Камень Трокентана. Книга 1 [СИ]

Глава 24

Долгая и трудная ночь подошла к концу, небо на востоке немного посветлело. Дождь не прекращался, и день наступал медленно. Когда стало уже достаточно светло, разбудили Алорон. Та проснулась такой же сонной, как и уснула, кроме того она начала сильно кашлять, так что Антелин очень боялась за её здоровье. Все-таки Алорон провела в холоде и сырости почти весь вчерашний день и всю сегодняшнюю ночь.

Они поскакали вперёд по разбитой местами дороге, стараясь наверстать упущенное время. Дорога здесь состояла, то из грязи, то из островков невысокой травы. С трудом, спустя несколько часов езды, они, наконец, добрались до города.

«А мы были не так уж и далеко» — сказала Антелин, завидев впереди городские стены.

Когда они наконец оказались в городе, Алорон уже едва сидела в седле. У неё был сильный жар, и она продолжала часто и сильно кашлять. Очутившись в городе, они тут же направились во дворец наместницы.

Дворец назывался дворцом условно. Это был отдельно стоящий, большой по сравнению с остальными постройками дом, частично из кирпича и частично из дерева. В доме собственно и жила наместница города. Кроме того, дом служил в качестве гостиницы для высокопоставленных путешественников и играл роль административного здания. В нём проходили официальные приёмы, а также совещания командиров местных отрядов амас, по тем или иным вопросам, начиная от мелких бытовых, но не менее насущных, заканчивая вопросами касательно возможной войны. Таким образом, наместница почти не покидала своего дворца. Чтобы оказаться на рабочем месте, ей достаточно было перейти в соседнюю комнату. В город наместница выезжала нечасто, только по большой необходимости, предпочитая вызывать к себе тех, с кем была необходимость поговорить.

Кроме этого в доме наместницы также располагался городской суд. Судьёй была сама наместница. Она разбирала важные дела лично, мелкие дела разбирали несколько её помощниц. Наместницу звали Гритилин. Она происходила не из племён малкон как многие из местных, а родом была из столичной области. Наместница даже формально не подчинялась повелительнице амас Инервин, правительнице Батиона, и получила свою должность по назначению из столицы, перед которой и отчитывалась в своих действиях. Фактически она не была амас и сам факт её наместничества был связан с сильным давлением западных и центральных областей на амас, которым было особое отношение в связи с особым укладом их жизни и существующим у них идеям, негативно воспринимавшимися в других областях.

Так как Батион очень зависел от поставок извне, амас приходилось идти на уступки, даже на то чтобы наместницей Ипсы — важнейшего портового города для переброски товаров на юг, была подчинённая ненавистной им Эсетрвин, которую они считали предателем.

Но политическая необходимость не мешала амас недолюбливать навязанную им наместницу. Та тоже не отличалась приязненным к ним отношением, вовсе не пытаясь скрывать это. Именно такое положение вещей также объясняло такую любовь к домашней жизни Гритилин.

Наконец-то измученные путницы подъехали к обнесённому кирпичным высоким забором, стоявшему несколько особняком, большому дому наместницы. Антелин представилась стоявшей у ворот страже, Лату в свою очередь передала распоряжения Винилин.

Проверять их документы не стали, и всех троих пропустили вовнутрь. Гритилин как раз завтракала, хотя, время для этого было уже позднее, но это было делом её привычки, и считалось причудой, так как в этих местах завтракали гораздо раньше. Наместница приняла их прямо за столом без всяких официальных церемоний.

Она с жалостью посмотрела на грязных, промокших и измученных гостей.

— Вижу, ночной путь был тяжёл для вас, не буду задерживать, комнаты для вас уже готовы и прислуга проводит вас.

«У неё жар» — сказала Антелин, указывая на Алорон. Пусть немедленно вызовут к ней лекаря.

— Да, конечно, я немедленно пошлю за лекарем, а ты видимо Антелин.

