История центральных банков и порабощение человечества

Центральные банки в Соединенных Штатах

Как будет показано в этом разделе, все предыдущие столкновения Соединенных Штатов с центральными банками были весьма негативными.

В колониальный период американские колонии создали свои собственные бумажные деньги. Первой колонией, сделавшей это, был Массачусетс в 1691 году. Пенсильвания, Нью-Йорк, Делавэр и Мэриленд вскоре последовали его примеру. Они называли свою валюту колониальными расписками или векселями. Это освободило их от контроля английских банков и позволило им вести свои финансовые дела в условиях, свободных от инфляции, с небольшим количеством налогов. Во всех колониях был достигнут устойчивый, стабильный экономический рост и процветание, что было бы невозможно при частной банковской системе, основанной на ростовщичестве.

В 1763 году американский государственный деятель Бенджамин Франклин (1706-1790) посетил Лондон, где был потрясен трущобами и широким распространением бедности. Когда британский парламент попросил Франклина объяснить источник процветания американских колоний, он ответил так:

Первый банк Соединенных Штатов, построенный в Филадельфии в 1795 году. Главным акционером банка был Майер Амшель Ротшильд (1744-1812).

«Это очень просто. В колониях мы выпускаем собственные деньги. Они называются колониальными расписками. Мы выпускаем их пропорционально потребностям торговли и промышленности, чтобы продукты легко переходили от производителей к потребителям. Таким образом, создавая для себя собственные бумажные деньги, мы контролируем их покупательную способность, и мы не должны платить кому-либо проценты».

В следующем 1764 году Банк Англии ввел в действие «Закон о денежном обращении»^[99], который существенно ограничил право колоний выпускать свои собственные деньги и отменил их статус законного платежного средства для оплаты частных и государственных долгов. Вместо этого Банк приказал колониям выпускать процентовые облигации и продавать их Банку Англии в обмен на английские деньги. В результате колонии получали только половину необходимой валюты. Под действием этого закона экономика колоний рухнула, и в течение одного года более половины населения стало безработным и нищим. «Акт о гербовом сборе» 1765 года стал последней каплей, но отмена колониальной валюты была главной причиной революции.

Одной из первых задач, возложенных на Второй континентальный конгресс, который впервые собрался 10 мая 1775 года, была эмиссия собственной валюты, главным образом для финансирования военных расходов. За время существования этой валюты было выпущено в общей сложности 241 552 788 долларов. Банк Англии отреагировал быстро. Были наняты сотни рабочих, и вскоре фальшивые банкноты на миллионы долларов скатывались с печатных станков и отправлялись в Нью-Йорк. Континентальный доллар сохранял большую часть своей покупательной способности в течение первых двух лет своего выпуска, но как только в обращении появилось много английских поддельных долларов, их стоимость вскоре упала, и к 1780 году один доллар стоил всего 2,5 цента.

Пятнадцать лет спустя, в 1790 году, Банк Англии предпринял еще одну подобную операцию, когда он нанял более 400 рабочих на 17 фабриках в южной и центральной Англии, чтобы напечатать ассигнаты, которые были валютой революционной Франции. Ассигнаты, обеспеченные церковными землями, на начальном этапе успешно использовались в качестве средства обмена, и была погашена значительная часть государственного долга. Однако к 1792 году массовое вливание фальшивых банкнот привело к резкому падению стоимости ассигнатов, вследствие чего наступил короткий период гиперинфляции. 14 апреля 1803 года Наполеон Бонапарт ввел государственный франк, который в 1808 году приобрел статус законного платежного средства.

Уже в 1781 году, до окончания войны за независимость (которая закончилась 11 апреля 1783 года), Роберт Моррис (1734-1806), суперинтендант финансов, внес законопроект, который учреждением Банка Северной Америки восстановил новое состояние рабства. Этот банк начал свою деятельность 4 января 1782 года. Он привлекал крупные депозиты серебряных и золотых монет и векселей, полученных за счет займов у Франции и Нидерландов, что позволяло ему выпускать бумажную валюту на основе этих резервов. Между 1791 и 1796 годами инфляция составила 72%. В 1795 году штат Пенсильвания отозвал свою юрисдикцию из-за «вызывающего тревогу иностранного влияния и фиктивного кредита».[100]

25 февраля 1791 года Банк Северной Америки сменился другим центральным банком, который назывался Первый Банк Соединенных Штатов. Он был навязан в результате интриг Александра Гамильтона,^[101] секретаря Министерства финансов, чьи действия указывали на то, что он работал рука об руку с директорами Банка Англии, так как Первый Банк Соединенных Штатов был создан по образцу этого банка. Новый банк имел капитал в 10 миллионов долларов, из которых 20% принадлежало правительству США, а остальное – частным инвесторам. Против банка решительно выступили будущие президенты Джон Адамс, Джеймс Мэдисон и Томас Джефферсон (тогдашний госсекретарь), который впоследствии заявил, что:

«Центральный банк – это самое враждебное учреждение, существующее против принципов и формы нашей Конституции... Я считаю, что банковские учреждения более опасны для наших свобод, чем вражеские армии. Они уже создали аристократию денег, которая бросила вызов правительству. Право выпуска денег должно быть отнято у банков и возвращено народу, которому оно по праву принадлежит. Если американский народ когда-нибудь позволит частным банкам контролировать эмиссию своей валюты, сначала инфляцией, а затем дефляцией, банки и корпорации, которые вырастут вокруг них, лишат людей всей собственности, пока их дети не проснутся бездомными на континенте, который завоевали их отцы».[102]

В следующем году банк организовал первый крах, известный как «паника 1792 года». Банк наводнил рынок дешевыми кредитами и внезапно стал отзывать большинство из них. Это вызвало падение цен 6-процентных казначейских облигаций на 25%, что привело к финансовому хаосу.

К концу 1795 года банк ссудил правительству 6 миллионов долларов, или 60% своего капитала. Поскольку банк якобы был обеспокоен стабильностью государственных финансов, он потребовал частичного погашения этого кредита. Правительство не располагало достаточными средствами и поэтому в период между 1796 и 1802 годами было вынуждено продать свой пакет акций банка. Благодаря этой хитрой уловке банк стал на 100% частным, причем 75% акций принадлежали иностранцам.

В 1811 году лицензия банка закончилась. Банк скрывал свою прибыль, действовал тайно и, по сути, был неконституционным. Он был рассчитан в первую очередь на обслуживание деловых интересов Севера за счет сельскохозяйственного Юга, поэтому демократическо-республиканская партия (джефферсонианцы) хотела его упразднить.

Бывший президент Томас Джефферсон был одним из тех, кто «яростно выступал против»^[103] продления лицензии. Что особенно раздражало законодателей, так это то, что банк теперь на 100% принадлежал иностранцам. Пресса описывала законопроект о продлении лицензии банка как «большое мошенничество», употребляя такие эпитеты, как «стервятник», «гадюка» и «кобра».[104] Кроме того, законодатели утверждали, что регулирование мер и весов и выпуск чеканных денег являются конституционным правом Конгресса^[105]. Законопроект был отклонен с небольшим перевесом в 65 голосов против 64, что было достижением, поскольку существует большая вероятность того, что многие голоса в поддержку законопроекта были куплены. 3 марта 1811 года банк окончательно закрыл свои двери.[106]

Когда главный акционер Первого Банка Соединенных Штатов Майер Амшель Ротшильд услышал об этих разногласиях по поводу продления лицензии банка, он пришел в ярость и заявил, что «либо ходатайство о продлении лицензии будет удовлетворено, либо Соединенные Штаты окажутся втянутыми в самую гибельную войну».[107] Он также сказал: «Я преподам этим наглым американцам урок и верну им колониальный статус». Ротшильд пытался повлиять на британского премьер-министра Спенсера Персиваля и заставить его объявить войну Соединенным Штатам, чтобы возродить свой частный центральный банк.

