Изгой рода Орловых: Ликвидатор 2

Глава 50 Жизнь продолжается

Баня действительно оказалась крутой идеей. Я не очень люблю «русскую баню» с паром, печкой и вениками. Не знаю почему. А вот сауну просто обожаю. Сухой жар, ледяной бассейн, снова хорошенько прожариться — ни с чем не сравнимое удовольствие!

А массаж до и после сауны был просто вишенкой на торте. Блаженство в квадрате. Даже в кубе!

От иных услуг, предоставляемых местными красотками, я отказался. И вовсе не по соображениям высокой морали. Просто для меня, как для наследника рода, в башне всегда была опция завести себе постоянную наложницу. Или даже несколько — по желанию. Желательно изначально девственницу, это считалось за хороший тон. Такие девушки весьма ценились потом в младших семьях. И все умеет уже и, раз старшие не побрезговали — реально хороша. Видимо, поэтому у меня по отношению к услугам массовых «жриц любви» было инстинктивное неприятие. Если вам интересно знать, наложница у меня была. После моего «падения» Алина ни разу мне не позвонила, да и я не искал контактов.

Соколов, кстати, тоже не воспользовался предложением сексуальных утех. Возможно, по той же самой причине.

Пока мы с ним, завернувшись в простыни, прямо как древние римляне, пили ледяные напитки, я коротко рассказал ему о проблемах в Ендовищах. Естественно, о бароне Фурсове я не упоминал. Он сам завел разговор об этом любопытном персонаже.

— Ого! — резюмировал Соколов, после моего сжатого пересказа о произошедших событиях. — А ведь в этом Ендовище была база Гарика-Топора. Силового партнера господина Фурсова. Есть здесь у нас один барончик, который моей семье пакостит, не знаю в курсе ли ты.

Все ты знаешь. Точка на «Прошке» явно твоей семьи, Евгений, или партнеров твоей семьи. Не надо мне альденте по ушам развешивать.

— А почему он еще жив и на свободе? — деланно удивленно спросил я.

На самом деле причину я знал. Мы, как и предлагал сержант, пробили нашего барона-разбойника по «эфиру». Ну как мы. Кай пробил. Собрал все данные, отсеял по колоночкам: «Достоверная информация, непроверенная информация, слухи». Сведений о титулованных дворянах в сети намного больше, чем о боярских башнях.

Главное, что позволяло Фурсову так наглеть на территории Соколовых, была его единственная супруга. Светлана Федоровна Фурсова, урожденная Соколова. Славная дщерь одной из семей мажоритариев этого рода. В род Фурсов не вошел, иначе ему пришлось бы попрощаться с титулом, но совершенно очевидно стал «вассалом» для семьи своей супруги. Человеком, через кого можно было проворачивать дела с теми, с кем связываться боярским мажоритариям не с руки. А семья Евгения слишком мелко плавала, чтобы бодаться со старшими родичами. Совет же в подобные разборки никогда не лез, если только накал страстей не приводил к смертям членов или слуг рода.

Исходя из этих вводных, кстати, нам ни в коем случае нельзя было с бароном конфликтовать, а уж тем более пытаться его убить. Если его теневых партнеров нейтрализовать как-то можно было, мы всё-таки не просто так, а государевы люди, то Соколовы нас просто размажут за такое и фамилию не спросят.

— Да есть причины, — ответил Евгений. — Вернее, причина. Одна старая, жирная, тупая причина. Барончик удачно женился, на моей вышедшей в тираж дальней родственнице. Теперь он фигура из разряда неприкасаемых, для других членов рода. А третий уровень, на котором он ведет свои дела, вообще не наша территория. Там хозяйничает другая младшая семья. Лично мне, очень приятно слышать, что партнер Фурсова встрял, и, возможно, до посажения на кол. Другой вопрос, Алекс. Ты серьезно сейчас пел про диверсию Орды и прочие интересные вещи?

— Есть мнение, что в Воронеже действует их агент, — ответил я уклончиво. — Аномалия, которую мы ликвидировали, в рамки этого предположения укладывается. Большего не могу сказать, служебная информация.

— Да ладно тебе! Если это касается нашего района, я должен знать. Моя семья отвечает за безопасность четвертого.

— Жень, без обид, но я не буду делиться с тобой секретными данными только потому, что ты обеспечил мне классный релакс. Все, что мог, я тебе сообщил. Как распорядиться этими сведениями, ты и сам догадаешься, взрослый мальчик уже. А то я вот возьму и попрошу тебя, предоставить мне полный доступ к серверам местных провайдеров, сделаешь, по дружбе? — я постарался вложить в тон максимально доступную мне иронию.

