История Чешского королевства

§ 81. Перевороты в Чехии после Белогорской битвы, до изгнания протестантов.

Поражение на Белой горе не могло еще вести к полной победе над чехами. Войско их, хотя и рассеянное в то время, было еще довольно многочисленно для дальнейшего сопротивления и могло бы значительно усилиться вербовкой волонтеров в самой Праге, по крайней мере для защиты старого и нового города; 8,000 венгров, вновь посланных на помощь Гавриилом Бетленом, прибыли прямо в Брандиз; Моравия и Силезия были еще вооружены, только Лужица находилась уже в это время во власти курфюрста саксонского. Сверх того, еще Мансфельд стоял в тылу победоносного войска Максимилиана баварского, имея в своих руках Пльзен, Табор, Эльбоген и Фалькнов. Всем этим мог еще воспользоваться Фридрих Пфальцский. Но он, потерпев поражение, окончательно растерялся. Он просил у Максимилиана перемирия на 24 часа; Максимилиан давал ему только восемь часов и то с тем, чтобы он вперед отказался от королевства чешского. Тогда Фридрих вышел из Пражского замка в старый город; а на другое утро после битвы поспешно уехал из Праги в Бреславль, в Силезию; с ним отправились Ангальт, Гогенлоэ, Турн и другие главные его приверженцы. Сословия чешские, оставленные им, распустили теперь войско и предались вместе с Прагой милосердию победителя.

Воевода баварский пробыл в Праге только восемь дней, до приезда Карла из Лихтенштейна, князя опавского (тропавского), которому цезарь Фердинанд поручил управление Чехией, в качестве чрезвычайного, полномочного комиссара. Для его защиты Максимилиан оставил в земле только часть своего войска, под предводительством графа Тилли, которое, по обыкновению, сильно притесняло народ в Праге и других городах. За тем Бюкуа отправился в Моравию, где сословия, ободренные помощью от Габриэля Бетлена, продолжали еще сопротивляться. Только в конце 1620 года он окончательно победил их и после этого отправился далее, в Венгрию, против самого Бетлена. Между тем курфюрст саксонский принудил силезские сословия к переговорам во время перемирия, обещая им политическую и религиозную свободу, если бы они подчинились императору. Вследствие этого Фридрих пфальцский должен был оставить и Силезию (1621, 13 января) и сословия покорились, наконец, по так называемому саксонскому договору (28 февраля). Только Мансфельд оставался еще до сих пор в западной Чехии и царский двор вел с ним переговоры о сдаче Пльзена и других, занятых им, мест за денежный выкуп, для чего и заключено было с ним перемирие.

Вовсе это время императорский двор ничем не выказывал, как он думал поступить с побежденными зачинщиками чешского восстания и воспользоваться своей победой. Некоторые из главных участников восстания, боясь мести,, бежали из земли вскоре после Белогорской битвы; большая же часть ни о чем не заботилась, полагаясь на добрые речи воеводы баварского, перед отъездом его из Праги. Но, по прошествии трех месяцев после Белогорской битвы, пришли тайные приказания от императорского двора в Вене о заточении всех прежних дефензоров, директоров и других важных особ, которые участвовали в восстании. В один день и в один час, вечером 20 февраля 1621 года, все, проживавшие в Праге, были схвачены в своих жилищах, чрез несколько дней были привезены изо всей земли остальные и рассажены по различным тюрьмам. О бежавших обнародовано было решение, чтобы они предстали пред чрезвычайный суд, учрежденный в Праге, председателем которого назначен был князь Лихтенштейн. Всех захваченных было 48, а призывавшихся 30. В самом начале всеобщего смущения от этого распоряжения, вышел еще цезарский мандат (13 марта), по которому все кальвинистские и братские проповедники изгнаны были из королевства.

Причиной этих арестов было то, что Мансфельд, отказавшись наконец, принять деньги от цезаря, стал переговариваться с князьями евангелического союза, на съезде их в Хейльбронне, о деньгах для дальнейшего ведения войны за Фридриха пфальцского, у которого испанцы, вторгнувшись из Нидерланд, отняли главную его землю, нижний Пфальц. Князья не сошлись с Мансфельдом, но достали ему требованные деньги от голландцев, которые, заключив перемирие с испанцами только до конца 1621 года, старались каким бы то ни было способом продолжить войну между домом Габсбургским и его неприятелями, надеясь чрез это достичь для себя облегчения. Поэтому и сам Фридрих пфальцский со всем семейством нашел у них последнее убежище. Мансфельд, которого он сделал главным своим полководцем, увеличил свое войско новым набором, занял верхний Пфальц и в марте месяце перенес войну в Чехию, напав на Тилли, при чем тайно подготовлялось также нечто вроде нового восстания в Праге. Но Карл из Лихтенштейна благоразумными мерами предупредил это восстание, а воевода баварский и курфюрст саксонский снова подали цезарю военную помощь. Пока Мансфельд мешкал в верхнем Пфальце, войскам императора удалось овладеть Пльзеном, подкупив сановников, которым Мансфельд поручил этот город. Таким образом, он был лишен своего главного пункта в Чехии; вскоре после этого сдались и другие места, занятые его войском, а в конце мая месяца Тилли вторгнулся за ним в Пфальц и Чехия, на это время, перестала быть театром войны.

В отмщение за это восстание, начались теперь суды и кровавые преследования, которые своими последствиями захватили не только его зачинщиков, но и весь чешский народ в нескольких поколениях. После короткого суда над захваченными вождями восстания, цезарь Фердинанд подписал приговор над ними, исполнение которого привело все соседние земли в страх и ужас. Двадцать семь человек панов, рыцарей и мещан были осуждены на смерть, а остальные к другим, тяжким и позорным наказаниям. 21 июня 1621 в 5 часов утра дан был из пражского замка сигнал несколькими выстрелами из пушек к началу кровавой казни. Все осужденные были в предшествовавшую ночь приведены в Староградскую ратушу, перед которой был выстроен эшафот, покрытый черным сукном. Городские ворота были заперты, а улицы, выходившие на площадь, были наполнены войском, преимущественно саксонским. Перед ратушей на возвышении сидели судьи и комиссары цезарские, перед лазами которых из ратуши проводили, одного за другим, осужденных к, месту казни. Первым был казнен Иоахим Андрей Шлык, у которого потом отрубили правую руку, за ним Вячеслав из Будово, Гарант из Полжиц, Гаспар Каплер из Сулевиц и затем остальные, по порядку чинов и сословий. Знаменитому врачу, доктору Яну Иесенскому, который за три года до Белогорской битвы был ректором университета, был сначала вырезан язык, потом отрублена голова, тело под виселицей четвертовано и на кольях разбросано по улицам. Ян Кутнауер, бургомистр староградский, и Симон Сушицкий были повешены на бревне, высунутом из окна ратуши, Нафанаил Воднанский на виселице, поставленной на площади, Сиксту из Оттерсдорфа, когда он уже был возведен на эшафот, была оказана милость и его снова отвели в тюрьму. Во все время, пока продолжалась казнь, били в бубны и трубили, чтобы не было слышно речей осужденных, которые все весело шли на смерть. Головы двенадцати главных вождей были выставлены на железных шестах на башне, на староградском мосту, для устрашения проходящих; только тела были оставлены вдовам и сиротам для погребения.

В следующие за тем дни были наказаны остальные, которые не были осуждены на смерть. Некоторые из них были под розгами проведены по городу и изгнаны из королевства, другие на несколько лет или на всегда заключены в темницы. Имена бежавших и не явившихся к суду, цесарь еще прежде велел написать на черных досках и повесить на виселице рукой палача. Имение всех осужденных были конфисковано и передано королевскому казначей. Часть из них цезарь роздал военным гетманам и дворянам, как своим, так и иностранцам — итальянцам, испанцам, немцам, которые еще в большем количестве, чем прежде, нахлынули в землю. Часть была употреблена на богатейшие подарки архиепископии пражской и другим учреждениям католической церкви, особенно Иезуитского ордена, к которому цезарь Фердинанд был безгранично привязан. Чрезвычайный суд или судебная комиссия, учрежденная цезарем, по окончании казни над главными вождями восстания, продолжала следствие над участвовавшими в нем. Под предлогом соучастия в восстании сословий изгнаны были из земли администратор и остальные члены утракивстской консистории, а также почти и все евангелические, приходские священники города Праги (1621); впоследствии же евангелические пасторы и проповедники были изгнаны и из некоторых других королевских городов. Из светских сословий, кроме католиков, почти все оказались участниками восстания; поэтому никто не считал себя правым перед судом, который зашел уже так далеко. Наконец император прекратил эту неопределенность положения обнародовав 3 февраля 1622 мандат, названный генеральной амнистией, которым объявлялось, что все, кто участвовал в постыдном восстании против короля, потеряли свое имение, честь и жизнь; но что, тем не менее, его цезарская милость хочет оставить всем честь и жизнь, если они к назначенному времени сами сознаются в своей вине, а кто этого не сделает, то уже будет судим по всей строгости. Признались 728 человек панов и рыцарей и получили удостоверение, что цезарь дарует им жизнь и честь, а налагает наказания только на их имения. Поэтому у некоторых были отняты все имения. у других половина, третья или какая-нибудь другая часть его, так что цена всех конфискованных имений простиралась до 24 миллионов мейсенских коп. Большая часть шляхетских родов чешских была доведена этой конфискацией до бедности или совсем разорена, так что они принуждены были бросить свои имения, которыми завладели иностранцы, которых появилось великое множество, или свои же люди, служившие орудием новой власти.

Во время этих бедствий в Чехии, война с Гавриилом Бетленом окончилась миром, заключенным в Микулаве (Никольсбурге) (1621, 31 декабря), по которому цезарь Фердинанд должен был оставить князю седмиградскому и союзникам его венграм все в том же виде, как и по первому перемирию в Пресбурге. В Германии война продолжалась долее, пока, наконец, Тилли храбрый полководец Максимилиана баварского и католической лиги, не одержал полной победы над Мансфельдом и не овладел всеми землями Фридриха пфальцского (1622). Лучшую часть из них, с курфюршеским достоинством, цезарь Фердинанд уделил на сейме в Регене, в 1623 году 25 февраля, воеводе Максимилиану, чтобы за это получить от него назад верхнюю Австрии). Потом из Регена он приехал, в первый раз со времени своего вступления на престол, в Прагу и возобновил некоторые земские должности, остававшиеся не занятыми со времени восстания; однако, в столице королевства он пробыл только короткое время и вскоре снова уехал в Вену, назначив своим наместником князя Карла из Лихтенштейна. Открытой грамотой ко всем жителям королевства он обещал приехать еще раз в том же году и созвать сейм; но исполнение этого утешительного обещания откладывалось потом с года на год и таким образом земля навсегда была лишена всякого законного управления. По причине постоянно возникавших и все более и более затягивавшихся войн, цезарь часто налагал высокие подати без согласия сейма, а переговорив только с высшими земскими чиновниками, которые на совете склоняли к тому и гетманов провинций.

Было весьма естественно, что цезарь Фердинанд II,после Белогорской битвы, помышлял о том, чтобы как-нибудь воспользоваться своей императорской властью для католической церкви. Но как далеко мог он идти, это должен был показать дальнейший ход событий.

Положение религиозных дел в Чехии, как уже сказано, было таково, что в нем должна была произойти некоторая перемена к лучшему, если народ чешский мог еще выйти из того нравственного упадка, в который он все более и более приходил. Можно было думать, что могущественный король попытается установить в евангелической партии твердую дисциплину и строгий церковный порядок, хотя бы таким же образом, как это было сделано немецкими протестантскими князьями в их землях. Но за эти средства не легко было взяться королю католику, а цезарю Фердинанду, воспитанному иезуитами в строго католической нетерпимости это совершенно было бы противно; он не мог не помышлять об обращении чехов к католической вере, не обращая внимания на то, удастся ли это, или нет.

Сначала казалось, что он не считал это возможным, потому что нижнеавстрийским сословиям, побежденным не задолго до Белогорской битвы, он без затруднения подтвердил свободу их исповедания. Также он был связан своими отношениями к курфюрсту саксонскому, который помогал ему под условием, что это дело не касается религии, а только о подавлении политического возмущения. По этому первые преследования католиков касались только Кальвинистов и братьев, против которых был и курфюрст саксонский; а при первом частном (отдельном) преследовании евангелического духовенства старались прикрыться предлогом, что это касалось только участников восстания. Далее, в 1622 году, цезарь дошел уже до того, что отнял пражский университет у учителей — утраквистов и отдал его иезуитам, которые этим самым получили в свое управление или под свой надзор все городские школы в Чехии.

Когда военное счастье и за границами Чехии все более и более клонилось на сторону цезаря, созрел у него уже замысел, произвести и в Чехии такой же переворот в религии, какой некогда сделал он в своих прежних, Штирских владениях. Препятствия со стороны курфюрста саксонского были окончательно устранены, когда цезарь Фердинанд, в 1623 году, уничтожил свои обязательства в отношении его. отдав ему в залог 6 миллионов талеров и, Лужицу, в вознаграждение его военных издержек. Поэтому, уже в 1624 году, вышел мандат, по которому вообще все не католическое духовенство изгонялось из земли, а в городах и селах учреждалась, так называвшаяся, католическая реформация. Все костелы в земле переданы были в руки католических ксендзов не смотря на то, что большинство из них надо было призывать из чужих земель, преимущественно из Польши, и число их долгое время было недостаточно; население же было принуждаемо все более и более строгими мерами подчиняться церковным законам и действительно участвовать в католическом богослужении. Всякий, кто не признавал себя католиком, лишался гражданских прав и не допускался к занятию ремеслами или каким либо другим из городских занятий. Ксендзы католические не венчали не католиков и не дозволяли хоронить на кладбищах никого, кроме умерших в католической вере. За непочитание праздников, не соблюдение постов, не хождение в церковь налагался денежный штраф. При этом старые и новые католические владетели, принуждая в своих владениях простой народ к католической вере, делали с ним решительно все, что им было угодно: били, заключали в темницы, наконец, насильно гоняли в костелы. Только лица панского и рыцарского сословий не испытывали никакого прямого принуждения к перемене веры.

Но лишь только указ перестал предписывать выжидательные меры, как в городах приняли еще более насильственные меры. Из Праги, где большая часть жителей не согласилась добром переменить веру, сначала изгнаны были четыре самых именитых гражданина, потом 50, 70 еще других, чтобы этим примером устрашить остальных. В другие королевские города были поставлены солдаты, притеснявшие жителей всевозможными способами, так что они или бежали из городов, или переходили в католическую веру. Эти притеснения наполнили землю горем и бедствиями. В Лисе, когда пришло известие, что посланное туда войско уже приближается к городу, граждане сами зажгли свои дома и, захватив, кто что мог, отправились в добровольное изгнание. В округах Кауримском, а потом Градецком, поселяне взбунтовались против католических владетелей и ксендзов; они сожгли и разграбили несколько замков, но были побеждены войсками и спокойствие было водворено всевозможными постыдными казнями: вешали, рубили головы, колесовали, резали носы и уши и т. п.

Между тем за границей возникала война за войной. Мансфельд, побежденный сначала, к концу 1622 года получил новые средства от голландцев, так что вступил с новым войском в Германию и подстрекнул некоторых протестантских князей начать войну против цезаря и католических сословий. С ним соединился в 1623 году Гавриил Бетлен, получив также денежную помощь от голландцев, и снова вторгнулся в Венгрию, а потом и в Моравию. При этом чешским эмигрантам проживавшим в Германии или служившим войске Бетлена, представился случай попытаться возбудить своих соотечественников к новому восстанию в Чехии. Но Тилли снова победил неприятелей цезаря в Германии и князь седмиградский заключил новый мирный договор (1624). Но не прошло и году, как датский король Христиан, получив денежную и военную помощь не только от голландцев, но и от короля английского Якова I, тестя Фридриха пфальцского, а также и от французов, которые, под управлением кардинала Ришелье, снова начали интриговать против Габсбургского дома, стал во главе протестантских князей в северо-западной Германии и с огромными силами начал войну, какой еще до сих нор не было (1625).

Цезарь Фердинанд воспользовался против него, как и против прежних своих противников, помощью своих естественных союзников, князей католической лиги, предводителем вторых был Тилли. Но кроме того он велел собрать в своих собственных землях многочисленное войско, организованное преимущественно под руководством чешского пана Альбрехта из Вальдштейна, прославившегося сначала в войне с Венецианцами, а потом, особенно, защитой Моравии против Гавриила Бетлена. Военный гений чешский снова ожил в этом муже, который однако не имел ни малейшей любви к своему народу,, а побуждался к великим предприятием единственно честолюбием. Снискав усердной службой милость цезаря и жадно скупив земские имения, которые в то время. сильно подешевели, потому что чешская и моравская шляхта продавала их по недостатку содержания или их у неё конфисковали, он составил себе, таким образом громадное богатство, равного которому не было во всей земле. Он ссудил цезаря своими деньгами для первоначального снабжения войска всем необходимым и это дало возможность усилить вооружение против прежнего, так что цезарю уже не было нужды быть в зависимости от своих союзников, как это было до сих пор. Уже в 1624 году цезарь Фердинанд почти Вальдштейна необыкновенным титулом, назвав его воеводой Фридландским от его имения Фридланда у Рейхенберга.

Вальдштейн, выступив в Сентябре месяце 1625 года из Чехии, где он прежде всего собрал свое войско, в северную Германию, первым делом помог Тилли задержать неприятеля, так что в тот год еще не приступали ни к какому решительному действию. В 1626 году, в котором король датский усилился новым союзом с князем седмиградским, Вальдштейн отразил у Дессавы нападение Мансфельда на свой крепкий лагерь. Когда же Мансфельд, снова собрав свои силы, вторгнулся в Силезию, а оттуда в Венгрию, где соединился с Габриэлем Бетлеком: Вальдштейн двинулся за ним чрез Чехию и Моравию и при этом, неожиданно для неприятеля, во время подоспел на помощь к Тилли, который поэтому сравнялся силами-с королем датским и разбил его в решительной битве у Плоттера (27 августа). После этого Вальдштейн усмирил Гавриила Бетлена и, отрезав Мансфельда от Силезии, принудил его распустить свое войско и оставить Венгрию; потом перезимовав в Чехии и Моравии, вторгнулся весной 1627 года в Силезию, разбил в нескольких кровопролитных сражениях датского полководца Митцлава, которого оставил там Мансфельд и этим принудил силезские сословия, восставшие в союзе с неприятелями цезаря, к повиновению, без всех тех условий, которые сначала были им даны саксонским договором.

При таком победоносном успехе цезарского оружия, цезарь Фердинанд и его двор на столько приблизились к своим целям, что для них уже не представлялось необходимости обращать внимание на какие бы то пи было обстоятельства и полагать им границы. Цезарь Фердинанд решился разрушить основания тогдашнего земского управления в Чехии и для этого приступил 15 мая 1627 года к так называемому обновлению земского устройства. Первым его постановлением была наследственность чешского трона в Габсбургском роде, как в мужеском, так и в женском поколении, сообразно с духом старинного земского устройства, которому сословия противились в течении последних двух столетий из постоянного стремления к расширению своей власти. Далее, цезарь к бывшим трем сословиям земским, имевшим своих представителей на сейме, присоединил новое сословие, духовное, поставив его выше панского, рыцарского и мещанского, к которому причислялись, вместе с архиепископом, как земским примасом, все духовные лица, наделенные земскими имениями. Но учреждение нового сословия отняло у земских сеймов всякую законодательную власть, которую цезарь, как король чешский, предоставил потом самому себе. Сеймы сохранили только свое старинное право, что без их согласия нельзя было наложить никаких податей; но им строго было приказано, чтобы они свое согласие не связывали никакими условиями. Вообще же сеймы могли совещаться только о том, что было внесено в них для совещаний королевским предложением. Сверх того, обновляя земское устройство, король Фердинанд разрушил тогдашний порядок при земских судах, потому что, как сейм, так и высший суд лишены были в своих решениях всякой законодательной власти и должны были судить по установленным уже законам, а вместо старинного, открытого и гласного судопроизводства, заведено было судопроизводство тайное и письменное. А так как, вследствие переворотов во владении земскими имениями в последнее время, в панское и рыцарское сословие вошло много иностранцев, не знавших чешского языка, то вместе с тем, цезарь постановил, чтобы в судах и законах земских немецкий язык имел равные права с языком чешским.

Чрез несколько недель после издания обновленного земского устройства (13 июля), вышел окончательный и решительный приказ, которым устанавливалось в земле, по желанию цезаря. Фердинанда, единство вероисповедания. Этим приказом было открыто и безусловно объявлено, что цезарь не хочет терпеть в чешском королевстве ни одного жителя, который бы не захотел быть с ним одной веры; для перемены веры назначен был срок в шесть месяцев; а кто из панского, рыцарского или мещанского сословия не подчинился бы этому, тот должен был продать свое имение и выселиться из земли. Для приведения в исполнение этого приказа, учреждена была особенная, преобразовательная комиссия, составленная из лиц духовного и светского звания. В землях Штирских, а потом и в нижней Австрии, где цезарь уничтожил, дозволенную им прежде, религиозную свободу, он не возбудил противодействия шляхты, потому что она сама принуждена была отступить от. протестантства и сделала это еще прежде, так как была изолирована между католиками; против чешской шляхты Фердинанд был восстановлен частью тем, что эмигранты постоянно соединялись с его неприятелями и имели частые сношения с своими протестантскими соотечественниками в земле, частью же, может быть, более всего внушениями иностранцев, находившихся в придворной службе и военных советах, которые стремились накупить в Чехии, по дешевым пенам, как можно более имений от прежних владетелей.

Еще прежде окончания срока, данного протестантским сословиям, Фердинанд опять приехал в Прагу и прежде всего собрал сейм по новому порядку, на котором объявил сословиям, что он решил старшего сына своего Фердинанда III, как наследника, короновать на королевство. Коронование в первый раз совершено было без обычного до тех пор принятия будущего короля сословиями. Цезарь, пробыв в этот раз восемь месяцев в Праге, уехал опять со всем своим двором в Вену 1628 г., передав управление землей, по древнейшему обычаю, высшим чиновникам и судьям земским, как королевским наместникам. Прежний, чрезвычайный правитель земский, Карл из Лихтенштейна, умер не задолго перед тем (1627).

Еще во время своего пребывания в Праге, цезарь предложил протестантам полугодовую отсрочку. В это время многие перешли, по крайней мере по наружности, в католическую веру; но большая часть, как из мещан, так и из высших сословий, продали свои имения и покинули землю, ища убежища в соседних, протестантских землях. Считалось 158 шляхтских родов, из которых выбыло, самое меньшее, четверо, а из некоторых 20 и даже 50 лиц; вообще же 36,000 семейств ушло в изгнание. Преимущественно опустели и обеднели от этого переселения города, так что повсюду огромное множество домов долгое время оставалось без жителей.

§ 82. Вальдштейн. Война со шведами и саксонцами. Пражский мир.