Гритилин тут же распорядилась, одна из служанок побежала за лекарем, две другие повели Алорон в приготовленную для неё комнату, где помогли ей переодеться и уложили её в тёплую постель. Несмотря на усталость Антелин осталась в столовом зале, так как было необходимо перекинуться с Гритилин ещё парой слов.

«У меня плохая новость» — сказала она. Наши спутники гномы, среди которых был племянник повелителя Мигунда, все втроём попали в плен к оборотню, которая под страхом смерти увела их в своё подземное логово. Кроме того, ночь выдалась на редкость ненастной, думаю, Винилин потеряла след оборотня и вскоре вернётся ни с чем.

Гритилин поморщилась.

— Этот проклятый оборотень, сколько неприятностей из-за него. Я вынуждена постоянно отправлять усиленные конвои с обозами, хотя, мы находимся в глубине наших территорий, а ты знаешь, как это накладно! Мы перевозили бы куда больше грузов на юг, где они очень нужны, тем более теперь, когда вот-вот грянет война, что давно уже у всех на слуху. Кроме того, из-за него весь наш город окутал страх, может ты не знаешь, но люди гибнут не только в степи но и в городе. Эта женщина, она убивает горожан и нападает на стражу гарнизона, весь город её боится. Все подозревают друг друга, никто не кому ни верит, она рушит единство в наших рядах и сеет между нами раздоры. Она очень вредит нам, и нам очень надо избавиться от неё, Антелин. Ты устала, но я все-таки поругаю тебя, как это вы решились вшестером ехать через степь. Хотя не отвечай, это всё Винилин, она хотела всем показать, что не боится никаких оборотней, может быть она хотела поднять дух находящихся в городе и удержать за собой славу бесстрашной. А теперь ещё эта оборотень захватила врасплох гномов и, очевидно, скрылась с ними в степи, вот к чему привело ваше безрассудство.

— «У тебя есть вести, которые ты должна передать госпоже Гритилин?» — спросила Антелин у Лату.

— Нет, госпожа, ты уже всё сказала.

— Тогда, думаю, ты можешь быть свободна, отдыхай и будь в городе, я узнаю, где ты живешь, и приду к тебе, жди меня и никуда не отлучайся.

— Хорошо, госпожа, думаю, пятидесятница даст мне теперь день на отдых, всё равно мой отряд весь в степи, так что я буду пока свободна от службы. Я подожду тебя дома, сколько будет необходимо.

Она поклонилась обеим госпожам и с позволения Гритилин ушла.

Удали слуг, мне есть что сказать тебе наедине.

Гритилин распорядилась, и все прислужницы покинули комнату, плотно закрыв за собой двери.

— У меня новость для тебя, Гритилин. В ночной схватке с оборотнем мне удалось захватить её плащ. Этот плащ у меня.

Антелин достала плащ из своей дорожной сумки, которую прихватила с собой. Гритилин встала из-за стола и, подошедшее к Антелин, взяла из её рук плащ и, развернув начала его внимательно осматривать.

— «Обычный дорожный плащ» — сказала она. Я думала, он будет какой-то особый, с какими-то их тёмными рунами или словами на тёмном языке.

— «Этот плащ особенный, понюхай его,» — сказала Антелин.

Гритилин понюхала плащ. Она внимательно посмотрела на Антелин, потом понюхала его ещё раз.

— Не может быть, я знаю этот запах, это розовое масло.

— Да, как это не удивительно.

— Ты уверена, что это плащ оборотня? Он должен пахнуть зверем, или степью, или дымом, чем угодно только не розовым маслом.

— Я своими руками сорвала его с оборотня, когда та на миг приняла человеческий облик, чтобы лучше вывернуться.

— Ты видела её?

— Нет, было темно, и она никому из нас не показала своего лица, но плащ точно принадлежит ей. Ты знаешь кого-нибудь в городе, кто использует такие ароматы?

