История вашего будущего

Вместо теоретических рассуждений, или Нечто важное и даже интересное по поводу нашего детства

Для начала я хочу познакомить вас с удивительно интересной и практичной концепцией контуров человеческого бессознательного Т. Лири, блистательно изложенной Р. Уилсоном в книгах «Квантовая психология» и «Психология эволюции». Концепцией, которая позволит вам сразу и почти до конца понять то, что происходит с любым ребёнком в период его «счастливого» детства. Концепцией, которая даст вам возможность определить, каким именно вы стали в результате сомнительных педагогических экспериментов ваших родителей и иже с ними.

Отмечу, однако, что речь здесь идёт не столько о воспитании, сколько о программировании. Ведь, помимо традиционного воспитания, существует ещё как минимум три применяемые взрослыми и миром в отношении детей схемы обучения/программирования, а именно:

• импринтинг;

• условные рефлексы;

• и оперантное обусловливание (кондиционирование).

Прошу прощения, но знание это столь важно для понимания настоящей главы, что я позволю себе немного вас помучить. Так вот,

импринтинг — мгновенное запечатление информации — случается не только сразу после рождения (именно о таком импринтинге вы знаете из школьного курса биологии), но и во всех случаях, когда стимул обладает такой силой, что переживание фиксируется в качестве опыта раз и навсегда. Так, все мы только лишь раз пытаемся сунуть руку в огонь, ибо неприятное (мягко говоря) ощущение от ожога раз и навсегда импринтирует в нас почтительное отношение к любому пламени. К сожалению, наряду с экологичными импринтами мы — особенно в детский период нашей жизни — получаем массу импринтов неэкологичных. Например, нам достаточно один-единственный раз как следует нахлебаться воды при неудачном знакомстве с водной стихией, чтобы потом почти навсегда получить устойчивую водобоязнь.

Условно-рефлекторное обучение заключается в интенсивном подкреплении стимулов, происходящих с большой частотой в течение короткого отрезка времени. Помните, как дедушка Павлов кормил собачек с одновременным позваниванием в колокольчик, отчего скоро слюна у них стала появляться без пищи, по одному только звонку? Вот так и у нас, людей. Например, когда родители учат ребёнка чему-то новому, они подкрепляют его успехи соответствующим стимулом («сделаешь уроки — получишь конфету»). Однако учтите, что если стимул или действие не подкрепляется, он или оно довольно быстро исчезает...

Ну а программирование оперантным обусловливанием вышеописанное как бы переворачивает — неважно, с головы на ноги или наоборот. Здесь подкрепляется не искусственно привязанные к этому самому подкреплению стимул или действие, а самостоятельно найденное поведение. То есть этот метод направлен на достижение какой-то цели, не всегда осознаваемой теми же родителями. И они вознаграждают то, что им нравится или что их устраивает, но пресекают всё то, что им не импонирует или не нравится, загоняя тем самым ребёнка в узкий диапазон действий и поведения — т. е. программируя его нужным их родительскому «я» образом.

Так вот, согласно вышеупомянутой концепции Т. Лири, где-то в глубинах нашего Сознания все мы имеем, как минимум, четыре контура бессознательного, характер заполнения которых определяет нашу жизнь и судьбу.

Первый из этих контуров — оральный контур биовыживания. Эта хитрая система импринтируется матерью или первым сходным с матерью объектом и кондиционируется (обусловливается) последующим питанием и заботой. В сути своей она представляет собой запечатлённый опыт раннего младенчества, из коего вы — ещё совсем маленьким ребёнком — делаете, однако, воистину судьбоносный вывод о жизни и мире: о доверии этому самому миру. При благоприятном исходе импринтирования и кондиционирования первого контура вы будете этому миру доверять, считать его интересным, безопасным и в общем-то приятным местом. И, скорее всего, станете, как говорят психологи, человеком-«К», т. е. тем, кто как бы идёт навстречу реалиям и решениям своей жизни и придерживается «наступательной» тактики. Если же это самое импринтирование и кондиционирование окажется неудачным, базовое доверие к миру у вас не возникнет, и вы навсегда (почти навсегда, ибо восточная версия нейропрограммирования и некоторые специальные психотехнологии позволяют как бы перепрограммировать содержание этого контура — но об этом далее) посчитаете этот мир враждебным, небезопасным и малоприятным. И, скорее всего, превратитесь в че-ловека-«От», т. е. того, кто старается оградиться или просто уйти от реалий и решений жизнедеятельности и придерживается «отступательной» доктрины.

