История города Рима в Средние века

1. Коронование Оттона II. — Посольство Лиутпранда в Византию. — Пренесте или Палестрина. — Передача этого города в ленное владение Стефании senatix в 970 г.

Целых шесть лет выну ждан был Оттон пробыть в Италии — в стране, где после него еще бесчисленное множество германцев достигло славы, но вместе с тем возбудило в ней дикую ненависть к себе и обрело свои могилы. Будучи еще в Риме, Оттон отдал капуанскому Пандульфу Железная Голова в ленное владение Сполето и Камерино. Таким образом, верному вассалу были переданы лучшие земли Средней и Южной Италии и на него было возложено ведение все еще продолжавшейся войны с византийцами. Пасху 967 г. Оттон вместе с папой Иоанном праздновал в Равенне и затем на соборе возвратил церкви этот город и его область вместе с другими патримониями. После того Оттон приказал своему сыну прибыть в Италию, чтобы обеспечить ему наследование и сделать итальянское королевство, подобно империи, наследственным.

Оттон со своим отцом вступил в Рим 24 декабря и получил императорскую корону из рук Иоанна XIII в день Рождества. Идеи отца пленили воображение 14-летнего юноши' вдруг увидевшего себя цезарем, окруженным всемирно-историческими памятниками. Целью политики Оттона было восстановление Западной Римской империи; к этой цели должны были привести Оттона подчинение Рима и папства, изгнание из Италии греков и арабов и затем объединение этой раздробленной страны С Константинополем был заключен союз, к которому некогда так стремился Карл Великий. Вступлением в родство с греческим двором Оттон I надеялся придать блеск своей юной династии. Но византийский император смотрел с недоброжелательством на восстановление Западной империи и на возраставшее в Италии могущество германского короля, вассалами которого уже были государи Беневента и Капуи. Искавшие спасения в бегстве сыновья Беренгара нашли приют у византийского императора и легко могли начать войну из Калабрии, как некогда пытался это сделать претендент Адельхис. Оттон отправил посольство к Никифору Фоке, чтобы заключить с ним мир и просить у него для своего сына руки дочери Романа II. Посольская миссия была возложена на одного из самых умных людей Италии того времени; то был Лиутпранд, искусный царедворец, последовательно служивший при дворах Гуго, Беренгара и Оттона, а с 962 г. получивший сан епископа кремонского. Редкое для того времени знакомство с греческим языком, ум, находчивость и придворная ловкость делали Лиутпранда вполне пригодным для выполнения этой задачи, являвшейся тогда одной из самых трудных. Лиутпранд представил Оттону подробный отчет о своей поездке, который читается и в настоящее время с живейшим интересом. В этом отчете мы находим картину византийского двора, написанную, правда, нередко злостно, но живыми образами и в высшей степени ценную. Мы будем ссылаться на этот отчет, поскольку он относится к Риму и римлянам.

Лиутпранд прибыл в сто лигу Востока 4 июня 968 г., но не скоро был принят в аудиенции Никифором Фокой, увенчанным славой покорителя Крита. Суровый, мужественный герой удостоил тщеславного царедворца лишь несколькими словами, и оскорбленный таким презрительным обхождением Лиутпранд отомстил Никифору Фоке, изобразив его чудовищем. «Мы желали, — сказал император, — оказать тебе прием пышный и великодушный; но твой государь — безбожник, и потому мы не можем этого сделать; он вторгся в Рим, как враг, лишил жизни Беренгара и Адальберта противно праву и долгу, убивал, ослеплял и изгонял римлян и завладел героями нашей империи, предавая их огню и мечу». Нисколько не смущенный этими обвинениями епископ отвечал, что Рим освобожден от господства распутных женщин и надменных аристократов и что наказанию были преданы по законам Юстиниана бунтовщики, нарушившие присягу. В дальнейших переговорах Лиутпранд объяснил, что Отттон возвратил римской церкви все ее владения и передал папе все церковные имения, причем сослался на дар Константина, считавшийся тогда подлинным. Высокомерное поведение греческого императора, торжественная манера держать себя, претензия считать себя законным властителем Рима и Италии, презрение к варварам, нескладный и бьющий на театральный эффект придворный церемониал, — все это описано у Лиутпранда очень увлекательно; тем не менее нельзя не усомниться, что Лиуттпранд мог сохранить всю ту независимость и прямоту, которые он приписывает себе в своем отчете. Как некогда Василий отказал Людовику II в титуле императора, так поступал теперь и Никифор, не желавший признавать за Оттоном никакого другого титула, кроме riga. Никифор считал себя одного императором, и Лиутпранд пришел в немалый ужас, когда в Константинополе было получено от Иоанна ХЩ письмо с надписью, отчасти дерзкой, отчасти неопределенной: «Императору греков». Допустив посла Оттона к своему столу, Никифор, однако, не скрывал своего презрения к этому послу и заметил ему, что называющие себя в Италии римлянами не больше, как только варвары и лангобарды. «Настоящие римляне, — отвечал на это лангобард, — происходят от братоубийцы Ромула и разбойников, а мы — лангобарда саксы, франки, лотарингцы, баварцы, швабы и бургундцы — презираем римлян настолько, что ругаем их именем наших врагов, так как с именем «римлянина» мы связываем все, что есть на свете неблагородного, корыстного, чувственного и лживого». Слыша это, греки, ненавидевшие Рим с той поры, как он пал, улыбались и уверяли посла, что Константин увел с собой в Византию сенат и римских всадников, а в Риме остались только подонки народа.