Во время этого переселения, когда чужеземцы завладевали наследственными землями чешскими, внешнее могущество цезаря Фердинанда II до того усилилось, что возбудило страх во всей Европе. Вскоре после покорения Силезии в 1627 году, Тилли и Вальдштейн соединили свои войска, чтобы вместе предпринять поход против датского короля Христиана, вытеснили его совсем из Германии и овладели собственными его землями, Гольштейном, Шлезвигом и Ютландией, так что он принужден ограничиться только частью своих владений, отделенной морем. Цезарь Фердинанд надеялся воспользоваться этой полной победой особенно для выкупа Лужицы из залога у курфюрста саксонского, обменив ее на некоторые земли, которые он хотел навсегда отнять у короля датского. Большая часть замыслов принадлежала знаменитому его полководцу Вальдштейну, который, благодаря своим заслугам, совершенно овладел в то время доверием цезаря и возвышался над всем его двором. Он замышлял подчинить цезарю всю германскую империю, чтобы он мог управлять ей неограниченно, как своим наследственным владением. Для этой цели, после действительной победы над королем датским, он увеличил постоянное цезарское войско, так что оно простиралось за 100,000 человек, расставил его по всем владениям немецких князей, не обращая внимания на их согласие или несогласие, и с их же земель собирал средства для его содержания, с неслыханным обременением владетелей и подданных; для окончательного же исполнения задуманного переворота в государственном устройстве, он старался, прежде всего,уничтожить и распустить войско католической лиги, потому что дело шло о подчинении как князей протестантских, так и князей католических. Цезарь Фердинанд не предавался этим планам с такой же смелостью, как его главный полководец, но предоставил ему в них полную свободу, постоянно осыпая его самыми блестящими наградами. Не смотря ни на какие возражения курфюрстов и других князей, он отдал ему сначала в залог герцогство Мекленбургское (1628, 19 января), наследственные князья которого были изгнаны по подозрению в том, что они были в союзе с королем датским, а потом отдал ему это герцогство в потомственное владение, как имперскому князю (1626, в июне месяце).

Но этот поступок восстановил против цезаря нового неприятеля. Отнятие родовых земель у герцогов Мекленбургских послужило шведскому королю, Густаву Адольфу, предлогом к неприязненному вмешательству в немецкие дела; по поводу спора о наследстве в Мантуанском княжестве, французы начали войну с цезарем в Италии (1629); в Германии же прежний главный союзник цезаря, Максимилиан баварский, приготовлялся к вооруженному сопротивлению Вальдштейнову войску, для прекращения дальнейших обид. При таких обстоятельствах, чтобы избавиться, по крайней мере, хоть от одного неприятеля, цезарь заключил мир с королем датским в Любеке (1629, 22 мая), по которому, безо всякой для себя выгоды, возвратил ему все его земли. Когда же опасность от французов и шведов все более и более увеличивалась, он назначил немецким князьям, сейм в Регене (1630), на котором он надеялся склонить их на свою сторону, застращав их войском Вальдштейна, главные силы которого были расположены в Швабии. Сам Вальдштейн поселился в Мемингене, готовый напасть на князей по первому приказу цезаря. Но князья не хотели вступать ни в какие необходимые переговоры, пока цезарь не удовлетворит их, отставив Вальдштейна от должности главнокомандующего. Как раз, лишь только собрался сейм, Густав Адольф высадился в Помории (Померании) (4 июля) и начал открытую войну с цезарем. При таком опасном положении дел, Фердинанд II уступил князьям и отнял у Вальдштейна предводительство (1630, в сентябре); Вальдштейн, нисколько не лишившись милости у цезаря и не потеряв надежды на будущее, удалился в свои имения в Чехию.

Но, по удалении Вальдштейна, счастье оставило войско цезаря и католической лиги. Густав Адольф, овладев в течении одного года большей частью северной Германии и склонив на свою сторону многих протестантских князей и даже курфюрста саксонского, разбил старого, победоносного Тилли в огромном сражении при Брейтенфельде, близ Липска (Лейпцига) (1631, 17 сентября); после чего он сам повернул на запад к Рейну, чтобы овладеть собственными землями князей католической лиги, а курфюрсту саксонскому поручил напасть на земли цезаря. Поэтому саксонцы, под предводительством Арнима, бывшего офицера в войске Вальдштейна, вторглись в Чехию и, не встретив нигде сопротивления, впущены были, под договором, и в самую Прагу (11 января). Отряд цезарского войска, который под предводительством Готце и Морадаза прибыл для защиты из Силезии, разбит был Арнимом в битве у Нимбурга. Тогда прибыл в Прагу и сам курфюрст и пробыл там несколько месяцев, как в земле, навсегда присоединенной к его владениям. Под покровительством саксонцев, множество чешских эмигрантов возвратились в свое отечество и вступили во владение своими имениями. В числе их возвратились Генрих из Турна, находившийся теперь в военной службе короля шведского, и Вячеслав из Рунова, высший канцлер чешский при Фридрихе Пфальцском; сняв, с торжественной процессией, головы двенадцати друзей и приятелей своих с мостовой башни, они похоронили их в Тейницском костеле. Также были сделаны приготовления для возобновления в земле протестантских церковных обрядов. Прежде всего иезуиты были снова изгнаны из Праги и из других мест. Потом собран был в коллегии Карла синод из 35 евангелических и братских священников, которые издали воззвание к утраквистским сословиям о возобновлении консистории и академии, благодаря успехам саксонского оружия Густав Адольф распространил свою власть по большей части Германии употреблял все способы, чтобы присвоить себе владения цезаря на новых основаниях.

В такой опасности цезарь Фердинанд ожидал помощи только от Вальдштейна, просил его собрать и организовать новое войско и снова возложил на него предводительство, сделав его генералиссимусом всей римской империи, австрийского дома и испанской короны. Вальдштейн принял это звание только после долгих просьб и под тяжелыми условиями, по которым он приобрел вскоре неограниченную власть над войском, и сверх того, цезарь обещал вознаградить его за потерянное воеводство Мекленбургское, хотя бы из своих собственных наследственных земель. Лишь только он объявил, что намерен снова стать во главе войска, толпы солдат, жаждавших славы и добычи, устремились со всех сторон под его победоносное знамя. С Рождества 1631 года главная его квартира была у Знойма в Моравии. Но в течение зимы он уже расставил отряды своего войска по южной Чехии, препятствуя саксонцам проникнуть далее.

В начале весны 1632 года Густав Адольф поднялся со своей зимовки в Могуче (Майнце) и вторгнулся к воеводе Максимилиану в Баварию. Тилли, который хотел заградить ему дорогу, пал в перестрелке при реке Лехе, у города Райна (15 апреля). Но вскоре после этого Вальдштейн также перенес свою главную квартиру из Знойма в Раковник (Раконитц) в Чехии, ударил оттуда на саксонцев, находившихся в Праге, взял у них штурмом малую сторону и замок пражский (15 мая), а немного спустя после этого, выгнал их из остальной части королевства. Это заставило Густав; Адольфа покинуть Баварию и остаться на виду у Вальдштейна, который сам вскоре двинулся на него чрез Хеб (Эгер). Король шведский заперся в Номберге (Нюрнберге); Вальдштейн расположился на высотах, в миле от этого города. Так они простояли несколько недель, препятствуя один другому; когда же, наконец, король шведский решился сделать нападение на укрепления Вальдштейна (1 сентября), он был отражен с большой потерей. Тогда он опять направился в Баварию; Вальдштейн не пошел за ним, а повернул в Саксонию, чтобы, воспользовавшись временем, принудить курфюрста отстать от союза со шведами. Густав Адольф, чтобы воспрепятствовать этому, направился на помощь саксонскому курфюрсту; когда же, по быстро наступившей осени, можно было думать, что оба противника останутся на зиму в Саксонии, Густав Адольф, внезапно повернув к Лютцену, неожиданно явился перед Вальдштейном и принудил его вступить в битву (16 ноября). В кровавом бою, который прекратила только ночь, противники нанесли друг другу страшные потери; наконец, Вальдштейн принужден был отступить к Лейпцигу; шведы же потеряли своего короля. После этого Вальдштейн расположился со своим войском на зиму в Чехии, где щедро наградил офицеров, отличившихся в сражении; 15-ти же человекам, обвиненным в худом поведении, велел отрубить голову на новом огромном лобном месте на Староградской площади, а двоих повесить.

Со смертью Густава Адольфа шведы принуждены были отказаться от большей части его далеко простиравшихся замыслов; сверх того, вскоре возникли несогласия между ними и их немецкими союзниками. Поэтому Вальдштейн надеялся уничтожить неприятелей цезаря более хитростью, чем силой оружия. Когда шведы весной 1633 года разделили свои силы на несколько частей, и один отряд их, под предводительством Генриха Турна, вместе с саксонцами, предводимыми Арнимом, вторгся в Силезию, Вальдштейн двинулся там против них, но вскоре заключил продолжительное перемирие, во время которого шли переговоры о мире. При этом Вальдштейн собственно старался отторгнуть саксонцев от союза со шведами.

С другой стороны вел тайные переговоры с французским министром, кардиналом Ришелье, посредством выходца чешского, Вилема Вхинского, бывшего его доверенным. Ришелье обещал ему помощь к достижению королевства чешского, с целью заключить выгодный мир для французского королевства. После однако он понял, что Вальдштейн только обманывал его. Когда же перемирие приближалось к концу и курфюрст саксонский не согласился, по желанию Вальдштейна, заключить самому по себе мир с императором и потом помочь выгнать шведов из страны немецкой, то императорский генералиссимус указал ему на силу своего оружия. Прельстив Эрнеста походом, как бы на саксонцев, неожиданно обратился на шведов в Степаве, стеснил их и принудил Турна сдаться с 10,000 воинов в плен, из которого потом освободил только его самого да вельмож его. Потом пошел на горную Лужицу и взятием Будишина и Сгорельца овладел этой землей. В это же время он овладел и Франкфуртом на Одере и Лансдберком в Бранденбурге и заставил курфюрста бранденбургского бежать из Берлина. Он готовился было подчинить себе Померанию и Мекленбург, но император приказал ему поспешить на помощь Максимилиану Баварскому, на землю которого снова напали шведы под предводительством Бернарта воеводы Веймарского и осадили Реген.

Вальдштейн, хотя и с неудовольствием, но повиновался и отправился в поход в Чехию — однако к освобождению Регена он опоздал, потому что город уже сдался шведам. Вслед за тем наступила зима и Вальдштейн вздумал остаться с войском в Чехии, что поставлено ему было в вину при дворе от приятеля воеводы Баварского; но впоследствии сам император согласился с Вальдштейном, по изложении последним причин, почему нельзя было в то время ничего более предпринять в поле. Великая власть, дарованная Вальдштейну, породила многих завистников; которые не переставали вселять против него подозрения, будто он имеет враждебные замыслы против императора. Подозрение это должно было вкрасться в сердце императора, когда издалека, чрез воеводу савойского, дошло до него известие о происшедшем переговоре Вальдштейна с французским двором. Вальдштейн, приметя, что при дворе против него что-то предпринимается и что некоторые из его офицеров, преимущественно Валахи, доносили на него двору, — собрал главных своих военачальников в главную квартиру, бывшую в то время в Пльзене, и взял с них подписку, что они, покуда он останется в службе императора, сохранят к нему свою верность. Вследствие этого при дворе императора разнесся слух, будто Вальдштейн задумал отторгнуть войско от верности к императору. Тогда император Фердинанд счел за лучшее выдать Галласу, одному из высших начальников в войске, приказ, которым начальство над войском отнималось у Вальдштейна и передавалось ему (1634 года 24 января); однако этот приказ должен был быть скрываться в тайне до явной необходимости.

Спустя около трех недель после этого, обнаружилось, что Вальдштейн был в переговорах с Бернартом Веймарским, не знали только, с какой целью. Галлас высказал мнение, что он хотел соединиться со шведами против императора и объявил войску приказ последнего с тем, чтобы оно повиновалось его приказаниям. Вальдштейн воспротивился этому и объяснил военачальникам, которые у него были в Пльзене, что он не замышлял ничего против императора, и послал генерала, или обриста Бреннера в Вену с объявлением, что он думает скоро оправдаться; — за тем с несколькими сотнями войска и с несколькими своими приверженцами удалился в Хеб. Тут генерал Буттлер условился с местным начальником Гордоном и начальникам стражи Леслием убить Вальдштейна и приверженцев его, чтобы таким образом уничтожить мнимые его планы против императора. Это дело совершенно было ночью 25 февраля. Сперва были убиты четверо приверженцев Вальдштейна, Вилем Вхинский, Адам Терчка, Христиан Илов и ротмистр секретарь Нейман в замке хебском, куда приглашены были Гордоном на пир; после них был убит и сам Вальдштейн в доме, где он жил в городе. Император взял имения Вальдштейна, не имевшего наследников себе и разделил его большей частью между волохами и иными сановниками своими, помогшими удержать войско в верности к нему Галлас получил таким образом Фридланд и Рейхенберг, Альдрингер Теплици, Пиколомини — Наход, Коллоредо — Опочно, Леслий новый город на Меджуйи.

Потом, как только было возможно, ведено было войско к освобождению Регена. Шведский гарнизон оборонялся однако, на сколько это возможно было, четыре месяца, а между тем шведы и их союзники начали сильно наступать на области страны. Преимущественно они напали опять на имперские области, Лужицу и Бранденбург, овладели большей частью Силезии и отсюда вторглись потом в Чехию. Шведов в это время вел знаменитый полководец Баннер. Подошедши к Праге, они попробовали было напасть на нее со стороны Белой Горы, но воевода императорский Коллоредо воспрепятствовал их намерению хорошим укреплением этого места. После сего шведы обратились к городу Жатцу, а саксонцы к Нимбурку и овладели этими городами с великим кровопролитием в населении. Теперь же, когда Коллоредо получил помощь от императорского войска из под Регена, он выгнал неприятеля из земли. Наконец Резно сдалось и императорское войско при испанской помощи одержало решительную победу над шведами и их союзниками в битве при Нордлинге (6 сентября). Тут наконец курфюрст саксонский отделился от шведов и заключил с императором мир и союз в Праге (1635 г. 30 мая), который должен был служить залогом перемирия между католическими и протестантскими городами в Германии вообще. По этому миру император Фердинанд уступил Саксонии Лужицы, совершенно наследственное имение, бывшее леном чешской короны, с условием чтобы они опять перешли к короне в случае прекращения саксонского рода.

Таким оборотом дела шведы были приведены в такие тесные обстоятельства, что уже готовились прекратить войну; но вскоре поданная помощь от Франции снова возбудила войну со всей её силой с императором и Испанией). Среди этой вновь поднявшейся военной бури император Фердинанд II умер на 59 г. своей жизни 15 февраля 1637 г.

§ 83. Император Фердинанд III.

В королевстве чешском и в остальном владении отцовском, равно как и в немецкой империи, вступил на престол первородный сын Фердинанда II, Фердинанд III, будучи 29 лет от роду. Это был государь с умом ясным, самостоятельной волей и попечительный о благе своих народов. Он не имел таких враждебных мыслей относительно народа чешского, как его отец; говорил по-чешски и гораздо чаще своего отца пребывал в Праге. Мысли его часто витали в церкви святого Вита, где, если пелась старочешская песнь святому Вячеславу, то вместе с другими пел и он, притом так звучно, что голос его легко можно было отличить от других. Такому прекрасному государю не суждено было однако облегчить свою землю, потому что война, начавшаяся за Фердинанда II, продолжалась еще и в его владычество 12 лет и притом с гораздо большими поражениями, чем прежде, от которых королевство чешское потерпело более всех других земель Австрийской империи.

В феврале 1639 г. шведский воевода Баннер, но одолении императорских войск в северной Германии, открыл для себя другую дорогу к чехам. Вторгнувшись в страну из Мишен и осадив Дечин, Усти и Литомержицы, прежде всего объявил, что он намерен взять под свое покровительство протестантских жителей, из которых только несколько возвратилось с ним на родину. Потом запретил своему войску причинять вред протестантам, но позволил не милосердно губить все, что принадлежало католикам, т. е. почти что всему населению страны. Подошел даже к Праге, стрелял несколько дней в город, но без успеха. Потом обратился к конечной части страны, добыл разграбил и выжег города Нимбурк, Подебрады, Градец, Гору, Наслав и весь край на очень большом пространстве. После сего опять расположился перед Прагой на Белой Горе и намеревался обложить город, но видя решимость жителей к твердой обороне, не исполнил этого и обратился теперь к югу, к Будейовице и Прахенску; отсюда к Пизенску и Жатецку и снова в середину страны. Войско его, которого было 24,000 человек, всюду проявляло зверскую жестокость; так напр. князья католические были схвачены и убиты, костелы обесчещены, образа испорчены. Все, что можно было унести, неприятели клали на возы и на лодки и вывозили из земли большей частью по Эльбе; все же то, чего нельзя было унести, разрушали и уничтожали. Несколько тысяч деревень, местечек и городов было разграблено и выжжено. Люди безоружные нестройными толпами убегали в леса и горы, где от голода и холода умирали в огромном количестве. Так действовали шведы целый год, ибо обороны против них не было почти никакой, кроме малых отрядов императорского войска, которые большей Частью запирались в безопаснейших местах, и только кое-где происходили нерешительные стычки. Во время зимы собралось новое войско императорское из Кузы и Венгрии под предводительством брата императора эрцгерцога Леопольда Вильгельма и осадило южные части страны. Летом же 1640 г. оно ударило на шведов прежде всего в колике и силой принудило Баннера отступить к Мишену.

Во время этих великих забот, император Фердинанд III улучшил обновленное земское устройство прибавлением или объявлением нового положения, изданного 1-го февраля 1640 г., которым дозволялось сословиям действовать без предложения королю, во всем, что касается земских нужд, не касаясь особенных прав королевских.

В следующем году умер Баннер (1641). Новый военачальник шведский, Торстенсон, вел войну еще сильнее против императорских земель и прежде всего против королевства чешского. Уже в 1642 г. укрепился он в Слезне, взяв и укрепленнейшие места, потом в Моравии, где укрепился в Ольмюце. В 1643 г. вторгнулся в Чехию. Императорский главнокомандующий Галлас хотел ее защитить, расположившись в укрепленном лагере в Градце на Эльбе. Торстенсон, чтобы его выманить оттуда, направился в опасную, бесплодную страну, даже к Литомерицу и оттуда опять к Хрудиму, но когда не успел в этом, то отошел к Моравии и опустошил тут земли и Ракузу до самой Вены. По причине войны, которая в 1644 г. началась между шведами и датчанами, ему должно было как можно скорее отступить к земле короля датского, который соединился с императором; но его гарнизоны остались в Слезне и Оломуце. Галлас пошел за ним на помощь Дании; но поход этот кончился полным господством шведов и уничтожением войска Галласа, так что к концу года только 2,000 человек возвратилось в Чехию. Среди всеобщего страха император Фердинанд поспешил в Прагу, стал собирать зимой новое войско и приготовлять все королевство к обороне. Однако уже в феврале 1645 г. Торстенсон вторгнулся в страну чрез границы Мейсенские и поразил новое войско императора в Янкове близ Табора 16-го марта. Потом пошел к Моравии и обложил Брюнн и покусился вместе с Юрием Ракоцким, князем седмиградским, на Вену. Попытка эта не удалась, так как Брюнн отбился, но Слезна на всегда оставалась в руках шведов, натиском которых курфюрст саксонский принужден был снова наконец отделиться от союза с императором.

Вследствие болезни ног Торстенсон скоро потом должен был сложить начальство, которое после него принял Густав Врангель. Когда же в следующем году война происходила около границ земель императорских, прибыл в Прагу император Фердинанд III с четырнадцатилетним сыном своим Фердинандом IV, где и короновал его торжественно на королевство (1646 г. 5 августа). С этого самого времени шведы и французы опять соединились в поле и ударили на Максимилиана, воеводу баварского. Максимилиан, не будучи в состоянии преодолеть их, должен был заключать договор, по которому точно так же, как прежде и курфюрст саксонский, отделился от союза с императором (1647 г. в январе). Чрез это королевство чешское снова подвержено было сильной опасности. Во первых Врангель обложил город Хеб. Император Фердинанд сам принял начальство над войском и поспешил к освобождению этого города. Однако шведы овладели им приступом перед самым приходом Фердинанда. Тогда император отступил к Пльзену и Врангель пошел за ним. Ни та ни другая сторона не отважилась однако сделать нападение. Но когда воевода баварский нарушил договор со шведами и французами и послал помочь императору, тогда Врангель должен был отступить, расположив свой гарнизон в Хебе.

Вскоре потом в том же году шведы и французы сделали нападение союзное на Баварию и одолевши местного воеводу ударили на верхнюю Австрию под предводительством Врангеля. В то же время другой военачальник шведский Кенигсмарк вторгнулся чрез Хеб в Чехию и покорил Халькнов, Платов и некоторые другие города в западной части страны. Здесь Эрнест Отовальский представил ему случай взять Прагу, открыв отверстие в стенах городских за Градчаной, как бы для исправления стены. Кенигсмарк поспешил к Праге, идя днем и ночью. Не усмотренный ни кем, он ночью овладел входом чрез стену и ворота Страговские и занял тут Градчаны и малую страну, которую дозволил своему войску два дня грабить (1648 г. 26 июня). В старом и новом городе поднялось мещанство, студенты и все классы жителей составили слабые военные гарнизоны к энергической обороне. Кенигсмарк, не имея достаточных сил, чтобы взять город, отправил часть своего войска в другие места земли; это войско взяло укрепленный Табор, объехало южные, а потом и северные пограничные земли, истребляя все огнем и мечем. Чрез два месяца прибыло к Праге новое войско шведское, которое вел Карл Густав, пфальцграф Рейнский (4-го октября) и е этого времени началась правильная осада города. Но жители Праги и при этом еще четыре недели удачно оборонялись. Тут пришло известие о счастливом заключении мира императором со шведами, французами и всеми остальными противниками на съезде, — мира, о котором были начаты переговоры за 6 лет еще в Мюнстере и Оснабрюке в Вестфалии. Шведы отступили от Чехии и война, начавшаяся чешским восстанием в 1618 г., после тридцатилетнего продолжения кончилась.

Император Фердинанд после этой войны жил еще 9 лет, всячески заботясь об исцелении ран, ей нанесенных, которые впрочем были так тяжки, что скорое излечение для них не было возможно. Его посетила еще новая печаль, — коронованный сын его, Фердинанд IV, умер на 21-м году своей жизни (1654 г. 9-го июня). Император короновал теперь другого своего сына, Леопольда. В то же время насильственное завладение королем шведским Карлом X Полена подало повод к новой войне со шведами для отражения опасности, грозящей австрийскому могуществу. Но сейчас же по объявлении войны император Фердинанд III умер на 49-м году своей жизни (1657 года, 2-го апреля).

§ 84. Состояние земли чешской после тридцатилетней войны.

Тридцатилетняя война так опустошила землю чешскую и привела народ чешский в такую нищету, как еще ни одна из прежде бывших войн, не исключая и великой войны религиозной за учение Гуса. Тысячи сел были сожжены и опустошены так, что многие из них никогда уже более не восстанавливались. Города то целые, то по частям, все почти были обращены в пепелище, из которого только спустя долгое время могли возвратиться к когда-то бывшему цветущему состоянию. Жители городов и сел, убежавшие от страха из своих жилищ и ограбленные совершенно, погибли от голода, нужды, меча неприятельского и великого угнетения в таком количестве, что из трех миллионов жителей, сколько считалось до того в Чехии, оказалось после неё по тогдашнему счету только 800,000 душ. Бедность угнетала большую часть жителей. Города были лишены знатнейших классов еще и выселением протестантов. Промыслы и торговля не процветали уже с той поры; постоянные бедствия уничтожали прилежание ремесленников, так что большое искусство, бывшее дотоле, забылось и совершенно уничтожилось. Крестьянин был лишен земледельческих своих орудий, имения и не мог поэтому скоро очнуться в своем опустошенном хозяйстве; во многих же местах земледельцы должны были запрягать в плуг самих себя.

Из такого великого упадка общественного блага земля могла быть выведена только долгой деятельностью хорошо устроенного общественного управления, чего однако и не доставало чехам долгое время.