— «Я использую» — сказал Гритилин, с задумчивым видом присаживаясь за стол и приглашая сесть Антелин. А больше никто, оно очень дорогое, да и те из амас, которые могут его себе позволить не пользуется им из принципа, чтобы не пахнуть как мирринки. Они предпочитают ароматы из местных трав и цветов. Я же очень люблю этот запах и заказываю себе духи из Миррина, и мне их регулярно привозят. Хотя, тут, к сожалению, и нет моего мужа из-за этих проклятых амас, и я давно не видела его и детей, но я всё равно душусь этим ароматом теперь ещё и назло местным. Этот запах их раздражает, а мне от этого приятно. Гритилин улыбнулась.

— Кто привозит его тебе?

— Моя доверенная Альтрон, она из Вартаны как и я, поэтому и доверенное лицо, не буду же я доверять амас. Сейчас она здесь в городе, даже здесь у меня дома, только в судебном зале разбирает какое-то дело, я иногда доверяю ей это.

— Она всё время была здесь?

— Да, все эти дни, она почти всё время рядом со мной и сейчас мы даже вмести завтракали, но её отвлекла неожиданно возникшая тяжба. Из-за этого оборотня отношения между амас напряжённые, они постоянно подозревают друг друга и у них часто выходят ссоры или просто взаимная неприязнь. Тяжб теперь стало много, гораздо больше чем было раньше.

— Мне надо будет поговорить с ней, так как оборотень как-то связана с розовым маслом и, по-видимому, с тем, что ты получаешь из миррина.

— Сначала тебе надо отдохнуть, Антелин, я вижу что ты очень устала, приведи себя в порядок, поспи, а я пока разузнаю всё что можно по этому делу, хотя, о чём говорить с Альтрон, я не знаю. Она целыми днями сидит в моём дворце и если покидает его, то только со мной, или если надо отправиться за море, и то, я обычно провожаю её до гавани и сажу на корабль. Не думаю, что она что-то знает по этому делу.

— «Хорошо» — сказала Антелин. Узнай всё что можешь, а мне и вправду необходимо отдохнуть.

На этом их разговор окончился, и вызванные Гритилин служанки проводили её в отдельную комнату, где Антелин смогла помыться, переодеться и наконец-таки крепко заснуть.

Повозка быстро ехала, скрипя и подпрыгивая на кочках.

— «Не спеши ты так» — сказал Рони, сидящему на козлах Груме. Время работает против неё, очень скоро к нам придёт помощь, нам не стоит помогать ей и куда-то сильно торопиться.

— «Помощь!?» — воскликнул Грума, а потом заговорил, переходя на шёпот. Она убьёт нас тем более если увидит за собой погоню! Разве ты не понимаешь, Рони? Она не позволит захватить нас живыми. Если мы будем медлить, она может убить нас прямо здесь или, по крайней мере, меня за то, что я так медленно еду, когда она велела спешить.

— Не убьёт, и вообще нас тут трое, правда, Коли всё ещё без сознания, ну двое, неужели мы вдвоём, два крепких гнома не справимся с ней, тем более, что мы сидим в повозке и даже не связаны.

— Нет. У нас нет оружия, а даже если бы и было, посмотри, что она сделала с Коли, а уж тот был куда лучше нас с тобой воин, мы не сможем одолеть её вдвоём.

— «Но это наш шанс» — горячо возвратил Рони. Я не хочу сдаваться в плен, когда ещё можно бороться, я не хочу этого позора на закате своих лет.

— «Ты уже сдался» — резко ответил Грума. Ты не понимаешь, она съест нас, она в любой момент может броситься из травы на повозку, и мы никак не ускачем от неё, а если убежать в траву, она по запаху учует нас и с легкостью убьёт, да и куда бежать, мы ведь не знаем этих мест.

