Кики и другая ведьма

Глава 4 Как распознать ведьму

Вот уже четыре или пять дней Кики вставала очень рано и тут же принималась полоть сорняки, настырно прорастающие среди целебных трав на грядках.

— Все лезут и лезут, и конца-края этому не видно! — огорченно воскликнула Кики, поглядев на кучу выполотых сорняков.

— Целебные травы приятно пахнут — вот к ним и липнет все, что ни попадя. Но это и впрямь тяжко: каждый день все по новой.

Дзидзи тоже копался передними лапками в грядке и теперь отфыркивался, стряхивая с мордочки приставшие к ней комочки земли.

— Да, но… Как ни странно, прополка — это довольно увлекательное занятие, затягивает. — Кики смахнула пот со лба тыльной стороной руки, продолжая левой рвать сорняки.

И тут раздался сбоку голос Соно:

— Эй, Кики, глянь-ка! Какая чудная девочка идет! Вон там, Кики, смотри!

Кики разогнулась и посмотрела туда, куда показывала Соно. По улице, прямиком к ним, шагала Кэкэ, та самая девочка, с которой Кики на днях столкнулась неподалеку от аллеи криптомерий, куда ведьмочка приходила с Карой Таками. За спиной у девочки висел рюкзак, такой огромный, что Кэкэ пошатывалась под его тяжестью, а на голове красовалась черная шляпа причудливого фасона — словно пара рогов. В довершение всего на Кэкэ была нелепая длиннющая юбка, развевающаяся при каждом ее шаге.

— Ой, да это же та самая девочка, которая заходила на днях за булочками! — вырвалось у Соно.

— Здрасте! — Кэкэ фамильярно помахала рукой Кики и Соно, которые молча уставились на нее. — Ну, прошу любить и жаловать! — широко улыбнулась она.

— О чем она? Кого любить и жаловать? — Соно вопросительно воззрилась на Кики, совершенно сбитая с толку.

— Я тоже ничего не понимаю. — Кики легонько покачала головой, не зная, что и думать.

Кэкэ передернула плечами, снимая рюкзак на землю:

— Решено: я остаюсь здесь. — Она жизнерадостно улыбнулась.

— Здесь — это где? — хором спросили Кики и Соно.

— Здесь — это здесь, в твоем доме. Чего тут непонятного? — Кэкэ раздраженно поджала губы и указала подбородком на Кики.

— И кто это так решил? — спросила Соно.

— Я! Разумеется, это я сама так решила. И не нужно так пугаться, мне совсем немного надо. Маленькая кладовка вполне подойдет.

— И откуда это ты такая умная, даже про кладовку знаешь? — язвительно спросила Соно.

— Ну, знаю, а что, нельзя? Я умею позаботиться о себе: если мне что нужно узнать — все разведаю. А что? Ты против?

— Как-то это все внезапно… — Кики мяла в ладонях подол юбки, пытаясь взять себя в руки.

— Вот-вот, такие дела так запросто не решаются! Нельзя заявиться к человеку и сказать: мол, хочу у тебя жить, — нахмурилась Соно.

— Но Кики-то ведь ты взяла и вот так запросто решила! А мне почему нельзя так же? А? А?

— Но ведь Кики же… Ведьма… — начала было Соно, а потом, прищурившись, начала разглядывать Кэкэ. — А ты что, тоже ведьма? — спросила она.

— Ах вот оно что! Выходит, не ведьмам нельзя? Ты поселила ее у себя, чтоб под рукой всегда была личная ведьма? Ишь ты, как оно…

— Ты думай, что несешь! — Соно, сотрясаясь от гнева, сделала шаг вперед.

— Ну-ну, тише, тише. Если дело только за этим, я ведь тоже ведьма. Свежеиспеченная, но вполне настоящая ведьма! — Кэкэ вдруг заговорила совсем другим тоном, она широко распахнула глаза, наклонилась чуть вбок и напустила на себя серьезный вид. Она словно стала другим человеком: сейчас Кэкэ производила впечатление пусть маленькой, н вполне здравомыслящей девочки.