Пожалуйста, как следует обдумайте вышеописанное. Ведь из него следует, что наиболее важные особенности нашей личности закладываются ещё в младенчестве! И то, будем ли мы демонстрировать в своей жизни наступательность, позитивный настрой, страсть к переменам и исследованиям, а также просто независимость или наоборот, постоянное беспокойство, привычку рано сдаваться и «умирать раньше смерти», укоренённость и негативное отношение к любым переменам, а также просто зависимость (не от себя, а от других) — определяется всего-навсего тем, как — удачно или нет — был импринтирован и кондиционирован первый, биовыживательный, контур нашего мозга-компьютера! Я не хочу далее распространяться на эту тему: если вы действительно желаете в ней разобраться, лучше прочтите книгу Р. Уилсона «Психология эволюции». Но одно всё же скажу. То, что по некоторым данным, 90 % всех живущих на Земле людей имеют в той или иной степени негативное «заполнение» этого самого орального контура. Не отсюда ли и проистекают наши вечные депрессивность, угрюмость, постоянное ожидание чего-то плохого, беспокойство и страхи, а также просто неприятие того, что на самом деле представляет собой бесценный дар: жизни в этом мире, который воистину прекрасен, — но мы всей этой красоты просто не можем ни увидеть, ни оценить? И ещё: качество импринтирования орального контура определяет и отношение человека к деньгам — спокойное или трепетное, ибо именно они в нашем мире стали эквивалентом биовыживания, «биовыживательными бумажками», как их ехидно окрестил Р. Уилсон.

Второй из «низших» контуров — анальный эмоционально-тер-риториальный. Данный контур импринтируется и кондиционируется на этапе раннего детства, когда ребёнок начинает ходить и определять своё место в семье и ближнем окружении. Здесь крайне важным и опять-таки судьбоносным является его статус — положение в системе отношений, образующих среду маленького человечка. Если этот самый статус оказывается достаточно высок и признаваем другими (т. е. вас не унижали и не принижали, а признавали как субъекта, имеющего определенные права), импринтирование и кондиционирование осуществится по благоприятному варианту, и вы будете демонстрировать сильное «Я», уверенность в себе и стремление доминировать. Если же всё происходило с точностью до наоборот (т. е. вас ребёнком ни в грош не ставили родные и близкие), вы будете жить под игом слабого «Я», сомнений и неуверенности в себе, а также склонности к подчинению. И судьба ваша — бессознательно, а значит неумолимо, но незаметно для вас — будет складываться соответствующим образом. При неудачном импринтировании эмоционально-территориального контура вы вряд ли когда-нибудь «выйдете в начальники» и будете отдавать приказы. Скорее наоборот, их до конца дней будут отдавать вам. Кто? Да все, кто вас окружает, включая супруга (супругу) и даже детей, кои все будут командовать вами, как говорится, без зазрения совести...

Теперь, после столь печальной информации (но печальной только в том случае, если вы не захотите меняться...), хочу сообщить ещё кое-что — тоже печальное. Характер импринтирования и кондиционирования первых двух контуров задаёт то, что вполне можно назвать жизненной позицией. Простейшая её (жизненной позиции) диаграмма выглядит следующим образом (рис. 7).

В данной схеме я просто «скрестил» возможные характеристики биовыживательного контура человека (они расположены по горизонтали) и потенциальные особенности его эмоционально-территориального контура (по вертикали). В результате получилось, что почти всех живущих на этой земле людей можно отнести к одному из четырёх получившихся секторов: дружелюбной силы, дружелюбной слабости, враждебной слабости и враждебной силы.

По все тому же Р. Уилсону («Психология эволюции») люди «дружелюбной силы» — это естественные и уважаемые общественные лидеры: полезные, внимательные, действительно дружелюбные и уверенные в себе. Правда, они часто портят людей своей добротой, слишком многое прощают, иногда просто соглашаются с каждым и любят управлять преимущественно теми, кто не может управлять собой.

