Искусство Ленинграда январь 1991 - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Геннадий Петров (ВОСЛЕД ЧЕЛОВЕЧЕСТВУ) #3

ВОСЛЕД ЧЕЛОВЕЧЕСТВУ

ГЕННАДИЙ ПЕТРОВ

Живем и почему-то не чувствуем, что уже давно находимся под благотворным воздействием Всемирного десятилетия развития культуры. Уверен: многие о нем даже не слышали. Между тем Генеральная Ассамблея Организации Объединенных Наций по предложению ЮНЕСКО еще 8 декабря 1986 года одобрила эту идею и провозгласила период 1988—1997 годов Десятилетием, которое может стать «коренным историческим поворотом»[1] в жизни человечества.

Дело в том, что надежды геополитиков мирового сообщества обеспечить всеобщий прогресс исключительно за счет роста материального благополучия и улучшения условий существования людей не оправдались. Реализация концепций такого рода привела к противоречивым результатам. В том числе к таким негативным, как опасность уничтожения окружающей среды, стандартизация образа жизни, ослабление и даже исчезновение культурной самобытности народов.

В итоге специалистам ООН стало очевидно: «...всякий проект социально-экономического развития, который не учитывает одновременно естественную и культурную среду того или иного народа... обречен на провал»[2]. Постепенно в результате анализа процессов, протекающих в региональном и глобальном масштабе, консультаций, дискуссий, межправительственных встреч вызревала радикальная идея, окончательно сформулированная на конференции ЮНЕСКО в Мехико в 1982 году: «Культура является основополагающим элементом жизни каждого человека и каждого общества»[3].

Как сопоставить этот принцип, основанный на мировом опыте, с советским, остаточным? Пока они оба действуют, отставание первой — теперь уже почти единственной — страны победившего нас социализма увеличивается с каждым днем. Вступив во Всемирное десятилетие развития культуры, цивилизованные страны под эгидой ООН и ЮНЕСКО разрабатывают и осуществляют «комплекс согласованных мер с целью вернуть культурным и человеческим ценностям их центральное место в экономическом и техническом развитии»[4]. Тем временем советские министры, парламентарии, столоначальники и сбитые с толку идеологией диктатуры пролетариата рядовые граждане все еще полагают, что культура — это роскошь, позволительная лишь по горло сытому обществу, которому больше некуда девать деньги.

Даже лучшие умы способны ошибаться. Даже коллективный разум не застрахован от неверных выводов и решений. Как видно из приведенных цитат, эксперты ООН вначале тоже недооценивали культуру. Но они давно осознали ее роль и значение, обосновали иную стратегию прогресса, предложили ее мировому сообществу и правительствам, организаторам и исполнителям культурной политики государств. Обратите внимание: книга, на которую я ссылаюсь, называется практическим руководством и на ста с лишним страницах содержит множество рекомендаций, весьма полезных тем, кто способен их понять и использовать. А у нас она известна лишь горстке людей.

Гораздо опаснее ошибки инерция заблуждения. Высокомерие ограниченности. 3ашоренность догматизма. Мол, «у советских собственная гордость: на буржуев смотрим свысока»... Семь десятилетий мы, гордые своим новаторством, прорубали путь к сияющим вершинам, а пришли к зияющим провалам, растеряв по дороге почти все, что унаследовали от предков. Однако, несмотря на очевидную гибельность исторического похода под знаменем «великого учения», сознанием многих политиков до сих пор владеют прежние представления. Никак не отрешиться им от нищеты философии, которая породила нищету духа, а затем и всеобщую нищету народа.

Таким живучим и до сей поры массовым заблуждением является отношение к культуре как нахлебнице трудящихся, в лучшем случае — служанке, которой довольно и объедков с хозяйского стола.

