Клуб негодяев

Глава 15 Карлов мост

Звуки сплелись в дьявольскую симфонию. Копыта стучали о мостовую, скрипели колёса, на разные голоса гремел гром, шумел дождь. Карета неслась, словно преследуемая стаей кровожадной нечисти. На поворотах приходилось держаться ещё крепче, чтобы не вылететь на дорогу. А мертвец всё подстёгивал лошадей. Я был в эпицентре какого-то безумия.

Неожиданно карета плавно замедлила ход и вскоре остановилась. Лошади недовольно зафыркали. Я поначалу даже не понял, где нахожусь: голова кружилась, дождевые капли так и норовили попасть в глаза. Мирек похлопал меня по плечу, то ли подбадривая, то ли намекая на то, что моя поездка завершилась. Я спрыгнул на мостовую.

— Спасибо, — я обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на безголового призрака в мокром плаще, но карета исчезла. Испарилась, словно была плодом моего воображения.

Огляделся. Мирек не обманул, он довёз меня прямо до моста, который я уже не раз переходил. Не затащил в ад, не выпил кровь… Удивительно. Я с грустью вздохнул и поправил ремень сумки.

Гроза быстро прогнала пражан с улиц, поэтому то, что я увидел, стало для меня неожиданностью. В проёме арки между двумя мостовыми башнями стояла женщина. Я бы принял её за очередного призрака, явившегося в непогоду, если бы не знал её лично.

Катрин медленно вертела в руках сложенный зонтик. Её взгляд выражал безмятежность.

Как в пасть чудовища, я зашёл в арку и убрал с лица мокрые волосы. Неважно, дочка ли это графа, или Филдвик, всё равно эта встреча ничего хорошего не сулит. Стала бы девушка из благородной семьи бродить по городу одна да ещё в такой дождь?

— Я не верила, что ты придёшь, — девичье лицо обезобразила плотоядная ухмылка. — По словам Перси, ты просто ничтожество.

Я огрызнулся:

— Что ж он так долго со мной возится, раз я ничтожество? Я сыт по горло его спектаклями. Что он на этот раз придумал?

— Я бы на твоём месте так не горячилась.

— Ты здесь не просто так. Какое ты имеешь отношение к этому?

Катрин мельком взглянула вниз, как бы опасаясь ступить в лужу.

— Хочешь знать, почему Перси доверил мне свой секрет? — высокомерно произнесла она. — Потому что я — особенная. Таким, как я, дозволено всё. Пусть никчёмные людишки думают, что хотят, я другая, не такая, как они. У меня дар.

Я ничего не понимал. То, что она говорила, больше походило на бред сумасшедшего, а не на речь благовоспитанной девицы. Она не вампир, у неё нет сверхчеловеческих способностей. Хотя, может, она имела в виду нечто более приземлённое?

— Талант к музыке это прекрасно, только он не даёт тебе право унижать тех, кто им обделён.

— Да ты понимаешь, что такое музыка?! — яростно парировала Катрин и, не дав мне ответить, продолжила. — Музыка — это шум. Бессмысленный шум, извлекаемый из инструментов. Это вой, визг и прочие мерзкие звуки, которые дураки так боготворят. Знаешь, как я люблю тишину? А никто не любит её так, как я.

Было противно слышать эти циничные слова из уст музыканта.

Катрин не успокаивалась.

— С детства я была рабыней чёртова рояля. Я проводила за ним почти весь день, занималась до дрожи в пальцах, терпела удары по рукам за каждую неверную ноту. Из-за этого я мало читала, и отец говорил, что это мне на пользу. Я не прикасалась к игрушкам, которые мне выписывали из-за границы — у меня не было ни сил, ни времени на игры. Много лет я терпела унижения и страдала от ужасного шума. Единственным утешением была моя слава. Взрослые, как идиоты, сходили с ума от моей игры, обо мне даже несколько раз писали в газетах. На каждом концерте я, причёсанная, в красивом платье, била по ненавистным клавишам, с трудом доставала до педалей, и при этом чувствовала обожание толпы. Скромная плата, но всё же лучше, чем ничего.