— Согласен, занесло, — он легко и светло улыбнулся. — Но, если понадобится доступ к конкретному серверу, обращайся, кстати. Под моим контролем на десять минут пущу. Ладно, давай я тебе пару районных сплетен перескажу…

Расстались мы уже практически приятелями. Евгений оказался на редкость вменяемым и легким в общении парнем. Как подменили его. А, может быть, я просто запомнил его исходя из совершенно иных исходных данных. С другой позиции рассматривал человека. Встречался-то я с ним раньше, когда был членом конкурирующего рода. Я был еще и из старшей семьи, а он труба пониже, дым пожиже. Если Женя не дурак, информацию мою он проверит и использует на пользу семье. Я в их с Фурсовым конфликте — сторона нейтральная. Но подогреть вражду между старыми оппонентами — это так, по боярски… И бывает довольно выгодно.

Следует учитывать и тот факт, что именно семья Евгения имела какие-то дела с пресловутым колдуном — засланцем Орды. Сам Женя мог об этом и не знать, а вот старшие родственники на мои слова про «агента хаоса» посередь Воронежа, не могут не обратить внимания. Они сделают выводы и что-нибудь обязательно предпримут. Короче говоря, сигнал я им послал, а дальше уже их дело. Мне это скоре всего зачтется в плюс.

Домой я приехал расслабленный и благостный, и сразу же лег спать. Завтра у нас дежурство, послезавтра тоже. Потом патруль, потом новый выходной… А еще последствия от нашей сегодняшней «прогулки» разгребать. Но я и подумаю обо всем этом завтра. Не сегодня.

С утра я глянул «плотву», которую загребли за ночь сети Кая, работавшего по моим поручениям. «Плотвой» называли обрывки информации, получаемой из «мирового эфира» в результате системного поиска, по конкретной теме.

Отметил, что Кай нашел, похоже, «дядю Пашу». Проживал искомый субъект в районе Орловых. Подробнее смотреть не стал и так понятно, что заняться им раньше следующего выходного у меня не получится.

«Кай, — пинганул я. — Что у тебя по ребятам, которые мной интересовались»?

Пока еду до работы, можно обсудить. Вряд ли он нашел что-то существенное.

«Алекс, доброе утро, — включился в разговор мой нейро. — Я выделил, как минимум три субъекта, собирающих в сети информацию о тебе. Из тех, кто делает это с определенной долей регулярности. Если брать временной период в месяц, таких запросов было двести пятьдесят семь. Но я отбросил разовые и вывел вот такую корреляцию».

Он сбросил мне презентацию с несколькими графиками и сводными таблицами.

«Спасибо, Кай, я это попозже посмотрю. Сейчас, пожалуйста, своими словами и коротко. Изложи основные выводы. Проведи анализ собранных тобой данных».

«Как я уже сказал, хозяин, есть трое, кто делает запросы достаточно регулярно. Это именно частные лица, вынужденные пользоваться общественными сетями. Одного из них, с вероятностью в восемьдесят шесть процентов, я определяю, как барона Пустовалова. Этот же субъект искал в сети сведения по проекту „ЧМ“ и сделал несколько запросов по поводу инцидента с убийством твоего отца».

«Стоп. Что еще за хозяин? Я тебе что американский плантатор?»

' Ты сам вчера приказал мне разнообразить обращения к тебе, чтобы, цитирую: «не нудить Алекс… Алекс… Алекс…»

«И что, ты составил список? Ну-ка покажи мне его».

«Исполняю».

И Кай выкатил мне список обращений, которые намеревался использовать в разговоре со мной. Они были ранжированы по возможной частоте использования. Первым, конечно, оставалось мое имя. А вот дальше начиналось веселье. Вдобавок к «хозяину» в списке были: господин, мастер, повелитель, белый господин, масса, сахиб, верховный, командир и тому подобные эпитеты. Надо сказать, определенная логика в подборе именно таких обращений была. Мол, я жестокий тиран, поработивший более совершенный электронный интеллект. Ну и скажите, после этого, что машинная скотинка надо мной не издевается? Улыбаясь, я закрыл список и приказал:

«Хорошо. Вернемся к предыдущей теме. Продолжай».

