Капитан Дональдсон

- Чёрт возьми, да мне хоть папуа-новогвинейские! - вскричал Дональдсон. - Пошлите, какие есть!

- Ладно, буду договариваться с русскими... - пообещал Хартманн.

- И пусть они на самой максимальной скорости мчатся в район с координатами... Барков, сообщи ему наши координаты.

- Ага, понятно, - сказал Хартманн, записав координаты, которые ему сообщил Барков, - Однако не рассчитывайте, что они прилетят к вам раньше, чем через пять или шесть суток.

- Пять или шесть суток?! С ума сойти! - воскликнул Дональдсон. - Неужели нельзя быстрее?

- Нет, к сожалению.

- Ладно, сойдёт и так. До свидания, полковник!

- До свидания, капитан! Конец связи.

Переговорив с Хартманном, Дональдсон отправился к пленнику.

- Итак, Бруккорн, мы всё-таки нашли ваш лагерь и сейчас перевозим всех узников сюда, - сказал он, войдя в его импровизированную тюремную камеру.

Инопланетянин промолчал и равнодушно пожал плечами.

- Там я нашёл своих родителей. Но они не узнают меня! Понимаешь?! - воскликнул Дональдсон, яростно встряхивая его за плечи. - Они не узнают меня! Не узнают!!! Они превратились в бесчувственных роботов! Понял?! Тебе бы самому такое понравилось?!

- Успокойтесь, капитан, - послышался в голове бесстрастный голос. - Вы ведь разрушили передающую антенну, не так ли?

- Камня на камне не оставили. А что?

- Без её воздействия память и осознание действительности рано или поздно вернутся к пленникам. Ваши родители вспомнят вас, поверьте мне. А чтобы это произошло быстрее, почаще тормошите их память, - неожиданно посоветовал Бруккорн.

- Хм... Раньше из тебя каждое слово приходилось клещами вытягивать, а теперь вдруг - На тебе! - сам разговорился! С чего бы это? - презрительно удивился Дональдсон.

- Вы и так добились, чего хотели. И, если потребуется, добьётесь еще большего. Так зачем же мне сейчас препираться с вами, капитан? - отозвался у него в мозгу голос пленника.

- Что ж, будем надеяться, что на этот раз ты не врешь. До скорого, Бруккорн.

Дональдсон вышел в коридор и хотел закрыть за собой дверь, но инопланетянин остановил его:

- Капитан!

- Да? - отозвался Дональдсон.

- Высадите меня, - попросил Бруккорн.

- Но ты же говорил...

- Мало ли что я говорил! - возразил хаэрт.

- А-а, всё-таки захотелось домой, да? - язвительно сказал Дональдсон. - А вашим узникам, значит, не хочется?! У-у, подонок, сгноил бы тебя здесь, чтоб знал почём фунт лиха! Ну, ладно, так уж и быть, отпущу. Вот за последними пленниками полетим и высадим тебя.

- Благодарю вас, капитан! Вы очень любезны! - издевательски произнёс Бруккорн.

- Да пошёл ты... Скотина! - выругался капитан, со злостью захлопывая дверь.

Пока он шёл в рубку, его по дороге нагнала Ивонна, возвращавшаяся из своей каюты.

- А я ведь подозревала, что ты что-то скрываешь, командир, - сказала она. - Помнишь, Жак как-то рассказывал о чете Дональдсонов? Ты тогда так побледнел!

- Да, помню. Я не смог с собой справиться, - смущённо улыбнулся капитан.

- А потом я как-то забыла об этом, - пожала плечами ван Мейер.

- Между прочим, я только что от нашего пленника. Он сказал, что без воздействия их проклятой аппаратуры разум к людям всё равно вернётся. Надо только почаще напрягать их память.

- Дай бог, чтоб так оно и было, - вздохнула голландка.

- Всё будет хорошо, Ивонна. Бог не оставит нас, - сказал капитан.

