г. К. Честертона гласит:

Это, конечно же, преувеличение, но ирландцы всегда выказывали большие способности к сочинению рассказов и к пению. Так что, хотя письменный ирландский, или гэльский, язык, появился не ранее V столетия, на острове существовала богатая устная традиция. Одна из самых ранних саг — «Похищение быка из Куальнге», в которой рассказывается о ссоре между Кухулином, напоминающим кельтского Робин Гуда, и королевой Медб из-за кражи гигантского быка. Даже после прихода христианства ирландцы помнили старинные легенды и верили в лепреконов и баньши. Эти персонажи часто появляются в фильмах с ирландским «колоритом», например в голливудском фильме «Дарби О'Джилл и маленький народец». К VIII веку Кухулина сменил другой фольклорный герой, Финн Мак Кумал (Маккул) и его фианна (дружина).

Традиция ирландской музыки и песни столь же древняя. В бронзовом веке докельтское население пользовалось самым старым ирландским музыкальным инструментом — бодраном (bodhhran). Он был обтянут овечьей кожей, и по нему стучали рукой или маленькой палочкой. В традиционной музыке использовались также ребра овцы, козы или коровы. Арфы, часто называемые в качестве национального ирландского инструмента, появились лишь в XII веке.

Древняя Ирландия прежде всего была страной королей. Сколько их точно, никто не знает, но в VII веке правителей, должно быть, насчитывалось не менее сотни. Для сравнения, в англосаксонской Англии к VIII веку было шесть королевств, хотя Корнуолл находился вне юрисдикции англосаксов.

У этого королевского множества имелась особая иерархия. На вершине пирамиды, разумеется номинально, стоял верховный король Тары, однако этот титул был чисто символическим. В реальности не доминировал ни один король, хотя некоторые из них по сравнению с другими обладали большей властью. Старый ирландский закон выделял три «степени»: на низшем уровне располагались правители малых королевств; затем шли их сюзерены — рури, или «верховные короли», властвовавшие над несколькими мелкими королями. Над верховными королями стоял ri ruirech, «король верховных королей», который, вероятно, к этому времени был правителем одной из ирландских провинций. В древней Ирландии короли наделялись мистическими свойствами. Древние рукописи переполнены рассказами об их подвигах, а когда такого человека короновали, церемонию сравнивали с бракосочетанием, в этом случае король сочетался с землей, а не с народом.

В христианские времена прослеживается тесный альянс провинциальных королей и церкви. Короли получали благословение, а церкви разрешалось взимать налоги с провинции для содержания священников. Библейские тексты использовались в качестве оправдания королевской власти, например, предупреждение Христа в Новом Завете «Отдавайте кесарево кесарю, Божие Богу» (Мк 12:17).

Иногда создается впечатление, что ирландские короли хотели получить от всемогущего Бога двойную порцию одобрения. Короли Коннахта, к примеру, желали благословения церкви Армы, а получив его, позволяли церкви собирать налоги с Коннахта по «закону Патрика». Но в то же время хотели одобрения церкви Клонмакнойса и позволяли ей собирать налоги в Коннахте по закону местного святого Киарана.

МИФ О ВЕРХОВНЫХ КОРОЛЯХ

Типичной для ирландских верховных королей или королей верховных королей была мечта о титуле верховного короля Тары. Иногда сочиняли для подкрепления притязаний красивую родословную, которая не выдерживала пристального изучения, но к VII веку появилась теория об исключительности ирландцев и сложилась «An labor gabala» («Книга захватов Ирландии»), доказывавшая, что у всех ирландцев общие предки. В этом произведении ирландский язык относили ко времени разрушения Вавилонской башни. Тогда Бог наказал человечество за желание построить башню, доходящую до небес, и заставил говорить на разных языках. Авторы книги заявляли, что ирландский гэльский язык «мелодичен и сладок». Ирландский закон говорил об «острове Ирландия», несмотря на то что остров этот был расколот на десятки маленьких королевств.

Место инаугурации Уи Нейлов: форт Туллаходж в графстве Тирон

В ранних ирландских источниках, посвященных статусу верховного короля, ощущается сильный мифический элемент. Старый ирландский закон говорил о верховном короле: «он, как Конхобар, идет по королевствам от моря и до моря... по пяти провинциям Ирландии». Многие претендовали на титул верховного короля, но ни одному королевскому двору не удалось объединить весь остров — ближе всех к этому подошли Уи Нейлы в IX веке. Реальность не помешала многим королям заявлять о своих правах на этот титул и окружать себя фиктивной аурой власти. На самом деле верховный король Тары оставался тем, кем и был всегда, — символической фигурой вроде императора Священной Римской империи и короля Германии. Этот титул потерял реальное значение задолго до того, как Наполеон отменил его в 1805 году. Тем не менее к VIII веку эндемический разлад стал исчезать — потому, что возникло подобие провинциальной структуры.

