Из Солнечной системы к ближайшей звезде

Первые открытия

Вечером Вася все чаще и чаще приходил в зал управления, включал один из боковых экранов и подолгу наблюдал звездное небо. Расположение звезд не менялось со временем. Корабль пролетел всего чуть больше половины светового года, то есть чуть больше пяти триллионов километров. Вася фиксировал звездное небо в памяти компьютера. Чтобы заметить хоть какое-нибудь изменение в расположении звезд, нужно было сравнивать компьютерные картинки, полученные в разное время. Васю интересовала тройная звезда альфа Центавра, к которой направлялся корабль. Особенно самая близкая из трех – слабый красный карлик Проксима, до которой надо было лететь еще три с половиной светового года. Каждый раз, когда он садился наблюдать звездное небо, он старался максимально приблизиться к этой тройке звезд. Он даже назвал их папой, мамой и дочкой Проксимой. Когда Вася сказал об этих прозвищах ПИПу, тот рассмеялся:

– Что ты, Вася, Проксима скорей бабушка. Она когда-то была полноценной звездой. Потом горела, горела и превратилась в красного карлика. Пройдет время, и две оставшиеся звезды тоже превратятся в таких же карликов.

Васе стало стыдно. Ему ведь много раз мама рассказывала историю жизни и смерти звезд. «Бабушка так бабушка», – решил он.

Бабушку Проксиму лучше всего было видно в инфракрасных лучах, и ему все время казалось, что вокруг нее мелькают какие-то тени. «Может быть, это планеты? Пройдет время, узнаем», – думал Вася.

Чуть правее, на расстоянии около шести световых лет от Солнца, перемещалась маленькая звезда Барнарда. В инфракрасных лучах Вася замечал иногда ту самую большую планету, которая обращалась вокруг этой звезды, заставляя ее двигаться зигзагообразно. Интереса у Васи эта планета не вызывала. Он уже знал, что она очень крупная, в полтора раза больше самой большой планеты Солнечной системы – Юпитера. А еще она была неинтересна потому, что обращалась она вокруг звезды по вытянутому эллипсу, и, значит, зима там должна быть очень долгая и холодная. Но ведь вокруг этой звезды могло быть много других, небольших планет!

Пока никакими средствами обнаружить эти планеты Васе не удавалось. Ему очень хотелось использовать безынерционную связь, но папа категорически запретил пользоваться ею.

Однажды Вася спросил отца:

– Почему всеми средствами наблюдения пользоваться можно, а безынерционной связью нельзя?

– А ты забыл, что случилось с нашим космолетом, который наблюдал с помощью безынерционной связи черную дыру? Он взорвался. А когда мы принимаем рассеянные в пространстве электромагнитные лучи, никто об этом не знает, потому что мы лучи эти только получаем, но не излучаем. Так же, как ты, например, играешь в прятки и подслушиваешь: кто, где шумит. Ты знаешь, где игроки, а про тебя никто ничего не знает, потому что ты не шумишь.

– Понятно, – догадался Вася, – в космосе шуметь нельзя.

На этот раз Вася попытался рассмотреть три звезды: тау Кита, Эпсилон Эридана и Эпсилон Индейца, которые были расположены в обратном направлении движения корабля на расстоянии десяти-двенадцати световых лет. Именно там, предположительно, имеются планеты с условиями, похожими на земные. Во всяком случае, сами звезды очень похожи по своим характеристикам на наше Солнце. Мама говорила Васе, что для полета к этим звездам будет подготовлена следующая экспедиция. Вася мечтал попасть в состав этой экспедиции.

Слева в небе сверкают, привлекая к себе внимание, две яркие звезды: Сириус и Процион. Вася направил телескоп на звезду в два раза большую, чем наше Солнце, на Сириус А в созвездии Большого Пса. Измерил температуру поверхности звезды – десять тысяч градусов. Рядом с этой звездой просматривается ее совсем маленький спутник Сириус В – белый карлик, который в восемь тысяч раз светит слабее главной звезды Сириус А. Измерил температуру белого карлика. «Вот это да! Двадцать девять тысяч градусов! – удивился Вася. – Так он же совсем маленький по размеру, хоть и тяжелый. Вот и не светит, – догадался он, – не зря его щенком прозвали». Щенок действительно оказался меньше по размеру Сириуса А во много раз. Примерно такая же картина наблюдалась и со звездой Процион, вокруг которой тоже вращался белый карлик.