* * *

Через час Хартманн снова вышел на связь. Он сообщил, что все необходимые формальности улажены, и российские транспорты "Константин Циолковский" и "Космонавт Алексей Леонов" уже вылетели к ним, но прибудут они только через шесть суток.

* * *

Более 48-ми часов астронавты трудились не покладая рук. Сменяя друг друга, они отчаливали на своём единственном оставшемся флайере от "Рыцаря", быстро снижаясь по крутой траектории, достигали лагеря, забирали очередную партию бывших узников и так же стремительно возвращались с ними на корабль. Затем заправляли флайер горючим, и снова отправлялись на Дойтар. Дело дошло до того, что даже Ивонна ван Мейер несколько раз управляла летательным аппаратом, несмотря на активные возражения Дональдсона. Таиряне тоже старательно выполняли данное им поручение, раз за разом привозя новых узников лагеря. Причём их корабли оказались намного быстрее флайера.

Постепенно корабль заполнялся новыми пассажирами. В первую очередь на него перевезли женщин, детей и больных, а затем уже всех остальных. Бывшие узники бывшего лагеря, так сказать, "добровольцев" представляли собой довольно жалкое зрелище. Исхудавшие, с измождёнными осунувшимися лицами, обрамлёнными длинными спутанными космами волос, они безропотно шли, куда бы им ни сказали, как стадо послушных животных, а от их плохо одетых грязных тел исходил ужасно жуткий запах. У многих из них было сильное истощение, поскольку, как сказал профессор Стентон, хаэрты выделяли им очень мало еды, причём получали её далеко не все. К тому же оставшиеся без еды узники никак её не выпрашивали, а другие им не помогали. Почти каждый из них страдал расстройством желудка из-за однообразной пищи, а также местными грибковыми заболеваниями, отчего кисти рук у многих были красными. Конечно, в лагере и речи не могло быть о какой-то, хотя бы элементарной, гигиене. Все эти невыносимые условия привели к тому, что больше семисот пассажиров "Эклиптики" скончались там от голода и болезней. Их тела хаэрты вывезли в неизвестном направлении. Профессор рассказал, что пленников часто отвозили на какой-то завод, где они мастерили механизмы непонятного назначения. При этом гнусные инопланетяне старались выудить из них все знания, которыми они обладали. Затем их возвращали обратно в лагерь, и после трёхдневного перерыва снова отправляли на завод.

Маленький Жак внимательно разглядывал прибывающих на корабль женщин, пытаясь узнать свою маму. И его старания увенчались, наконец, успехом, когда в очередной группе бывших узниц появилась молодая, довольно красивая темноволосая женщина с усталым и ничего выражающим как у всех лицом.

- Мама! - радостно воскликнул её сын, бросаясь ей на шею. - Мамочка! Ты жива! Ура-а! Шарман! Как я счастлив!

Женщина, невзирая на восторженные вопли мальчика, попыталась грубо отстранить его от себя. Но тот продолжал радостно кричать, смешивая английские и французские слова, крепко обнимая её, то смеясь, то рыдая от избытка чувств. Наконец ей всё-таки удалось его оттолкнуть...

- Мама, что с тобой?! - удивленно воскликнул мальчик. - Это же я, Жак!

Он несколько раз повторил всё это по-французски, но его мама не проронила ни слова. Жак продолжал ей что-то доказывать, но она, равнодушно отпихнув его, отправилась вслед за остальными.

- Мама!!! Почему же ты уходишь? - закричал Жак.

Но она даже не обернулась.

Ничего не понимающий мальчик заплакал, уныло поплёлся в рубку и в коридоре столкнулся с Дональдсоном, который в это время шёл к себе в каюту.

- Что с тобой, мой мальчик? Почему ты плачешь? - заботливо спросил капитан.

- Я нашёль... муа мАма, -- всхлипывая, ответил мальчик, неожиданно забыв английские слова.

