Измена. (не) удобная жена (СИ)

Глава 8

— Гриш… — начинает нерешительно, сжимая с силой трубку телефона.

— М? — спокойный, расслабленный голос друга.

Курбатов смотрит на меня и словно сомневается, продолжать ли этот разговор.

Скрещиваю руки на груди и жду. Просто жду.

— Слушай, жена моя тебя застукала…

— Что сделала? — словно не понимает.

— Жена, говорю, моя тебя застукала в той, квартире, которая стоит у нас пустая. И от которой ты периодически просишь у меня ключи, — голос его становится стальным. — Она нашла вещь твоей б… — передумывает оскорблять пассию Лисовского, — женщины, и теперь хочет со мной развестись, утверждая, что это моё и я ей изменяю.

Опять повисает молчание.

— А что она нашла? — голос Григория полон, как, мне кажется, теперь, возмущения.

— Чёрные кружевные стринги! — говорит быстро мой муж другу, не дав мне даже опомниться.

— А… да… — между словами несколько секунд, — это моё, — выдавливает из себя Григорий. — Ну, конечно, то есть, не совсем моё… — сразу поправляет.

— Ну, я же говорил! — поворачивается ко мне. — Гришка, признавайся, раз начал! Давай, говори уже правду, половой гигант!

В итоге муж не выдерживает, он пытается разрядить обстановку шуткой, и его голос становится мягким.

— Друг, ты же понимаешь, что твой брак сейчас висит на волоске.

— Альбин… Да, это правда моя вещь. Только вот, честно говоря, не понимаю, как моя женщина забыла её там.

— Значит, твои женщины ходят без трусов? — продолжает муж закапывать своего друга, делая вид, что это всего лишь очередная шутка.

А мне уже очень хочется его заткнуть.

Противно всё это теперь слушать и представлять, что творится в нашем доме.

— Похоже, что да, — тихо отвечает Григорий. — Извини, Мих…

— Погоди, Гриш, но ты же собирался помириться с Ириной… — встреваю в их разговор не удержавшись.

— Да, хотел. Но теперь, думаю, она никогда меня не простит. Всё у нас после развода пошло наперекосяк и никак не выправится. Я к ней и так и эдак, только она теперь нос воротит.

— Конечно, не простит, если ты хочешь помириться, и в это же время продолжаешь развлекаться с другими женщинами на стороне, — вот зачем я лезу со своими моралями… — Гриша, как же так…

Лисовский вдруг вмиг разочаровал меня.

Лицемерие этого мужчины, которого я долгое время считала другом семьи, теперь кажется возмутительным и невыносимым.

— Убедилась⁈ — снова рычит на меня муж при друге. — Гриш, я тебе потом перезвоню. Прости за неожиданный звонок, и за то, что пришлось сдать тебя. Понимаю, так не делается, но и ты меня пойми… Жена моя настроена очень категорично. И я удивлён был даже, что она не поверила мне, а заставила звонить тебе.

В этот момент он смотрит на меня зло, с упрёком и оправдывается теперь перед другом.

— Бывайте, — недовольно бросает прощание мне и Михаилу Григорий.

— Вот какого чёрта ты решила нас с другом поссорить⁈ Не лезь ему в душу! Зачем ты ему морали начала читать? Его бабы — не твоё дело! — раздражённо отчитывает меня, едва сдерживая гнев. — Ты услышала что хотела? Развод и уход отменяются? — улыбается теперь ехидно.

Несколько минут мы сидим в молчании. Значит, это всё-таки стринги женщин Лисовского… Ну-ну.

Я редко плачу перед мужем, ведь он не любит моих слёз, но сейчас неожиданно накрывает, причём так, что я не могу себя сдержать в его присутствии.

Слёзы разочарования сами текут по моим щекам, несмотря на все попытки их удержать.

— Альбин, ну чего ты расклеилась, — голос его смягчается, звучит почти ласково.

Курбатов редко позволяет себе нежности и только если самому хочется.

— Ну я же тебе говорил, что это, — кивает в сторону чужого нижнего белья, — не моё! Разве я когда-нибудь за все годы брака давал тебе повод думать, что могу изменить?

— Пока нет.

Неожиданно в мгновение Михаил снова оказывается возле меня. Он берёт моё лицо в свои руки, поднимает и смотрит мне прямо в глаза.

Затем не отрывая взгляда, нежно касается губами одной слезинки на моей щеке, потом другой.

— Солёные должны быть, а твои сладкие, — шепчет в ухо.

Он крепко держит мой подбородок, чтобы я не смогла отвернуться, и целует. Страстно, прикусывая губу, облизывая укус языком.

— Миша, прекрати, — не хочу этих объятий.

— Почему? — не соглашается. — Знаешь, мне неожиданно понравилось, что ты приревновала. Это как-то даже… возбудило меня.

Улыбаясь, продолжает смаковать мои губы. Другой рукой он сжимает мою грудь и толкает бедром в мои, намекая на внезапно вспыхнувшую страсть.

— А меня нет, — прерываю его ласки и вижу, что он растерян.

— Тебе сложно угодить… Я не груб с тобой теперь, ласков, страстен, открыто показываю, что хочу тебя сейчас, а ты всё портишь.

— А мне ласка нужна не тогда, когда я тебя в изменах подозреваю, и ты оправдываешься, а просто так! Без повода!

— Всё-таки не веришь мне… — он догадывается, что да, не верю.

— Дай мне в себя прийти после всего этого, — киваю в сторону нижнего белья. — Надо успокоиться.

— Как хочешь. Тогда у тебя всё? — снова становится тем, кем обычно является: хмурым и слегка агрессивным. — Если да, тогда пока. Дел по горло.

— Да, всё. Я домой поеду. Голова очень разболелась.

Выжата как лимон, устала, кажется, на физическом уровне, словно я мешки тяжёлые сегодня на себе таскала.

В душ хочу и ещё немного подумать о том, что произошло. Неверие и недоверие всё равно точит меня.

Отпустить бы ситуацию после откровения Лисовского, а не получается.

Выхожу из кабинета и сразу обращаю внимание на нашу секретаршу.

Она сидит за своим столом, сосредоточенно уставившись в монитор, будто не замечая моего присутствия. Не знаю, специально или делает вид.

Её пальцы скользят по клавиатуре, а выражение лица вполне спокойное, несмотря на то, что недавно мой муж орал на неё.

Пытаюсь припомнить, сколько работает у нас эта девушка. Примерно около шести месяцев. Именно поэтому, может быть, я не успела заметить главное?

Муж устроил её сюда по просьбе какого-то знакомого, который уверял, что она настоящий профи в своём деле.

Какого именно знакомого, я теперь уже и не помню.

А теперь мне неожиданного стало любопытно: а в чём именно она так хороша и профи?

Перевожу взгляд на её руки. Да, действительно, на пальце блестит обручальное кольцо, а значит, она замужем.

Кажется, это должно служить сигналом о том, что девушка вряд ли станет любовницей моего мужа, но разве подобные вещи когда-нибудь останавливали кого-то от измен?

Подхожу к ней ближе, и она наконец-то поднимает на меня глаза.

— Что-то не так, Альбина Альбертовна? — вопрос, звучит спокойно, но я всё равно чувствую её волнение.

— Всё так, — девушка кивает мне, улыбается, но в её глазах, как мне показалось, читается страх.

Вести с ней диалог бессмысленно. Она всё равно, даже если требовать буду, правду не скажет. Именно поэтому ухожу, не прощаясь.