Изображая жертву

{ Валя стоял, прислонившись к подоконнику, и смотрел из большого окна на проезжую часть. Сзади Вали пристроился сержант Сева. Он обхватил Валю за икры и изображал половой акт. Люда снимала это всё на видеокамеру. К руке Севы был прикован молодой человек в жёлтых носках и беретке. Конечно, на нём было ещё много всего надето, но такого... непримечательного, а беретка и носки были признаком ответственной гражданской позиции и ебанутости, что, в принципе, одно и то же. Наконец, в комнату вошёл капитан, и все резко приняли серьёзный вид. Только Валя продолжал стоять всё в той же позе и наблюдать, как водитель автомобиля «Opel» наспех припарковал свою машину, вышел из неё, побежал к одиноко растущим кустам, снял штаны и присел на корточки. Этаж был девятый, поэтому Валя толком не мог разглядеть — кто это был — мужчина или женщина и зачем он вот так бросил свою машину и побежал в кусты, чтобы сесть на корточки. Вале совсем не хотелось думать о чём-то банальном. Он представлял, что водитель вдруг устал от городской суеты и просто решил расслабиться, прикоснувшись голым участком своего тела к свежему газону.

— Так, Люда, включай! — Капитан протёр платком под фуражкой, одел её и приготовился к съёмкам.

— Уже...

Капитан привычно напрягся и пробубнил на камеру:

— Так, значит, начинаем следственный эксперимент по делу Сысоева, триста двенадцать...

Капитан сбился, но на помощь пришла Люда:

— Девяносто четыре!

— Триста двенадцать девяносто четыре... Так, значит, давайте по порядку... кто предложил вам вынести мусор?

Мужчина в жёлтых носках и беретке очнулся, посмотрел сначала на Севу, потом на капитана:

— Предложил!.. Это семья, кто тут кому предлагает, никто уже никому ничего не предлагает, накопился мусор — надо вынести...

— Так, давайте без прибауток, ладно? Это сейчас в первую очередь вам нужно! Понятно?

— Понятно?! — повторил за капитаном Сева.

— Да... — Сысоев ещё раз взглянул на Севу. Теперь это уже был не порногерой, как до появления капитана, а настоящий сержант милиции.

— Так, ещё раз... Вы сами или потерпевшая попросила вас?

— Я сам...

— Так... дальше... где была в этот момент потерпевшая?

— Жена мыла окно...

— Это? — Капитан кивнул в сторону Вали.

— Это...

— Так... как она мыла, на подоконник залазила? Или с пола?..

— Залазила...

— Окно открыто было?

— Да... правая створка... она с внешней стороны начала...

— Так... Валя!.. Из климакса выходим! Открой окно!

Валя, так и не рассмотрев фигуру шофёра, принялся исполнять волю капитана. Он открыл окно и залез на подоконник.

— Так, вы что делали?

— Я сначала хотел ей помочь, спросил, давай я тебе помогу, а она продолжала мыть...

— То есть что — она не услышала вас?

Сысоев ухмыльнулся и просопел:

— Да нет... Я звук прибрал у телевизора... просто это её стиль такой общения, она, когда злится, когда злилась... делала вид, что глухая... я лежал, смотрел телевизор, она ни с того ни с сего вскочила делать уборку, я говорю, давай помогу — молчок!.. Я говорю: что сделать? — молчок! Потом такая — ничего не надо, живи как хочешь, а я в грязи жить не хочу!..

Валя понял, что это надолго, — он спрыгнул с подоконника и стал рассматривать носки Сысоева. Капитан продолжал:

— Так, ясно, то есть вы поссорились?

— Да нет... Всё как обычно...

— Нет, Сысоев, что значит, как обычно, — как обычно поссорились или что?!

— Ну, как... наверное, только это уже для нас как... не ссора... как обычно... я не знаю... так во всех семьях...

— Так, значит, давай поймём... Во всех семьях жёны так не погибают после уборки, понимаешь! Во всех семьях!.. Как обычно — это обычно все живы... Так что ты просто вспомни и изображай, что тут у вас произошло, вот он... — капитан со всей силы ткнул пальцем в грудь Вали, — вот он, это сейчас она, стоит на подоконнике, трёт стёкла...

