Избранная для северного дракона (СИ)

Глава 24

Вирна напоминает обезумевшую. Бледная, как смерть, растрепанная, с порванным рукавом, а в глазах — тупое упрямство. Через секунду женщина исчезает из виду, утянутая стражником, но ее крики продолжают отзываться в коридоре гулким эхом:

— Вы ослепли тут что ли, вояки кхаровы? У вас кролевского преступника подменили, а вы не видите! Говорю, вы не того держите! Не того!

— Теперь понятно, за что палач отрежет тебе язык, ведьма плешивая! — доносится ответ.

Стражник со шрамом, что ожидает нас с Дариусом у двери, вдруг начинает недоверчиво вглядываться в пленника. Склонив голову, буравит взглядом, будто пытается рассмотреть правду сквозь морок. Кажется, еще чуть-чуть — и, пробившись сквозь магию, обо всем догадается.

Надо срочно что-то делать, но что?!

Внезапно Йемрен заходится в кашле.

— Душно у вас. Принеси-ка мне воды, добрый страж! — просит тюремщика, натянуто улыбнувшись.

— Тут тебе не трапезная, — строго басит тот, — и не приемная зала для неженок. Охота пить — жди своего часа.

Затем, недобро на меня покосившись, кивает в сторону двери, приглашая поскорее отсюда убраться. Как только мы с магом выходим на улицу и немного отдаляемся от привычного конвоя из трех стражей, я сдавленно шепчу:

— Что делать? Йемрена вот-вот раскроют! Дариус, миленький, придумывайте свой план поскорее!

— Принц уже давно был бы за стеной, если бы не ваш дурацкий пес! — шипит тот, почесывая подбородок. — Подумать только! В первые же сутки в новом мире обзавелись багажом! Будто мне вас одной мало!

С трудом удерживаюсь от ответных шпилек. Если мы поссоримся, Йемрену это не поможет!

— Вы уже знаете, что делать?

— Сегодня ночью я собираюсь навестить вас в спальне. Не запирайте дверь.

Предложение прозвучало бы неоднозначно, не смотри на меня Дариус в этот момент с крайним неодобрением.

— Мы сбежим уже сегодня? — спрашиваю с надеждой, но союзник снова ехидничает:

— А вы предлагаете задержаться?

Хочется его чем-то огреть или как минимум уколоть вербально, но я опять пытаюсь увести наш диалог в конструктивное русло:

— Что мне делать до вашего прихода? Я могу вам как-то помочь?

— Выкиньте волкодава в окно. Это очень поможет.

Тут уж вскипаю:

— Сами в окно кидайтесь! Только сначала свой шлейф сарказма намотайте себе на шею, а то случайно зацепитесь им за подоконник.

После короткого обмена любезностями мы расходимся у порога моей комнаты. Меня буквально раздирает на части от неизвестности. Дариус не поделился со мной планами то ли из-за недоверия, то ли из-за личной неприязни. Как дотерпеть до ночи и не лопнуть от нахлынувших мыслей и эмоций становится большим вопросом.

Пытаюсь занять себя простыми делами. Прибираюсь в комнате, проветриваю, доливаю воды в тазик волкодаву, проверяю содержимое шкафов. Не успеваю исследовать все полки, как в дверь стучит уже знакомый слуга в бордовом сюртуке и приглашает последовать за ним. По дороге объясняет:

— Принц велел передать, что бы вы дожидались его в тронном зале.

— Вы не знаете, о чем он собирался поговорить?

— Не хотелось бы вводить вас заблуждение, но… Он упоминал вашу свадьбу.

Когда доходим до места, Кейрона еще нет. Его отсутствие позволяет побродить по залу, рассеянно разглядывая барельефные завитушки.

По сути, подготовка к свадьбе — это шелуха, к которой я не имею никакого отношения. Ведь через три дня меня здесь не будет.