- Так чего же ты плачешь? Радоваться надо, - сказал Дональдсон, делая вид, что не понимает, почему он плачет.

- Нечему радоваться, месье капитэнн, - развёл руками мальчик. - Она не узнаёт меня. Она как будто... не моя мама.

- Не переживай, Жак, - произнёс капитан, ласково потрепав мальчика по волосам, - наш пленный хаэрт сказал, что такое состояние рано или поздно пройдёт, и твоя мама снова будет с тобой. Только ты почаще напоминай ей о себе.

- Правда? - поднял на него заплаканные глаза Жак.

- Конечно. Я ведь всегда правду говорю. Пойдём ко мне? Я угощу тебя лимонадом, - предложил Дональдсон.

- Пойдём, - согласно кивнул мальчик.

Они прошли в каюту капитана.

- С моими родителями произошло то же самое, - сказал Дональдсон, наливая в стакан лимонад.

- А-а, так вы всё-таки нашли их! Пр-рекрасно! - обрадовался Жак.

- Да, но было бы ещё лучше, если бы они вспомнили меня.

- Да-а... получается, что мы с вами в одинаковом положении, месье капитэнн. - задумчиво произнёс мальчик.

- Увы, к сожалению, это так, - тяжело вздохнул Дональдсон.

- Но если этот... как его?... хаэрт сказаль прравду, может быть не всё ещё потерряно? - предположил Жак со своим французским прононсом.

- Будем надеяться, мой мальчик, будем надеяться... - вздохнув, покачал головой капитан.

Через двое суток почти все пленники концлагеря инопланетян были перевезены на "Звёздный Рыцарь". Их разместили практически во всех помещениях корабля за исключением отсека двигателей, где была сильная радиация, главной рубки и каюты капитана. Многих из них пришлось устроить даже в коридорах. Вместе с астронавтами в их каютах пассажиры ютились десятками! Тяжело, конечно, но другого выхода не было. Нужно было забрать всех, и как можно быстрее.

С последним рейсом флайера Дональдсон, как и обещал, отправил Бруккорна "домой". Сопровождать его взялись Барков, Свенссон и Ченг.

Высадив пленника на площадке в лагере, Барков и Свенссон встали у него за спиной, выставив перед собой бластеры.

- Не дёргайся, - коротко сказал Магнус, - ты на мушке.

Ченг принялся снимать с Бруккорна смирительную рубашку.

- Всё-таки странные вы существа, - с усмешкой сказал хаэрт, - использовав врага в своих интересах, вы не убиваете, а наоборот, отпускаете его восвояси!

- Друг... враг... - задумчиво произнёс Ченг, развязывая туго затянутые ремни смирительной рубашки. - Все эти понятия действуют только

в этом мире. А есть ли враги по ту сторону смерти? Сомневаюсь.

- Да, доктор, похоже вы правы, - ответил ему Бруккорн, и в тот момент, когда он стягивал рубашку через его поднятые руки, неожиданно выдернул одну руку из рукава, быстрым неуловимым движением выхватил из кобуры бластер Ченга и, прежде чем астронавты успели что-либо сообразить, сунул его ствол под свой узкий подбородок и, спокойно произнеся: "По ту сторону смерти нет врагов", нажал на спусковой крючок...

* * *

Приняв на борт свыше трёх тысяч ничего не осознающих пассажиров, "Звёздный Рыцарь" покинул свою орбиту и начал стремительно удаляться от мрачной, негостеприимной планеты.

ГЛАВА 8

То ли исчезновение узников оказалось для xаэртов полной неожиданностью, то ли в предыдущей схватке они потеряли значительную часть своего флота, и не успели соорудить новые корабли, одним словом так или иначе, но вдогонку за "Звёздным Рыцарем" они послали всего лишь три своих корабля, и, вовремя заметив их на экране радара, Дональдсон изящным маневром развернул корабль им навстречу, передал управление Баркову и, пройдя в "оружейную", ловко перестрелял их всех меткими выстрелами из двух оставшихся лазерных пушек.