Валя снова запрыгнул на подоконник и принялся изображать пантомиму «Мойка окон». Капитан запустил в себе программу по раскручиванию Сысоева на правду:

— Давай, ты хочешь ей помочь!.. Как у вас было, — ты что, говоришь, давай, я помогу, она как? Притворяется глухой, так? Твои действия!

— Я ей ещё раз говорю...

— Так...

— Давай, я помогу...

— Так...

— Она молчит...

— Молчит?..

— Да... я ей тогда ещё громче... Давай, я помогу!

Сысоев начал подходить к окну, на котором стоял Валя. Его жёлтые носки и берет вдруг налились такой силой, что Сева потащился за Сысоевым, абсолютно не желая того. Даже наоборот, Сева пытался притормозить, упирался ногами в пол, но Сысоев пёр на Валю, как трактор.

— Давай, я помогу!! Давай, я помогу!!!

— Эй, эй, Сева, держи его, контролируй! — Валя присел на корточки, как водитель «Opel», и приготовился к самому худшему. Капитан вместо того, чтобы успокоить Сысоева, наоборот, стал его подначивать:

— Севка, пусть он дойдёт до него! Пусть покажет, давай, Сысоев, как ты её!!!

Валя сжался в комочек и натянул бейсболку на глаза.

— Давай, я помогу!!!

— Так!

— Давай, я помогу!!!

— Так!! И!!!

Вдруг Сысоев резко остановился и опять стал мямлить:

— И... и иду на кухню, беру ведро... подхожу к двери...

— Да?.. — Капитан явно расстроился. — Ну, подходи... давай, давай, показывай, подходи к двери...

Сысоев под присмотром сержанта подошёл к двери и остановился.

— Она обернулась... сказала... можешь ничего не делать... отдыхай дальше...

Сысоев посмотрел как бы сквозь стоящего на подоконнике Валю, сглотнул слюну и замолк.

— Так... — Капитан замер, ожидая продолжения, но Сысоев молчал.

— Сысоев, дальше, даль-ше...

— Я хлопнул дверью... вышел в подъезд, услышал грохот... вошёл обратно... окно закрыто, а её на подоконнике нет...

Валя вылез из-под бейсболки, Люда из глазка видеокамеры. Капитан посмотрел на Севу, Сева на капитана, и потом оба они посмотрели на Сысоева.

— То есть, по вашим словам, она от сквозняка... то есть её окном, закрывшимся от сквозняка окном выкинуло на улицу... так?

— Так...

— Так, хлопайте!

Сысоев обернулся и удивлённо посмотрел на капитана.

— Ну, что, — хлопайте, хлопайте, на то он и следственный эксперимент, мы должны всё проверить!

Сысоев открыл входную дверь, чтобы с силой хлопнуть ею, но Валя резко спрыгнул с подоконника и закричал:

— Э! Э! Подожди! Товарищ капитан, я лучше слезу!

Капитан пробормотал в себя какие-то очень нехорошие слова, целый поток нехороших слов, но до камеры прапорщицы Люды долетело лишь:

— Слезь...

Сысоев посмотрел на милиционеров, все одновременно кивнули ему головой, — Сысоев хлопнул дверью, окно закрылось. Сысоев засветился от счастья, остальные участники следственного эксперимента явно сникли и, как посрамлённые варвары, не умеющие объяснить себе силу действия сквозняка, опустили глаза. Но вдруг на помощь закону и справедливости пришла Люда:

— А надо проверить силу!

Капитан недоверчиво посмотрел на женщину с камерой:

— Чью?

— Окна! Окно с какой силой закрывается? Как мы узнаем, может оно так выпихнуть человека с подоконника или нет!

Озадачив капитана, прапорщица нырнула обратно в видеокамеру.

— Да... — обрадовался капитан. — Так, Валя, вставай, открывай окно и стой на подоконнике, Сысоев, на...

Валя оборвал капитана на полуслове:

— Товарищ капитан, а если он прав?

