Испорченный рыцарь

8

НИКО

— Дерьмо, — шиплю я себе под нос, когда Брианна демонстративно обходит гостиную, а затем проскальзывает на кухню, ее попка и изогнутые бедра обтянуты облегающими черными джинсами. Ее верхняя половина не намного лучше. Это не более чем блестящий лоскут ткани, который, я уверен, я мог бы снять с ее тела одним лишь резким движением.

У меня пересохло во рту, когда я представил, как срываю с нее все это, оставляя ее голой для меня. Голой и готовой к взятию.

Сильный шлепок по плечу заставил меня вздрогнуть, прежде чем самодовольный голос сказал: "Вот видишь, я же говорил тебе, что это хорошая идея".

Тоби уносится на кухню, где Бри уже вовсю взбивает коктейли для девочек, двигая попкой вместе с шейкером и не сводя с меня глаз.

Мисс Эндрюс, мать ее, попала в целый мир неприятностей, которых она не ожидает.

— Вот, — говорит Тоби, пихая мне в грудь пиво.

— Не, чувак, — говорю я, доставая из заднего кармана бутылку водки. — Для сегодняшнего вечера мне нужно что-нибудь покрепче.

— Просто трахни ее. Сними напряжение. Ты же знаешь, она будет не против.

А она согласится? Будет ли мисс Эндрюс хорошей учительницей для меня, встанет на колени и будет сосать мой член, как профессионал, которым она является?

От этой мысли у меня по позвоночнику пробегают мурашки, а когда я поднимаю взгляд, то вижу, что шейкер с коктейлем не шевелится в ее руках, а глаза буравят меня.

Мои губы подергиваются, и на одной стороне рта появляется темная ухмылка, а глаза снова опускаются вниз по ее телу, давая ей понять, о чем именно я думаю.

Когда я снова фокусируюсь на ее лице, она резко сглатывает — мое внимание явно действует на нее так же сильно, как и ее близость на меня.

— Нет, она того не стоит, — говорю я, убедившись, что она читает мои слова по губам, а может быть, даже слышит их, когда они слетают с языка.

Она вздрагивает, давая мне понять, что услышала меня ясно и четко.

Я позволяю себе еще раз пройтись по ее телу, прежде чем повернуться к ней спиной и направиться к остальным в гостиной.

— Вот, — говорит Эмми, протягивая мне пару хлопушек для вечеринок.

— Фу.

— Не будь таким жалким ублюдком. Мы празднуем.

— Да, так и есть, — бормочу я, забирая у нее вещи и падая на диван с раздраженным ворчанием.

Может быть, я и согласился быть здесь, но я сказал, что не собираюсь получать удовольствие. И уж тем более не собираюсь притворяться.

Если они хотят видеть меня здесь, то им придется принять меня таким, каким они меня нашли.

— Они все еще не отвечают, — сообщает Стелла, опуская телефон от уха.

— Я же говорила тебе, — кричит Бри. — Она слишком занята, используя член Деймона по максимуму.

В ответ на ее предложение из моих легких вырывается весь воздух, я скрежещу зубами и сжимаю бутылку в руке так крепко, что удивляюсь, как стекло не разбилось.

— Держу пари, он чертовски грязный, — пробурчала она. — Стелла уже рассказывала нам, как хорошо он целуется.

— О, неужели она это сделала? — усмехается Себ, его рука вырывается так быстро, что Стелла не успевает увернуться, как он обхватывает пальцами ее горло и прижимает ее спиной к стене. Прижавшись к ней всем телом, он что-то прорычал ей на ухо, и она обмякла в его объятиях, с губ сорвался всхлип.

Может быть, я и наблюдаю за ними, но в моей голове она — Брианна. Ее большие голубые глаза смотрят на меня, ее пульс бьется под моими пальцами, а я борюсь с тонкой гранью между ненавистью и желанием и пытаюсь решить, трахнуть ее или задушить.

