История центральных банков и порабощение человечества

Рейхсбанк – государственный банк национал-социалистической Германии

Из всемирного хаоса и экономического беспорядка 1930-х годов, которые были вызваны контролируемыми Ротшильдами центральными банками, возникли три Феникса.

В мае 1919 года на лекции доктора Готфрида Федера (1883-1941), бывшего инженера-строителя, ставшего экономистом, озаглавленной «Отмена процентного рабства»[239], присутствовал незаметный солдат.

Цель этого курса лекций состояла в том, чтобы дать солдатам основы политики и экономики, которые позволили бы им следить за многими революционными и политическими движениями, действующими в Мюнхене в то время. Следующие цитаты, взятые из «Майн Кампф»,^[240] показывают решающее влияние, которое Федер оказал на мышление Адольфа Гитлера.

«Впервые в жизни я услышал дискуссию, которая касалась принципов биржевого капитала и капитала, который использовался для ссудной деятельности. Выслушав первую лекцию Федера, мне сразу пришла в голову мысль, что я нашел путь к одной из важнейших предпосылок основания новой партии».

«На мой взгляд, заслуга Федера состояла в том, что он безжалостно и резко описал двойственный характер капитала, участвующего в биржевых и ссудных сделках, вскрыв тот факт, что этот капитал всегда и везде зависит от уплаты процентов. В фундаментальных вопросах его высказывания были настолько полны здравого смысла, что те, кто критиковал его, не отрицали, что его идеи были здравыми, но они сомневались в возможности претворения этих идей в жизнь. Мне это казалось самым сильным моментом в учении Федера, хотя другие считали это слабым местом».[241]

И снова,

«Я сразу понял, что это была истина, имеющая трансцендентальное значение для будущего немецкого народа. Абсолютное отделение биржевого капитала от экономической жизни нации позволило бы противостоять процессу интернационализации в германском бизнесе, не нападая при этом на капитал как таковой, ибо сделать это означало бы поставить под угрозу основы нашей национальной независимости. Я ясно видел, что происходит в Германии, и понял тогда, что самая жесткая борьба, которую нам придется вести, будет не против вражеских наций, а против международного капитала. В речи Федера я нашел действенный призыв к сплочению нашей грядущей борьбы».[242]

Готфрид Федер (1883-1941). Он разрабатывал всю финансовую политику НСДАП, но позже поссорился с Гитлером из-за того, что тот не поддержал проект получения синтетической нефти из угля.

Несколько недель спустя Гитлер получил указание от своего военного руководства посетить политическое объединение под названием Немецкая рабочая партия. На этой встрече, состоявшейся 12 сентября 1919 года в Мюнхенской гостинице «Штернекербрау», присутствовало от 20 до 25 человек. Главным оратором был Готфрид Федер. Вскоре после этого Гитлер вступил в эту партию и получил временное свидетельство о членстве под номером семь. Его первым актом по установлению контроля над партией было переименование ее в Национал-социалистическую немецкую рабочую партию.

Федер, который был главным составителем 25 пунктов программы партии, стал архитектором и теоретиком партии. В июле 1933 года он был назначен заместителем государственного секретаря по экономическим вопросам, а в 1934 году – рейхскомиссаром.

Денежная реформа была самой сущностью национал-социализма, о чем свидетельствуют следующие выдержки из «Программы Национал-социалистической немецкой рабочей партии»,^[243] опубликованной в Мюнхене в 1932 году.

Адольф Гитлер выделяет два основных пункта жирным шрифтом:

Дух программы – общий интерес выше частного.

Основа национал-социализма – отмена процентного рабства.