— Вот это нам и предстоит узнать, так... — Капитан задумался, но ненадолго, вдохновение посетило его, и он придумал. — Мы тебя привяжем на всякий случай... нужен ремень, Сева, снимай ремень!

Сева сделал попытку снять ремень, но, вспомнив что-то, осёкся:

— У меня нет ремня...

— Как нет?! Вам по форме положено! Совсем уже!

— У меня в шкафу... на брюках... можете взять... — Абсолютно уверенный в своей правоте Сысоев вздумал помочь следствию. Наивный, он решил, что ему это зачтётся, а может, он просто добрый и ни в чём не виноватый. Тем не менее капитан кивнул сержанту, тот подошёл к шкафу, открыл его и начал рыться в поисках брюк.

— Здесь нет брюк!

— Как нет?! — одновременно удивились и Сысоев и капитан. Сысоев даже удивился чуть больше капитана. Сева пробурил содержимое шкафа ещё раз и заключил:

— Две рубашки и колготки женские... и всё...

Сысоев вдруг перестал быть добрым и закричал:

— А кто их взял?! Меня забрали, жена... разбилась... кому их брать... здесь же никто не живёт...

Теперь стать добрым пришла очередь капитана:

— Ну, ладно, Сысоев, зачем скандалить, вы же видели — квартира опечатана, кому тут ваши вещи брать?.. забыли, наверное, куда их сложили... Забыли, забыли... — Капитан сделал три магических движения кистями рук в сторону лица Сысоева, но тот продолжил сопротивляться нехитрой магии капитана.

— Да как забыли?! Я ничего не забываю, кто тут опечатывал?!

— Так, ладно, Сысоев, всё, хватит! Сева, давай колготки... там, посмотри, с лайкрой если есть... они прочнее... нам нужны прочные...

Сержант ещё раз порылся в шкафу и наконец вытащил пару колготок жёлтого цвета.

— Вот вроде...

— Ну и какие ты достал? Ты что, не знаешь, что такое лайкра?! Это утеплённые, шерстяные, а с лайкрой это блестючие, прозрачные! Отойди отсюда!

Капитан отогнал сержанта и сам начал рыться в шкафу. Найдя кое-что и нужную пару колготок, капитан кинул их Вале:

— Так, обмотайся, один носок за себя привяжи, другой к батарее!

Валя начал обматываться и крепко-накрепко привязывать себя к батарее.

— Ты, я надеюсь, не против, Сысоев, раз ремня у тебя нет в доме...

— У меня был ремень... и не один...

— Ну, ладно, ладно! Так, Валя, только крепче, на два узла, смотри, если хлопнет и ты вылетишь — сразу группируйся, чтобы об стену не удариться, а ты, Сева, втаскивай, сразу втаскивай, не тормози, понял?!

— Понял... — отрапортовал Сева.

Капитан вдруг почувствовал себя молодым Оливером Стоуном и начал «заводить» и себя, и съёмочную площадку:

— Люда, внимательно... Смотри, так, чтобы охватить всех...

— Я панорамой возьму...

— Так, отлично, Валя, Сева, все готовы, Сысоев, отлично!..

Прапорщица принялась крутиться полукругом, снимая всех участников эксперимента. Капитан присел на корточки, затем резко подскочил и прокричал:

— Так, по моей команде... Валя, встань ближе к краю... повернись туда...

— Я не могу...

Капитан поморщился, — только что Валя сбил его нереальный наркотический настрой, который капитан давно уже не славливал.

— Что ты не можешь?

— Я не могу смотреть вниз, я лучше, если что, спиной туда полечу...

— Какой спиной, ты как сгруппируешься тогда?!

— Хорошо, я боком...

— Как ты, я не знаю, прямо!.. Боком!.. У тебя всё боком!.. Вся жизнь через бок!.. Ладно... Готов, Сысоев?

— Да... — укоризненно чмокнул Сысоев. Обычно так чмокают представители одной очень древней нации, когда порядок в стране их не устраивает. Сысоев чмокнул очень похоже, хотя в паспорте он был обозначен как русский.

— Хлопай!