Внезапно все взгляды обращаются на меня, и я быстро понимаю, что рык, который только что пронесся по комнате, исходил не от пары, находящейся в трех секундах от траха прямо здесь, перед нами, а от меня, благодаря моему воображению.

— К черту все это, — бормочу я, сытый по горло их заинтересованными, сочувствующими взглядами.

Бросив водку на журнальный столик, я несусь через квартиру Тео как раз в тот момент, когда к вечеринке присоединяются Ант и Айла. Не обращая внимания на то, что к нам приглашен гребаный итальянец, я продолжаю идти вперед, захлопывая дверь ванной комнаты с такой силой, что пол подо мной вибрирует.

— Черт, — выдыхаю я, обхватывая пальцами одну из раковин и свесив голову. Сердце колотится, кровь хлещет из ушей, а я борюсь со своими демонами и желанием вытащить Брианну из этой квартиры и выпытать у нее правду.

К черту, может, мне стоит сделать это прямо здесь, чтобы все слышали, чем она сегодня занималась.

Это было достаточно хорошо для Себа, и я уже знаю, что Бри была бы не против. Грязная сучка.

«Но ты не хочешь претендовать на нее», — говорит мне в затылке маленький голосок.

Ты хочешь сделать все наоборот.

Пока я спорю с самим собой из-за женщины, которую я не хочу и не могу иметь, тяжелые басы музыки в гостиной становятся все громче, поскольку вечеринка начинается без меня.

Примерно так выглядит моя гребаная жизнь сейчас.

Я хочу быть там. Я хочу смеяться со своими друзьями, наслаждаться жизнью. Но это неправильно. Все это.

Что-то сломалось во мне той ночью. Что-то сломалось в ту секунду, когда прогремел первый взрыв, а затем, когда я увидел своего отца, безжизненного под обломками, оно полностью разорвалось.

Это образ, который я не могу выбросить из головы, и который я в равной степени хочу забыть, но буду помнить вечно.

Головная боль — это еще не все.

Я понятия не имею, сколько времени я простоял там, затерявшись в собственной голове, но никто не пришел меня проведать, и я не совсем уверен, как я к этому отношусь.

Я помочился, а затем, вымыв руки, наконец рискнул посмотреть в зеркало перед собой.

Медленно вдыхая, я заставляю себя продолжать смотреть в свои глаза, видя в них боль, горе, отчаяние.

Я даю себе десять секунд.

Десять секунд на то, чтобы собраться с мыслями, прежде чем я отправлюсь праздновать день рождения моих друзей и сестры.

Это всего лишь одна ночь.

Одна ночь. И если мне действительно повезет, она закончится напряженным тет-а-тет с Брианной, когда я буду выжимать правду из ее уст.

Я выхожу из туалета с гордо поднятой головой и решимостью, наполняющей мои вены.

Как только я сворачиваю за угол, до моих ушей доносится очень знакомый голос, и я не могу не вздрогнуть. За последние пару недель я полностью отстранился от нее. Я знаю, что это неправильно, но ничего не могу с собой поделать.

— Где Ник—

Я продолжаю идти вперед, и мое внезапное появление застает Калли врасплох, когда ее глаза находят мои.

— Нико, — кричит она, бросаясь ко мне, как будто между нами все в порядке.

Меня захлестывает чувство вины за то, как я обращался с ней, как отреагировал на то, что она оказалась в отношениях с Деймоном.

Я испугался. Я знаю, что испугался. Но ведь она моя младшая сестра. Моя милая и невинная сестренка.

Я всю жизнь пытался защитить ее от ужасов той жизни, в которой мы родились, и все же, несмотря на все это, она умудрилась трахнуться с самым опасным и отмороженным из нас.

Ее руки обхватывают меня, тепло ее тела просачивается в мое, и это успокаивает меня, чего я никак не ожидал.

Она не ненавидит меня.

Она должна.

Но она не ненавидит.

Она слишком хороша для всех нас, не только для Деймона.