«Как только будут выполнены эти два пункта, это будет означать победу приближающегося универсалистского устройства общества в истинном государстве над современным разделением государства, народа и экономики под тлетворным влиянием индивидуалистической теории общества в том виде, в каком она строится сейчас. Нынешнее фальшивое государство, угнетающее рабочий класс и охраняющее пиратские доходы банкиров и биржевых спекулянтов, является областью безрассудного частного обогащения и низменной политической спекуляции; оно не заботится о своем народе и не обеспечивает высоких моральных уз союза. Власть денег, самая безжалостная из всех сил, обладает абсолютным контролем и оказывает развращающее, разрушающее влияние на государство, народ, общество, мораль, на театр, литературу и на другие моральные проблемы, которые трудно перечислить».[244]

«Сломить процентное рабство – вот наш боевой клич.[245] Что мы подразумеваем под процентным рабством? Землевладелец находится в этом рабстве, ему приходится брать ссуды для финансирования своих сельскохозяйственных операций, ссуды под такие высокие проценты, что они почти съедают результаты его труда. Так и рабочий, производящий в цехах и на фабриках за гроши, в то время как акционер получает дивиденды и премии, которые он не заработал. Как и лучше зарабатывающий средний класс, чья работа почти полностью идет на выплату процентов по банковским овердрафтам».[246]

«Процентное рабство – это реальное выражение антагонизмов: капитал против труда, кровь против денег, творческий труд против эксплуатации. Необходимость разорвать это рабство имеет такое огромное значение для нашего народа и нашей расы, что только от этого зависит надежда нашего народа выйти из своего позора и рабства. А фактически это надежда на восстановление счастья, процветания и цивилизации во всем мире. Это стержень, на котором все вращается; это гораздо больше, чем просто необходимость финансовой политики. Хотя его принципы и следствия глубоко проникают в политическую и экономическую жизнь, он является ведущим вопросом для экономического исследования и, таким образом, затрагивает каждого отдельного человека и требует решения от каждого: служение народу или неограниченное частное обогащение. Это означает решение социального вопроса».[247]

«Наш финансовый принцип: финансы должны существовать на благо государства; финансовые магнаты не должны образовывать государство в государстве. Отсюда наша цель – разрушить процентное рабство».

«Освобождение государства, а следовательно, и народа от долгов перед крупными банковскими домами, которые ссужают под проценты».

«Национализация Рейхсбанка и эмиссионных банков, которые ссужают под проценты».

«Обеспечение деньгами всех крупных общественных объектов (гидроэнергетики, железных дорог и т. д.) не путем займов, а путем предоставления беспроцентных государственных облигаций и без использования живых денег».

«Введение фиксированного валютного стандарта на обеспеченной основе».

«Создание национального банка развития предпринимательства (осуществление валютной реформы) для предоставления беспроцентных кредитов».

«Коренное переустройство системы налогообложения на социально-экономических принципах. Освобождение потребителя от бремени косвенного налогообложения, а производителя – от непосильного налогообложения (осуществление фискальной реформы».^[248]

«Бессмысленное печатание банкнот без создания новых ценностей означает инфляцию. Мы все это пережили. Но правильный вывод состоит в том, что выпуск государством беспроцентных облигаций не может вызвать инфляцию, если одновременно создаются новые ценности».

«Тот факт, что сегодня крупные экономические предприятия не могут быть созданы без обращения к кредитам, является чистым безумием. Вот где разумное использование права государства выпускать деньги, которые могли бы дать наиболее выгодные результаты».[249]

30 января 1933 года национал-социалисты пришли к власти^[250], создав коалицию с Немецкой национальной народной партией и позднее сформировав «правительство национальной концентрации». Был представлен несколько смягченный вариант денежной реформы. Для финансирования государственных работ и программ перевооружения были созданы две фиктивные корпорации под названием «Общество общественных работ» (Offa) и «Общество исследований металлов» (Mefo). Эти корпорации принимали векселя от поставщиков, выполнявших государственные заказы. Эти векселя затем дисконтировались в Рейхсбанке по ставке 4%. Они были выпущены только на три месяца, что было явно недостаточно с учетом долгосрочного характера различных проектов, которые они финансировали. Однако они могли продлеваться с интервалом в три месяца на срок до пяти лет.

Однако в январе 1939 года президент Рейхсбанка Ялмар Шахт отказался от выделения трех миллиардов рейхсмарок корпорациям Offa и Mefo из-за опасений «инфляции». 7 января 1939 года Шахт направил Гитлеру меморандум, подписанный им самим и восемью другими членами правления Рейхсбанка, который содержал следующие основные пункты.

1. Рейх должен тратить только те суммы, которые покрываются налогами.