Персиваль вошел в кабинет министров в 1807 году в качестве канцлера казначейства. В то время Англия воевала с Францией, и одной из его главных задач было собирать деньги для финансирования войны. Вместо повышения налогов он привлек ряд займов, первоначально от банка Барингов, а затем главным образом от Ротшильдов. Секретарем Персиваля был Джон Чарльз Херрис, назначенный на эту должность пять лет назад. Херрис^[108] был близким другом Натана Ротшильда и до своей смерти в 1858 году верно служил делу Ротшильдов на различных должностях, которые он занимал в британском правительстве в качестве первого лорда казначейства, генерального комиссара армии и канцлера казначейства.

Тем временем агенты-провокаторы Ротшильдов разжигали недовольство в Северной Америке. Чтобы спровоцировать американцев, англичане начали вмешиваться в торговлю США с Францией, которая ввела континентальную блокаду против Англии. Поскольку в Королевском флоте моряков не хватало, они занимались мошеннической вербовкой американских моряков. Они также снабжали индейские племена, и в частности Текумсе, вождя племени шауни, оружием, чтобы помешать экспансии поселенцев на Запад. Американцы со своей стороны заявили о желании захватить часть Канады.

Убийство британского премьер-министра Спенсера Персиваля Джоном Беллингемом, нанятым Ротшильдом.

Одновременно Персиваль столкнулся с усилением давления со стороны Натана Ротшильда, который требовал объявить войну Соединенным Штатам. Персиваль отказался. Британская армия уже увязла в Пиренейской войне (1808-1814 гг.) против Наполеона, и у него не было никакого желания вовлекать еще больше войск и привлекать еще больше средств по все более высоким банковским ставкам просто для того, чтобы спасти тонущие банковские интересы Ротшильда в Америке.

Убийца Спенсера Персиваля, Джон Беллингем, родился примерно в 1769 году в Сент-Ниотсе в Хантингдоншире. В 1800-1802 годах работал в Архангельске агентом импортеров и экспортеров. Он вернулся в Россию в 1804 году, и в ноябре того же года его ложно обвинили в том, что он задолжал 4890 рублей. В результате его заключили в тюрьму на четыре года. После освобождения Беллингем поселился на Дьюк-стрит в Ливерпуле. Он безуспешно ходатайствовал перед правительством о компенсации.

Беллингем, озлобленный и обиженный, попал в компанию к двум жадным американским купцам, Томасу Уилсоноу и Элишу Пеку,[109] которые стремились к тому, чтобы были отменены королевские указы в совете, запрещавшие нейтральным странам торговать с Францией. Эти указы в совете были введены Персивалем в ответ на континентальную блокаду Наполеона, которую тот ввел в 1806 году, запретив торговлю с Англией и Ирландией. В тот роковой вечер в парламенте должно было обсуждаться их продление. Таким образом, мы наблюдаем слияние интересов озлобленного и обиженного человека, двух жадных торговцев и кукловода Ротшильда, дергающего за ниточки на заднем плане.

В 5.15 вечера 11 мая 1812 года, когда Персиваль вошел в вестибюль Палаты общин, Беллингем шагнул вперед и выстрелил ему в сердце. Персиваль рухнул, произнеся «убийство ... о Боже»^[110], и через несколько минут был мертв. Через четыре дня Беллингема судили в Олд-Бейли. Суд длился три дня. Заявление о его невменяемости было отвергнуто. Краткость судебного разбирательства, по-видимому, была связана с необходимостью предотвращения любых нежелательных разоблачений. Как это обычно бывает с такого рода политическими убийствами, теория «одинокого убийцы» должна была быть сохранена любой ценой. 18 мая 1812 года Беллингема повесили. Через несколько недель после убийства Персиваля королевские указы в совете, запрещавшие нейтральным странам торговать с Францией, были отменены.

Генри Клей, который был масоном, возглавлял в Палате представителей США группу молодых демократов-республиканцев, известных как «военные ястребы». 1 июня 1812 года 79 голосами против 49 было принято решение об объявлении войны, причем все 39 федералистов отказались его поддержать. В Сенате решение было принято 19 голосами против 13. Поскольку единодушия не было, критики часто называли это «войной Мистера Мэдисона».

В Англии ярым сторонником войны был преемник Персиваля, лорд Роберт Ливерпуль. Однако ни одна из воюющих сторон не смогла достичь своих целей, за исключением Натана Ротшильда, который осуществил свою цель создания Второго банка Соединенных Штатов, который был учрежден 10 апреля 1816 года. Военные действия прекратились спустя два года войны, 24 августа 1814 года. Погибло более 24 000 человек. Война обошлась Соединенным Штатам очень дорого в финансовом плане. Военный долг составил 105 миллионов долларов, что было огромной суммой для страны с восьмимиллионным населением. В результате войны государственный долг вырос на 182%: с 45 миллионов долларов в 1812 году до 127 миллионов долларов в 1815 году. Мир был подписан 24 декабря 1814 года в Генте в Бельгии.

Второй банк Соединенных Штатов имел увеличенный капитал в 35 миллионов долларов. Банк сразу же создал большое количество филиалов, чтобы выдавать кредиты фиатными деньгами по сложным процентным ставкам. В 1822 году президент Джеймс Монро назначил Николаса Биддла президентом банка.

Биддл впервые вступил в контакт с Ротшильдами, находясь по правительственным делам в Париже в 1804 году, когда он был секретарем министра Соединенных Штатов по делам Франции Джона Армстронга. Будучи президентом банка, он, по сути, выступал в качестве агента Джеймса де Ротшильда, который был главным инвестором банка.[111]

Искусственно вызванная рецессия 1819-1821 годов, которая была очень выгодна банкирам, имевшим возможность скупать активы по заниженным ценам, убедила лидера демократов Эндрю Джексона в том, что единственный способ прекратить эти злоупотребления – закрыть Центральный банк. В своей предвыборной кампании 1832 года он заявил, что «чудовище должно погибнуть»^[112], и его главным лозунгом было «ГОЛОСУЙТЕ ЗА ЭНДРЮ ДЖЕКСОНА – И НИКАКОГО БАНКА». Он заявил: «Раз Конгресс имеет право в соответствии с Конституцией выпускать бумажные деньги, то он должен сам пользоваться этим правом, а не делегировать его другим лицам или корпорациям».[113] Он также сказал, что «если бы американский народ только понял всю несправедливость нашей банковской и денежной системы – революция произошла бы еще до утра».

«Народный президент» Эндрю Джексон. На него было совершено покушение перед тем, как он наложил вето на законопроект, который продлил бы лицензию Второго Банка Соединенных Штатов, принадлежавшего Ротшильдам.

