Нас ждали.
Стоило войти в кабинет, как опустился полог тишины. Он был густой и вязкий, такой не пробьет даже сильная магия.
Та самая привлекательная блондинка сидела у ректора на коленях и что-то вдохновенно шептала, водя изящным пальчиком по мощной груди. Картина вырисовывалась столь пикантная и возбуждающая, что даже граф деликатно кашлянул, чтобы отвлечь влюбленных друг от друга.
Получилось. Целительница охнула, подскочила с теплого насиженного местечка и, минуя ошалевшего Ораса, обняла нас со Светкой.
— Как же я рада, что вы нашлись! — выдохнула она, продолжая прижимать нас к себе. — Это же чудо какое-то, когда всю жизнь одна и вдруг узнаешь, что у тебя есть сестры! Целых две! И пусть не по крови, а только их перекочевавшие в новые тела души, но разве это что-то меняет?
Говорила она так пылко и правильно, что нам оставалось лишь синхронно кивнуть ей в ответ.
— Не меняет! — заявила Светка.
Захват ослаб, и дышать стало легче.
— Я Настасья, можно Настя, но здесь меня все зовут Тэсс, — на родном языке представилась новоявленная сестра и перешла на местный диалект: — Это мой супруг, герцог и ректор Крылатой академии Орфес Агиар. Любить не прошу, ревную жутко, а ваше уважение он и сам вполне способен заслужить.
— А я Светлана, но на Леандоре — леди Слана Мидр.
— Женя, можно Инни, — кивнула блондинке. — Мы наблюдали за твоей операцией и, честно признаться, я все еще под впечатлением. Ни за что бы не смогла ударить, пусть и магией, человека, которого люблю.
— Ты просто еще не любила по-настоящему, Женька, — улыбнулась Тэсс. — Иногда не так страшно потерять, чем обрести нечто иное, что появится на месте любимого человека. А порой причинишь любую боль, ради того, чтобы просто вновь посмотреть в любимые глаза.
И почему я сразу про стража белобрысого подумала? Уж его-то я бы точно жалеть не стала.
Но Настасья продолжила:
— Значит, темных сущностей вы видите, как и я.
Мы кивнули. Я, если честно, с неохотой, потому что примерно представляла, что за этим последует, но рассказывать все, не подготовив перед этим родственников, не собиралась.
— Полагаю, каждая из нас знает о темных сущностях нечто такое, о чем не догадываются другие. И если сложить всю информацию, то мы придем к чему-то новому, неожиданному и, надеюсь, эффективному в борьбе со странной для Леандора магией, — предположила целительница. Она мне нравилась, но я все еще не могла осознать тот факт, что Настасья тоже моя сестра, такая же родная, как Светка.
— Так, может, у нас? За ужином? — предложил Орас. — Если, конечно, еще один гость не помешает. Страж Лесар.
Мне показалось, что граф знает нечто такое, о чем мы со Светкой понятия не имели. И, судя по реакции четы Агиаров, я угадала.
— Не думаю, что Лесар нам помешает! — сразу согласилась Настасья. — Тем более, он спас жизнь моему мужу!
Вот какой секрет знал граф! Конечно, чета Агиаров поддержат блондина!
— Лесар — мой друг и лучший из стражей. Я в любом случае планировал просить его помощи, — поддержал супругу герцог. — Я не возражаю против его присутствия.
Ну, это, товарищи, уже просто ни в какие ворота!.. Такое сказочное единодушие! Еще и сестра хитренько посматривает.
— Я против! Категорически! — это, кажется, заявила я, хотя и не осознала. Все произошло спонтанно.
— Инни, ты отказываешь в гостеприимстве брату короля и своей сестре? — прищурился Орас. Тоже, между прочим, хитренько.
— Нет, отец! — и, да, я знала, как ему нравится это слово. И, да, это был нечестный прием, но что мне оставалось? — Я против стража Лесара, и вам известно по какой причине!
— А позволено ли мне, как новому члену семьи, будет узнать причину? — поинтересовался Агиар еще хитрее, чем сестра и граф вместе взятые.
Дальше случилось хоровое исполнение. Незапланированное. Любительское, поэтому вполне выразительное и искреннее.
— О, да, — ответил Орас.
— О, нет! — на полном серьезе возмутилась я.