Изменениями в земском устройстве, какие произвел император Фердинанд II после Белогорской битвы, чехи лишены были наибольшей части своей, дотоле бывшей самостоятельности. Хотя Прага и после, как прежде, называлась главным городом и местопребыванием владык австрийских, однако с окончательного выезда из неё императора Матвея в 1617 г. императоры пребывали уже постоянно в Вене и только лишь на время приезжали в Чехию.

Земским управлением заведовали непосредственно так называемые наивысшие урядники и судьи земские, как бы только на время отсутствия короля из земли, и обыкновенно пользовались титлом чешских наместников. Но ни тот, ни другой титул не гармонировал с действительностью. Один из этих высших урядников королевства чешского, которого чиновническая деятельность в некоторых делах издавна распространялась и на другие земли чешской короны, теперь имел власть только в Моравии и Силезии, а наивысший канцлер долженствовал быть везде при особе императора и поэтому пребывал уже теперь постоянно в Вене. Чрез него сообщал отсутствующий в земле король все приказания должностям земским в Праге. Наивысшей инстанцией управляющего Чехией, Моравией и Силезией была земская канцелярия в Вене, которой наместничество было подчинено в действии. Сверх сего новым устройством земским вся власть законодательная была отдана королю; проекты законов для земель чешской короны выходили теперь из тайного совета императорского в Вене, в котором канцлер чешский имел только голос на ряду с советниками из других земель императорских. Таким образом тайный совет ныне коснулся глубже внутренних дел чешских, чем это было до тридцатилетней войны.

Высшие чиновники земские, которые имели только стародавние права, но не соблюдали надлежащей правильности управления целой землей, были: высшие бургграфы, высший судья и писарь земский, высший придворный ленный или президент суда по апелляциям, управляемого некогда королем Фердинандом I, и помощники земских чиновников. Иные высшие должности, как напр: должность наивысшего гофмейстера, гофмаршала и т. п., остались теперь, по уничтожении императорского дворца в земле, только почетными названиями, с которыми были соединены почетные обязанности при короновании короля и при некоторых других торжественных обрядах. Деятельность чиновников, прежде нами поименованных, относилась только к делам административным, политическим, судебным и финансовым. Первые две отрасли состояли под властью чешского канцлера; в делах же финансовых распоряжалась придворная палата в Вене, общая для всех земель имперских. От канцелярии и наместничества чешского совершенно независимо было войско, которое с тридцатилетней войны, как надежнейший залог силы императора, приобрело такую важность, какой прежде никогда не имело. С битвы Белогорской в Чехии, равно как и в других землях имперских, стало содержаться большое войско, расположенное гарнизонами во всех значительных городах, разделенное на полки или отряды с постоянными сборными пунктами, которое употреблялось во всей империи, кроме земель венгерских. Самым высшим местом управления его был придворный военный совет в Вене.

Вследствие существования императорского войска не требовалась уже открытая готовность к военной службе со стороны земства, как это было по старому порядку, но все-таки кроме обыкновенного для войны найма войска военачальниками, и сеймы эти изъявляли готовность выставить некоторое число войска, которое непосредственно по определению их собиралось и выставлялось обывателями, равно как сеймам же принадлежала и забота о надзоре и месте жительства войска, расположенного вообще в земле. Назначение войска к своим занятиям, равно как и построение сильных крепостей предоставлено было сначала отдельным земским панам, а потом новым земским собраниям. Только в королевских городах оставались еще вооруженные местные собрания, большей частью из чести, нежели по необходимости, исключая особенных случаев. После высших земских должностей существовали областные гетманы для управления краем, как было со времени областного мира в XV веке. Их было в каждом крае или области два: один из сословия панского, другой из рыцарского. Им надлежало заботиться о всеобщей безопасности, — именно преследовать преступников и уничтожать беспорядки, также собирать подати, одобренные земским сеймом, и относить их в казнохранилища, сеймом устроенные и для этого назначенные. Высшие чиновники земские долженствовали быть по новому устройству Фердинанда II из сословия дворянского или рыцарского, находящегося в Чехии, а областные гетманы должны были жить каждый в своем крае. Города управлялись своими бургомистрами и советниками, однако под строгим надзором императорских гетманов и судей. Ремесленники же управлялись чиновниками своего магистрата.

Во всем этом управлении долгое время не было жизненного и деятельного духа к возрождению земли. Между лицами, которые помогали императору Фердинанду II составить новую систему неограниченного управления, мало было таких, которые бы делали это без какого-нибудь предвзятого политического убеждения. Некоторые, напр., высший канцлер Вильгем Славата, служил этой системе из убеждений религиозных, иные, и таких было большинство, — из негодного эгоизма, что и было с одной стороны причиной нравственного упадка Чехии ХVII-го века. Эти-то лица, кои долгое время не имели иного дела, как штрафование, преследование и уничтожение каждой возможности свободного проявления народа, сообщили земским должностям на долгое время ту же цель, исполненную жестокости и чуждую участия к народу. Но еще худший дух владел тогдашними правительственными лицами, которые, лишившись большей части своих прежних прав, безнаказанно притесняли народ, оставленный совершенно без всякой законной защиты. После конфискации при императоре Фердинанде III-м и по удалении значительного числа старой шляхты из земли, лучшая часть земских владений в Чехии находилась в руках иностранцев, к тому же еще по большей части суровых воинов, которые не имели никаких связей с народом, теперь им подчиненным, и не чувствовали к нему никакого сострадания. С этого времени заведен был ими (а им подражала потом и туземная шляхта), новый порядок отношений к народу, какого никогда прежде не было в Чехии. Работы и другие тяжести во владениях сельских чрезвычайно увеличивались и вводилось чрез это угнетающее рабство личное со всеми своими последствиями, которые прежде известны были только по наслышке. У крестьян отнимали имущество и законные права, и не было вовсе никакой возможности требовать справедливости в судах земских, которым одинаково были подчинены и дворяне собственники. Притеснения чиновников и писарей панских, негодный продукт этого времени, увеличивали иго, под которым стонал наибольший класс жителей. При таком угнетении не могло никогда восстановиться ни ремесло, ни хозяйство от ран, полученных в тридцатилетнюю войну. Вследствие сего земля потеряла цену, так что земледельцы часто убегали от своих владений и должны были к ней прикрепиться законом.

Одно зло прошедшего состояния земли чешской, именно несогласие в религии, со времен Белогорской битвы было прекращено. Обращение к старой вере католической было проводимо совершенно. Скрывались впрочем там и сям в зеле последователи и иных исповеданий, особенно из братского общества, но число их было незначительно, народ же обратился вообще к старой вере, сначала внешним образом, но довольно скоро и настоящим, чрез что приобрел себе при всяком несчастий, физическом и духовном, сердечное утешение и нравственное укрепление, необходимое для восстановления в будущей новой жизни.

Вместе с обращением к католической вере началось и восстановление католической церкви и управления её в Чехии. Прежде всего снова была распространена власть архиепископа по всей земле. По смерти Яна Логелия, скончавшегося еще в зрелых летах, к концу 1622 г. место его занял теперь двадцатичетырехлетний граф Эрнест из Гараха (1623), которого папа Урбан VIII чрез несколько лет (1626 года) сделал кардиналом. Уже в 1630 г. император Фердинанд II с согласия папского двора решился разделить Чехию на 5 епархий по плану, который за год до смерти императора Рудольфа был сделан первоначально епископом венским Клеслом. Кроме епархий архиепископских в середине земли должны были быть резиденциями епископов: Кралев Градец, Литомерицы, Пльзен и Будейовице. Это намерение потомки привели в исполнение: так императором Фердинандом III основано было епископство литомерицкое (1656), а несколько позднее и епископство градецкое (1664:). Однако каждое из них было для одного только своего края литомерицкого и градецкого, так что епархия архиепископская всегда занимала наибольшую часть земли.

Из всех других учреждений церковных наибольшее распространение приобрел орден иезуитский. Из Чехии, Моравии и Силезии сделана была особенная провинция этого ордена, и в очень короткое время он имел 13 коллегий в Чехии: в самой Праге три, в старом и новом городе, на малой стране, далее в Крумлеве, в Градце Индриховом, в Клатовах, Бржезнице, Хебе и на Кутной горе, исключая иные мелкие резиденции. Иезуитам были отданы вместе с университетом королевским и все городские школы, которые были сначала управляемы университетом. Знаменитейшие из них, кои поэтому назывались гимназиями, орден окружил своими членами. Иезуиты особенно трудились при первом обращении народа к католической вере; тщательно заботились об удалении протестантов и об искоренении их и о прочном утверждении советов и учения общественной церкви; храмы их снабжены были красноречивыми проповедниками, миссионеры их ходили безостановочно по городам и селам, чрез них особенно оживлялись старые религиозные местные воспоминания и открывались новые предметы почитания. Иезуиты возвысили особенно почитания святых исторических и любимых народом в городах, так например: ими утверждено почитание нового чешского патрона, св. Яна из Непомуки.

Появились впрочем и иные новейшие ордена со времени Белогорской битвы, то впервые введенные в Чехию, то еще более расширенные, каковы напр: капуцинов (1600), навлеан (1626), театинов (1666), тринитаров (1704), ниаристов милосердных братий, так что к половине 18 века в Чехии было кроме иезуитских коллегий 179 монастырей. Прежние ордена, установленные в земле, обновились и увеличились согласно с изменившимися отношениями. Много времени прошло, пока было образовано потребное число светского духовенства; для этой цели кардинал Гаррах в 1631 основал первую отдельную архиепископскую семинарию в Праге, а позднее подобные семинарии основаны были еще в двух вновь устроенных епископствах. По причине недостатка духовных, равно как и по причине уменьшения жителей, осталось много древних приходских костелов не занятыми и которые были причислены теперь к иным в качестве филиальных. Прежнее церковное разделение на деканства, которое и через два века перед битвой Белогорской не пришло в забвение, возобновлено теперь было, хотя и с измененными границами отдельных деканств, которые названы теперь новейшим именем, викариатами. Из прежде бывших диаконатов удержалось только несколько и то уже только как почетные названия. Синоды княжества не уничтожились, хотя уже и не было препятствия от неудовольствия протестантов, как было в 1605 г. Дух неограниченного господства, заведенного в государстве, усилился в том же направлении и в управителях церкви, епископы отчасти обходили синод, потому что светская власть никаким образом не благоприятствовала свободным собраниям.

Хотя император Фердинанд и все царствующее потомство его заботилось в течении полутора веков о вере католической, чтобы она господствовала самостоятельно в их землях, тем не менее однако могущество церкви не было восстановлено в прежде бывшем своем объеме. Император Фердинанд III уже не допустил двор папский повелевать всем тем, что где-нибудь состояло под его влиянием, если это противоречило с новейшим понятием о светской власти. Во второй год своего царствования он отнял у иезуитов имение прежде бывшего университета Карлова и два факультета: юридический и медицинский, которые содержались доходами с этого имения (1638), и взял в государственное управление, поставив над ними одного из высших чиновников земских в качестве протектора, позднее же соединил два факультета иезуитские и те два светские в один университет Карло-Фердинандский (1654), который, не смотря на все возражения архиепископа, как канцлера университета, право которого император утвердил в этом отношении, приобрел новое устройство с контролем государства, без утверждения папского.

Опустошение земли после 30-летней войны имело для потомства то следствие, что чешская земля лишилась лучшей части своей всегдашней территории. В тех краях, которые наиболее остались без жителей властители особенно иностранцы, которые имели также имения и в иных окольных землях, заводили новые колонии немецкие для заселения своих владений. Такие колонии со временем размножились внутри земли; но при границах, где было уже прежде такое население немецкое, оно не только удержало свой язык, но даже в скором времени онемечило и чешское население, которое с ним было смешано. Вследствие сего граничная черта между языками немецким и чешским к концу 17 века прошла глубже внутрь земли, так что почти третья часть населения состояла из немцев.

Вследствие всех тех перемен, которые были после битвы Белогорской, язык чешский дошел до великого уничижения. Чужая шляхта, которая поселилась в земле, не только сама пользовалась в официальных сношениях немецким языком, но привела с собой большое множество немецких чиновников и служителей, которые презирали чешский язык. Таким образом немецкий язык был распространен чиновниками императорскими и войском. Кто из туземцев хотел повыситься в гражданской должности или в войске, должен был выучиться немецкому языку и отчуждался от своего народа. И прежнее туземное дворянство вскоре подверглось чужому влиянию, так что именитые люди в начале 18 века большей частью употребляли французский язык, а позднее немецкий. При таких обстоятельствах письменность чешская видимо падала. Заграницей еще ее поддерживали некоторые из учеников чешских, удалившихся в первое время после 30 летней войны; Ян Амос Каменский, последний епископ братства чешского (1672 г.), записывал на чужбине бессмертные дела свои. Но народ чешский на своей родине не имел в то время пользы от этого. Иезуиты и другие миссионеры истребляли здесь чешские книги, ничтожные остатки религиозного усердия прошедшего времени, отнимая их у народа, чтобы он не пользовался ими в религии; новая же, беспристрастная относительно религии литература не могла так легко вдруг образоваться. Об этом пытались некоторые, патриотически настроенные члены общества иезуитов, между которыми особенно стяжал себе доброе имя Матвей Штейер, основатель наследственного имения святовоглавского (1669); но при всем добром намерении они не могли однако удержать народную литературу от полного падения. Но не с большим успехом впрочем развивались науки в Чехии на немецком и латинском языках. Б этом отношении особенно вредно было школьное управление общества иезуитов, которое полагало в основание узкую границу ученому исследованию и разумному образованию вообще, чтобы не возбудить к толкованию веры. Время то сравнительно было благоприятнейшее для знаний. Архитектура, хотя во вкусе и уступала прошедшему времени, тем не менее прославилась некоторыми постройками нагорних храмов, равно как и дворцов дворянских, совершенных впрочем большей частью чужими мастерами. В живописи прослыли туземные мастера: Шкрета, Купецки, Врандль, в скульптуре Броков; произведения всех их вывозились и на чужбину.

§ 85. Император Леопольд I.

По смерти императора Фердинанда III принял владычество сын его Леопольд I, не достигнувший еще 18-летнего возраста, государь действующий медленно, ученый, но в делах управления привыкший совершенно полагаться на своих чиновников, между которыми не было решительных государственных личностей. Поэтому государь, которого владычество продолжалось 48 лет, совершенно прекратил всякое исправление бедственного состояния земли, причиной которого была 30-летняя война.

В начале царствования Леопольда велась война со шведами, объявленная еще императором Фердинандом (1657 — 1660), после которой сряду началась война с Турцией», которая в то время довольно скоро кончилась (1664); потом чрез несколько времени война с французами на Рейне, для защиты немецкого государства (1672 — 1678). Чехи не были водимы ни на одну из этих войн, вместо этого они платили великие пошлины для нужд военных.

В противоположность этому открылось домашнее возмущение, в котором самым явным образом открылось несчастное состояние земли (1680). Усмирение народа сельского было так немилосердно, что подданные в некоторых краях с отчаяния приготовились к военному отпору. В крае Чаславском сперва собралось 900 человек крестьян, которые, как попало вооружившись, послали сначала послов к наместникам в Праге с жалобой на своих владетелей, что они поступают с ними хуже, чем у турок или татар обходятся с рабами, что им осталось только помереть с голоду. Ожидали только некоторого уменьшения несправедливого бремени. Но наместники самое собрание это сочли уже бесчинством и послов их заключили в башню. Против восставших выступил генерал Пиколомини с двумя полками и без затруднения их разогнал. Начальники были схвачены и повешены. Между тем, однако, подданные вдруг взбунтовались и во многих других краях, особенно в Литомерицком и Пльзенском, оставили полевые занятия и собрались в великом множестве. Когда же против них выступило войско, крестьяне убежали в леса и неприступные горы, однако принуждены были возвратиться к своим владениям, одни силой, другие — собственной волей. После этого император сделал некоторое облегчение работ и других повинностей, чего однако правительство долго не дозволяло.

Вслед за тем, в 1681 году, наступил мор в землях имперских. Император Леопольд удалился от него сперва из Вены в Прагу; но мор сильно охватил и королевство чешское, так что в нем умерло 100,000 человек; в самой Праге — 32,000 человек.

Скоро потом открылась продолжительная война с турками (1682 — 1699), в которой все земли Австрийской империи первоначально были испуганы осадой самой Вены турками (1683), но потом счастье так изменилось, что у турок отнято было их господство в землях короны венгерской; в это же время между тем и французы напали на страну немецкую (1688), поэтому войска имперские, из которых одна треть состояла из чехов и мораван, должны были сражаться в одно время в долинах венгерских и на Рейне. Король французский Людовик XIV вел войну не только оружием, но и страшными пожарами, подсылая нанятых поджигателей для опустошения лучших городов в землях тех владетелей, с которыми вел войну. Таким образом в Чехии были выжжены города: Трутнов, Брумов, Клатова; наконец также подожжена была и Прага, сперва жидовский квартал, который весь выгорел; отсюда огонь охватил старый и новый конец, так что в обоих концах вместе выгорело 407 домов (1689). Так как после императора Леопольда прекращался род королей испанских из дома Габсбургского (1700), после чего наследие принадлежало императорам австрийским, то император Леопольд условился об этом с некоторыми другими могущественными лицами, чтобы первородный его сын Иосиф по смерти его вступил на престол австрийский, а другой сын его Карл был бы королем испанским. Однако французский король воспротивился этому и сам овладел наследством испанским; вследствие чего почти сейчас по окончании турецкой войны началась новая, конца которой император Леопольд не дождался. Он умер на пятом году её продолжения, 5-го мая 1705 года.

§ 86. Иосиф I.

Преемник его, император Иосиф I, был государь необыкновенных качеств, вполне сознающий необходимость реформ для Австрийской империи. Пока шла война за испанское наследство, которая истощала силы всех его земель, он делал приготовления к лучшему устройству государственного управления во всех отношениях, учредив различные комиссии для исследования отдельных отраслей государственного управления и для предложения законодательных проектов. А чтобы привязать к себе принцев немецких и иметь от них надежнейшее пособие в войне, заключил от имени короля чешского, хотя и без спроса сословий чешских, союз с курфюрстами, по которому обещал из земель короны чешской отделять одинаковую с другими сословиями немецкого государства меру податей, которые были бы только употребляемы на потребности империи. За это королевство чешское и присоединенные земли могли требовать государственной помощи при каждом случае для своей обороны (1708), с сохранением всех прежних своих льгот, как короны самостоятельной,, отдельной от земель немецкой империи.

Но прежде, чем улучшения, замышляемые императором Иосифом, приведены были в исполнение, этот государь умер на 33 г. своей жизни (1711 г. 17 апр.), еще прежде коронования своего королем чешским.

§ 87. Император Карл VI.

Причиной этой неожиданной смерти Иосифа был младший брат его Карл, назначенный прежде к вступлению на престол Австрийский. По чрез это самое потерял он престол испанский, которого дотоле добивался с большим успехом, потому что могущественные лица, которые сначала были согласны на утверждение его в Испании, теперь отступились от этого, не желая допустить, чтобы две великие монархии, Австрия и Испания, были соединены под властью одного государя. Карл должен был, по Утрехтскому миру (1713), которым кончилась война за наследство испанского престола, довольствоваться некоторыми только землями в Италии и Нидерландах, которые сначала принадлежали Испании.

Избранный императором римским, он назывался Карлом VI, а как король чешский, — Карлом II. Будучи в то время единственным членом мужеского пола из дома Габсбургского, он сделал еще в 1713 г. распоряжение на случай, если бы и он умер, не имея мужеского потомства, именно: чтобы во всем его государстве вступили на престол сначала дочери его, а потом их потомство по праву первородства, после же них дочери умершего брата его Иосифа, а затем уже наконец сестры его или дочери императора Леопольда. Это постановление объявил он в большом собрании всех правителей из различных королевств и земель, которых тогда было достаточное число.

Когда же родившийся у императора сын Леопольд (1716), по прошествии немногих месяцев умер, а затем на свет появилось еще три дочери, то Карл VI задумал придать полное обеспечение своему постановлению о женском престолонаследии путем признания его земским сеймом целой империи, — что ему и удалось. Чешские чины на общем сейме 1720 г. 16 октября приняли закон, в силу которого все земли Австрийской империи составили впоследствии одно нераздельное целое. По признании или санкции этого закона со стороны германской империи, которого Карл добился уже позже, закон этот назван был прагматической санкцией. Только на третий год после этого император Карл приехал в Прагу и торжественно короновался на королевство (1723 г. 5 сентября).

В правление этого государя, с согласия сейма 1714 г., произошли некоторые перемены в прежнем делении земли чешской на округи: из четырех округов, Славского, Раковницкого, Подебрадского и Влтавского, составлено всего два, под названием: Раковницкого и Бераунского. На том же сейме впервые учрежден земский или сословный комитет выборных по образцу земель немецко-австрийских, делавшийся на каждые два года и заправлявший текущими делами сеймовой управы. Но другие все преобразования, которые замышлял император Иосиф I, для улучшения всего государственного управления, большей частью остались без исполнения. Учрежденные с этой целью комиссии утомились от усердной работы в правление императора Карла, а так как новый государь менее вникал в дела, то они конечно не сделали ничего. Император Карл, будучи покровителем наук и искусств, поощрителем торговли и промышленности, в сущности мало заботился о внутреннем управлении государством и более вдавался всевозможными способами в политику иностранную, которая ему совершенно не удавалась. В его правление, вскоре после Утрехтского мира, знаменитый полководец австрийский, Евгений Савойский, успел в новой войне с турками отнять у них не только Венгрию, но и некоторые другие земли. Напротив того, император Карл — путем различных интриг с разными государствами — потерял значительнейшую часть и тех земель, которые были приобретены во время войны за испанское наследство; кроме того, в конце его правления, турки отняли у него в новой войне большую часть того, что сперва принуждены были ему уступить. Умы народа чешского занимало в это время прославление нового патрона чешского Яна из Непомук, который, после долгих стараний и мирян, и духовных при дворе папском, был наконец провозглашен святым в 1729 г. Почитание его распространилось с этих пор не только среди самих чехов, но вскоре и в целом католичестве.

Император Карл употребил много усилий на то, чтобы прагматическая санкция была признана всеми прочими европейскими государствами и достиг этого скоро путем различных переговоров. В силу этого закона после него на престол должна была вступить старшая дочь Мария Терезия, которую он выдал в 1736 г. замуж за Франциска, бывшего герцога Лотарингского, а в то время великого герцога Тосканского. Через четыре с половиной года после этой свадьбы умер Карл VI, последняя отрасль Габсбургов (1740 г. 20 октября).

§ 88. Мария Терезия. Урон, понесенный чешской короной в войне за австрийское наследство.

Вопреки всяким договорам о прагматической санкции, немедленно по вступлении на престол Марии Терезии, поднялась, против неё страшная буря, результатом которой было то, что императрица была лишена своего владения, а монархия Австрийская расхищена неприязненными соседями.

