Канарейка для миллионера (СИ)

_4_

У Люды дома пахнет яблочным пирогом и свежестью.

— Вот, держи, — подруга ставит передо мной чашку с ромашковым чаем, и я хвастаюсь за неё обледеневшими руками.

Нужно было взять такси, а не тащиться полчаса по холоду. Но нет, я же экономная.

— Пей, потом в душ пойдёшь, — командует Людка, смотря на меня как-то через чур жалостливо.

— Спасибо.

Я ей очень благодарна. Почти час ночи, вставать на работу к восьми утра, а она ждала меня, несчастную.

Даже пирог испекла.

— Люд, почему я такая неудачница? — всхлипываю.

Слёзы снова душат.

— Ты чай пей, пирог ешь. Потом расскажешь, что случилось.

И я ем. И пью. И вроде как начинает отпускать.

Мама меня предала, снова привела в дом неприятного типа. Где она их только собирает таких, как котят бездомных всех домой тащит. И Влад… По сути предал не меня, а свою жену, но обидно больше всего мне.

"Мой Владик никогда не позарится на такую оборванку".

И что со мной не так? Ну, может быть в сравнении с этой Настей, я и правда выгляжу не очень классно, но и уродливой я себя не назову. Я на бабушку Аню похожа внешне, а она у меня была первая девочка на деревне. Да и в город когда переехала с мужем, тоже пользовалась популярностью. Даже в модели звали.

Под горячими потоками воды отпускает окончательно. После надеваю смешную зелёную пижаму с рыжими мордами котиков, которую Люда мне дала, и внимательно изучаю своё отражение в зеркале.

Мокрые светлые волосы свисают чуть ниже лопаток, подсыхают и завиваются привычными локонами, голубые уставшие глаза обрамлены чёрными густыми ресницами, пухленькие губы потрескались на морозе. Лицо усеяно россыпью мелких рыжих веснушек, что придаёт мне детскости. Сделав шаг назад, рассматриваю свою фигуру, втянув живот. Талия стройная, упругие бёдра и аккуратная грудь уверенного второго размера. Возможно, я и не модель, но и оборванкой меня называть тяжело. Почему-то это слово вязко въелось в сознание и повисло тяжёлым грузом.

Спать ложимся с Людой на одном диване, тут меня и прорывает снова. Эмоционально рассказываю и про дядю Петю, и про Владика, а подруга вздыхает и разводит руками.

К четырём утра, пролив три литра слёз, ложимся спать. Я сразу проваливаюсь в цветной сон с лавандовым полем и красивым мужчиной, который кого-то мне напоминает… Такой хороший, статный, держит мою руку и тянется, чтобы поцеловать.

— Проспали! — слышу крик и распахиваю глаза, вырываясь из приятных видений.

Люда уже вскочила с кровати и судорожно старается запрыгнуть в джинсы.

— Сколько время? — я зеваю и лениво тянусь.

— Без пятнадцати восемь. Ой, получим мы от Фёдора Олеговича!

Я подрываюсь и тоже начинаю одеваться. Спросонья брюки надеваю наизнанку, громко ругаюсь, запутываюсь в штанине и падаю на пол.

— Так, вызывай такси, — Люда даёт приказ, а сама начинает красить тушью ресницы.

Я хвастаюсь за телефон сидя на полу. Нагоняя от босса не избежать, в лучшем случае мы опоздаем на полчаса, что уже карается штрафом. А если приедем к открытию, нас обоих лишат премии.

— Такси приедет через пятнадцать минут, есть шанс не сильно опоздать! — передаю Людке информацию, которую услышала из трубки.

Надев, наконец-то, брюки правильно, бегу умываться и чистить зубы.

— Ник, ты краситься не будешь? — Люда входит ко мне в ванную с маленькой сумочкой для косметики в руках.

— Краситься? — выговариваю с полным ртом пены от зубной пасты.

Я не крашусь. Не вижу в этом необходимости.

— Я поняла, — Люда ставит косметичку мне под нос. — Тебе чай или кофе?

— Кофе.

Подруга скрывается на кухне, слышу шум закипающего чайника, а сама смотрю на красивую сумочку. Осторожно заглядываю внутрь. У Людки косметики столько, хоть продавай. И как она вся в этой малюсенькой косметичке уместилась? Достаю тушь для ресниц и внимательно смотрю на своё отражение. Тушь ведь поможет скрыть синяки под глазами?