Светка просто ржала, а глядя на нее, посмеивалась и Настасья.
— Ну, что там у вас за секреты? — с улыбкой спросила она. — Не предложение же Лесар ей придет делать!
Повисла неловкая тишина, а я… Я покраснела! Просто почувствовала, как горят щеки, скулы, уши и даже лоб!
— Не может быть! — первым отмер герцог. — Лесар? Предложение? Девице? Ни за что такое не пропущу! Инни, я заранее обожаю всех сестер моей жены, но не принять приглашение твоего отца просто не могу. Это выше моих сил! Ты со мной, дорогая?
Он ласково, очень трогательно посмотрел на Тэсс.
— Вне всяких сомнений, родной, — ответила целительница.
Предательница! Я обвела всех собравшихся суровым взглядом и демонстративно сложила на груди руки.
— Надеюсь, вы отпустите дочь с оставшихся занятий? — не слишком тактично намекнул Мидр.
— Сначала я должен выяснить у адепта один немаловажный момент, — совершенно серьезно произнес ректор, но когда посмотрел на меня, его глаза смеялись. — Позвольте узнать, леди, а вы намерены принять предложение или отказать стражу Лесару?
Если до этого момента брат короля казался мне положительным мужчиной, то сейчас я в этом засомневалась.
— А вас бы какой вариант больше устроил? — понимаю, что отвечать вопросом на вопрос некрасиво, но у меня тоже есть любопытство, и речь идет о моей судьбе.
— Знаете, леди, меня бы устроили оба варианта, но второй дольше, поэтому интереснее. В любом случае, я бы поставил на своего друга, — медленно, неприятно, но вполне доходчиво пояснил ректор.
То есть, у него даже сомнений не возникает? Обидно, если честно. Конечно, Лесар и мне нравится, но если подпустить его слишком близко, потом больно будет. Лучше уж как есть — тайны, сущности, магия и никаких стражей!
— А вот я верю в Инни! — заявила Светка. Вот это я понимаю, сестра! Не то что эти Агиары! — И, хотя я считаю их с Лесаром прекрасной парой, думаю, что вашему приятелю придется несладко!
Эх… Родная кровь и та на стороне врага!
— Мне бы хотелось до вечера уяснить несколько моментов… — произнес граф и шагнул к столу.
Светка взяла меня под локоток и прошептала:
— Идем! Покажешь мне тут все!
— В каком смысле все? — осторожно поинтересовалась я.
— Инни, прекращай думать о Лесаре, возвращайся в реальность и покажи мне, где здесь все для девочек! — настаивала Светка.
— Ах, для девочек?! — на этот раз правильно поняла я.
От Агиаров отвертеться не удалось, я это понимала и Света — тоже. Отец остался в кабинете ректора, мы же направились туда, куда срочно понадобилось сестре. О чем я мечтала в тот момент? О прозаическом — встретить Лесара и лично попросить его, чтобы не приходил к нам на ужин.
Дело было даже не в совершенно лишнем предложении, а в ситуации. Если каждый из присутствующих станет делиться информацией, то… В общем, про сокровищницу тоже придется рассказать, и про побег, и про Лютоя, и про утреннюю встречу со стражем. А после этого никакого выбора у меня не останется. Больше скажу — не останется даже намека на выбор.
— Это здесь, — показала я Светке дверь.
— На, держи! — и сестра вложила мне в руки склянку. — Жаль, отцу не успела показать. Ну ничего, вечером зрителей будет больше.
Она подмигнула мне и скрылась за дверью, я же со скучающим видом принялась изучать каменную кладку здания и флакон с изобретением Светки. Надо же, выдумала игрушку! И вообще, какое она может иметь полезное действие?
Кому, скажите на милость, нужны белые крылья на время?
Мне показалось, что скрипнула дверь. Я развернулась, ожидая увидеть сестру, и, по закону подлости, налетела… на Лесара. Но судьбе этого было мало! Крышка из пузырька выскочила вместе с волшебным Светкиным составом и, разумеется, все магической средство выплеснулось на волосы, плечи и грудь стража.
Он стоял… Злой, наверное, потому что глаза сверкали, и желваки ходили, и губы плотно сжал… Вообще, даже я понимала, что это уже перебор одной маленькой землянки в жизни гордого могучего воина. Бить может и не будут, если повезет, но обязательно выскажут немало ядовитых эпитетов в мой адрес.