Первым претендентом на все австрийское наследство явился Карл, курфюрст баварский, женатый на одной из дочерей Иосифа I, признававший за собой гораздо больше права на наследство, чем за Марией Терезией, в силу неправильного толкования одного давно забытого документа, — именно последней воли короля Фердинанда I от 1543 г., по которому этот король предоставлял дочери своей Анне, выданной за тогдашнего герцога баварского Альбрехта V, наследство на случай, если вымрет потомство сыновей его. Карла баварского побуждала к войне Франция, желавшая содействовать уничтожению владычества Габсбургов, чтобы таким образом усилиться на счет своих ближайших соседей. С другой стороны выступил курфюрст бранденбургский или король прусский Фридрих II, с столь же несправедливыми притязаниями на некоторые части земель короны чешской: во-первых, на княжество керновское в Силезии, которое было отнято императором Фердинандом II у маркграфа Яна Иеронима из рода Бранденбургов, как ленное владение короны чешской, за участие его в сословном восстании; во вторых, на княжество бржежское, легницкое и олавское, которые по прекращении последней ветви старинного рода Пястов в Силезии, в эпоху императора Леопольда I, перешли в ленное владение короны чешской; против этого восставал уже тогдашний курфюрст бранденбургский, заявляя свои наследственные права на княжества в силу договора с предшествовавшими государствами, и хотя он юридически и не был прав, тем не менее был признан императором Леопольдом (1686). Но у Фридриха дело шло не о праве и не только об этих нескольких княжествах — он хотел без всякого права завладеть всей Силезией: послав в Вену своего дерзкого посла, он требовал через него, чтобы королева уступила ему эту землю, грозя в противном случае соединиться с прочими её врагами; когда же Мария Терезия с презрением отвергла это, то он вторгнулся с военной силой в Силезию и овладел большей частью страны. Мария Терезия собрала в течение зимы сильное войско под предводительством графа Найпперка. Но Фридрих одержал над ним первую победу при Мольвице (1741 г. 10 апреля).

Между тем Франция образовала большой союз из врагов Австрии, к которому приступили кроме курфюрста баварского, также король испанский, позже Август III, курфюрст саксонский и король польский, курфюрсты пфальцский и кельнский, король обеих Сицилий и король сардинский, который тогда назывался государем савойским. Каждый из этих государей думал попользоваться какой-нибудь частью Австрийской империи при её разделе. В августе месяце 1741 года огромное войско баварское и французское вторглось сначала в верхнюю, а потом и в нижнюю Австрию и готовилось обложить Вену. В такой опасности королева согласилась на заключение тайного перемирия с Фридрихом и в малом Шнеллендорфе (в октябре) и обещала ему две трети Силезии, с тем только, чтобы он не участвовал в дальнейших неприязненных действиях, хотя Фридрих и вступил уже в сношения с другими её врагами. Последние за тем, оставив нападение на Вену, ударили всеми своими силами на королевство чешское — с юга и запада баварцы и французы, с севера — саксонцы. Перед Прагой они соединились и взяли приступом город, защищенный весьма слабым гарнизоном, хотя за оружие взялись и граждане в числе почти 3000 человек (26 ноября). Королевское войско, шедшее на помощь из Моравии, под предводительством мужа королевы Марии Терезии, великого герцога тосканского, опоздало и только теперь прибыло к Бенешову.

Герцог баварский, пришедший с войском своим в Прагу, немедленно провозгласил себя королем чешским. Созванные им чипы, имущества которых находились большей частью во власти его войска, без затруднения явились в Прагу в числе почти 400 панов и рыцарей и принесли ему торжественную присягу в костеле св. Вита. Службу совершал сам архиепископ пражский Маврикий, князь из Мандерхейда (19 декабря). Только высшие чины земства, желая сохранить верность королеве, большей частью оставили Прагу. На их место король посадил в земскую управу так называемую депутацию из семи особ от панства и рыцарства, под председательством графа Филиппа Краковского из Коловрат; канцлером же чешским при дворе своем в Мюнхене сделал графа Яна Вячеслава из Кейзерштейна. После сейма, на котором сословия чешские должны были согласиться на большие подати, он уехал во Франкфурт, где был избран курфюрстами в императоры и назвался Карлом VII (1742 г. 24 января).

Войско королевы Марии Терезии, предводительство над которым принял от великого герцога Франциска брат его Карл Лотарингский, по взятии Праги отступило от Бенешова в южную Чехию и ударило оттуда на баварцев в верхней Австрии, выгнало их из южной земли и вторглось вслед за ними в Баварию. В это время король прусский, стоявший с войском своим в Силезии, против всякого ожидания, нарушил перемирие нападением на Глац. Взяв этот город (1742 г. 2 января), он обложил всю Залабскую часть королевства чешского и отчасти направился в Моравию, где вслед за тем полководец его Шверин взял Ольмюц. Так как опять гроза висела над Веной, то полководец Карл Лотарингский должен был воротиться из Баварии и направиться на встречу врагу. Король прусский при его приближении отступил из Моравии в Чехию к Хотузицам в Чаславе. Тут Карл Лотарингский завязал с ним отчаянную битву (17 мая), но победа все же склонилась на сторону врагов. Вследствие этого Мария Терезия, чтобы избавиться хотя от одного противника, принуждена была заключить с Фридрихом мир в Бреславе (11 июля), по которому уступила ему почти всю Силезию и даже графства или прежние жупы грацкие, исконные части королевства чешского. За короной чешской остались за тем только княжества Тешинское, Керновское и Опавское.

По примирении с королем прусским, вся военная сила Марии Терезии обратилась против французов и баварцев с целью высвободить Чехию из под их власти. Главнокомандующий последних, маршал Бель-Иль, был принужден затвориться с 30,000 человек в Праге, которую осадил Карл Лотарингский (27 июля). Французы оборонялись 11 недель, пока к западным границам чешским не подошло им на помощь многочисленное войско французское под предводительством маршала Майлебуа. Карл Лотарингский должен был отступить от Праги с главной силой, чтобы помешать врагу вторгнуться в землю, что ему и удалось вполне. Тогда только Бель-Иль оставил Прагу с остатками своего войска (17 декабря), в суровую зиму, при величайшем недостатке съестных припасов и всего необходимого. Избегая отрядов австрийского войска, поставленных с целью ему воспрепятствовать, он совершил путь от Праги до Хеба в 10 дней, с большой потерей людей, погибших на пути от холода и болезней.

Королевство чешское было избавлено от врагов. 29 апреля 1743 г. королева Мария Терезия приехала в Прагу и была торжественно коронована на королевство епископом ольмюцким (12 мая). Архиепископ, которого это было прямой обязанностью, был в опале, по поводу прежнего его поведения в отношении к временному королю Карлу, и не смел вследствие этого явиться ко двору. Также многие из панов, выказавшие особенную ревность к службе герцогу баварскому, были привлечены к ответственности, но большей частью однако получили прощение. Только Карл-Давид, сановник, сделанный Карлом VII областным гетманом, был за тягчайшую провинность осужден на смерть и выведен на эшафот, где и было ему объявлено прощение (28 июля). Королева, которая по прошествии почти 6 недель уехала в Вену, велела тогда же отвезти туда и корону чешскую, дотоле всегда хранившуюся в Чехии, и при всех своих благородных качествах имела к чехам менее склонности, чем к венцам.

Между тем войска королевы продолжали одерживать победы в союзе с англичанами и некоторыми другими союзниками, к которым присоединился и упомянутый курфюрст саксонский, бывший дотоле в числе врагов. Вся Бавария была покорена, а в 1744 году война была перенесена за Рейн на французскую почву. Тогда король прусский начал снова опасаться, чтобы Мария Терезия после окончательной победы не вздумала отнять у него несправедливо захваченное. Вследствие этого он соединился опять с Карлом VII, который в качестве короля чешского уступил ему письменно, за обещанную помощь, остальную часть Силезии и значительную часть королевства чешского до самой Эльбы. В августе месяце Фридрих вторгнулся в Чехию через саксонские границы с 80,000 человек и без сопротивления дошел почти до Праги. После трехдневной упорной стрельбы, разрушившей 150 домов на Новом Месте и большую часть городской стены, прусаки взяли город штурмом (12 сентября) и затем овладели вскоре всем королевством. Поэтому Карл Лотарингский был принужден воротиться с войском из Франции и довольно скоро принудил Фридриха оставить Прагу и удалиться обратно в Силезию. Когда же в начале следующего 1745 года (20 января) умер Карл VII и сын его Максимилиан Иосиф, после новых побед, одержанных войсками Марии Терезии в Баварии, заключил с ней мир (22 апреля) и разорвал союз, как с французами, так и с прусаками, то Карл Лотарингский пустился преследовать Фридриха в Силезию, имея ввиду отнять у него назад эту землю. Однако Фридрих разбил его в упорной битве при Гофенфридберге близ Острегома (3 июля) и загнал его опять в Чехию, где герцог засел с войском в укрепленном лагере в Градце. Но по прошествии трех месяцев, он снова отсюда двинулся против короля прусского, а вслед за ним вторглось в Силезию и другое войско из Венгрии и Моравии. Но Фридрих снова одержал победу в битве при Зарове за Краледворскими лесами (30 апреля) и затем, вторгнувшись во владения курфюрста саксонского, разбил его войско и взял главный город его Дрезден (18 декабря). Это побудило королеву Марию Терезию заключить тут же в Дрездене мир (25-го декабря) при посредничестве Англии и на тех же условиях, как и прежде в Бреславе; сверх того еще Фридрих признал мужа Марии Терезии, Франциска I, императором германским, наследником Карла VII.

Три года за тем шла еще борьба с французами и союзниками их в Испании и наконец мир, заключенный в Ахене (1748 г. 18 октября), водворил общее спокойствие.

§ 89. Перемены в управлении землей чешской в эпоху Марии Терезии. Семилетняя война. Война за баварское наследство.

Вторжение Фридриха, короля прусского, вследствие которого корона чешская принуждена была лишиться трети своих земель, указало на видимую потребность в увеличении и лучшем устройстве военной силы австрийской, если Австрия хотела обезопасить себя от подобного рода нападений в будущем. Для выполнения этой задачи правительство Марии Терезии должно было неминуемо собирать усиленные подати с земель, а чтобы земли имели возможность выносить тяжесть налога, необходимо было позаботиться — и с большей основательностью, чем это делалось доселе — о придании им больших сил, следовательно об улучшении как материального состояния, так и духовного развития в народных массах. Королева Мария Терезия ясно усмотрела эту нужду.

Тотчас в начале своего правления она обновила и изменила судебные комиссии, учрежденные некогда императором Иосифом I, и вложила в них новую жизнь; плоды их деятельности не замедлили появиться: законодательство во всех отраслях улучшилось уничтожением вкоренившихся беспорядков, правительство занялось горячо и несравненно усерднее, чем задолго до этого, улучшением народного быта и содействовало общественному успеху. Но чем больше была эта деятельность, исходившая сверху, от высшей правительственной власти, тем более эта неограниченная правительственная власть расширяла круг своего вмешательства в ущерб другим, доселе бывшим в государстве сословным учреждениям; она не хотела допустить для себя какого бы то ни было ограничения со стороны прав сословных, пока еще видела в последних возможность противиться её замыслам. Вследствие этого древние сословные учреждения не только упустили из рук большую часть своей деятельности, которая сохранялась за ними и при обновленном устройстве Фердинанда II, но земля и корона чешская лишены были даже существенных прав своей прежней самостоятельности. Уже в последние два года перед заключением ахенского мира были положены основы нового воинского устройства в целой монархии, в силу которого войско должно было постоянно иметь численность не менее 180,000 человек. Королева условилась притом с чинами о том, чтобы всякая забота о наборе рекрутов была изъята из их ведения, а в замен того чины утвердили подати гораздо большие против прежних (1748 г. 12 сентября). Эти подати, впервые тогда с согласия чинов, были возложены не только на имущества подданных, но и правительства, хотя в меньшем размере. С целью более равномерного распределения податей была произведена поверка или перепись имуществ, принадлежавших лицам податного сословия, которая не возобновлялась уже в течении 100 лет, со времен короля Фердинанда И, и потому давно уже не соответствовала действительности. По прошествии не более пяти лет, королева пожелала еще умножения войска на 28,000 человек, в число которых чехи должны были выставить 9,000, но чины воспротивились этому (1753 года) и королева отступилась от своего требования.

Между тем вышел из Вены указ, которым устанавливалось новое ученое устройство в венском и пражском университетах (1747 года 19 октября). Указ этот имел ввиду повысить уровень обучения в тех отраслях, которые доселе были сильно запущены в обоих университетах, но по которым, именно перед этим временем, сделаны были громадные успехи в Англии, Франции и других странах, т. е. в науках естественных. Королева прежде всего не пощадила при этом учебного устава иезуитов, на который еще при императоре Иосифе I они ссылались как на неизменное правило своего ордена: еще не успели они оправиться от её указа, как в 1751 г. она выдала новый указ,. который касался не только университетов, но и гимназий, и установила королевской властью директора над гимназиями всей Чехии, надзору которого должны были подчиниться иезуиты. Вследствие учреждения многочисленных профессур по различным предметам, обучение в пражском университете возвысилось в последующие годы в значительной степени.

В то же время королева задумала гораздо обширнейшие изменения в устройстве суда и государственной администрации, и с этой целью она коснулась прежних основ государственного права, в силу которых земли короны чешской и в судоустройстве, и в правительственном отношении представляли самостоятельное целое, независимое от прочих земель государства Австрийского. Королева учредила в 1749 г. (14 мая) верховный суд в Вене для всех земель чешской короны и всего государства Габсбургов и сделала ему подсудным всякого рода дела, которые до тех пор подлежали ведению канцелярий чешской и австрийской; за тем и эти две канцелярии она соединила в одно высшее государственное учреждение над этими землями, которое было названо «Directorium in publicis et cameralibus», позднее же (1762) чешско-австрийская канцелярия была подчинена одному главному придворному канцлеру.

Во имя того же начала, т. е. чтобы суд был отделен от государственного управления, и древнейшее наместничество в Праге разделено также на два учреждения; За так называемым «высшим земским управлением», состоявшим из лиц дворянского и рыцарского сословия Чехии, была оставлена только судебная обязанность и с этих пор оно получило название земского суда. Все остальное управление, как в делах политических, так и духовных, было предоставлено новому учреждению, названному палатой представителей; во главе его был поставлен высший бургграф, всегда лицо выборное, но с придачей к нему советов разных чиновников, назначавшихся государем, по усмотрению, из высших придворных чинов. На это учреждение уже в начале была перенесена некоторая часть обязанностей, доселе принадлежавшей сословному выбору, и затем это продолжалось, чем далее, тем более, так что правительственное значение сословного представительства, а вместе и самих сословий, постоянно ограничивалось разными, чисто императорскими учреждениями, как в области, так и при дворе. В 1762 году управление финансовых дел отделено от политического устройством отдельной земской палаты, которое подчинено было высшей придворной палате в Вене; палата же представителей, удержавшая только политическое управление, названа с этого времени земской управой.

Уже в 1751 г. состоялось новое важное изменение в разделении Чехии на области, именно: новый Бреджовский округ был отделен от Градецкого, Клатовский от Пльзенского, Локетский от Жатецкогои округ Бехинский разделен на два, Таборский и Будейовицкий. С этого времени составилось 16 округов земли чешской: три в середине земли около главного города, искони не причислявшегося ни к какому округу, Куржимский, Бераунский и Раковницкий; остальные же вокруг них или по границам области, т. е. Жатецкий, Литомерицкий, Болеславский, Биджовский, Чаславский, Таборский, Будейовицкий, Прахенский, Клатовский, Пльзенский и Локетский. Вместе с этим новым разделением изменилась и сущность прежнего областного управления. Место областных сословных гетманов, живших в своих владетельных замках, заступили королевские окружные правители с постоянным местопребыванием в определенных городах. Круг деятельности этих правителей с течением времени все более и более расширялся, в видах ограничения прав подданных по отношению к правительству.

До королевы Марии Терезии, в королевстве чешском было 378 городов, местечек и духовных, дворянских и рыцарских владений, имевших право суда в делах уголовных. Королева, не желая, чтобы жизнь, честь и свобода людей зависела от приговора судей не вполне способных, отняла у большей части этих судов уголовную юрисдикцию и учредила 24 уголовных суда в целой земле, снабдив их судьями юридически образованными (1765 г. 22 июня). Еще за долго перед тем она учредила комиссию в Вене, задачей которой было поставлено: уравняв законы всех земель, подчиненных новому высшему венскому суду, и исправив их согласно обнаружившимся потребностям, — составить новое писаное законодательство, общее для этих земель. Таким образом самобытные законодательства Чехии и других областей должны были исчезнуть. Но это предприятие не было завершено при жизни Марии Терезии. Вслед за тем королева издала новый уголовный закон, обязательный для упомянутых областей, как для короны чешской, так и для древнего государства Австрийского (1768).

Между тем Мария Терезия была отвлечена от своего стремления к внутреннему возвышению монархии новой войной с Фридрихом прусским, в которой с Австрией, кроме других союзников, соединилась и Франция, Англия же напротив того пристала к Пруссии. Фридрих и начал эту войну внезапным вторжением в Саксонию (1756 г.) и, встретив здесь преграду со стороны наскоро составленного в Чехии войска, предводительствуемого генералом Брауном, — он напал на него, разбил в битве при Ловозице (1 октября) и затем привел Саксонию в свое подданство на время войны. Весной 1757 года он снова вторгнулся в Чехию с большой силой и проник до самой Праги. Здесь встретил его Карл Лотарингский с королевским войском и завязал битву, заняв позицию на высотах от конца Жижкова до Почерниц. Фридрих разбил его, потеряв, однако лучшего своего полководца Шверина (6 мая). Карл Лотарингский должен был с большей частью войска запереться в Праге, где и был осажден королем прусским. Усиленной стрельбой по городу умышленно разрушая некоторые из замечательнейших по художественности зданий, — как например костел св. Витта в пражском кремле, хотел Фридрих принудить к сдаче, но по прошествии шести недель на помощь Праге выступил фельдмаршал Даун с другим войском, набранным на моравских границах. Фридрих направился против него к Колину и здесь вступил с ним в бой (18 июня) при деревне Хоцениц. Но Даун разбил его наголову и король, потерявши 20,000 человек, принужден был в беспорядке бежать из страны; его примеру последовал и тот отряд его войска, который он было оставил для дальнейшей осады города.

Этой битвой королевство чешское обезопасилось совершенно от дальнейших нападений Фридриха II. Только под конец того года, когда король прусский одержал победу над союзническим войском французов при Росбахе (5 ноября), он вторгнулся неожиданно в Чехию, но исключительно с целью грабежа. За тем война, длившаяся семь лет, была окончательно перенесена в собственные земли Фридриха. Превосходные полководцы королевы, Даун и Лаудон, нанесли ему страшные поражения. По миру в Губертсбурге (1763 года 15 февраля) состав государства остался тот же, что и до войны.

В год, следовавший за заключением мира, старший сын Марии Терезии, Иосиф II, был избран королем римским, т. е. будущим наследником отцу своему Франциску I в Германской империи (1764 г. 27 марта); когда же Франциск в следующем 1765 г. (18 августа) умер, то королева провозгласила сына своего соправителем и кроме того верховным предводителем своих войск. Молодой правитель приказал прежде всего укрепить город Грац на Эльбе (1766), с целью сделать его оплотом против прусских вторжений из Силезии. Позже он снискал себе большую любовь у чехов содействием своим во время сильного голода, наставшего от неурожаев 1771 и 1772 годов. Он, прибыв в область и убедившись самолично, в чем настояла нужда, доставил всевозможную помощь: особенно благотворна была ссуда, сделанная для края из государственной казны, в пособие хозяевам.

Еще во время семилетней войны состоялось постановление, в силу которого правительство получило прочнейшее, чем доселе, влияние на учебные учреждения, избавленные от опеки представителей церкви и её уставов. Именно при палате представителей, переименованной потом в земскую управу, была учреждена отдельная комиссия над школами, подчиненная главной учебной комиссии при венском дворе, тоже вновь образованной при главной соединенной канцелярии.

Эта комиссия выдала много предписаний, касавшихся университетов и гимназий и изменивших школьные правила иезуитов, помимо всякого со стороны последних сопротивления и препятствия. На ту же комиссию возложена и цензура книг, что доселе было делом духовного сословия. Тогда же впервые началась обработка литературы немецкой в университете пражском: так как в остальной Германии прежде, чем в землях австрийских, пробудилась новая литературная жизнь на языке народном, приносившая с течением времени превосходнейшие плоды, то было полезно и другим народам, которые дольше оставались в упадке, причиненном 30-летней войной, — усвоить себе эти плоды и стать участниками новых быстрых успехов человеческой мысли. Карл Зейбт, силезец, получил с этой целью разрешение читать на немецком языке так называемые свободные науки, в качестве экстраординарного профессора философского факультета в Праге.

Гораздо обширнейшее поле действия в учебном деле открылось для правительства в 1773 году, когда иезуитский орден был окончательно уничтожен буллой папы Климента XIV. Еще 5 октября того же года иезуиты должны были оставить свои чешские коллегии, все имущество их отобрано правительством и учрежден из него, с присоединением позже и других доходов, чешский учебный фонд для потребностей общественного воспитания. В пражский университет, на богословский и философский факультеты, поставлены профессора из прочего духовенства и из светского сословия; гимназии поручены частью ордену пиаров, частью же светским учителям, поставленным от правительства. Но в следующем году (1774) придворная комиссия о школах издала новый устав для гимназий и определила вместе с тем новое устройство школ низших, предоставленных дотоле ведению духовенства и общин. Это последнее постановление было тяжким ударом, направленным против самого существования народности чешской. Любимой мыслью императора Иосифа II было то, чтобы народы всех земель государства Австрийского составили со временем один народ, говоривший языком немецким, который он думал ввести во всем инородном населении путем школ. В силу этого стремления, учреждены народные школы трех степеней: городские, сельские и деревенские, а также нормальные, главные и низшие, и во всех их предписано преподавать только на немецком языке. Равно и в правительственные места, при всяком новом образовании их, всюду вводился немецкий язык без особенных уже предосторожностей.

Тотчас по уничтожении иезуитов, в их коллегии на старом месте, в Праге, учреждена комиссия, в обязанность которой было постановлено проглядеть положение о сельском, населении в Чехии и проектировать способ, которым бы крепостная повинность могла быть уничтожена или совершенно, или в существенных частях. Королева Мария Терезия приказала сделать представление о том же чешским и моравским чинам на сеймах, созванных в том же году в Праге и в Брно. Тогдашние чины воспротивились сделать какую бы то ни было уступку, ссылаясь на то, что в противном случае они могли бы заслужить упрек от своего потомства за унижение родового имени и прав; во всяком случае впрочем они отдавались на волю королевы с тем, чтобы она постановила высочайшее решение. Тогда императрица по прошествии двух лет выдала так называемый рабочий патент (1775), которым крестьянская работа уменьшалась почти на половину времени. Во время приготовительных работ к этому закону, в сельское население зашли различные слухи, на основании которых будто бы все старинные крепостные тягости должны были уничтожиться. Когда же был обнародован патент, неспокойные голоса заговорили, что это патент не настоящий и что подлинный патент затаило правительство и его чиновники; отсюда дело дошло до нового крестьянского восстания. Прежде всего поднялись немецкие крестьяне из-под Трутенау и Враумова, составили несколько шаек и двинулись по пражской дороге с тем, чтобы взглянуть на настоящий патент; и куда приходили, увлекали с собой крестьян, грабили по пути замки и изливали гнев свой на панских управителях. Когда наконец чуть не тысяча их приблизилась к Праге, надо было прибегнуть к силе для укрощения этого своеволия. Небольшое число конницы рассеяло их и захватило нескольких в плен; из числа последних выбраны были главнейшие четверо и на страх прочим повешены на четырех главных улицах Праги. Также и в других местах, где только оказано было со стороны крестьян сильное сопротивление, возмущения везде были подавлены, впрочем не без кровопролития: сперва в Болеславе, Биджове и Холмце, потом в Литомержице, Жатце, Фалькнове и Канопигите. Затем императорский генерал Оливье Воллис поехал по всем областям и провозгласил снова рабочий патент с большей торжественностью; вследствие этого люди успокоились совершенно и воспользовались доставшимися на их долю скромными уступками.