— Чай готов! — шумит подруга, и я второпях принимаюсь за дело. — Ник, ты слышишь?

Люда заглядывает ко мне, и на её лице загорается многозначительная улыбка, а брови лезут на лоб от удивления.

— Чем синяки замазать? — шепчу я, глядя на Людкино отражение в зеркале.

Она подходит ко мне и запускает руку в косметичку, ловкие пальцы быстро вырывают из бесконечного количества баночек и карандашей нужную вещицу.

— Я не знаю как, — растерянно машу головой.

— Горе ты луковое! — подруга улыбается и быстрыми движениями делает всё за меня.

Моё лицо выглядит посвежевшим.

— Такси приехало.

Я несколькими большими глотками заливаю в себя кофе, фыркаю.

— А ты чего, сахар не положила? — морщусь от неприятного вкуса.

— Ты про сахар ничего не говорила, — Люда уже обувается.

Спешу за ней.

На работу приезжаем с опозданием в сорок минут. Быстро перееодеваемся в рабочие чёрные платья и выходим в зал. Официантки уже готовят столики к началу смены.

Фёдора Олеговича не видать. Позже выясняется, что он ездил в офис к владельцу ресторана. Оно и к лучшему.

Босс появляется только к обеду, и сразу видно, что он не в духе. Что-то явно произошло.

— Люда, кофе в мой кабинет! — Фёдор Олегович даже не смотрит в нашу сторону, но одно лишь его появление оживляет всех.

Моя подруга поспешно цокает в сторону бара и принимается готовить напиток. Я бегу обслуживать посетителей вместо неё.

Через пятнадцать минут мы пересекаемся на кухне.

— Вероника, стой, — Люда хватает меня за руку, и от неожиданности я чуть не роняю поднос с грязной посудой.

Удивительно, что всё таки не уронила. Я постоянно что-то роняю. Или сама падаю.

— Фёдор Олегович сказал, что в выходные приедет наш новый владелец. И он хочет, чтобы в ресторане играла живая музыка.

— И что?

— Фёдор Олегович хочет найти какую-нибудь малоизвестную певицу, которой не придётся платить целое состояние за выступление.

Я моргаю глазками, и, кажется, понимаю к чему идёт разговор. Как-то я проболталась Людке, что до работы официанткой пела в барах и кабаках.

— Что ты хочешь сказать? — в глазах появляется блеск.

— Иди и скажи, что ты хочешь выступить.

А что, я бы с удовольствием! Петь я люблю. Образование музыкальное имеется, я даже умею играть на гитаре и рояле. И, если бы босс позволил мне спеть в таком заведении, как наше, я была бы на седьмом небе от счастья.

Передаю поднос с грязной посудой Людке, а сама словно мышка крадусь в кабинет к Фёдору Олеговичу.

Тук-тук.

— Здравствуйте, можно войти, — осторожно открываю дверь и застаю мужчину сидя за большим деревянным столом.

— Привет, Вероника, — он улыбается, но потом окидывает моё напуганное лицо внимательным взглядом. — Только не говори, что пришла увольняться.

— Нет, что вы! Мне просто Люда рассказала, что вам нужна певица в выходной.

— Есть варианты? — ведёт густой бровью.

Вместо ответа я делаю глубокий вдох и начинаю петь.

Фёдор Олегович сначала хмурится, но спустя пару нот его глаза загораются игривым блеском. На припеве забавный лысоватый мужичок начинает хлопать ладошками в такт и подпевает.

— Вероника! А что же ты раньше молчала? Такой талант пропадает! — босс облегчённо вздыхает.

— Не было подходящего случая, чтобы похвастаться голосом, — развожу руками.

— Так, значит в воскресенье в восемь вечера даёшь концерт. Ну, сама понимаешь, что за бесплатно, — хитрая улыбка растягивает уголки его губ. — Я в курсе, что ты сегодня опоздала.

— И Людке тоже штраф простите? — отвечаю хитростью на хитрость.

— Ну ты и лиса, Вероника! — Фёдор Олегович задорно фыркает. — Выступишь хорошо, и Людке тоже штраф прощу.

— Договорились! — подмигиваю боссу, а изнутри разрывает от счастья.

Хоть что-то хорошее за последние дни.