Измена. Няня для мужа

Глава 7

— Какой бы взрослой ты себя не ощущала, Долли, ты была ребенком, — произнёс Эксаль, — и вопросы у тебя были отличительно детские. Ты вообще мало что знала про эту жизнь — у тебя не было друзей, ты жила в пьющей маргинальной семья и у тебя было отвратительное образование, которое ты окончила с плохими оценками, — мужчина кивнул, — сколько курсов и всего, связанного с твоим образованием, мама оплатила для тебя?

Щеки вспыхнули.

— Я уже говорила, что она была очень хорошей, пока не… пока что-то не случилось! — начала оправдываться я, — я представить себе не могла, что настолько добрая женщина настолько же мстительная, злая и… может ужасно поступать. И-и… не нужно обзывать мою семью.

Он фыркнул.

— Это констатация факта, а не желание оскорбить, Долли, — закатил глаза он, — и напомню тебе, что ты вызвала в суд меня, поэтому давай дальше обсуждать какой никчемный я, а не члены нашей семьи.

— Твоей, — напомнила ему, — твоя мама и сестра сказали, что семья их, и я в неё никогда не войду. Кстати из-за того же, о чём говоришь ты — я… как это? Мои родители пили, были бедными, и я сама скоро стану такой же.

В горле сидел комок.

— Когда тебе это было сказано? — нахмурился мужчина.

— Какая разница? — прохрипела я, опустив голову, — ты сам говоришь, что они правы и я с самого начала была тебя не достойна.

От него донёсся тяжелый вздох.

— Я бы никогда такого не сказал, Долли, — сквозь зубы сказал он, — ты — моя семья. Ты и дети. Поэтому не слушай то, что было сказано кем-то в порыве злости, и послушай меня — давайте позовём эту несчастную… девушку, которая успела создать нам конфликт, — он скрестил на груди руки, — та самая няня, которую назначила моя мама и которую отметила моя жена.

Я вспыхнула!

— Ты с ума сошёл?! — расширила глаза я, — ты ее и сюда привёл?

— Няня? — больше меня воскликнула судья, — вы сказали, что она была няней? То есть… истец, вы же понимаете… господи, значит он изменил вам с няней уже для вашего ребенка, в то время как вы сами были няней, с которой он изменил своей первой жене? Истец, у меня много вопросов к вам и вашему супругу, но один мешает мне вести заседание: то есть вы не догадывались, что он повторит то, что сделал с вами?! Вы думали, что в вашу сторону это не работает? Новая няня — новый роман! А после всё заново!

Я закрыла рот рукой, чтобы мои всхлипы не разлетались по залу.

— Чёрт бы вас побрал! — прорычал Эксаль, — я не буду спрашивать, какого беса вы орёте на всё здание, но объясните мне, по какой причине вы выносите вердикт до окончания заседания? Я просил позвать свидетеля, а вы развели визгливый концерт! Долорес, выпей чёртовой воды, пока я не подошел и не… помог тебе.

Звучало как угроза, поэтому я ответила:

— Катись в ад! — звучно, чётко и даже без всхлипов.

Потом правда продолжила плакать, но шок на лице Эксаля застыл намертво.

— Ладно… — пробормотал он, — теперь я верю, что ты действительно хочешь со мной развестись, — кивнул, — Долли, я клянусь тебе, что измены не было. И: я не хотел её целовать, она сама… присосалась, в моих мыслях не было никогда ничего подобного, зачем бы я тогда бегал за тобой, как идиот по всему городу, отправлял деньги, стоял под этими проклятыми дверьми и пытался поговорить?

— Из-за детей, — ответила ему я.

— И части компании, которая им принадлежит, — добавила судья.

Эксаль помотал головой.

— Я уже объяснял, что это бессмысленно, — гордо произнес он, — первый свидетель, ваша честь. Доказывающий мою невиновность.

Судья кивнула и позвала:

— Лаура Паула Дрески, свидетель со стороны ответчика, — в двустворчатые двери входила длинноногая красавица, она же бывшая няня.

Беловолосая, высокая и… грудастая. Прям сильно.

— Я с ним спала! — с широкой улыбкой сообщила всем девушка, — и не раз!

Лицо Эксаля сползло куда-то вниз, пока он яростно поворачивался к ней.