При королеве Марии Терезии было предпринято впервые, в 1770 году, правильнейшее счисление народонаселения земли чешской и насчитано в целом королевстве около миллиона и двухсот тысяч человек мужского пола; так что всех жителей могло быть почти два с половиной миллиона. В Праге было 77,000 жителей.

Еще в последние годы правления Марии Терезии возникла снова война с Фридрихом, королем прусским, па доводу споров за баварское наследство по смерти курфюрста Максимилиана Иосифа, с которым прекратилась баварская линия дома Виттельсбахов (1777). Королевство чешское было главной ареной войны, на этот раз впрочем не столь кровавой. Австрийское войско, в числе 200,000 человек, под главным предводительством императора Иосифа, преградило Фридриху дорогу в область на двух пунктах: главная силана Эльбе между Градцем и Яромержем, меньшая часть направлена Лаудоном к Мнихову градищу. Пруссаки также двумя отрядами со стороны границ силезских и саксо-лужицких пытались нападать то на одно, то на другое императорское войско по одиночке, но Лаудон всякий раз мешал им искусными движениями своего войска, так что к концу похода (1778) неприятели были оттеснены за границу и до решительной битвы дело не доходило. Затем в течение зимы велись переговоры о мире, который и был окончательно заключен в Тешене (1779 г. 13 мая). Австрия приобрела часть Баварии, которая была с этого времени причислена к верхней Австрии, и лишилась верховного права над несколькими ленами короны чешской во Франции и Мейсене.

Опыт последней войны, как было и в семилетнюю, имел результатом то, что было решено выстроить в Чехии еще две крепости, кроме Кениггреца, одну у деревни Копист, близ Литомержица, которой в честь императрицы дано имя Терезиной, другую в Плесе, близ Яромира, названную в честь императора Иосифовой. Постройка обеих крепостей началась в 1780 году. Но уже в конце этого года умерла Мария Терезия, 29 ноября, после сорокалетнего царствования.

§ 90. Император Иосиф II.

Способ и направление преобразований в государственном устройстве и в жизни общественной вообще, начавшийся в правление Марии Терезии, достиг по смерти её еще гораздо большего развития, когда сын её, Иосиф II, сам вступил в управление Австрией). Этот монарх, человек чрез меру и не по времени восторженный, гордо отвергавший все старое и смело бравшийся за усовершенствование человечества путями дотоле неизведанными, изобретенными единственно пытливым разумом — думал осчастливить все народы и возвеличить свою империю новыми законами, учреждениями, уставами всякого рода, которые только по его воззрению и мнению были для этого пригодны; при этом думалось ему, что монарх имеет право проводить все то, что признал за полезное для государства, и он не хотел обращать внимания на права народов, земель, сословий, общин, собраний, как скоро шли они в разрез с его замыслами. И все он исполнял быстро, без дальнего раздумья, желая еще сам своими глазами увидеть плоды своих дел.

Сейчас же в начале своего правления занялся он большими реформами в делах церковных. В 1781 году он издал так называемый эдикт или патент о веротерпимости, которым позволялось протестантам находиться в императорских владениях и отправлять божественную службу по своему обряду публично, с определенными только исключениями и ограничениями. По истечении уже столь долгого времени с католической реформации Фердинанда II, сохранились еще остатки отщепенцев от признанного исповедания, особенно в областях, где не было достаточно количества духовенства; теперь они выступили наружу с разноречивыми и смутными вероучениями, плодами столь долгого отсутствия у них какого бы то ни было церковного устройства. Правительство и католическая публика придали им всем без различия прозвание гуситов, так как и на самом деле они были потомками братьев чешских. Вследствие императорского указа все эти секты должны были примкнуть или к аугсбургскому исповеданию, или же к реформатскому, гельветийскому, кальвинову. Этому присоединению воспротивились остатки старых адамитов и других тайных сект в той же роде, признававших только веру в Бога, но отвергавших всякое церковное устройство, — люди, совершенно пренебрегавшие религией и преданные странным суевериям и порокам; их оказалось незначительное число в округе Хрудимском. Сами себя называли они тогда аврамитами и также израэлитами, простой народ называл их «безбожниками», власти же и образованные люди того времени, благодушествовавшие в отвержении основ христианства и в так называемой религии разума, придавали им вновь изобретенное прозвище деистов. Правительство императора Иосифа было приведено в замешательство появлением этих людей и. прибегло тотчас к бесчеловечным средствам к их уничтожению: приказано было отнимать у родителей детей с целью воспитывать последних в правилах католицизма, самих же родителей отвести в Венгрию, Семиград и даже на турецкую границу (1782); позже же (1783) издало смешной указ, в силу которого всякий, кто провозглашает себя деистом или другого выдает за подобного, должен быть наказан 12-ю ударами по голому телу. В первый же год по издании патента о веротерпимости основалось в Чехии шесть протестантских общин и за время Иосифа и это число повысилось до 36 гельветийских и 12 аугсбургских, считавших у себя до 45,000 членов. Каждое исповедание получило своего представителя в целой земле, в лице суперинтенданта, который был подчинен высшему управлению в Праге и в Вене.

Подобно двум новым допущенным исповеданиям, император Иосиф хотел совершенно изъять и католическую церковь в своих землях из подчинения папе, как наивысшей главе церкви во всем мире. С этой целью уже на четвертый месяц своего правления он издал указ, чтобы никакая папская булла, какого бы она содержания ни была, не принималась и не обнародовалась в империи без одобрения правительства, и запретил также монастырям всех орденов управляться высшими представителями своих корпораций, которые имели бы местопребывание вне австрийской империи. Вскоре затем он отдал приказ уничтожить все те монастыри, в которых по его мнению не было надобности, т. е. за исключением тех, которые имели попечение о школах, о призрении бедных и о духовных требах. На этом основании в последующие семь лет (1782 — 1788) уничтожено 58 монастырей в королевстве чешском, из числа которых некоторые основаны незапамятно древними князьями и королями чешскими; для прочих же было определено количество монахов, выше которого они не смели к себе принимать. Монахи уничтоженных монастырей должны были удаляться прочь и получали умеренное обеспечение на время своей жизни. Имение монастырское конфисковано и обращено на основание религиозного фонда королевства чешского (1782); доход с этого фонда употреблялся на церковные потребности в Чехии, или на нужды императорского правительства. Из этих доходов император Иосиф Основал особенно много новых приходов, в которых чувствовался доселе недостаток. Также особенным повелением (1782 года 14 сентября) запретил он всякие изъятия, т. е. частные выделения монастырей из-под власти епископов.

Уже в последние годы императрицы Марии Терезии, в 1777 году, епископство ольмюцкое было изъято из-под власти архиепископа пражского и возведено на степень особого архиепископства. Император Иосиф увеличил епископские диоцезы, уменьшив архиепископства: таким образом к епископству литомержицкому причислены округи Литомержицкий, Жатецкий и Болеславский, к градишскому — Градишский, Будейовский, Хрудимский и Чаславский (1783); кроме того в 1784 г. учреждено новое епископство будейовицкое на средства религиозного фонда. Но власть епископская в тоже время ограничена сперва новым законом о браке (1783 г. 16 января), по которому всякие несогласия в брачных делах изъяты от суда епископского и подчинены судам светским, а во вторых — уничтожением семинарий епископских и архиепископской в Праге: вместо них император основал одну императорскую или генеральную семинарию для целого королевства (1783 г. 13 сентября) и прибрал таким образом попечение о воспитании католического духовенства к рукам государства. Своей же властью император выдал постановление о чине божественных служб, имея ввиду сделать из епископских консисторий во всех отношениях те же государственные учреждения, управляющиеся высшими правительственными повелениями. Только серьезные предостережения со стороны Пия VI, соединенные с угрозой церковного наказания, понудили императора удержаться от дальнейших нововведений этого рода; папа же взамен того оставил без последствий все сделанные императором нарушения его прав (1783).

Наряду с этими преобразованиями в делах церковных, занимала равным образом императора Иосифа, уже в начале царствования, любимая его мысль — укоренить немецкий язык у всех народов австрийских путем школ. На второй месяц по смерти Марии Терезии вышло императорское повеление для Чехии, чтобы никто не был принимаем в гимназии без удовлетворительного знания немецкого языка (1780 г. 30 декабря). Затем по новому уставу обучения, изданному в 1784 году, немецкий язык признан образовательным в гимназиях в замен латыни; также и в пражском университете расширено употребление немецкого языка, особенно обязательностью его для всех предметов философского факультета. О научном успехе в университетском образовании правительственные распоряжения заботились менее. Новый устав 1784 г. дал преподаванию направление, обращенное более к потребностям государственной службы и сохранившееся даже до недавнего времени: учреждены испытания, решающие о способности к службе. Но ученая литература тем не менее развивалась вследствие общего возбуждения к духовному развитию еще со времени Марии Терезии. Чехи с 1769 г. имели тайный кружок ученых людей, который при императоре Иосифе был (1784) официально возведен в королевско-чешское ученое общество. Естественно математические науки и история, преимущественно чешская, преподавались его членами и другими учеными с одинаковой любовью и успехом. Из круга этих мужей уже тогда вышел критический исследователь славянских языков и европейский ученый, Иосиф Добровский. В литературе, как ученой, так и поэтической, подле языка латинского, все более и более входил в употребление язык немецкий. Цезарь Иосиф дал большую свободу печати, издав указ, по которому обсуждение книг перед печатанием перенесено было из Праги в Вену, в главный цензурный комитет при дворе, а требования цензурного устава сделались гораздо умереннее.

Поэтическому творчеству век цезаря Иосифа и мало благоприятствовал. Правительство Иосифа нисколько ему не сочувствовало и даже нанесло невознаградимый вред уничтожением древних памятников искусства. Как во время неистовств таборитов, так и теперь Чехия была наполнена архитектурными развалинами храмов, потому что не только костелы разрушенных монастырей. но и многие другие храмы предоставлены были разрушению, по особому приказу правительства, который говорил, что исправление их причинило бы лишний расход, вредный для государственной экономии. Также небрежно обращались, при уничтожении монастырей, и с другими произведениями искусства: образами, статуями и церковной утварью. Этих предметов искусства погибло множество и вместе с ними погибло много научных памятников и исторических источников. Цезарь Иосиф хотел и замок пражский обратить в казармы и допустил продать с аукциона остатки сокровищ и библиотеки бывшего цезаря Рудольфа II не дороже старой ветоши.

Его покровительством пользовалось только то, что доставляло какую-нибудь материальную пользу и этим увеличивало силу государства. Поэтому правительством много было сделано для возвышения торговли и промыслов, которыми в Чехии занимались преимущественно провинции, смежные с немецким населением; Рейхенберг или Либарец и Румбург подле лужицких границ начали уже тогда славиться, как средоточие обширных промыслов. Также весьма много заботились и об успехах земледелия. Для распространения экономических сведений составилось частное общество, в один год с обществом ученых (1769).

Цезарь Иосиф возвел его также на степень публичного, под именем общества сельского хозяйства (1788) и, в числе других прав, дозволил ему производить испытания будущим управителям имений.

При цезаре же Иосифе появились первые, благодетельные учреждения для облегчения людских несчастий. В 1783 году в Праге был основав сиротский институт, в 1784 — общественное заведение для бедных. в 1786 — институт для глухонемых, в 1789 — общественное родовспомогательное заведение, в 1790 — дом умалишенных и общественная больница.

При цезаре Иосифе II приведена была в исполнение большая часть проектов императрицы Марии Терезии, землям чешской короны и древнего княжества австрийского дано было общее законодательство, но только так, что учрежденная для этого, по приказу цезаря, комиссия приняла в основание не старинные права каждой из земель, а составила новые законы частью на основании римского права, частью на основании новых теорий так называемого рационального или естественного права. Прежде всего вышел новый судебный устав по делам гражданским, потом судебный устав по делам уголовным, затем первый отдел городских законов, заключающий только личное право, наконец новый закон о преступлениях, к которому присоединен новый, исправленный судебный устав. Старое городское право, в королевстве чешском, написанное за два столетия пред этим, и судебный устав, введенный при обновлении земского устройства, потеряли чрез это большую часть своего бывшего значения.

С изданием каждого из этих законов было соединено учреждение некоторых новых должностей, при чем у земли, земских сословий, общества и других, до тех пор самостоятельных учреждений власть была отнята и передана органам неограниченной власти. В том же направлении сделаны были и разные другие распоряжения. Уже в 1783 году цезарь Иосиф отнял у старинных, высших чиновников земских и суд, и управление земское и учредил новый земский суд над имениями крестьян и их владетелями, в котором земскими советниками были правительственные юристы; этот суд, подобно бывшим городским судам, он подчинил апелляционному суду в Праге, который также был преобразован и, поэтому, круг его действий был ограничен уже одной Чехией и не простирался на Моравию. В следующем году учреждены были новые уездные суды и круг их действий был расширен на столько, что на них возложен был и надзор за исполнением законов во всевозможных отношениях. Суды в имениях дворянства должны были быть вверены владетелями юристам, назначенным правительством. В королевских городах была уничтожена вся, бывшая до тех пор, власть и самостоятельность городского общества учреждением императорских магистратов, составленных также из чиновников, к которым перешли вся власть и все права бывших выборных бургомистров и ратманов из мещанства, так что даже управление общественным имением было перенесено на них. При этом в Праге четыре, бывшие до тех пор, части города цезарь соединил в одно, под одним магистратом. Поэтому большую самостоятельность сохранили только небольшие города, в которых к бургомистру и ратманам, избранным из мещанства по старому порядку, прибавлялся обыкновенно только один советник, однако с довольно обширной властью. Устроенные таким образом и городские, и дворянские учреждения поставлены были под постоянный надзор и подчинены политическим и судебным цезарским учреждениям, преимущественно же поставлены были под надзор уездных судов. При издании нового закона о преступлениях, и число уголовных судов в Чехии было уменьшено с 24, оставленных при Марии Терезии, на 15.

Как городские общества, так и отдельные королевства и земли цезарь Иосиф вовсе не думал признавать за самостоятельное целое, государственно-юридические договоры, учреждения и обычаи которых он был бы обязан признавать. Ему хотелось считать австрийские владения за цельную государственную территорию, разделение которой на те или другие окрути должно было происходить сообразно с правительственной системой. Он первый из австрийских владетелей стал называть Вену своим единственным, главным и столичным городом, не обращая более внимания на преимущество Праги, щадившейся до тех пор, по крайней мере хоть по имени. Чтобы не давать королевской присяги на сохранение прав чешской земли и короны, он вовсе не короновался, и чем далее, тем открытее не признавал прав земских сеймов.

В первый год своего царствования он созвал чешский сейм, с намерением предложить ему уничтожить всякую личную зависимость сельского населения от дворян чтобы крестьяне их не нуждались в господском согласии для обучения какому-нибудь ремеслу или для вступления в службу. Сословия, собранные в большом числе, охотно согласились положительным большинством на предложение правительства и закон об уничтожении личной зависимости вышел еще в том же году, к великому преуспеянию сельского сословия. Это было последнее важное обстоятельство, по которому созван был правительством сейм. Уже в следующем году цезарь, так называемым доместикальным фондом, ограничил у сословий право пользования их собственным, накопленным имением, постановив, чтобы они не смели делать из него никаких выдач, не испросив каждый раз дозволения от высшей придворной кассы в Вене. А в 1783 году он окончательно уничтожил сословные комитеты и все дела, веденные ими от имени сословий, перенес на земское собрание, следовательно в цезарское учреждение. Все новые законы и другие постановления выходили постоянно только из официальных учреждений; с сословиями цезарь уже ни о чем не советовался. Самостоятельная деятельность сословий по их собственной инициативе была стеснена опекой цезарских чиновников над их имением. Таким образом от сеймов зависели только ежегодные подати, которые, однако, собирались уже не под их надзором. Но и это право цезарь намеревался уничтожить учреждением нового податного управления, приготовления к которому он велел делать уже в 1785 году.

По учению так называемых физиократов, которое усвоил себе цезарь Иосиф, земля считалась главным источником народного богатства; поэтому цезарь думал наложить впоследствии подать только на землю и на дома; для этого они велел снова измерить всю землю и определить, сколько каждый участок, смотря по своему качеству, должен платить. При этом, различие в количестве подати между землей господской и крестьянской совсем должно было быть уничтожено, равно как и барщина и все другие крестьянские повинности, вместо которых помещики должны были получать с крестьян деньгами. Из оценочного капитала государству должно было идти 12%, помещику 17% со ста. Когда подготовительные работы для этого приближались к концу, цезарь объявил чешским сословиям на сейме, в конце 1788 г., что впредь они будут совещаться Только о том, что будет от него внесено к ним, и что сеймы будут созываться не ежегодно, а только тогда, когда цезарь сочтет это нужным. Сословия ответили на это пространным адресом, в котором особенно выставляли на вид, что от такого окончательного уничтожения сословного учреждения страдает кредит государства; но цезарь насмешливо ответил, чтобы они не боялись банкротства. Затем, в 1789 г. 10 февраля, вышел патент о новой системе собирания, подати. Высший чешско-австрийский канцлер, которым был в то время граф Рудольф Хотек, отказался подписать его и предпочел сложить с себя звание.

Все первые постановления цезаря Иосифа относительно светских и духовных дел были приняты обществом с восторгом, кроме тех, которым они приносили личный вред. Всякий, кто тогда хотел слыть за человека просвещенного, хвалил меры, предпринимаемые цезарем против монахов и суеверий, не обращая внимания на то, что при этом было уничтожено в самом вероисповедании. Заботы о бедных, о немощных, об умножении жизненных припасов, об облегчении подданных приобрели цезарю любовь простого народа, хотя многие и имели повод жаловаться на уничтожение старых учреждений для успеха новых, на стеснение цехов и исключительное возвышение фабрик и проч. И чем далее, тем число недовольных все умножалось. Уже при жизни Иосифа поднялся сильный голос против притеснения правительством. и его органами чешского языка. Простой народ оскорблялся мелочным вмешательством правительства в его обычаи и удовольствия, когда оно приказывало исполнять вещи обременительные или такие, в которой не виделось никакой надобности, как например, когда приказано было тела мертвых хоронить без гробов, зашивая их только в полотно, когда булочникам и корчмарям запрещено было давать своим покупателям рождественские куличи, когда запрещено было ходить чрез поля по святым местам и постановлено освящать храмы во всех местах в одну неделю, когда сиротские деньги нельзя было отдавать в верные руки за большие проценты, а должно было вносить их в бывшую сословную кассу, находившуюся теперь под управлением правительства, с приращением только 3% со ста, когда намеревались детям незаконнорожденным назначить равную часть в наследстве с детьми законнорожденными и еще много тому подобного.

Новое податное управление произвело неудовольствие не только между панством, которое должно было нести новое бремя вместе с простым народом, но и между крестьянами, которым тяжело было бы существовать при такой высокой денежной подати.

Но более всех были раздражены нововведениями Иосифа земли, которые не в такой степени и не так давно, как Чехия, привыкли к произвольному стеснению своей древней свободы, именно королевство Венгерское и Нидерланды. Когда цезарь Иосиф, желая прославиться также и военными деяниями и расширить завоеваниями свои владения, начал наконец, в 1788 году, в союзе с Россией, войну с турками, которая, впрочем, не принесла ему ничего, — шляхта венгерская начала волноваться, восставать против незаконных цезарских нововведений и требовать созвания сейма для совещаний о тяжелом состоянии земли. В Нидерландах же вспыхнуло настоящее вооруженное восстание. Цезарь Иосиф, который сам вел войско свое против турок, в декабре месяце 1788 года возвратился в Вену, обремененный старостью и болезнью, приключившейся от военных трудов и непривычного климата. На следующий год он передал предводительство славному Лаудону, который повернул военное счастье на свою сторону, отняв у турок Белград. Но в это время Пруссия, при короле Фридрихе Вильгельме III, преемнике Фридриха Великого, начала уже помогать Нидерландам, так что они совсем отделились от Австрии и хлопотали о союзе против неё с турецкой Портой и с Польшей. Тогда цезарь Иосиф увидел необходимость вперед отказаться от своих нововведений в венгерском королевстве. В декабре 1789 года он объявил о созвании венгерского сейма, на котором думал короноваться. При таком положении дел самовольно собрались также и чешские паны и составили адрес к цезарю, заключавший в себе описание их тяжкого положения и требование, чтобы он возобновил земское устройство (1790 г. 11 февраля). Шестьдесят первейших особ из сословия подписали это прошение. Но через девять дней после поднесения этого адреса цезарь Иосиф II умер (1790 года 20 февраля).

§ 91. Император Леопольд II.

Преемником Иосифа был брат его Леопольд, который со смерти цезаря Франциска I был великим герцогом тосканским. Объявив из Флоренции, своей тогдашней столицы, свое намерение возобновить прежнее устройство во всех своих землях, он через три недели после смерти Иосифа и приехал уже в Вену, а 22 марта 1790 был уже открыт чешский сейм, вместе с созванными им сеймами других земель. Сословия, собравшиеся в большом числе, подали новому королю чрез высшего бургграфа свою жалобу и потом, с согласия короля, совещались о том, каким бы способом помочь тягостному положению земли. В это время чехам грозила война, потому что Пруссия готовила уже в Силезию огромное войско, против которого на границах Чехии и Моравии выставлено было столь же многочисленное австрийское войско, под предводительством Лаудона; между тем, по желанию нового австрийского императора, на съезде уполномоченных в Рейхенбахе в Силезии, шли переговоры о мире.

Чешские сословия требовали полного уничтожения всех новых мер цезаря Иосифа и Марии Терезии, которые были приняты относительно самостоятельности земли, сословных прав и церковного устройства, вместе с тем требовали также участия в законодательстве, которое было отнято у сеймов по распоряжению Фердинанда II; но при этом мало изъявили готовности принять на себя заботы о желаниях и благосостоянии тех классов, которые не имели представителей на сейме, и даже возбуждали в сельском населении особенные опасения, что оно может лишиться облегчений, дарованных ему цезарем Иосифом. Совещания сейма продолжались несколько месяцев, до самого 29 января 1791 года. Леопольд II удовлетворил некоторым, уже настоятельным, требованиям; именно уничтожил новый порядок собирания податей и соединенную с ним замену барщины денежным взносом (1790 г. 9 мая); уничтожил главную семинарию в Праге, оставил епископам их прежние семинарии и ограничил вмешательство светской власти в церковные дела; также возвратил городским обществам некоторое влияние на замещение городских должностей и предоставил пражскому университету и учителям гимназии и главных школ полное участие в управлении учебной частью, учредив совещательные собрания учителей на отдельных основаниях и избранный из них консес над студиями во всем королевстве (1791 г. 8 февраля). Но действительно отказаться от нововведений, которыми усилена была неограниченная власть императора и центральной власти, вовсе не входило в его намерения. Только в Венгрии он привел все в прежнее состояние, не приняв тех желаний Офенского сейма, которые требовали еще большего. Заключение предварительного мира в Рейхенбахе (5 августа), вскоре после которого Леопольд был избран немецким цезарем (30 сентября), облегчило ему усмирение Венгрии, дав возможность послать туда многочисленное войско, после чего он короновался, наконец, в Пресбурге (15 ноября). Также и нидерландское возмущение было совсем подавлено. Остальным своим землям цезарь объявил патентом, изданным только 28 июня 1791 года, что возобновление сословных прав возможно на столько, сколько это допускает положение дел с 1764 года; поэтому, что до того года было изменено, то и должно так остаться. На этом основании сеймам возвращено право давать свое согласие на наложение податей и собирать их чрез своих чиновников; обещано все законы представлять им для совещаний; также возобновлены сословные комитеты, но с административной властью столь же ограниченной, как и учреждение цезарского земства при императрице Марии Терезии.