— Я был о тебе лучшего мнения. Жаль, что слова Франсуа и близнецов оказались правдой.

Это ещё больше распалило Катрин. Образ скупой на эмоции девушки почти исчез из моей памяти. Она сжала в руках зонтик так, словно хотела его сломать.

— Они — ничто. Они не имеют права судить обо мне. Они вообще не должны существовать!

— Они ничем не хуже тебя. Во многом даже лучше, — твёрдо произнёс я.

— Ты, как мои родители, живёшь в грёзах и не видишь реальности. Ангелочки… фу, слово-то какое тошнотворное… Брат с сестрой безмозглые создания, напрочь лишённые талантов, а все вокруг их боготворят. За светлые кудряшки, за голубые глаза, за то, как они трогательно держатся за ручки… Какая чушь! Чем они лучше меня, чем?! Почему мне приходится зарабатывать любовь, а им она даётся даром?!

Её присутствие было мне настолько неприятно, что хотелось развернуться и уйти, наплевав на обещание, данное Филдвику. Или это и есть сюрприз, который он для меня приготовил? Очень извращённая пытка, ничего не скажешь.

— Я ещё могу понять, почему так пекутся о Флориане. Он единственный сын, наследник рода. Но чем Амандин заслужила столько внимания? — Катрин задыхалась от негодования. — Почему столько мужчин просят у отца руку и сердце этой соплячки? Почему я обречена на жизнь приживалки в родительском доме?!

— Катрин, пожалуйста…

— Ты не представляешь, как я была счастлива, когда моим женихом был де Левен. Конечно, он мне никогда особо не нравился. Придурок, вечно несущий всякие глупости. И всё же это было лучше, чем остаться старой девой.

Я инстинктивно отошёл подальше.

— Как Франсуа только мог назвать тебя своей невестой…

Ещё одна агрессивная гримаса не добавила Катрин привлекательности.

— А он и не называл. Когда наши родители поставили его перед фактом, этот подлец настоял на расторжении помолвки!

Ничего себе «романтическая» история. В душе зашевелилось чувство злорадства и гордости за Франсуа. Слава Богу, не он выбирал себе суженую, а то я бы в нём разочаровался.

— Теперь всё изменится, — я с трудом расслышал голос Катрин за раскатом грома. — Я уже научилась пользоваться даром, и де Левена ждёт заслуженное возмездие. Пусть мучается сильнее меня. Я говорю это тебе только потому, что ты всё равно не успеешь ничего предпринять. Я убью тебя раньше.

Я крепко сжал ремень сумки. Будь она нечистью, я бы без колебаний вонзил кол ей в сердце. Зря я раньше не воспринимал Катрин всерьёз, в ней столько злобы, что её и без дружка-вампира стоит опасаться.

— Убьёшь? — я нервно усмехнулся. — А я-то думал, Филдвик позвал тебя сюда в качестве зрителя. Что-то слабо верится. У тебя нет причин убивать меня, мы едва знакомы.

Девушка напряглась, но так и не сдвинулась с места.

— Перси обещал спасти меня. До него, в Крумлове, я встретила демона, который продал мне дар управлять людьми с помощью музыки. Дар обошёлся мне слишком дорого, он стоил мне души. Да, меня изначально не устраивала цена, но соблазн был слишком велик. Перси сразу понял, что к чему при нашей первой встрече. Когда он обратит меня, я стану бессмертной, и моя душа не достанется тому гнусному демону.

Дело принимало неприятный оборот. Выходит, то, что на концерте я принял за вампирский гипноз, было проявлением демонического дара? Видение вызвала Катрин, а Филдвик всего лишь этим воспользовался для очередного своего трюка.

— Филдвик не спасёт твою душу. Он только больше её извратит.

— Дурак, — девушка посмотрела на меня с откровенной жалостью. — Неважно, какой станет душа. Главное, я буду сама себе госпожой.

