Избранная для северного дракона (СИ)

Глава 25

Сердце ухает в пятки. Молюсь кому-то справедливому и милосердному, чтобы не о Сереньком шла речь! Но чем больше говорит королева, тем яснее становится, что тайна волкодава для неё раскрыта.

— Завтра же я отправлю к виедам почтового ворона и приглашу их на новые переговоры… И не спорь! — восклицает женщина на возмущенный рев сына. — У виеда была веская причина посчитать себя обманутым. Он напал на нас по твоей вине…

— Они убили три десятка стражей и чуть не похитили мою ирэю!

— Не смей перебивать свою королеву! — стальной металл в голосе режет, как масло сгустившийся от напряжения воздух. — Если бы ты по-честному убил пса, то не дал бы повода. В качестве извинения я подарю им мертвого волкодава и бочку свежедобытого таранита. Жаль, Даринику нельзя отдать в комплекте — тогда бы им точно приглянулся мой дар.

Договор с виедами, этими монстрами без чести и совести?! И меня дарить в комплекте? На этом месте зажимаю рот ладошкой, чтобы случайно не ахнуть от ужаса, а королева спокойно продолжает свои рассуждения на мой счет:

— Как ни крути, девочка представляет ценность — ее муж станет правителем Единого Царства. Вот только не ясно пока, который из потомков Пепельного Дракона станет ей мужем. Один предатель, другой… Вероятно, найдется где-нибудь подходящий бастард. Ты до короля явно не дотягиваешь.

Мой бедный мозг отказывается понимать ее слова. Какой другой потомок? Какой бастрад? О чем она говорит? К счастью, язвительную тираду матери перебивает рычание Кейрона, чья позиция хотя бы проста и понятна:

— Никто не разлучит меня с моей ирэей. Ни ты, ни люди, ни боги!

— Выдохни, — произносит с холодным смешком. — Разлучать вас не собираюсь. А вот со свадьбой придется повременить.

— Ты убедила меня, что в момент замужества Дариника должна быть действующей целительницей. Ты говорила, что это часть предсказания, и я тебя слушал. Годами ждал, пока распечатается ее дар. Больше ждать не собираюсь. Через три дня она станет моей женой, и я взойду на трон.

— Ты не взойдешь на трон через три дня, — с сожалением тянет королева, — потому что слишком размяк со своей ирэей. Сначала докажи, что станешь достойным правителем. Тогда поговорим.

— Мои отношения с ирэей не отразятся на правлении.

— Отразятся. И сильнее, чем думаешь. Если ты не в состоянии заткнуть свою женщину на важных переговорах, то править целым королевством точно не сможешь.

— Я. Не буду. Ждать, — сердито чеканит Кейрон. — Ты контролируешь таранит. Не меня.

То, как он держится с властной матушкой, вцепившейся в трон мертвой хваткой, вызывает уважение. Вот только королева со мной вряд ли согласна, потому что вдруг произносит:

— Какая короткая память у моего сына! Вспомни бунт годичной давности! Сколько ты протянул тогда без таранита? Две недели? Три? Ты не в состоянии удерживать зверя без помощи магии! В каждый твой оборот гибли невинные люди. Дариника тоже была бы мертва, не спрячь я ее тогда в глубоком подземелье. К чему тебе проходить все по новой?

— В единстве с ирэей мой дракон подчинится без всякого таранита, — сквозь зубы цедит Кейрон. — Теперь все будет иначе.

— Конечно, будет иначе. Дариника погибнет первой. На сей раз я не стану прятать ее в подземелье. Единства с ирэей у тебя нет и в помине, а твой дракон без таранита тебе не подвластен.

— Я не хочу… Я не стану больше ее ждать, — повторяет Кейрон уже гораздо тише, с нотками горечи и отчаяния.

— И не надо, — голос женщины тоже становится мягче, проникновеннее. — Я понимаю, как Дариника тебе желанна. Проведем брачный ритуал уже завтра вечером. А пышную свадьбу сыграем, когда будешь готов к коронации.

