Китайский казначей

Глава 13

Погода была плохой, когда они уезжали, и теперь, когда они вернулись, она была такой же плохой. Большой самолет был вынужден ждать над Нью-Йорком, где-то между округом Вестчестер и Монток -Пойнт, пока полдюжины машин перед ним готовились к посадке.

Ник сидел напряженный, как большая кошка, в своем кресле, и Ли, поняв его настроение, если не причину его, оставила его в покое. Однако причина была проста. Стало казаться, что Ник плохо перетасовал карты. Если бы последний вздох Фрэнка Бакстера был правильным, Ник теперь должен был заполучить китайского казначея, а также китайско-коммунистическую разведку стоимостью в миллион долларов, направлявшуюся в Соединенные Штаты, собранную со всех портов захода казначея. Но в Маниле и Токио Ник уперся в глухую стену. Ни какие улики не опознали кандидата Ника.

Мужчина, конечно же, знал, что за ним следят. Это была игра в кошки-мышки, но Ник больше не был так уверен, кто тут кошка, а кто мышь. Ник планировал арестовать подозреваемого в Нью-Йорке, но без микрофильмов и других явных доказательств китайская сеть вряд ли хоть сколько-нибудь будет нарушена.

Стюардесса прошла по проходу с веселой улыбкой, чтобы проверить ремни безопасности, у Ника во рту была горечь. Кирби Фэрбенкс, бывший приятель Пекоса, зашел по пути в туалет. Стюардесса пожала плечами и пропустила его. Похоже, им придется подождать еще двадцать минут, прежде чем они смогут приземлиться. Фэрбенкс подмигнул, но Ник не ответил. Он думал о фактах. Он не очень хотел встречаться с Хоуком с тем немногим, что у него было. Два члена китайско-коммунистической финансовой команды мертвы, а Большой Мальчик не более чем подозреваемый. Взгляд Ника рассеянно скользнул по пассажирам. Фэрбенкс еще не вернулся на свое место, и, как заметил Ник, ни над одним из туалетов не было вывески «Занято».

Ник назвал себя идиотом и расстегнул ремень. Затем он двинулся вперед по проходу, его плавная походка скрывала нарастающее напряжение, охватившее его.

В салоне первого класса казначей его не было. Как, черт возьми, Фэрбенкс пробрался мимо него, недоумевал Ник. Он приоткрыл дверцу кабины и внимательно прислушался. В кабине Ник услышал возбужденные голоса.

— Ты сумасшедший, чувак. Это был капитан. «Боже, мы только что подошли к Нью Йорку. Если я не успею приземлиться в течение пятнадцати минут, мы упадем в воду.

— Делай, как я говорю, — пронзительно кричал Фэрбенкс. «Выключите это радио и летите на Бермудские острова, или вы будете там, со всеми пассажирами. Я в отчаянии. Меня не волнует, что мне придется умереть, но я не поеду в Нью-Йорк, чтобы встретиться лицом к лицу с…»

Голос пилота был на удивление твердым, когда он прервал Фэрбенкса. — Я не думаю, что ты много понимаешь в самолетах, чувак. Они не летают, как птицы. Им нужно топливо.

«Руки прочь от румпеля», — рявкнул Фэрбенкс. — Я умею читать по компасу не хуже вас. Продолжай лететь на юг.

«Я должен сделать поворот. Если я этого не сделаю, мы будем прямо здесь играть в прятки с полдюжиной других крупных самолетов, летящих со скоростью триста миль в час. Чувак, мне все равно, насколько ты расстроен. Ты же не хочешь так закончить, не так ли?

Ник приоткрыл дверь чуть шире. Он увидел тело одного из членов экипажа, висевшее замертво на своем сиденье, и кровь, капающую на навигационные приборы.

— Мы прошли контрольно-пропускной пункт, сэр, — сказал второй пилот. Ник вытащил «Люгер» из кобуры. При быстром движении должно сработать. Он должен был застать Фэрбенкса врасплох, иначе этот человек мог застрелить другого члена экипажа.

Потом все случилось сразу. Второй пилот закричал: «Боже мой, правый борт…»

Внезапно большой самолет вильнул, как истребитель, и Ника швырнуло на землю через дверь. Окна кабины, казалось, были заполнены крыльями другого самолета, который исчез в призрачных облаках так же быстро, как и появился. Экипаж вспотел в унисон, а радио сошло с ума.