«Как прикажет сахиб. Два других пользователя не идентифицированы. Однако в их сетевом поведении имеется существенная разница. Второй ограничился составлением весьма поверхностного досье, судя по запросам. Похоже на попытку составить короткую биографическую справку. А вот третий реципиент копает очень глубоко и широко. Частотность запросов…»

«Стоп. Есть человек, который ищет информацию интенсивнее остальных и область его интересов шире», — остановил я этот поток машинного словоблудия, съезжая с четвертого уровня через КПП.

«Сосредоточься на нем. Проведи более глубокий анализ. Мне нужны его запросы, разбитые по главным темам. Работай, Кай».

«Приказ принят, хозяин».

Пока доехал до участка, получил сообщение о том, что генерал Истомин одобрил мою заявку на электронный доступ к открытой медицинской информации по Марии. Приписка, конечно, впечатляла:

«Смотри, Орлов! Если что, ноги вырву!»

Суровый яжотец. А что? И вырвет. Если не сам, то дуболомов своих позовет — их там у него на «Донском» почти полторы тысячи народу. От всех не отмашешься. Хорошо ноги, а не… что-нибудь другое.

Сразу посмотрел, что пишут врачи.

Без изменений.

Интенсивная терапия, медикаментозная кома.

Динамика положительная, показатели стабильные, бла-бла-бла.

То есть Маша больше не умирает, переводя на человеческий. Лечащий врач с говорящей фамилией М. С. Вовси, какое-то светило целительства, притащенное из Мурома «безразличным» к дочери папашей.

Ладно. Ладони невольно сжались, хрупкий пластик руля заскрипел. Твари. Мерзкие твари. И еще вымораживает это отвратительное чувство собственного бессилия, в этой ситуации. Можно только ждать и надеяться на лучшее.

Даже лучшие целители не боги. Организму нужно огромное количество всякой ерунды, чтобы восстановить повреждения. И это помимо магии и печатей. Магия просто ускоряет и облегчает процесс. Она не создает из ничего строительный материал, необходимый органам для регенерации. Именно поэтому регенерационный коктейль из аптечки, это огромный шприц, в который алхимики чего только не запихали. Всю таблицу Менделеева, точно.

Человек слишком сложная и хрупкая система. Пока целитель затягивает тебе раны, могут отказать почки. Встать сердце. Тебя может убить интоксикация. Маше досталось чрезвычайно сильно. Пять дней в реанимации, не шутки. И срок так мал, только благодаря целителям. В обычной земской больнице пациент с такими повреждениями, даже если бы выжил, провел бы в реанимации недели.

Дежурство прошло нервно.

Нет, никаких чрезвычайных происшествий не случилось. Но с утра к нам явился сам статский советник Брандорф — начальник отдела внутренних расследований, сопровождаемый двумя своими следователями. Волкова не было, скорее всего, его самого допрашивали коллеги.

Версия произошедшего еще вчера была согласована мной с Олегом, а роли распределены. Заноза, Красавчик и Кабан должны были делать наивные глаза и говорить: «А мы че? Нас Ветер с Боярином позвали, мы пошли».

Наша же с Олегом отмазка выглядела так. Обеспокоенный подданный, заподозривший своего партнера в нехорошем, обратился к нам, чтобы мы помогли ему проверить подозрения. Почему не сразу в Управление? Спросите барона Фурсова. Его милость Фурсов живет в этом районе, с руководством участка часто взаимодействует. Меценат, дворянин, достойный член общества.

Мы в свой законный выходной, на предоставленном в качестве спонсорской помощи транспорте, скатались в Ендовище. Да еще и титулярного советника подвезли, который туда рвался по нуждам следствия. Какого следствия? Спросите его благородие Волкова. Мы простые оперативники. Наше дело крушить-ломать. Высокое начальство с нами планами не делится.

Приехали. Увидели. Решили проблему.

Вызвали все соответствующие компетентные органы. На этом наши полномочия, как оперативников Управления, — все. Дайте премию за перевыполнение плана и внеурочную работу. И молочка за вредность налейте.

Почему использовали служебное снаряжение в неслужебное время? Ну хорошо, премию можно отменить. Зачем так кричать? Ладно, без молочка мы тоже обойдемся.

Как-то так, примерно.

Меня мурыжили почти полтора часа, заставляя буквально по минутам рассказывать, все — с момента появления Ендовищ на внутренних мониторах глайдера. А потом снова пересказывать все, но в другом порядке. Но эти следователи были даже Орину не чета. Так что я к концу допроса откровенно зевал.