Вот черт! Осознание, что у меня больше нет трех дней на побег, ударом под дых выбивает весь воздух. Побег назначен на сегодняшнюю ночь, но вдруг нас что-то задержит? Хотя эмоции зашкаливают, краешком сознания восхищаюсь королевой, что так и легко и непринуждённо отжала у сына трон. Опять.

— Почему завтра? Почему не сегодня? — спрашивает принц, и я вообще забываю дышать.

— Распоряжения уже отданы. Магам необходимо время для подготовки. На закате завтрашнего дня они проведут ритуал.

— Вижу, ты все решила за меня.

— Нет. Ты решил сам, а я угадала.

— Нет нужды со мной любезничать, — зло рычит Кейрон. — Я тебе не виед.

— Вот и договорились, — слышу звонкий смех его собеседницы. — Верю, ты сумеешь однажды обуздать и дракона, и свою ирэю, и станешь достойным трона.

На этих словах женщина шагает в сторону выхода. Хлопает дверь, и я с облегчением выдыхаю.

Ушла.

А Кейрон? Он тоже ушел?

Скульптурный ряд скрывает панораму, в зале не раздается ни звука. Минут через пять прихожу к выводу, что принц забыл про меня, оглушенный материнскими словами, и отправился восвояси зализывать раны от раздавленных надежд.

Тихонечко потягиваюсь и поднимаюсь на затекших ногах. Медленно выглядываю из-за золоченой королевской юбки. Резко вздрагиваю, когда мой взгляд натыкается на Кейрона, что стоит в метре от меня и протягивает мне ладонь:

— Завтра на закате мы пройдем брачный ритуал.

— Может, мы слегка торопимся? — беру его за руку и карабкаюсь на постамент.

— Восемь лет помолвки нельзя назвать словом "торопимся", — вместо того, чтобы по-джентльменски помочь спрыгнуть на пол, принц хватает меня обоими руками и прижимает к себе.

Впервые смотрю на него так близко, да еще сверху вниз. Разглядываю точеные черты лица, идеально гладкую кожу, горящий взгляд, и дыхание замирает от нереальной мужской красоты. Повезет же той девушке, которой достанется такой красавец!

Внезапно перед глазами проносится видение. Зеленоглазая воительница, одетая в доспехи, доверчиво льнет к принцу, а тот обнимает ее с такой силой, что, кажется, еще чуть-чуть — и доспехи не выдержат — треснут. То чувство, что светится в их глазах, — больше, чем страсть. Тоска и ненасытный голод друг по другу. Сцена поражает своей реалистичностью. Вижу рассыпь белокурых волос по женскому лицу, тонкие черты, приоткрытые пухлые губы и маленькую родинку на щеке, как у Монро…

Кейрон неожиданно гладит меня по волосам, выдергивая в реальность:

— Пса не спасти, ирэя.

— Пусть хотя бы собака побудет у меня до завтрашнего заката, — жалобно прошу, а сама скрещиваю пальцы в надежде, что к завтрашнему дню нас с Йемреном здесь уже не будет. — Хочу успеть с ней попрощаться. Вы позволите ее накормить напоследок?

— Это можно устроить. Ника… — он сбивается и прижимает к себе покрепче. Мне вдруг становится невыносимо жалко его, до мозга костей влюбленного в неуловимую, эфемерную мечту по имени Дариника, которую он никогда не получит. Проникнувшись моментом, стою тихо, даже не думаю вырываться. Просто вслушиваюсь в его слова.

— Виеды, северяне — это пол беды. Моя мать, она… У нас будет непростой путь. Ты пройдешь его со мной? До конца?

— Думаю, мои поступки расскажут о намерениях лучше слов.

Конечно, ответ ни о чем, но язык просто не поворачивается врать ему в такой момент. Да и мимика, видимо, подводит, потому что Кейрон долго, пытливо всматривается в мое лицо, а затем выдает:

— Я собираюсь поставить охрану перед твоей спальней, чтобы пес никуда не делся.

Охрана?! Как раз в ночь побега?! В горле резко пересыхает.

— А нельзя ли в ночь перед брачным ритуалом обойтись без охраны?

— Можно. Со мной в твоей кровати. Что ты выбираешь, ирэя?