Впрочем, XXVIII съезд КПСС пообещал, что эта славная партия когда-нибудь осчастливит общество концепцией политики, основанной на признании приоритета общечеловеческих ценностей, и тут же посетовал: «Не преодолен остаточный принцип в подходах государства и КПСС к духовной сфере»[5]. Интересный пассаж, не правда ли? Словно не эта партия, единовластно распоряжаясь судьбами страны и каждого ее гражданина, посадила культуру на голодный паек. Словно не по ее воле художественную интеллигенцию лишали жизни, Родины, свободы. Словно не она притесняла творчество и калечила таланты насильственными прививками соцреализма...

Теперь нас уверяют, что социализм в новой реальности будет иным, гораздо лучше прежнего. Но принципы, особенно если ими не желают поступаться, куда долговечнее конъюнктурных лозунгов. Остаточный принцип накрепко засел в головах управляющих страной и ее культурой. Это засвидетельствовали в своих обращениях руководители творческих Союзов и учреждений: «Даже в высших органах государственной власти не проявляется достаточно понимания проблем культуры...»[6] И в другом документе, адресованном Президенту страны, Верховным Советам СССР, союзных и автономных республик: «Остаточный принцип политического и социального недомыслия по-прежнему душит культуру...»[7]

К чему привела политика удушения духовного потенциала страны и его материального фундамента, видит каждый. Но некоторые цифры уместно напомнить. Около 60 городов страны с населением свыше 100 тысяч жителей лишены театров. Каждый пятый театр не имеет постоянного помещения. Каждое третье театральное здание не пригодно к использованию. За послереволюционные годы в Москве и Ленинграде — крупнейших музыкальных центрах страны — не построено ни одного концертного зала с естественной акустикой. Ни один зал, возведенный за тот же период в других городах России, не соответствует мировым стандартам. Почти в 90 крупных городах (более 250000 человек) нет художественных музеев. По числу музеев на 1 миллион человек СССР занимает 29-е место в мире. В специально построенных зданиях находится менее десятой части музеев. Экспозиционные площади позволяют демонстрировать лишь 6,4 % музейных фондов. Около 2400 библиотек находятся в аварийных зданиях. Каждая четвертая библиотека ютится в помещении площадью менее 50 квадратных метров. 17 тысяч сел с населением свыше 300 человек не имеют стационарных клубов. 30 миллионов советских людей еще не получили возможности смотреть телевизионные передачи...[8]

Мне возразят: нарисованная статистикой удручающая картина иллюстрирует вчерашний день культурной политики, характеризует бездуховность, антигуманность административно-командной системы, отвергнутой обществом, правящей партией, новым руководством страны. Я был бы счастлив принять эту поправку. Однако факты говорят иное: в ходе перестройки, под флагом «преодоления идеологических догм, административного произвола, обращения к духовному наследию, реального взаимодействия с мировым сообществом, обновления социализма» положение культуры, искусства, художественной интеллигенции не только не облегчилось, но во многом ухудшилось.

«Как и десять лет назад,— сказано в упомянутом открытом письме видных деятелей культуры Президенту СССР и парламентариям разных уровней,— на культуру расходуется лишь 1,2 проц. государственного бюджета. Сюда, заметим, включены расходы на телевидение, радиовещание, кино, печать. Задумайтесь: это значит, что в день на культурные нужды одного жителя государства тратится меньше трех копеек! Может ли позволить это себе цивилизованное общество?!»[9]

Цивилизованное, конечно, нет. А наше может и кое-что похуже. Именно в годы перестройки советскому государству надоело содержать искусство даже в бедности. Оно отправило музы на заработки. Иначе говоря, обрекло их на хозрасчет. До такой губительной идеи не додумался ни один титан обскурантизма.

