КаМаЗ и Ч.М.О.

Глава 6. Маруся

Понедельник — день тяжелый. Но еще ни один из моих понедельник не был отяжелен чувством стыда и страха перед предстоящим уроком у восьмого класса, в котором учится сын Кострова.

Я хоть и хотела верить в то, что Костров-старший сдержит своё слово и не расскажет сыну о том, в каком состоянии видел его учительницу, но, всё же, понимала, что никаких сдерживающих факторов для того, чтобы не рассказать эту историю, у Михаила Захаровича нет. К тому же, можно догадаться, что пьяная училка, вытворяющая всякого рода дичь, — это отличная история на ужин.

Звонок на урок уже прозвенел, длинный школьный коридор почти опустел, не считая проносящихся мимо опоздавших детишек, а я всё стояла у двери в свой кабинет и собирала имеющиеся у меня силы на то, чтобы войти и не выдать ни единой морщинкой, насколько мне будет больно, обидно и страшно, если весь восьмой класс засмеется в голос и станет тыкать в меня пальцем, попутно изображаю пьяниц.

— Ну, всё. Пора, — резко открыв дверь в кабинет, я нацепила на губы легкую улыбку, игнорируя мальчишек, которые чуть пригнувшись возвращались на свои места. — Здравствуйте, дети!

— Здравствуйте! — нестройное по классу.

Взгляд сам собой нашёл Кострова, которого я сама же еще в начале года пересадила за первую парту прямо перед собой, чтобы было проще отслеживать его шалости. Теперь же, глядя в серые глаза точь-в-точь как у его отца, мне хотелось запрятать мальчишку на заднюю парту, поближе к обезглавленному Кондратию.

И смотрит-то как! Раньше я никогда не замечала, насколько отец и сын похожи. По крайней мере, по этому холодному взгляду можно безошибочно определить родство.

— Открываем тетради, записываем тему урока… — начала я урок, а сама то и дело поглядывала на Кострова-младшего, который не выражал никаких эмоций. Ну, разве что раздражение к моей персоне, которое, скорее всего, было вызвано тем, что в прошедшую пятница я снова приглашала его отца в школу. И, наверняка, из-за этого у Тёмы был довольно серьёзный разговор с отцом.

Но, к сожалению, череп Кондратия мне это не вернуло.

Урок в восьмом классе прошёл относительно спокойно, что большая редкость для этого класса. Учитывая, что сейчас мы активно проходим систему пищеварения человека, очень даже странно, что на эту тему не нашлось пару шутников. Хотя, совсем скоро мы начнем изучать размножение и развитие человека, и там все самые главные шутники оживятся настолько, что мне придется краснеть, выкручиваться и уворачиваться от неудобных вопросов.

— Костров, задержись на минуту, — остановила я мальчишку, который спешил как можно скорее покинуть мой кабинет сразу после звонка.

— Да, блин… — вздохнул он тяжело, явно от души закатив глаза. — Да не брал я ваш череп! Даже если и брал бы, то всё равно вернул бы его потом. Нафиг он мне нужен?

— Хорошо, Артём, — кивнула я сдержано, а сама в глубине души очень сильно выдохнула, полностью удостоверившись в том, что Костров-старший ничего не рассказал своему сыну и недавнем казусе. — Я тебе верю. Можешь идти.

— Чё? И всё? — поморщился парнишка и нахмурил брови ровно так же, как его отец на пороге моей квартиры, когда уходил. — Так просто?

— Конечно. Если ты говоришь, что это не ты — значит, это не ты. Или я не могу позволить себе такую роскошь как вера твоим словам? — улыбнулась я мальчишке.

Все его одноклассники носили галстук, как того требовала единая школьная форма, но бунтарь Артём мог позволить себе ходить без галстука с расстегнутым воротом рубашки. Галстук у него был, правда повязывал он его на лямку своего портфеля.

— Можете, — протянул Артём, глядя на меня с явным подозрением. — Я пойду?

— Иди, конечно. Урок окончен.

Едва за Костровым-младшим закрылась дверь, я сняла очки, уткнулась лбом в классный журнал и, закрыв глаза, шумно выдохнула. Напряжение последних сорока минут покинуло меня окончательно. Понедельник перестал казаться пыткой.

— Надеюсь, ты не ревешь там? — в кабинет вошла Лена, неся в руке милый розовый подарочный пакет.

— Ой! А ты как тут оказалась? — резко выпрямилась я. Надела очки и вгляделась в подругу, которая умела носить шубки и не казаться при этом выскочкой или ярой модницей. — И как ты прошла через охрану?

— Какая там охрана? — фыркнула Лена. — Бабка с маленьким телевизором для сериалов? Сказала ей, что я обеспокоенная мама, приехавшая за дочкой. С подарочком, — потрясла она передо мной розовым пакетом и поставила его на стол. — Открывай, восхищайся, благодари.

— До Нового года еще четыре недели, Лен. Зачем ты так рано с подарком заморочилась?

— Новогодний подарок ты себе сама сделаешь. Своими руками, так сказать. А это так… подручные инструменты для того, чтобы ты сделала себе подарок. Я же обещала тебе.

— Даже боюсь представить, что там, — с приятным предчувствием я нырнула в пакет и вынули из него все коробочки и пакетики и что там были. — Как много всего! Спасибо, Лена!

— Открой сначала, — усмехнулась подруга и подперла кулаком подбородок, с любопытством разглядывая распаковку подарка.