Рони замолчал. Они продолжали молча ехать дальше по степной дороге. Наконец, видимо от сильного грохота и тряски, очнулся Коли. Он слегка застонал, схватившись руками за голову.

— «Всё в порядке?» — спросил его Рони. Я осмотрел тебя, но не увидел на тебе никаких ран, что она сделала с тобой? Но Коли молчал, обхватив голову руками.

— «Голова, голова болит» — наконец-таки простонал он.

— «Грума, останови повозку!» — крикнул Рони. Коли очень плохо, прекрати эту тряску и грохот.

— «Мне очень жаль его, но нет!» — решительно возразил Грума.

— Хватит мучить его, он же наш друг и племянник нашего короля, мы должны помогать ему, останови сейчас же!

— Но она убьёт нас!

— Ну хватит, стой!

Рони вырвал у Грумы вожжи и остановил повозку. Грума сильно не сопротивлялся, он только испуганно сжался и полез вглубь под навес.

«Что будет, что будет» — горестно причитал он. Что теперь будет.

Почти тут же спереди от них из травы вышла невысокая женщина.

«Почему остановились?!» — крикнула она резко, сверкнув на гномов злобным взглядом.

«Не гневайся, госпожа» — вылез из-за спины Рони, Грума. Просто племянник повелителя Мигунда пришёл в себя, он плохо себя чувствует, у него болит голова, и мы остановили повозку, чтобы ему было легче.

Женщина криво ухмыльнулась. «Дай ему воды» — сказал она. И гони вперёд повозку, времени мало. Я не отпущу вас живыми, если нас настигнет погоня! Скоро мы повозку бросим, а теперь поспеши.

Грума забрал у Рони вожжи и послушно поехал дальше по дороге. Повозка с грохотом понеслась по кочкам, а женщина вновь скрылась где-то в придорожной траве. Коли попил воды и ему от этого стало гораздо легче, правда, головная боль у него ещё долго не проходила, но была теперь вполне терпима. Вскоре, он смог сесть, облокотившись о борт повозки.

— «Что случилось?» — спросил он у сидящего рядом Рони.

— «Оборотень» — ответил тот. Она захватила нас в плен, разоружила и теперь велела нам ехать по дороге, она тут, рядом, следит за нами из травы.

— Как это в плен?! Нас же трое, мы одолеем её.

— У нас нет оружия, и в степи, среди этой густой травы, мы не справимся с ней. Расскажи мне, как она одолела тебя, она ударила тебя по голове? Ты был без сознания всё это время.

— Не помню, что со мной случилось, в голове гудит, и ещё хуже от грохота и тряски.

— Потерпи, скоро мы всё равно бросим повозку.

— Нет, мы всё равно не можем сдаться, какой же это будет позор, я и без оружия сражусь с ней, вот сейчас.

Коли попытался встать, но не смог удержать равновесия и тут же рухнул на дно повозки.

«Всё кружится, когда пытаюсь встать и слабость» — сказал Коли.

— Сиди, не вставай, не надо, ты не в силах сейчас сразиться с ней. Давай подождём удобного момента, когда мы сможем напасть на неё все вместе, тогда и одолеем её.

Коли согласился. Повозка проехала ещё около часа, как вдруг, на дорогу перед ней, выскочило красноглазое чудовище, с густой чёрной шерстью и огромными клыками. Оно зарычало на лошадей так, что те встали на дыбы. Повозка остановилась. Грума окаменел от ужаса, даже Рони стало жутко. Только теперь он смог рассмотреть оборотня в его зверином обличье. Это был куда более грозный противник, чем ему казалось.

Как только повозка остановилась, зверь вновь нырнул в траву на обочине, и вскоре из неё вышла невысокая женщина.