30 января 1835 года на Джексона было совершено покушение, которое совершил Ричард Лоуренс, предположительно являвшийся агентом Ротшильдов. Несмотря на это, когда в 1836 году закончилась 20-летняя лицензия Банка и встал вопрос о ее продлении, Джексон обанкротил Банк, сняв все государственные депозиты. Он быстро погасил государственный долг в полном объеме, оставив в казне излишек в 50 миллионов долларов. Центральный банк был заменен независимой казначейской системой, основанной на погашаемых бумагах и монетах.

Во время президентства Джона Тайлера (1841-1845) Конгресс под эгидой бывшего спикера Палаты представителей Генри Клея предпринял две попытки возобновить лицензию Банка Соединенных Штатов. Считалось, что Клей, который в 1820 году стал гроссмейстером масонской ложи штата Кентукки,^[114] находился под влиянием Ротшильдов. Тайлер наложил вето на оба этих законопроекта и впоследствии был завален сотнями писем с угрозами убийства.[115]

В течение следующих 77 лет Соединенные Штаты развивались без необходимости в Центральном банке. Их средства обмена финансировались главным образом за счет бездолговых и беспроцентных казначейских долларовых купюр – «гринбэков»,^[116] впервые выпущенных президентом Авраамом Линкольном в 1862 году для финансирования его военных расходов во время Гражданской войны, а также золотых и серебряных монет.[117] (До 1873 года золотые и серебряные монеты можно было чеканить на любом монетном дворе США бесплатно). Отклонив предложения частных банкиров ссудить деньги правительству Соединенных Штатов под проценты, варьирующиеся от 24% до 36% годовых,^[118] Линкольн по совету своего друга полковника Дика Тейлора[119] выпустил государственных денег на 347 миллионов долларов без затрат для американского народа, за исключением расходов на печать и распространение. Неповиновение Лайонелу Ротшильду и его дяде Джеймсу привело к убийству Линкольна в ночь на 15 апреля 1865 года Джоном Уилксом Бутом^[120] (настоящая фамилия Бота) по приказу Ротберга, местного агента Ротшильдов.

Гражданская война в США (1861-1865) оставила американскому правительству военный долг в размере 5 миллиардов долларов. В результате инфляции стоимость этих облигаций снизилась до 2,5 млрд. Большое количество этих облигаций было скуплено агентом Ротшильдов Августом Бельмонтом^[121] в надежде обменять их по номинальной стоимости на золото. На президентских выборах 1868 года кандидат от Демократической партии Джордж Х. Пендлтон обещал оплату облигаций только бумажными деньгами. Вскоре он по инициативе Бельмонта, который в 1860 году занял пост председателя Национального комитета Демократической партии, был заменен Горацио Сеймуром, который обещал выплачивать долг золотыми деньгами. Однако, когда Конвенция Демократической партии приняла резолюцию в пользу бумажных денег, Бельмонт был вынужден перейти на другую сторону и после этого тайно поддержал республиканского кандидата, генерала Улисса С. Гранта. Он использовал свое частичное владение газетой «New York World», чтобы очернить Сеймура и подорвать его шансы. Грант выиграл и, вступив в должность в 1869 году, быстро ввел закон «О государственном кредите», согласно которому номинальная стоимость облигаций на сумму 5 миллиардов долларов была выплачена золотом. Это привело к тому, что Ротшильды и их партнеры получили 100% прибыли.

Серебряные деньги были упразднены, когда был принят Монетный акт 1873 года, который пересматривал и изменял законы, касающиеся монетных дворов, пробирных контор и чеканки монет Соединенных Штатов. 17 января 1873 года этот закон был принят Сенатом, таким образом в США был введен золотой стандарт. Согласно присяжному показанию г-на Фредерика А. Лакенбаха от 9 мая 1892 года, он узнал от г-на Эрнеста Сейда в Лондоне, что демонетизация американского серебра была специально заказана управляющими Банка Англии, которые, кроме того, заплатили 100 000 фунтов стерлингов (500 000 долларов), чтобы подкупить достаточное количество членов комитета Конгресса США, занимающихся финансовыми вопросами.[122] Это гнусное деяние стало известно как «преступление 1873 года».

Принудительный отказ от народных серебряных денег также произошел в Германской империи, когда правительство в 1871 году по непонятной причине прекратило чеканить серебряные талеры. Кажется, нет никаких сомнений в том, что это было частью синхронизированной схемы, скоординированной Ротшильдами с целью дальнейшего укрепления золотого стандарта.[123]

Золотой стандарт обвалил американскую экономику и позволил частным банкирам отказывать в кредитах и ограничивать денежную массу по своему усмотрению. Затем последовала серия искусственно созданных банковских паник в 1873, 1884, 1890-1891, 1893-1894, 1897, 1903 и 1907 годах.[124] Искусственно создаваемые банковские паники возмутили президента Джеймса Авраама Гарфилда, который вступил в должность 4 марта 1881 года. В середине июня того же года он выступил с заявлением, что намеревается справиться с этой проблемой. Он сказал следующее:

Президент Джеймс Авраам Гарфилд (справа) был застрелен «убийцей-одиночкой» Шарлем Гито 2 июля 1881 года на главном железнодорожном вокзале Вашингтона.

«Тот, кто контролирует количество денег в любой стране, является абсолютным хозяином всей промышленности и торговли... И если вы поймете, что вся система очень легко контролируется, так или иначе, несколькими влиятельными людьми наверху, вам не нужно будет объяснять, как возникают периоды инфляции и депрессии».[125]

Две недели спустя Гарфилд был застрелен «убийцей-одиночкой» Шарлем Гито, который жаловался на то, что не получил дипломатического назначения. Гарфилд умер не сразу, а в результате ненадлежащей медицинской помощи, что, вполне возможно, было сделано намеренно. Он продержался до 19 сентября 1881 года. На суде была раскрыта невидима рука Ротшильдов, когда Гито заявил, что «ему поручили эту задачу важные люди в Европе и обещали защитить его, если он будет пойман».[126]

Наихудшие последствия имела паника 1907 года. В начале 1907 года Джейкоб Шифф, генеральный директор компании «Kuhn, Loeb & Co»., предупредил, что «если у нас не будет Центрального банка с адекватным контролем кредитных ресурсов, эта страна подвергнется самой серьезной и далеко идущей финансовой панике в истории».[127] В октябре того же года Джон Пирпонт Морган, еще один фронтмен Ротшильдов, вызвал панику, распространив слухи о том, что его конкурент, «Knickerbocker Bank and Trust Co.», неплатежеспособен. В результате последовавшего краха акции, котирующиеся на Нью-Йоркской фондовой бирже, потеряли 50% своей стоимости. Дальнейшие последствия этой преднамеренно вызванной паники заключались в падении в следующем году промышленного производства на 11%, росте импорта на 26% и росте безработицы с менее чем 3% до 8%. Именно эти непрерывные фазы искусственно созданных бумов и спадов, инфляции и дефляции послужили мотивом и предлогом для создания центрального банка, который якобы решил бы все эти бесконечные проблемы на все времена.