— Я тебя сейчас убью! — прорычал он.

Она сперва испугалась, после взглянула на дверь, из которой вышла, и прошептала:

— Ваша мама сказала, что заплатит больше!

Эксаль ударил себя по лбу рукой.

— Мама, чтоб тебя! — заорал он, — как же вы все надоели! Долли, честное слово, уезжаем первым рейсом! Подальше от всех этих… Хор-р-рошо! — почти успокоился он, — как и когда это было? Рассказывай… пока я тебя не придушил, не сел в тюрьму и не… Долли, ты хотя бы в тюрьме меня будешь навещать?

Он смотрел на меня с просьбой. Я помотала головой.

— Почему я не догадался первым позвать Роба? — пробурчал мужчина, — чертовы подкупные шлю… к-хм… няни.

— Мы ждем ваших слов, свидетель, — разглядывала шарахающуюся от каждого движения Эксаля девушку.

— Что говорить-то? — надула губки она.

Эксаль положил голову на ладонь, опершись на свою стойку локтем.

— Когда и как ты со мной спала, — напомнил ей он.

Девушка замялась.

— В смысле «когда»? — не поняла она, — я что по времени должна засекать?

А я не была тупой, поэтому:

— Сколько он тебе заплатил? — спросила, попав в тишину.

Она расплылась в улыбке.

— А я в этот раз бесплатно! — подумала, что сказала что-то умное, она.

— Я-я… имела ввиду, сколько заплатил, чтобы ты сказала, что ничего не было? — объяснила ей.

Она посмотрела на меня, как на дуру.

— Че-его? — протянула она, будто дурой была я, — мама его мне денег дала, что тогда, когда я устраивалась, что сейчас! Такая ты… тупая, блин. Слушайте, Эксаль, а чем я вам не понравилась? Я же умнее и красивее… некоторых, — взгляд на меня, — потому что детей не люблю? Так вы про это не знали, только Альба. Что не так-то?

— Здесь всё очевидно, — перебила её судья, — давайте свернём это… странное происходящее, и я буду задавать вопросы — вы, свидетель, будете отвечать. Вам понятно?

Девушка кивнула.

— Что происходило в тот раз, когда истец заметила вас с ответчиком? — первый вопрос от судьи.

Бывшая няня запуталась кто где. Она переводила длинный ноготь с меня на Эксаля и думала.

— Ну… — пробормотала, — я уже говорила, что с детьми как-то не лажу, а тут совсем мелкий… так что, я и попросила показать мне как этого… переодеть, чтобы он больше не орал. Она, — её палец указал на меня, — вышла из комнаты куда-то… она, прикиньте, вообще оттуда почти не выходила! Они с ним, — на Эксаля, — вокруг этого ребенка всегда ходили, так что к ними не подойти! Вот мы и остались одни, как тогда сказала… ну, вы поняли. Вот он и подошёл к ребенку, а я не уходила. И… вот.

— Что вот? — не выдержала я.

— Ой, заткнись, поняла! — она поджала накачанные губы, — Альба сказала, что как только ты с ним разведёшься, он женится на мне!

— Ага, десять раз, — скривился Эксаль, — рассказывай дальше. Надоела.

— Что дальше? Дальше я его поцеловала, и вошла она, — снова её палец на мне, — ну она и ушла. А! — она вспомнила, — и это… не в первый раз поцеловала! Ясно?

Эксаль растёкся в оскале:

— Ты знаешь, что тебя могут посадить в тюрьму за ложь в суде? — прорычал он.

Она испугалась! В её глазах была такая паника, что мы сперва даже не поняли что она выкрикнула:

— Тогда я молчала!

И убежала из зала в те самые двустворчатые двери.

— Гениально, — хмыкнул довольный Эксаль, — моя вина опровергнута? Мы едём домой?

Я кивнула.

— Ты всех своих любовниц будешь приводить? — спросила у него.

От ярости он даже голову к потолку запрокинул, а после спокойно и ровно произнёс:

— Да, Долли. Я и в самом деле изменил тебе, — взгляд на меня, — но не с этой няней. С другой. Это вышло случайно…

Сердце упало вниз. Куда-то так глубоко, что казалось его никогда никто оттуда не достанет. Оно уже не билось. Оно не жило и никого не любило. Оно умерло, взорвавшись на мелкие части. Мне было настолько больно, что в ушах был только звон. Поэтому я слышала его слова будто через толщу воды:

— Так мне нужно сказать, Долли? Ты довольна? Пострадала? Повторяю, как самый тупой в мире попугай. Я. Тебе. Не. Изменял.