Уткнувшись лицом в мою шею, я не могу не задаться вопросом, не черпает ли она сейчас из меня столько же сил, сколько и я из нее.

Эта мысль сродни удару бейсбольной битой в грудь.

Но, не желая погружаться в болезненное дерьмо, особенно когда мы должны праздновать, я снова опускаюсь на свою страховочную сетку. Сарказм.

— И ты не могла подождать еще минуту, чтобы я мог отлить, — бормочу я, возвращая ее в объятия и прижимаясь к ней крепче, чем, я уверен, это действительно необходимо.

— Я рада тебя видеть, братишка, — шепчет она мне на ухо, и ее слова обволакивают мое сердце и крепко сжимают его.

— Я тоже, сестренка. Он все еще хорошо с тобой обращается? — спрашиваю я, не в силах отказаться от роли старшего брата. В то время как комментарии Бри, сделанные ранее, проносятся у меня в голове и вызывают дрожь по позвоночнику.

— Ты знаешь это, — соглашается она без промедления, и мои глаза встречаются с глазами Деймона через ее плечо. — Пошли, давай веселиться.

Неудивительно, что Деймон никак не реагирует на мой предупреждающий взгляд. Я уверен, что его темные глаза сверкнули от удовольствия, прежде чем он бросил взгляд на Бри.

— Просто иди туда. Наслаждайся, — говорит Калли, пугая меня и давая понять, что она не пропустила тот взгляд, которым мы с ее новым парнем обменялись.

Ух, мой желудок скрутило. У моей младшей сестры есть настоящий парень.

— Я… я не могу, Кэл, — говорю я, наконец-то отпуская ее, а затем бегу через всю комнату, чтобы найти свою выброшенную бутылку водки. Если все эти парочки собираются начать прижиматься друг к другу, как они обычно делают, то лучший способ пережить эту ночь — это напиться до такой степени, чтобы забыть, что одна из них — моя сестра. Мне остается только молиться, чтобы они не увлекались КПК, как Себ и Стелла, которые, похоже, наконец-то помирились — или, по крайней мере, Себ прилагает максимум усилий, чтобы это произошло, целуя ее так, словно она — воздух, которым ему нужно дышать.

Я падаю на диван, подношу бутылку к губам и отпиваю более чем щедрую порцию, когда из кухни появляется Брианна и приносит каждой из девушек по коктейлю.

По их состоянию более чем очевидно, что они уже выпили немало, но это не мешает ни одной из них опрокидывать этот коктейль залпом. Ну, Стелла и Эмми — да, предпочитают отвлекаться на своих мальчиков, а не тратить время на выпивку. Калли и Джоди, слава богу, не торопятся.

Когда Брианна возвращается на кухню, я наблюдаю, как она опрокидывает в себя ряд из трех рюмок, явно решив, что сильнодействующие коктейли все еще слишком слабы, если она должна быть здесь сегодня вечером, прежде чем она прошмыгнет через комнату.

Но прежде чем она успевает дойти до того места, куда собиралась, Джоди перехватывает ее, ловит за руку и тянет к себе танцевать.

Брианна качает головой на все слова Джоди, а я снова подношу бутылку к губам.

Голова начинает приятно кружиться, восприятие расплывается, позволяя мне уйти от реальности, чего я так жажду.

В какой-то момент я понимаю, что этого будет недостаточно. Именно поэтому у меня в кармане лежит маленький пакетик с Молли. Когда-нибудь сегодня вечером мне понадобится больше, и что-то подсказывает мне, что причиной этого будет она.

Широкая улыбка озаряет ее лицо, когда она танцует со своей подругой. Алекс присоединяется к ним, но я слишком увлечен тем, как ее тело движется в такт музыке, чтобы обращать на него внимание.

Ее движения гипнотизируют, и когда она крутит бедрами, я не могу удержаться от того, чтобы не дать волю своему воображению, представляя, что сейчас она прекрасно обнажена и двигается вот так, прижимаясь ко мне.