Она могла до бесконечности изливать на меня всю свою обиду и злобу, если бы не появление нового действующего лица. Окутанный густым дымом, Филдвик материализовался из ниоткуда. Наверняка, и опоздал он для большего эффекта.

С момента нашего знакомства во мне что-то изменилось. Если раньше его ужимки навевали на меня панический ужас, теперь оставалось лишь чувство глубокого отвращения.

Вампир не удостоил ни меня, ни Катрин даже кратким приветствием.

— Какая прелесть, все уже в сборе, — он опёрся на зонт, как на трость, и с ленцой оглядел нас. — Нам предстоит занимательнейший вечер. Жаль, что для кое-кого он будет слишком коротким. — Филдвик многозначительно прищурился. — Я весь в предвкушении.

Он остановил взгляд на мне, такой пристальный, как будто пытался разглядеть меня насквозь. Его жеманность сменилась вполне естественным раздражением.

— Опять удивляешь, Сандерс. Ты снова смертный, но я не могу проникнуть в твой разум. Как ты это делаешь?

Я с благодарностью вспомнил о булавке Хедвики, спрятанной в складках шейного платка.

— Предпочту оставить это в секрете, — холодно ответил я.

— Ладно, мне это неинтересно, — Филдвик развернулся лицом к Катрин и взял её за руку. Девушка вмиг засветилась от счастья, ей явно льстило внимание загадочного ухажёра.

— Перси, милый, я больше не могу ждать, — сказала она полушёпотом. — Давай же, подари мне бессмертие, и я разделю с тобой вечность. Я буду нежна и послушна. Дай мне силу вампира, и я выпью кровь этого недоумка. Я прикончу его и других твоих врагов!

Неожиданно я почувствовал подозрительную вибрацию в воздухе и отпрянул. Но было поздно. Мои ноги опутала чёрная верёвка, и я моментально упал. Разрастаясь в клубах дыма, она расползлась по мне, как многоглавая змея. На любое моё движение, верёвка реагировала недружелюбно, сдавливая ещё сильнее.

Филдвик мог бы проще меня обездвижить. Перед дамой красуется, сволочь.

Вампир властно привлёк к себе девушку, отчего та не скрывала своего восторга. Такой обворожительной улыбки я у неё ещё никогда не видел… Впрочем, мне было не до этого. Верёвка угрожающе защекотала шею, я боялся быть задушенным.

— Я сделаю всё, что ты пожелаешь, любовь моя, — проворковал Филдвик.

— Катрин, не слушай его! Ты не понимаешь, на что идёшь! Это же… — верёвка заткнула мне рот и сжала голову так, что в ушах зазвенело.

Катрин с презрением смотрела на меня, пока вновь не отвлеклась на предмет своего обожания.

— Давай же, Перси.

Филдвик наклонился к ней, но не для укуса. Их губы слились в поцелуе. Девушка была не против, она обвила его руками за шею.

Я зажмурился, лишь бы не видеть этих позёров.

Вскрик. Нет, скорее, всхлип.

Что-то тяжёлое упало рядом.

Сломанной куклой передо мной лежала Катрин. От вида раны я в ужасе дёрнулся на радость чёрной верёвке: горло несчастной было рассечено до позвоночника. В том, что дочь графа де Сен-Клода была мертва, не было никаких сомнений. По коже пробежал дикий холод, перед глазами запрыгали тёмные пятна, сознание грозилось покинуть меня.

Филдвик облизал нож и, поморщившись, выразительно сплюнул.

— Какая гадость. Даже на еду это девчонка не годится.

Верёвка начала таять мягким дымом. Не дождавшись, когда она окончательно исчезнет, я отодвинулся подальше от трупа. Навалившаяся слабость не давала мне встать на ноги.

