Глава 23

Лойс я встретила на лестнице.

— Отнесла вам молочка на ночь. Вы уж, птенчик наш, так не засиживайтесь, — попросила меня старая женщина.

У меня же было настолько замечательное настроение, что я просто обняла добрую нянюшку и понеслась дальше. Хорошо, когда у тебя море родственников. Это может оценить только тот, у кого за всю жизнь, кроме сестры, больше никого не было. А сейчас…

Это же страшно подумать! Граф, герцог… И, если Тэсс жена ректора, то мы со Светкой — родня самого короля и вдовствующей королевы! С ума сойти!

Немного сбивало с толку странное поведение Лесара. Он больше не рвался поговорить, не искал личной встречи, а просто плыл на волне, заручившись поддержкой Мидра. Разумная, конечно, позиция. Тем более, я бы ни за что сейчас с ним не стала говорить, но не покидало смутное предчувствие чего-то неминуемого, словно страж что-то задумал.

Но, если у меня есть личные планы, то почему их не может быть у него?

Лойс предусмотрительно оставила зажженным один магический шар. Он тускло освещал комнату, отбрасывая на стены неясные длинные тени от мебели. Молока решительно не хотелось, и я с разбегу упала на кровать. Более того, я бы даже застонала от удовольствия вытянуть уставшие за день руки и ноги, но…

Рядом совершенно точно кто-то лежал, потому что сопение мне не померещилось. Стало страшно и одновременно любопытно.

— Э-э-эй… — позвала я с краю кровати, куда пришлось переползти в целях самосохранения. Мало ли какие сюрпризы поджидают в опочивальнях на Леандоре молодых наивных арсушек.

Сопение усилилось, и я отважилась на решительные меры — потыкала объект моего волнения пальцем.

— Уи… уэ… мня… мня… мня… — прозвучало в ответ.

Язык был незнаком. Более того, невнятен.

— Что вы сказали? — спросила я, но ответа не последовало.

Почти всегда осторожность отступает перед стойким желанием узнать, постичь и увидеть. Лично мне ужасно хотелось посмотреть на того, кто залез ко мне в кровать, да еще притаился в ней так, что не отвечал на все ультиматумы хозяйки.

Сначала мысль о Лесаре меня посетила, но я ее тут же отбросила за ненадобностью. В самом деле, не мог страж, ожидая даму, позорно уснуть. Он все же мужчина и воин, в конце-то концов.

Значит, тепленькое местечко рядом занял кто-то иной. И, судя по беспечности, не настроенный ко мне враждебно.

— А если я сейчас ка-а-а-а-ак шандарахну магией? — точно ни к кому не обращаясь, нарочито громко спросила я.

— Не надо! — произнес очень знакомый голос, но ответ потонул в смачном зевке, и на тусклый свет магического шара выбрался полностью одетый Еджайд.

Он не потрудился стянуть с себя даже сапоги… Впрочем, сапог на нем не было. Ботаник щеголял в сиреневом бархатном халате и меховых пушистых тапочках без задников.

Вообще, у меня сразу возник вопрос: почему его не заметила Лойс? Но спросила я то, что и без нянюшки вертелось на языке:

— Что ты здесь делаешь, да еще в таком виде?!

Однако, мне не ответили. Еджайд снова зарылся в подушки и копошился там, пока не нашел пухлую тетрадь. Вместо ответа он на меня еще и наехал:

— Инни, где ты ходишь? Битый час тебя жду! Пришлось использовать магическую формулу для отвода глаз, чтобы прислуга меня не заметила. Особенно настойчивой была пожилая арса в зеленом платье!

Вот почему Лойс его не обнаружила! Магия. Ну, хоть что-то вставало на свои места. Но спускать ботанику упреки я не собиралась.

— Так ждал, что заснул и успел выспаться, — покачала головой я. — Тоже мне страж в засаде!

— Погоди кипятиться, — нахмурился Еджайд. — Я, между прочим, в домашней одежде ночью по городу не летаю. А раз я здесь, могла бы давно смекнуть, что дело серьезное. Голову тренировать нужно точно так же, как любую часть тела, Инни. Может даже больше!

И закончил назиданием! Мне даже стыдно на пару мгновений стало, потому что доля истины, как и рациональное зерно, в словах ботаника имелись.

— Молока хочешь? — примирительно спросила я.

— Давно бы так! — гордо вскинул голову недостраж и покинул мою кровать, принимая из моих рук стакан и залпом его осушая.

— Что за дело?

Я не могла отвести взгляд от тетради в руках ботаника. Предчувствие того, что сейчас откроется какая-то древняя страшная тайна, переполняло меня.

— Смотри, это я из книги срисовал, а еще перевел и составил словарь, — плюхнулся рядом Еджайд, но тут же протянул руку и сплел кокон тишины. — На всякий случай, — пояснил он.

В чертежах я всегда разбиралась скверно, а уж когда пояснения написаны на незнакомом языке, состоящем из рунических символов, они совсем становятся непонятными.

— А проще объяснить можешь? Для тех, кто не тренирует голову ежедневно? — прямо спросила я.