«Пан-Мир три-ноль-семь , вы у нас на экране, выбиваетесь из шаблона. Мы не понимаем вас. Пожалуйста, зарегистрируйтесь. Пан Мир три-ноль-семь ...

Кирби Фэрбенкс уперся в стену кабины, направив пистолет Нику в голову.

«Пилот будет убит, штурман тоже», — проревел он. «Я не хочу тратить пулю, но если придется, я это сделаю».

«Мы все умрем, если я не посажу эту машину через пять минут, чувак», — сказал пилот.

«Оставь здесь свой пистолет, Кэмпбелл, и возвращайся на свое место», — приказал Фэрбенкс.

У Ника не было выбора. Он оставил «люгер» на полу кабины и вернулся на свое место. Ли Валери посмотрела на него широко раскрытыми глазами.

'Что случилось? Я видела...'

— Забудь, что случилось, — сказал Ник. Помнишь тот автоматический пистолет, из которого ты стреляла в меня в Париже?

'Как я могла забыть?

'Где он находится?

«В моей сумочке. Это мой обычай, чтобы...

«Дай сюда».

Не спрашивая, Ли полезла в сумочку и вытащила маленький пистолет. Ник положил его в карман и снова встал. Он пошатнулся, когда самолет сделал крутой вираж. Затем по внутренней связи раздался голос капитана.

«Дамы и господа, у нас тут небольшая проблема. Приземление может быть немного грубым, так что слушайте инструкции стюардессы».

Ник мрачно улыбнулся. Пилот имел в виду, что в конце концов он попытается совершить вынужденную посадку на скорости в несколько сотен миль в час и что никто не должен паниковать, если это не сработает. Почему Фэрбенкс передумал и решил посадить машину?

Ник долго не размышлял над этим вопросом. Если высокий рыжеволосый мужчина выстрелит из кабины, игрушечный пистолет Ника не сможет сравниться с «Люгером». Ник огляделся в поисках места, где можно было бы спрятаться. Гардероб. Он быстро влез и накинул на себя пальто. Лишь несколько пассажиров заметили его странное поведение; остальные были слишком заняты своим страхом приземления. Теперь самолет быстро снижался. Нику пришлось крепко держаться, чтобы не упасть вперед.

Затем он услышал, как открылась дверь кабины.

— Кэмпбелл, — позвал Фэрбенкс. «Я беру заложников остановись с...'

Где ты, черт возьми, Кэмпбелл?

Ник вышел из-за пальто.

— Вот я, Фэрбенкс. Оба мужчины открыли огонь, а затем самолет врезался в землю, и их с сбило с ног. Ник попытался найти равновесие, но большая машина тряслась и катилась по взлетно-посадочной полосе с такой силой, что балансировать было невозможно. Как только Ник подумал, что может выстрелить, пилот сбросил скорость, чтобы снизить посадочную скорость, и Ника отбросило на другую сторону. Он увидел, как Фэрбенкс ползет по полу. К тому времени, когда самолет тихо подрулил к воротам, Фэрбенкс добрался до двери туалета, пролез через нее и запер ее за собой.

В туалете не было окна. Ник приказал экипажу держать пассажиров подальше, когда они высадятся, сел и стал ждать. Как только лестница была развернута, на борт поднялись офицеры и другие люди. Когда Ник выглянул в окно, он увидел, что большая машина окружена копами, а за ними пожарными машинами и репортерами.

Через несколько секунд ситуация выйдет из-под контроля, и Нику нужно будет что-то делать. Он встал и постучал в дверь туалета. Нет ответа. Когда он назвал имя Фэрбенкса, ответа тоже не последовало. Ник указал на дверь, и двое нью-йоркских полицейских тяжело врезались в нее плечами. Двух ударов хватило, и дверь распахнулась. Фэрбенкс был мертв. Таблетка для самоубийства, автоматически догадался Ник. Он не слышал выстрела. Китайский казначей умер, и все ответы были у него с собой.

Ник какое-то время с отвращением смотрел на ссутулившуюся фигуру в туалете. Затем он принялся за работу.

Он двигался с административной скоростью и тщательностью, которой можно было бы похвалить Хоука. Через несколько минут после высадки пассажиров и задолго до того, как их багаж был доставлен, Ник установил оцепление вокруг всей зоны прибытия.

