Календарные обычаи и обряды народов Передней Азии

Обобщенный в монографии материал по календарным обычаям и обрядам годового цикла народов Передней Азии — персов, курдов, турок, арабов, евреев — в период XIX — середина XX в. выявляет их неразрывную связь со всей традиционной, своеобразной культурой каждого из изучаемых народов. Ее неотъемлемой частью предстают и народные праздники годового цикла. Как одно из средоточий духовных и материальных ценностей каждого из этих народов, они несли в себе философские и эстетические воззрения и представления о жизни, человеке, мире, добре и красоте, сложившиеся в недрах многовековых народных культур.

Календарные обычаи и обряды, а также праздники годового цикла народов Передней Азии в исследуемый период являют нам многогранное, многослойное явление, в котором оказались спрессованными и одновременно сосуществуют представления, религиозные системы и идеологии различных исторических эпох, начиная с самых древних, архаических времен и включая инновации нового и новейшего времени. Жизненность календарной обрядности, очевидно, была предопределена и тем, что в ней на протяжении веков наряду с появлением новых обычаев и обрядов сохранились традиции предшествующего времени; при этом нередко «новое» находило аналог в «старом», а «старое» продолжало бытовать, получив новое осмысление и трактовку. Календарные обычаи и обряды, традиционные праздники года наиболее интенсивно стали подвергаться трансформации и модернизации в новое и особенно в новейшее время, что было вызвано колоссальными переменами в социально-политической, культурной и экономической жизни народов Передней Азии.

Во второй половине XX в. во всем мире, почти у всех народов (в том числе и изучаемых в данной монографии) возрос и продолжает расти интерес к традиционной культуре. Это не могло не отразиться на судьбах календарных праздников.

Особенность календарных обычаев и обрядов, праздников годового цикла персов, курдов, турок, арабов, евреев, позволяет по-новому рассматривать проблему соотношения народной календарной обрядности и мировых и национальных религий.

Материал, обобщенный в монографии, позволяет также более глубоко исследовать проблему влияния этнокультурной, конфессиональной истории народов на формирование системы праздников годового цикла.

На рубеже XIX–XX вв. у изучаемых народов в основном завершился процесс формирования общенациональных моделей календарных праздников, что, впрочем, не исключало и не исключает даже в наши дни бытование огромного числа локальных и региональных особенностей. Складывание общенациональных моделей календарных праздников у народов Передней Азии в конце XIX — начале XX в. совпало с важнейшими событиями в их политической, экономической, культурной и этнической истории. Это было время кризиса феодальной системы, утверждения капиталистических отношений, период империалистической экспансии, время мощных национально-освободительных движений. Это было время, когда многие элементы традиционной культуры как бы заново переоценивались. У всех изучаемых народов — персов, курдов, турок, арабов, евреев — наиболее значимые праздники годового цикла составляют важный компонент этнического самосознания.

Систематизированные в монографии данные позволяют подойти к решению ряда теоретических проблем календарно-праздничной обрядности народов мира. Очевидно, к числу таких проблем на материале народов Передней Азии следует отнести: календарные обрядность и хозяйственно-культурные типы, соотношение календарных праздников годового цикла и религии; календарные торжества и различные аспекты культуры. Конечно, этими обозначенными проблемами не ограничивается круг теоретических вопросов, которые выдвигает и ставит предложенный в монографии материал. Многие из них заявлены и ждут дальнейшего осмысления и решения.

Календарная обрядность и хозяйственно-культурные типы

Одной из характерных особенностей хозяйственной деятельности народов Передней Азии является многотысячелетнее развитие и взаимодействие в этом огромном регионе двух ведущих хозяйственно-культурных типов — пашенных земледельцев засушливой зоны с развитой ирригационной системой и кочевников-скотоводов степей, полупустынь и пустынь. Хотя надо отметить, что у некоторых народов (например, евреев) при многовековом влиянии городской культуры эта связь прослеживается очень опосредованно.

У земледельцев до сих пор сильны аграрные культы, бытуют обряды, связанные с вызыванием дождя.