- Это вам за Адамса! - сказал он, разрушив последний вражеский корабль.

Уходя из "оружейной", он заметил на стенах расклеенные Адамсом фотографии известных астронавтов и спортсменов. От этого капитану стало совсем не по себе. Всё здесь напоминало об Адамсе. Взглянув на самый большой портрет, свой собственный, капитан горько усмехнулся и вышел в коридор.

Новые пассажиры "Звёздного Рыцаря" вели себя очень спокойно. Они тихонько сидели там, где их разместили, и почти не общались между собой. Тем не менее, астронавты вынуждены были постоянно носить с собой оружие, так как по-прежнему сохранялась опасность неосознанных выходок со стороны бывших зомбированных узников.

Через четверо суток после их отлёта от Дойтара, транспорты "Константин Циолковский" и "Космонавт Алексей Леонов" вышли из гиперперехода и, завершив торможение, направились навстречу "Звёздному Рыцарю". К этому времени инопланетяне успели полностью избавиться от хаэртского воздействия и окончательно пришли в себя, чего, к сожалению, нельзя было сказать о землянах.

Ещё несколько суток корабли уверенно двигались навстречу друг другу, и вот, наконец, "Звёздный Рыцарь" совершил стыковку с обоими транспортами, и большая часть его пассажиров перекочевала на них. На борту "Рыцаря" остались только жители разных планет и человек четыреста землян, среди которых были родители Дональдсона и мама Жака. К сожалению, некоторых тяжело больных спасти так и не удалось. Их тела также были переданы на российские транспорты.

- Когда вернётесь на Землю, пусть там немедленно опубликуют фотографии всех, кто был на "Эклиптике", включая и пассажиров, и членов экипажа, и живых, и умерших. Причём живых пусть сфотографируют именно так, как они выглядят сейчас. Родственники узнают их и помогут им вернуться к действительности. Только общение с родными поможет им снова стать нормальными людьми, - сказал Дональдсон на прощание командиру экипажа "Алексея Леонова".

Тепло попрощавшись с астронавтами, профессор Стентон перешёл на российский транспорт. Он с нетерпением ждал встречи со своей женой и младшей дочерью.

Затем корабли расстыковались, и оба транспорта, стремительно набирая скорость, понеслись обратно - к Земле.

"Звёздный Рыцарь", сделав короткую остановку около пятой планеты, высадил на неё инопланетян со странными выступами на головах и снова направился к Эрссе. Там они вернули на родину захваченных хаэртами грэррков. Аррурк и его сын Фэрпаррг устроили им пышную встречу. Верховный правитель был несказанно рад, узнав, что родители Дональдсона нашлись. На обратном пути капитан заметил столпившихся на поверхности планеты кровожадных монстров, которых так боялись местные жители, и с удовлетворением отметил, что их количество заметно сократилось, и они никуда не убежали из того места, где он их собрал при помощи "приказывающего" инопланетного устройства. Судя по всему, они доживали последние дни.

Затем, покинув орбиту Эрссы, корабль направился к Таиру.

* * *

Глядя на земной календарь, Дональдсон вспомнил, что остались всего лишь сутки до дня рождения его матери! Капитан решил использовать это событие для того, чтобы она вспомнила его, и сутки спустя, тщательно подготовившись, пригласил её в свою каюту.

- С днём рождения, мама! - радостно произнёс он, преподнося ей букет из фиолетовых гвоздик - её любимых цветов. Цветы эти росли в горшочках в кают-компании, где, соответственно, он их и срезал.

- В который раз повторяю, что я не знаю вас, молодой человек. Я не ваша мама, - холодно ответила она.

- Так прими хотя бы эти цветы, - сказал он.

- Что ж, растения, действительно, прекрасны... - произнесла она рассеянно, - кстати, они... впрочем, это неважно.