— Ну а где тогда твое помело? — Соно взглянула на руки Кэкэ.

— Помела у меня нет. Но ведь это же не единственное средство распознать ведьму! — К Кэкэ в мгновение ока вернулось ее всегдашнее нахальство.

— Ну а по каким приметам тогда отличить ведьму? — живо спросила Соно.

— А что, ведьма непременно должна чем-то отличаться? Чтоб сразу видно было? — задиристо спросила Кэкэ.

В сердце Кики словно что-то легонько кольнуло. Ей и самой до сих пор не раз приходилось сталкиваться с подобными расспросами и нередко хотелось ответить так же. «Ведьму от человека отличает не одно лишь помело. Но к сожалению, вывернуть душу наизнанку вам напоказ я не могу» — сколько раз ей хотелось сказать это!

— Так, значит, ты тоже прибыла в Корико, чтобы начать жить самостоятельно? И собираешься здесь остаться? Но ведь здесь уже есть я! — Кики испытующе посмотрела на Кэкэ.

— И что с того, что ты уже здесь? Может, и я тоже кому-нибудь по душе окажусь! — Кэкэ показала Кики язык.

— Но насколько мне известно, в городе может быть только одна ведьма…

— Это правило придумали сто лет назад — почему бы его не поменять уже? Взрослые ведьмы вечно цепляются за старое! — Кэкэ хмуро усмехнулась, явно намекая, что Кики — одна из этих самых «взрослых ведьм». Для свежеиспеченной ведьмы она держалась с редкой уверенностью и явно готова была постоять за себя в споре с Кики.

— Изменить? Как их изменять-то? — пробормотала Кики. И тут она спохватилась: она ведь сама совсем недавно на радиостанции поступила не по правилам, а так, как сочла нужным. Может, она тоже этим что-то изменила?

— Скажи, где твой дом? — спросила Соно.

— Кое-где. Но он у меня есть, как положено.

— Далеко отсюда?

— Я что, обязана отвечать? Что, у каждой хорошей девочки должны быть свой дом, мамочка и папочка? А я не просто хорошая — я еще лучше! Да ну вас, хватит, надоело. Ничего мне не нужно! — Кэкэ резким рывком взвалила на себя рюкзак и зашагала прочь.

Кики испуганно посмотрела на Соно — та виновато потупилась.

— Постой! — Кики невольно подалась вперед. — Может, зайдешь ко мне, чаю попьем? Сонно, ведь можно?

— Ну, почему нет…

Услышав это, Кэкэ тут же обернулась.

— Ура-а! — закричала она. — Только не надо придуриваться, при чем тут какой-то чай? Спасибо за приглашение, я остаюсь!

— Ну и дела… — только и смогла выговорить Соно. — Только на одну ночь! — поспешила добавить она.

— Ой, да ладно вам! — хихикнула Кэкэ и подмигнула.

— Ну и что поделаешь с такой нахалкой? Я сдаюсь! Кики, приберись немного в кладовке. Постелить там что-нибудь на полу, и будет вполне сносно. Все равно не думаю, что это надолго. — Соно подняла руки, признавая свое поражение.

— Мне ничегошеньки не нужно, было б только местечко. У меня свой спальный мешок есть. Я до сих пор все это время в школу пробиралась ночевать, но там так холодно, что я больше не могу. — Кэкэ поволокла рюкзак в дом, откровенно довольная тем, что все вышло, как она хотела.

— Ну и дела… Нужно хоть мужу рассказать… — Соно заторопилась домой.

Когда Кики неохотно принялась за уборку, Кэкэ, к ее удивлению, тут же на удивление споро взялась помогать. Они сложили в угол все лишнее, вымыли пол и кое-как расчистили местечко, как раз достаточное, чтобы один человек мог улечься. Кэкэ тут же улеглась посередке.