Затем Вася направил телескоп на далекую звезду 51 Пегаса, расположенную на расстоянии в пятьдесят световых лет. Мама говорила, что вокруг этой звезды вращается тяжелая планета вроде нашего Юпитера. Причем совсем рядом со звездой, по орбите в двадцать раз меньшей орбиты Земли вокруг Солнца. Именно поэтому год там длится всего четыре дня, но Васе эта планета была мало интересна. Во-первых, она огромная, во-вторых, там жара несусветная, а в-третьих, лететь туда надо с полусветовой скоростью целых сто лет. Да обратно – сто. «Нет, это не для нас. Пусть туда автоматы летают». Единственно, что интересовало Васю, это найти другие, меньшие по размеру и весу планеты. Не нашел. «Ну и пусть, – решил Вася, – кто-нибудь другой найдет. Вот если бы звезда Глизе 581 была поближе! Можно было бы отправиться к ней и посмотреть, что это за планеты обращаются вокруг нее. Но это тоже далеко, в пять раз дальше тройной звезды альфа Центавра».

Недавно Вася прочитал, что сто пятьдесят лет назад были обнаружены три планеты, обращающиеся вокруг пульсара PSR-1257+12, две из которых всего в два раза больше Земли. Расстояние от этих планет до нейтронной потухшей звезды-пульсара составляет половину расстояния от Земли до Солнца. Обнаружили их по периодическому изменению частоты излучений пульсара. То чаще излучает пульсар, то реже. Это интересно. Все знают, что планеты там есть, но никто их не видел. Поэтому Вася пытался обнаружить эти планеты по излучению от них в различных диапазонах частот. Нет, не обнаружил. «Слишком слабо излучают», – решил он.

Пытался Вася разглядеть и очень далекую звездочку ДМ-61366 (10), которую можно заметить только с помощью телескопа, да и то при самом большом увеличении. «Что это за звездочка, которая пролетит через восемьсот тысяч лет рядом с Солнечной системой всего на расстоянии одного светового года, – думал Вася, – и чего она натворит рядом с нами? А вдруг она своим притяжением сместит орбиты движения Солнца и ближайших звезд, и улетит наша система в сторону от родной нашей Галактики Млечный Путь!»

Разглядел: «Звездочка как звездочка, ничего в ней особенного нет».

В рентгеновском диапазоне излучения Вася нашел в созвездии Орла звезду V-1343. Это огромная звезда, в десять раз больше нашего Солнца, и светит в миллион раз сильнее. От нее идет шлейф рентгеновского излучения, которое накручивается на темную точку рядом с ней. «Черная дыра, – подумал Вася, – папа настрого запретил использовать безынерционную связь. Особенно для наблюдения черной дыры». Поэтому Вася, используя рентгеновскую установку, ограничился наблюдением коротковолновых излучений от гигантского спутника черной дыры. Он вспомнил, что большие звезды горят быстрее, чем маленькие, и при выгорании водорода взрываются, превращаясь не в белые карлики, а в нейтронные звезды или в черные дыры. «Вот интересно, – подумал Вася, – если эта звезда превратится в черную дыру, то в космосе будут вращаться друг возле друга две невидимые черные дыры, пожирающие все вокруг. А вдруг впереди нас черная дыра? Летим и не видим, а она нас… ам! Хорошо, что на корабле есть специальные устройства, предупреждающие о появлении невидимого источника притяжения. Если что, успеем удрать», – решил Вася.

С большим интересом Вася наблюдал расширяющуюся Крабовидную туманность. Тысячу лет назад на Земле увидели вспышку сверхновой звезды, которая после взрыва превратилась в нейтронную, в пульсар, и теперь ее оболочка разлетается со скоростью тысяча километров в секунду, испуская рентгеновское излучение. «Если вокруг этой звезды и были планеты, – подумал Вася, – то они наверняка сгорели в пламени гигантской вспышки».