2. Полный финансовый контроль должен быть возвращен Министерству финансов (которое вынуждали платить за все, что хотела армия). Контроль над ценами и заработной платой должен быть эффективным. Существующее бесхозяйственное управление должно быть устранено.

3. Использование финансовых и инвестиционных рынков должно осуществляться исключительно по усмотрению Рейхсбанка. (Это практически означало отмену четырехлетнего плана Геринга.)^[251]

Шахт заключил свой меморандум двусмысленными словами: «Мы будем рады сделать все возможное для осуществления всех будущих целей, но сейчас пришло время остановиться».[252] Своими действиями Шахт намеревался обрушить немецкую экономику,[253] которая в период 1933-1939 годов увеличила свой валовой национальный продукт на 100 процентов. Из разоренной и обанкротившейся страны с 7 500 000 безработных,^[254] какой была Германия в январе 1933 года, Гитлер превратил её в современный социалистический рай. Он был справедливо разгневан и отверг рекомендации Рейхсбанка как «мятеж».[255] Две недели спустя Шахт был уволен. Роджер Эллетсон описывает это знаменательное событие следующим образом: «19 января 1939 года Шахт был уволен, и Рейхсбанку было приказано предоставить Рейху все кредиты, запрошенные Гитлером. Это решительное действие, по существу, выхолостило как контроль Рейхсбанка над внутренней денежной политикой, так и мощную базу международного еврейства в Германии. Это привело к тому, что еврейские банкиры лишились возможности создавать дефляцию и разрушать немецкую экономику.

За исключением процентной ставки, выплачиваемой по векселям MEFO, теперь можно было считать, что в Германии была установлена "система Федера" вместо "системы Шахта". Рейхсбанк фактически стал рычагом правительства, и единственное реальное изменение заключалось в том, что банкноты теперь монетизировались или дисконтировались под эгидой государства, а не какого-то еврейского лакея в руководстве Рейхсбанка».[256] Таким образом, только в январе 1939 года Рейхсбанк стал подлинным государственным банком. Увольнение Шахта также положило конец передаче конфиденциальной информации обо всех экономических событиях в Германии,^[257] которую он постоянно коварно передавал Монтегю Норману,[258] своему коллеге-масону и управляющему Банка Англии (1920-1944).

Новый закон о Рейхсбанке, который был обнародован 15 июня 1939 года, сделал банк «безоговорочно подчиненным интересам государства».[259]

Статья 3 Закона предписывала, что банк, переименованный в Германский Рейхсбанк, должен «управляться в соответствии с инструкциями и под надзором фюрера и рейхсканцлера».[260]

Гитлер стал теперь своим собственным банкиром, покинув лоно международных мошенников и ростовщиков. Но вследствие этого его, подобно Наполеона Бонапарта, который в 1800 году учредил Банк Франции в качестве государственного банка, постигнет та же участь: ненужная война, за которой последует разорение его народа и страны. Именно это событие спровоцировало вторую мировую войну – осознание Ротшильдами того, что повсеместное повторение свободной от ростовщичества государственной банковской системы Германии навсегда уничтожит их зловещую финансовую империю. Чтобы предоставить полякам свободу действий, которая позволила бы им провоцировать немцев, Великобритания 31 марта 1939 года сделала лживое и бессмысленное предложение гарантировать суверенитет Польши.^[261]

В течение следующих пяти месяцев польское правительство постепенно усиливало притеснения, преследования и нападения на оставшиеся 1,5 миллиона этнических немцев, проживающих в Польше. Эти нападения,[262] в ходе которых более 58 000 немецких гражданских лиц были убиты поляками в актах бессмысленной дикости, завершились резней в Бромберге 3 сентября 1939 года, когда было убито 5500 человек. Первоначально эти провокации и зверства стоически игнорировались. В конце концов Гитлер был вынужден прибегнуть к военной интервенции, чтобы защитить немцев в Польше. 30 августа 1939 года в акте великой государственной мудрости Гитлер вновь предложил польскому правительству мариенвердерские предложения.[263]

Иностранные журналисты являются свидетелями убийства польских немцев. С марта по август 1939 года поляки убили десятки тысяч местных немцев не только в Польше, но и в Восточной Пруссии.