— А здесь очень даже неплохо! У меня глаз-алмаз! — самодовольно произнесла она, подтянула к себе рюкзак и вытащила из него пухлый черный спальный мешок, лежавший на самом верху. Внутренняя подкладка спального мешка была броской алой расцветки, с узором из роз. Раз увидев ее, Кики уже не смогла отвести взгляд.

— Как красиво! — невольно вырвалось у нее.

— Именно. А все потому, что я живу, как мне нравится.

Сбоку подкрался Дзидзи. Он просунул мордочку в горловину спального мешка и принялся зарываться вглубь.

— Прекрати, Дзидзи! Кэкэ же гостья!

Кики попыталась ухватить Дзидзи за хвост, чтобы удержать его, но Кэкэ только расхохоталась.

— Да пусть, не жалко! Дзидзи тоже хочет поступать, как ему нравится, а-ха-ха!

Непонятно, услышал ли Дзидзи слова Кики и Кэкэ, но он никак не отреагировал и продолжил ввинчиваться в мешок, быстро продвигаясь к изножью.

Кэкэ принялась вытаскивать из рюкзака свои вещи и раскладывать их на полу. Черный свитер, черный жакет, черные перчатки, черный шарф, три пухлых, набитых под завязку черных полотняных мешка: большой, средний и маленький. В эту же кучу легли ярко-красная блузка и ярко-красный блокнот. Последней Кэкэ вытащила на свет маленькую сумочку из блестящей черной ткани. Она была крепко завязана шнурком, на концах которого покачивались две ярко-красные стеклянные бусины. Когда на бусины попал просочившийся снаружи луч света, они тускло замерцали.

— Ой, а это что? — спросила Кики.

— Это моя шкатулка с сокровищами, то есть сумка с сокровищами. — Кэкэ взялась за одну из бусин и покрутила его в воздухе.

«Дринь! Дринь!» — зазвенел телефон.

— А, это, наверно, заказ! — Кики подскочила с места, побежала в свою комнату и сняла трубку, однако при этом она не спускала глаз с Кэкэ.

В трубке раздался мужской голос:

— Алло… Скажите… Хм, это… Это аллея Гинкго? — Человек говорил неуверенно, словно ему почему-то было неловко.

Кики привстала на цыпочки, чтобы лучше видеть Кэкэ.

— Нет, это… — начала было она, но тут связь оборвалась.

— А у тебя, похоже, дел невпроворот, — рассудительно проговорила Кэкэ, подняв взгляд на Кики.

— Всякое бывает, но сейчас просто ошиблись номером, — с напускной беззаботностью откликнулась Кики, растянув губы в улыбке.

Этим же вечером, когда Кики, вернувшись домой, открыла дверь, из дверной щели выпала и скользнула на пол половинка бумажного листа.

Кики подняла записку и прочла:

— Как витиевато написано… «Смиренно, любезность»… Так в древности писали. И о чем же меня хотят попросить? — пробормотала Кики.

Тук-тук-тук! — Кики робко постучала в деревянную дверь.

Она прислушалась, немного выждала, потом постучала снова. Никто не отозвался. Внутри было так тихо, словно в доме совсем никого не было. Кики отступила от крыльца и снова посмотрела на вывеску над входом. Та была изрядно потертой, к тому же на нее падала тень от соседнего дома, так что прочитать вырезанные на не буквы было нелегко. Кики приподнялась на цыпочки и напрягла зрение. Все верно, написано: «Лавка древностей».

— Нет, все-таки именно здесь… — Кики достала из кармана найденную вчера в двери записку и развернула ее. Ведьмочка снова встала на цыпочки, в этот раз, чтобы рассмотреть полустертый номер дома. — Да нет же, я не ошиблась. И не опоздала… Но почему же никто не отвечает? — пробормотала она.

— Странно… Не нравится мне все это, — прошептал Дзидзи, сидя у ее ног.