Вася переключился на прием гамма-излучений. На экране появилось множество ярких точек, указывающих на ядерные взрывы в космосе. Он стал рассматривать обстановку в направлении движения корабля. Вдруг компьютер, отвечающий за контроль неожиданно возникающих изменений в космосе, пискнул. На экране справа сверкнула красная точка – компьютерный указатель изменений. Сверкнула и погасла. Вася сосредоточил внимание на этой темной части экрана. «Ничего нет, – подумал он, – это что, компьютер забарахлил, что ли?» Но через несколько секунд компьютер снова запищал, уже громче, и на экране снова появилась красная точка указателя. Вася выключил указатель и увидел еле-еле заметную светлую точку. «Интересно! Что это такое?» Стал наблюдать. Через пару минут он уже безошибочно наблюдал эту светящуюся точку. Рядом сидел отец и следил в телескоп за обстановкой в спектре видимых лучей.

– Пап, что это у меня?

– Что там у тебя?

– Вот, смотри. Только что ничего не было, и вдруг появилась звездочка.

– Ну-ка, ну-ка. Ничего не вижу.

– Да вот здесь.

И Вася включил указатель.

– Вот тут, где красная точка указателя, появилась малюсенькая звездочка, которой раньше не было.

– А кто сказал, что ее не было?

– Компьютер сказал. Видишь, компьютер подсказывает.

– Ишь ты, какой глазастый. Точно, что-то есть. Значит, раньше этой точки не было?

– Нет, вот посмотри.

И Вася включил на экране картину космоса, зафиксированную в памяти компьютера вчера, когда Вася так же, как сегодня, делал обзор.

– Видишь, ничего нет.

Вася переключил память компьютера на картину космоса пятиминутной давности.

– Опять нет. А вот теперь смотри.

И Вася стал медленно приближать время к данному моменту. Вдруг на экране появилась еле заметная звездочка.

– Видишь, она появилась всего полторы минуты назад

– Да, сынок. Что-то непонятное.

Отец немедленно вызвал Марину, Эдуарда, Петра и Сергея на экстренное совещание. Через пять минут все собрались. Появился и ПИП. На экране, за которым сидел Вася, Афанасий Николаевич показал новую светящуюся точку.

– Вот смотрите. Здесь было пустое пространство, а семь минут тому назад появилась светящаяся точка.

– Может быть, это взрыв далекой сверхновой звезды, – предположил дядя Сережа.

Марина включила автоматический поиск по каталогу Марсианской обсерватории.

– Нет. Такой звезды в каталоге нет. Значит, это не взрыв сверхновой звезды, потому что такой звезды там обнаружено не было.

– Предположения есть? – спросил Афанасий.

– У меня есть, – сказала Марина. – По-видимому, далеко отсюда обращались друг вокруг друга две потухшие звезды, может быть, нейтронные, может быть, одна нейтронная, а другая черная дыра, а может быть, и две черные дыры. Материя в пространстве вокруг этой пары давно перекочевала в утробу этих космических пожирателей. В течение многих миллионов лет рентгеновское излучение и излучение гравитационных волн привели к потере энергии орбитального движения этих потухших звезд, они начали сближаться и, наконец, столкнулись друг с другом. Проще говоря, упали друг на друга. При этом за короткое время начала выделяться фантастическая по величине энергия. В секунду много больше, чем Солнце излучает за всю свою жизнь, то есть в миллиарды лет. Обнаружить этот взрыв можно на расстоянии многих миллиардов световых лет.

– Значит, этот взрыв далеко и не долетит до нас? – спросил Вася.

– Пока ничего не ясно. Ясно только, что надо сейчас же передать полученные данные в Марсианскую обсерваторию.

Афанасий Николаевич включил безынерционную связь и еще несколько секунд ловил направление, чтобы связаться с обсерваторией. Наконец, на экране появился дежурный по безынерционной связи на Марсе.

– Говорит «Космос-1», – сказал командир, – нам нужно срочно поговорить с Зорро Маратовичем.

Еще через минуту на экране появилось улыбающееся лицо академика Григоряна.

– Здравствуйте, мои дорогие путешественники, – поприветствовал он космонавтов, – как дела? Как здоровье?