Сысоев с силой закрыл дверь, Валя сгруппировался, но окно не пошевелилось.

— Не понял... — приятно удивился капитан.

— Нету сквозняка... — пришёл на помощь жёлтым носкам Валя.

— Ха! — Сева вообще никому никогда не помогал, он всегда надсмехался, прямо как сейчас.

— Да, Сысоев... очко не в вашу пользу... — Довольный капитан начал потирать вспотевшие от нервного перенапряжения ладони.

— Да как так... Вы же видели, только что оно закрывалось...

— Ну да, ну да... Закрывалось... А сейчас нет... Давай ещё раз... посмотрим...

Сысоев ещё раз с силой хлопнул дверью, Валя сгруппировался, но окно и в этот раз не пошевелилось.

— Неприятный момент, правда, Сысоев? — Капитан подмигнул Сысоеву, повернулся на камеру и скрестил руки на груди. Люда выключила камеру.

Вдруг Сысоев кинулся к прапорщице, сам навёл объектив её камеры на себя и закричал:

— Нет, ну как... ну вы же видели, ну... давайте! Я покажу, снимайте же! Мотор!

Люда, защищая свою любимую видеокамеру, с силой оттолкнула хрупкого Сысоева так, что он чуть сам не вылетел в окно. Но прикованный к нему балласт-Сева спас Люду от нечаянного бытового убийства. Сысоев поднялся с пола и побежал к входной двери, утягивая за собой и сержанта. Женоубийца снова с размаху хлопнул дверью, но окно не пошевелилось. Сысоев в ярости хлопнул дверью несколько раз подряд, но окно продолжало настаивать на своём и не шевелиться.

— Так, всё понятно... хватит, Сысоев, хватит... — Капитан изобразил своим голосом голос пожилого мудрого отца, который наперёд всё знает и желает всем только лучшего. Такой у него получился восточный голос с хрипотцой.

Сысоев принялся кричать и дуть в сторону окна.

— Тогда ветер сильный дул... да, точно, ветер!..

— Ну да... тайфун!.. Сева, уводи его!..

— Как?! Давайте я ещё раз хлопну! Я же правду говорю, просто ветер, тогда был ветер!

— Давай, давай, пошли!.. — Сержант начал просачиваться в дверь, утягивая за собой прочь из квартиры беретку и жёлтые носки по фамилии Сысоев.

Прапорщица стала складывать камеру в сумочку, капитан окинул квартиру заботливым хозяйским взглядом и заключил:

— Всё, Валя, отматывайся...

Валя вот уже несколько минут возился у окна, пытаясь развязаться от колготок жены Сысоева.

— Сейчас, товарищ капитан, как-то завязался... неудачно...

— Да на, пережги их, что ты мучаешься!..

Капитан достал из кармана зажигалку и протянул её Вале.

— Что? — Капитан удивлённо посмотрел на Валю, который так же удивлённо уставился на пол, куда только что из кармана капитана упали розовые женские плавочки. Капитан нагнулся за плавочками, приговаривая:

— А-а-а... Это я всегда... старая привычка — с места преступления что-нибудь беру... на память...

Капитан сложил плавочки обратно в карман, сам пережёг колготки, которые держали Валю, и закурил.

— Потом, когда на пенсию выйду, — напишу книгу... обо всём таком... вещи вот такие разложу и начну вспоминать... а так не вспомнить, если из головы... лучше, чтоб с опорой на визуальные предметы... нас так учили...

— Я понимаю, товарищ капитан... Это модно...

— Да? — Капитан запустил руку в карман и принялся прощупывать плавочки.

— Я имею в виду, мемуары о работе... потом даже могут сериал снять по ним... кино... а можно я тоже что-нибудь возьму... вдруг и я книгу писать буду... когда на пенсию выйду...

— Записки следователя?! — прошутилась прапорщица. Она, никого не спрашиваясь, всё это время занималась проверкой кухонных шкафчиков. Сейчас Люда появилась перед Валей и капитаном, держа в руках маленькую алюминиевую турку.

— Нет, ну мало ли... — Валя очень захотел что-то такое взять из квартиры Сысоева, но, конечно, он не мог это сделать по-тихому, ведь у него не было никакого звания и он должен был спроситься.