В северной ирландской провинции Ольстер возвысилась династия Уи Нейлов, или О'Нейлов. Восхождение их к власти было медленным, потому что в Ольстере существовали и другие могучие семьи; к тому же сам клан Уи Нейлов раздирали противоборства.

КОНГАЛ КРИВОЙ

Трудности, стоявшие перед Уи Нейлами, можно персонифицировать в жизнеописании Конгала Каэха (слепого на один глаз). Он был королем Далриады, население которой происходило от пиктов. Королевство располагалось в центральной части графства Антрим. Конгал управлял им в начале VII века. Похоже, Конгал Кривой был амбициозным правителем, так как в 627 году он сделался королем верховных королей в клане уладов. Затем он принял участие в сражении (в это время Уи Нейлы контролировали восточное побережье провинции), убил короля Уи Нейлов и нескольких правителей Берниции, принявших протекторат Уи Нейлов, после того как их выдворил из Нортумбрии король Эдвин (связи между Ирландией и северной Англией после миссионерской деятельности святого Колумбы были по-прежнему крепки).

Победа Конгала в 628 году оказалась краткосрочной. В 629 году над ним, в свою очередь, одержал победу новый Уи Нейл, король Доммалл Мак Аэдо, в сражении при Мойре, графство Даун. Конгал был убит. Похоже, та битва явилась поворотным пунктом: никогда больше Уи Нейлам серьезно не угрожали. Они распространили свою власть на весь Ольстер. Интересно, что «Анналы Ольстера» в 642 году называли Доммала «королем Ирландии». Это абсолютно не соответствовало действительности: желаемое выдавалось за правду.

Рассматривая короткий путь Конгала Кривого к власти, интересно отметить еще один факт, касающийся святости статуса короля. Согласно Ольстерскому своду законов («Bechbretha»), Конгал был наполовину ослеплен пчелами, и владельцев пчел обвинили в нанесении ему увечья. Но «Bechbretha» пошла дальше: в ней говорится, что изменение закона последовало за «преступлением пчел против Конгала Каэха: ведь тот был королем Тары до тех пор, пока ослепление не лишило его трона». Современному читателю может показаться странным осуждение пчел за преступление, однако не мешает припомнить, что вплоть до XVIII века в Англии казнили через повешение «преступных» животных. Тем не менее этот закон свидетельствует о мистическом представлении монаршей власти. При этом власть могла быть утеряна, если король в какой-то степени изувечен.

Как ни странно, слепота не помешала Конгалу быть королем Далриады, хотя и не дала возможности претендовать на трон Тары. Каким бы тривиальным ни показался этот эпизод, в глазах историков он подчеркивает особую ауру мистицизма, окружавшую верховных королей, вместе с многими табу и прерогативами. Тому, кто претендовал на трон, следовало прежде всего заявить о своих притязаниях. Предпочтение отдавалось родственнику верховного короля. В противоположность этому, Уи Нейлы, утвердившись в Ольстере, постарались уничтожить даже смутные упоминания о Конгале Кривом.

О'НЕЙЛЫ

Происхождение Уи Нейлов весьма туманно. К концу VII века, после избавления от соперников наподобие Конгала, Уи Нейлы стали доминировать на северо-западе и в срединной части Ирландии. На титул верховного короля Тары они претендовали со времен святого Патрика. Эти претензии не имели оснований. Быстрому восхождению к власти Уи Нейлы, похоже, больше были обязаны семейной вражде, а не истреблению соперников, как в случае с Конгалом. В 743 году междоусобная война на юге только начиналась, когда род Кланн Комлайн, доминировавший в графствах Мит и Западный Мит, вышел из борьбы победителем. В середине IX века этот род снова заявил о своих претензиях на титул верховного короля, чего, впрочем, и следовало ожидать.

Еще одна семейная вражда на севере Ольстера разделила Уи Нейлов. Сначала власть была у рода Кенел Конайл. К этой ветви Уи Нейлов относились и Колумба, и Адамнан. Неудивительно, что эти два клирика оказывали сильное влияние на своих королевских родственников. Репутации европейских правителей до конца Средневековья сильно зависели от расположения священнослужителей, поскольку те были единственными хронистами событий.

Все изменилось в 734 году, когда последний король рода Кенел Конайл отрекся от власти. Доминирующей династией стал род Кенел Неогайн. Он распространил свою власть на весь Ольстер (вытеснив род Кланн Комлайн) и заручился поддержкой епископов Армы.