Я решила начать с самой большой коробочки.

— Ты в своем уме, Лена?!

— Я-то? — смеялась подруга. — Это ты меня только что чуть вибратором не зашибла. Держи, — подняла она его с парты и протянула мне.

— Не буду я! Убери.

— Держи давай. Иначе я в коридор с ним прямо так и выйду.

— Лена! — рыкнула я на нее и, сдерживая подступившую тошноту, попыталась запрятать «инструмент» обратно в коробку.

— Марина Олеговна, — заглянула в кабинет девочка из десятого класса по имени Зарина. Я же, внутренне взвизгнув, поспешила всё, что было на столе, закинуть в свою сумочку. — А репетиция Нового года в актовом зале будет?

— Д-да, Зарина. Кхм. Да. Я сейчас приду.

— Хорошо, — улыбнулась мне ученица и закрыла дверь.

Лена взорвалась смехом и вышла из-за парты.

— Ты так покраснела, что у тебя очки сейчас плавиться начнут. Расслабься.

— Расслабиться?! — я хотелось кричать, но пришлось разговаривать громким шепотом. — Ты вибратор в школу принесла!

— И не только его. Там еще много всего интересного. На досуге изучи.

— А вечером ко мне домой нельзя было это привезти?

— Вечером мне будет некогда, а подарок подарить захотелось побыстрее, — подмигнула мне Лена и пошла к выходу из кабинета. — Ладно, мне пора домой, а ты звони завтра, делись впечатлениями.

— Я с тобой больше не дружу! — шептала я ей яростно.

— Бу-бу, бу-бу, моя бубочка, — подразнила меня Лена и, отправив воздушный поцелуй, ушла прочь.

Всю срамоту пришлось спрятать в своей сумочке в кабинете, который я, конечно же, закрыла.

Во время раздачи ролей к новогоднему представлению и последующем подборе подходящего реквизита я то и дело думала и молилась о том, чтобы в кабинет никто не вошел и не решил порыться в моем столе. Это будет фиаско. Меня уволят. Не за пьянку, так за вибратор — точно.

Успокоиться я смогла только тогда, когда со всеми «приспособлениями», подаренными Леной, оказалась на автобусной остановке подальше от школы и детей.

Рядом со мной стояли четыре девушки, примерно мои ровесницы. Они были очень красивыми, длинноногими, веселыми и, так уж совпало, что из общего у меня с ними был только колпак Деда Мороза, который я взяла с собой и решила прогуляться в нем по городу, посчитав это забавным. А вечером дома мне нужно пришить к нему побольше блестящих камней. То же самое к завтрашнему дню должны сделать все дети, что будут участвовать в постановке.

В сумочке между тетрадями учеников и вибратором зазвонил мой телефон. Достав его, увидела, что мне звонил Витя. Первым порывом было — проигнорировать, но затем я взяла себя в руки и решила не играть в детский сад. Мы же друзья.

— Да, Вить.

— Привет, Марин, — приятный голос теплом растекся под кожей. Как же я по нему скучаю. — Слушай, у нас как-то не заладился в пятницу разговор. Прости, что убежал.

Скажи, что хочешь вернуться ко мне, и я прощу тебе, вообще, всё.

— Ничего страшного, — ответила я с улыбкой. — У тебя что-то случилось?

— Нет, ничего. Всё отлично. А у тебя как дела?

— Нормально. Как обычно. Почти, — хохотнула я, думая о том, что в моей сумке лежит вибратор и еще что-то, что страшно распаковывать.

— М-м, — протянул Витя. — Слушай, я в пятницу увидел тебя, всю такую новую, необычную и совсем забыл, о чем хотел попросить.

— И о чем же? — еще немного и я взлечу над землей на своих же ресницах.

— Можешь организовать мне мальчишник, Марин? У тебя всегда классные сценарии праздников, а я кроме тебя больше никому не доверяю. Сделаешь? По-дружески.

Окрыленную меня только что втоптали лицом в землю. Но… возможно, этот мальчишник — мой последний шанс вернуть всё назад.

— Хорошо, Витя. Я сделаю.

— Обожаю тебя! — шепнул он мне чувственно, пустив сердце в пляс. — Тогда встретимся на днях? Обсудим всё?

— Конечно, — выронила я с блеклой улыбкой.

— Тогда до встречи.

— До встречи.

Лене об этом ни слова — первая мысль, что промелькнула в моей голове. Она точно начнет меня отговаривать от этой затеи и, зная ее натиск, отговорит. А я не хочу упускать последнюю попытку.

— Грузимся, гражданочка, — зычный голос мужчины в полицейской форме вынудил меня вздрогнуть и в страхе оглядеться по сторонам.

Рядом со мной стоял полицейский «бобик», который уже был забит теми стройными и красивыми девушками в новогодних колпаках, как и у меня.

— Подождите! Куда вы меня ведете? — взбрыкнула я.

— Наказывать за занятие проституцией. Куда ж еще? — хохотнул мужчина и толкнул меня в машину к другим девушкам.

— Вы что-то путаете! Я педагог! Это ошибка! Я ничего такого не делала! Я не проститутка! — почти кричала я в отчаянии, силясь выбраться из машины.

— Мамка, что ли? — смерил меня взглядом второй мужчина в форме. — Ну, да. На проститутку ты не тянешь. Прыгай, мать. Наказывать будем.