— Могу, но хотел, чтобы ты восхитилась проделанной мной работой, — признался ботаник.

— Я восхищена, — не очень искренно ответила я и с нетерпением добавила: — Объясняй!

— Когда-то при первородных существовал один мощный артефакт, защищающий Леандор от темных. Он вполне справлялся до определенного момента. Потом с ним что-то случилось, в книге об этом не пишется, и первые «пожиратели магии» хлынули в наш мир. Тогда магический совет решил разделить ядро артефакта. Получилось семь частей — две огромные и пять маленьких. Небольшие части распределили по храмам провинции, а две большие… — Еджайд тяжело вздохнул.

А я… Я, кажется, знала, где находятся не только две большие части, но и каждая маленькая. Второе видение, посетившее меня, было четче, дольше и… страшнее.

— Одна из больших частей находится здесь, в Аэрлее, в храме первородных. Вторую белокрылым удалось установить над Вратами миров. Они все погибли, сдерживая натиск «пожирателей», когда устанавливали кристалл. И, к сожалению, его мощи не хватает для того, чтобы не пустить зло. Темные пусть медленно, но проникают на Леандор, — произнесла я, глядя прямо в ошарашенные глаза ботаника.

— Инни… — прошептал он. — Ты же жрица! Настоящая, истинная жрица!

Жрица или нет, а лучше бы я не видела того сражения. Алая кровь на сияющих белых перьях, спокойные, прекрасные лица арсов, осознающих, что пришли они сюда умирать, и огромные клубы темных сущностей, бьющие во врата, как таран….

— Рассказывай дальше, — попросила Еджайда.

— Так вот, глобальную катастрофу они предотвратили, но сохранить расу арсов в первозданном виде не смогли. В каждом последующем поколении магии оставалось все меньше, а крылья становились все темнее. Так вот, однажды летописи стражей попали к великому Вигмарию Фрею. Он-то и придумал, как восстановить древний артефакт, сделать его вновь мощным, чтобы вернуть Леандору магию и надежду на будущее.

— А почему он сам этого не сделал? — спросила я.

— Почему-почему… — передразнил меня ботаник. — Я, знаешь ли, простой страж и не на артефактора учусь. Совету бы записи показать, но дед говорит, что там странные веяния, словно есть среди великих магов предатель.

Я сразу представила Гмыру и некоторых других преподавателей, которых видела в целительском крыле. Да, веяния не то слово. Бардак у них в Совете творится. Сплошной непрофессионализм! Свергнуть бы их нафиг и все дела.

— Слушай, Инни, а может, ректору покажем? Он вроде мужик неглупый…

Еджайд смотрел на меня с такой надеждой, словно я решала жить Леандору или умереть.

— Неглупый, — согласилась я. — А что показывать-то будем? Если у самого Вигмария не получилось восстановить артефакт, возникают закономерные сомнения в его методе. Вдруг он не работает?

— Работает, — упрямо повторил Еджайд. — Спать хочется, вот мысли и путаются. Короче, он бы восстановил, но не обладал нужными силами, хоть и был великим магом. Зато Фрей подробно описал, как собрать артефакт, и как провести обряд, чтобы он снова вошел в силу. Там, в общем-то, все доступно для талантливого артефактора. Я только не понял момент про души, которые прошли через врата миров. Наверное, это что-то иносказательное.

А я, в отличие от него, прекрасно знала о душах, которые прошли через эти самые врата. Причем, знала целых три души, а вот все остальное…

— Не переживай, Инни. Смотри, я скопировал чертежи с помощью магии, поэтому могу гарантировать их точность. Главное, найти артефактора, и собрать все части, что тоже весьма сложно. В хрониках говорится, что «пожирателей» много в горах, где им совсем не могут сопротивляться. Магов посылать нельзя…

— Магов посылать нельзя, — словно эхо отозвалась я и… очнулась от мыслей. — Магов посылать нельзя! Нужно посылать стражей, потому что только нашу магию не выносят «пожиратели». А еще важно, чтобы хоть кто-то из отряда видел темных, понимаешь?

— Понимаю, — кивнул Еджайд. — Но где таких взять? Вспомни башню первородных. Никто, кроме тебя, Инни, не видел той твари, что сидела внутри Лютоя.

— Значит, должна ехать я. И никаких проблем!

— Но ты же девушка!

— И что с того? Я, между прочим, девушка страж, если ты забыл.

— Ладно, допустим, в тебя я верю, и миссия привезет все части древнего артефакта, — согласился ботаник. — Но где взять артефактора, равного самому Вигмарию Фрею?

Хмм… Знала я одного такого умельца. Вернее, умелицу. Если Светка сумела перекрасить арсам крылья, да так, что у них проявилось истинное магическое зрение, а быть может и другие свойства первородных, то собрать какой-то там артефакт для нее даже труда не составит.

— Есть! — воскликнула я и закружилась по комнате, обнимая совершенно сбитого с толку Еджайда.

— Кто? — допытывался он.

— Артефактор есть! Талантливый, понимаешь? Что хочешь, соберет! Что желаешь, работать заставит! — кричала я.