Пока меряю шагами периметр зала, радуюсь что принц позвал меня для разговора в официальное место. Интересно, почему на сей раз его выбор пал на тронный зал, если до сих пор он предпочитал зажимать меня в спальне или коридоре?

Помогает сам себе удержаться в рамках данного мне обещания? Или хочет впечатлить блеском своего положения, чтобы я ахнула и растеклась лужицей перед лицом его власти и могущества?

Только очень богатый и амбициозный король отгрохал бы себе подобный дворец. Огромное помещение с высокими потолками и лепными стенами могло бы соперничать с Эрмитажем, если бы не статуи королевы, установленные в плотный ряд вдоль стены. Разные позы, разная одежда, но лицо у всех одно.

Золоченые, трехметровые громады загораживают любопытные витражи, и на миг я жалею, что королева своим тщеславием испортила прекрасный интерьер. Хочется разглядеть поближе стеклянную мозаику, но статуи не позволяют приблизиться. С какого бы ракурса я не подошла, мне ничего не видно.

Какая жалость! Я так люблю витражи, что в прошлой жизни раз десять ходила на мастер-классы по их изготовлению.

Быстренько оглядываюсь. В зале я одна — надсмотрщиков мне, к счастью, не оставили, а это дает некую свободу действий. Взбираюсь на золоченый постамент и, аккуратно обойдя фигуру королевы, — лишь бы не отломать ей случайно руку! — приближаюсь к витражу. Спрыгиваю на пол и вглядываюсь в разноцветное изображение.

Вот только рассмотреть его как следует не удается.

Со стороны двери слышится шум, и, не успеваю я вскарабкаться на постамент, чтобы рвануть обратно, как в зале раздается звонкий голос королевы:

— …Отлично. Значит, подожду его здесь.

Сначала порываюсь выползти из своего убежища и повиниться. Мол, простите, не удержалась, сунулась к витражу из эстетического любопытства. Но уже в следующий миг понимаю, что королева разозлится, несмотря на извинения. Ведь я разгуливала по ее статуе, а это вряд ли расценят как знак уважения.

Меня могут наказать. Приставить стражников для круглосуточного наблюдения. Или запретить ночевать в спальне. А этого допустить никак нельзя.

С тихим вздохом усаживаюсь поудобнее на полу за высоким постаментом и настраиваюсь на ожидание.

****

Вианда откусила кусочек сочного персика, вытерла мокрый подбородок шелковым платочком и неторопливо приблизилась к сыну, ледяной горой замершему у главного входа.

Он не подошел, не приветствовал с улыбкой, как бывало раньше. Рот сжат, а в глазах застыло напряжение. Смотрит воинственно, как на противника.

"Дуется за то, что поставила на место перед истинной», — решила королева и откусила еще кусок. — «Скоро будет дуться еще сильнее. Сам виноват!»

Ласково осведомилась:

— Как проходит подготовка к свадьбе?

— Я отдал распоряжения Миргошу, чтобы церемония состоялась через три дня. Если моя королева желает обсудить детали, стоит обратиться к нему.

— Моя королева? Все-таки вспомнил, кем я тебе являюсь! — Вианда, усмехнувшись, бросила косточку на блюдечко, тонкими пальцами подцепила платочек и вытерла рот. — Я не раз объясняла, что позиция короля требует сложных решений. Король никогда не должен ставить личные отношения превыше интересов королевства.

Кейрон нахмурился, явно не понимая, к чему вдруг эта лекция.

— Ты согласен?

— Да.

— Тогда зачем, — вкрадчиво молвила, — ты обманул нашего потенциального союзника, чтобы потешить самолюбие своей избранной?

— О чем вы, моя королева? — холодно поинтересовался принц.

— У тебя свои глаза и уши во дворце, а у меня свои. Преданные мне люди проследили путь твоего Миргоша от кухни к спальне твоей избранной. Думал, ты сумеешь обмануть свою королеву?