Одна из особенностей сельскохозяйственной деятельности народов Передней Азии (например, персов, земледельцев-турок, курдов, арабов) — выращивание фруктовых деревьев, садоводство. Традиция садоводства уходит в глубокую древность. Наверное, не случайно именно здесь еще в библейские времена сформировалось представление о Рае как о чудесном саде.

С течением времени сады и разведение садов приобрели опоэтизированное восприятие и отражение в литературе и живописи, а обладание садами стало символом богатства, радости и полноты жизни, цветущие благоуханные цветы и деревья «отмечали» времена года, особенно наступление весны. Вот лишь один пример — фрагмент из письма (№ 32) Рашид ад-Дина, предположительно написанного им в период с 1298 по 1317 г. В письме Рашид ад-Дин приглашает ширваншаха Шабрана и Шемахи посетить его сад Фатхабад весенней порой:

«В такое время года, когда [напоминающие] павлина деревья украшены колокольчиками цветов, а берег реки из-за [обилия] разноцветных роз и цветов являет образ райского сада, „где внизу текут реки“, соловьи вступили в поэтическое соревнование с соловьями, а фазаны ведут диспут с горлицами. От дуновения ветерка, напоенного ароматом нарцисса, обнимаются и лобзают [друг друга] ветви деревьев. Живительный воздух клонит долу зелень на берегу ручья, ибо сказано: „И сойдется голень с голенью“. Благородный ирис говорит красноречивым языком: „Посмотри же на следы милости Аллаха: как Он оживляет землю после ее смерти!“ Верный любви соловей идет по дороге любви. Стих:

Вода течет из проливающего [дождь] облака и рассыпает мускус из сита воздуха; шелковые ковры разостлал фарраш восточного ветра, и природа, [словно] та, кто наряжает [к венцу], надела на [молодые] саженцы-невесты пестрый наряд и серебряные и золотые украшения, а [юная, как] девы, зелень показалась из-под чадры» (пер. А.И. Фалиной) [Рашид ад-Дин, 1971, с. 221–222, 400].

В календарной обрядности кочевников-скотоводов огромную роль играют церемонии, связанные с охраной скота, с появлением и сбережением приплода. Такие обряды широко бытуют у кочевников-арабов — бедуинов, которые разводят верблюдов. Широко известны праздничные дни Баро-дана у курдов, скотоводческий праздник Сайа у турок, Сада-пез у курдов.

В традиционной культуре изучаемых народов Передней Азии можно выделить по крайней мере, четыре категории празднеств. Первая — несомненно более древняя — тесно связана с самим хозяйственным процессом земледельца или скотовода. Хотя правильнее будет сказать, что сам трудовой процесс (особенно его начальные этапы) на время становятся праздником. Эти торжественные по своей сути события не имеют точно фиксированной даты. Так, у всех землепашцев особенно торжественно проходит время начала сельскохозяйственных работ (пахота, сев, уборка урожая). У кочевников-скотоводов, а также у народов, в хозяйстве которых скотоводство продолжает играть значительную роль (например, курды, турки), время перехода на летовки, жизнь и труд в летние месяцы на плодородных пастбищах традиционно воспринимаются как праздник. Это время знакомства юношей и девушек, время, освещенное особым, радостным настроением.

В календарной культуре изучаемых народов Передней Азии широко представлены и праздники, значительно отдалившиеся от непосредственного производительного труда, такие, например, как Новый год, праздники религиозного цикла. Их мы относим ко второй категории. Большинство из них отмечается всем народом, всеми сословиями, селянами и горожанами, последними порой особенно торжественно и красочно. Как правило, такие праздники состоят из множества обрядов, обычаев, игр, развлечений; они растянуты во времени и являют собой целые праздничные циклы. Почти все они имеют точно фиксированные даты [Джарылгасинова, 1989 (2), с. 307]. С течением времени многие из праздников этой категории вошли в этническое самосознание как непременные символы культуры народа.