Люди «враждебной силы» — это типичные «начальники», к которым, увы, относятся и большинство политических деятелей (особенно в нашей стране — поясню далее, почему). Они тоже хорошие лидеры, но авторитарные, холодные, бесчувственные, а часто ещё самовлюблённые и хвастливые.

Люди «дружелюбной слабости» лидерами становятся редко, ибо они самокритичны, застенчивы, робки, легко поддаются чужому влиянию и, в общем-то, частенько ищут кого-нибудь, кто отдавал бы приказы и взял бы руководство на себя.

Ну а люди «враждебной слабости» быть лидерами, пожалуй, просто и не могут, поскольку они никому не верят, восстают против всех, бывают весьма резкими и злопамятными, обожают желчный сарказм, но притом частенько на всех и вся жалуются.

Ну и как вам всё это? Не слишком обнадеживает? Ещё бы! Зато помогает достаточно точно предсказать судьбу — как отдельного человека, так и больших групп и даже целых народностей. Так, хотите вы того или не хотите, но сейчас в нашей стране тон задают только два типа людей. «Враждебной силы» — наверху. И «враждебной слабости» — внизу. Эта самая, объединяющая и «верхи», и «низы», враждебность хорошо передана в известной притче о том, как Бог, пригласив к себе русского, предложил ему просить всё, что душе угодно, но зная при том, что сосед получит в два раза больше. Подумав, русский попросил Бога: «Выбей мне один глаз...»

Так что хромая судьба России во многом имеет, так сказать, психологические корни. Например, с упорством маньяков мы выбираем недееспособную Думу, а при том ещё наивно удивляемся беспринципности и коррумпированности власть имущих. Но в том-то и дело, что, по всё тому же Р. Уилсону, в ситуацию борьбы за эту самую власть вступают только люди «дружелюбной» и «враждебной» силы: первые для того, чтобы помочь другим, а вторые потому, что не могут представить себе «у руля» никого другого, кроме себя. Но далее представитель «дружелюбной силы» уступит человеку «враждебной силы»: не потому, что зло сильнее, а оттого, что хочет, чтобы у всех всё было хорошо, а этого не будет, если его оппонент не окажется «наверху» (ужас, ужас, ужас...)! Это — о людях власти. Ну а то, как отреагируют «низы», тоже вполне предсказуемо. Людей «дружелюбной слабости» просто не интересует, кто будет у власти, ибо главное для них — чтобы кто-то другой принимал решения. Ну а людям «враждебной слабости» вообще на это наплевать, ибо, независимо от того, кто будет «у руля», они всё равно будут только саркастичничать и желчно жаловаться, избегая в то же время любых действий, связанных с их собственной личной ответственностью.

А теперь последний важный момент, связанный с первыми двумя контурами (и с тем, почему я сказал, что к четырём секторам можно отнести «почти всех», но не «всех»). В принципе, идеальным политиком (и идеальным человеком) может быть отнюдь не «усреднённый» (как бы находящийся «в перекрестье») тип (как вы, возможно, о том подумали), а так называемая уравновешенная личность — т. е. та, которая будет не однобокой, но способной входить в каждый квадрант сообразно ситуации и обстоятельствам, занимая в то же время действительно «центральную» позицию (с понятием и феноменом «центра» вы ещё познакомитесь). На диаграмме это можно отобразить в виде такого вот круга {рис. 8).

Внутренняя затемнённая площадь будет в нём представлять индивидуальность этого воистину «центрового» субъекта, а окружающая «серая зона» — его способность, если это необходимо, «сдвигаться» в любой квадрат.

Следующая, третья, система нашего мозга — это так называемый взаимосвязывающий семантический контур, и, к счастью, о нём можно говорить, не вдаваясь в особые подробности. Ибо это то, что часто называют интеллектом, а иногда даже и интеллигентностью (хотя правильнее было бы назвать всё это «интеллектуёвостью»...). Это, в общем-то, всего-навсего способность владеть языком и оперировать понятиями. Импринтируется и кондиционируется он в дошкольные и первые школьные годы. А определяет способности человека к логическому постижению мира, систематизации, выводам и умозаключениям. Те, у кого этот контур импринтирован и кондиционирован успешно, обычно считаются «умными» (увы, в нашем обществе способность трепать языком на «высокие темы» почему-то считается главным критерием ума). Те же, у кого это произошло не-

удачно (а с учётом потрясающих «успехов» отечественной системы образования и, тем более, заканчивающейся её нивелировки, таких становится всё больше и больше), — наоборот, тупыми или просто глупыми.