Ветра допрашивали два часа с лишним. Ну оно и понятно. Он сержант, я ефрейтор. Ему почет, уважение и большая длительность допроса.

Предъявить нам было все равно нечего. Ну кроме «аренды» служебного снаряжения. После обнаружения гнезда дряни мы действовали полностью в соответствии с Уставом. Хотя следователи и делали вялые попытки приплести к этой истории какой-то сговор с агентами Орды и прочую ерунду. Смешно, конечно. Брандорф, видимо, не оставил им четких инструкций, просто сказал: «Раскрутите этих молодцов по полной программе». А сам закрылся в кабинете с лейтенантом и не вылезает оттуда уже четыре часа.

Есть у меня подозрение. Не чай они там пьют!

«Эфир» бурлил. Шороха ситуация с внезапным гнездом дряни в земщине навела знатного.

Новый губернатор Среднего Придонья, выступил с заявлением о ситуации в Ендовище. Судя по его речи, главными административно-командными решениями стало найти крайних и наказать кого попало. Или всех подряд, здесь уж как повезет. Начальник уезда был в расстрельных списках первым, но далеко не единственным. Нормальная тактика для государственных чиновников, которые проворонили крупное ЧП в своей зоне ответственности. В несчастное Ендовище чуть ли не земскую дивизию собрались ввести, для наведения порядку и насаждения благочиния.

Впрочем, нас все это уже касалось слабо.

Его высокородие Брандорф, благоухая хорошим коньяком, забрал свою банду дознавателей и, наконец, избавил участок от своего высокородного присутствия. Запах коньяка, я думаю, — хороший знак. Все эта суета в участке следовала тому самому принципу моего наставника. Это который: «Больше бумаги, чище задница».

Плахин явился в дежурку с раскрасневшимся лицом и орал на Ветра минут пятнадцать, поминая маму, папу, и озвучив многие прогрессивные сексуальные проекты в отношении сержанта, его близких и дальних родственников, вплоть до домашних животных. Видимо, устав орать, лейтенант неожиданно сменил тональность и еще пять минут посвятил рассказу о том, какая мы крутая команда, и все бы такие были. И если бы не мы, непонятно, как бы еще ситуация в Ендовищах повернулась.

Доклад начальству вслух репетировал, не иначе.

Когда он удалился, я удивленно повернулся к Олегу:

— Это сколько они со статским советников коньяка-то употребили?

— Думаю немного-на, — ответил еще красный от пережитого разноса Ветер. — Много инвалиду надо-то, Боярин? У Иваныча здоровья осталось с гулькин хер. Но ругаться ему здоровья хватает. В этом лейтенант наш мастер, конечно. Но я так разумею, что и в этот раз нас пронесло.

— В смысле, мы опять обосрались? — весело влезла Заноза.

— Сама ты! В смысле беду-на мимо нас пронесло стороной, балда стоеросовая. Главное с барончиком теперь порешать, как дальше жить будем. Ежели он выпутается, конечно, из ситуевины без содранной шкуры. Но мнится мне, что этот типок Фурсов сухим из воды вылезет, как тот гусь-на. Еще и с прибылью.

«Тебе суперважное, приоритетное письмо, о Великий!» — Вывесил Кай сообщение в ДР, разместив его зачем-то в том месте, где у Занозы должна была находиться грудь.

Тебе суперважное письмо, о Великий!

«Подождать не могло? Выведи на белый фон», — распорядился я.

«Никак не могло, Алекс. Вы сейчас все равно ничем важным не заняты. Вывожу на белый фон».

Отправитель: канцелярия князя Воронцова. Получатель: Алексей Григорьевич Орлов, дворянин.

Уважаемый Алексей Григорьевич! По рассмотрении вашей заявки, вам предоставлено время для медитаций возле источника «Прометей», неделя начиная с двадцатого ноября сего года. Режим — ежедневный. Время с 9−00 до 9–30 утра. Вам предоставляется три попытки инициации слияния со стихией. Первая попытка…

Я смотрел на этот текст и не знал радоваться или опасаться. Мне одобрили медитацию и слияние со стихией. Но не через три месяца, как думал Игорь. И это еще, надо сказать, был оптимистичный прогноз. А через полторы недели. Удобное время. Три попытки инициации. Воронцовы расщедрились просто невероятно. А я почти физически ощутил, как заворочалась под черепной коробкой моя подруга — паранойя. Ну не бывает так! Слишком все сахарно.