— Я хоть и не слышу твоих мыслей, всё равно знаю, о чём ты сейчас думаешь, — Филдвик протирал лезвие платком. — Хочешь узнать, почему я так поступил с мадемуазель де Сен-Клод. Она мне надоела, — он отбросил в сторону грязный платок. — Вообще-то я ценю редкости, но это особый случай. Несмотря та то, что эта смертная обладала даром демона, она была слишком скучной и предсказуемой. Она была для меня, как книга, которую уже когда-то приходилось читать. Обложка новая, а содержание — банальность от начала до конца. Я не стал ждать чуда на последней странице.

Я молчал. Боролся с дрожью и подступающей тошнотой.

— Теперь ты понимаешь, что мои угрозы не пустой звук. Как видишь, я могу не только запугивать. Сначала обратил де Левена, теперь прикончил её…

Его слова были хуже удара ножа.

— Нет! — воскликнул я. — Господи, Франсуа…

Мне не хватало воздуха. Я не смог уберечь своего друга… брата…

Филдвик рассмеялся.

— Я знал, что ты поверишь. Твой Франсуа пока цел и невредим, — издевательски усмехаясь, он обошёл тело Катрин и приблизился ко мне. — Я займусь им после того, как разделаюсь с тобой. Продлю послевкусие совершённой мести.

На миг мне стало легче, но только на миг. Франсуа в опасности, а я не в силах помешать злодею.

— Ты не сделаешь этого, — процедил я сквозь зубы.

— Почему же? — Филдвик скептически изогнул брови. — Ведьма и тот вампир обучили тебя тайным знаниям? Тебя теперь можно величать охотником на нечисть? Это даже не смешно. Однако…

Он прищурился. В глазах вспыхнули и погасли алые огоньки.

— Можешь продемонстрировать свои новые умения. Сейчас ты увидишь сюрприз, который я для тебя приготовил.

Я опешил. Так этот кошмар не был обещанным сюрпризом?!

— Ты когда-нибудь слышал о големах?

Намёк был слишком прозрачным, и от этого на душе стало ещё тревожней. На мосту десятка два статуй, если не больше. С виду они мирные, в основном святые и младенцы, но чёрная магия может запросто сделать из них чудовищ. Если оживёт хотя бы половина, нет, четверть…парочка… Я и с одним големом не справляюсь.

Я не удержался и бросил взгляд на тёмный от дождя мост. Пока ни одна статуя даже не пошевелилась.

— К чему столько возни с человеком? — я повернулся лицом к Филдвику. — Зачем использовать такую изощрённую магию?

— Я уже говорил, что сюрприз готовил для Сандерса-вампира, а не для Сандерса-человека. Конечно, обидно, что ты опять расстраиваешь мои планы, однако это всё же не повод дарить тебе лёгкую смерть.

За спиной послышалось странное постукивание. Я обернулся прежде, чем дал волю воображению.

Ко мне подкрадывался скелет. Желтоватые кости почти не скрывала мокрая накидка — единственное его одеяние. Череп блестел от влаги.

Какая мерзость, он оживил чьи-то останки… Нет, постойте!

— Это же статуя с башенных часов!

— Не просто статуя, а статуя, изображающая Смерть. Символично, правда? — Филдвик сказал это таким тоном, будто мы с ним разглядывали шедевр искусства в музее. — Все статуи на башне ратуши — готовые големы. Нужно только знать, как их пробудить. В них самих есть подсказки. Для опытного авантюриста не составит труда это сделать.

Смерть разжала челюсти и зашипела. Я не сразу понял, что это предупреждение перед атакой, поэтому еле отскочил, когда меня чуть не сцапали костлявые руки. Пришлось спасаться бегством. Я тотчас промок до нитки — дождь усилился.

Филдвик кричал мне вслед:

— Так нечестно, Сандерс! Я уже в курсе, что ты быстро бегаешь! Покажи что-нибудь новенькое!

Я нёсся со всех ног, задыхаясь на бегу. В голове как назло не было ни одной стоящей идеи. За мной гонится живой скелет — что я могу сделать?! Да он не успокоится, пока не сдерёт с меня шкуру!