Последний из всё-таки «низших» систем человеческого мозга, четвёртый контур, именуется моральный социо-сексуальный. В принципе, импринтируется он первыми опытами возникновения и удовлетворения полового влечения (не обязательно оргазма, как утверждает Р.Уилсон, но всегда таких «эротических вариантов», которые буквально «взяли за живое»). А далее, в процессе кондиционирования, на этот своеобразный фундамент накладываются всяческие нормы и табу общества и (или) ближайшего окружения. В результате образуется система, которая отвечает за «локальное» — местное и уместное — определение «морального» и «аморального». Здесь учтите, что вообще-то мораль всегда локальна. Абсолютной морали просто не существует. Так, у некоторых северных народностей до сих пор вполне моральным считается предложить жену понравившемуся гостю. То же самое когда-то было и у сванов, которые, однако, считали вполне моральным ещё и убить гостившего у них субъекта — но только после того, как, получив положенное гостеприимство, он покинет пределы селения. Локальность и относительность морали проявляется и в том, что она меняется со временем. Так, лет восемьдесят назад дамы обязаны были щеголять в строгих цельных купальниках, в коих наличествовали рукава и панталоны, а нынче же никто не падает в обморок при виде бикини или даже «обнажёнки» топлес, хотя подобная «униформа» поборников морали того времени довела бы до сердечного приступа или даже инфаркта...

Помимо «моральности», социо-сексуальный контур контролирует ещё и сексуальное наслаждение, продолжение рода и «родительство». «Удачное» импринтирование и кондиционирование этого контура порождает гибких и терпимых в ценностях и нравственных ориентациях людей, неуклонно придерживающихся, однако, высших моральных принципов (типа десяти заповедей или индийской Ямы), которые для них давно стали не внешним догматом, но внутренней собственной системой оценки Добра и Зла. Неуспешность же в социо-сексуальном импринтировании и кондиционировании приводит к тому, что подобный человек становится либо трудновыносимым для окружающих моралистом и догматиком, либо, наоборот, совершенно аморальным существом. Здесь эти две крайности сходятся, и не случайно журналисты в нашем отечестве то и дело «застукивают» очередного высокопоставленного моралиста за весьма аморальными действиями типа «групповухи» в бане или посещением девочек в частном борделе...

Закончить свой краткий обзор четырёх контуров-систем человеческого мозга я хотел бы упоминанием о том, что у каждого из людей существует свой любимый контур, сильнее всего импринти-рованный и оттого наиболее часто используемый. И если вы оглянетесь вокруг, то сможете (теперь) увидеть их (контуров) представителей. И Нарциссистов первого контура — тех, кто, буде перед ними возникнет проблема, будут либо искать того, на кого переложить её решение, либо злобствовать и гневаться потому, что проблема эта существует и её приходится решать. И Эмоционалистов второго контура, которые в аналогичной ситуации будут буквально отгонять от себя проблему, как саркастически пишет Р. Уилсон, «угрожающе раздуваясь и рыча, как это делают млекопитающие». И Рационалистов третьего контура, каковые будут подходить к проблеме планомерно и аналитически — и не решат её, если проблема будет иррациональной, а таковой может быть даже «анально-терри-ториальное» поведение его соседа Эмоционалиста («либерал — это тот, кто выходит из комнаты, как только в ней начинается драка»). И конечно же, Моралистов четвёртого контура, каковые будут искать моральное решение: «Как здесь поступить: честно и нравственно?» А если вам этого покажется мало или вы не захотите вглядываться в себя и других, просто вспомните, что при любом кризисе люди первого контура сметают с прилавков магазинов буквально всё (в том числе и ненужное), обеспечивая столь близкое их сердцу биовыживание. Люди второго контура поднимают угрожающе-жалобный вой, требуя немедленно призвать к ответу виновных. Люди третьего контура тихо сходят с ума, пытаясь рационально объяснить иррациональное поведение правительства и чиновников. А люди четвёртого контура более всего возмущаются безнравственностью власти, которая очередной раз нарушила якобы взятые ею на себя моральные обязательства...