Хотела ли я все это слушать? Однозначно, нет!
— Ой… — взвизгнула я и рванула со всей скорости к ближайшей площадке для тренировочных полетов.
И да, Лесар бежал за мной.
Хорошо, что расстояние оказалось небольшим. Один поворот, пробежка, толчок — и вот уже в воздухе распахнулись мои необычные, черные с алой окантовкой крылья.
На всех площадках и балконах собрался народ. Они махали руками, вопили и улюлюкали. Мне? Не-а!
Над Леандором, над Священной землей — Аэрлеей, впервые за огромное количество лет парил арс с белоснежными крыльями!.. Это было прекрасно!
Нет, не так! Это было бы прекрасно, если бы разъяренный страж не настигал меня. Догнал. Быстро. А вот потом, схватив за плечи, прошипел:
— Теперь ты просто обязана выйти за меня замуж, противная девчонка!
— За что-о-о? — возмутилась я. — Это случайность, ясно тебе?
Отпихнуть наглого, излишне шаловливого стража мне не удалось. А потом случился он… Ну поцелуй, конечно, начисто лишающий меня воли, разума и способности бороться. Наверное, поэтому я обняла невозможного Лесара за шею, и мы закружились в вихре… страсти? Фигушки! В воздушном вихре! Дело-то в небе происходило, но зрение у арсов было отличным. Именно поэтому улюлюканье, гиканье, свисты и крики усилились в разы. Академическую братию даже белые крылья первородных так не вдохновили, как интимные внебрачные отношения лордов и леди, между прочим, тоже.
«Клубничка» в любом мире такая «клубничка». Любит народ горяченькое, свеженькое и пошленькое. Хотя… Лично с моей стороны ничего пошлого не было и в помине! Я испытывала светлые чувства и безусловно подарила бы их все без остатка Лесару, если бы была в нем уверена.
Вряд ли я бы ответила на вопрос, зачем посмотрела вниз, но ведь посмотрела! И да, арсы обладали отменным зрением, которое прилагалось к крыльям. Даже с огромной высоты я могла видеть, что происходило на земле. А если сфокусировать магическое зрение, то всплывали весьма странные подробности, ибо мне показалось…
Нет, не показалось! Я точно видела сущностей. Черных, зловещих и… сияющих, словно бенгальские новогодние огни.
— Значит, брак со мной для тебя наказание, Инни? — прошипел страж и снова полез целоваться.
— Да погоди ты со своими поцелуями! Успеется! — отмахнулась я.
В целом, искреннее удивление на лице Лесара стало чем-то обыденным и больше не забавляло так сильно, как в первый раз. Тем более, сейчас я могла наблюдать кое-что гораздо любопытнее и, кажется, догадывалась почему.
— Обними меня крепче! — наигранно томно прошептала я.
Страж криво ухмыльнулся, но не ослушался. Бенгальский блеск редких сущностей стал заметнее. Собственно, темные были повсюду. Вряд ли они рассредоточились огромным количеством, но равномерно. Они затаились, как в арсах, так и вне тел — под крышами, балконами, у колодца, на фонарях. Только в одном месте я не увидела ни единой искры — в величественном дворце, высеченном прямо в огромной скале. Впрочем, на Леандоре многие старинные замки имели примерно схожее архитектурное решение.
— Что находится там?
Понимаю, что показывать на интересующий объект некрасиво, но все же я протянула руку в сторону замка.
— А говорила, что замуж не хочешь, — неуклюже пошутил Лесар. — Храм это, девочка. Главный храм Аэрлеи. Летим?
— Непременно, — почти серьезно кивнула я. — Только перышки начищу и сразу полетим. А пока руки свои убери!
— Что? — улыбка на физиономии лорда выключилась, словно лампочка. У меня даже где-то внутри шевельнулся червячок раскаяния, но чистоту эксперимента требовалось соблюсти.
— Руки с меня убери. Все. Совсем. Немедленно, — вполне доходчиво, хоть и грубо пояснила я.
Он послушался, хотя парил рядом. Стало прохладно. Я же не смотрела на стража, а озиралась по сторонам. Сущностей, так же, как секундами ранее улыбку Лесара, словно выключили.