Я бросила в него стакан. Сперва даже не поняла, как так вышло, но после поняла, что муж увернулся, а судья вскочила на ноги.

— Объявляю перерыв! — крикнула она, — истец, господи боже мой! Прекратите немедленно! Я понимаю, что вы злы…

Ошарашенно убегающего спиной вперёд от меня Эксаля спас охранник, который непреклонно взял меня за плечи и вывел из зала. Слёз уже не осталось. Я хотела его придушить.

Мне снова дали воды, только уже в бутылке, посадили в какой-то комнате и оставили одну. Почти на минуту — Эксаль деловито оттолкнул преграждающего ему путь охранника, вошёл и сел напротив.

— Сказал грубо, получил, осознал, каюсь, — он придвинул стул почти вплотную ко мне.

Я теперь даже наклониться не могла, чтобы не лечь на него.

— Ты чудовище, — подняла взгляд на него, — жестокое и бессердечное.

Он помотал головой.

— Я просто не понимаю, как так вышло, Долли, — сказал мужчина, — у нас идеальная семья. Мы и в самом деле никогда не ссорились и понимали друг друга, — он явно вспоминал о том, как могла орать на него Инес.

Она на всех кричала. А я старалась держать себя в руках, даже когда было мучительно больно или обидно.

— Мы разговаривали, я слушал тебя всегда, — продолжил он.

Я покачала головой.

— Ты не слышал, что я говорила про твою маму. Не верил, — разлепила ссохшиеся губы я, — про всех этих нянь не слушал. Говорил, что мне кажется и такого не может быть.

Он дёрнул щекой.

— В последний раз я поговорил с ней, Долли, — ответил Эксаль, — и хоть она не созналась, но сказала, что будет мягче с тобой.

Я покачала головой.

— Я хотела уехать от них всех, а ты хотел остаться, — мой шёпот, — вот что из этого вышло, — кивок, — ты остался, а я уехала, — проглотила ком в горле, — и я не оставлю наших детей твоей новой няне.

Он выпрямил спину.

— Почему ты не веришь мне? — скрестил руки он, — когда я обманывал тебя? Хоть раз?

Я поджала губы и потянулась к бутылке воды. Он открыл и подал её мне. Он бывал невероятно милым и внимательным иногда.

— Потому что это был не первый раз, когда я видела тебя, — я шептала, — и не только я, твоя мама, которая твердила мне, что я настолько забросила себя, что ты смотришь на других, но и… другие тоже.

Мужчина нахмурился.

— Кто меня якобы видел? И с кем? — разглядывал цветочки на моем платье Эксаль, — сестра? Ты ещё не поняла, что они обе… тебя не любят?

— Поняла, но это не она, — поставила бутылку на место, — точнее, не только она.

— Ну и?! — не выдержал он, — Долли, ты издеваешься?

Я открыла было рот, как из динамиков над головой раздался голос:

— Перерыв окончен, просьба всем участникам заседания вернуться в зал.

Я поднялась.

— Когда вызову его, тогда и узнаешь, — пошла в сторону двери.

Через минуту я снова стояла за своей стойкой.

— Продолжайте, истец, — судья, — единственное, что мы смогли вынести из показаний свидетеля от ответчика — каждый может нагло врать. Значит, если мы услышим полную версию, то скорее всего сможем найти несостыковки, или сразу понять, как всё было на самом деле. А значит, продолжайте.

Я кивнула.

«Я разложила карты на диванной подушке. В этот раз ведущей была я, а Эксаль довольно ждал. «Метла». Ничего сложного, но выигрывала я редко. Ему постоянно везло!

— Ещё партия, и любой сериал на твой выбор, — зевнул он, — у меня перед глазами рябит.

Я пожала плечами.

— Какой бы я не выбрала, вы будете под него спать, — хмыкнула и добавила, — может хоть раз посмотрим, что нравится вам?

Он усмехнулся.