— Ну, бери, бери... только чтобы к делу это не относилось... несущественное бери... я вот видишь... просто память о человеке взял...

— Хорошо... спасибо...

— Пожалуйста, давай только по-быстрому...

Валя стал рыть в комнате, а капитан направился интересной походкой к Люде, которая пыталась запихать в свою маленькую сумочку и видеокамеру и турку. Наконец ей это удалось. Как раз в этот момент капитан подошёл к прапорщице на максимально близкое расстояние.

— Дома... мужу... кофе заваривать не в чем мужу... как удачно сегодня мы попали...

— Удачно... — нежно согласился капитан.

— Ну... всё вроде... Я спускаюсь?

— Спускайся... — романтично сквозь зубы процедил капитан.

— А вы?

— Мы щас... я докурю... — Капитан выдул в лицо Люде сигаретный дым «Vouge», Люда закашлялась.

— Мне квартиру опечатывать надо...

— Да?..

— Да...

— Опечатывай...

— Так вы же тут...

— А ты прямо с нами... опечатывай... — Капитан сделал слишком большую затяжку, отчего сам закашлялся, как школьник, впервые закуривший на переменке.

— Перестаньте, товарищ капитан, баловаться...

— Не перестану... У тебя какой размер?..

— Чего?

— Того... — Капитан достал плавочки из кармана и стал натягивать их на прапорщицу. Она отбрыкивалась какое-то время, но всё-таки подчинилась. Капитан занервничал от этой Людиной податливости и натянул ей плавки прямо на юбку. В этот момент перед коллегами появился Валя с книгой в руках:

— Я всё!

Капитан отпрыгнул от прапорщицы.

— А? Да... что это?

— Да... книжка... — Валя вытянул перед собой какую-то старую пожульканную обложку с большим рисунком накачанного мужчины с кучерявыми бакенбардами. Капитан присмотрелся и прочитал вслух:

— «Человек не устаёт жить!» Интересная?..

— В предисловии написано, что это книга о том, как сделать себя самому...

— Сделать себя... — Люда наконец стянула с себя плавочки и отправила их в то же место, где отдыхали турка и камера.

— Тут о борце, о дзюдоисте, который то ли рахитом страдал или дистрофией, короче, всё болел, болел, а потом сам себя сделал — стал чемпионом и даже турков завалил каких-то... на Олимпиаде!

— А что турков, ну и что — турков! — ухмыльнулся капитан.

— Ну да, турки знаете какие борцы... я пять лет назад в Анталию ездила, отдыхать... а там познакомилась с одним... девчонкой, с гидом, она мне предложила подзаработать, с их командой молодёжной по футболу, ну, не важно, я, короче, два месяца как бы переводчицей там у них была... с английского переводила им...

— Так это ж футболисты, а тут борцы!

— Ну и что, всё равно сильные, турки — сильные!.. — Люда пессимистически окинула взглядом капитана, а на Валю даже и не взглянула, просто пошла к выходу, и всё.

— Ладно... так... — Капитан кинул окурок на пол и затушил ногой.

— А что, товарищ капитан, вы думаете, как всё было?

Капитан снял фуражку, протёр её изнутри платком и посмотрел на Валю:

— Так, понятно... взял да столкнул её...

— Так просто?..

— Так просто...

— Убить жену и потом такую комедию ломать...

— Мы же всё проверили, хлопали, как в цирке тут, — не могла она сама выпасть, ты же не выпал!

— Мне кажется, если на такое пошёл человек, так уж и притворяться незачем...

— Да ты что?! Ты как вообще, у тебя какие представления о жизни?! Вот! — Капитан подошёл к Вале, вырвал книгу из его рук и приставил её к Валиному лицу. Прямо в упор на Валю смотрел накачанный мужчина с кучерявыми бакенбардами. То ли этот нарисованный мужчина, а то ли капитан прошептал:

— Вот, почитай! Он читал, и ты почитай! Человек не устаёт жить! Понял?! Что бы ни натворил — не устаёт! Несмотря ни на что! }