На предложение Лиутпранда сочетать браком падчерицу императора Феофано с сыном Оттона был дан такой ответ: «Если вы возвратите то, что принадлежит нам, вы получите то, чего вы желаете; отдайте нам Равенну, Рим и все земли, примыкающие к ним и простирающиеся до наших провинций; если же твой государь хочет заключить союз, не вступая в родство, пусть он вернет Риму свободу». Когда Лиутпранд указал, что Оттон дал церкви больше богатств, чем она имела раньше, между тем как византийское правительство не думало возвращать церкви захваченные патримонии, императорский министр отвечал: император это сделает, когда снова будет по своей воле управлять Римом и римским епископством. Лиутпранду не удалось достигнуть поставленной ему цели. Лукавые греки осыпали самолюбивого епископа насмешками и относились к нему оскорбительно. Только в конце 968 г. Лиутпранд мог наконец к своему удовольствию покинуть Константинополь, пройдя через бесконечный ряд испытаний, описанных им, впрочем, больше с юмором, чем с горечью.

Мы не будем следить за движениями Оттона в Италии, когда он вел войну с греками в Калабрии, появлялся в Равенне и Павии, а Рождество 970 г. провел в Риме. Город теперь покорно переносил императорское иго. В продолжение нескольких лет после ужасного кровавого суда история Рима не отмечена никаким выдающимся событием. Заслуживает внимания только один диплом Иоанна XIII, относящийся к знаменитому городу Лациума. Древний Пренесте, стоявший на склоне горы и находившийся в 24 милях от Рима, откуда его можно было видеть невооруженным глазом, все еще назывался своим прежним именем и сохранял следы прежнего величия. Саги поэтов и исторические события составляли красу этого древнего города сикулов. Здесь Марий бросился на свой меч; Сулла, истребив жителей города, разрушил его и затем воздвиг в нем величественный храм Фортуны; Фульвия отвечала отсюда Октавиану отказом и с ней была Ливия, сначала противница, а затем супруга Августа. Бальзамический воздух Пренесте некогда излечил развратного Тиберия; императоры и поэты, поклонники Фортуны — Овидий, Гораций и Вергилий — любили этот украшенный лаврами город богини счастья. Во времена варваров он пал; его храмы, базилики и театры погибли или представляли одни развалины, и великолепные создания трех различных эпох древности исчезли в кучах мусора.

Пренесте сделался одним из семи древних римских викарных епископств и был поставлен под покровительство св. Агапита, юноши, погибшего здесь мученической смертью 28 августа 274 г. Этому святому, считающемуся до сих пор патроном города, посвящен собор, построенный на развалинах храма Фортуны. В ноябре 970 г. Иоанн предоставил Пренесте в наследственное ленное владение Стефании senatrix; за ежегодную плату в 10 золотых солидов Стефания, ее дети и внуки получили право владеть городом, но затем он должен был быть возвращен церкви. В этом документе мы имеем пример наделения в римской области феодальным владением.

Мы еще встретимся с потомством Стефании как владельцами Палестрины и, касаясь в истории XI века междоусобных войн знати, не раз будем возвращаться к этому городу.