В этот момент Дональдсон заметил, что цветы, по видимому, о чём-то ей напомнили, но продолжалось это всего лишь мгновение.

"Так... она, кажется, начинает вспоминать! - подумал он. - Прекрасно! Так держать, Эндрю!"

- Однако мне до сих пор непонятно, почему вы оказываете мне столько внимания, - всё так же холодно продолжала она, - особенно сегодня. Что всё это значит, молодой человек?

- Как что?! Сегодня же твой день рождения! - воскликнул Дональдсон.

- Мой день рождения?! А что это такое? - спросила она невозмутимо. Судя по всему, даже само это слово было ей абсолютно незнакомо!

На мгновение капитан от этого даже потерял дар речи.

- Ну это... это праздник такой... он раз в год бывает, - пролепетал он запинаясь, не зная, что ей сказать. - Так что сегодня тебе исполняется... Пятьдесят четыре!

- Допустим, что это так. Но вы-то откуда об этом знаете?!

- О-о, я всё про тебя знаю! Ах да, чуть не забыл: у меня есть сюрприз для тебя! - сказал он, многозначительно улыбнувшись.

Капитан подошёл к стенному шкафу и, вытащив оттуда праздничный торт, украшенный свечами, торжественно поставил его на стол.

- Ну и что это такое? - с недоумением спросила она, глядя на торт.

- Праздничный торт, конечно. Он, к сожалению, не такой вкусный, как у тебя, потому что мне пришлось заказать его в автокухне...

- Я не та, за кого вы меня принимаете. Я номер "вэ..."

- Какой, к чёрту, номер?! Опомнись! Ты моя мама! Ты Кэтрин Дональдсон! - сказал он как можно более убедительнее.

- Неправда! - возразила женщина, отрицательно качнув головой.

- Нет, это правда! Правда! Ты Кэтрин Дональдсон! - встряхнул он её за плечи, словно безжизненную тряпичную куклу. - Вспомни!

- Нет, я но... - попыталась повторить она, вырываясь.

- Кэтрин Дональдсон!!- отчаянно прокричал капитан.

- Я номер...

- Ты Кэт... Ну, хорошо, хорошо, ты... то есть вы - номер "вэ"... Черт, как его там... - с досадой мотнул головой Дональдсон, видя тщетность своих попыток разбудить её сознание. - Но почему бы вам просто не поиграть? Представьте себе, что вы и в самом деле моя мама. Ну, пожалуйста, прошу вас! Неужели это так трудно?!

- Что ж, если вы так настаиваете... - нехотя произнесла женщина. -

Хорошо, я попробую. Хотя я совершенно не представляю, что значит быть какой-то там "мамой"! - добавила она, пожав плечами.

- Отлично! В таком случае, не пора ли нам приступить к празднику?

- Да, конечно, - кивнула она безо всякого интереса.

- Тогда давай вместе загадаем желание и задуем все эти свечи!

Глубоко вздохнув, они быстро задули свечи на торте и весело рассмеялись. Точнее смеялся только он, а она лишь подражала ему.

- Ура! С днём рождения, мама! Ну, что же ты сидишь? Разрежь его! - предложил капитан.

- Ой нет, я не умею! - отрицательно покачала она рукой. - Лучше уж вы сами...

- Как скажешь, мама... - произнёс он, не теряя всё-таки надежды.

И разрезая торт, капитан стал тихонько напевать песню, которую они часто пели вместе. Украдкой поглядывая на мать, он заметил, что выражение её лица стало постепенно меняться. Сначала она внимательно прислушалась к его пению, пробормотав: "Где же я это слышала?", затем её холодные, равнодушные глаза увлажнились, и она начала тихо и невнятно подпевать вместе с ним. Заметив это, Дональдсон запел громче, вкладывая все свои чувства, отчего у него по щекам предательски потекли слезы. Его мама стала подпевать громче и правильнее и тоже тихонько заплакала, украдкой вытирая слёзы рукой.