На миг меня ослепили всполохи молний. В следующую секунду Смерть, заключив меня в свои объятья, сбила с ног. Я упал и сдавленно вскрикнул от боли. Сразу сбросить с себя голема не получилось, хоть он и выглядел лёгким, его силе мог позавидовать Геракл. На моём горле сомкнулись его пальцы.

«Будь я вампиром, я бы разобрал его по косточкам…»

Эта мысль могла бы стать последней в моей жизни, если бы мне не посчастливилось очутиться на свободе. Громкое бряцанье, — и скелет отпустил меня.

Вопреки ожиданиям, своему спасению я был обязан вовсе не Филдвику, решившему собственноручно меня прикончить. Выпутываясь из накидки, оскорблённый скелет шипел на какого-то человека. Тот стоял спиной ко мне и, судя по напряжённой позе, был готов снова наброситься на голема. Я приподнялся и потёр ушибленный локоть.

— Чёрт возьми, а вы ещё кто?

Незнакомец резко обернулся.

Я узнал его лицо даже в полутьме.

— Не нужно ведь представлять вас друг другу? — Филдвик появился как всегда внезапно. Он протянул мне руку, как бы желая помочь подняться, но я проигнорировал его жест.

— Кемп с тобой заодно…

Филдвик хмыкнул.

— Не валяй дурака, Сандерс. Мы с ним были лишь членами одного клуба. И с мертвецами я дружбу не вожу.

Тем временем скелет вновь кинулся в мою сторону, но тут же был схвачен Кемпом. Голем бился в его руках и отчаянно хрипел. Уж на кого, а на мертвеца мой давний знакомец не был похож.

В этой суматохе я пытался уловить мысль.

— Но как?.. Разве Кемп мёртв?

— Врать только не надо, — закатил глаза Филдвик. Я даже порадовался, что он неверно растолковал мои слова, значит, мой разум от него защищён надёжно. — Сам же привёз мне его труп. Щедрый подарок, надо сказать. Каким же образом ты его добыл?

Чёрт, так вот, кто помог трупу «уйти». Зря мы с Франсуа спрятали его недалеко от дома графа.

— Он отравился ядом королевской кобры, когда пытался угостить им меня, — с удовольствием солгал я, поднимаясь.

— Я так и думал.

— Что это за существо?

Вампир молчал, как бы наслаждаясь интригой. Я в напряжении ждал ответ, желая, чтобы хотя бы гром заглушил отвратительное кряхтение скелета.

— Твоё счастье, что Родерик на том свете и не ведает, какой у него глупый внук. Сходство у вас только внешнее, — после паузы сказал Филдвик. — Он всегда отличался любознательностью, у тебя же есть лишь пустое любопытство. А любопытство, как известно, сгубило кошку.

Меня затрясло от негодования. Мало того, что он не хочет прямо отвечать, так ещё некстати напомнил про мой образ. Если я сейчас превращусь в кота, это будет вообще караул.

Филдвик подошёл ещё ближе и раскрыл над нами зонт. По его лицу медленно стекали дождевые капли. Спокойный взгляд не внушал доверия.

— Мы с тобой создали вампира. Тот, кто раньше был Эрнестом Кемпом, теперь классический нечистый покойник. Нежить, лишённая человеческого разума, способная только подчиняться таким, как я, и охотиться. Видел бы ты, как он пьёт кровь своих жертв, он такой ненасытный. Приходится быть очень осторожным, чтобы его пасти. Что, не нравится? Да, именно ты помог мне сотворить чудовище. Бросил труп злодея на произвол судьбы, даже молитву никакую не удосужился над ним прочитать. Какая непростительная беспечность.

— Так уничтожь его!

— Чтобы сделать тебе приятное? Нет уж, сам виноват. Я бы и из тебя сделал такого слугу, но, боюсь, не получится. Одной насильственной смерти для этого мало.

— Оставь меня в покое, — голос позорно дрогнул.

