Измена. (не) удобная жена (СИ)

Глава 27

Неудивительно, что мой муж мог понравиться этой девке.

Он всегда был привлекательным мужчиной, с атлетичным телосложением и приятной внешностью.

Даже возраст не испортил его фигуру.

Его никто никогда не заставлял заниматься спортом, он сам его любил.

Его никто никогда не заставлял соблюдать какие-то диеты, но он сам хотел выглядеть хорошо и не злоупотреблял вредными продуктами.

Когда он улыбался, он становился очень обаятельным мужчиной, и ямочки на его щеках могли заставить забыть о том, каким жестоким и жёстким он иногда бывал.

Это с мужиками такие варианты не проходили, а для женщин его жёсткость порой была как магнит.

Его категоричность и прямота воспринимались многими женщинами как проявление брутальности.

А когда особенно речь идёт о хорошо одетом мужчине с большими деньгами на банковских счетах, так вообще всё остальное не имеет значения для таких профурсеток как наша Анечка.

Я часто замечала, как женщины смотрят на него с восхищением, но лишь я знала, какой он на самом деле: как критично он относится к жизни, как несдержан в своих эмоциях, как привередлив в еде, и бесится, когда беспомощен в болезни.

Всё это существовало за закрытыми дверями нашего дома, когда мы оставались вдвоём.

Но теперь нашей прекрасной деве придётся пройти с ним путь, где она удивит психи от его беспомощности, бешенство от бессилия.

Я не позволю теперь ей просто так сбежать, и план мой теперь, мне кажется, прекрасным, как раз подходящим для мести.

К основной массе женщин он всегда относился с пренебрежением и неуважением. Но только на людях это не показывал. Во время наших бесед он нередко высмеивал их, повторяя, что все женщины — дуры.

Однажды я задала ему прямой вопрос: значит, и я, по-твоему, дура?

Он растерялся, но быстро нашёл ответ, словно заранее подготовился: нет, ты моя любимая, ты не можешь быть дурой. Как я могу жить с дурой? Напротив, я выбрал тебя, потому что ты очень умная.

Интересно, а кем же для него была Анна? Дурой или нет? Судя по той записи, которую я видела, она для него не была дурой. Она была для него словно… грязь.

Да, Михаил несдержан на язык, но даже в самые тяжёлые моменты наших ссор он никогда не позволял себе так со мной разговаривать, никогда не унижал меня, как её на видео.

Я уже не раз после увиденного гоняла в голове мысль: какая женщина и ради чего будет такое терпеть?

Ради любви? Так такие унижения уничтожат любую любовь к любому мужчине у девушки с нормальной психикой.

Ради денег? Вероятнее всего.

Семья Анны небогатая, как и её родители. Анна и её муж живут в съёмной квартире неподалёку от родительского дома. Знаю, что недавно она планировала взять ипотеку на однокомнатную квартиру.

Возможно, просто решила заработать, раздвинув ноги перед моим мужем?

Или, подбрасывая трусы под кровать, надеялась, что я узнаю о ней, устрою скандал, а она тут как тут под рукой и мы разведёмся?

А там, глядишь, и до кошелька недалёк путь.

Я обязательно спрошу её об этом, когда буду смотреть ей в глаза и показывать видео, где она запечатлена в самых интимных обстоятельствах унижения.

Но во всей этой истории кроме всего прочего, мне ещё предстоит выяснить, насколько в этом замешана моя подруга — её мать. От этого зависит, попадёт ли и она под жернова моей мести или останется целой и невредимой.

Слышу звонок в дверь. Легка на помине.

— Как ты?

Нина бросается ко мне, пытаясь обнять. Я отстраняюсь. Не хочу её объятий.

— Я понимаю, ты устала, — интерпретирует она мои действия по-своему. — Но тебе нужно держаться! А я буду рядом с тобой! — входит в дом без приглашения, видимо, уже считая его своим.

Ну, в общем-то, почему бы и нет? Неплохой расклад.

Она рассказывала, что у неё проблемы с мужем, уходить ей некуда.

Дочка раздвинет ноги, мамаша подтолкнёт меня с помощью знакомого адвоката к разводу, и дело в шляпе.

Потом Анютка даст пинка своему мужу, Нинка — своему, и они переедут в этот дом. А «молодой» зять обеспечит им безбедное существование.

План просто идеальный!

Правда, при моём характере, где я не позволяю себя обманывать, и при той ситуации, в которой оказался сейчас Курбатов, он невыполним. Но они об этом пока не знают.

Верно говорят в народе: лучшая подружка — это подушка. Я тогда сразу же не доверилась ей, и ни капли за эти дни не пожалела об этом.

— Да, очень сложная ночь… — обнимаю себя руками, словно хочу закрыться от неё на каком-то подсознательном уровне. — Пока что неизвестно, что будет с Михаилом.

— Там всё так плохо? — спрашивает участливо.

— Врачи сказали, что он пойдёт на поправку, но путь этот будет долгим и тяжёлым. Не знаю, как смогу всё это выдержать… — театрально вздыхаю.

— Крепись, дорогая, крепись, — садится рядом со мной, снова пытается обнять, но я опять отстраняюсь.

Она удивлённо смотрит на меня.

— Нин, я ещё не принимала душ после бессонной ночи, от меня, наверное, пахнет лекарствами.

— А! Ничего страшного! Это ерунда! Расскажи-ка мне лучше, что произошло? Я так и не поняла ничего. Он куда-то поехал?

Она смотрит на меня с настоящим интересом, словно на самом деле ничего не знает.

Противоречивые мысли снова закружили в моей голове.

Неужели даже Станиславский похвалил бы её игру и ни разу не сказал бы «Не верю!»?

Не могу я представить, что она ничего не знает о похождениях дочери.

— Он поехал в Москву в командировку. Не справился с управлением и вылетел в кювет. Там дерево. В итоге — переломы ног, точнее, таза, внутренние повреждения. Ему сделали операцию… — перечисляю ей.

— Придётся тебе с ним сидеть, значит, — рассуждает она вслух. — Уволишься с работы?

— Нет, я не могу. А как же наша фирма? — возражаю я, потому что в моей голове уже созрел чёткий план. — Если мы оба перестанем заниматься делами, всё развалится. Ты же знаешь, что никто из сотрудников не сможет так же эффективно управлять бизнесом, как мы.

— Да, ты права, — задумчиво кивает она, кусает губу и смотрит в одну точку. — Наверное, придётся уговорить Ладушку. Как думаешь, она пойдёт на компромисс, учитывая состояние отца?

Пожимаю плечами. Нет, это в мои планы не входит. У него должна быть другая сиделка.

— Честно говоря, не уверена. Между ними большой конфликт, и я не вправе её заставлять. Только если она сама решит. Да плюс она ведь только устроилась на новую работу, — добавляю с сомнением. — Будет сложно совмещать уход за Алисой и Егором, работу и заботу об отце. Лучше найми кого-то, кто Курбатову поможет восстановиться.

— Согласна, — кивает. Снова молчит. Думает. — Слушай! А может, попросишь Аню присмотреть за ним? Она же медсестра!