Вышеприведённый подход к возрастной периодизации информативен, прост и доступен. Однако он недостаточно конкретен с точки зрения задач нашей жизни. Поскольку не позволяет сделать более детальные выводы о том, как та или иная стадия детства повлияла на ваше взрослое (и ужасно неэкологичное, то бишь неэффективное и несчастливое) поведение.

Вполне реальные подсказки в этом плане можно найти у «дедушки» Фрейда. Каковой, правда, считал все стадии развития ребёнка психосексуальными, т.е. связанными с перемещением и циркулированием некой исходной сексуальной энергии.

Первая стадия — оральная — продолжается от рождения до 18 месяцев. А удовольствие на ней (напоминаю, что психосексуальное...) получается от всех действий, связанных с кормлением (грудью, хотя и не только): сосание и глотание, а позже и кусание. Здесь как бы закладываются основы будущей здоровой личности: установки зависимости/опоры или независимости/доверия. При этом ежели мама в первые шесть месяцев недостимулировала или, наоборот, перестимулировала эту самую ротовую (от слова «рот») зону, возникает так называемая оральная пассивность: беспомощность, доверчивость, зависимость и постоянные поиски одобрения. А вот если что не так пошло во второй половине первого года жизни ребёнка (это когда он осваивает кусание и жевание), возможна уже другая фиксация — орально-садистическая. Проявляющаяся во взрослости цинизмом, пессимизмом, любовью к спорам и склонностью к противоречиям.

Вторая стадия развития по 3. Фрейду — анальная — приходится на возраст от 1,5 до 3 лет. «Приятность» её заключается в наслаждении выделительными функциями (работой кишечника и последствиями оной). И именно здесь родители, приучая ребёнка пользоваться туалетом, начинают закладывать основы его будущего самоконтроля. И ежели опрятность правильно стимулируется, впоследствии это приводит к развитию навыков саморегуляции, аккуратности и (даже) гибкости мышления.

Если же опрятность буквально навязывается или просто агрессивно вышибается, у дитяти могут проявиться протестные тенденции «удерживания» (запоры) или «выталкивания» (наоборот). Что впоследствии может привести к формированию двух типов личности: анально-удерживающего (методичной, скупой и... упрямой) или анально-выталкивающего (импульсивной, беспокойной и разрушительной).

На третьей стадии развития — фаллической, — что приходится на возраст в 3-6 лет, дети начинают получать удовольствие от исследования своих половых органов и действий с ними. При этом (или поэтому) именно в этот период у мальчиков возникает пресловутый эдипов комплекс: желание устранить отца и единолично обладать матерью. А у девочек — комплекс Электры: стремление всецело обладать папой в соперничестве с мамой. К счастью, к пяти-семи годам всё это довольно беспоследственно проходит за счёт идентификации себя с родителем своего же пола (мальчиков с папой, а девочек с мамой). Что, кстати, приводит к созданию такой моральной (или морализующей?) инстанции, как супер-эго. Однако фиксации на фаллической стадии могут приводить у мальчиков к дерзости, хвастливости и опрометчивости (от желания доказать свою «мужественность»), а у девочек — к склонности флиртовать, обольщать и беспорядочности в сексе.

На четвёртой стадии — патентной, — продолжающейся от 6 до 12 лет, к счастью, царит некое сексуальное затишье. Которое оказывается весьма полезным в, так сказать, культурном плане, ибо сексуальная энергия здесь «катализируется» в учёбе, познании, спорте, дружбе и взаимоотношениях.

Однако далее, на пятой — генитальной — стадии, что приходится на возраст от 12 до 18 лет, сексуальность и связанная с ней агрессия как бы возрождается, хотя и на новом уровне (здесь, кстати, зачастую бывает этакое возвращение «новых редакций» комплексов Эдипа и Электры). На фоне освобождения от родителей (и от привязанностей к ним) и интереса к противоположному полу формируется генитальный (идеальный с точки зрения Фрейда) характер. Способный к гетеросексуальной любви без вины или переживаний. Активный в решении проблем. Могущий терпеть и трудиться. Проявляющий ответственность и заботу...