К тому же наши новаторы не позволили промышленности заменить власть на поприще меценатства. «Во всех цивилизованных государствах благотворительные пожертвования не облагаются налогом и оказываются выгодным всем — и тем, кто их делает, и кто получает, и в конечном счете — всем. К. Лавров и М. Ульянов добились в правительстве разрешения крупным предприятиям помогать учреждениям искусства. Но сделать это выгодным не удалось: от налога освободили только один процент прибыли, получаемой предприятиями»,— рассказывал корреспонденту газеты известный актер депутат Верховного Совета РСФСР Олег Басилашвили[10].

Видно, уж очень по душе рыцарям остаточного принципа эта мизерная величина — один процент на культуру. И не от бедности, а по убеждению, что большего эта дармоедка не стоит. Ведь на военно-промышленный комплекс щедрой рукой расходуется 40 % годового бюджета страны — 200 миллиардов рублей. Разве нормален такой уровень милитаризации в мирное время, в условиях небывалого потепления международного климата? У правительства достаточно средств, чтобы строить вредные всему живому циклопические дамбы и каналы, списать 80-миллиардный долг убыточных колхозов и совхозов, тем самым поощряя их к дальнейшему иждивенчеству. А коллективное помешательство партийно-государственной верхушки, решившей лихим наскоком, по-лигачевски, покончить с алкоголизмом? Только на уничтожение виноградников и винодельческих заводов выброшен 21 миллиард рублей[11]. Да мало ли еще «черных дыр», куда без всякой пользы проваливаются народные деньги! А ведь все пустые траты — следствие дремучего бескультурья начальства и нашей с вами безропотности.

Теми же причинами вызваны налоговые притеснения творческого труда. Они превышают всякие разумные пределы и по сути убивают искусство. Хозрасчет заставляет театр жить по законам коммерции: давать по два спектакля в день, заведомо снижая художественный уровень представлений, заискивать перед зрителем, подлаживаться под примитивные вкусы обывателя, который падок на «клубничку»,— лишь бы заполнить зал. В то же время закон о налогах лишает смысла творческую активность, ибо чем больше трудятся автор и исполнитель, тем выше процент отчислений от гонорара или кассовых сборов в пользу государства.

Впрочем, находить пользу в такой политике способен лишь канцелярский ум, рассчитанный на простейшие арифметические операции. Ему, видимо, мнится, что жесткие условия рынка вынудят мастеров искусства вырабатывать эстетические ценности непрерывно, и выгода польется в казну двумя бурными потоками — от производителей и от потребителей этих ценностей. На самом же деле непомерные поборы, эксплуатация талантов расплодят халтуру или вовсе отобьют охоту творить. Значит, потеряют все — артисты, музыканты, художники, писатели, кинематографисты, зрители, слушатели, читатели... Потеряет общество. Так неужели выиграет государство? Чьи интересы в таком случае оно защищает?

Подобные вопросы возникают и по поводу критического положения, в котором оказалась периодическая печать страны. Прогрессивные перемены, активизация общественной жизни породили огромный интерес к средствам массовой информации. Тиражи журналов и газет резко возросли. Это вызвало трудности с обеспечением их бумагой, печатанием и доставкой подписчикам. Казалось бы, прямой долг государственных служащих — решить эти проблемы в интересах миллионов читателей. Вместо этого Совет Министров СССР заявил: пусть редакции выкручиваются сами. А как это сделать, если бумажники, полиграфисты и почтовики, почувствовав себя хозяевами положения, потребовали отдать им почти всю выручку от реализации журналов и газет? «Не подозрительно ли... что три разных ведомства встрепенулись одновременно? — размышляет публицист Анатолий Рубинов.— Не странно ли, что три пожара занялись в один и без того тревожный момент? Может быть, полыханием кто-то руководит!»[12] Для такой постановки вопроса есть все основания.

Беспощадный экономический нажим оставляет редакциям два выхода: обанкротиться или повысить цены на издания в полтора, два, а то и в три раза. Столь дорогая плата не каждому подписчику по карману. Отсюда — заметное снижение тиражей.