— Чтобы спала ты? — на его губах была улыбка.

Я пыталась смотреть на карты, а не на него.

— Я обещаю даже не зевать, — не удержалась и… какой же он красивый!

А улыбается как! Он в моменты, когда мы сидели вечером перед телевизором и разговаривали, очень часто улыбался. Особенно после того раза, когда мы съездили в торговый центр, накупили столько бесполезных вещей и подружились, как говорил он сам и Роб. Последний иногда даже поднимался к нам перед тем, как отвезти меня домой, но чаще всё было как сегодня — мы были вдвоём. Франко и Инес спали, я хихикала над шутками мужчины, а он делал вид, что ему на меня не плевать.

Он был очень хороший. Я любила его не только за внешность, но и за характер — мне казалось, что таких людей просто не бывает на свете. Мне иногда хотелось обнять его, чтобы почувствовать, что он настоящий, а не какой-нибудь игрушечный. Но я даже за руку его никогда не касалась, не то чтоб… так сразу.

— Хочешь принизить мою силу выдержки своим не зеванием на скучном фильме? — делал вид, что возмущается он, — нет уж, так не пойдёт. Я ещё слишком не старый, чтобы признавать подобное.

Я пыталась не смотреть на него с обожанием, пока скрывала смех за ладонью.

— Зато вы очень умный и побеждаете меня каждый раз, — я вернулась к картам и поняла, что проиграла.

— Ты мне поддаёшься, признай, — усмехнулся мужчина, — Долли, хватит тешить моё самолюбие. По тому, что ты поступила в колледж, я понял, насколько хитро ты скрываешь свой интеллект.

Я покраснела. Альба обещала, что заплатит, чтобы мне ставили там хорошие оценки. Тогда мне бы не пришлось никуда ходить, и я могла постоянно следить за Франко.

— Вы и сами знаете, что… — начала было я.

В соседней комнате послышался звон осколков стакана — я уже привыкла, что Инес так делает — скидывает его рукой. И если ты поставишь стакан дальше, чем к краю её прикроватной тумбы, то она обидится, не будет с тобой разговаривать несколько дней, а ещё начнёт разбивать стакан намного чаще.

— Я уберу, — вскочила я.

В ответ на шум проснулся и Франко.

— С меня Инес — с тебя малыш, — уже открыл дверь Эксаль, — что происходит? — он стал каким-то злым, хоть и оставался спокойным.

Я взяла на руки мальчика, понимая, что он хочет кушать, и надо спускаться на первый этаж.

— Т-ты дома? — удивилась Инес, — почему так рано? А-а… а где Долли? Я хотела её, а не…

На этом моменте он закрыл дверь, и я могла слышать только глухое «бу-бу-бу» его голосом и её высокие ноты. С ним она была не такой психопаткой, но он знал, что она делает без него, и доплачивал мне ещё и за её выходки.

— Снова эта сука проснулась? — спросила, не отвлекаясь от газеты, Альба, когда я спустилась в гостиную, — потолок почти проломила! Когда она уже… я, знаете, уже не надеюсь! Такие, как она, живут долго и…

Напротив нее сидела и жевала пирожок повариха. Она всегда что-то ела и пыталась накормить меня, говоря, что я слишком тощая. А я за месяцы работы у них потолстела на семь килограммов! У меня даже к-хм… появилась попа, о чём не забывал шутить Пабло.

— Бутылочка! — повариха протянула мне готовую смесь, — вид у тебя такой, Долли, что этот карапуз тебя переломит надвое! Почему он растет, а ты — нет?

Почему его несёшь ты, если мой сын дома? — отвлеклась от газеты Альба, — он заболел?

Я помотала головой.

— Он пошёл к Инес, — села рядом с ними я.

— Может ей помочь… чтоб она быстрее… — намекнула со смешком повариха, — все нервы вам и синьору вымотала!

Я не удивилась — они такое обсуждали каждый день.

— Бог тебя прости! — фыркнула Альба, — я всё надеюсь, что сама управится.

Франко чмокал соской.

— И чем она только его привлекла? — продолжила ворчать Альба, — ни рожи, ни… о, Эксаль, сыночек! — она смотрела, как он спускается по лестнице, — напомни, когда у тебя следующий выходной? Послезавтра приедет твоя сестра с мужем и Патришей на ужин, а Долли нечего надеть!