Здесь, в Виноградном квартале, почти все дома — ровесники Корико. Когда-то давным-давно на этой улице были ряды роскошных магазинов и в квартале кипела жизнь. Но потом в городе проложили новые улицы, широкие и прямые, люди облюбовали себе новые места для прогулок, и Виноградный квартал пришел в запустение. Теперь в здешних лавках продавали только всякие старые и антикварные вещи, под стать старым домам. Кики случалось бывать здесь и раньше, и всякий раз двери всех лавок были наглухо закрыты и вокруг царила такая тишина, что и не понять было, работают ли они вообще когда-нибудь. Даже если изредка и попадался открытый магазин, покупателей в нем было не видать.

Как-то раз в разговоре с Томбо упомянул этот квартал:

— Там принято открывать лавку на пару часов в день — не больше. Бывает, увидишь, что открыто, зайдешь — а там записка: «Я в кафе на Главном проспекте». Дойдешь до кафе — там тебе тоже рады не будут: «А ты точно хочешь что-то купить?» Словно им торговать вовсе неохота. Поэтому люди ходить и перестали. Зато туда можно ходить поглазеть на окна и витрины! Там интересно: столько всяких необычных вещичек разложено! Многие даже не очень дорогие, так что эти лавки — все равно что коробка с сюрпризом!

Кики снова попробовала постучать, и в этот раз дверь легонько покачнулась. Дзидзи испуганно вздрогнул и обвил хвостом ногу Кики. Кики тихонько приоткрыла дверь и заглянула внутрь. В лицо ей ударила волна затхлого воздуха. Кики робко зашла в лавку.

— Здравствуйте!.. Я из ведьминой службы доставки, по вашей просьбе… — Кики хотела сказать это громко и четко, но грло у нее перехватило, и получился едва слышный лепет.

Когда ее глаза привыкли к темноте, Кики разглядела, что полки, стоявшие вдоль стен, были сплошь заставлены книгами, пластинками, статуэтками и разными другими старыми вещами. Однако на полках всему места не хватило, так что на полу тоже громоздились груды всевозможного старья. Кики так и застыла на месте: ей вдруг почудилось, что она ненароком забрела в какой-то другой, совершенно необыкновенный мир. Внутри не было ни души, но чье-то присутствие все же ощущалось. Словно бы сами вещи в лавке были живыми и тихонько вздыхали…

— Апчхи! Как тут пыльно! — Дзидзи прикрыл нос передней лапкой. Нигде не было никакой записки: «Я в кафе на проспекте» — или вроде того. И тут Кики заметила, что на приземистом деревянном столике прямо перед ней лежит потрепанная книга в темной кожаной обложке, а на ней белеет небольшой клочок бумаги, на котором что-то написано. Кики взяла записку и поднесла к свету. Почерк показался ей знакомым: он явно был похож на почерку из вчерашнего письма. Вот что было в записке:

Кики прочитала это вслух, а потом с недоумением воззрилась на Дзидзи:

— Здесь написано, что я должна взять эту книгу…

— Да, похоже на то. Но кто просит-то?

— Хозяин этой лавки.

— А это точно он?.. Подозрительно как-то. Словно послание от призрака…

— Дзидзи, перестать меня запугивать. Ну, пошли домой, раз так.

— А-а… Апчхи! — чихнул Дзидзи, содрогнувшись всем телом.

Кики попятилась было к выходу, но мысль о книге не давала ей покоя, и Кики взяла ее в руки. Книга оказалась куда тяжелее, чем казалось на вид, а по черной обложке расползлись большие пятна плесени. Кики попыталась ее открыть, но страницы отсырели, слиплись и не разъединялись.

— И это книга?.. Книга, которая не открывается, — разве так бывает?.. Мороз по коже. Это не «несколько странная», это более чем странная просьба!.. Но раз уж попросили… — Кики боязливо взяла книгу и поспешила выйти на улицу.