— Так, гномы, приехали, тут мы бросим повозку. Берите с собой мешки с вашими вещами, железками и едой. Если есть хоть какое-то мясо, берите его в первую очередь. Гномы в повозке засуетились и вскоре покинули её гружёные мешками. Коли едва стоял и уж точно не мог ничего нести. Он облокотился на колесо повозки, голова у него кружилась, так что земля и небо всё время грозились поменяться местами.

Грума с испугом смотрел на него.

— «Он не сможет сам идти» — сказала ему женщина, видимо поняв его мысли. Вешайте себе на плечи мешки и берите его под руки, если не сможете его донести на себе, то я убью его, хватит с меня и двоих гномов. Рони и Грума одели набитые едой мешки, Грума кинул себе на плечи ещё и мешок с доспехами. Они взяли под руки Коли и повели его в траву вслед за женщиной. Та вдруг пропала в траве и появилась снова в виде чудовища. Она повернула в сторону гномов оскаленную морду с горящими злобой глазами и, мотнув головой, указала идти вслед за собой.

Трава в этом месте была ещё выше чем обычно и гуще, так, что очень мешала идти гномам. Оборотень шёл чуть впереди них, так чтобы не пропадать из виду. Двигались они медленно из-за Коли, и оборотень частенько останавливался, раздражённо смотря на плетущихся позади пленников. Те, как могли, прибавляли ходу, и все шли дальше. Так они шли довольно долго. По крайней мере, время тянулось невыносимо медленно.

Уже даже хвалёная выносливость гномов начинала заканчиваться. Они шли с большим трудом, всё медленнее и медленнее, идти быстрее совсем не было сил. Привалов они не делали. Ещё немного и гномы бы рухнули на землю все втроём, и тут-то видно и пришёл бы им конец, как неожиданно они пришли на место, спустившись в какой-то заросший со всех сторон травой и колючим кустарником овраг.

Пропав на мгновение из поля зрения, оборотень вновь превратился в женщину.

— «Пришли, но вход вам видеть незачем,» — сказала она. Она завязала всем троим глаза. Я буду смотреть за вами, и только попробуйте подсмотреть, я растерзаю того, кто это сделает на глазах у других. А теперь пошли, я буду подвывать, а вы идите на голос. После небольшой паузы где-то с боку раздался приглушённый, но тем ни мене очень неприятный вой.

Гномы пошли в ту сторону. Время от времени вой повторялся то с одной стороны, то с другой, а то вообще где-то сзади. В результате они совсем перестали ориентироваться в пространстве. Наконец, вместо воя они услышали человеческий голос.

Повязки не трогать, бросайте вашего друга, мы пришли, заходить будете по одному. Ты первый.

Она крепко связала сзади руки Рони, а потом поднесла ему к носу какой-то порошок, вдохнув который, он тут же потерял сознание. Тоже самое случилось и с еле стоявшим на ногах Коли, который из последних сил держался, чтобы не упасть. Последним потерял сознание Грума.

Но он вскоре очнулся. Вокруг была кромешная тьма и страшное зловоние, повязки на глазах у него не было. Но зато у него были плотно связаны руки и ноги, так, что нельзя было и повернуться. Лежал Грума на чём-то остром, он попробовал было перевернуться набок, но то, что находилось под ним, сильно затрещало.

«Что это?» — подумал Грума с ужасом. Он повернул голову и попытался ощупать то на чём лежит хотя бы лицом. Это же кости! О нет, я лежу на толстом слое костей! Груму охватил ужас, ему хотелось закричать, но во рту у него был кляп из какой-то грязной, вонючей тряпки. Вокруг было тихо, и только время от времени слышался хруст костей поблизости. Это было похоже на весьма скверный кошмар, который никак не мог закончиться.

Время тянулась бесконечно долго, гном практически не мог пошевелиться. От тугих верёвок затекли руки и ноги, всё тело ныло от тупой боли. Нельзя было даже закричать и от глаз не было никакого толку, открытые или закрытые, ни менялось ничего, только тьма и страшный смрад, к которому нельзя привыкнуть.