Создание Федерального резервного банка Соединенных Штатов

Чтобы ввести общественность в заблуждение, были предложены два «альтернативных» плана. Один из них был выдвинут Национальной валютной комиссией под руководством сенатора Нельсона Олдрича (деда Нельсона Олдрича Рокфеллера) и известен как план Олдрича. Другой план был принят специальным валютным комитетом Нью-Йоркской торговой палаты под председательством Пола Варбурга, еврейского банкира из Германии, который действовал в интересах Ротшильдов, возглавляемых бароном Альфредом Ротшильдом. Это план известен как план Уолл-Стрит. За исключением распределения резервов, оба плана были идентичны и имели своей целью создание центрального резервного банка.

22 ноября 1910 года заговорщики, в числе которых были помощник министра финансов А. Пайетт Эндрю, президент Национального городского банка Нью-Йорка Фрэнк Вандерлип, старший партнер «JP Morgan and Company» Генри П. Дэвидсон, президент «First National Bank of New York» Чарльз Д. Нортон, вице-президент «Bankers Trust of New York» Бенджамин Стронг и партнер «Kuhn, Loeb & Company» Пол Мориц Варбург, тайком выехали из Нью-Йорка в пульмановском вагоне Олдрича (со всеми опущенными шторами) из Хобокена в штате Нью-Джерси на остров Джекилл в штате Джорджия.[128] В эксклюзивном охотничьем клубе острова Джекилл, принадлежащем Джону Пирпонту Моргану, в течение следующих десяти дней решалась судьба американского народа и всего мира этой группой преступно настроенных финансистов, известной также как «Клуб имён» (First Name Club). Употреблялись только имена, а не фамилии, чтобы не раскрывать их личности обслуживающему персоналу.[129]

Сенатор Роберт Марион Ла Фоллетт, который сделал все, что в его силах, чтобы предотвратить прохождение банковского законопроекта и запланированное им порабощение американского народа.

Законопроект о создании Федерального резервного банка Соединенных Штатов был решительно осужден конгрессменом Чарльзом Августом Линдбергом, который заявил следующее:

«Этот закон устанавливает самый гигантский трест на земле, который должен быть запрещен согласно антимонопольному закону Шермана. Однако Конгресс этим законом прямо создает то, что запрещено антимонопольным законом. Когда президент подпишет этот закон, будет легализовано невидимое правительство денежной власти, существование которого доказано расследованием денежного треста комитетом Пуджо. Создание этой финансовой системы – величайшее преступление Конгресса. Этим новым банковским и валютным законом будет увековечено самое коварное законодательное преступление всех времен».[130]

Законопроект был резко отвергнут в Сенате, причем одним из его самых «громогласных противников» был сенатор Роберт М. Ла Фоллетт.[131] Закон был принят 23 декабря 1913 года, после того как члены Сената подверглись угрозам со стороны крайне непорядочного президента Вудро Вильсона, «который был столь же лишен этики и принципов, как и морали»,[132] что он будет держать их на заседании до принятия законопроекта и лишит их рождественских каникул. Законопроект был поддержан только меньшинством из 43 сенаторов. 25 сенаторов проголосовали против, 27 отказались голосовать и 5 членов Сената отсутствовали. Инициаторы законопроекта обещали, что доллар США станет стабильной валютой, а экономические циклы и рецессии уйдут в прошлое.

Однако с момента создания в 1914 году Федерального резервного банка США доллар США потерял 97% своей покупательной способности, произошло 19 рецессий, великая депрессия 1930-х годов и нынешняя великая рецессия, начавшаяся в 2008 году, которая, несмотря на основной поток пропаганды СМИ об обратном, похоже, имеет все симптомы депрессии. С 1910 года государственный долг увеличился с 2,65 млрд долларов до 20 трлн долларов в марте 2017 года, а необеспеченные обязательства, такие как социальное обеспечение, медицинская помощь и пособия для ветеранов войны, превышают 240 трлн долларов^[133].

Федеральный Резервный банк Соединенных Штатов, вместо того, чтобы функционировать как народный банкир банкиров, действовал исключительно как частный банк в интересах частных банкиров. Неудивительно, что за 104 года его существования его счета ни разу не подвергались публичному аудиту.[134] Основными акционерами банка являются:[135] банки Ротшильдов в Лондоне и Берлине, банки братьев Лазардов в Париже, итальянские банки Израэля Мозеса Сиффа, банки Варбургов в Гамбурге и Амстердаме, «Shearson American Express», «Goldman Sachs of New York», «JP Morgan Chase Bank».[136]

Государственный банк Российской Империи

Тем временем за Атлантикой возникла другая финансовая система, а именно государственное банковское дело. С сентября 1814 года по июнь 1815 года в Вене проходил Венский конгресс, на котором решались вопросы, возникшие вследствие французских революционных войн, наполеоновских войн и распада Священной Римской Империи. За кулисами конгресса Натан Майер Ротшильд предложил формирование нового мирового порядка, сконцентрированного вокруг центральных банков. Все крупные державы, за исключением России, были в долгу перед банками Ротшильдов. Царь Александр I (годы правления 1801-1825) отказался подчиниться коварному плану Ротшильда и сорвал его. Вместо этого он учредил Священный союз между Австрией, Пруссией и Россией, который был подписан 26 сентября 1815 года императором Австрии Франциском I, королем Пруссии Фридрихом Вильгельмом III и царем Александром. Он также отверг предложение Ротшильда учредить его центральный банк в России. Неизвестно, было ли это потому, что он не доверял этому теневому банкиру или знал об опасностях центрального банка, но он благоразумно отказался. Однако его благоразумное поведение навлекло на себя мстительный и неумолимый гнев Ротшильдов, которые, по словам генерал-майора графа Череп-Спиридовича,^[137] были ответственны за убийство последних пяти царей и эффектным образом добились своей талмудической мести 102 года спустя.

Государственный банк Российской Империи^[138] был учрежден 12 июня 1860 года с целью увеличения товарооборота и укрепления денежной системы. До 1894 года это было вспомогательное учреждение, находившееся в непосредственном подчинении Министерства финансов. В 1894 году он был преобразован в банкира банкиров и стал функционировать как инструмент государственной политики. Он чеканил государственные монеты, печатал государственные банкноты, регулировал денежную массу и через коммерческие банки предоставлял промышленности и торговле кредиты под низкие проценты. Его огромные золотые запасы, крупнейшие в мире, превышали эмиссию банкнот более чем на 100%, за исключением 1906 года. К 1914 году он стал одним из самых влиятельных кредитных учреждений в Европе.[139]

Неудивительно, что Россия имела самый низкий государственный долг в мире. В следующей таблице отражено количество рублей долга на одного жителя.

К 1914 году 83% процентов и амортизации государственного долга, из которого иностранного долга было менее 2%, финансировалось за счет прибыли российских государственных железных дорог. В 1916 году общая протяженность магистралей составляла 100 817 верст или километров. В 1910 году русский торговый тоннаж в 11 130 000 тонн превысил британский торговый тоннаж в 10 750 000 тонн.

В 1861 году царь Александр II (1855-1881)^[140] отменил крепостное право, от которого в то время страдало 30% населения. К 1914 году во владении русских помещиков, в основном дворян, оставалось очень мало земли. 80% пахотной земли находилось в руках крестьян. Эта земля была передана им за очень небольшую сумму и находилась в доверительном управлении деревенской общины или мира. Однако после принятия в 1906 году столыпинского^[141] указа крестьяне могли получить индивидуальный титул с наследственными правами.