Четыре основных предложения заключались в следующем:

1. Возвращение границ между Германией и Польшей на состояние согласно Версальскому договору 1919 года.

2. Возвращение Германии Данцига, население которого в 370 000 человек было на 97% немецким.

3. Строительство через польский коридор 60-мильных (96 км) экстерриториальных автомобильной и железной дорог от Шенланке до Мариенвердера, соединяющих Западную и Восточную Пруссию.

4. Обмен немецким и польским населением.

По приказу международных банкиров британский министр иностранных дел лорд Эдвард Вуд Галифакс настоятельно рекомендовал польскому правительству не вести переговоров.[264] Именно по этой главной причине и началась Вторая мировая война, и это показывает лживость мифа о виновности Германии в развязывании войны. Начиная с 1939 года Германия сделала по меньшей мере 28 попыток заключить мир без условий, но все они были отклонены. Последовавшая за этим вынужденная война привела к победе международных финансистов, к поражению и порабощению народов Европы и даже всего мира. В Европе это порабощение было окончательно достигнуто с созданием 1 июня 1998 года контролируемого Ротшильдами Европейского центрального банка и введением евро 1 января 1999 года.

Достижения германской государственной банковской системы

Одним из главных преимуществ, которые государственная банковская и финансовая реформа принесла немецкому народу, было обеспечение его приемлемым жильем. За период 1933-1937 годов было построено 1 458 178 новых индивидуальных домов по самым высоким стандартам того времени.[265] Каждый дом был не выше двух этажей и имел сад. Строительство квартир не поощрялось, а арендные платежи за жилье не должны были превышать 25 рейхсмарок в месяц или 1/8 дохода среднего рабочего. Сотрудники, получавшие более высокие доходы, платили максимум 45 рейхсмарок в месяц.

Молодоженам для финансирования покупки домашних товаров сертификатами выплачивались беспроцентные ссуды в размере 1000 рейхсмарок (около пяти месяцев валовой заработной платы), которые назывались «Ehestanddarlehen» (брачные ссуды). Кредит подлежал погашению по 1% в месяц, но за каждого родившегося ребенка 25% кредита аннулировалось. Таким образом, если в семье было четверо детей, кредит считался погашенным полностью. Тот же принцип применялся и в отношении ипотечных кредитов, которые выдавались сроком на десять лет по низкой процентной ставке. Рождение каждого ребенка также приводило к аннулированию 25% кредита.[266] Образование в школах, технических колледжах и университетах было бесплатным, также всеобщая система здравоохранения предоставляла всем бесплатную медицинскую помощь.[267]

Народный автомобиль. Адольф Гитлер посещает завод «Фольксваген» в Вольфсбурге в 1938 году. Предлагалось назвать новый город Гитлерштадт, но Гитлер отказался, предпочтя свой псевдоним Вольф.

К сентябрю 1939 года было построено 2400 миль (3862 км) рейхсавтобанов. При их проектировании уделялось внимание также эстетике, чтобы служить не только утилитарным целям, но и обеспечить автомобилиста красивыми пейзажами и видами.

За период 1933-1937 годов импорт увеличился на 31,0% с 4,2 млрд до 5,5 млрд рейхсмарок, а экспорт, особенно в юго-восточную Европу, вырос на 20,4% с 4,9 млрд до 5,9 млрд рейхсмарок. Этот рост торговли отразился в росте речного судоходства на 76,9% с 73,5 до 130,0 млн тонн и в росте морских перевозок на 69,4% с 36 млн до 61 млн тонн. В этот период торговля значительно расширилась за счет бартера, который обошел международную платежную систему и требование уплаты комиссионных и процентов по векселям. К концу 1930-х годов 50% всей внешней торговли осуществлялось посредством бартерных операций с использованием взаимозачетов. В таких бартерных соглашениях участвовали 25 стран, в основном расположенных на Балканах и в Латинской Америке. В тот же период расходы на дороги и, в частности, на рейхсавтобаны, 2400 миль (3862 км) которых были построены к сентябрю 1939 года, выросли на 229,5% с 440 миллионов рейхсмарок до 1,45 миллиарда. Это строительство, которое имело символическое значение для имиджа новой Германии, было необходимо также для того, чтобы вместить значительное увеличение числа зарегистрированных автомобилей, которое выросло на 425% с 41 000 до 216 000. Еще больше увеличилось число коммерческих автомобилей – на 622%, с 7 000 до 50 600.