Основные даты народного праздничного календаря с давних времен, с эпохи зарождения государственности у народов Передней Азии, сосуществовали и сопрягались с официальными торжествами. Более того, нередко бывало так, что из народных праздников дольше сохранялись (хотя и в трансформированном виде) те из них, которые в определенные периоды истории объявлялись государственными. Наверное, такие праздники можно отнести к третьей категории. Наконец, особую группу (четвертую) составляют религиозные праздники (для персов, курдов, турок, арабов — это мусульманские праздники, для евреев — иудаистские). Примечательно, что и официальные и религиозные праздники в основных своих датах нередко оказываются сопряженными с древнейшим народным календарем, более того, они как бы произрастают из него.

Говоря о глубинной связи календарных обычаев и обрядов, праздников годового цикла персов, курдов, турок, арабов и евреев с их хозяйственной трудовой деятельностью, необходимо помнить о том, что сама это деятельность была обусловлена сменой сезонов. В календаре персов, курдов, турок четко прослеживаются четыре времени года: весна, лето, осень, зима. У арабов и евреев более значимо деление на два сезона. Впрочем, выделение времен года определяется природно-климатическими условиями, а шире — влиянием Космоса.

Примечательно, что, как и у ряда других народов Евразии, многие обычаи и обряды и даже праздничные циклы у изучаемых народов группируются вокруг важнейших «дат» солнечного календаря — летнего и зимнего солнцеворота, весеннего и осеннего равноденствия. А. Бируни (973-1048) писал в своем знаменитом сочинении «Памятники минувших поколений», что установить время солнцестояния (летнего и зимнего) легче «путем наблюдения инструментами и невооруженным глазом, чем равноденствия. Дело в том, что солнцестояния являются началом движения Солнца к одному из полюсов мира и движения от того же самого полюса». Далее А. Бируни замечает: «…что же касается равноденствия, то их дни можно установить только после предварительного определения широты местности и полного склонения. К тому же это будет ясно только для того, кто, много думая об астрономии, имеет о ней некоторые сведения, знает астрономические инструменты, умеет их у становить и обращаться с ними. По этой причине солнцестояния лучше взять за начало года, чем равноденствия. Летнее солнцестояние из них ближе к зениту северных стран, и ему поэтому отдали предпочтение. К тому же в эту пору поспевают хлеба, и в такое время разумнее начинать сбор хараджа, чем в другие» [Бируни, 1957, с. 226–227].

А. Бируни отмечал, что в древности Ноуруз/Науруз у персов приходился на период летнего солнцестояния, но затем отошел от своего первоначального времени и стал совпадать с началом весны, т. е. с весенним равноденствием. С Ноурузом перекликается Праздник осеннего равноденствия — Михриджан. А. Бируни писал, что «Ноуруз с Михриджаном — это два ока времени, как Солнце и Луна — очи неба» [Бируни, 1957, с. 224].

С весенними и осенними равноденствиями (а возможно, первоначально с днями солнцестояния) связаны у турок два наиболее любимым народом праздника — праздник Хыдреллеза и День Касыма. С весенним и осенним равноденствиями соотносятся и важнейшие праздники календаря евреев — Песах и Йом Киппур.

В календаре персов, курдов, турок важное место занимает День летнего солнцеворота. Знаменитые праздники: у персов Саде, у турок Сайя — соотносятся с Днем зимнего солнцеворота.

Подобную взаимозависимость календарных обычаев и обрядов с хозяйственной деятельностью, а через нее с Космосом С.Я. Серов, как мы уже писали, удачно определил как «двуединую связь» [Серов, 1983, с. 43].

О широко бытовавшей традиции празднования Праздника зимнего солнцестояния (самой длинной ночи в году) в Иране в 70-х годах писала журналистка Л. Ахметзянова. По словам персов, в такой вечер каждый мужчина, как бы далеко он ни был, спешит с гостинцами домой, к домашнему очагу. Он должен провести вечер с женой и детьми за праздничным столом, который украшают сладости, фрукты, обязательно арбуз, дыня и гранат. В деревнях Хорасана в этот вечер семья жениха посылает подарки невесте. В Кермане принято не спать до утра. Существует поверье, что в этот вечер в дом благочестивого человека приходит сказочный персонаж Карун. Он является в облике дровосека, со связкой дров за спиной. Если он оставляет дрова в доме, они тут же превращаются в золотые слитки. В Мешхеде жених посылает невесте поднос с фруктами, выложенными в виде павлиньего хвоста и разукрашенными павлиньими и страусиными перьями. Подарок символизирует пожелание невесте здоровья, так как считает, что фрукты, съеденные в этот вечер, сохраняют здоровье на весь год. Жители города Арак и близлежащих сел и деревень устраивают обходы дворов ряжеными. Несколько человек надевают огромные меховые шапки с двумя прорезями для глаз, натягивая мех до подбородка. Один из участников изображает жениха, другой — невесту. С песнями, шутками, плясками они ходят от дома к дому. Хозяева приглашают их за праздничный стол, угощают, дарят мелкие деньги, чай, сахар.

