Измена. (не) удобная жена (СИ)

Глава 31

— Да, ко мне!

— Нет, не ревную. Можешь верить во что угодно.

Замечаю, она совершенно точно не знает, как вести со мной диалог. Продолжать хамить, или попытаться оправдаться?

— Чтобы перестать его уважать, мне достаточно было увидеть один раз вас в том ресторане и послушать ваши разговоры. Я не могу ревновать того, в ком безвозвратно разочарована. А про любовь теперь, в свете такого предательства и говорить вообще нечего, сама понимаешь, думаю. Теперь я знаю, как мне действовать дальше, и этого достаточно, чтобы разрушить его карьеру, репутацию примерного семьянина, его имя, а также твой брак.

— Мне плевать на этот брак! А карьеру Миши, вы уничтожить не сможете.

Теперь она перестаёт дрожать, видимо, взяв себя в руки и стараясь выглядеть сильной и уверенной. Ну да, похоже, она быстро усвоила урок о том, что я ей только что рассказывала про отношение Курбатова к сильным и слабым женщинам.

— Про мужа могу сказать сразу: я за него не держусь! Выйдя замуж по глупости за лоха, как его правильно называет Миша, теперь я воспользуюсь любой возможностью, чтобы исправить эту ошибку. Я люблю Михаила.

— А может, его деньги?

— Ну а кто от них откажется, если они есть?

— И как я понимаю, ты рассчитывала, что, запрыгнув к нему в кровать, получить за это доступ к нашим деньгам? Глупая ты. Он дочери-то родной не помогал, когда она оказалась в трудной жизненной ситуации, а ты думала, тебя на содержание возьмёт? Ну-ну! Пока ты молода, не понимаешь, что деньги облегчают жизнь, совершенно бесспорно, но они не гарантируют счастья.

— У него кроме денег много другого.

— Да? Например?

— Например, сила, мощь, харизма, характер! Вы никогда им так не восхищались, как я! Иногда у меня вообще возникало ощущение, что вы его никогда не хвалите, не превозносите на тот пьедестал, где он должен быть! Просто признайтесь, что он вам не нужен, — ей так хочется услышать от меня, что не нужен и я ей это дам.

— Да, теперь он мне не нужен, — киваю и замечаю, как в её глазах от моих слов загорается огонёк.

Я не боюсь, что она может записать наш разговор, потому что наша встреча для неё неожиданность, и телефон она в руки не брала.

Это, скорее, сделаю я.

— Вот и отлично!

Скалится победно, только пока не понимает, что она не победила, а проиграла.

— Значит, у меня есть шанс. Когда я буду рядом с ним, когда я буду ухаживать за ним, уверена, смогу убедить его, что никто другой не сможет любить его так, как я. Я буду рядом, даже если он поначалу попытается оттолкнуть меня. Я всё равно выиграю эту битву за право быть с ним.

Слушаю её и улыбаюсь. Наши слова о Курбатове так похожи…

Несколько недель назад я тоже была готова биться с кем угодно ради него до последнего.

Но тогда была уверена в своём браке, а теперь…

А теперь жизнь повернулась так, что мне нужно бороться за себя против него.

Вот такая непредсказуемая штука — жизнь…

И всё-таки не понимаю, откуда у этих юных девиц такое мнение, что жёны будут сражаться с ними за право быть с мужчиной-предателем?

Вспоминаю себя в её возрасте. Никогда даже мысли не возникало посмотреть в сторону какого-то женатого старпёра пятидесяти лет, а сейчас девчонки словно с ума посходили.

Что они ищут в объятиях этих обманщиков и подлецов? Да-да, именно таких! Ведь, как правило, девяносто процентов из них женаты.

Что ожидают эти молодухи в объятиях того, чьё время идёт к закату? Отличного секса? Вряд ли.

Ну да, у них есть опыт, но свежесть, ритм, возможность заниматься этим часто… Этого там нет и в помине.

Ну разве что, если каждый раз прибегать к помощи виагры. Но хватит ли и этого драйва надолго? Да и простатит всё равно нет-нет, да напомнит о себе.