Чтобы закрепить результаты, а точнее — удостовериться и подтвердить их, я посмотрела в серые глаза несчастного лорда и томно прошептала:
— А теперь обними же меня, мой страстный орел! — и это… губы облизала. Да-да, как в кино.
Но что-то пошло не так. То ли актриса из меня вышла никудышная, то ли стража в принципе не возбуждали подобные штучки, но он заржал, хотя и обнял, возвращая утерянное тепло.
Сущности зажглись.
— Отпускай! — исчезли. — Обнимай! — зажглись. — Отпускай! — исчезли. — Обнимай! — зажглись…
Мы отлетели уже на довольно приличное расстояние от академии. Даже зрение арсов не помогло бы проследить за нами. Разумеется, без всяких магических штучек. Но я была уверена, что даже внимательный наблюдатель не понял бы, чем мы, собственно, тут занимаемся.
А я понимала. Очень хорошо понимала и осознавала, что изобретение сестры уникально. Светка, сама того не подозревая, сделала оружие, которое способно помочь в борьбе с невидимым врагом — оно позволяло обнаружить темных. Причем, на значительном расстоянии!
— Инни, я терпелив, но это вовсе не означает, что мне не потребуются ответы. И с утра их количество возросло, — совершенно спокойно произнес Лесар, будто мы говорили о чем-то прозаическом.
— Знаю, все знаю! — счастливо улыбнулась я и прижалась к стражу всем телом, наблюдая, как ярко вспыхнули черные слизни.
Вспыхнули и… погасли, несмотря на то, что мы самозабвенно продолжали прижиматься друг к другу. Да что там, я прилипла к стражу, как свежая жвачка к деревянной столешнице и никак не желала отлипать.
Меня даже окончание волшебства не смутило, потому что оно вполне логично объяснялось тем, что крылья Лесара перестали быть белоснежными и вновь приобрели свой изначальный темный оттенок.
— Ты… Ты понимаешь, что сейчас произошло? — прошептала я прямо в ухо отчего-то дрожащему стражу.
— Понимаю, девочка… — очень тихо, очень хрипло и как-то сдавленно ответил он.
— И что же? — не унималась я.
Возможно, зря, потому что Лесар ответил. Думаю, честно.
— Произошло то, моя девочка, что у меня полностью, совершенно, до донышка кончилось абсолютно все терпение.
И… Наши руки соединились… Нет! Он схватил меня за руку и куда-то потащил. Быстро и стремительно.
Я так разволновалась, что фактически не разбирала дороги. Осознавала лишь, что находимся в старом городе, вокруг нас дома важных арсов, внизу прохожие, мимо проносятся башни…
Закончилось все так же неожиданно и быстро, как, собственно, и началось. Мы спустились на широкую террасу, которая, не будь на ней ограждения, по своему размеру вполне бы сошла за тренировочную площадку. Дом выглядел внушительным, монументальным и, несмотря на древность, привлекательным.
Широкие двери, легкие, колышущиеся на ветру занавеси мы миновали фактически не заметив, чтобы оказаться в тепле и уюте огромной спальни.
Мужской. Об этом кричало все: от сдержанных тонов в декоре до массивной мебели и коллекции оружия на одной из стен. В углу жарко полыхал камин, потрескивали дрова, а я…
— Ты куда меня…
Но мои слова утонули в сладости очередного поцелуя. Какая разница, чем отмечать небольшую победу: шампанским или великолепным сексом? О, да-а-а-а… Я была совсем не против повторить утренний марафон. Просто, не ожидала, что он случится так скоро. А раз возражать не собиралась, то льнула к Лесару всем телом, с упоением отвечая на каждую ласку.
Мы так увлеклись, что, очевидно, не услышали стука. Зато голос вошедшего арса несколько отрезвил и заставил меня отпрянуть.
— Лорд Рацис, рад вашему возвращению, хоть и не слышал его, — произнес слуга.
Он был стар. Очень-очень стар. Даже перья на концах его темных крыльев поседели. Вероятно, именно из-за почтенного возраста арс не сразу рассмотрел, что, кроме хозяина, в спальне нахожусь еще растрепанная, красная и неровно дышащая я.