К 1913 году два миллиона семей воспользовались этой возможностью, чтобы приобрести наделы, которые стали называться «столыпинские фермы». Этим единоличным крестьянским собственникам земельными комитетами было выделено почти 19 000 000 десятин (7 689 027 га)^[142]. Крестьянский Государственный банк, который в то время характеризовали как «величайшее и наиболее социально благотворное учреждение земельного кредита в мире»^[143] выдавал ссуды по такой низкой процентной ставке, что она, по сути, являлась лишь оплатой накладных расходов. С 1901 по 1912 год общая сумма этих займов возросла с 222 миллионов до 1,168 миллиарда рублей.

Сельскохозяйственное производство взлетело настолько, что к 1913 году Россия стала мировой хлебной корзиной, как показывает следующая таблица.

Российское производство зерновых культур превысило совокупное производство Аргентины, Канады и США на 25%. В 1913 году в России было 37,5 миллиона лошадей – более половины всех лошадей в мире. Она также производила 80% мирового льна и обеспечивала более 50% мирового импорта яиц. Добыча полезных ископаемых и промышленное производство также очень быстро росли. Между 1885 и 1913 годами добыча угля возросла с 259,6 миллиона пудов^[144] до 2159,8 миллиона пудов, производство чугуна выросло с 25 миллионов пудов в 1890 году до 1378 миллионов пудов в 1913 году, а добыча нефти выросла с 491,2 миллиона пудов в 1906 году до 602,1 миллиона пудов в 1916 году. С 1870 по 1914 год промышленное производство росло на 1% в год в Великобритании, на 2,75% в США и на 3,5% в России. За период с 1890 по 1913 год промышленное производство в России выросло в четыре раза, и российская промышленность смогла удовлетворить 80% внутреннего спроса на промышленные товары – прекрасный пример автаркии. На протяжении последних 20 лет мирного царствования (1895-1914) прирост валового внутреннего продукта составлял в среднем 10% в год.

Российский государственный банк создавал народные деньги из ничего под близкие к нулю проценты, в отличие от остального мира, где центральные банки позволяли паразитическим частным банкам создавать денежную массу своей страны по ростовщическим процентным ставкам. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в 1912 году в России был самый низкий уровень налогообложения в мире. Эти очень низкие налоговые ставки также свидетельствуют об эффективности российского правительства. Кроме того, в течение всего этого периода государственного банковского дела не было ни инфляции, ни безработицы.

Прямые налоги в рублях на одного жителя

Косвенные налоги в рублях на одного жителя

Между 1897 и 1913 годами государственные поступления выросли с 1400 миллионов золотых рублей^[145] до 3471 миллиона золотых рублей. К 1914 году профицит бюджета составлял 512 миллионов золотых рублей, причем повышения налогов не было. В течение этого же периода внешнеторговое сальдо между экспортом и импортом было положительным. О финансовом состоянии российской экономики можно судить по следующей сравнительной таблице золотовалютных резервов. Золотой запас и банкноты выражены в миллионах рублей.

Золотой запас

Независимое исследование британских юристов пришло к выводу, что российский свод законов и судебная система были «самыми передовыми и беспристрастными в мире».[146] Начальное образование было обязательным; школьное образование было бесплатным вплоть до университетского уровня. В университетах взималась только номинальная плата. С 1906 по 1914 год ежегодно открывалось по 10 000 школ. Российские университеты славились своими высокими академическими стандартами.

Его Императорское Величество Царь Николай II. Его Государственный банк Российской Империи даровал народу изобилие и блага, не имеющие аналогов в истории человечества.

Государственный банк Российской Империи на Неглинной улице д. 12, Москва. В этом же здании сейчас находится Центральный банк Российской Федерации.

В трудовых отношениях русские были первопроходцами. Детский труд был отменен более чем за 100 лет до того, как он был отменен в Великобритании в 1867 году. Россия была первой промышленно развитой страной, принявшей законы, ограничивающие часы работы на фабриках и шахтах. Забастовки, запрещенные в Советском Союзе, были разрешены, хотя и были очень редкими, в царские времена. Права профсоюзов были признаны в 1906 году, а Инспекция труда строго контролировала условия труда на фабриках. В 1912 году было введено социальное страхование. Законы о труде были настолько передовыми и гуманными, что президент Соединенных Штатов Уильям Тафт был вынужден признать, что «российский император принял трудовое законодательство, которое было ближе к совершенству, чем законодательство любой демократической страны».[147] Люди всех национальностей в Российской Империи имели равный статус и равные возможности, что было беспрецедентно в то время. Его Императорское Величество Царь Николай II (1868-1917) и его государственный банк создали рай для рабочих, не имеющий аналогов в истории человечества.

7 ноября 1917 года Ротшильды, опасаясь, что пример этого выдающегося примера свободы и процветания разрушит их вредоносную банковскую империю, спровоцировали и финансировали иудо-большевистскую революцию в России,[148] которая разрушила и разорила прекрасную страну и привела к гибели от убийств и голода, по словам Александра Солженицына, 66 миллионов невинных людей.[149]

Создание и контроль Советского Союза

В книге «Уолл-Стрит и большевистская революция»^[150] автор, профессор Энтони Саттон, опираясь на документы Государственного департамента и личные бумаги американских международных банкиров, подробно описывает «полный энтузиазма союз Уолл-Стрит и марксистского социализма».[151] Без финансовой поддержки «Гаранти Траст Компани» Дж. П. Моргана, «Чейз Нэшнл Бэнк» Джона Д. Рокфеллера, «Кун Леб энд Компани» Джейкоба Шиффа, и Ольфа Ашберга из шведского «Нья Банкен»[152], иудо-большевистская революция не имела бы успеха. Особый интерес в финансировании революции представляет роль, которую сыграл в качестве «революционера» Максим Литвинов (1876-1951), урожденный Мейер-Генох Мойшевич Валлах-Финкельштейн, в разрушении имперской России и передаче ее международным банкирам.

Революционную карьеру Литвинов начал в 1898 году. В 1901 году он был арестован и провел 18 месяцев в тюрьме, из которой сбежал. В 1903 году ему были доверены деньги, на которые финансировалась и распространялась газета Российской социал-демократической партии «Искра»,^[153] печатавшаяся в Лондоне. В 1905 году Литвинов получил дополнительные средства от «друзей из-за границы»,^[154] что позволило закупить оружие – опять же в Лондоне.

После этого Литвинов, также известный как «Папаша»,^[155] стал источником всех иностранных средств и был назначен казначеем партии. Это решение, которое не мог отменить даже Ленин, потому что Литвинов был представителем Ротшильдов с полномочиями, превышающими полномочия Ленина. Ленину просто сообщили о принятом решении. Через несколько месяцев на совещании в Женеве Литвинов был избран секретарем иностранных транспортных групп. Ленину вновь только лишь сообщили об этом решении. Литвинов никогда не был подлинным революционером, но вместо этого использовал большевизм как маскировку для продвижения целей своего господина.