— Есть! Есть! — повторял ботаник и кружился вместе со мной.

Оказывается, радость тоже бывает заразной. Особенно в такие моменты, когда от усталости себя почти не контролируешь. Так мы и обнимались, пока неведомая сила не отшвырнула от меня бедного недостража. Вместо вытянутого лица Еджайда я увидела перекошенную злобой физиономию Лесара.

Я так привыкла к его странному поведению, что удивило меня совсем не проявление эмоций, а сам факт присутствия белобрысого стража.

— А ты что здесь делаешь? — спросила я.

Злость сменило удивление. Как же я любила стремительные трансформации чувств, ни у кого таких не видела! Темпераментного мужчину сразу видно, даже до того, как ощутишь в полной мере этот самый… ну, темперамент.

— Я? — подозрительно спокойно спросил Лесар. — Это я что здесь делаю?

Подозревала, что ответ ему без надобности, поэтому осторожно кивнула. Зря. Лорда Рациса и это взбесило. Он скрипнул зубами и заорал:

— Это он что здесь делает, Инни? Что, темные боги побери, этот сосунок делает в твоей спальне ночью?

Вы бы что ответили разъяренному мужчине в такой ситуации? То-то и оно — правду, только правду и ничего, кроме правды. Вот и я обмануть Лесара не посмела. Посмотрела в серые глаза, вздохнула и тихо… очень тихо призналась:

— Мир спасает…

— Что-о-о-о?!! — прогрохотало надо мной. Да, тучи давно сгустились, а теперь, стало быть, прорвало.

— Мир спасает, говорю же, — чуть громче произнесла я, но моему блондину все равно ответ не понравился.

Странно даже. Родина в опасности, а он капризничает!

— В столовой сегодня, когда этот адепт приглашал тебя на королевский бал, он тоже спасал мир? — едва сдерживая ярость, и поэтому довольно холодно поинтересовался Лесар.

— Нет, в столовой Еджайд только готовился спасать, — со всей откровенностью и прямотой призналась я. — Не понимаю, к чему этот допрос посреди ночи?

— Давай я его просто сейчас убью, и больше никто никого ни в чьей спальне по ночам спасать не будет? — предложил лорд Рацис.

— Н-не надо, — взмолился ботаник и отскочил от меня так резво, словно я была не я, а змея ядовитая. Предатель!

Меня же до крайности возмутило поведение стража Лесара. То, что он является моим куратором, не дает ему право врываться ко мне вот так и убивать моих гостей! И я… я посмотрела на блондина грозно, но испугался только Еджайд. Причем, за себя.

— Я, пожалуй, пойду, — промямлил он. — Поздно уже, что-то засиделся…

— Иди-иди, — нарочито ласково произнесла я, не отрывая взгляда от лица Лесара.

Как уходил ботаник, не видела. Слышала лишь, как с тихим шелестом распахнулись его крылья.

— Инни, я тетрадь на тумбочке оставил! — крикнул самоубийца. Встретимся на балу!

Я подождала еще немного и, когда все стихло, решила высказать Лесару все, что накопилось в душе. Очевидно, у стража тоже накопилось немало. Наши фразы прозвучали практически одновременно:

— Как же ты меня достал!

— Всю душу ты мне вымотала!

Его слова неприятно резанули по… живому. Я даже какое-то время просто учащенно дышала, подбирая самые страшные и самые обидные слова для ответа. А потом…

— Я вымотала?

— Ты, Инни. Ты, — устало отмахнулся Лесар и бесцеремонно уселся на мою кровать. — Ты невыносима! Расходуешь бездумно резерв и потом едва не разбиваешься о скалы, влезаешь в башню первородных, сбегаешь от патруля, нарываешься и вызываешь на бой самого сильного парня отделения стражей и, что удивительно, побеждаешь! Ты втираешься в доверие, заставляешь окружающих ценить тебя, считаться с твоим мнением… любить!..

— И что в этом плохого? — с вызовом спросила я.

— Все! Все это отвратительно, Инни! — выпалил Лесар, поднимаясь на ноги. — Особенно то, что я с ума схожу от ревности! Я, воин с тренированной выдержкой, едва не убил сейчас этого мальчишку только за то, что ты его обнимала! И знаешь, что я тебе скажу, девочка?

— Ч-что? — голос предательски дрогнул, потому что… потому что он был так близко, его глаза так сияли, а сердце так билось…

— Ты выйдешь за меня замуж, Инни! Темные боги тебя побери! — выпалил страж.

— Выйду, — ответила я. Совсем неожиданно для себя самой.

— Ч-что? — теперь, кажется, голос дрогнул у Лесара.

— Я выйду за тебя замуж, хотя бы затем, чтобы портить тебе жизнь на совершенно законных основаниях! — заявила я.

А он улыбнулся, и приблизился, и склонился к самым губам, а потом выдохнул:

— Порти, Инни.

И поцеловал.

Мир не был спасен в эту ночь, но я ни о чем не жалела.

Утром Лесар ушел, пока я еще спала. День обещал стать тяжелым, ибо нам предстояла подготовка к королевскому балу и помолвке сестры.

Загрузка...