С 1932 по 1938 год добыча железной руды увеличилась на 45,4% с 843 000 до 1 226 000 тонн. Германские руды были довольно бедными, они содержали только 25% железа, в то время как шведские руды содержали железа значительно больше. Эта проблема была преодолена с помощью процесса Круппа-Ренна, который позволил производить высококачественную сталь. В период с 1932 по июнь 1939 года индекс добычи угля вырос на 85,5% с 69 до 128, а энергетический индекс вырос за тот же период на 76,0% с 75 до 132.[268]

«Вильгельм Густлофф» (водоизмещение 25 484 тонн) был назван в честь лидера немецких национал-социалистов, проживавшего в Швейцарии. В рамках программы «Kraft durch Freude» (Сила через радость) немецкие рабочие, зарабатывавшие менее 300 рейхсмарок в месяц, могли отправиться в круизы по экзотическим направлениям. Однако этим круизным судам было запрещено заходить в британские порты из опасения вызвать волнения и зависть среди обездоленных и безработных британских рабочих. «Вильгельм Густлофф», на борту которого находились литовские, латышские и польские дети-беженцы, затонул после попадания русских торпед 30 января 1945 года, в результате чего погибло более 9000 человек.

Интерьер «Вильгельма Густлоффа».

В результате всей этой постоянно растущей экономической активности безработица, составлявшая в 1933 году 30,1%, к июлю 1939 года была сведена почти к нулю,[269] и вышедших на пенсию рабочих пришлось заманивать обратно на рынок труда, чтобы восполнить нехватку квалифицированных кадров. В отличие от этого, уровень безработицы в Соединенных Штатах, который составлял 25,1% в 1933 году, по данным Национального совета промышленной конференции, снизился лишь незначительно до 19,8% к январю 1940 года.[270] Такая ситуация может быть объяснена иррациональной, но тем не менее преднамеренной политикой федерального резервного банка, контролируемого Ротшильдами, и паразитирующего частного банковского сектора.

В период с 1932 по 1937 год национальный доход в Германии вырос на 43,8% с 45,2 млрд до 65 млрд рейхсмарок, в то время как индекс потребительских товаров с 1932 по июнь 1939 года увеличился на 219,6% с 46 до 147.^[271] Однако стоимость жизни выросла только на 4% или менее чем на 1% в год. Денежно-кредитная политика Германии «была неинфляционной, потому что государственные расходы, которые увеличивали уровень потребительского спроса, в свою очередь, вызывали соответствующее увеличение количества доступных потребительских товаров».[272]

К 1939 году Германия стала самой могущественной страной в истории Европы. Ее валовой внутренний продукт при среднегодовом темпе роста 11% удвоился за короткий промежуток времени в шесть лет квазигосударственной банковской деятельности. Немцы теперь были самыми счастливыми и процветающими людьми в мире, полностью занятыми и наслаждающимися одним из самых высоких стандартов жизни. Этот успех был достигнут упорным трудом немецкого народа и при поддержке честной денежной системы, не основанной на ростовщичестве или золотом стандарте. Один из мифов, распространяемых историками истеблишмента, состоит в том, что экономический ренессанс Германии был основан на производстве вооружений. Следующая таблица показывает скромные уровни расходов на оборону, которые выросли только в 1938/1939 годах, когда Германия начала чувствовать угрозу со стороны своих соседей.