Вот к каким плачевным последствиям привел «загадочный демарш»[13] Совета Министров СССР. Вольно или невольно он жестоко ударил по нарождающейся свободе слова, по демократическому Закону о печати. И разумеется, по всегдашнему мальчику для битья — по культуре. В стране станет меньше постоянных читателей периодики, публикуемых в ней произведений и материалов художественного, эстетического характера. Кто от этого выиграет, не могу предположить. Во всяком случае, не народ — его духовная нищета еще больше усугубится.

Как тут не вспомнить еще раз то же пособие по проведению Всемирного десятилетия развития культуры. В нем дипломатично, но точно говорится о подходах к решению насущных проблем нашего правительства (думаю, что именно его имели в виду авторы книги): «Весьма часто экономическую, социальную или научную политику продолжают проводить без учета политики культурной, и вопрос об их взаимодействии и взаимодополняемости никогда не ставится»[14]. Чтобы убедиться в справедливости этого наблюдения, достаточно обратиться к официальной концепции перехода к рыночной экономике. Как видно, ее разработчиков просто не интересует, как отразится рынок на культуре и что нужно сделать, чтобы она, культура, выжила.

Правительственных чиновников, которым кажется выгодным зарезать курицу, несущую золотые яйца, могли бы поправить законодатели — свежие силы, демократическим путем избранные вершить судьбы страны. Но вспомним горькое замечание академика Д. С. Лихачева: его поразило, что делегаты I Съезда народных депутатов СССР в горячих речах даже не употребляли, за редким исключением, слова «культура». Вспомним и реплику из зала во время выступления Альберта Лиханова, когда он доказывал, что проект налогообложения неправомерно лишит писателей большой доли литературного заработка. Тут и выкрикнул какой-то избранник народа: «Пусть идут к станку!»

Увы, ввести президентским указом интеллигентность в норму поведения, запретить эстетическое и нравственное убожество невозможно. Не добиться решительных перемен и с помощью такой чрезвычайной меры, как предупредительная забастовка деятелей культуры. Эта акция, проведенная в различных городах 28 июня 1990 года, по мнению ее участников, сыграла свою роль: побудила многих задуматься о значении искусства, об униженном его положении в обществе. Однако актеры не шахтеры, они не могут диктовать условия...

Возникает извечный вопрос российского интеллигента: так что же делать?

Мне кажется, успеха можно добиться только одним способом: убеждать, доказывать, влиять на каждого, кому дано право принимать решения. И на тех, от кого, казалось бы, ничего не зависит. На само-то деле еще как зависит! «Идеи становятся силой, когда они овладевают массами» — в этом В. И. Ленин безусловно прав, и правота его подтверждена чудовищными результатами деятельности миллионов под властью разрушительных идей. Теперь заразить бы те же и новые миллионы идеями созидательными. Да не какими-то экспериментальными, надуманными, а самыми жизненными, проверенными практикой соседей по планете. Довольно нам чудачествовать, ставить на себе столь опасные опыты. Хватит изобретать особую породу людей, небывалые формы их отношений, искать неведомые пути к счастью. Пора согласиться, что мы — тоже земляне, и вернуться к своим собратьям. Принять человеческие правила существования.

Пока я писал эти строки, пришел «Огонек» с прекрасной статьей Виталия Коротича. Он размышляет о том же: «Мы возвращаемся в человечество. Мы начинаем признавать, что человеческие законы и для нас писаны... Равновесия очень шатки, но История принимает нас к себе, мы опять причастны к ее полету и логике» [15].

Один из таких законов логики гуманизма, уже приведенный здесь, с удовольствием повторю: «Культура является основополагающим элементом жизни каждого человека и каждого общества». Редакционная коллегия и редакция журнала «Искусство Ленинграда» решили в меру сил содействовать тому, чтобы именно эта идея овладела массами. Чтобы ею прониклось как можно больше людей. Чтобы она не только декларировалась в программных документах и торжественных речах, а определяла поведение наших земляков и сограждан, осуществлялась в повседневной практике.