Причем здесь я, никто не понял.

— А что, прошлые килограммы платьев уже испортились? — встал в дверном проёме Роберто, подмигнув мне.

— Тебя никто не спрашивает! — сообщила ему Альба.

Эксаль хрюкнул.

— Мне нужно будет остаться на ужин? — спросила я, вспоминая сколько часов они могут сидеть с теми же соседями или другими гостями.

— А ты против? — сел с другой стороны Эксаль.

— Это мучение для всех, Дол, — зевнул водитель, — раз в три месяца тебе придется смотреть как… а ты сама всё поймешь, — он усмехнулся под злющим взглядом Альбы, — веселиться будем до упаду.

— Нужно будет сказать маме, что я задержусь, — кивнула.

— Господи, какая милая девочка! — умилилась Альба, — отпросись сразу на ночевку, поспишь на диване в детской. Горничные тебе помогут. Как здорово! — она радовалась, несмотря на хмурость Эксаля, — как раз отдохнёшь, милый, — для него, — а Долли сама встанет к малышу.

Не радовался Эксаль потому, что сам спал на том самом диване — я иногда убирала одеяло оттуда утром.

— Я могу поехать домой потом, — смотрела на мужчину я.

— А я могу не пить и отвезти её, — поддакнул Роб.

Альба вспыхнула:

— Никаких отговорок! Я уже всё продумала! — прорычала она, — всё!

— Не переживай, Долли, — улыбнулся и кивнул мне Эксаль, — места для нас двоих точно найдутся.

Роб хмыкнул. А я представила, как нам приходится лежать на двух половинах дивана в полной темноте, а утром я просыпаюсь, потому что мне стало жарко, и он во сне начал меня обнимать, и мы оба открываем глаза…

— …синее! Или нет — сиреневое! — рассуждала о платье для меня Альба.

Я же смотрела в глаза уже давно отвернувшемуся и забравшему у меня ребенка Эксалю, который… он же на что-то намекнул, да? Из задумчивости меня вывел умывший меня сухой ладонью Роб, подошедший сзади.

— Ты вся слюнями истекла, Дол, — хихикнул шёпотом он, — мне пришлось тебя вытереть.

Я попыталась найти на лице сказанное им, пока до меня не дошло, что он пошутил.

— Очень смешно! — пробурчала и рванула бегом за Эксалем, который ушёл на второй этаж.

— Дол, давай помедленнее, — шагал за мной водитель, — я старенький, чтобы бежать за тобой!

Я резко остановилась и схватила его за рукав, чтобы встать посреди коридора и спросить смущённо:

— Роб, ты же женат, да? — и не дожидаясь его кивка, — вы же с ней тоже сначала не… ну общались просто? Как друзья или…

— Давай так, — кивнул он, — как только тебе исполнится хм… восемнадцать, так я сразу помогу вам с ним поговорить. Сейчас он в тебе видит младшую сестричку, Дол. Ты маленькая, худенькая и совсем не взрослая. Вот когда станешь большой, тогда… сама поймёшь, что он тебе не нравится, понимаешь? Будешь по-другому все видеть.

Я ему не поверила. Но кивнула, понимая, что он, наверное, прав. Разве меня может полюбить кто-то похожий на Эксаля? Я ему не только возрастом не подхожу.

— Долли! — позвал меня, высунувшись из-за двери, Эксаль, — держи Франко, — он отдал мне ребенка, — Роб, скажи Алехандро вместе с горничными принести стол на террасу. Пусть накроют на троих, — он вдруг задумался, — или четверых, ты же не успел поужинать?

— Так я от второго раза не откажусь, — хмыкнул водитель, — Дол, ты чего вылупилась?

Я засеменила за Эксалем.

— А кто ещё будет? — не поняла я.

— Инес решила, что хочет на террасу, — отстегнул вторую створку двери на балкон он.

Здесь была смешная гармошка с двух сторон, и если вторая всегда была открыта, то после того, как он задвинул эту, стена почти пропала, соединив комнату и террасу. Здесь было очень красиво — большой тент, гамак на четырёх столбах, целая куча всяких кустов, каменная лестница в сад с дверками и широкий бассейн под солнцем у самого края.