Согласно древней традиции, восходящей к зороастризму, в самую длинную ночь в году происходит схватка между Богом света и добра — Ахура-Маздой и его злейшим врагом, носителем темного и злого начала. Для того чтобы помочь Богу света, люди по традиции повсеместно зажигают костры, бодрствуют всю ночь, веселятся и с радостью встречают зарю — победу света. А сладости и особенно фрукты на праздничном столе — подношения Ахура-Мазде, с мольбой, чтобы он помог людям пережить зиму, спас их от голода и невзгод. Радио и телевизионные программы, следуя традициям, включают в свои передачи народные танцы и песни, выступления рассказчиков и чтецов. Звучат великолепные стихи персидских классиков [Ахметзянова, 1974].

Календарно-праздничная культура и религия

Изучение календарных обычаев и обрядов, праздников годового цикла народов Передней Азии открывает сложную картину взаимосвязи древних верований, мифологии и мировых религий. Мы встречаемся здесь с древними культами: с культом огня (который выполняет очистительную функцию и способствует рождению новой жизни), с культом воды, с культом растений и животных, с уходящими вглубь веков астральными культами. Мировые и национальные религии соседствуют с архаическими аграрными и скотоводческими культами и представлениями. Эти данные свидетельствуют не только о типологической общности представлений рассматриваемых народов, но и о типологическом единстве народов мира, в частности европейских и переднеазиатских.

Особо надо отметить древние астральные культуры, и, прежде всего, культ Луны в жизни семитских народов (арабов и евреев). Возможно, с этим почитанием Луны для мусульманского летосчисления был выбран именно лунный календарь. А его передвижение по месяцам в течение 30-летнего цикла (при котором важнейшие мусульманские праздники приходятся на разные времена года) придает каждому сезону (в свой черед) высшую сакральность и божественную благодать. К древнейшему культу Луны восходят и до сих пор отмечаемые евреями так называемые Лунные праздники. Среди них и Рош-Ходеш, связанный с новолунием.

Как и у многих других народов мира, происхождение наиболее значимых праздников у народов Передней Азии провозглашается заслугой богов и мифических героев. Так, например, А. Бируни, говоря о происхождении персидского новогоднего праздника Ноуруза (Науруза), замечал, «что в этот день Аллах — слава ему! — заставил вращаться сферы после того, как они были неподвижны, привел в движение светила после того, как они стояли на месте, и создал Солнце, так что стали благодаря ему известны части времени в годах, месяцах и днях после того, как они были сокрыты, и пало на них начало счета. И в этот день, говорят, создал Аллах дальний мир и сделал над ним царем Гаюмарса, так что это его „чеши“, или праздник» [Бируни, 1957, с. 221]. Другим «учредителем» Ноуруза А. Бируни называет персидского мифического героя и царя Джемшида [Там же, с. 226–227].

С мифическим «чудом» связывают евреи происхождение праздника Ханука, отмечаемого в 25-й день месяца кислев. Согласно Талмудическому преданию, в оскверненном язычниками храме был найден маленький сосуд со священным маслом. Чудо заключалось в том, что этого небольшого количества ритуально чистого масла для светильника хватило на целых восемь дней. Это дало возможность зажечь Менору (храмовый семисвечник) и проводить богослужение в течение восьми дней, пока не было изготовлено новое ритуально чистое масло.