— Что такое? Готов встать на колени и молить о пощаде? — Филдвик хотел было дотронуться до моего лица, но я отмахнулся от него. — А, гордость всё-таки побеждает страх. Какой же у тебя скверный характер — ничем не исправишь. Ни страданиями, ни болью. Как ни старайся… Уйдите прочь! — внезапно рявкнул он на своих прислужников. — Вы меня раздражаете ещё больше, чем этот мальчишка!

Те повиновались.

В тот момент стало по-настоящему страшно. Поняв, что дальше ломать комедию бессмысленно, вампир без лишних церемоний вонзит в меня зубы. Как актёр я для его спектаклей негодный, а как зритель — неблагодарный.

Неужели всё напрасно? Нет, всё не может так нелепо закончиться! Я столько всего не успел. Мне нужно наконец объясниться с Франсуа и Элен, отблагодарить Хедвику, поговорить с Андреем… И вернуть ему кое-что.

Взгляд упал на сумку. Это не ускользнуло от Филдвика.

— Не в первый раз замечаю, что ты смотришь на эту сумку, как будто там ключ к твоему спасению. Ну давай, показывай. Повесели меня напоследок. Держу пари, ты вооружился осиновым колом.

Проклятье! Получилось ещё унизительней, чем я думал. Лучше бы явился с пустыми руками.

— Пока я жив, ты не увидишь…

Мощный рывок — и моя последняя надежда оказалась у Филдвика.

— Грош цена твоим обещаниям, Сандерс, — сказал он с неестественной укоризной и, отбросив зонт, начал рыться в сумке.

Первым делом он извлёк руку славы. Несмотря на дождь, на кончиках чёрных пальцев пританцовывали огоньки.

— Помню это убожество. До сих пор не пойму как твоего предка приняли в клуб с неправильной рукой, — Филдвик кинул её нам под ноги. — А это уже интересно, — он достал пистолет и поднёс его к носу, — пахнет серебром.

Он кинул в меня сумку и, посмеиваясь, побрёл вдоль моста. Пистолет Андрея так и остался у него, и от нехорошего предчувствия на меня опять напал озноб.

Вампир сел на перила моста и прислонился к высокому постаменту святого, чьё имя я не разглядел в темноте. Он небрежно закинул одну ногу на другую.

— Просто смирись с тем, что судьба уготовила тебе нетривиальную смерть, — он сделал вид, что прицеливается.

Плохо соображая, я поднял руку славы.

Филдвик самодовольно улыбнулся.

— Хочешь воспользоваться чёрной магией? Ты не сделаешь этого, ты же хороший мальчик. Да, Роберт?

Клянусь, я бы стал плохим, если бы это спасло тех, кто мне дорог!

Раздался выстрел.

Филдвик коротко вскрикнул. На его груди появилось тёмное пятно. Он откинулся назад и свалился с перил.

Всё произошло так быстро, что я поначалу ничего не понял. В недоумении уставился на руку славы. Мигая огоньками, она лениво пошевелила пальцами.

Я подбежал к перилам и, вцепившись в них, посмотрел вниз. Пусть это хитроумная ловушка, любопытство всё равно берёт своё. От дождя поверхность реки была рябой, ничего не намекало на присутствие вампира. Может, он прячется под мостом?

Рука славы, зашевелившись сильней, захрустела суставами.

— Это всё ты, — пробормотал я.

Огоньки загорелись ярче.

Нехотя пришлось признать, что и от чёрной магии есть толк.

Как во сне я добрёл до сумки, закинул в неё послушно погасшую руку славы и, проигнорировав зонт Филдвика, пошёл в сторону площади. Я до конца не верил в произошедшее. Было трудно осознать, что мне и Франсуа больше ничего не угрожает. Теперь я никогда не забуду название реки, которое раньше казалось мне несуразным. Влтава. Не хочу знать, что оно означает.

Какое-то безрадостное облегчение. Я шёл и не оглядывался — не хотел снова увидеть тело Катрин, пускай и вдалеке.

Добрался я до «Старого дуба» с Божьей помощью, не иначе. Промокший, замёрзший, смертельно уставший. Не ожидая подвоха, вошёл в тёмный номер.