- Ах, как прекрасно вы пели, - восторженно сказала она, когда он закончил последний куплет, - Но что это за песня? Мне кажется... я уже... слышала её раньше.

Дональдсон присел рядом с ней на колени и взял её за руки.

- Это твоя любимая песня, мама, - сказал он, с нежностью глядя на неё.

Сжав его голову ладонями, она заглянула в его заплаканные глаза.

- Так как, вы говорите, вас зовут, молодой человек?

- Эн... Эндрю, - еле слышно пробормотал он, боясь спугнуть уже забрезжившую перед ним надежду, что она вспомнит его.

Услышав его имя, она неожиданно вздрогнула... и на него снова взглянули добрые и проницательные глаза его матери.

- Эндрю... Сыночек мой! - сказала она с любовью.

- Мама!.. - только и смог ответить он ей.

Они крепко обнялись и тихо, безвучно зарыдали, сжимая друг друга.

- Значит... ты всё-таки узнала меня? -- немного придя в себя от счастья, спросил Дональдсон.

- Ну, как же я могу не узнать тебя, Эндрю! - ответила мама, немного укоризненно покачав головой.

Тут она удивлено огляделась.

- Постой, постой... Мы где, на "Эклиптике", да? - предположила она,

видя перед собою каюту.

- Нет, мама, мы на моём "Звёздном Рыцаре", - сказал капитан.

- Ха-ха-ха! Неплохая шутка! - рассмеялась она, не поверив.

- Дорого бы я дал за то, чтоб это было шуткой! - кисло усмехнулся Дональдсон, - Нет, мама, ты, действительно, на моём корабле.

- Но как же я сюда попала?

- А ты что, не помнишь?

- Нет, - недоумённо пожала она плечами.

- Ну и дела! - изумился капитан, и коротко рассказал ей обо всём, что случилось с ней и с его отцом.

Внимательно выслушав его, она схватилась за голову:

- О боже! Я ничего этого не помню!

- Совсем ничего?! Не может быть! Ты должна что-то помнить! - возразил он.

- Ну да, я помню кое-что... - нерешительно ответила она, наморщив лоб. - Но так... как будто это всё не со мной происходило... Помню, меня кто-то куда-то отвозил, я что-то там делала... Потом появились странные уродливые существа в белых костюмах... Одно из них всё задавало мне какие-то непонятные вопросы, на которые я никак не могла ответить... Потом эти существа посадили меня в какую-то крылатую штуковину и перевезли на какую-то железную конструкцию... потом...

Тут она вдруг замолчала, сопоставляя в уме произошедшие события, а затем с ужасом воскликнула:

- Так это был ты, Эндрю! Это был твой экипаж и твой корабль! Ужасно! - содрогнулась она как от боли. - О боже, я представляю, как тяжело тебе пришлось! Ты столько раз рисковал жизнью, с таким трудом нашёл меня, отца и остальных пассажиров лайнера, а я глупо пялилась на тебя, как безмозглая кукла! Прости, прости меня, сынок! - заплакала она, закрыв лицо руками.

- Ну что ты, мама! - обнял он её. - Тебе незачем просить у меня прощения! Тебе не в чем себя винить! Это всё эти проклятые мерзавцы, которым место в самом аду!

- А Роберт? Я совсем забыла про Роберта! - спохватилась его мама. - Он, наверное, сейчас тоже в таком же состоянии, как я была до сих пор.

- Да, мама, в таком же, - подтвердил Дональдсон. - Но ты не волнуйся, я сам со всем справлюсь, а то я боюсь, что от твоего вмешательства он может замкнуться в себе. А ты пока отдыхай, набирайся сил. Кстати, ещё раз с днем рождения тебя, мама!

- Да?! Сегодня мой день рождения?! Ой, спасибо, спасибо тебе, Эндрю! - заулыбалась она. - О, я вижу, и торт уже есть! А свечи кто задул?