Source: Deutsche Reichsbank

Даже расходы в 22% национального дохода на оборону непосредственно перед началом Второй мировой войны можно считать не слишком чрезмерными, если учесть, что границы Германии имели мало природных границ и в то время она была окружена враждебными соседями – Чехословакией, Францией и Польшей. Германия также должна была пополнить запасы вооружений, которые ей было запрещено иметь в соответствии с условиями Версальского договора. Английский историк Дж. П. Тейлор пишет, что «состояние германского вооружения в 1939 году дает решительное доказательство того, что Гитлер не замышлял всеобщей войны и, вероятно, вообще не собирался воевать».[273]

События после Второй мировой войны

В мае 1945 года Германский Рейхсбанк прекратил свою деятельность, хотя его дела были завершены только в 1961 году, и 1 марта 1948 года его сменил Банк немецких земель. Этот банк 21 июня 1948 года ввел немецкую марку, а 26 июля 1957 года был преобразован в Германский Бундесбанк. Хотя банк и был юридически независим и создан по образцу Федерального резервного банка США, Бундестаг, или федеральный парламент, оказывал значительный контроль над ним и влияние на его политику, и в то время банк не был полностью независимым, как большинство центральных банков сейчас.

В 2001 году в результате членства в Европейском центральном банке Германский Бундесбанк передал большую часть своих полномочий этой организации. Его оставшиеся обязанности, которые разделяются с ЕЦБ, заключаются в выпуске банкнот, управлении клиринговой палатой, банковском надзоре и управлении валютными резервами. Основная цель ЕЦБ, изложенная в статье 127(1) Договора о функционировании Европейского Союза, заключается в поддержании ценовой стабильности. Эта одержимость в значительной степени ответственна за рекордные уровни безработицы и низкие темпы роста ВВП, наблюдаемые в настоящее время, и за продолжающийся спад рождаемости.

ЕЦБ был создан 1 января 1998 года и официально начал функционировать 1 января 1999 года с введением евро. Этот банк, контролируемый Ротшильдами, по иронии судьбы расположен во Франкфурте-на-Майне на Кайзерштрассе 29, недалеко от Юденгассе (Еврейского переулка), где в 1780-х годах Майер Амшель Ротшильд и его брат Кальман открыли магазин, торгующий монетами и медалями. Для тех 18 стран, которые по глупости приняли евро и присоединились к ЕЦБ, их подчинение и порабощение являются свершившимся фактом.

Фашистская Италия

28 октября 1922 года в Италии к власти пришел Бенито Муссолини и его национал-фашистская партия. Фашизм правильнее было бы назвать корпоративизмом, поскольку он символизировал слияние государственной и корпоративной власти. В 1936 году Палата депутатов была заменена Национальным советом корпораций с 823 представителями промышленности, профсоюзов и государственных организаций, которые руководили промышленностью и разрешали трудовые споры. В 1920-е годы с помощью дефицитных расходов была учреждена программа общественных работ, не имевшая себе равных в современной Европе того времени. Были построены мосты, каналы, автострада протяженностью 2485 миль (4000 км), больницы, школы, железнодорожные станции и детские дома. Были посажены леса и созданы университеты.[274] Были осушены Понтийские болота и 310 квадратных миль (802 квадратных километров) были рекультивированы.[275] Сельское хозяйство субсидировалось и регулировалось в рамках программы национальной самодостаточности или автаркии.

Муссолини осматривает прогресс в осушении Понтийских болот – один из его инженерных триумфов, превративший этот регион в процветающий сельскохозяйственный район.

Государственный банк Италии

В 1926 году Муссолини впервые вмешался в банковский сектор, предоставив Банку Италии юрисдикцию над выпуском банкнот и управлением минимальными требованиями к банковским резервам, включая золото. Это стало частью его политики использования итальянского фашизма «прежде всего для создания автаркического государства, не подверженного капризам мировой торговли и финансов».[276] В 1927 году Италия получила кредит от банка «JP Morgan» в размере 100 миллионов долларов на случай чрезвычайной ситуации. После этого Муссолини отказался «вести переговоры или принимать какие-либо новые иностранные займы», поскольку «он был полон решимости сохранить Италию свободной от финансового подчинения иностранным банковским интересам».[277]

В 1931 году государство присвоило себе право контролировать все крупные банки с помощью Института итальянских ценных бумаг (Istituto Mobiliare Italiano). Этот процесс был завершен в 1936 году, когда с помощью Закона о банковской реформе (Atto Reforma Bancaria) Банк Италии и крупнейшие банки стали государственными учреждениями.[278] Банк Италии теперь стал полноценным государственным банком, который имел исключительное право создавать кредит из ничего и выдавать его за номинальную плату другим банкам. Были сняты ограничения на государственные заимствования (как это было в случае с Банком Японии, см. ниже), и Италия отказалась от золотого стандарта.