— О, у вас дама! — смутился старый слуга. — Прошу меня простить.
Он, конечно, практически сразу вышел. Более того, я была полностью уверена в том, что арс не рассмотрел гостью. Но разве дело в этом? Его ни капельки не удивило присутствие дамы в спальне лорда. Какая разница, какой именно? Все верно, никакой.
— Мне нужно домой… — выпалила я.
— Ты уже дома, Инни, — ответил Лесар.
— Ты забыл добавить, что я у тебя дома, — мягко поправила стража.
Я понимала, что птичка в клетке, и, пока не расскажу все, что интересует хозяина, меня не выпустят. Проблема состояла в том, что рассказывать пришлось бы многое.
— Ты не можешь отрицать того, что нас тянет друг к другу, — вполне резонно заметил лорд.
Он стоял у окна, и свет путался в его светлых волосах, делая Лесара еще привлекательнее. Если, конечно, такое возможно. Странная штука жизнь. Мне всегда нравились брюнеты. В крайнем случае — шатены. А теряю волю и растекаюсь сладкой лужицей от взгляда одного сероглазого блондина. Как он это делает? Ума не приложу.
— Я и не отрицаю. Тянет.
Наверное, арс не рассчитывал на столь быстрое согласие и заготовил немало убойных аргументов, но сейчас все они теряли смысл. Повисла неприятная, гнетущая обоих тишина.
Нужно было срочно что-то делать, как-то действовать. В идеале, секс помог бы сгладить углы и избежать неловкостей. Хотя, возможно, сделал бы их еще острее. Жаль, что мой мизерный опыт в таких делах никуда не годился, а полагаться на Лесара я бы не стала ни за что. На него и так слишком многие, судя по реакции слуги, полагались.
— Послушай, в том, что твои крылья стали белыми, как у первородных, моей вины нет. Это Слана изобрела состав, а я лишь держала его в руках. — Да, я все же решилась на переговоры.
— Это ничего не значит, Инни, — тихо ответил он, чем стал раздражать…
— Как это не значит? — нахмурилась я. — Очень даже значит! Ты просто не понимаешь, насколько важно для будущего Леандора изобретение моей сестры! Ты просто не видел!..
— Я видел, девочка моя. Видел, пока парил на белых крыльях первородных. Возможно, я пока не все понимаю, но картина даже без твоих подробных рассказов уже приобретает очертания. И все же, Инни, ни твоя ночная вылазка в сокровищницу, ни то, что произошло в академии, ничего не меняют для нас, — гнул свою линию страж.
Вот же баран упертый!
— Меняют, Лесарчик! Еще как меняют! Родина в опасности! Враг у стен наших, а ты говоришь о каких-то глупостях! — съязвила я.
— Повтори, — неожиданно попросил он.
— Родина в опасности?.. — проблеяла я.
— Не это.
— Враг у стен наших?.. — признаться, немного растерялась.
— Нет, Инни. Я хочу слышать, как ты произносишь мое имя.
Как… Как… С сарказмом и издевательством, а хотелось бы с нежностью и лаской. И пока я вела сама с собой мысленный диалог, страж оказался так близко, и снова смотрел на меня так, что внутри все леденело, а потом таяло и едва не закипало.
— Назови меня по имени, моя Инни, — прошептал он.
— Лесар… — вряд ли это можно было засчитать, потому что вышел скорее стон, чем полноценное имя, но блондину понравилось.
Он был так близко, его губы… такие знакомые и манящие почти касались моих. Ох, как же я ждала поцелуя, но время шло, ожидание затягивалось, растекаясь сладкой патокой внизу живота, и ничего… абсолютно ничего не происходило.
И кто он после этого? Гад!
— Чего ты хочешь? — не выдержав заминки, спросила я.
— Тебя, моя Инни.
— И какие проблемы? — искренне удивилась я.
Что за детский сад? Ведет себя так, словно ему кто-то в чем-то отказывает! Да я даже если хотела бы, не смогла отвертеться. Он действовал на меня странным, возмутительным, совершенно недопустимым образом. Словно гипнотизировал. Лесар просто смотрел, а я готова была ужом изворачиваться, лишь бы эти руки прикоснулись ко мне. Я хотела, чтобы он целовал меня также горячо, как утром, шептал «моя девочка» и никогда-никогда не уходил.