Не верю, что молодые девушки сознательно предпочитают мужчин, которые старше их на двадцать — тридцать лет. Единственное, что может так сильно привлекать этих девушек в мужчинах постарше — это деньги.

И меня невозможно убедить в обратном.

Я бы и не стала углубляться в эти рассуждения, если бы эта история не коснулась меня лично.

Честно говоря, мне совершенно наплевать, кто и с кем спит, если это не затрагивает мою семью и меня саму.

Но теперь я участница такой же банальной истории, и мне всё равно придётся влезть в её голову, потому что по моим планам мы видеться и общаться с ней будем ближайшее время часто.

Я, по крайней мере, очень надеюсь на пару месяцев, как минимум.

— А кто тебе сказал, что я намерена бороться за него? — удивлённо спрашиваю.

— Как… А что, нет? — она явно не понимает моей логики, и это её явно злит и раздражает.

— Ну а зачем он мне такой… я презираю его, ухаживать не хочу. Есть вероятность, что он останется инвалидом. Прогнозы по ногам неизвестны. Ходить за ним я не собираюсь, утки выносить тем более. Характер у него скверный, а при таких болезнях станет совсем невыносимым. Ты же медсестра, наверняка понимаешь, что травмы очень серьёзные.

— Да, но именно потому, что я медсестра, знаю, что в его случае хорошая реабилитация и время поставят его на ноги несомненно. А я вместе с ним справлюсь…

Неожиданно замирает, подходит и пытается снова заглянуть в мои глаза.

— Вы, Альбина, убеждаете меня, что вам плевать на него. Но почему во всё, что вы говорите, я вам не верю, а?

— Я просто его больше не люблю. Вот и всё. А ты… как я поняла, ты так сильно любишь моего мужа? Хватаешься за мои откровения как за соломинку? — кивает. — И ухаживать именно поэтому за ним будешь? Ему долго восстанавливаться…

— Ну я же только что сказала вам, да, буду! Ты меня этим не испугаешь!

Зло отвечает, неожиданно переходя на крик. Она повышает голос, становясь заметно агрессивнее.

— Он идеален, и, если ты этого не ценишь, значит ты его недостойна! Миша оклемается и снова будет прежним. И я сделаю всё, чтобы помочь ему. Он оценит мою заботу и уйдёт от тебя ко мне. А ты останешься одна! Слышишь⁈

Её истерика нарастает, она теряет контроль над своими эмоциями и уже, видимо, не следит за своим языком, переходя то на «ты», то на «вы».

Слишком их много для одного дня. Да и не только этого, но и в целом за последнее время.

Тяжело ей, бедной. Я теперь знаю все её секреты, и она совершенно точно пока не была к этому готова.

Вероятно, она думала, что Михаил сам мне всё расскажет и выставит за дверь, пригласив её в наш дом, но всё пошло иначе, и она растеряна. Растеряна настолько, что не знает, как себя вести. Именно поэтому её кидает из стороны в сторону.

И хочется согласиться на моё предложение, и колется!

— Плевать, одна так одна, — смотрю на неё с холодным спокойствием, отвечаю, пожимая плечами безразлично. — Одиночества не боюсь. Я в любом случае не внакладе от этих отношений. Ведь мне досталась его молодость, а тебе достанется его старость. Чувствуешь разницу?

Но она словно не слышит меня, находясь в каком-то своём мире сомнений и противоречий.

— Успокойся! — повышаю голос. — У тебя, кажется, истерика, милочка. Списываю на то, что это после аварии она у тебя просто запоздала, а теперь вылезла наружу. Но всё равно, не разговаривай со мной на «ты», не позволю. Я тебе не подружка и не ровесница! Это мой муж позволил тебе и к нему штаны залезть, и на «ты» перейти и допустить эти отношения. Но я не он.

Наступает тишина.

— Вы действительно так просто отдадите мне своего мужа? — спустя несколько минут тихо спрашивает меня. — И мешать не будете? И поможете мне убедить, что как я его люблю, его никто не полюбит?

— Ну, тут, вряд ли, — улыбаюсь. — Мешать не буду точно, но есть определённые условия. Примешь их, и тогда Михаил будет твоим.