Рассматривая проблему — календарные обычаи и обряды, праздники годового цикла, религия — на примере персов, курдов, турок, арабов и евреев, необходимо отметить огромную роль для мусульманских народов мировой религии ислама, а для евреев древнейшей монотеистической религии — иудаизма. Для изучаемых народов религиозные праздники — важнейший компонент календарно-праздничной культуры. Мусульманские праздники занимают важное место в годовых циклах арабов, персов, курдов, турок. Все эти народы отмечают Новый год в месяц мухаррам (мохаррам) (с различиями — у суннитов и шиитов), День рождения Пророка, пост Рамадан (у арабов) // Рамазан (у персов, курдов, турок), Праздник разговения, Праздник паломничества — хадж, Праздник жертвоприношения. Мусульмане-шииты отмечают траурные дни месяца мохаррам по убиенному внуку Пророка — Хусейну. У каждого из изучаемых народов (в данном случае — у арабов, персов, курдов и турок) мусульманский праздничный календарь сочетается с обычаями и обрядам годового цикла, имеющими и другое происхождение.

Религиозный календарный цикл, следующий за лунным годом хиджры, является основополагающим для мусульман. Вот лишь еще несколько штрихов к картине исламских праздников. Яркую бытовую зарисовку поста Рамадан у арабов и турок Бейрута оставил А.Е. Крымский. В письме, отправленном из Бейрута 28 января (9 февраля) 1898 г., он замечал: «Для мусульман среди жары теперь плохо. У них пост рамадан, и целый день им нельзя даже воды пить. К счастью, день еще не длинен. Интересно наблюдать мусульман под вечер, когда они группами ждут выстрела из пушки, возвещающего заход солнца. Заранее у них (у старых курильщиков, по крайней мере) наготовлен кальян („аркале“) и стоит на столике чашечка кофе. Грянет выстрел — первым делом мусульманин хватается за кальян, втягивает в себя струю и запивает глотком кофе. Другие курящие, ожидая выстрела, держат папиросу и спички в руках; мгновенно разом с выстрелом человек зажигает спичку и закуривает папиросу. Голод им переносить не трудно: целую ночь едят до отвала. Около половины третьего (тоже по выстрелу) садятся за последнюю еду; выстрел при восходе солнца прекращает все, и люди ложатся спать. Встают в девять, богачи — около полудня. Бедняки высыпаются мало и оттого весь день „сновыгаются“, причем настроение духа у них вялое и угрюмое.

Ночи лунные, и потому ночное оживление улиц сильнее, чем это бывает в темные ночи рамадана. Везде оживленнее снует народ, гуляет, суетится.

Нарушать пост рамадан никто из мусульман не смеет открыто. Ругательство „йа фатыр рамадан“ („О, нарушитель рамадана“) считается очень обидным.

Турки избегают в рамадан даже говорить с иноверцами. Среди мусульман-арабов нет этого, разве среди очень уж набожных. Со мною один рамаданский араб, мулла, разговаривал вполне дружелюбно и расспрашивал о России, о ее мечетях и т. п.» [Крымский, 1975, с. 254–255].

Многие исследователи обращают внимание на доисламские истоки многих обычаев и обрядов арабов, важнейших праздников и событий мусульманского календаря (см., например: [Манасра, 1996 (рукопись); Он же, 1997]). Французский исследователь Ж. Велерс в книге «Крестьяне Сирии и Ливана» обращал внимание на то, что у арабов-земледельцев еще в 40-х годах XX в. сохранялись «древние крестьянские верования в независимую и таинственную волю, присущую растениям, полям, временам года. Все эти верования проявляются в обрядах столь же древних, как Библия: колосья, оставляемые несжатыми, зерна, бросаемые на току» [Велерс, 1952, с. 268].

В календарных обычаях и обрядах персов четко прослеживается синкретизм ислама с древнейшими аграрными культами, а также с мифологией и представлениями зороастризма. Столь же сложную картину представляет собой календарно-праздничная обрядность курдов и турок.

Велика роль иудаизма в календарных обычаях и обрядах евреев.

В религиозно-праздничной системе изучаемых народов большую роль играют паломничества к святыням (самое знаменитое — хадж, совершаемый мусульманами к ал-Каабе, в котором принимают участие верующие многих стран мира), обходы почитаемых святынь. Древние истоки имеют обряды и Праздники жертвоприношения, понимаемые как служение божеству.