- Мы вместе и задули, - сказал Дональдсон.

- Да?! Не помню... - с досадой сильно потерла она виски пальцами. -

Ничего не помню!.. И желание я, к сожалению, не загадала...

- Пришлось мне за тебя загадывать, - улыбнулся капитан.

- Ну и что же ты загадал? - спросила мама, весело рассмеявшись.

- Я загадал... - таинственно начал Дональдсон, - чтобы ты вспомнила меня прямо сейчас! И, как видишь, моё желание сбылось!

* * *

Воодушевлённый своим успехом, капитан решил незамедлительно взяться за отца и в те же сутки пригласил его к себе.

Однако всё пошло не так, как он задумал. Отец упорно повторял про свой пресловутый номер и никак не мог узнать своего сына.

Перебрав все средства, Дональдсон повернулся к столу и хотел достать из ящика фотографию, дабы напомнить ему, кто он такой, но в этот момент отец набросился на него сзади, и крепко сжал руками его горло. Молча схватив отца за руку, капитан заученным движением мгновенно перебросил его через себя и, инстинктивно схватив лежащий на тумбочке бластер, выставил его перед собой.

"Боже, что это я делаю?!" - подумал он в ту же секунду и, с удивлением взглянув на свое оружие, отбросил его в сторону.

- Папа, ты что, совсем спятил? - спросил он, тяжело дыша.

- Не знаю я никакого папы!!! - свирепо заорал отец. - Вы меня с кем-то путаете!

- В таком случае вы свободны, номер эм тридцать шесть-пятьсот сорок, - холодно сказал капитан, - не смею больше вас задерживать.

Отец спокойно вышел из каюты, а капитан, устало опустившись на стул, погрузился в свои мысли. Вскоре к нему зашёл маленький Жак и вежливо поинтересовался, как идут дела.

- Да так... и хорошо, и плохо, - грустно ответил Дональдсон, - Мама наконец-то вспомнила меня, а вот папа... никак, - качнул он головой, поджав губы.

- Да-а, плохо дело... - ответил мальчик как-то по-деловому, как взрослый, - А всё-таки как вамм удалось добиться того, что ваша мама вспомниль вас?

- Да я просто спел её любимую песню, только и всего! - развёл руками капитан. - Мы часто пели её раньше.

- Может её нужно спеть вашему папе? - предположил Жак.

- Да пробовал, не помогает!

- Тогда... - задумался Жак, - тогда вам нужно сделать что-то... что вы делаль с ним вместе!

- Вместе, говоришь? Хм, неплохо... вместе... вместе... - повторил капитан в поисках вариантов

"В теннис, что-ли сыграть? - думал Дональдсон. - Нет, у нас корта нету... В шахматы?.. Нет, боюсь, что он вообще забыл, что это такое. А пока научишь, пока... Нет, это не годится! Что же бы придумать?"

И тут у него возник замечательный план!

- Придумал! - радостно воскликнул Дональдсон. - Но мне понадобится твоя помощь, мой мальчик.

- О месье! Я весь в вашем распорряжении! - с готовностью ответил маленький француз.

- Не мог бы ты... скажем так... не мог бы ты поучаствовать в небольшом представлении?

- В представлении? Вроде спектакля? - спросил Жак.

- Да, что-то вроде этого, - подтвердил Дональдсон.

- Да хоть сегодня! Ха! Спектакль! Это прревосходно! - радостно воскликнул мальчик.

* * *

Сутки спустя, ближе к "вечеру", если так можно выразиться, глядя на корабельный хронометр, Дональдсон взял из имевшейся у них на борту библиотеки сказку "Алиса в стране чудес" Льюиса Кэролла, которую отец часто читал ему в детстве перед сном, и стал терпеливо дожидаться Жака, сидя в своей каюте. Когда мальчик пришёл, он попросил его лечь в постель и сделать вид, будто собирается заснуть. Затем капитан позвал своего отца с помощью робота-стюарда, а сам картинно устроился рядом с Жаком на кровати и раскрыл книгу.