— Ты ещё не уехала? — расстроилась выведенная Эксалем на балкон Инес.

Она была белая, как лист бумаги. А ещё тяжело дышала.

— Давай сегодня без грубости, — держал её на себе и смотрел за тем, как дворецкий и горничные расставляют стол и всё на нем.

— Я посижу на диване с Франко, — развернулась я.

— Иди на первый этаж к… Альбе, — приказала девушка.

Я кивнула.

— Инес, не сходи с ума, — закатил глаза Эксаль, — Долли, садись. Я обещал маме покормить тебя. Отдай Франко. Роб, ты ещё не все лёгкие выкурил?

Водитель стоял у уличной лестницы на первом этаже и тянул дым из сигареты.

— Сейчас проветрюсь, иначе мисс привередливость опять скажет, что от меня несёт, — хмыкнул он на Инес.

— Почему ты его ещё не уволил? — фыркнула она, — он идиот.

— Потому что он мой друг, помимо того, что квалифицированный водитель, — ответил ей Эксаль, — Долли, мне нужно повторять?

Я помотала головой и села между ним и Робом напротив Инес.

— Я хотела поесть вдвоём! — цокнула девушка, — без этих… почему ты никогда меня не слушаешь? Я впервые вышла на улицу за столько месяцев, а ты…

— Представьте, как было бы сейчас хорошо без орущих… детей, — Роб усмехнулся, — и я не про Франко — он молчит.

Я скрыла улыбку за вилкой с пастой.

— Знай с кем ты разговариваешь, придурок! — прорычала Инес.

— Со своей не особо умной бывшей, которая считает себя пупом земли только потому, что я работаю у её мужа, — хмыкнул Роберто.

Я подавилась. Теперь все смотрели на меня.

— Испортите ужин, и я буду устраивать такой же каждый вечер, — усмехнулся Эксаль, — помимо этого буду садить вас так же близко, как сегодня это сделала Долли.

Я поджала губы.

— Я не знала и не… — выдохнула, — хотела быть ближе к Франко на всякий случай. Простите.

Словно в ответ малыш попросился ко мне.

— Не понимаю, что все в ней нашли такого хорошего, что так о ней отзываются… даже эта… Альба, — прошипела Инес.

Я подняла на неё глаза, пока Франко тянулся к моей тарелке. Я встала, вспоминая, что в комнате было фруктовое пюре в баночке.

— Она даже тебя терпит, — хмыкнул Роб, — Эксаль?

Я вошла в тень комнаты.

— В следующий раз скажи, я принесу, — обогнал меня мужчина, — здесь должна быть пластиковая ложечка в комплекте. Сама покормишь?

Мне подали баночку. Я кивнула. С террасы было слышно, как Инес орёт на Роба. Я не сдержалась:

— Почему вы женились на бывшей девушке друга? — спросила.

Он сжал челюсти, но кивнул.

— Так бывает, Долли, — почти не злился он, — они разошлись, она забеременела, я женился. Нужно учиться поступать правильно.

Сбоку послышался хмык. Роб любил стоять в проходе.

— А теперь поменяй местами «расстались» и «забеременела», и ты всё поймешь, Дол, — улыбался водитель, — знаешь, это был первый раз, когда мне повезло, а ему — нет.

Он указал на Эксаля.

— В тот раз тебе тоже не повезло, — прошёл мимо Роба он.

— Утешает себя, — усмехнулся Роберто, — она со всеми была милой. С ним, со мной. А после стала встречаться со мной и спать с ним. Гениальный ход — мы друг про друга даже не догадывались. Так и познакомились с ним. Когда она искала на кого спереть Франко.

Я выдохнула.

— Тест показал, что отец он, — он усмехнулся, — думаешь, он стал бы просто так его принимать? Он так радовался сыну, что даже решил жениться вопреки мнению Альбы. Чтобы у Франко были и мама, и папа.

Я была в шоке.

— Чего ты там ей наплёл? — прошипела Инес, когда мы снова сели за столик, — а то, что ты почти сразу после нашего расставания женился на этой… как там зовут твою шлю…

— Инес! — заставил её остановиться Эксаль, — других тем для разговоров не существует?

Я открыла баночку с пюре.

— Он тоже болтает! — выкрикнула она про Роба.