Еще прежде, чем чешские сословия получили особенный ответ на адрес, составленный сеймом, цезарь Леопольд велел возвратить чешскую корону из Вены в Прагу, на попечение сословий, по древнему обычаю (1791, 8 августа); а вскоре после этого и сам торжественно приехал в Прагу и короновался на королевство (6 сентября). Но вскоре по возвращении в Вену занемог и умер 1 марта 1792, после двухлетнего царствования.

§ 92. Цезарь Франциск I.

После него вступил на престол старший сын его Франциск, имевший при смерти отца 24 года, второй немецкий цезарь того же имени. 9 августа 1792 года он был уже коронован в Праге на королевство. Сословия чешские на сейме, собранном не задолго пред смертью цезаря Леопольда (1792, 9 января), и на нескольких следующих, продолжали хлопотать о возвращении некоторых прав, отнятых у них при цезаре Иосифе, и особенно о том, чтобы земский суд над лицами, принадлежащими к сословиям, и над имениями крестьян составлен был из их среды; но время для их требований и для свободного развития общественной жизни в австрийской монархии было, как нарочно, чрезвычайно неблагоприятное.

Еще в последний год царствования цезаря Иосифа началась великая французская революция (1789). Как в Австрии цезарь Иосиф, так во Франции сильная демократическая партия, одержавшая верх, предприняла изменение всего государственного порядка по тем же новым, всех тогда увлекавшим принципам, не щадя никаких существовавших законов, не обращая внимания ни на духовенство, ни на дворянство, ни на отдельные земли, как части государства, и даже не щадя, наконец, самый трон. Это событие, которое вскоре было запятнано цареубийством и потоками крови, пролитой на эшафотах и в сражениях между гражданами, навело страх и на неограниченных властителей и на сословия, которые, по тогдашнему течению дел, сами по себе имели некоторое право в управлении общественными делами. Потому что, как тем, так и другим стремления неограниченной демократии, которые, по примеру Франции, перенимались и в другим землях, грозили потерями и разорением. Поэтому цезарь Франциск с недоверием смотрел на всякую перемену в тогдашнем устройстве, если она лишала его хоть части его власти; а сословия чешские боязливо устранялись от тех требований, которые не касались исключительно их интересов. На сейме 1793 г. они отказали в небольшой просьбе пражскому университету, просившему себе место между ними, в лице своего ректора, а также не согласились на увеличение числа депутатов пражских частей города (теперь уже настоящих магистратских чиновников) с 4 на 6; также они не обратили должного внимания на требование, подписанное 33 ревнителями народного образования, чтобы на сейме принят был изгнанный чешский язык. Кроме того, переворот во Франции имел последствием, еще при жизни цезаря Леопольда, споры между этим государством и его соседями; вскоре же по вступлении на престол Франциска, французы объявили ему, как королю чешскому и угорскому, войну (1792, 20 апреля), с которой начались перевороты во всей Европе. Чрез четыре года эта война подала цезарю Франциску повод издать приказ, чтобы все совещания о переменах в делах сословий оставить до возобновления мира (1795, 8 июня).

Сословия чешские подчинились воле цезаря. Только на сейме 1798 года (16 февраля), по заключении первого мира с французами в Кампо-Формио, раздался из дворянского сословия голос графа Буквая, что пора бы снова приступить к преобразованиям. Но тут вскоре снова вспыхнула война; в правительстве же еще более усилился дух, противный всякому свободному движению, так что потом уже никто не смел произносить своего суждения об общественных делах, из опасения быть заподозренным в принадлежности к пагубному якобинскому учению. В 1800 году правительство наложило чрезвычайную подать, по случаю военных издержек, и завело новую так называемую подать с сословий, не испрашивая уже на это разрешения сейма. Сословия успокоились оговоркой, представленной уже впоследствии, что правительство принуждено было к этому стеснительными обстоятельствами. Но, между тем, правительство и впоследствии пользовалось новым средством делать долг на счет земли выпуском бумажных денег, не обращая, при этом, никакого внимания на сеймы, а когда такой долг лет тяжелым бременем на народную торговлю и перепутал всякое отношение между капиталом и процентом, правительство, во вред, себе же самому издало 15 марта 1811 финансовый патент, по которому бумажные деньги понижены были на Пятую часть своей номинальной цены.

Обещание цезаря Леопольда вносить новые законы в земские сеймы и сообразоваться с их мнением об этих законах — также не было исполнено. Именно в 1811 году (1 июня), без всякого участия сейма, издан был новый гражданский закон для всех земель, кроме венгерского королевства, которым начатое цезарем Иосифом дело частью было изменено, частью докончено, что окончательно отняло у старого законодательства чешского все его значение. В первые же годы царствования цезаря Франца были уничтожены также частные льготы, возвращенные Леопольдом II городскому сословию. Цезарским приказом 1802 года у общества снова совсем было отнято право избрания советников, а должности бургомистров, судей и гласных, т. е. избранных из соседних жителей, которые издавна была временными, сделаны были пожизненными. В том же году цезарь Франц уничтожил также недавно учрежденный совет ученых, вместе с собраниями учителей, и возобновил должность директоров факультетов и гимназий, подчиненных цезарским учреждениям. Только надзор за низшими школами поручен был духовенству, именно консисториям и окружным викариям, однако все-таки с участием правительственных чиновников и под их главным управлением (1804).

Войны с французами, для которых всякий раз после заключения мира отыскивались вскоре новые предлоги, происходили, по месту своего действия, долгое время вдали от чехов, но тем не менее из них вытекли некоторые перемены, касавшиеся до юридическо-государственных отношений чешской земли.

Когда новый завоеватель Франции, Наполеон, украсил себя титулом императора, цезарь Франц решился назвать себя наследственным цезарем австрийским (1804, 11 августа), не делая никакой перемены в правах и устройстве королевств и земель, соединенных под его властью. При этом он предоставил себе установить впоследствии новую форму коронования на империю, однако без коронования на королевство чешское и венгерское; но впоследствии ему этого сделать не удалось. По Пресбургскому миру, заключенному в конце 1805 года (26 декабря), по которому Австрийская монархия лишилась значительной части своих земель, ленное, верховное право чешской короны на старинные лены её в верхнем Пфальце и во Франконии было отнято у неё в пользу Баварии, о чем впоследствии было объявлено особенным цезарским патентом (1808, 26 января). Когда, после того же мира, большая часть немецких князей отпала от империи и составила особенный Рейнский союз, под покровительством Наполеона, цезарь Франц решил сложить, наконец, с себя римскую корону (1806, 1 августа) и отказаться от нового титула австрийского цезаря, назвавшись, с тех пор, цезарем Францем. Вместе с этим он объявил, что бывшая до тех пор связь его земель с немецкой империей уничтожилась, так как сама империя уже разрушена. Вследствие этого только теперь освобождено было чешское королевство от старинной повинности выставлять 150 латников, при поездках цезарей в Рим, и от новейшей повинности военных издержек, которую ввел некогда цезарь Иосиф I, и короли чешские перестали быть курфюрстами священной римской империи.

Буря войны приблизилась к границам чешского королевства, когда Наполеон, после неудачного похода своего в Россию и после соединения Пруссии с Россией весной 1813 года, собрал против них новое войско на Эльбе, в королевстве саксонском, и, разбив их в битвах у Лютцена (2 мая) и Бауцена (21 мая), вторгнулся вслед за ними в Силезию. Тогда и Австрия, хотя и обессиленная прежними войнами, начала снова вооружаться и огромное её войско собиралось под предводительством чешского пана Карла из Шварценберга. Цезарь Франц сам приехал в королевство и, поселившись в Титшине, явился сначала посредником между воюющими сторонами и склонил их к перемирию (4 июня), во время которого, на съезде уполномоченных в Праге, шли переговоры о мире (12 июня). Но, по упорству Наполеона, съезд этот не принес никакой пользы. Тогда цезарь открыл русским и прусским войскам дорогу из Силезии чрез Чехию, где с ними соединилось австрийское войско, для нападения на Наполеона в королевстве саксонском. Наполеон разбил союзников в кровавом сражении при Дрездене (27 августа) и затем отправил оттуда своего маршала Вандамма с 42,000 войска в Чехию. Вандомм перешел у Хосулица через Эрцгебирге в Теплицкую долину; здесь встретил его русский полководец Остерманн (29 августа), а на другой день граф Коллоредо, с отрядом цезарского войска, и разбили его на голову (30 августа). Сам Вандомм, которому французский император не послал во-время необходимой помощи, попался в плен. После этого цезарь Франц заключил в Теплице уже окончательный союз с русским императором Александром I и прусским королем Вильгельмом III (9 сентября) и вскоре союзные войска одержали решительную победу в сражении при Лейпциге (16, 18 и 19 октября).

Всеобщим миром, который, после падения Наполеона, был заключен на Венском конгрессе (1815, 9 июня), затронуты были, некоторым образом, старинные права чешской короны на земли лужицкие. Именно король саксонский должен был всю нижнюю и часть верхней Лужицы отдать Пруссии и цезарь Франциск отказался, при этом, от верховного, ленного права на этот надел Пруссии, выговорив только чешской короне право наследства, по прекращении прусского королевского рода. Полное, верховное, ленное право, с правом наследства или правом выкупа из залога, осталось Чехии только на ту часть, которая оставалась в руках Саксонии. По этому же Венскому миру и на основании союзной грамоты, изданной 8 июня 1815 г., цезарь Франциск присоединился, вместе с землями как прежних владений Габсбургского дома, так и чешской короны, к новому Германскому союзу, который должен был составиться вместо бывшей германской империи. Этим королевство чешское обязывалось к такому же участью в защите союзной территории и к сохранению в ней внутреннего спокойствия, как и остальные союзные земли, имея пользоваться одинаковыми с ними выгодами союза.

К выгодам союзной грамоты должно отнести сохранение в земле земского, сословного устройства; это было определено в дополнительных договорах 1820 года (15 мая), по которым существовавшее в союзных землях сословное устройство не могло быть переменено иначе, как конституционным путем. Однако, в Чехии земское устройство не приобрело по этим договорам никакого действительного утверждения или подкрепления. Права, отнятые у земского сейма во время французских войн, не возвращались и в последующие времена. Однако еще в 1825 году цезарь Франц требовал у чешских сословий формального согласия на продажу некоторых имений, для покрытия части государственного долга, на что сословия охотно согласились. Но через четыре года после этого (1829) наложена была еще новая подать на съестные припасы или акциз, без согласия сейма, которого и не спрашивали, и сословия уже не осмелились протестовать против этого.

Правительство цезаря Франца I и по возобновлении европейского мира не доверяло революционному духу, порожденному во Франции, и поэтому боязливо остерегалось всяких перемен в обычном способе проявления правительственной власти. Все государственное управление осталось исключительно в руках чиновничества, заведенного цезарем Иосифом и все более и более размножавшегося. Но цезарь Франц не имел гибкого и предприимчивого характера Иосифа, которому это чиновничество должно было быть постоянно готовым орудием для возвышения государства и общественного благосостояния согласно с его планами; Францу каждое значительное обстоятельство представляло много препятствий, из которых он не умел легко выпутаться, а обыкновенно охотнее всего оканчивал тем, что откладывал дело. Это останавливало всякую деятельность и самостоятельное рвение и в самых чиновниках, так что все они, от самых высших степеней и до самых низших, все более и более предавались лени и кое-как справляли ежедневные дела. Поэтому со стороны правительства ничего важного не было сделано ни для поощрения промышленности, ни для распространения образования; скорее тому и другому полагались препятствия разными опасениями и предрассудками. Высшее духовное образование было ограничено усилением цензуры над отечественными литературными произведениями и запрещением ввоза и продажи иностранных, несоответственными изменениями в школьных порядках, мелочным преследованием просвещенных людей за всякое выражение не нравившихся правительству мнений. Промышленности и торговле правительство не умело доставить средств для приобретения необходимых знаний и других выгод; поэтому и то и другое, особенно в Чехии, перешло в руки предприимчивых иностранцев, преимущественно из северной Германии, которые поселялись в земле.

Основание новых учреждений для поощрения наук, искусств и ремесел, а также и с благотворительными целями, шло, почти с самого начала царствования императора Франца, более всего от земских сословий или от частных лиц, как высших, так и низших, в той мере, насколько им не препятствовала правительственная система, нежели от самого правительства. Уже в 1796 году составилось патриотическое общество любителей искусства, которые вскоре основали в Праге школу или академию искусств. Вскоре после этого (1798) чешские сословия основали в Праге, под своим управлением, постоянный народный театр, выстроенный сначала (1784) частным иждивением графа Франциска Антонина Ностица, высшего бургграфа Пражского при цезаре Иосифе. А в 1802 году сословия основали на счет земства высшее техническое заведение, первое заведение этого рода в Австрийской монархии. В 1810 году основана частным обществом превосходная музыкальная школа, под названием консерватории. По окончании французских войн, к этим учреждениям присоединилось общество чешского музея, основанное в 1818 году преимущественно заботами ученых графов Гаспара и Франциска из Штернберга, со всевозможными научными коллекциями, которые при живом участии общества достигли с течением времени огромных размеров. Наконец в 1833 году основано и общество покровительства промышленности. Таким образом многие решительные меры, принятые в правление Иосифа и Марии Терезии, еще и до сих пор приносили добрые плоды. С облегчения тягостей сельского сословия началась лучшая обработка земли, в которой чехи мало помалу приобретали все более и более опытности, а чрез это значительно увеличивалось число населения, так что к концу царствования цезаря Франциска (1834) в Чехии считалось без малого четыре миллиона жителей. Точно также и стремление к образованию, пробужденное преобразованиями по учебной части при Марии Терезии, и теперь нисколько не ослабело и духовное образование, хотя и задержанное неблагоприятным ему духом новейшей правительственной системы, делало все-таки некоторые успехи. Главным образованным языком был, со времен цезаря Иосифа, немецкий. Произведения немецкой литературы, преимущественно заграничной, пока ввоз их не был запрещен, были самым обыкновенным предметом чтения как у немецкого населения в земле, так и у образованнейших чешских классов; также развивался язык поэтической и ученой немецкой литературы отечественными писателями, как немцами, так и чехами. Но вместе с тем и народная чешская литература принимала новое направление. Не смотря на то. что, благодаря мерам цезаря Иосифа, чешский язык был изгнан из употребления, в самом народе не погасла врожденная любовь к отечественному языку; отдельные говоры языка, довольно разнящиеся один от другого, указывали на необходимость обрабатывать его, а так как он был чужд правительству и его органам, а равно и образованным людям, оторванным от своего народа, то число этих говоров все увеличивалось, не смотря на действия частных лиц, старавшихся содействовать успехам развития народного языка, на сколько обстоятельства тому благоприятствовали. В сочинениях, издававшихся для простого народа, старались его научать и доставлять ему духовное наслаждение; а вместе с тем вырабатывался и научный язык, сообразно с возвысившимися потребностями нового времени. Открытие некоторых редких памятников древнего чешского творчества обнаружило такую красоту чешского языка, какую в нем и не подозревали, и породило первые попытки новейшего творчества. При такой деятельности литературы, онемечивающая система цезаря Иосифа в устройстве школ не могла на-всегда удержаться в своей первоначальной строгости. По крайней мере в школах низших, в местечках и селах, немецкий язык уступал, в чешских уездах, природному отечественному языку, преимущественно благодаря стараниям духовенства. В Пражском университете цезарь Леопольд II учредил в 1792 году кафедру чешского языка, которая удержалась, не смотря на все неблагоприятные обстоятельства позднейшего времени. В 1816 и 1818 годах правительство цезаря Франциска ввело преподавание чешского языка и в гимназиях, в довольно ограниченных размерах; но это вскоре было уничтожено, благодаря козням того учреждения, которому вверено было главное управление всеми гимназиями в земле. Для противодействия этому, основаны были, еще в конце царствования цезаря Франциска, два учреждения, имевшие целью облегчить издание и распространение чешских книг: Чешская Матица, при патриотическом музее (1831), для научной обработки языка и общество св. Иоанна для простонародной литературы, преимущественно религиозной (1833).

§ 93. Цезарь Фердинанд I (Фердинанд V). Восстание 1848 года.

2 Марта 1835 года цезарь Франц I умер, после 43 летнего царствования, и на австрийский престол вступил старший сын его, Фердинанд, которому было уже 42 года. 7 Сентября 1836 он, по обычаю, короновался в Праге; это был пятый чешский король того же имени; государь добрый и благородный, он заслужил искреннюю любовь своих подданных. Но он был слабого и болезненного телосложения; поэтому при жизни своего отца он вовсе не занимался общественными делами, предаваясь более тихим занятиям, преимущественно науками. Сделавшись императором он не мог сам принять верховное управление делами, а принужден был поручить их большей частью главным советникам своего покойного отца, между которыми занимал иногда его место эрцгерцог Людвиг, один из младших братьев благочестивого цезаря Франца. Хотя эти советники стремились оставить государственное устройство без перемены, в том же самом виде, в каком оно было до сих пор, однако это было возможно только не на долго, частью по причине различных перемен в других государствах, вследствие которых Австрия должна была принять современен другое направление в заграничной политике, частью потому, что чем далее продолжалась недеятельность правительства, вытекавшая из принципов цезаря Франца, тем в больший упадок приходили все отрасли внутреннего управления, против которого, общественное мнение высказывалось год от году сильнее и сильнее. Люди, стоявшие во главе правления, потеряли наконец доверие и к самим себе; они боялись защищаться от проявлявшегося общественного неудовольствия, сами сознавались в необходимости улучшений, но ничего для этого не сделали, потому что у них ни на что не хватало ни смелости, ни способностей.

При той свободе, которая мало помалу появилась во всем, народное образование чешского населения в земле делало все более и более заметные успехи. Литература чешская не только приобретала большую многосторонность и давала все более и более благоприятные результаты, но и постоянно распространялась в большем кругу общества. Любовь к народному языку увеличивалась год от году, так что его стали уже употреблять в официальных общественных делах, для которых до сих пор единственно достойным языком считался немецкий; вместе с этим пробуждалось также и изучение всего того, что касалось до возвышения правительственной власти и общественного блага. Это народное направление усиливало убеждение в необходимости перемен в тогдашней системе государственного управления и, благодаря ему же, это убеждение распространялось и в классе мещан и крестьян, которым до сих пор оно было не доступным. Но чешское народное направление уже тогда не понравилось многим, как, своим, так и иностранцам, которые уже привыкли считать чешский язык обреченным на погибель, а Чехию немецкой землей и теперь не хотели расстаться с мечтой, основанной на этом заблуждении; поэтому они стали всевозможными способами чернить стремления чешских патриотов и этим породили ссоры между чешским и немецким населением земли, которым иначе не было никакой причины ко взаимной ненависти. И теми, и другими руководило одинаковое желание улучшения плохого положения общественных дел, и о том, каким бы путем этого достигнуть, у них были, большей частью, одинаковые мнения. По недостатку в правительстве свободной общественной жизни, они почерпали свои политические взгляды, большей частью, только из теорий, господствовавших в Европе со времен французской революции, па которых основывалось так называемое конституционное устройство, заведенное наконец и в самой Франции, а по её примеру и в некоторых других землях, в том числе и в Германии.

При таком положении общественного мнения, сословия чешские, в последние года царствования цезаря Фердинанда, еще раз попытались воскресить свои права, которые, оставаясь долгое время без действия, казались, как правительственным чиновникам, так и большей части общества навсегда уничтоженными и потерявшими всякое значение. Прежде всего начался спор между сеймом и председателем сословного комитета по управлению доместикальным фондом, высшим пражским бургграфом, Рудольфом Хотеком, при чем комитет действовал скорее как цезарское учреждение, нежели как орган земского сейма (1741). Граф Хотек подал в отставку, которую и получил от правительства, но это было сделано по частным причинам, для удовлетворения сословий (1842), и после него во главе земского управления поставлен был эрцгерцог Стефан, племянник цезаря Франца, сын Иосифа, палатина в Угрии (1845). Когда сословный комитет в 1843 году, без согласия сейма, сделал надбавку к податям, для пополнения дефицита в доходах доместикального фонда, то правительство защитило его в этом деле. Возражение сословий против решения придворной канцелярии по этому делу получило отказ от имени самого цезаря (1844, & ноября). Тогда сословия решили в 1845 году послать к цезарю в Вену депутацию с жалобой и с требованием ясного определения прав, принадлежащих им по обновленному земскому устройству; но переговоры об этом с высшими цезарскими советниками не привели к желаемой цели. Придворный декрет 23 июля того же года указывал сословиям на пункт обновленного земского устройства, которому правительство давало такое объяснение, что будто бы цезарю предоставлялась полная свобода изменить устройство так, как ему это покажется необходимым. Это привело к неприятным столкновениям. Сословия составили обширный кодекс или свод своих драв, доказывая, что их нельзя нарушить (1847, 18 февраля), и объявили об этом цезарю в адресе (11 мая), составленном в самой покорной форме. Между тем возникли новые несогласия между ними и правительством о сборе, взносимом землей на содержание уголовных судов, против которого сословия в продолжении нескольких лет представляли всевозможные возражения. Наконец, на сейме 1847 (17 мая), они от него отказались, а когда правительство продолжало настаивать на своем требовании, что будто-бы сословия не имели права его отвергнуть (30 августа), то они прямо запретили сословному комитету собирать этот налог. Но правительство велело наложить его вопреки всем тогдашним обычаям.

В этих спорах чешские сословия не имели достаточно сил, чтобы бороться против правительства, пока им не помогли усилия остальных классов народа. Этим классам спор сословий был мало известен, потому что он велся негласно; между тем спор этот был представлен в другом виде в заграничных газетах односторонними почитателями новых политических учений, которым всякое старое право казалось неразумным. Чрез это сословия принуждены были лишиться не только своих всегдашних прав, но даже и общественного прогресса. К будущему сейму 1848 года были приготовлены предложения об увеличении числа представителей городского сословия на сейме, об устройстве улиц, о заведении кафедры чешского языка в гимназиях. Но, между тем, политическое движение в Чехии получило неожиданное поощрение в заграничных происшествиях, которые произвели внезапный переворот во всем государственном устройстве Австрии. 24 февраля 1848 года вспыхнула во Франции революция, которой конституция, учрежденная после падения Наполеона, сразу была уничтожена и снова провозглашено было республиканское правление. Примеру, данному в Париже, последовали тотчас во всей Италии и в Германии, так что возмутившийся народ принудил правителей или дать новую конституцию, или изменить уже прежде данную. Это произвело кап в Чехии, так и в других землях Австрийской монархии, сильное волнение народа. Вследствие этого чешские сословия, собравшись в некотором числе в Праге, решили требовать у цезаря созвания чрезвычайного сейма, который бы для успокоения народа предложил некоторые уступки. Но прежде чем это случилось, за это самое дело взялись частные люди, употребив в дело такие средства, которые хотя и не согласовались с тогдашними законами, но по особенным обстоятельствам времени встретили сочувствие общества.

Вечером 11 марта, в Святовечеславской купальне в Пражском Новом Городе, собралась многочисленная толпа народа, преимущественно из образованных классов. После непродолжительных прений, единогласно решили подать цезарю писанное прошение, заключавшее в 14 параграфах важнейшие желания, касавшиеся тогдашнего земского управления. Главнейшие из этих желаний были: чтобы в чешском королевстве, как в школах, так и в присутственных местах, чешскому языку было возвращено одинаковое значение с языком немецким; чтобы в землях чешской короны, Чехии, Моравии и Силезии, учрежден был общий сейм с представительством не только от высших сословий, как было до сих пор, но и от простого народа; чтобы общины получили вполне самостоятельное управление; чтобы люди, принадлежащие к различным исповеданиям, пользовались совершенно одинаковыми правами; чтобы цензура была уничтожена; чтобы крепостное право было уничтожено за определенный выкуп; чтобы, вместо существующих патримониальных судов и учреждений, заведены были суды и учреждения королевские. Для дальнейшего составления и изложения этих требований избран был комитет из 27 человек различных сословий и званий, как чехов, так и немцев, председателем которого назначен был граф Войтех Дейм.