В 1908-1918 годах Литвинов проживал в Лондоне при содействии своих «английских друзей».[156] В этот период он работал в разных местах: в издательстве «Уильямс и Норгейт», в туристическом агентстве, продавал сельскохозяйственную технику. Вероятно, эти занятия служили подходящим прикрытием для его тайной деятельности. В 1914 году, в начале Первой мировой войны, российское правительство потребовало, чтобы все его граждане были возвращены в Россию для службы в армии. Однако британские власти позволили Литвинову остаться. В 1916 году Литвинов женился на дочери одной из самых знатных еврейских семей Англии, Айви Лоу. 3 января 1918 года Литвинов был назначен полномочным представителем Советской России. Одной из его первых задач было потребовать, чтобы деньги, хранившиеся в Банке Англии от имени царского посольства, были переданы ему. Банк должным образом подчинился.

В сентябре 1918 года был разоблачен антибольшевистский заговор с участием британского посла Роберта Брюса Локхарта. И Локхарт, и Литвинов были арестованы соответствующими правительствами, и в результате последующего обмена Литвинов вернулся в Москву. Его новым заданием было «обеспечить быстрый отток золота и драгоценностей из России»^[157] через Скандинавию под прикрытием схемы покупки паровых двигателей, которые позже назвали «золотыми двигателями». В Швецию для дальнейшей перевалки была переведена четверть золотого запаса России. Для Ротшильдов наступило время возмездия.

21 апреля 1921 года Литвинов был назначен уполномоченным Совета Народных Комиссаров по валютным операциям и продаже золота за границу. «Несколько сот миллионов нашего золота прошло через мои руки и было продано за границу. Я продал большую часть этого золота напрямую или через различных посредников крупным французским компаниям, которые переплавили это золото либо во Франции, либо в Швейцарии, а затем это золото отправилось на хранение в конечный пункт назначения, в американский Резервный банк»[158] – частный банк Ротшильдов! Литвинов стал «уполномоченным представителем банкиров – владельцев ФРБ, Банка Англии и Советской России»^[159]. Как можно видеть, большевистская революция была не более чем гигантской операцией по изъятию российских активов Ротшильдами.

Максим Литвинов (урожденный Валлах-Финкельштейн). Более 40 лет он был посредником Ротшильдов. Он прокладывал путь и помогал разграблению России международными банкирами.

В декабре 1921 года была создана Кузбасская автономная промышленная колония. Она передала контроль над обширным промышленным комплексом группе американских и европейских инвесторов, которые помогали в его финансировании. После этого «миллионы золотых рублей потекли за границу без всяких таможенных пошлин, якобы в виде процентов за капитал, вложенный европейскими банкирами»,^[160] несмотря на то, что инвестиции были не так уж велики.

В 1924 году Иосиф Сталин стал лидером Советского Союза, но Литвинов, который никого не боялся, сохранял свою важную роль. Его грубость по отношению к Сталину была легендарной.[161] Во время чисток 1937-1938 годов почти все заместители Литвинова были арестованы, а затем расстреляны. Литвинов умолял сохранить жизнь одного из своих ближайших друзей, Бориса Стомонякова, и сообщил Сталину, что может за него поручиться. Сталин посмотрел Литвинову в глаза и ответил: «Товарищ Литвинов, вы можете поручиться только за себя».[162]

В 1930-1939 годах Литвинов был народным комиссаром иностранных дел Советского Союза. В 1939 году начали немного оттаивать отношения между национал-социалистической Германией и Советским Союзом. Это было анафемой для хозяев Литвинова, у которых были кошмарные воспоминания о Священном союзе, заключенном между Австрией, Пруссией и Россией в 1815 году, и Драйкайзербунде Бисмарка (Лиге трех императоров), заключенном между теми же тремя империями в 1872 году. Литвинов возражал против пакта, но к этому времени Сталину уже надоело наглое поведение Литвинова. 3 мая 1939 года произошел тихий государственный переворот, и Сталин «отстранил марионетку банковского преступного мира от должности министра иностранных дел».^[163]

С собственным государственным банком СССР или Госбанком, который был основан 16 ноября 1921 года, Советский Союз постепенно обрел суверенитет и независимость от международных банкиров. Все заместители и начальники отделов Литвинова были арестованы, но самого его не тронули, так как он был неприкасаем.

Литвинову разрешили удалиться на дачу, но держали под постоянным наблюдением.

В конце 1941 года вновь потребовались услуги Литвинова. Когда немцы ломились в ворота Москвы, отчаянное положение Сталина требовало срочной помощи с Запада. Литвинов был направлен в Вашингтон в качестве советского посла. Американцы неохотно ссужали деньги Советскому Союзу, но Литвинов вскоре все уладил, и в течение нескольких недель был предоставлен кредит в один миллиард долларов. Было подписано соглашение о ленд-лизе, и в течение следующих четырех лет были поставлены товары на сумму 11 миллиардов долларов. Литвинов «мог позвонить в Белый дом в любое время, и президент [Рузвельт] немедленно принимал его».^[164] Обе эти марионетки международных банкиров перекачивали золото – один из России, другой от народа Соединенных Штатов – в хранилища Федерального Резервного Банка Ротшильдов.[165]

Литвинов^[166] был отозван в 1943 году, когда война обернулась в пользу России. Его преемник на посту министра иностранных дел Вячеслав Молотов дает меткую эпитафию: «Литвинов был крайне враждебен нам… Он заслуживал высшей меры наказания со стороны пролетариата. Любой меры наказания».^[167]

С 1 по 22 июля 1944 года международные банкиры организовали конференцию в Бреттон-Вудсе, штат Нью-Гэмпшир. Ее целью было создание Всемирного банка и Международного валютного фонда, которые регулировали бы отношения между независимыми странами и поддерживали фиксированные обменные курсы. Советские представители присутствовали на конференции, но отказались подписать ее, заявив, что предлагаемые учреждения будут «филиалами Уолл-Стрит».[168] Эта дерзость Сталина, по всей вероятности, разозлила Ротшильдов, но они мало что могли сделать, пока Германия оставалась непобежденной.

С 17 июля по 2 августа 1945 года в Германии проходила Потсдамская конференция. Она определила новые границы Европы. С этого времени отношения с Советским Союзом постепенно охлаждались, и началась холодная война. У Сталина не было никаких планов в отношении Западной Европы. Его армия была полностью истощена, и у него было более чем достаточно задач, чтобы поглотить Восточную Европу под своей гегемонией и исправить весь ущерб своей стране, который он нанес сам, спровоцировав Германию на начало превентивной войны.[169] С военной точки зрения сбрасывание ядерных бомб^[170] на Хиросиму и Нагасаки было излишним, так как в январе 1945 года Япония уже пыталась добиться условий капитуляции. Бомбардировки этих двух городов служили двум зловещим целям: (1) в качестве наказания японцев за создание собственного государственного центрального банка и (2) в качестве предупреждения Советскому Союзу, который также имел государственный центральный банк.

Холодная война была начата западными странами, чтобы поставить Советский Союз на колени. Сталин, который был скорее националистом^[171], чем коммунистом, оказал сопротивление и, предположительно, был отравлен. 1 марта 1953 года он умер вследствие обширного инсульта, от которого он не получил никакой медицинской помощи.[172] После этого холодная война превратилась в фарс, поскольку Запад, и в частности Соединенные Штаты, вкладывали значительные средства в Советский Союз. Огромные инвестиции были сделаны в Горьковский автозавод, который выпускал грузовики Форд, и в крупнейший в мире автомобильный заводе в Тольятти, производившем автомобили ФИАТ. Были также значительные инвестиции в авиацию, компьютеры и электроэнергию. Советский Союз стал хорошим местом для инвестиций. Русские продолжали борьбу, но поскольку на вооружение выделялось 50% их бюджета, это была война, которую они в долгосрочной перспективе не могли выиграть. Это объясняет, почему уровень жизни в Советском Союзе никогда не мог сравниться с тем, который был достигнут на Западе, несмотря на предоставление бесплатных услуг, таких как образование и жилье.