Как видите, неких намёков и даже прямых указаний в теории 3. Фрейда содержится более чем достаточно. Однако если мы возьмем ещё одну, весьма интересную и содержательную теорию смены стадий возрастного развития (которую создал однофамилец величайшего гипнотерапевта XX века Милтона Эриксона, а именно, психолог и психоаналитик Эрик Эриксон), то узнаем ещё много чего интересного.

Надо сказать, что этакий вполне отчётливый «фрейдистский душок» наглядно здесь чувствуется даже просто в названиях восьми стадий психосоциального развития, выделенных данным автором.

1. Младенчество или орально-сенсорная стадия (от рождения до 1,5 лет).

2. Раннее детство или мышечно-анальная стадия (1,5-3 года).

3. Возраст игры или локомоторно-генитальная стадия (3-6 лет).

4. Школьный возраст или латентная стадия (6-12 лет).

5. Подростковый и юношеский возраст (12-18 лет).

6. Ранняя зрелость (18-25 лет).

7. Средняя зрелость (26-64 лет).

8. Поздняя зрелость (от 65 лет).

Оставим на совести Э. Эриксона то, что, например, одним лихим росчерком пера он объединил необъединяемое: двадцатишести- и шестидесятичетырёхлетних. Потому что всё то, что касается интересующего нас этапа от 0 до 18-19 лет, он описал ну просто блистательно. Что и мы попробуем сделать, но вот только куда как более кратко и по возможности с практическими выводами.

Итак, стадия 1 (от рождения примерно до 18 месяцев). Именуется она стадией доверия или недоверия. А всё потому, что суть и значение её целиком и полностью сводится к формированию невероятно базового чувства, определяющего всю последующую жизнь человека. А именно, исходного чувства доверия или, наоборот, недоверия к себе (к собственному телу), людям и миру. К себе, который сюда не зашёл, а пришёл. К людям, которые о тебе заботятся, даже если ты их не видишь. И к миру, который вполне даже последователен и предсказуем.

Что это значит для любого из нас? Ну, во-первых, то, что мама в этот период является главным человеком в жизни ребёнка, и он должен общаться с ней столько, сколько хочет (скажите, а у вас это было? Лично у меня, увы, нет...). Во-вторых, то, что важны и другие люди, с которыми ребёнок тоже должен общаться, чтобы уверовать, что не только матери, но и этим самым другим вполне можно доверять. Ну, а в-третьих, то, что любые воспитательные извращения (типа оставления — из высших педагогических намерений — без внимания плачущего младенца) и режимные экзерсисы (типа кормления строго по часам) нам необходимо просто выкинуть на свалку — неважно, истории или собственных заблуждений. Потому что иначе сам собою сформируется человек с глубоким чувством недоверия, для которого мир всегда будет казаться непредсказуемым, враждебным и опасным. И который всегда и везде будет пытаться контролировать ситуацию, дабы никто не причинил ему боль. Ибо ответ на главный для этой стадии вопрос: «Надёжен ли мир?» был им дан (или получен?) в отрицательном ключе...

Стадия 2 (от 18 месяцев до 3 лет) носит не менее торжественное название: автономии или стыда. Потому что именно на ней ребёнок — но при условии, что он доверяет своему миру, — как бы «встаёт на ноги», отдаляясь от своих спонсоров, опекунов и попечителей. И главное здесь — соблюсти некий баланс ограничений и дозволенности, а также давать ему полноценно реализовывать принцип «Я сам» (не делая при этом всё за него и, конечно же, не ругая за промахи). Потому что только в этом случае у него разовьётся столь необходимая для взрослой жизни здоровая автономность. И он не будет манипулировать собой и другими, демонстрируя ненужную сверхдисциплинированность, сдержанность и... «буквоедство» (придерживаться буквы, а не духа; казаться, но не быть). Кстати, именно на этой стадии ребёнок и получает главный ответ на крайне важный для всех нас вопрос: «Я в порядке или нет?»

Стадия 3 (от 3 до 5 лет) тоже носит этакое судьбоносное название: инициативы (предприимчивости) или вины. Потому что именно на ней взрослеющий ребёнок начинает действовать, исследуя доставшийся ему мир. В ролевой игре, довольно точно имитирующей деятельность взрослых. Которая уже может продолжаться часами и занимать всё воображение подрастающего дитяти (то есть полностью поглощать всё его внимание...).