— Он тоже заткнётся и не будет оказывать негативное влияни на незрелые мозги нашей няни, — совсем разозлился Эксаль.

Я поджала губы.

— Ещё обиднее мог сказать? — откинулся на спинку своего плетеного кресла водитель, — ты её одной фразой назвал…

— Такой тупой, какая она есть, — перебила его Инес, — мы же все это понимаем? Не на что обижаться, Долли. Никто не врал.

Я сжала челюсти и кивнула, чувствуя, как горит кожа на лице.

— Я не имел ввиду то, что они себе напридумывали, — произнёс Эксаль.

— Она просто пытается показаться умнее, но у неё не получается, Дол, — хихикнул Роб, — а прямее, спокойнее и прозорливее тебя никого на свете нет.

— А ещё добрее, — сгладил углы Эксаль.

Я выдавила улыбку.

— Может вы её ещё в щёчку чмокните по очереди и в кукольную коробку засунете? — закатила глаза Инес, — слышала я, как Альба с ней платья примеряла в соседней комнате. Столько приторного восхищения!

Я положила Франко так, чтобы смотреть в его слипающиеся глазки.

— Какая ты завистливая, — зевнул снова Роб, — Дол, поехали уже отсюда.

Я успела съесть только одну вилку. И, естественно, не наелась. Может дома что-то осталось?

— Пусть Франко заснёт, — остановил его Эксаль.

Все вокруг делали вид, будто им не плевать. Не знаю, что было лучше — так, или как дома, где никто не скрывает, что ты нужна только из-за денег.

— К своей любимой торопишься? — фыркнула с насмешкой Инес.

— Ага, — мечтательно протянул водитель, — завтра в три на первое УЗИ с ней поедем, — он улыбался, — на два часа отпустишь меня? — к Эксалю.

— Не торопись, — кивнул мужчина.

У Инес свело лицо от ярости. Она ничего не сказала. Наверное, не могла придумать что-нибудь колкое.

— Ты говорил, что надеешься, что она родит девочку, — вспомнила я.

Это было мило. Он кивнул.

— Мне, как и Альбе, тоже хочется выбирать платьица и туфельки, Дол, — Роб явно был счастлив, — надеюсь, что мне с этим больше повезет, чем ей. Ты уже почти взрослая — можешь начать сопротивляться.

Я хмыкнула.

— Банты с розовыми блестками мне в прошлый раз не очень понравились, — я хихикнула, — что-то совсем… её тогда потянуло.

— Тебе шло, — возразил он.

Я помотала головой.

— Ребёнок уснул, идите отсюда оба, — напомнила о себе Инес.

— Положи его в кроватку, хорошо? — задумчиво кивнул мне Эксаль, — я перевёл тебе зарплату. И не забудь, что завтра после обеда вы с мамой едите выбирать платье. Будешь спускаться на первый этаж, скажи ей, что согласна. Иначе она напомнит мне об этом несколько раз.

Настроение у него было ужасное. Из-за нас?

— Спасибо, — ещё раз взглянула с сожалением на свою вкусную пасту на тарелке и вошла в комнату.

Дома такого точно не будет. Может с собой забрать? Наверное, это будет выглядеть по дебильному.

— Тоже чувствуешь себя дурой? — открыл передо мной дверь в коридор Роберто, — терпеть не могу сидеть с ней за одним столом.

Инес поступила подло, но говорить ему об этом я не буду. Зато теперь понятно почему её ненавидит Альба. Интересно, любит ли она Эксаля? Точно не так, как я. Я бы не смогла быть с кем-то другим.

— Жалко, что всё так получилось, — пробормотала я, — жалко тебя и Эксаля.

Роб хмыкнул.

— Жалей его — ему с ней приходится жить, — он улыбнулся, — я бы на его месте жениться точно не стал, будь она хоть трижды беременной от меня.

Я скисла сильнее:

— А вдруг он её любит? — вошла в гостиную.

— Он любит казаться всем хорошим, благородным и правильным, Дол, — завернул к гаражу мужчина, — а в глубине души он прячет то, что любит себя и своего сына — а на остальных плевать он хотел.

Я повернулась к Альбе, чтобы сказать, что сделаю что угодно, лишь бы завтра не сидеть дома или с роняющей стаканы Инес».