В 1991 году Советский Союз распался, и из США прибыла толпа советников, которые внедряли чудеса нерегулируемого рыночного капитализма, включая подоходный налог и ростовщичество. Главной целью этих советников было «ввести в нужный момент закон о Центральном банке России, который едва ли нанес меньший ущерб, чем армии захватчиков, заставив Россию потерять свой суверенитет».[173] Почти 200 лет цари и Советы сопротивлялись, но в конце концов Россия полностью попала в руки Ротшильдов.

Ответственность Ротшильдов за англо-бурскую войну

На протяжении всего XIX века мировая денежная система основывалась на золотом стандарте, который был разработан и поддерживался Ротшильдами. Открытие в 1886 году крупнейших в мире золотых месторождений в Витватерсранде создало новый источник поставок. Чтобы эта нечестная финансовая система выжила, необходимо было контролировать этот источник. К несчастью для Ротшильдов, эти новые рудники располагались в независимой Южно-Африканской Республике (Трансваале).

Вскоре в страну хлынули потоки иммигрантов и спекулянтов. Некоторые из них были англичанами, но большая часть состояла «в основном из российских, польских и немецких евреев, с бродячими наклонностями и без сильной привязанности к старой стране».[174] Почти все владельцы золотых рудников были евреями. Основной компанией была «Eckstein group», названная в честь ее управляющего директора Германа Экштейна. Это объединение состояло из компаний «Consolidated Goldfields»и «S. Neumann & Co.». Профессор Джон Аткинсон Хобсон в книге «Война в Южной Африке: ее причины и следствия» пишет, что «Ротшильд имел контрольный пакет акций компании Goetz & Co.» и что «Ротшильд поддерживал Exploration Company, которая фактически являлась компанией Wernher, Beit and Rothschild».[175] Кроме того, он добавляет, что монополия на производство динамита и «очень прибыльная торговля спиртными напитками, законная и незаконная, полностью находились в руках евреев»; «фондовая биржа, само собой разумеется, была в основном еврейской» и «пресса Йоханнесбурга являлась главным образом их собственностью».[176]

К началу 1890-х годов иностранные рабочие и спекулянты начали численно превосходить буров. В 1896 году, после неудачного рейда Джеймсона, который пытался свергнуть правительство Трансвааля, была основана Южноафриканская лига как фасадная структура Ротшильдов, чтобы агитировать за предоставление избирательных прав гастарбайтерам и иностранцам. Чтобы защитить свой статус, буры предоставляли избирательные права только после 14 лет проживания. 30 мая 1899 года на конференции в Блумфонтейне, столице Оранжевой Республики, президент Пауль Крюгер предложил сократить срок проживания до семи лет. Британский верховный комиссар сэр Альфред Милнер был непоколебим и придерживался своей точки зрения, заявив: «Либо реформа, либо война».[177] В конце концов Крюгер «склонил голову между своими большими красными руками, горячие слезы текли по его бородатым щекам»[178] и с болью воскликнул: «Вы хотите захватить мою страну!»[179]

В сентябре 1899 года вследствие организованной ими провокации англичане начали накапливать войска на южной границе Трансвааля. Просьба от 9 октября 1899 года к правительству Ее Величества прекратить «непрерывное подтягивание войск к границам республики и отправку подкреплений из всех частей Британской империи»^[180] была проигнорирована. Через два дня началась война. Хотя буры имели лишь непрофессиональную конную армию, на начальном этапе войны они добились ошеломляющих успехов. Однако их было очень мало, они были слабо вооружены, и в некоторых случаях имели плохое командование. С июня 1900 года буры прибегли к партизанской войне. Крошечные силы, никогда не превышавшие 6000 активных бойцов, смогли в течение двух с половиной лет оказывать сопротивление почти 450 000 солдатам крупнейшей в мире империи.

31 мая 1902 года в Веренигинге был заключен мир. Война стала для буров настоящей катастрофой. В нарушение Гаагской конвенции от 29 июля 1899 года, обязывающей Великобританию соблюдать «правила цивилизованной войны», проводилась беспрецедентная политика выжженной земли. Англичане сравнивали с землей фермы буров, отравляли колодцы, уничтожали скот, насиловали женщин. Были разрушены двадцать пять городов и 20 деревень, включая все церкви. 155 000 женщин и детей были согнаны в 46 концентрационных лагерей и размещены в палатках, при этом в некоторых лагерях зимой температура опускалась ниже нуля. 34 000 из них умерли от недоедания, невыносимых санитарных условий и воздействия окружающей среды. 81% из этих погибших были моложе 16 лет. Англичане также понесли большие потери: 21 942 человека были убиты (35% в бою, 65% от болезней) и 22 829 ранены. Банкиры были удовлетворены, получив полный контроль над золотом и другими минеральными ресурсами Южной Африки. Они профинансировали войну в размере 222 миллионов фунтов стерлингов, тем самым добавив еще 132 миллиона фунтов стерлингов[181] к государственному долгу Великобритании. Для Натана, Альфреда и Леопольда Ротшильдов англо-бурская война была превосходной победой.

Австралийский банк Содружества

Идея создать Австралийский банк Содружества принадлежит американцу Кингу О'Мэлли, который узнал секреты частичного банковского резервирования, в 1880-х годах работая в банке своего дяди в Нью-Йорке. Когда первого управляющего банка, сэра Деннисона Миллера, спросили, где он предлагает получить капитал для своего банка, он ответил: «Какой капитал? Мне не нужен никакой капитал, мой капитал – это богатство и кредитоспособность всей Австралии».[182] От правительства был получен аванс в размере 10 000 фунтов стерлингов, который был быстро погашен, и 15 июля 1912 года был основан Австралийский банк Содружества. Несмотря на то, что он был учрежден как частный банк, он действовал как государственный банк, наделенный полномочиями осуществлять все операции, обычно осуществляемые государственными банками, включая операции сберегательного банка. Кроме того, банк имел право привлекать капитал путем продажи долговых обязательств, обеспеченных государственным кредитом. Его прибыль была поровну разделена на два фонда – резервный фонд для покрытия любых обязательств банка и выкупной фонд для погашения долговых обязательств или других акций, выпущенных банком. Впоследствии 50% его прибыли направлялось на погашение государственного долга.

В течение следующих 12 лет, несмотря на годы Первой мировой войны (1914-1918), Австралия переживала одну из величайших эпох своего процветания. Правительство предоставляло государственные займы по номинальной процентной ставке, а именно, в размере ⅔ процента годовых, что позволило стране приступить к осуществлению огромной инфраструктурной программы. Она включала в себя выделение 18,72 миллионов австралийских долларов на строительство плотин и ирригационной системы Муррамбиджи, большой трансконтинентальной железной дороги, электростанций, газовых заводов, гаваней, дорог и трамвайных путей. Кроме того, на сумму в 3 миллиона австралийских долларов по номинальным процентным ставкам были профинансированы фермерские хозяйства, производящие фрукты, пшеницу и шерсть. Были выделены 4 миллиона долларов на покупку 15 грузовых пароходов для перевозки растущего австралийского экспорта, а 8 миллионов долларов были выделены на строительство субсидируемого жилья. Первая мировая война обошлась Австралии в 700 миллионов долларов, но она финансировалась банком как беспроцентный долг.