Главное здесь — это удовлетворение его желаний. И прежде всего — в исследовании всего и вся. Дабы ребёнок почувствовал, что (в определённых рамках, конечно же) он может жить так, как хочет. Проявляя при том здоровую моральную и социальную ответственность, не переходящую, однако, в ограничивающее и сковывающее инициативу чувство вины. Предполагающее, что он обязан всем и вся и, безусловно, ответственен за чувства и поведение других. И тем более страшно, что именно на этой стадии дитё начинает осознавать свой пол и даже пытается «ухаживать» за лицами пола противоположного. Но наши извечные «Низзя!» вкупе с рефреном «Всё из-за тебя!» способны породить только беспомощных педантов, этаких людей в футляре (А. Чехов), которые на вопрос: «Как много я могу сделать?» горестно, но уверенно отвечают: «Практически ничего. Нисколько...»

На стадии 4 (от 6 до 12 лет), торжественно именуемой стадией трудолюбия или неполноценности, ребёнок осваивает три ну совершенно необходимых во взрослой жизни аспекта социальной жизни: взаимодействия, взаимозависимости и здоровой соревновательности. И если его хвалят за реальные трудолюбие и упорство, всячески поощряют за проявленную компетентность, создают условия для стимулирующих достижений, — рождаются те самые трудолюбие и компетентность, которые позволяют найти для себя место в этом сложном мире. Если же, наоборот, бранят за баловство или ругают за мелкие огрехи (требуют либо слишком мало, либо слишком много), в дите развивается чувство собственной неполноценности, блокирующее все и вся достижения во взрослой жизни...

Наконец, на стадии 5 (от 12 до 18 лет), «обзываемой» как-то даже странно — идентичности или ролевого беспорядка, в борьбе за какую-то довольно странную «независимую зависимость» (внутренняя борьба между наступающей взрослостью и нежеланием брать на себя ответственность) рождается базовая самотождественность, са-моотношение и самооценка. При этом на фоне выхода из семьи (точнее, отхода от оной) колоссальное значение принимают сверстники и их многочисленные группировки. Участие в которых порождает первые ростки самотождественности — но на фоне почти болезненной озабоченности мнением значимых других. А если добавить к этому необходимость хоть как-то проявлять социальную ответственность вкупе с освоением сексуального поведения, то мало, как говорится, точно не покажется...

Какие выводы для самопсихотерапии по этой книге можно сделать из этой теории? Да самые прямые и непосредственные.

Потому что если у вас интеллект явно преобладает над чувствами, каковые, в свою очередь, практически не проявляются; если вы жалуетесь на внутреннюю пустоту и отчуждённость от мира; если у вас нет контакта с собственным телом; если вы испытываете страх перед жизнью и миром (или даже просто чувствуете себя испуганным ребёнком в опасной взрослости); если вы боитесь собственных желаний и стараетесь (безуспешно) контролировать всех, всё и вся — у вас явно присутствовали большие проблемы в возрасте от 0 до 18 месяцев, каковые породили ваше почти вечное недоверие к себе, другим и миру.

Если постоянно ограничиваете себя, не позволяя себе просто выражать свои чувства и получать удовольствие; если принижаете себя в стремлении сделать что-то значительное; если вы сверхзаботли-вы и обременительны для других, а к тому же ещё и полны чувства стыда за что-то, что может быть уже и не помнится, — период вашей жизни от 18 месяцев до 3 лет ну никак нельзя назвать беспроблемным в плане преобладания стыда и сомнений над столь необходимой автономностью.

Если вам не хватает решительности и целеустремлённости; если вы боитесь пробовать что-то новое; если не умеете и просто не можете ставить перед собой цели и задачи; а ко всему этому ещё и чрезмерно ригидны (ригидность — затруднённость, вплоть до полной неспособности, коррекции намеченной программы деятельности в соответствии с требованиями ситуации) и педантичны в своём поведении и деятельности — период от 3 до 5 лет прошёл у вас под знаком вины, а не предприимчивости.

Если вы чрезмерно соревновательны; если притом нетерпимы и боитесь сделать ошибку; если вы систематически боретесь с промедлением; если ощущаете чувство неполноценности; если излишне критичны к другим, хотя постоянно себя с ними сравниваете, и если чувствуете себя в социальных отношениях неуклюже и некомфортно — период от 6 до 12 лет даровал вам, увы, не трудолюбие, а неполноценность.