Черт.

Потянувшись, я одергиваю брюки, давая себе немного свободы.

К счастью, все слишком увлечены своими делами, чтобы заметить, как я страдаю от того, что просто наблюдаю за танцем Бри.

Я понятия не имею, что в ней такого. Она как чертов криптонит. С тех пор, как я впервые увидел ее в тот вечер.

Я пошел только для того, чтобы быть хорошим другом. Никогда бы не подумала, что Тоби приведет меня к такой вертихвостке.

Я и не подозревал, что он все это подстроил. А если честно, я был бы слишком увлечен ее большими голубыми глазами и греховными изгибами, чтобы беспокоиться об этом.

Позволяя себе вспоминать события той ночи, наше маленькое путешествие в Аид, я мало что могу сделать, чтобы остановить свой стояк.

Сколько девушек позволили бы своим «интрижкам на одну ночь» отвезти их в гребаный секс-клуб и трахать со всех сторон, пока другие смотрят на это?

Твоя сирена, вот кто, блядь.

Она как будто создана для тебя.

Вытряхивая из головы собственные мысли, я слежу за движениями Брианны, когда Алекс делает шаг к ней, тут же двигаясь одновременно с ней.

Я скрежещу зубами, бутылка, которая была на полпути к моим губам для очередного глотка, останавливается.

Ублюдок.

Все мое дыхание вырывается наружу, когда он поворачивает ее лицом ко мне и проводит руками по ее телу.

Не нуждаясь в большем приглашении, Брианна прислоняется к нему, кладет голову ему на плечо и двигается в такт музыке.

Я фиксирую взгляд на его руках, собственнически обхвативших ее бедра, как будто она принадлежит ему, и у меня поднимается температура.

Пробежав глазами по его руке, я останавливаюсь взглядом на повязке на его бицепсе, но не придаю этому значения. Это будет самое меньшее из того, с чем ему придется столкнуться, если он станет слишком, мать его, рукоприкладствовать.

Алекс не в себе, это более чем очевидно, когда я перехожу к его глазам. Они широко распахнуты, что говорит о том, что он не просто придерживался сильнодействующих коктейлей, которые Брианна разносила всем с тех пор, как я появился здесь, если судить по степени их опьянения. Не то чтобы я действительно мог это осуждать. Я начал сегодня гораздо раньше, чем следовало. И если бы не моя попытка поступить правильно по отношению к сестре, то я бы уже отключился и заперся в своей квартире один в надежде, что еще одна бутылка водки станет ключом к тому, чтобы все перестало так чертовски сильно болеть.

Словно почувствовав мой испепеляющий взгляд, Алекс находит мои глаза через плечо Брианны. Но если он и чувствует предупреждение, то совершенно неправильно его воспринимает, потому что широко улыбается мне. Ублюдок точно знает, что делает.

Не в настроении терпеть мучения одного из своих лучших друзей, я поднимаюсь на ноги и устремляюсь на кухню. Все-таки мне нужно больше водки. И эта Молли в моем кармане зовет меня по имени.

Я достаю из брюк пакетик, но движение в другом конце комнаты привлекает мое внимание еще до того, как я успеваю его достать.

Вспышка русых волос и аппетитная попка заставляют мои ноги двигаться раньше, чем я успеваю сообразить, что делаю.

Гнев захлестывает меня, а за ним — горький вкус предательства.

Алекс едва заметил, что его партнерша по танцам ушла. Он уже повернулся и начал танцевать с Антом и Айлой.

Черт знает, почему мы веселимся с этим гребаным итальянцем, но я решил, что сейчас у меня нет права голоса. Мне просто нужно появиться, наклеить на лицо фальшивую улыбку и притвориться, что я не разваливаюсь на части по одной болезненной трещине за раз.

Ант двигается медленно, побои, нанесенные его лидерами, все еще вызывают у него боль, но, похоже, она его не беспокоит: Айла обвивается вокруг него, как змея, Алекс прижимается прямо за ней, и они втроем смеются и веселятся, как будто ему здесь самое место.