Государственный банк Японии

Банк Японии, «Nippon Ginkō», был основан 10 октября 1882 года. Хотя японский императорский дом был крупнейшим акционером, он функционировал как типичный центральный банк, то есть в интересах частных банков в ущерб государственным интересам.

В 1929 году К.Х. Дуглас, чья система социального кредита уже обсуждалась ранее, отправился в лекционное турне по Японии. Его предложения разрешить правительству создавать национальные деньги и кредиты без процентов были с энтузиазмом восприняты руководителями как японского правительства, так и промышленности. Все книги и брошюры Дугласа были переведены на японский язык, и в этой стране было продано больше экземпляров, чем в остальном мире.[279]

Реорганизация Банка Японии в государственный банк, управляемый исключительно для достижения национальных интересов, была начата в 1932 году. Реформа банка была завершена в 1942 году, когда закон о Банке Японии был изменен по образцу закона о Рейхсбанке Германии от января 1939 года.[280]

«В законе говорилось, что Банк является особой корпорацией строго национального характера. Банк должен был "взять на себя задачу контроля над валютой и финансами, а также поддерживать и развивать кредитную систему в соответствии с политикой государства, направленной на обеспечение полного использования потенциала нации". Кроме того, он должен был "управляться с учетом достижения национальных целей в качестве его единственного руководящего принципа" (Статья 2). Что касается функций банка, то закон отменил старый принцип приоритета коммерческого финансирования, наделив его полномочиями по надзору за объектами промышленного финансирования. Закон также разрешал банку делать неограниченные авансы правительству без обеспечения, а также подписываться на государственные облигации и поглощать их. В отношении эмиссии банкнот закон закрепил систему максимального лимита эмиссий; таким образом, банк мог производить неограниченные эмиссии для удовлетворения потребностей военной промышленности и правительства. С другой стороны, заметно усилился государственный надзор за банком. Правительство могло назначать, контролировать и отдавать распоряжения президенту и директорам; существовал также пункт, наделяющий правительство более широкими полномочиями отдавать так называемые "функциональные распоряжения" банку, предписывать ему выполнять любые функции, которые оно сочтет необходимыми для достижения целей банка. Кроме того, закон сделал широкий спектр деятельности банка предметом правительственного одобрения, включая такие вопросы, как изменение банковского курса, выпуск банкнот и ведение счетов».[281]

Япония испытала те же самые драматические трудности, вызванные искусственно созданной Великой депрессией. Однако переход от частно-государственного центрального банка к государственной банковской методологии дал результаты, которые были быстрыми и устойчивыми.

Экономические показатели Японии в 1931-1941 гг.

Источник: статистический департамент Банка Японии.

Приведенная выше таблица иллюстрирует прогрессивное улучшение, которое произошло в японской экономике после того, как были сняты оковы ростовщичества. За период 1931-1941 годов объем производства обрабатывающей промышленности и всего промышленного производства увеличился соответственно на 140% и 136%, а национальный доход и валовой национальный продукт – соответственно на 241% и 259%. Эти замечательные темпы роста значительно превысили экономический рост остального промышленно развитого мира. На рынке труда безработица снизилась с 5,5% в 1930 году до 3,0% в 1938 году. Уменьшилось число производственных споров, при этом количество забастовок сократилось с 998 в 1931 году до 159 в 1941 году.

К концу 1930-х годов Япония стала ведущей экономической державой в Восточной Азии, и ее экспорт неуклонно вытеснял американский и английский. В августе 1940 года Япония объявила о создании большой восточноазиатской сферы совместного процветания.[282]

Вызов Японии американским и европейским автопроизводителям – цена на маленький автомобиль Datsun была установлена ниже, чем на самые дешевые американские или британские автомобили. Он находился в стадии пробного заказа для Индии, Чехословакии и Великобритании. Принц Чичбе, брат императора Хирохито, изображен сидящим в машине в декабре 1934 года на заводе японской промышленной ассоциации в Йокогаме.

Страх, что эти страны примут методы государственного банковского дела Японии, представлял такую серьезную угрозу для принадлежащего Ротшильдам и контролируемого ими Федерального резервного банка США, что война считалась единственным средством противодействия этому.