Кинг О'Мэлли (1854-1953) был вдохновителем создания австралийского государственного банка – Австралийского банка Содружества.

Этот феноменальный период процветания закончился в 1924 году, когда был принят закон, внесенный премьер-министром (1924-1929) Стэнли Мельбурном Брюсом и доктором Эрлом Пейджем, его партнером по коалиции.[183] Закон передал контроль над банком в руки директората, состоящего из управляющего, секретаря казначейства и шести человек, которые в течение различных сроков курировали сельское хозяйство, финансы и промышленность. Есть подозрение, что Брюса подкупили, поскольку то, что он сделал, полностью противоречило интересам австралийского народа. За время его правления австралийское правительство заняло 230 миллионов фунтов стерлингов у лондонского Сити^[184], к 1927 году государственный долг достиг 1 миллиарда фунтов стерлингов, а бюджет стал дефицитным.[185]

Закон был принят 10 октября 1924 года. Последующая роль этого закона состояла в том, чтобы поставить банк под контроль группы людей, которые впоследствии лишили его права создавать национальную денежную массу, свободную от долгов и процентов. В 1927 году банк лишился своего дочернего банка – Сберегательного банка, и хотя ему было разрешено продолжать выпускать банкноты и тем самым зарабатывать немного на сеньораже, впоследствии он стал центральным банком, работающим исключительно в интересах частных банков.

Окончательное предательство банка произошло 20 марта 1947 года, когда Палата представителей проголосовала 55 голосами против 5 за то, чтобы он стал членом Международного валютного фонда и, таким образом, подчинялся декретам и диктату контролируемого Ротшильдами Банка международных расчетов.

Первая мировая война

Первая мировая война началась 28 июня 1914 года, когда Гаврило Принцип, предположительно еврейского происхождения, являвшийся членом террористической группировки «Черная рука», в Сараево, в Боснии и Герцеговине, убил эрцгерцога Франца Фердинанда, наследника австрийского престола, и его жену чешского происхождения. Принцип был соратником Льва Троцкого (настоящее имя Лев Давидович Бронштейн),^[186] российского еврея, который вступил в сговор с другим евреем Владимиром Лениным[187] с целью свержения российской монархии. Троцкий, в свою очередь, финансировался американским евреем Джейкобом Шиффом,^[188] который был фронтменом британского еврея лорда Натана Ротшильда, который был одним из вдохновителей этой ужасной катастрофы. Эти факты были подтверждены в Сенате США в 1921 году, когда было зафиксировано, что «вся ответственность за Первую Мировую войну лежит на плечах международных еврейских банкиров. Они ответственны за миллионы погибших и умирающих».[189]

Пионер автомобилестроения Генри Форд определил в качестве зачинщиков Первой мировой войны международных еврейских банкиров, выразив свои взгляды в статье «Международные евреи», опубликованной в газете «Dearborn Independent».

Дальнейшее подтверждение этих неопровержимых фактов проявилось в беседе между британским парламентарием Виктором Казалетом и Генри Фордом (1863-1947) в конце октября 1926 года. Когда первый спросил, кто такие международные еврейские финансисты, Форд ответил: «У меня есть несколько книг, которые расскажут вам, кто они все. Они ответственны за последнюю войну, и в будущем всегда будут способны организовать новую войну, когда они почувствуют, что их карманы нуждаются в ней».[190]

В качестве основных причин Первой мировой войны часто предлагаются торговое соперничество, конкурирующие союзы и неправильно понятые мобилизации. Однако реальные причины в порядке важности следующие:

1. Разрушить Российскую империю и ее государственный банк.

2. Разбить другие империи (Австро-Венгерскую, Германскую и Османскую) на более мелкие государства, которые затем можно было бы более эффективно эксплуатировать путем создания центральных банков.

3. Захватить Палестину и создать сионистское марионеточное государство под прямым контролем Ротшильдов.[191]

К концу 1916 года британская и французская армии были на грани поражения, причем французская армия на западном фронте уже взбунтовалась. Англичане потеряли свое военно-морское превосходство в Ютландском сражении 3 мая 1916 года, когда германский флот, несмотря на почти двукратное превосходство англичан, разгромил непобедимый Королевский флот. Англичане потеряли в сражении 12 кораблей и 6094 моряка, в то время как потери германского флота составили 6 кораблей и 2551 моряка.[192] Оба императора отчаянно хотели положить конец этой братоубийственной и бессмысленной бойне. И вдруг, казалось бы, ни с того ни с сего, пришло предложение от лорда Ротшильда обеспечить американскую интервенцию в обмен на передачу Палестины группе еврейских сионистов после ликвидации Османской империи.[193] 6 апреля 1917 года Соединенные Штаты объявили войну Германии[194] и другим центральным державам, а 2 ноября 1917 года лорд Ротшильд и его сионистские соучастники получили письменное обязательство Великобритании в конечном итоге передать Палестину еврейским поселенцам.[195] Этот постыдный документ, известный как Декларация Бальфура, был составлен лордом Артуром Джеймсом Бальфуром, министром иностранных дел Великобритании, и генералом Яном Христианом Смэтсом, членом британского военного кабинета. Страдания этой ненужной войны затянулись еще на два года, Россия была полностью уничтожена, а на Ближнем Востоке возникла неразрешимая проблема. Как пророчески заметил Рабби Райхорн в 1859 году: «Войны – это жатва евреев, ибо с их помощью мы уничтожаем христиан и получаем контроль над их золотом. Мы уже убили 100 миллионов из них. Мы будем толкать христиан на войны, эксплуатируя их национальное тщеславие и глупость. Затем они перебьют друг друга, тем самым освободив место для нашего народа».[196] В том же духе Гутле Шнаппер, жена Майера Амшеля Ротшильда, как говорят, незадолго до своей смерти в 1849 году сказала: «Если бы мои сыновья не хотели войн, их бы не было».[197]

Письмо лорда Артура Бальфура лорду Уолтеру Ротшильду, главе Сионистской федерации, выражающее британскую поддержку созданию сионистского государства в Палестине.

11 ноября 1918 года было объявлено перемирие, а через семь месяцев, 28 июня 1919 года, был подписан несправедливый и грабительский Версальский договор. Германия должна была принять на себя исключительную вину и выплатить огромные репарации в размере 6,6 миллиарда фунтов стерлингов,[198] эквивалентные всему богатству страны, хотя другие основные воюющие стороны – Англия, Франция и Россия – были виноваты в равной, если не в большей, степени. Это возмещение должно было быть использовано для выплаты международным банкирам мошеннических займов, которые были ранее предоставлены правительствам Великобритании и Франции, и процентов по этим займам. Как сказал на конференции генерал Смэтс, «все, что мы здесь сделали, гораздо хуже Венского конгресса. Государственные деятели 1815 года, по крайней мере, знали, что происходит. Наши государственные деятели об этом понятия не имеют».[199]