Календарные праздники и культура

Все народы Передней Азии, в том числе персы, курды, турки, арабы и евреи, календарные обычаи и обряды годового цикла, которые рассмотрены в данной книге, — наследники древнейших цивилизаций, существовавших здесь с незапамятных времен. И это находит свое отражение в их календарной обрядности.

С.А. Токарев в статье «Народные обычаи календарного цикла в странах зарубежной Европы (опыт структурно-исторического анализа)» [Токарев, 1973] отмечал, что на определенном этапе развития календарная обрядность народов Европы пополнялась праздниками, которые представляли собой инсценировку исторических событий (Там же, с. 24). Аналогичное, или, вернее, близкое явление характерно и для календарно-праздничной культуры изучаемых народов Передней Азии. В народном сознании персов, курдов, турок, арабов, евреев важное место занимают представления (курсив наш. — Р.Д.) о происхождении и о связи тех или иных праздников с событиями исторического характера, как правило уходящими в глубокую древность. Так, например, персы возводят начало некоторых праздничных обрядов к эпохе правления династии Ахеменидов (VI–IV вв. до н. э.), а евреи — к событиям библейского времени. В качестве примера можно назвать еврейский праздник Суккот (празднуется в 15-й день месяца тишри), который, согласно исторической традиции, отмечается в память об окончании Исхода евреев из Египта.

Исторические корни («инсценировка исторических событий», по выражению С.А. Токарева) четко прослеживаются в происхождении религиозного шиитского праздника Мохаррам (который приходится на первые десять дней месяца мохаррам по мусульманскому лунному календарю). Во время этого праздника мусульманами-шиитами глубоко и эмоционально переживается трагедия и смерть имама Хусейна и его семья. Эти события имели место в пустыне Кербела в октябре 680 г. (по григорианскому календарю). Сложный сценарий праздника, его массовый характер, сопереживание событиям многовековой давности, как бы происходящим сейчас, всегда привлекали внимание исследователей (в том числе и русских). (Хочу попутно вспомнить яркий рассказ об этом празднике профессора Б.Н. Заходера (1898–1960), услышанный на одной из его великолепных лекций.)

Праздники годового цикла на протяжении столетий были одним из истоков художественного творчества народов мира. Польский ученый К. Жигульский писал, что они способствовали развитию архитектуры и монументальных форм театрализованных действ, литературы (поэзии, прозы, праздничной драмы и комедии, специально посвященных данному празднику). Праздник, в том числе календарный, способствовал развитию таких форм, которые были предназначены для создания торжественной атмосферы: музыки и праздничного танца, зрелищ, шествий, процессий, мистерий, развлечений и состязаний; в области пластических искусств — живописи, графики, скульптуры, изготовлению фигурок, кукол, масок, костюмов [Жигульский, 1985, с. 154].

Обобщенный в данной монографии материал по календарным обычаям и обрядам, праздники годового цикла персов, курдов, турок, арабов, евреев подтверждает и развивает мысль польского исследователя.

С календарными праздниками народов Передней Азии тесно связано развитие многих сторон декоративно-прикладного искусства, различных жанров народного театра, танцев, песен, фольклора, музыкального творчества, профессионального искусства.

Одной из характерных черт культуры народов Передней Азии следует признать широкое бытование произведений устного фольклора (выступления рассказчиков, чтецов, певцов-сказителей), музыкально-танцевальное искусство; спортивные состязания, верблюжьи бега, противоборства (борьба).

С календарными праздниками связаны различные формы народного театра персов. Из шиитских мистерий месяца мохаррам уже в XIX в. выделились театрализованные представления. Как отмечал в 70-х годах XIX в. русский исследователь П. Огородников, в течение двух месяцев — мохаррам и сафар днем и вечером давались спектакли религиозного содержания, «сюжетом для большей части пьес послужила гибель детей имама Али с их семейством в пустыне Кербела» [Огородников, 1874, с. 279]. Автору довелось присутствовать на одном из таких представлений, которое продолжалось 5–7 часов и состояло из пролога («Голова» Хусейна), первого действия — события в пустыне, второго действия — убийство шестимесячного сына Хусейна, финала — захоронение мучеников [Там же, с. 287–291].