— Будь моя воля, я бы посадил тебя под замок.

Андрей встал со стула и пошёл мне на встречу. Я попятился.

Честное слово, он сделал то, чего не удалось Филдвику — без всяких трюков напугал меня до одури. Представляю, как он разозлился, когда я исчез. А если заметил ещё и пропажу пистолета, который теперь покоится на дне Влтавы…

Нежданный гость протянул руку.

— Дай булавку.

Деваться было некуда. Пришлось выполнить его просьбу, или даже приказ. Не получалось сказать ничего в своё оправдание, нужные слова не шли на ум. Сердце в панике колотилось, отдавая тяжёлым гулом в голове.

— Я думал, ты более благоразумен, — Андрей держал передо мной оберег, как будто нарочно издевался. — Наверное, можно не говорить о том, что ты заставил нас поволноваться, а Хедвика решила, что тебя похитили?

— Мне жаль.

— Это было неоправданное геройство.

— Знаю.

— Ты мог погибнуть.

— Но не погиб же.

— Замолчи.

В комнату ворвалась запыхавшаяся Хедвика. Наверное, ей кто-то сообщил, что я вернулся в гостиницу. Уверен, она бы растерзала меня на месте, если бы не мой жалкий вид. Девушка тут же велела мне переодеться в сухую одежду, а ещё лучше, забраться под одеяло, чтобы согреться.

— У неё столько вопросов к тебе, — как бы между прочим сказал Андрей, когда Хедвика ушла.

Стараясь не смотреть на него, я скинул куртку прямо на пол и достал из ящика полотенце.

— А ты и рад залезть кому-нибудь в голову.

— Это упрёк?

— Вроде того.

— А теперь, будь любезен, послушай меня, — Андрей вырвал у меня из рук коробок со спичками и сам стал зажигать свечи. — Ты не должен был так поступать. Хедвика так расстроилась, что не смогла сосредоточиться на колдовстве. Видел бы ты её, когда мы никого здесь не обнаружили, у неё чуть истерика не случилась. Где ты был? Нет, нет, даже не думай дерзить по поводу чтения мыслей, — после маленькой паузы он добавил: — Я чувствую, тебе необходимо выговорится, мой мальчик.

Он и вправду сменил гнев на милость, отчего мне стало неловко. Заново переживая последние события, я рассказал ему всё. Я старался не упустить ни единой важной детали, и всякий раз кожу покалывало от мурашек при самых тяжёлых воспоминаниях. Пару раз Андрей меня останавливал, когда говорить было невмоготу. «Я вижу, вижу», — пробормотал он, когда у меня перед глазами возникло перерезанное горло Катрин. Меня даже успокаивал его голос.

Я упорно не хотел ложиться в постель, однако едва голова коснулась подушки, я понял, как нуждаюсь в отдыхе. Все мышцы заныли, глаза стали слипаться, давала о себе знать неминуемая мигрень. Я уже успел провалиться в сон, когда дверь протяжно скрипнула. Хедвика принесла дымящуюся чашку.

— Какое-то зелье? — хрипло спросил я, приподнимаясь.

— Хватит с тебя магии на сегодня. Это всего лишь чай с травами, — Хедвика поставила чашку на прикроватную тумбочку и погладила меня по волосам. — Как бы не заболел, дурачок. Эх, всыпать бы тебе по-хорошему.

Андрей усмехнулся.

— Пусть поспит спокойно, заслужил. Он одолел Филдвика на Карловом мосту, и этот негодяй больше никогда его не потревожит. С серебряной-то пулей в сердце.

— Что?

— Потом узнаешь подробности. Пусть завтра придёт ко мне. Если забудет, напомнишь ему. А я пока проверю, на месте ли все големы Староместской ратуши.

— Какие ещё големы?..

Не вслушиваясь в их разговор, я отпил пару глотков душистого чая и с головой залез под одеяло. Действительно, хватит на сегодня магии.