– Зорро Маратович, – обратился к нему Афанасий Николаевич, – тут у нас один молодой исследователь обнаружил неизвестный объект.

– И что за объект?

– В квадрате 28 725 двенадцать минут сорок секунд назад обнаружился ранее не наблюдаемый объект низкой светимости. Передаю изображение по пульту безынерционной связи. Прошу сообщить нам разгадку.

– Хорошо. Выйдем на связь через полчаса.

Связь прервалась, и космонавтам оставалось только пофантазировать эти полчаса по поводу предполагаемого открытия.

– А что будет, если там действительно столкнулись две черные дыры? – спросил Вася.

– Твердо сказать ничего нельзя, – ответила мама, – мы встречаемся с таким явлением впервые. Но порассуждать можно. Все зависит от того, как много материи поглотили эти черные дыры. Может быть, на наших глазах появляется первозданная газовая среда, из которой будет формироваться новая галактика.

– Понял, что ты наделал? – сказал, глядя на Васю, ПИП.

– А я тут причем? Они сами столкнулись. Я смотрел, смотрел, а они вдруг и столкнулись.

– Вот и досмотрелся! А если в сферу взрыва попадут такие системы, как, например, наша Солнечная? Хана тогда. Из-за тебя все сгорит дотла.

Вася оторопел. Он не мог понять: серьезно говорит ПИП или шутит. Если серьезно, то, значит, он свихнулся.

– Не слушай его, – засмеялся отец, – он тебя разыгрывает.

За разговором прошли полчаса, на экране снова появился академик.

– Поздравляю вас. Вы действительно открыли явление, которое раньше нами не наблюдалось. Первые прикидки показывают, что это взрыв от столкновения ранее не наблюдаемых космических тел. Расстояние до взрыва около тысячи мегапарсек. Возможно, что столкнулись две черные дыры, вращающиеся ранее друг вокруг друга. Если это так, то повторяю, что мы впервые столкнулись с таким явлением. Продолжайте наблюдение. Кстати, кто этот исследователь, который обнаружил объект?

– Вот он, – показал Афанасий Николаевич на Васю.

– А… это вы, шустрый молодой человек? Считайте, что ваше имя уже вошло в историю астрономии. Подумайте, как назвать открытую вами звездочку.

– Спасибо, Зорро Маратович, – сказал Афанасий Николаевич.

И экран снова погас.

– Ну, Вася, – заговорил ПИП, – заварил ты кашу. Ты хоть понимаешь, что ты открыл? Пройдут миллиарды лет, наше Солнце погаснет, превратившись в белый карлик, а там, на гигантском расстоянии, в течение этих миллиардов лет будет созревать новая галактика, с новыми звездными системами, с новыми планетами. Нас уже давно не будет, зато появится новый мир, новые разумные существа, вроде людей. И виноват в этом будешь ты, Вася.

– Сколько тебе раз говорить? Не я это! Они сами столкнулись.

Все вокруг дружно рассмеялись.

– Так, как назовем эту звездочку? – спросил отец.

– А так и назовем: «Шустрый Вася», – предложил ПИП.

– Нет, это несерьезно, – воспротивилась мама, – пусть будет: «Вася 1»

– А почему один? – спросил ПИП.

– А у него вся жизнь впереди. Пройдет время, и в каталоге появятся открытые им звезды: Вася 2, Вася 3 и так далее.

– Ага, – поддержал ПИП, – пусть будет даже такая: Вася 231.

– Нет, – снова возразила мама, – тогда он уже будет не Вася, а Василий Афанасьевич.

На том и порешили: «Вася 1».

Каждый день после выполнения основной программы обучения Вася снова устраивался рядом с экраном и внимательно изучал космическое пространство впереди корабля. Его совсем не интересовали взрывы во Вселенной, от которых только одни неприятности, ему надо было найти ту планету, которая была бы похожа на нашу родную Землю. Те открытия, что были сделаны людьми и предполагали наличие крупных планет, вращающихся вокруг действующих и потухших звезд, его не интересовали. Ему надо было найти маленькую, а для этого не хватало чувствительности аппаратуры. «Все дело в том, – вспоминал Вася мамины объяснения, – что планеты сами по себе очень слабо излучают энергию, да и то только в инфракрасном диапазоне. Догадаться о наличии темного предмета рядом со звездой можно было по изменению ее движения в небе или по изменению ее яркости во время, когда планета закроет собой часть звезды. Маленькие планеты таким образом не обнаружишь». Но Вася каждый день упорно всматривался в даль пустого пространства.