Как Япония была вынуждена вступить во Вторую Мировую войну

С июля 1939 года отношения с Америкой резко ухудшились после того, как США в одностороннем порядке расторгли торговый договор 1911 года и тем самым ограничили возможности Японии импортировать необходимое сырье. Не скрывалось, что эти меры были введены из-за войны в Китае. Далее в июне 1940 года последовало эмбарго на авиационное топливо, а в ноябре 1940 года запрет на экспорт железа и стали в Японию. После того, как Япония с разрешения Вишистской Франции мирно оккупировала Индокитай, чтобы перекрыть южные пути снабжения Китая, 25 июля 1941 года были заморожены все японские активы в Англии, Голландии и Америке и вся торговля между Японией и Америкой была бесцеремонно прекращена. В то же время президент Франклин Д. Рузвельт закрыл Панамский канал для всех японских судов, и было введено каучуковое и нефтяное эмбарго, которое в последнем случае привело к потере 88% всех поставок. Без нефти Япония не смогла бы выжить.

Генерал Хидэки Тодзе, премьер-министр с октября 1941 по июль 1944 года, рассказывает в своем дневнике, как Соединенные Штаты постоянно срывали усилия Японии по поддержанию мира. Мирные торговые отношения Японии упорно подрывались США и представляли серьезную угрозу ее будущему существованию. С помощью экономической блокады на шею Японии была надета петля. Соединенные Штаты, Англия, Китай и Голландия не только оказывали на Японию экономические давление, но и перебрасывали и укрепляли военно-морские силы по всему региону – на Филиппинах, в Сингапуре и Малайе. Американские линкоры были замечены в море, окружающем Японию. Американский адмирал заявил, что японский флот может быть потоплен в течение двух недель, а британский премьер-министр Черчилль заявил, что Англия сможет присоединиться к Америке в течение 24 часов.

Генерал Тодзе писал: «Япония пыталась обойти эти опасные обстоятельства дипломатическими переговорами, и хотя Япония делала уступку за уступкой в надежде найти решение путем взаимного компромисса, прогресса не было, потому что Соединенные Штаты не отступали от своей первоначальной позиции. Наконец, Соединенные Штаты повторили требования, которые в сложившихся обстоятельствах Япония не могла принять: полный вывод войск из Китая, отказ от Нанкинского правительства, выход из Тройственного пакта».[283]

Япония выступила с многочисленными дипломатическими инициативами, включая предложение о встрече на высшем уровне 8 августа 1941 года, но все они потерпели неудачу. Ко 2 декабря 1941 года блокада союзников отрезала Японии 75% её обычной торговли. Таким образом, Япония оказалась вынужденной напасть на Америку, чтобы сохранить свое процветание и обеспечить свое существование в качестве суверенного государства. Бескомпромиссное и непрекращающееся давление нью-йоркских ростовщиков намеренно спровоцировало Японию на ответные действия.

События после Второй мировой войны

После поражения Японии одним из первых действий оккупационных сил Соединенных Штатов в Японии в сентябре 1945 года была реструктуризация японской банковской системы, чтобы привести ее в соответствие с нормами международных банкиров, то есть ростовщичества. Неограниченное финансирование государства Банком Японии было отменено, а крупные промышленные конгломераты дзайбацу были ликвидированы. Эту политику проводил Джозеф Додж, детройтский банкир, который был финансовым советником верховного главнокомандующего союзников генерала Дугласа Макартура. Однако Министерству финансов Японии удалось сохранить определенный контроль над банковской системой и, в частности, над денежно-кредитной политикой. В 1988 году на Японии отрицательно сказалось соблюдение правил Базеля I, которые обязали Банк Японии повысить минимальные требования к капиталу своих активов, связанных с риском, с 2% до 8%. Это действие ускорило рецессию, которая продолжалась в течение последних 29 лет.

В апреле 1998 года был принят закон, по которому Министерство финансов вынуждено было уступить место независимому Банку Японии. С тех пор Банк Японии функционирует как типичный центральный банк, контролируемый Ротшильдами, который редко выполняет свои обязанности в интересах японского народа.