Глупо? Ну, конечно, глупо.
Мне вдруг стало невыносимо стыдно за себя и свое поведение. Стою тут и фактически предлагаю себя. Сколько таких дурочек он видел за свою жизнь? Сколько глупышек шептали его имя по первому щелчку пальцев? Наверное, не мало. Эх, Женька Бурмистрова! До чего ж ты, подружка, докатилась! Встала в длинную очередь, чтобы вымолить себе толику ласки и тепла…
Противно, позорно и гадко.
— Так и запишем — отказался, — натянуто улыбнулась я. — Увидимся за ужином и все такое?
— Нет.
— Лесар, не глупи. Мне пора, и отец станет волноваться. Я понимаю, что скомпрометировала себя, но ведь можно перевести все в шутку. Никто не узнает, если мне не придется выходить замуж.
Звучало, честно признаться, жалко. Словно я о чем-то бесконечно просила его, канючила и молила. Докатилась! И тем обиднее показались слова стража.
— Честь — это не шутка, Инни, а Орас мой друг. Поэтому в храм мы идем. Вместе, — фактически поставил перед фактом он.
Если дикого зверя загнать в угол, то даже безобидный олень или, скажем, ежик дадут отпор. А уж я точно себя уважала. И было за что! С малых лет я формировала характер, невзирая ни на что, и только сестра была рядом и видела, насколько это трудно. Дождь, снег, цунами, смерчи — ничто не являлось достаточной причиной, чтобы отменить ранний подъем и пробежку. Да я смерть пережила и какому-то стражу унижать себя не позволю.
И я улыбнулась. Просто улыбнулась светло и искренне.
— Знаешь, Лес, я всего лишь провинциальная девчонка и плохо знакома с обычаями и правилами. Для меня честь не пустой звук, но в твоем стремлении мало той самой чести, потому что единственное, чего желаешь ты — это прикрыть собственную слабость. Почему я должна платить за твои ошибки собой, своей жизнью, своим телом? Почему, Лес? Да, нас действительно тянет друг к другу. Сложно не признать это фактом. Но семья — это, прежде всего, доверие, уважение и любовь. Я тебе не доверяю, ты меня не уважаешь, между нами нет любви! Ты привык к всеобщему восхищению, к обществу дам и их обожанию, мне же все это вряд ли будет приятно. Возможно, когда-нибудь я встречу обычного арса, которому смогу доверять, для которого я стану смыслом жизни, и он не станет меня принуждать к тому, чего не желаю я, и не хочет сам. Ты волен просить у отца моей руки, но я отвечу отказом. Ни граф, ни король, ни даже все первородные арсы не заставят меня сказать тебе да! И… — я судорожно вздохнула, потому что… потому что, несмотря на все мои слова, страж мне нравился. Очень. Я знала, что никакого другого арса не будет. Откуда? Просто знала и все. Отчетливо понимала, если не Лесар, то никто.
— И? — повторил он.
— И прости меня, за то, что вела себя глупо, бесчестно и недостойно леди из уважаемой семьи. Извини, что тебе приходится переступать через свои желания. Я не хочу лишать тебя свободы и привычного образа жизни. Надеюсь, мы останемся друзьями, и сможем просто общаться, не возвращаясь к прошлым ошибкам. И, Лес, будь счастлив.
Пока я все это говорила, пятилась и пятилась к выходу. Двери на террасу были по-прежнему распахнуты. Мне оставалось всего лишь расправить крылья и взлететь.
Конечно, последуй страж за мной, он бы догнал. У меня не было ни шанса. Но Лесар стоял в проеме и просто смотрел мне вслед.
Вот, собственно, и все. Не вышло у Женьки долгого счастья. Оно получилось скомканным и малопривлекательным. Впрочем, как и вся предыдущая жизнь. Как говорил мой местный предок Фрей, рожденный сражаться, любить не умеет. Видимо, это про меня.
Хорошо, что Тэсс счастлива со своим ректором. Хоть кому-то из нас повезло. И я улыбнулась, несмотря на наворачивающиеся слезы, и подставила лицо ветру. Пока есть сестры, небо и свобода, жизнь не такая уж плохая штука. Эх, хотя с Лесаром она была бы куда приятнее.