И вот однажды, когда он рассматривал космос в инфракрасных лучах, пытаясь найти что-нибудь новенькое из нагретых тел, ему вдруг показалось, что прямо по курсу корабля мелькнула какая-то точечка. Как будто точечка эта стала не такой темной, а посветлела, а потом пропала. Компьютер зафиксировал эту точечку, но не придал ей значения, поскольку таких, и даже более ярких вспышек, впереди было много. Они возникали от столкновений небольших метеоритов и пропадали бесследно. Но Вася стал внимательно наблюдать за этим местом. Точка снова посветлела и оставалось такой, не изменяясь. Вася прокрутил запись компьютера назад. Посветление пропало, и его не было пять минут. Через пять минут оно снова появилось. «Интересно, – подумал Вася, – кто же выключал эту слабую подсветку на целых пять минут?»

Вася снова обратился к отцу и показал ему еле-еле заметное посветление темноты. Потом прокрутил изображение в обратную сторону и показал отцу, что это посветление было и раньше, только на время пропадало. Посветление было такое слабое, что компьютер не обратил на него никакого внимания.

Отец пригласил маму. Обсудили и решили воспользоваться безынерционной связью для ознакомления со странным объектом. Но, использовать напрямую эту связь было опасно, а в случае с неизвестными объектами категорически запрещено. Использовали тот же метод, который был применен при анализе черной дыры. В этот же день в сторону от корабля улетел беспилотный космолет, который должен был зондировать, то есть рассматривать, неизвестный объект. Второй беспилотный космолет должен получать с первого пятиминутную информацию, упакованную в миллисекундный цуг, и через полминуты после окончания сеанса связи с первым передавать этот цуг на корабль.

Расстояние до объекта было неизвестно. Решено было определить его по времени между подачей и получением ответного сигнала безынерционной связи.

Два беспилотных автоматизированных космолета ушли в космос. На следующий день весь коллектив корабля собрался в зале управления. Эксперимент начался. В определенное время на первом космолете включилась безынерционная связь, и через пять минут были получены первые сведения. На экране после включения безынерционной связи появился объект с гладкой поверхностью. По заложенной программе при появлении объекта аппарат связи прекратил дальнейшее углубление в пространство. В течение пяти минут космонавты наблюдали этот блестящий шар.

– Расстояние до объекта всего половина светового года, – доложил Федор Иванович, – температура на поверхности три-четыре тысячи градусов.

– Карлик, – добавила Марина Петровна, – он очень мал, и температура его очень низкая. Поэтому мы его и не видели в инфракрасном диапазоне. Пройдет еще несколько миллиардов лет, и он превратится в холодный камень.

Вдруг шар пропал, и экран закрылся какой-то темной массой, это длилось полторы минуты. Тень пролетела, и на экране снова появился шар.

– Его спутник закрывает, – сказал Афанасий Николаевич, – надо удалиться от объекта.

Через второй космолет на первый по безынерционной связи пошла команда: удалить наблюдение карлика на расстояние четыреста миллионов километров. Расшифровка следующей пятиминутки дала ответ на все вопросы. Карлик стал почти невидимой точкой, а вокруг него на разных расстояниях обращались… планеты. Несколько планет. На экране было видно, как вся эта система очень медленно приближается. Еще одна команда с коррекцией программы через второй космолет, и приближение прекратилось.

– Система движется слева направо, под углом от нас в семьдесят градусов, со скоростью сто километров в секунду. Мы ее догоняем со скоростью сто пятьдесят тысяч километров в секунду. Какие будут суждения?