С этими целями мы открываем рубрику «Русская культура во все времена» и намерены вести ее постоянно, из номера в номер. Публиковать статьи, беседы, интервью, письма в редакцию, документы, очерки, корреспонденции, репортажи, материалы социологических исследований, статистические данные.

Нужно ли объяснять, почему журнал, выходящий в России, печатающийся на русском языке, созданный ленинградской интеллигенцией, сосредоточил основное внимание именно на русской национальной культуре? Зачем понадобился специальный раздел в искусствоведческом издании? Ответ одновременно прост и сложен.

На исходе XX века многие страны и народы планеты, Советского Союза с небывалой силой охвачены процессами восстановления и роста национального самосознания. Развиваются они и на русской почве. Этому можно было бы только радоваться — ведь чувства родства к своему кровному, любви, преданности, ответственности за него несомненно плодотворны. Однако эти процессы приобрели опасно взрывной характер. На то есть разные причины. Главная, наверное, в особо многочисленных и тяжких потерях России, русской культуры в результате экстремизма фанатиков «гениальной теории», преступлений разжиревшей на людских страданиях античеловеческой системы, тупости самодовольных чинуш.

Накопившаяся боль вызвала в народе, в отечественной интеллигенции горячее стремление к защите национального достояния, к утверждению собственного достоинства, к решительному и бесповоротному устранению всех причин глубокого кризиса. Однако резкие различия в понимании этих причин и путей к новой жизни препятствуют широкому движению стать единым и мощным. Консолидировать его могли бы деятели культуры — хранители и творцы духовных ценностей. Однако именно в их среде царит идейный разброд, доходящий до взаимной вражды. Границы размежевания простираются от оголтелого экстремизма до гражданской апатии, от черносотенного шовинизма и национал-патриотизма до глубокого неверия в возможности России к возрождению, даже до презрения ко всему русскому. А есть немало думающих и честных людей, которые избегают рассуждать о проблемах своей нации, опасаясь злобных нападок инакомыслящих.

Ни одна из перечисленных позиций нам, работающим в журнале «Искусство Ленинграда», не свойственна. Мы считаем необходимым спокойно и вдумчиво обсуждать все наболевшие и спорные проблемы русской культуры, накопившиеся на ее историческом пути. Таких проблем немало. Их перечень, конечно, не ограничивается краткой анкетой, публикуемой вслед за этой статьей. Но важно начать, а дальше разговор сам подскажет содержание дискуссии.

Приглашаем участвовать в ней всех, кому интересны и дороги судьбы русской культуры,— жителей России и других республик Союза, наших зарубежных соотечественников и иностранцев. Взгляд изнутри и мнение со стороны могут оказаться равно полезными.

Одно из главных направлений предстоящего разговора — культурное возрождение Ленинграда. Вопрос далеко не местного значения и забота не только жителей города на Неве. То, что с ним стало за последние десятилетия,— трагедия всей России, всей страны, всего человечества. Оставим ли решать его судьбу Ленсовету и министрам или коллективным разумом, общей волей поможем благородному делу?

А самое дорогое — если слово журнала побудит читателей к реальным поступкам. Если оно заставит хоть кого-то отнестись к себе требовательнее, стремиться к духовному самосовершенствованию. «Главное — понять, что мы сами держим в руках ключ ко всему. От нас самих зависит, по какой дороге мы пойдем: по той, где можно потерять, или по той, где можно найти... Всегда стремитесь к прекрасному, ищите это прекрасное и старайтесь следовать ему в вашей жизни. Все остальное приложится. Поверьте мне»[16] — так сказал мудрый человек Святослав Николаевич Рерих, русский художник.

В заключение напомню: идет Всемирное десятилетие развития культуры. Мы сильно отстали от собратьев по мировому сообществу. Поспешим же вослед ушедшим вперед!