С календарными праздниками связаны представления знаменитого турецкого теневого театра Карагёз. Во время праздников выступают кукольные театры у турок и персов. Главный герой устных повествований у турок — находчивый неунывающий Ходжа Насреддин, у арабов — авантюрист и поэт Абу-Зайда из Саруджа (персонаж новелл арабского писателя ал-Харири (1054–1122)).

Важную роль в народных праздничных развлечениях играют групповые и одиночные пляски. Вот как описывает Ж. Велерс народный танец земледельцев-арабов Сирии и Ливана: «Самым большим развлечением является пляска — классическая дабка всего Ближнего Востока; это простой, очень ритмичный танец, хоровод вокруг музыкантов. Руки плясунов и плясуней переплетены, и они тесно прижимаются друг к другу, так что вся людская волна колышется и качается одновременно в такт музыке, движением ног и песне». Ж. Велерс отмечает, что обычно «мужчины и женщины танцуют отдельно, танец ведут наиболее опытные танцоры и плясуньи. Ритм оживляется резкими скачками и прыжками. У женщин танец заканчивается пляской девочек 6–7 лет, которые не всегда умело пытаются поймать сложный ритм. Аккомпанируют выступлению оркестр, состоящий из большого барабана (тубуль), двух или трех флейт, иногда это просто пастушьи тростниковые дудочки. Зрители тоже образуют круг, они хлопают в такт руками, подпевают песню. Такая пляска может длиться несколько часов, продолжаться даже ночью при зажженных кострах, на открытом воздухе. Празднества у феллахов, обособленных в своих селениях, редки, но, раз собравшись, они никак не могут насытиться шумом, пляской, давкой и толчеей» [Велерс, 1952, с. 270–271].

Обратимся еще раз к описанию Ж. Велерсом народного массового танца дабка. Примечательно, что заканчивают многочасовой танец дети, девочки 67 лет. Это подчеркивает роль детей в календарно-праздничной обрядности. Дети — продолжатели рода, символизируют утверждение Жизни, ее оптимистическое начало. Как и у других народов мира, у персов, курдов, турок, арабов, евреев детям отводится важная роль в календарных праздниках, они активные участники многих из них, им же уделяется особое внимание во время праздников. Так, например, у турок Праздник разговения считается Праздником детей. Много внимания посвящено детям в этот праздник у арабов, персов, курдов. Интересно описание праздника День рождения пророка Мухаммата (Маулид ан-Наби) у арабов Египта. Корреспондент газеты «Правда» В. Беляков писал в 1990 г., что накануне праздника в Каире повсюду строят красочные шатры, в которых бойко торгуют круглыми и квадратными коробками с набором сладостей — непременным подарком в день праздника. Множество народа собирается на площади около мечети Хусейна. Все приходят нарядно одетыми. Почти у всех — зажженные фонари. Многие — с малышами на руках. Детям покупают пакетик орешков или семечек. В кофейнях отдыхающим подают кофе или крепкий и очень сладкий чай. В. Беляков замечал, что Маулид ан-Наби праздник всенародный [Беляков, 1990].

Важное место отводится детям в еврейских календарных праздниках. Так, например, в праздник Ханука детям принято делать подарки. Дети и молодежь активно участвуют в посадке деревьев во время праздника Ту би-Шват.

Атмосфера календарных праздников утверждает миролюбие, вырабатывает толерантность. Изучение этой темы открывает новый этап в исследовании древней и своеобразной истории народов Передней Азии. Календарные праздники народов Передней Азии отражают многовековые культурные контакты и взаимовлияние соседних народов.

Хочется надеяться, что знакомство с календарными обычаями и обрядами персов, курдов, турок, арабов, евреев будет способствовать расширению интереса к богатой культуре народов Передней Азии. А систематизированный в монографии материал послужит основанием для дальнейших широких типологических сопоставлений с календарно-праздничной культурой других народов зарубежной Азии, а также народов всего мира.