Предприятие этих людей было смелое, потому что всякое общественное совещание или заявление своих желаний в общественных делах были запрещены под страхом тяжких наказаний. Однако же власти, боясь раздраженного народа, не противились прямо этому предприятию. Хотя войска и были расставлены по казармам, но только на случай какого-либо возмущения против властей. Но пока все это происходило в Праге, подобные же требования были составлены и в Вене и произвели трехдневные беспорядки, вследствие которых цезарь Фердинанд отставил князя Меттерниха, особенно ненавидимого, который занимал высшую должность в государстве (13 марта), составил комиссию для произведения необходимых исправлений, согласился на уничтожение цензуры и на учреждение народной милиции, и наконец (15 марта), обещал своей монархии, вместо настоящего неограниченного правления, дать конституцию. Для составления новой конституции должны были быть созваны депутаты от сеймов всех австрийских земель, кроме Венгрии, не позже 3 июля.

Известие об этих цезарских решениях, которые быстро приходили одно за другим, наполнили Прагу и Чехию великой радостью. Требования или петиция, приготовленная святовячеславским комитетом, подписывалась беспрепятственно в общественных местах лицами всех сословий и званий. Чрез несколько дней (19 марта) отправилось в Вену славное посольство, чтобы подать эту петицию цезарю и вновь назначенным ответственным министрам. Между тем в Праге и других местах составилась милиция, к которой, по примеру Вены, причислены были и студенты. Главной заботой народной милиции было не допускать грабеж и другие насилия черни, которые, во время первых беспорядков, происходили в Вене, так как и в самой Праге и в окрестностях города обнаружились опасные попытки некоторых личностей подстрекать к беспорядкам фабричных рабочих и других бедняков. Святовячеславский комитет, с своей стороны, употреблял все усилия, чтобы образумить народ и доставить работу и помощь тем, которые в этом нуждались; чрез это водворилось в земле полное спокойствие.

Посольство чешское, торжественно въехав в Вену, 22 марта получило уже аудиенцию у цезаря, а на другой день (23 марта) ему объявлено было решение на представленные им требования. Некоторые пункты их петиции были уже исполнены императорскими патентами, изданными для целой империи, некоторые министерство отложило до других подобных приказаний впоследствии, на некоторые же согласились безотлагательно, как напр. на замену барщины оброком, с тем, чтобы он был введен не позже следующего марта 1849 г. В понедельник, 27 марта, вернулось посольство с этим разрешением в Прагу. Весь город вышел к нему на встречу; народная милиция, мещане, обыватели всех возрастов и обоего вола проводили его по великолепно украшенным улицам до статуи св. Вячеслава на конном рынке, где архиепископ пражский с духовенством торжественно пропел: «Тебе, Бога, хвалим». С кафедры, выстроенной перед статуей, возвестили послы содержание императорского решения, экземпляры которого были, вместе с тем, прилеплены на углах.

Но едва окончили торжественную службу, как выражение радости на лицах тысяч собравшегося народа внезапно изменилось в выражение печали и горести. Содержание цезарского ответа было различно объясняемо. События, случившиеся после 11 марта, усилили ожидания многих более, чем прежде; решение казалось им слишком неопределенным и не искренним, беспокойство их перешло вскоре ко многим другим. Более всех негодовали студенты, которые присоединились к посольству с своей собственной просьбой о свободе преподавания и о других переменах в тогдашнем устройстве университета, в которых, однако, министерство отказало, оставя их до нового университетского устава, которым и занялось. Вечером назначена была иллюминация; студенты, бегая но всем улицам, остановили ее. В тот же самый вечер собрался святовячеславский комитет, в своем обычном месте — в зале промышленного общества. На другой день утром (28 марта), по его приглашению, было новое народное собрание в святовячеславской купальне, на котором было решено послать новую петицию ко двору. Почти в тоже самое время студенты, смущаемые старшими вождями, собрали шумную сходку на Жотине. Здесь было решено требовать оружия и амуниции из императорского арсенала. Боясь кровопролития, министерство приказало по телеграфу согласиться на требования, чтобы успокоить народ. Поэтому граф Рудольф Стадион, преемник эрцгерцога Стефана в земском управлении, сам согласился временно на все требования студентов; по приказанию же эрцгерцога Карла Фердинанда, занимавшего место военного предводителя Виндишгротца, студентам было выдано 4000 военных ружей и, вместе с тем, стража у ворот и в других местах была, па некоторое время, вверена народной милиции и студентам.

Вечером того же дня народ и святовячеславский комитет, собравшиеся в промышленном обществе, приняли предложение о новой петиции к цезарю. Заметив в ней о недостаточности первого решения, они снова требовали соединения Чехии, Моравии и Силезии под общим представительством, однако таким, которое бы состояло не только из участвовавших уже сословий, но вместе и из представителей всего народа без исключения; о созвании, на этом основании, конституционного земского сейма; далее об учреждении для чешского королевства самостоятельного министерства внутренних дел и об яснейшем определении равноправия обеих народностей в земле. Для скорости, эта петиция не должна была быть подписана снова всем обществом, а вместо того требовали от высшего бургграфа, чтобы он подтвердил только своей подписью, что петиция заключает желания пражских жителей. Графу Стадиону это показалось несообразным, особенно потому, что тогда Иосиф Мюллер, прежний пражский бургомистр, отказался от должности, не соглашаясь на требования народа. Поэтому он требовал от святовячеславского комитета, чтобы впредь представительство пражских жителей он передал новому комитету. Из-за этого начались новые беспорядки, потому что комитет городских старшин не был еще созван. Толпа студентов и прочего народа, частью вооруженного, принудила святовячеславский комитет послать тотчас же некоторых членов из своего собрания к высшему бургграфу, с повторением своего требования. И эта же самая толпа проводила это посольство до губернаторского дома. Тогда полу-принужденный Стадион подтвердил петицию своей подписью и после этого толпа, с криком и в беспорядке, возвратилась по улицам, неся перед собой шест с прикрепленным к нему листом бумаги, на котором огромными буквами было написано: «подписал», (31 марта).

В тот же самый день отправилось в Вену посольство со второй петицией; граф Стадион, чтобы показать народу искреннее желание исполнить обещанные льготы, составил вскоре особенную комиссию из образованных людей разных сословий, для совещаний о необходимых улучшениях. Вместе с тем шляхта издала успокоительное объявление, что она не думает стоять за сохранение особенного для себя места на сеймах, а лица из высшего чешского панства, находившиеся в самой Вене, поддержали новую петицию пражан, представив подобные же требования со своими подписями. Чрез несколько дней по отъезде послов, было уже объявлено, вследствие переговоров их при дворе, о назначении эрцгерцога Франца Иосифа, племянника цезаря Фердинанда, наместником в чешском королевстве. Между тем в Праге окончились выборы новых городских комитетов, которыми бургомистром был выбран Антонин Штрабах, молодой юрист, пользовавшийся всеобщим уважением и доверием (9 апреля).

Волнение в народе, раз уже начавшись, не успокоилось всем этим окончательно. Новое народное собрание у св. Вячеслава изъявило беспокойство по по воду учреждения высшим бургграфом этой совещательной комиссии, потому что это произошло без участия народа. Собрание избрало еще новых членов, для усиления тогдашнего святовячеславского комитета, и требовало от высшего бургграфа, чтобы он свою комиссию соединил с святовячеславским комитетом, для общих совещаний (10 апреля). После некоторого колебания граф Стадион согласился и на это требование и соединенный комитет получил название народного комитета. Между тем (11 апреля) возвратилось из Вены посольство, с решением на вторую петицию, данным 8 апреля. Это решение откладывало только соединение Чехии с Моравией и Силезией до будущего имперского сейма; равноправность обеих народностей была снова гарантирована; созвание будущего сейма было разрешено на основании, изложенном в петиции, так чтобы в нем, кроме участвовавших до сих пор сословий, заседали депутаты от всех королевских и других, более населенных городов, равно как и по два депутата от каждого викариата. Также было обещано учреждение высших, самостоятельных, земских должностей, под новым королевским наместничеством.

На другой же день по возвращении послов (апреля 13), собрался в первый раз народный комитет под председательством высшего бургграфа и поставил себе, с этого времени, главным занятием — приготовить необходимые дела для сейма.. Вскоре, на основании патента 8 апреля, был выработан порядок выборов и предложен правительству на утверждение, потом выбрано несколько отделений для приготовления проекта будущего земского упреждения, о приведении равноправности чешского и немецкого языка в школах и присутственных местах, о замене барщины оброком и о других важнейших потребностях.

В этих делах комитет, чем далее, тем более встречал препятствий от новых замешательств и беспорядков. Те дни марта, в которые в австрийскую монархию вошла новая, конституционная свобода, казалось, принесли вслед за собой и погибель, и распадение монархии. Того же самого 15 марта, когда была объявлена конституция, в Вену приехало огромное венгерское посольство, вытребовало у цезаря учреждение совершенно самостоятельного министерства для Венгрии и земель, входящих в её состав. Чрез несколько дней после этого взбунтовались Ломбардия и Венеция и, желая отложиться от Империи, призвали на помощь короля сардинского. В Кракове подобное же восстание поляков было подавлено военной силой и бомбардированием города. Не менее опасные стремления к разъединению овладели всем немецким населением монархии. К чему давно стремилась вся немецкая журналистика за границей, именно созвание германского союза, должно было ныне сделаться фактом. Уполномоченные от всех немецких княжеств собрались во Франкфурте и требовали от правительств созвания конституционного сейма или парламента для всего германского союза. При всеобщем беспорядке во всей Европе, правительства должны были соглашаться на все. чего от них требовали. Во Франкфурте был созван парламент и, затем комитет, составленный из уполномоченных, выработал план будущего государственного устройства, по которому все части тогдашнего германского союза должны были быть соединены в одну, нераздельную империю.

Австрийские земли, принадлежавшие к германскому союзу, следовательно и Чехия, также должны были войти в состав новой германской империи. Повсюду между немецкими жителями поднялись голоса, которые этого требовали, особенно в Вене, где толпа студентов, собравшаяся перед цезарским дворцом, вручила самому цезарю новое, трехцветное немецкое знамя.

Комитет франкфуртских уполномоченных приглашал Франца Палацкого, государственного историографа чешского, в свои члены, чтобы в его лице и чехи имели своего представителя. Палацкий отказался от этого приглашения, как опасного не только для чешской народности, но и для всего существования австрийской монархии, и выразил этим голос целого народа. Но менее заботилось о сохранении австрийской монархии новое ответственное министерство в Вене, во главе которого стал министр внутренних дел, свободный пан Пиллерсдорф. Обращая более внимания на крик венских студентов, нежели на голос и права всех австрийских народов, Пиллерсдорф назначил выборы во Франкфурт по всем землям, принадлежавшим к германскому союзу, следовательно и в королевстве чешском.

Поступок этот произвел в Чехии большие домашние беспорядки, потому что и здесь оказались между немецкими жителями ревнители франкфуртского парламента и германского единства. Чтобы легче склонить на свою сторону своих соотечественников, они возбуждали народную ненависть между чехами и немцами и объясняли патент 8 апреля так, что будто бы он был направлен к угнетению немцев и к введению равноправности. Когда народный комитет выразился против выборов во Франкфурт и отправил в Вену посольство с прошением не посылать депутатов из Чехии все знатнейшие немецкие члены выделились из комитета и составили особенный союз, названный конституционным союзом, который старался лишить народный комитет его значения. Министерство, не обратив никакого внимания на возражения чехов, назначило выборы во Франкфурт по всему королевству, заметив только, что оно предоставляет себе право не согласиться с решениями франкфуртского парламента, если они не будут соответствовать пользе Австрийской монархии. Между тем в Прагу прибыли послы от комитета франкфуртских уполномоченных, с целью уговорить народный комитет; когда же им это не удалось, предводитель их, доктор Шиллинг, стал грубо грозить чехам, что если они не послушаются добровольно, то будут принуждены силой оружия. Такое грубое обращение вызвало буйство противной стороны. Студенты чешские ворвались в собрание конституционного союза, где присутствовали франкфуртские послы, привели собрание в смятение, так что оно разошлось и союз собирался потом тайно (29 апреля).

На другой же день после этого происшествия (30 апреля) собрался в Праге комитет славянских уполномоченных, который, видя посягательство франкфуртского парламента на славянскую народность, разослал ко всем славянским племенам Австрийской монархии приглашение на съезд, для совещаний об общих делах.

Как только начались эти волнения, поводом к которым были смутные международные отношения, Прага, как и все большие города в то время, сделалась театром всевозможных своевольств простого народа. Улицы вскоре огласились кошачьей музыкой, которой молодежь преследовала тех, кто по какой либо причине ей не нравился; затем ярость раздраженных бедняков обратилась против жидов и даже против хлебных лавок. Пресса, не ограниченная теперь никакими законами, находила удовольствие в унижении всякого достоинства правительственных учреждений и даже в личных нападках на честь отдельных лиц. Учреждения потеряли всякую силу; в городах народная милиция вмешивалась в их обязанности; в селах крали леса и производили охоту, беспрепятственно нарушая тогдашнее право владения; в некоторых местах народ самовольно принялся поддерживать справедливость, муча и казня злодеев и преследуя их подозреваемых укрывателей.

В таком положении находилось чешское королевство, когда председателем комитета, вместо бывшего Рудольфа Стадиона, назначен был граф Лев Тун, бывший пред тем правительственным советником в Галиции, человек издавна известный, как ревнитель о благе отечества и о возвышении чешской народности. Эти качества, казалось, достаточно обеспечивали доброе согласие между правительством и народом. Но страсти были уже слишком воспламенены, так что прямой характер нового правителя, который хотел завести, наконец, некоторый порядок, вскоре подал повод к беспорядкам в самом народном комитете. Граф Тун строго запретил крики, нарушавшие все правила парламентского приличия, которыми студенты и прочая молодежь, на хорах, в народном комитете, изъявляли свое одобрение или порицание, при речах разных ораторов. Этим он возбудил неудовольствие не только самих крикунов, но и некоторых ораторов, которым эти похвалы льстили. Все его усилия сохранить законный порядок были теперь объявлены ретроградством. Увеличивавшиеся в городе насилия принудили бургомистра Штробаха, вскоре по приезде графа Туна, отказаться от должности (10 мая).

Источником всех беспорядков в земле, равно как и во всей Австрийской монархии, была слабость и шаткость тогдашнего министерства. Желая понравиться студентам и демократическим обществам в Вене, которым не нравились сословные сеймы отдельных земель, Пиллерсдорф переменил план, обещанный 15 марта, по которому государственная конституция должна была составиться после совещаний с депутатами сеймов всех отдельных земель, и сам составил конституцию, которая 25 апреля была объявлена впредь основным законом монархии. Эта конституция, которая не обращала почти никакого внимания на отдельные потребности каждой земли, передав все участие в законодательстве в руки двух палат, избранных из всего государства, не согласовалась с обещанием, данным 8 апреля, на вторую пражскую петицию. Когда, по прошествии нескольких недель, все еще не было назначено время для конституционного чешского сейма, снова появилось в народе подозрение, что правительство не думает исполнять своих обещаний. На многократные запросы народного комитета граф Тун заверил 12 мая, что после своих усердных хлопот, он ожидает созвания чешского сейма не далее, как чрез три дня. Но как раз на третий день после этого вспыхнуло новое восстание в Вене (15 мая), где студенты и народная милиция, подстрекаемые неутомимыми пронырами, частью из иностранцев, ворвались в цезарский дворец и вынудили уничтожение конституции 25 апреля, с тем, чтобы только первый имперский сейм составил конституцию, а сейм этот должен был состоять только из одной палаты, которая в свою очередь должна была быть составлена без всяких преимуществ, данных избирателям и депутатам.

Узнав об этом происшествии, граф Тун не считал более нужным дожидаться решения министерства и назначил выборы в чешский сейм, приняв это на свою ответственность (17 мая). Но вскоре пришло новое известие из Вены, что цезарь, не желая более, для блага вверенных ему народов, подвергаться опасности от горсти бунтовщиков, оставил вечером свою столицу и уехал в Линц, а оттуда в Инсбрук. Это известие произвело в Чехии сильное волнение чинов. Народный комитет, пражская община и другие важные корпорации отправили к цезарскому двору (19 мая) знатное посольство, с изъявлением своих верноподданнических чувств императорскому дому. Здравомыслящие люди видели в отъезде цезаря из Вены самое верное средство не только против подрывающих тенденций вообще, но в особенности, против франкфуртоманов, которым венские волнения служили орудием. В этом отношении интересы чешской народности и цезарского австрийского дома были одинаковы. Это поняли и пражские немцы, перестали раздражать чешское население идеей германского единства и первые протянули руку к примирению. На выборы во Франкфурт, которые, по министерскому приказанию, все-таки производились и в Праге (23 мая), сошлось всего только три голоса, вследствие чего они оказались недействительными; подобная же участь постигла эти выборы всюду по деревням, кроме пограничных немецких округов.

В это время замешательства в Австрийской монархии достигли высшей степени. В Ломбардии была открытая война с восставшим народом и с соседним государством. В Венгрии новое мадьярское министерство управляло так, как будто бы между венгерским королевством и остальной империей не было никакой связи. Против него восстали хорваты и сербы, под предводительством пана Иеланчича и патриарха Раячича, для защиты прав своей народности, которую мадьяры попирали ногами. По отъезде цезаря, венское министерство, после нового восстания студентов и рабочих (26 мая), было окончательно побеждено так называемым комитетом выборных из студентов народной милиции и венских мещан, или, как он потом назывался, комитетом безопасности. Министерство, составленное таким образом, не имело значения во всех землях, и особенно в Чехии, которая имела причины относиться осторожно к его распоряжениям, делаемым под влиянием франкфуртоманов. Для устранения вредных последствий такого недоверия, граф Тун, вместе с главнокомандующим, князем Виндишгретцем и другими начальниками высших учреждений в земле, решили составить так называемый временный, наместнический совет, из семи главнейших членов народного комитета, именно: из Палацкого, Ригера, Борроша, графа Альберта Ностица, Браунера, графа Вильгельма Вурмбранта и Штробаха (29 мая). Ригер и Альберт Ностиц отправлены были в тот же день в Инсбрук к цезарскому двору испросить утверждение этой меры, равно как и узнать окончательно день, назначенный для собрания чешского сейма. Министерство Пиллерсдорфа почувствовало себя оскорбленным учреждением этого совета; оно видело в нем покушение отторгнуть чешское королевство от монархии. Также оно выразило графу Туну свое неудовольствие по поводу выборов в земский сейм и требовало, чтобы они были отложены до имперского сейма, в который одновременно назначило выборы; а когда граф Тун, отговариваясь беспорядками, отложил выборы в имперский сейм до окончания земских выборов, министерство потребовало его отставки.

В таком положении были дела, когда наступило время, назначенное для славянского съезда в Праге, на который собрались многочисленные депутаты и уполномоченные со всех концов Австрийской монархии, а также и из некоторых других земель, но последние были приглашены только как гости, без действительного голоса на совещаниях. В пятницу 2 июня съезд был торжественно открыт в зале публичного собрания, на острове Св. Софии. Затем весь съезд был разделен на три отделения, на отделение чешское из чехов, мораван и славинцев, отделение польско-русинское и отделение хорватско-сербское, которые все ежедневно собирались для совещаний. Этот съезд много помог узнать общие нужды и несчастья всех славянских племен и, чрез это самое, восстановить взаимную дружбу между ними. Средствами к достижению общих желаний были признаны: манифест к европейским народам, объясняющий им истинное положение дел у славянских народов; петиция к цезарю, в которой бы все племена изложили свои общие и частные несчастья и желания и, наконец, обещание взаимной помощи всеми конституционными средствами, чтобы действительно достигнуть равноправности с другими народами. Но прежде, чем окончились эти занятия, накануне последнего публичного собрания, назначенного уже 14 июня, вспыхнуло страшное восстание, которое неожиданно остановило не только славянский съезд, но и всю общественную жизнь в Праге.

Как ни старались уполномоченные и предводители народа защитить и утвердить права земли на приобретенных уже основаниях, но шпионы и хитрые развратители народа подрывали их дело, постоянно распространяя неудовольствие. Молодежь, подстрекаемая ими, захотела себе такой же славы, какая досталась венским студентам после 15 и 26 мая. Неразумное изречение, что свобода выше народности, заслоняло внимание благоразумия, которого требовало от патриотов опасное положение монархии и особенно отношения к немцам и мадьярам, вожди которых, провозглашая всюду свободу и равноправность, пользовались этими прекрасными девизами, чтобы наложить на славян ярмо своего господства. Эти опасные стремления произвести снова беспорядки стали проявляться не задолго до открытия славянского съезда, в новых сходках на Святовячеславской площади, которые были направлены не только против значения учреждений, но и против народного комитета. На подобной сходке 27 мая, выступили ораторы, которые уже вперед возбуждали недоверие к будущему чешскому сейму, потому что состав его недостаточно демократичен. Они предлагали подать новую петицию, чтобы прежние привилегированные сословия были из него исключены. Собрание не было еще к этому достаточно приготовлено, почему это предложение и осталось пока предложением; но оно приняло предложение заставить нового бургомистра Пштросса отказаться от должности, на что он и согласился, и на его место был избран адвокат Вячеслав Банка (30 мая). Между тем народный комитет окончил свои приготовительные работы для плана будущей конституции (4 июня). Хотя по этому плану земское представительство должно было состоять только из свободно избранных депутатов, тем не менее однако же крайняя партия, усиливавшаяся с каждым днем, подняла в газетах страшные крики, что это представительство будет состоять из двух палат. Между тем князь Виндишгретц подал благоприятный повод к народному раздражению, возбудив неосторожно ревность между войском и гражданами частыми парадами, на которых позволял войску кричать себе: ура! Интриганы, которым все годилось для их целей, указывали на это, как на очевидные признаки наступающей реакции. Умы еще более взволновались, когда главнокомандующий, заметив опасные признаки новых беспорядков, начал делать различные приготовления, чтобы их подавить. Студенты, собравшись 10 июня в коллегии Карла, требовали у князя Виндишгретца, чтобы он снял пушки, поставленные на Вышеграде и в казармах на площади Иосифа, и чтобы выдал мещанам и студентам еще ружей и холодного оружия, а также и несколько пушек. Публике об этом требовании было объявлено на листах, приклеенных на углах и подписанных несколькими лицами, до тех пор мало известными.