Никто не обращает на меня внимания, я следую за своей лживой сиреной к ванной Тео и хлопаю рукой по двери за мгновение до того, как она закрывается.

Она вскрикивает от шока, но быстро отпрыгивает назад, пока дверь не ударила ее по лицу.

Но она не трусит.

Она никогда не трусит.

Как бы мне ни хотелось, чтобы она встала передо мной на колени, она никогда этого не сделает. Во всяком случае, не в той покорной манере, которая мне нужна. У нее всегда слишком много власти для этого.

Как сегодня, когда она одним своим присутствием вырвала мир у меня из-под ног.

Никто не должен иметь надо мной такой власти.

Никогда.

Если бы это был кто-то другой, я бы ворвался туда и вытащил его лживую, обманчивую задницу за волосы. Но это не просто кто-то. Это Брианна. Моя сирена. И она, блядь, обезоруживает меня так, что я прихожу в ужас. Она заставляет меня реагировать на вещи так, как я никогда не ожидал, так, как я никогда не реагировал ни с кем другим.

— Чего ты хочешь, Нико? — усмехается она, ее глаза сверкают от опьянения, делая ее в миллион раз сексуальнее, чем обычно. Это уже о чем-то говорит, потому что она прекрасна и в худшие свои дни.

Не обращая внимания на то, что я стою здесь и что дверь теперь широко открыта, она поправляет свой топ и расстегивает пуговицу на джинсах, как будто собирается продолжать, словно я никогда не врывался.

— Да что с тобой такое? — рявкаю я, закипая от злости.

Протянув руку, я зажимаю ей горло, прежде чем она успевает стянуть джинсы и впиваюсь ей прямо в лицо.

Это гребаная ошибка, потому что ее сладкий аромат манго заполняет мой нос, и, черт возьми, мой рот уже наполнился слюной.

В памяти всплывают смутные образы из вчерашнего сна, и мой член упирается в джинсы.

— Со мной? Что со мной не так? — недоверчиво спрашивает она. — Единственный из нас, у кого есть проблемы, — это ты, высокомерный придурок. А теперь, может, уберешься с моей дороги? Можешь посмотреть, если хочешь, — предлагает она, цепляясь когтями за мое предплечье в надежде, что я ее отпущу.

— О да. Может, мне сделать фото? — предложил я, заставив ее брови сойтись в замешательстве. Она знает, что я могу быть разным, но фотографировать, когда она писает, — это что-то новенькое даже для меня. — Я могу отнести это твоему новому боссу, чтобы он лучше понимал, кого он только что принял на работу, — угрожаю я.

Ее глаза сужаются, а челюсть раздраженно щелкает.

— Да пошел ты, Нико. Я не боюсь тебя и твоих пустых угроз, — рычит она.

Черт побери, ее огонь заставляет мой член напрягаться.

Она единственная, кто это делает с той ночи в баре. И я чертовски ненавижу ее за то, что она так меня испортила.

Это заставляет меня нуждаться в ней.

А мне никто не нужен.

Никогда.

— Пустые? — насмехаюсь я. — Ни одна из моих угроз не пуста, Брианна. Я думал, ты знаешь, кто я. На что я способен.

Она рычит на меня, и мой член дергается в ответ, желая, чтобы эти полные губы были использованы более эффективно.

— Тебе нужно вычеркнуть себя из моей жизни, Брианна Эндрюс, или, можешь не сомневаться, я разрушу все, на что ты потратила годы работы, быстрее, чем ты успеешь встать на колени, чтобы отсосать мой гребаный член.

В ответ на мою угрозу в ее глазах промелькнуло то, что я не привык видеть, и ее храбрый фасад начал разрушаться. Но она быстро набирается сил, чтобы снова встать со мной лицом к лицу.

— Дрянь, — шипит она.

— Нужно знать одного, чтобы понять другого. Мисс Эндрюс.