– Карлик, по-видимому, коричневый, – заговорила Марина Петровна. – Это бывшая звезда, похожая на наше Солнце. Вокруг восемь планет. На ближайших планетах видны облака. Это атмосфера. Судя по величине орбиты, ближайшие планеты обращаются вокруг карлика с полным оборотом в несколько дней. Такой у них год. Самые дальние, большие планеты – вроде нашего Сатурна или Урана. Все они холодные.

– Чтобы обследовать эти планеты, – сказал Сергей Павлович, – нам придется около девяти месяцев приближаться к ним. Еще полгода на торможение и квартал на обследования. Итого полтора года. Вопрос должен стоять так: целесообразно ли менять план экспедиции?

– А вы как считаете? – спросил Афанасий.

– Я считаю, стоит, – ответил Сергей.

– Мне кажется, – включился в разговор Эдуард, – надо просмотреть, то есть просканировать, пространство вплоть до конечной цели нашей экспедиции – тройной звезды альфа Центавра, и результат сообщить на Землю и на Марс.

– Все согласны? – обратился к космонавтам командир.

Присутствующие согласно закивали.

– Тогда делаем это прямо сейчас.

Афанасий Николаевич сформулировал новую программу для двух беспилотных космолетов. Начался поиск объектов в секторе сорока пяти градусов и в глубине вплоть до четырех световых лет. Компьютеру была дана команда зафиксировать момент появления крупных объектов в космосе.

Началась работа. Через каждые пять минут со второго космолета приходила скомпонованная информация, которая расшифровывалась компьютером на корабле, и на экране появлялась картина. Собственно, на экране ничего не появлялось. На нем отображалось пустое пространство космоса на определенном расстоянии от корабля. При этом область сканирования перемещалась слева направо, опускалась на несколько градусов и снова перемещалась уже справа налево. Таким образом, просматривалось все, что попадалось в поле зрения на определенном удалении от корабля в определенном секторе в сорок пять градусов.

На расстоянии в половину светового года, кроме обнаруженной Васей системы, ничего больше обнаружено не было. Просмотр следующих слоев пространства тоже ничего не давал, если не считать отдельных метеоров, блуждающих в пространстве. Компьютер проектировал их на правый экран, на котором последнее время работал Вася. Наконец, на удалении в один световой год с разбросом по глубине были обнаружены несколько небольших карликов в компании с планетами различной величины. Расстояние между карликами составляло от четверти до половины светового года. Таких систем оказалось три.

Компьютер исправно показывал на боковом экране исследуемые объекты и фиксировал их на снимках. Космонавты могли, закончив наблюдение, продолжать изучение объектов по этим снимкам, похожим на отрывки кино. На расстоянии в два световых года стали обнаруживаться одна за другой еще три системы. Причем две из них составляли две пары бывших двойных звезд. Одной из этих трех систем был белый карлик, с температурой около двадцати тысяч градусов, который не был зарегистрирован службой звездного каталога, потому что он был весь, как гирляндами, обвешан большим количеством планет, и его не было видно.

Ситуация складывалась неожиданная.

– Вот здорово! – удивилась Марина Петровна, – мы считали пространство вокруг Солнечной системы достаточно разряженным. А здесь в прошлом, оказывается, был целый звездный карнавал. Все звезды слабые, вроде нашего Солнца, и слабее.

– Поэтому ни одной нейтронной звезды, – заметил Петр Матвеевич, – то есть ни одного пульсара. Одни карлики. Да и все действующие звезды вблизи Солнечной системы такие же.

– Только на расстоянии восьми-двенадцати световых лет Сириус А, в два раза больше нашего Солнца, да похожий на него Процион А. Да и то обе входят в состав двойных звезд, а парой у каждой опять-таки карлики, – поддержал разговор Сергей Павлович.

А Эдуард Сергеевич весело добавил:

– И кто его знает, что ждет нас там, за альфой Центавра! Похоже, мы живем в царстве карликов.

– Хорошо, – подытожил Афанасий Николаевич, – считаю эксперимент законченным. Даю команду на возврат беспилотных космолетов.

Марина и Эдуард получили задания подготовить материалы для доклада на Марсианскую обсерваторию и на Землю в Совет по исследованию космоса.

– На завтра планирую конференцию в зале заседаний. Готовьтесь.

Сергей и Федор получили задание подготовить техническую базу проведения конференции.