— Все, кто проходит таможню, — сказал Ник, — должны пройти проверку. Да, это касается и журналистов, и таможенников».

У полицейского были оговорки.

«Тогда найди несколько женщин-офицеров или обыщи женщин лично».

В течение десяти минут Ник превратил обычную упорядоченную рутину зоны прибытия и таможни в поле битвы, где таможенники клялись никого не оскорблять, бизнесмены угрожали обвинениями, а небольшая армия экспертов ФБР и полицейских по поиску устроила беспорядок в багаже каждого... Ник непрерывно курил в одиночестве, наблюдая за ситуацией с яростным возбуждением. Где-то на этом самолете находилась информация, за которую небогатые китайские коммунисты заплатили более миллиона долларов, и только Кирби Фэрбенкс знал, где именно.

Дэн О'Брайен, веселый специалист по связям с общественностью Pan World Airlines, стремившийся узнать, что происходит, не был так счастлив теперь, когда узнал о том, что происходит. Он возглавлял группу чиновников PWA , которые требовали, чтобы эта нелепая и беспрецедентная задержка в их учреждениях была прекращена. В конце концов, PWA не хотела прослыть авиакомпанией, которую предпочитали шпионы. Очень дипломатично Ник сказал им, что они все могут отправиться в ад.

Это не остановило их. Были натянуты какие-то ниточки. Им удалось связаться с Хоуком и рассказать ему о своих проблемах.

— А что сказал мой агент в Нью-Йорке, джентльмены? — вежливо спросил Хоук.

«По сути, он сказал, что мы можем идти к черту», — отрезал О'Брайен, пресс-секретарь.

— Тогда мне кажется, джентльмены, что это лучшее решение, — сказал Хоук и осторожно повесил трубку.

Но, несмотря на поддержку Хоука и тщательность Ника, ничего не было найдено. Техники, выполнив свою работу, исчезали один за другим. Постепенно в зале прилета стало тише. Было ясно, что этим рейсом никто не пытался пронести что-либо важное. Ник сидел один и думал о своем поражении... Это было неправильно. Должно было быть еще одно звено в цепи. Возможно, Фэрбенкс раздавал леденцы с пронумерованными банковскими счетами и собирал информацию, которая уже была собрана воедино, но он не мог быть тем парнем, который отправил их в Пекин. Это было бы слишком похоже на генерала, который каждый день сражался на фронте, а затем рысью возвращался в штаб между патрулями, чтобы возглавить бой.

Наконец Нику пришлось положить этому конец. Людей и чемоданов для проверки больше не было. Ник подошел к бару. Он не ожидал, что ему будут очень рады в VIP-зале.

Пассажирский самолет класса Boeing 707 или Douglas DC-8 стоит около 6 миллионов долларов. К ним относятся с излишней любовью и заботой, но они не могут окупить свою покупную цену, стоя на земле. Нет ничего необычного в том, что высокопоставленный чиновник общества изо всех сил старается выяснить, как скоро потрепанный самолет снова будет готов к взлету.

В темном ангаре, где проверялся и ремонтировался Боинг-707, который летел чартерным рейсом 307 PWA из Токио в Нью-Йорк, Дэн О'Брайен, менеджер по связям с общественностью, и высокопоставленный чиновник PWA болтали с мастером ангара. В этот поздний час работало относительно немного людей, и пара говорила тихо, чтобы избежать призрачного эха, отражающегося от ангара.

«Сможет ли он снова полететь завтра? — спросил О'Брайен, указывая большим пальцем на неуклюжую тень «Боинга-707».

«Как только мы починим эту дверь и кто-нибудь заменит несколько трубок... ». — ответил бригадир, проверяя свой рабочий список. «Должно быть, сегодня на борту был сумасшедший, да?

«Мне не нужен такой день, как сегодня», — сказал О'Брайен. — Какой-то правительственный агент околачивался весь день, разыскивая Мао Цзэ-дуна или что-то в этом роде.

Бригадир сочувственно усмехнулся.

— Было бы неудачей, если бы эти правительственные парни нашли ваши восточные секс-видео, не так ли, шеф?

«Я мог бы просто использовать это», — сказал О'Брайен. — Они на обычном месте?

— Как всегда, — крикнул механик вслед О'Брайену. «Ребята в отряде начинают интересоваться».

«Скажи им, что это стоит им столько же, сколько всем остальным. Сто долларов на расходы и проектор.