Если же вы демонстрируете полную и тотальную зависимость от собственной семьи; если проявляете чрезмерную конформность (склонность к соглашательству); если никак не можете ответить на вопрос «Кто же я такой?»; если предпочитаете подчиняться или — почти наоборот — постоянно протестуете против всех и вся; если стремитесь выделяться и демонстрировать свою уникальность; если любите «задирать» авторитеты и бросать им никому не нужные вызовы — у вас явно проблемы с идентичностью (каковую подменил ролевой беспорядок), имеющие своим началом возраст от 12 до 18 лет.

Пожалуй, хватит. Можно было бы добавить ещё, что по Э. Эриксону возраст от 18 лет и гораздо дальше является периодом становления способности к близости. И, соответственно, «он ваш», если вы боитесь вступать в интимные взаимоотношения или наступаете в них на одни и те же грабли, однако, во-первых, это не абсолютно (в формировании способности быть близким в отношениях играют роль все вышеперечисленные возрасты), а, во-вторых, этот период и так является основным объектом «взрослой» терапевтической практики...

Можно добавить, что великий (по некоторым оценкам — величайший!) российский психолог Л. Выготский рассматривал развитие ребёнка как возникновение чего-то нового, ранее не проявлявшегося. И потому стадии этого самого развития характеризовались у него некими возрастными новообразованиями: качествами и свойствами, которых просто раньше не было. При этом в качестве источника или, иначе, двигательной силы развития Выготский представлял социальную среду. Но не просто так, а в контексте социальной ситуации развития специфических для каждого возраста отношений ребёнка с окружающим миром. При этом он считал, что означенное развитие имеет свою динамику: быструю и резкую (критическую) или, наоборот, медленную и плавную (стабильную). И, соответственно, выделял следующие периоды, в каждом из которых вы могли «подцепить» возможность будущего кризиса вместо желанной и желаемой стабильности (рис. 9)...

А Д. Эльконин добавил в общую теорию развития ещё один существенный элемент — ведущий тип деятельности. Каковой бывает двух типов: социо-экспрессивный (система отношений «чело-век-человек») и предметно-манипулятивный (система отношений «человек-некий общественный предмет»). Первый проявляется в эмоциональном общении младенца, ролевой игре дошкольников и интимно-личностном общении подростков, тогда как второй — в манипуляциях с предметами ребёнка раннего возраста, учёбе млад-

ших школьников и учебно-профессиональной деятельности старшеклассников. Соотношение этих видов деятельности вполне описывается известной формулой «фигуры и фона». То есть, когда одна деятельность становится ведущей, другая переходит в разряд фоновых (второстепенных). Из чего, например, следует, что от подростков, властно захваченных процессом изучения и освоения интимно-личного общения, довольно трудно ожидать увлечённости в занятиях деятельностью учебной...

Упражнение 1

Попробуйте вспомнить все случаи, когда вы — случайно или нет — внезапно понимали:

• то, что будет дальше;

• и то, что это уже когда-то было.

Упражнение 2

Расскажите кому-нибудь достаточно доброжелательному метафору о многополосной дороге под названием Жизнь. Глядишь, и сами что-то поймёте...

Упражнение 3

Поразмышляйте — с ручкой в руках — о базовых предпосылках восточной версии нейропрограммирования, о собственных картах благополучия,отом, каклично вы решили лакановскую проблему насчёт кошелька и жизни, а также о том, в какие такие зависимости вы к настоящему времени вляпаны по самое не могу (без чего или без кого вам жизнь ну точно не в радость и не в счастье?)...

Упражнение 4

Оцените уровень своего благополучия по вышеприведённой «звезде» и («и», а не «или») ответьте на все четыре вопроса матрицы первичного опроса (так эту психотехнологию мы называем у себя в Центре...).

Упражнение 5

Ну очень внимательно изучите предложенные вам описания содержания и последствий стадий нашего якобы безоблачного детства (не ограничиваясь, конечно же, только детскими годами) и попробуйте, так сказать, «вчерне», определить, что и как вас там не очень-то удачно обусловило...