В понедельник утром, 12 июня, в Духов день, наместник объявил, также в объявлениях на углах, что, по требованию общественного комитета, из казарм на площади Иосифа пушки убраны, в Вышеграде же, как во вновь выстроенной цитадели, они должны остаться. При этом он просил жителей успокоиться и отложить всякое подозрение, будто бы кто отбудь пытался уничтожить конституционную свободу. Между тем возбудители недоверия устроили на конском базаре или Святовячеславском рынке торжественную обедню, цель которой было, как говорилось, сближение различных классов общества. По-видимому, эта демонстрация должна была обнаружить силы, готовые к восстанию; впрочем, она окончилась спокойно, и после обедни, окончившейся почти в полдень, общество разошлось во все стороны, каждый к себе домой. Однако толпа студентов и простого народа, частью вооруженного, идя около дворца наместника, производила по дороге различные беспорядки. У самого дворца они встретились с отрядом войска, который загородил им дорогу, потому что уже несколько дней ходили слухи, что студенты хотят дать князю Виндишгретцу кошачий концерт. Когда же толпа не захотела воротиться, дело дошло до схватки. Несколько убитых осталось на месте; выстрел из ружья, попавший в окно комнаты князя Виндишгретца, убил жену его, урожденную княжну Шварценбергскую. Известие, что стреляют во дворец, произвело во всем городе сильное волнение, в четверть часа все улицы были загорожены баррикадами, за которыми студенты и остальная молодежь приготовлялись к вооруженному сопротивлению против подозреваемого нападения предательской реакции. Граф Тун, при первом известии о том, что делается, поспешил к народу, с намерением попытаться остановить восстание; но студенты захватили его на дороге и держали под арестом в Клементине. Также тщетны были попытки и некоторых других благомыслящих людей найти какие либо средства против восстания; народная милиция, призванная к оружию для сохранения общественного спокойствия, собралась в малом количестве, частью со страху перед неожиданной опасностью, частью не зная, во всеобщем беспорядке, что делать и на чью сторону повернуть.

Вследствие этого дело дошло до сражений на улицах. Князь Виндишгретц, после некоторых переговоров, ударил в третьем часу по полудни на баррикады старого города и взял их чрез несколько часов стрельбой из ружей и пушек, чем обеспечил себе соединение чрез железный мост с малой стороной и тамошними военными магазинами. В этой позиции он оставался три дня, не пытаясь овладеть остальными частями города. Между тем студенты, сильнее укрепившись в старом городе, и особенно у Клементина, послушались советов людей более благоразумных и выпустили наместника из заточения. Но дела были уже в таком положении, что это ни мало не послужило к водворению спокойствия. Венское министерство, узнав о пражских происшествиях, послало в Чехию фельцейхмейстера Менсдорфа и придворного советника Клечанского, в качестве комиссаров, чтобы они постарались водворить спокойствие. Но и их старания были напрасны, главным образом от того, что при народном восстании исчезло всякое повиновение: что одни постановляли, того другие не исполняют.

Князь Виндишгретц, увеличив свои силы почти всеми гарнизонами, собранными со всего королевства, в Праге перешел ночью с 14 на 15 июня из большого города на малую сторону и в Градчаны и стал оттуда стрелять из пушек, прежде всего по Клементину. Снова начатые переговоры о водворении спокойствия, казалось, еще раз приходили к счастливому окончанию; но когда условия, предложенные городу на определенный срок, не были исполнены, Виндишгретц велел вечером 16 июня снова стрелять во городу. Смоляной венок зажег мельницы близ мостовой староградской башни, защищаемые студентами и молодыми мельниками. Сжалившись, наконец, над городом, которому грозила погибель, защитники баррикад прекратили дальнейшее сопротивление и город безусловно сдался на другой день (17 июня). После этого князь Виндишгретц объявил город в осадном положении и назначил в пражском замке военный суд, для исследования поводов к этому происшествию, которые видели в подозреваемом широко распространенном заговоре. Суд этот дозволял себе самовольные аресты и оскорбления многих заслуженных людей, которые прославились или в мартовских происшествиях, или еще до того пользовались в народе добрым именем. Все это вместе с рассказами злоумышленников, распространяемыми без всякого основания, будто бы цель этого заговора была позорное избиение немцев в главном городе и порабощение их народности в земле, сделало из случайных стычек на улицах обстоятельство, касавшееся чести всего чешского народа и поселило ненависть между обоими племенами, которая долгое время препятствовала всем соединенным стремлениям ко благу земли.

Естественным последствием несчастного возмущения в день Святого Духа было прекращение славянского съезда, еще до окончания его занятий, и уничтожение конституционного чешского сейма. Созыв этого сейма, уже вынужденное в Инсбруке у цезаря, вместе с-ь согласием министерства, по причине вспыхнувшего в это время восстания не было обнародовано; а народный комитет, которому были поручены приготовительные работы для этого сейма, был распущен по приказанию земского наместника.

Ходатайство о требованиях и желаниях народа, достаточно выяснившихся в этих собраниях, досталось на долю чешских депутатов, избранных во всеобщий имперский сейм. Выборы эти происходили чрез несколько дней после усмирения Праги Виндишгретцом. Чешское население избрало большей частью людей, уже приобретших известность в народном комитете, или принадлежащих к одному с ним направлению, немецкое же население, побуждаемое доходившими до него ложными рассказами, избрало частью людей, известных особенно ненавистью к чехам. Поэтому депутаты от чешского королевства принадлежали к двум самым противоположным партиям имперского сейма, поставили главным предметом всех совещаний, кроме защиты конституционной свободы, равноправность всех народов австрийских, защиту целости и самостоятельности империи против франкфуртских и мадьярских стремлений, в королевстве же чешском самостоятельность в управлении своими собственными, земскими делами. Напротив того, немецкие депутаты, занимавшие левую сторону, примкнули преимущественно к той партии на сейме, которая стремилась уничтожить весь существующий порядок, одну половину монархии присоединить к проектируемой германской империи, другую отдать мадьярам и затем поработить всех австрийских славян двум господствующим народам.

Еще прежде, чем собрался сейм, Пиллерсдорф должен был отказаться от министерства, по настоянию того самого комитета безопасности, с желаниями которого он сообразовал все свои действия. Новое министерство, в котором особенно выдавались Добльгоф и Бах, министры внутренних дел и юстиции, исполнило желание франкфуртоманской партии в Вене, внезапно отставив от должности (24 июля) графа Туна, земского наместника в Чехии, давно ненавистного этой партии. Но вскоре министерство увидало невозможность исполнять все прихоти этой партии, не предавая, в тоже время, австрийскую монархию полной анархии, которая, наконец, совсем бы ее разрушила. Политика чешских депутатов стала в скором времени, в главных своих основаниях, также и политикой министерства, которое приобрело чрез это более сил как для противодействия неурядицам в столице, так и для принятия энергических мер против отторжения Венгрии от монархии.

При таком положении дел занятия имперского сейма подвигались довольно медленно. Самым важным его делом было издание закона, подписанного цезарем 7 сентября, об уничтожении всякой зависимости сельского населения и всей патримониальной юрисдикции. После издания этого закона, сейм должен был приступить к совещаниям о будущей конституции в империи и, прежде всего, о приготовленном уже проекте основных законов. Но еще до этих совещаний, события в Венгрии побудили франкфуртоманскую партию в Вене к новому насилию в столице, при помощи которого она думала достигнуть исполнения своих замыслов.

Бан Иеланчич, взявшись за оружие на защиту прав славянской народности в Венгрии, приближался к самой столице венгерского королевства и этим заставил мадьяроманскую партию опасаться за свою вынужденную свободу. Сейм венгерский отправил из своей среды посольство к имперскому сейму в Вену, желая просить у него помощи против своего неприятеля, которого он называл орудием реакции, направленным к уничтожению общей свободы. Франкфуртоманская партия в сейме, и во главе её Ленер, Заацский депутат, употребляла все усилия, чтобы посольство было допущено к аудиенции в сейме, в противность порядку ведения сеймовых дел; чешские депутаты, и между ними более всех Ригер, депутат железнобродский, соединились с большинством сейма против такого опасного покушения и послы венгерские не были выслушаны (19 сентября). Чрез несколько дней после этого военный министр, граф Натур, послал из Вены некоторое количество войска, на помощь Иеланчичу, восстание которого было признано, наконец, одинаково важным, как для сохранения монархии вообще, так и для защиты славянской народности. Простой народ в Вене воспротивился отправлению войска, вследствие чего в столице произошло кровавое междоусобие (6 октября). Министр Натур был окружен в своем доме, постыдно измучен и, наконец, повешен на фонаре посреди рынка, называемого Па Гофе. Бах, министр юстиции, избегая подобной же участи, сначала укрылся, а потом бежал. Явно раздавались угрозы против некоторых чешских депутатов, именно против тогдашних председателей сейма, Ригера и Штробаха. Имперский сейм, окруженный вооруженной чернью, был лишен свободы в своих совещаниях, вследствие чего почти все чешские депутаты, равно как и большая часть депутатов из других земель, имевших более мирный образ мыслей, разъехались из Вены, предоставив город на произвол судьбы.

Австрийская монархия, вновь приведенная на край погибели, могла быть спасена только силой оружия, обращенной против этого огромного возмущения. Узнав о происшедшем, Иеланчич, нимало не мешкая, появился со всем своим войском под стенами Вены. С другой стороны, в качестве неограниченного предводителя, подошел Виндишгретц из Чехии, где затем военное положение, по приказу министерства, было уничтожено и снова возвращена конституционная свобода. После непродолжительной осады Иеланчич и Виндишгретц взяли столицу империи штурмом и после этого направились вместе в Венгрию, чтобы воспрепятствовать мятежным замыслам мадьярской партии. Между тем, чешские депутаты, имевшие общие совещания в Праге, хлопотали при дворе, который бежал в Ольмюц, о возобновлении конституционного сейма на его прежних основаниях. По их совету сейм был созван 22 ноября, в городе Кромежире, в Моравии. Министерство также было обновлено и во главе его стали князь Феликс Шварценберг, министр иностранных дел, и граф Франциск Стадион, министр внутренних дел. Чрез несколько дней по открытии этого сейма, цезарь Фердинанд, по расстроенному состоянию своего здоровья, сложил с себя цезарское достоинство (1 декабря) и передал корону сыну брата своего, эрцгерцога Франца Карла, Францу Иосифу.

§ 94. Император Франц Иосиф.

Имперский сейм в Кромежире начал свои занятия с тем намерением, на котором сошлись все партии, чтобы прежде всего другого стремиться только к скорейшему окончанию проекта конституции; назначенный для этого комитет действительно приготовил вскоре проект конституции, которая вся утверждалась на демократических основаниях; по этому плану для всей империи, кроме венгерских земель, должен был быть общий парламент с двумя палатами, одной избранной по числу жителей, другой — по числу отдельных земель, а управление внутренними делами каждой земли предоставлялось ей самой, сообразно с земским устройством, установленным конституционным земским сеймом. Но в самом начале совещаний об основных законах, и именно прежде всего, о теоретическом положении, что всякая власть в государстве происходит от народа, произошел непримиримый спор между министерством и большинством сейма, к которому принадлежали также и чешские депутаты, присоединившиеся теперь к левой стороне. С этих пор правительство, опираясь на победу, одержанную, между тем, цезарскими войсками над венграми, само тайно, без участия сейма, занялось конституцией и 4 марта 1849 года цезарь Франциск Иосиф объявил конституцию общую для всей империи, вместе с венгерскими землями, а кромежирский сейм в тот же день распустил. На основании этой конституции для всей империи должен был быть один сейм с двумя палатами, одной, избранной сеймами отдельных земель из жителей высших классов, плативших подати не менее 500 злотых, другой, избранной вообще всем населением, кроме имперского сейма, но с незначительной властью. Прежнее сословное устройство в отдельных землях было объявлено уничтоженным.

Такое введение конституции без конституционного сейма и без согласия отдельных земель, произвело сначала неудовольствие почти во всех австрийских народах, которое, однако, у большинства жителей скоро, кое-как, прекратилось вследствие измененного положения обстоятельств. Тогда извне появился новый предлог к беспокойствам. Немецкий парламент во Франкфурте составил конституцию для всей Германии, по которой должен был быть избран немецкий император над всеми землями тогдашнего германского союза, следовательно и над землями чешской короны, которому должны были быть подчинены тогдашние немецкие владетели, в числе их и цезарь австрийский, насколько это касалось его соединенных земель. Когда же Австрия, а потом и Пруссия, не могшие подчиниться такому задуманному порядку, отозвали из Франкфурта своих депутатов, вспыхнули от этого в маленьких немецких княжествах сильные возмущения, имевшие целью введение демократическо-социалистических республик. Предводители этих восстаний, имея сношения с тайными революционными обществами в других государствах, и особенно с не усмиренной еще Венгрией, прислали и в Чехию своих эмиссаров и присоединили к своим замыслам сначала некоторую часть немецких студентов в Праге, потом, при помощи русского изгнанника Бакунина, и некоторых чешских радикалов, а также и часть чешской молодежи, которая снова задумала восстать и достичь воображаемого братства всех народов при помощи революционной свободы. восстание сразу должно было вспыхнуть в Праге, Дрездене и Бреславле. Но в Праге гражданские и военные власти остановили первые обнаружившиеся приготовления, захватив участников и опять объявив город на военном положении (1849 г. 10 мая). В Дрездене и Бреславле кровавое восстание было подавлено прусским войском.

Между тем новое австрийское министерство начало исполнять, в границах новой конституции, главные желания народов, которые выразились в беспорядках прошедшего года. Вскоре учреждены были комиссии, не принадлежавшие ни к каким партиям, которым поручено было привести в исполнение закон об освобождении от зависимости крестьянских имений; эти комиссии окончили свои занятия в относительно короткое время. Уже 17 марта 1849 года вышел общинный устав, составленный министром Стадионом, по которому городам и селам предоставлено было самостоятельное управление своими делами чрез избранных старшин, ратманов и бургомистров или управителей, над которыми должна была стоять свободно организованная уездная община, а под уездной община губернская. По цезарскому приказу, появившемуся в то же время, издан был свод государственных законов на всех языках австрийской империи; этим был сделан первый решительный шаг к проведению в Чехии равноправности чешского и немецкого языка в административной сфере. В мае месяце того же года, министр Стадион принужден был, по расстроенному здоровью, оставить административную деятельность и вместо него внутренними делами стал управлять доктор Бах, бывший до этого министром юстиции (28 июля); вскоре после этого в министерство вступили граф Лев Тун министром духовных дел и народного просвещения, и рыцарь Шмерлинг министром юстиции. Граф Тун не замедлил привести в действие новые учебные уставы, о которых до тех пор только совещались в министерстве. На основании этих уставов бывшие директора факультетов были уничтожены и университетам, как пражскому, так и другим в цезарских землях, была предоставлена полная свобода в управлении своими делами; с этих пор каждый факультет, состоявший из собрания профессоров и собрания докторов, сам управлял своими делами в законных границах; во главе факультета стоял избранный декан; из этих деканов составлялся академический совет, председателем которого был избранный ректор университета. Пригласив некоторых профессоров из Германии, граф Тун думал поднять некоторые отрасли знаний, до тех пор мало обработанные отечественными учеными. Гимназии были преобразованы, главным образом по примеру прусских. Кроме них также усердно заботились об устройстве реальных школ, частью на счет государства, частью при помощи городских обществ. При этом чешский язык был признан учебным языком в низших школах в чешских губерниях, в городах же был обязателен также и немецкий язык, в гимназиях же и в университетах ему было дано, но крайней мере временно, мало места. Рыцарь Шмерлинг завел новое судебное устройство с присяжными заседателями и открытым судоговорением, по примеру других, более образованных земель. С папской столицей начаты были переговоры о возобновлении истинных отношений между церковью и государством, нарушенных при цезаре Иосифе; вследствие этого в 1850 году был уничтожен закон о недействительности папских булл, не признанных светской властью; самый договор или конкордат был окончен после дальнейших переговоров, в 1855 году.

Еще при начале этой разнообразной преобразовательной деятельности, старый полководец Радецкий, родом чех, разбил сардинского короля в славной пятидневной кампании от 20 до 24 марта 1849 года. Вследствие этого Ломбардия, а чрез несколько месяцев и Венеция были снова покорены. Венгерское возмущение, после продолжительного, упорного сопротивления, было подавлено при помощи русских (1849 года 7 сентября). Позднее положены были преграды попыткам Пруссии соединить под своей верховной властью немецкие земли, исключив из них Австрию; преграды эти состояли в том, что цезарские войска, собранные в Чехии и Моравии, грозили вторгнуться в Силезию. Пруссия принуждена была, по договору в Ольмюце (1850, 29 ноября), отказаться от своих замыслов, а через полгода после этого германский союз возобновлен был в своем прежнем виде (1851 года в мае).

Но эти победы слишком рано дозволили проникнуть к цезарскому двору советам людей, которые думали, что военной силой можно все снова привести в прежний порядок и что не следует уже обращать внимания на народы и на их желания, если они не согласны с прежним, неограниченным правлением. Уже в октябре месяце 1849 года министр Бах остановил приведение в действие нового общинного устава относительно уездных и губернских общин и остановился на устройстве только местных общин. 30 декабря того же года было объявлено только земское устройство в чешском королевстве, с уменьшением прав, которые государственной конституцией были предоставлены всем землям, и с таким выборным уставом, который немецкому меньшинству в земле гарантировал больше голосов на сейме, чем громадному большинству чехов. Но сейм этот вовсе не был созван, также, как и имперский сейм. Министр Бах поспешил только в 1850 году уничтожить патримониальные учреждения и суды, которые еще пользовались временно своей властью от имени государства, а уже не от имени прежних помещиков. Место их заняли цезарские учреждения, причем земля была разделена на 7 губерний: Пражскую, Чешско-Липскую, Гитшинскую, Пардубицкую, Будвейсскую, Пльзенскую и Эгерскую, из которых каждая была еще разделена на несколько уездов с политическими учреждениями, а каждый уезд обыкновенно на два или на три судебных округа. Высшая должность в земле называлась наместничеством, хотя она ни в чем существенно не отличалась от бывшего правителя. Впоследствии, в 1855 году, был заведен новый порядок, по которому вместо 7 губерний было сделано 13, уезды были уничтожены, а над округами поставлены политические и, вместе, судебные учреждения. Это устройство увеличило число чиновников, определяемых непосредственно от правительства, гораздо более, чем при цезаре Иосифе; с этих пор вся администрация опять основывалась преимущественно только на чиновниках, а сила правительства — на войске. 31 декабря 1851 г, цезарь Франц Иосиф объявил конституцию 1848 г. уничтоженной, как не согласовавшуюся в самых своих основаниях с положением австрийской монархии.

В цезарском патенте, в котором это было объявлено, обещаны были другие меры, которые должны были частью вознаградить потерю конституции; именно, каждая земля должна была иметь своих надежных представителей. Но потом исполнение этих обещаний было отложено, а, между тем, правительство свернуло с начатого уже им пути к улучшениям, или, по крайней мере, шло по нем гораздо медленнее. Это обнаружилось особенно резко после того, как, по смерти князя Феликса Шварценберга (1853 года, 5 апреля), доктор Бах, введенный потом в дворянское достоинство приобрел полное доверие государя, так что он получил решительное влияние и на круг обязанностей других министерств. Присяжные поверенные и открытые суды были уничтожены, гласность совещаний общинных комитетов — также и свобода общины была парализована постановлением, чтобы не было новых выборов управителей и старшин до издания нового общинного устава, который, однако, никогда не выходил; также мало-помалу было уничтожено издание законов на всех языках государства. Равноправность чешского языка с немецким в школах была уничтожена. Еще в 1854 году вышло, по ходатайству министра, графа Туна, распоряжение, предоставлявшее чешскому языку в гимназиях несколько более простора, но административные лица в самой земле, зависевшие более от министерства внутренних дел, постарались о том, чтобы это распоряжение не было исполнено. Между тем полиция пользовалась огромным произволом, в ущерб законной судебной власти. Первой жертвой её в Чехии был еще в конце 1851 г. Карл Гавличек, который преследовал правительство путем печати, издавая превосходные сатиры, и хотя был оправдан судом присяжных, но, по приказанию министра Баха, был отвезен в Тироль и там заключен в тюрьму. Этот способ ареста постиг, в последующие года, многих других лиц, заслуживавших нерасположение, часто по весьма недостаточным причинам. Свобода печати относительно официальных дел была совсем стеснена, особенно же на чешском языке запрещено было печатать какие-либо известия, кроме полученных от правительства. Напротив, немецким газетам, особенно венским, дозволено было искажать все чешское с небывалой до тех пор злостью.

Правительство, отдавшись, по возобновлении внутреннего спокойствия монархии, снова преимущественно своей любимой мысли доставить Австрии решительное влияние в Германии, думало за границей привлечь на свою сторону общественное мнение немцев тем, что стало внутри монархии предоставлять немецкому элементу господство над другими народностями и этим сократило обещанную им равноправность. Тоже самое происходило и в землях венгерских, куда было переведено множество чиновников, и, отчасти, учителей, из других земель, преимущественно из Чехии и Моравии; чтобы они, вместе с новыми законами и учреждениями, помогали распространять там немецкий язык. Гнет этой правительственной системы стеснял в Чехии то живое движение, которое господствовало в народном образовании чешского населения в последнее время до 1848 г. Наступило несколько лет как-бы некоторого затишья в народных стремлениях; это было естественным отражением той излишней тревоги, которая предшествовала политическим беспорядкам. Но из этого затишья народное образование вышло еще прежде, тем пала враждебная ему, правительственная система, и вскоре обнаружилось, что оно еще глубже пустило корни, чем прежде, во всех слоях общества, особенно же в сельском сословии, которое, освобожденное от рабской зависимости, начало делать быстрые успехи как в своем хозяйстве, так и в духовном образовании.

Правительственная же система Баха пала потому, что основания её были противны и естественным, и действительным народным требованиям. Для содержания её были необходимы денежные средства, которыми австрийское правительство не владело. Вследствие этого оно в короткое время ввело государство в безмерные долги, не смотря на то, что население было обременено невыносимыми податями. Сверх того, не смотря на все заботы об улучшении войска, правительство потерпело большие неудачи во внешних делах. Значительные потери людей и денег причинило Австрии участие её в войне России с Францией и Англией, начавшейся по поводу восточных дел (1855), хотя участие её ограничивалось только вооруженным нейтралитетом. Потом, в возобновившейся войне с Сардинией и её могущественным покровителем, императором французским Наполеоном III, она потерпела жестокое поражение у Мадженто и Сольферино (1859), вследствие которого потеряла прекрасные ломбардские владения, а впоследствии и Венецию.

После таких печальных опытов, цезарь Франциск Иосиф оставил пагубную правительственную систему, как прямой и действительный источник всех несчастий. 15 августа 1859 он издал манифест к своим народам, в котором обещал коренные преобразования в управлении и законодательстве, а вскоре после этого, 21 августа, отставил министра Баха от должности. 5 марта 1860 вышел цезарский патент, по которому земли должны были получить новых представителей, из которых должно было быть выбрано известное число членов, для пополнения имперской думы, учрежденной вскоре после издания правительственной конституции 1849 года, назначение которой до сих пор было изъявлять только свое одобрение предлагавшимся законам, выходившим от министров. На первый раз, впрочем, пока еще не были устроены земские представительства, цезарь сам назначал уполномоченных от отдельных земель, для пополнения имперской думы, которая вскоре после этого была созвана к 31 марта, и прежде всего ей было предложено обратить внимание на положение финансов в государстве. 17 июля цезарь добровольно обязался не повышать податей и не делать займа без согласия пополненной имперской думы.

Между тем начавшиеся уже совещания имперской думы не только бесцеремонно раскрыли все недостатки финансового управления, но и указали, что помочь им может только коренное преобразование во всем государственном устройстве. Большинство собрания выразило свое мнение в том смысле, что государственное устройство Австрии должно опираться па справедливых основаниях, то есть, на уважении исторических прав отдельных земель, на добровольном их соединении в одно целое, на равноправности всех народов и на животворном самоуправлении во всех сферах, вместо мертвящего гнета чиновнического управления. Цезарь Франц Иосиф принял советы этого большинства и издал 20 октября 1860 года неотменяемый диплом, с которого, как кажется, началась новая эпоха самостоятельного развития земли и народа чешского, в неразрывности с другими землями австрийской империи.