Рекламщик поднялся по трапу самолета и скрылся в салоне самолета. Через минуту он вернулся с квадратной коробкой, вроде тех, что используются для транспортировки 35-мм пленки . Он был уже на полпути к лестнице, когда Ник вышел из заднего туалета, где он ждал несколько часов, и последовал за О'Брайеном. О'Брайен повернулся и спрятал страх между прищуренными глазами.

«Конечно, я могу это получить», — сказал Ник.

— Полицейский, Харви … Жалкий ублюдок! — воскликнул О'Брайен. «Это доказательства, которые он хочет. Придержите его, пока я не уберу эти пленки».

Бригадир взял гаечный ключ.

«У вас, копов, нет ничего лучше, чем гоняться за секс-фильмами? †

О'Брайен поспешно вышел из ангара. Ник хотел последовать за ним.

— Побудь здесь немного, приятель, — сказал механик. «Мистеру О'Брайену сегодня не нужна компания». Ник вздохнул. Механик был дородным, а гаечный ключ — грозным оружием. Пока Ник стоял здесь, теряя время, он услышал, как О'Брайен начал идти быстрее.

Ник сделал ложный маневр в одном направлении и пригнулся в другом. Механик быстро помахал гаечным ключом у его головы. Ник нырнул под ключ, схватил механика за руку и повернул ее. Затем он начал бить по почкам ударами, которые следовали друг за другом так быстро, что глаз не мог их заметить. Когда механик рухнул, тяжело дыша, Ник поймал его коротким сильным ударом в челюсть, и тот рухнул на пол.

Ник видел, как О'Брайен бежал впереди него к воротам и искал, куда бы спрятать пленку. Ник побежал за ним. Затем ирландец изменил курс. Нику потребовалось мгновение, чтобы понять, куда он хочет пойти, — момент, которым О'Брайен воспользовался в полной мере. Конечно, подумал Ник, стоянка для самолетов представительского класса. Было слишком поздно, чтобы остановить его. Ирландец уже был в одной из машин и завел двигатель. Вспыхнули посадочные огни и засветили прямо в Ника. Ник услышал, как О'Брайен увеличил скорость, а затем к нему приблизилась одномоторная «Сессна».

Ник развернулся и побежал. «Сессна» изменила направление и последовала за ним, рев двигателя был все громче и громче. Ник знал, что не выживет; ворота были слишком далеко. На ходу он оглянулся через плечо и увидел вращающийся пропеллер менее чем в двадцати ярдах от него — циркулярная пила, которая уничтожит его эффективнее, чем пуля.

Ник повернулся и выстрелил, но пуля не попала в жизненно важные части машины; пропеллер продолжал приближаться к нему. Он свернул вправо, и О'Брайен тоже свернул «Сессну» вправо.

В последний момент Ник упал на землю и врезался в фюзеляж самолета. Пропеллер пронесся мимо его лица, и ветер унес Ника по трассе. В темноте он мельком увидел лицо О'Брайена, освещенное тусклым светом приборной панели; лицо, смотрящее на него сверху вниз, глаза сузились от ненависти.

Ник сделал еще два выстрела по «Цессне». О'Брайен попытался повернуть машину, чтобы пойти за Ником, но, видимо, потерял его из виду или понял, что в его устройство попали. Внезапно ирландец дал полный газ и начал рулить по прямой. Маленький самолет рванулся вперед, как вздыбленная лошадь, пытаясь взлететь.

Ник продолжал стрелять, пока его револьвер не разрядился, а потом с изумлением смотрел на происходящее. В своем волнении О'Брайен забыл, где находится, или же ему хотелось сделать невозможное. Ему не хватило и половины разбега, чтобы избежать забора из звеньев сетки. Он попытался выехать со стоянки. Cessna сделала все возможное. Она помчалась к забору, как чемпион по конкуру, и в самый последний момент подняла нос в воздух. Она была всего в трех футах от земли, когда ударилась о забор и разлетелась на куски, разрушив ворота. Пламя охватило двигатель. Ник подбежал к самолету и рывком открыл дверь. О'Брайену было тесно в кресле. По положению головы Ник понял, что его больше никогда не будут допрашивать агенты AX или кто-либо еще. Пламя быстро вспыхнуло. Ник нашел коробку для пленки в кабине и вытащил ее из-под обломков.

Затем он исчез, как молния.