- А, это вы! Добрый вечер! - сказал капитан, когда отец вошёл в каюту. - Вы уж извините, но тут Жак ко мне зашёл. Мальчику скучно, и он попросил почитать ему что-нибудь. Он плохо читает по-английски... Так что вы пока подождите, я ему тут дочитаю... А вы присаживайтесь пока туда, в кресло. Там на столике есть кофе, печенье... Угощайтесь!

- Ничего, ничего, читайте... - смущённо пробормотал старик, усаживаясь в кресло.

И Дональдсон, как ни в чём ни бывало, "продолжил" своё чтение.

Отец сидел сначала отвлечённо, но затем стал внимательно прислушиваться, и его равнодушное лицо приобрело задумчивый вид. Было очевидно, что он всё время пытается что-то вспомнить, но это "что-то" неуловимо ускользает от него!

- "...а с нами время поссорилось, - сказал шляпных дел мастер, - и теперь у нас всё время семь часов, и нам всё время пора пить кофе", - намеренно изменил текст книги Дональдсон.

- Во-первых, не семь, а пять часов. А во-вторых не кофе, а чай, - поправил его старик.

- А вы-то откуда знаете? - поинтересовался капитан.

- Да я вроде слышал где-то... - тут отец пристально посмотрел на него... и резко вздрогнул, будто очнувшись от чего-то. После этого его глаза взглянули на сына как-то особенно тепло - как раньше.

- Эндрю?! Как ты тут оказался?! - изумлённо и радостно воскликнул он, не сводя с него глаз.

- Папа! - вскричал капитан, вскакивая с кровати.

- Ну, что же ты стоишь?! Дай я тебя обниму, бродяга ты мой космический! - сказал отец, поднимаясь с кресла.

Не помня себя от счастья, капитан бросился в его объятья.

Глядя на эту трогательную сцену, Жак заулыбался и незаметно улизнул из каюты.

* * *

Через пару суток "Звёздный Рыцарь" подлетел к таирской станции, и помогавшие астронавтам таиряне перешли на неё, забрав и свои корабли, и своих соплеменников, которые были в плену на Дойтаре.

Отлетев от планеты подальше, корабль стал готовиться к гиперпереходу.

В целях безопасности пассажиров гиперпереход пришлось делать в щадящем режиме - на меньшей скорости.

И вот, наконец, они увидели перед собой долгожданную Землю!

На Земле "Звёздный Рыцарь" поставили на капитальный ремонт, а его экипажу и пассажирам устроили чрезвычайно пышную встречу. Все астронавты-спасатели были представлены к наградам (сержант Адамс, к сожалению, посмертно), однако нового звания никто не получил, поэтому Дональдсон как был, так и остался капитаном.

Беднягу Адамса друзья торжественно, со всеми почестями похоронили на мемориальном кладбище астронавтов в Хьюстоне.

Все пассажиры "Эклиптики" мало-помалу пришли в себя. Однако многие из них после этого страдали потерей памяти.

Что же касается матери Жака, то она вспомнила его только через месяц после возвращения на Землю. А ещё через год она вышла замуж за... Магнуса Свенссона, который всё это время заботился о Жаке, как о родном сыне, даря ему всю свою отцовскую любовь, отобранную когда-то судьбой. И теперь, представляя его, мальчик с гордостью заявлял: "Это мой папа Магнус!"

* * *

Спустя восемь лет генерал Хартманн привёл к Дональдсону на "Звёздный Рыцарь" красивого стройного юношу с пышной рыжеватой шевелюрой.

- Можете мне не говорить об устройстве этого корабля. Оно мне хорошо известно. Пожалуй, даже слишком хорошо! - с лёгким французским акцентом произнёс юноша и многозначительно улыбнулся.

236