Клятва

Глава XVI Крови и зрелищ

Толпа. Люди все тянулись и тянулись вперед, спешили, галдели, ругались, покрикивали, плевались, били друг друга в спину, лишь бы поскорей увидеть бой.

Даня держался Корсара, стараясь не отставать. Получалось плохо: он то и дело врезался в кого попало, чуть не получил по голове от очередного пьянчуги, случайно врезался незнакомой девушке прямо в грудь.

— Нахал! — взвизгнула она, прикрывшись руками.

Щеку тут же обожгло ударом.

— Простите, — бросил Даня, потирая место удара, тут же врезавшись еще в кого-то. К счастью, без происшествий.

В воздухе висел запах пота и прокисшей капусты, который заставлял морщиться пацана при каждом вдохе.

Толпа встала.

Еле пробравшись к ее голове вместе с Корсаром, салага увидел, как невысокий старичок с длинными усищами, окруженными двумя охранниками-амбалами обсчитывает каждого прохожего. Люди в спешке кидали монеты ему в руки и также быстро проходили дальше, по лестнице вверх. Ещё один, ещё.

— У тебя нет денег? — спокойно, но хорошо слышно среди общего гула, спросил Корсар.

Пацан утвердительно кивнул.

— Вход, конечно, не дешевый, но считай, тебе повезло, — ухмыльнулся он, ныряя в карман комбинезона.

— Двое.

— Сорок! — гаркнул старик, поправляя дужку больших, с кулак размером очков.

Зазвенели монеты.

— Сегодня будет отличное шоу, ты не думаешь? — спросил Корсар, отталкивая очередного зазевавшегося посетителя.

— А что там будет? — почти криком спросил Даня, протискиваясь меж очередной кучки людей.

— Ха! А ты и правда как с луны свалился.

Впереди была лестница. Неровно сваренная, где-то мятая, где-то гнутая, местами проржавевшая, прикрытая с боков бетонными блоками.

Ещё несколько рывков.

— Отвали, уродец! — рявкнул толстопузый дядька, толкнув пацана на пару метров назад, в густую толпу.

Казалось, этому кошмару не будет конца. Снова люди, люди, толчки, охи и ахи, смутные обрывки разговоров и мерзкий запах пота.

Наконец, последняя ступень.

Секунда, чтобы отдышаться, ещё одна, чтобы осмотреться.

— Охренеть, — выпалил парень, оглядывая арену. Не так он себе её представлял, совсем не так.

Трибуны змеями расползлись по обе стороны здания, смыкаясь овалом. Они были выдержаны в том же стиле, что и ведущая лестница — грубо, небрежно, но крепко. Трибуны кольцами спускались вниз, как в цирковых шатрах, постепенно подходя к месту битвы.

Почти все места были забиты, а потому приходилось аккуратно пробираться через ноги сидящих зевак, снова толкаться и искать место попросторней.

Толпа неустанно расползалась по здоровенному залу. Вдруг кто-то из общей массы ткнул Даню в плечо.

— Парень, такой день! — подозрительно задорно гаркнул коротышка, на локтя три ниже его. — Выпей, всего шестерка за такую настойку!

Незнакомец сверкнул крохотным бутыльком с болотного цвета жидкостью внутри.

— Что это?

Коротышка поморщился, потом сплюнул.

— Буйвол! Не жалей, выпьешь, почувствуешь себя как сам Мясник!

— Нет, спасибо…

Карлик выругался и тут же растворился в толпе.

Даня пожал плечами.

— Чудила… А где же… — мямлил он себе под нос. — Корсар?

Пацан усердно замотал головой, но так и не смог отыскать своего проводника.

А толпа ползла, ругалась, пыхтела, размазываясь по периметру арены.

Ведомый ей, зыркая во все стороны, Даня вдруг оказался подле самой арены, в первых рядах. Отсюда открывался шикарный вид на нее.

Арена была утоплена немного ниже, чем трибуны и ограждена массивными бетонными блоками, выставленными в два ряда. Поле битвы растянулось на двадцать пять метров в длину и десять в ширину. Такое расстояние было наиболее комфортным для сражений как с людьми, так и с мутантами.

— Всем заткнуться! — искаженно крикнул голос откуда-то выше, так, что все в зале замолкли. Даня задрал голову.

Наверху, прямо под потолком, растянулись мостки, проходящие по периметру здания и сведённые друг с другом накрест по диагонали. Их удерживали мощные, стальные тросы. Оттуда и доносился голос.

Что-то сверкнуло, парень прищурился.

Это был блик от прицела снайперской винтовки. Наверху, вместе с галдящим голосом, расположились восемь снайперов, на каждом углу мостков и по периметру. Они не спеша заняли позиции, как только ведущий начал говорить.

— Как вы знаете, сегодня — особый день! К нам в гости пожаловал сам Сибирский Мясник! Давайте же поприветствуем старого волка!

Все как с цепи сорвались. Возлух разорвали громкие крики, хлопки и свисты.

— Давайте, выпустите его уже! — упиваясь собственной слюной, орал кто-то сзади.

— Мясника на арену!

— Пусть выйдет и прирежет уже кого-нибудь!

Постепенно, несвязанные фразы переросли в ритмичное скандирование.

— Мясник! Мясник! Мясник!

Толпа жаждала крови и зрелищ.

— И-и-и-и-та-а-к! Поприветствуйте, на арене сам, Сибирский Мя-ясн-и-и-к!

Двое над воротами потянули за цепи и с помощью системы противовесов медленно подняли ржавую решетку. Цепи жутко заскрипели.

Толпа на секунду умолкла.

Шаг. Твердый и уверенный. Из теней показался Егерь. Такой же спокойный и сосредоточенный, как и всегда. Ни визг толпы, ни галдеж ведущего, ни блики снайперских винтовок не могли поколебать его.

Он был в легкой майке-тельняшке, обнажившей его мощные руки и часть спины.

На левом плече Даня увидел татуировку. Это был феникс. Аккуратными, тонкими, извилистыми линиями, он тянулся вверх, ближе к шее, там же расправляя широкие, черные крылья, смыкающиеся в тонкие стрелы. Клюв был раскрыт, а шея элегантно вытянута. Глаза будто бы блестели пламенем.

«Как странно, — подумал парень, всматриваясь в узор тщательней, — как странно…»

— И сегодня, — продолжил ведущий, — сегодня, мясник нарубит нам мяса!

Свист, аплодисменты, пьяные крики.

— Теперь я тут легенда! — пьяно гаркнул кто-то позади. — Я прикончу Мясника!

Даня обернулся.

Вытянув руки вперед, с трудом раздвигая толпу, бегом прорывался какой-то мужчина лет двадцати пяти-тридцати от силы. На его худом, бледном лице, вспучились вены. Он скалил зубы, шмыгал носом, неуклюжим шагом приближаясь к арене.

— Порву! Порву как суку! — хрипя, кричал он. — Готовься!

Все только посмеивались, глядя на эту жалкую картину. Казалось, ещё два-три шага и он сломается, словно спичка.

«Неужели и правда решился?» — пронеслось у Дани в голове, перед тем как смельчак пошел в бой.

— Я порву его как щенка! А-а!

Прыжок.

К счастью, ноги он себе не сломал, а просто неуклюже грохнулся.

Повисла неловкая тишина.

Егерь спокойно повернулся. На лице возникла слабая улыбка.

— Ты ничего не перепутал, дружище?

Выскочка еле поднялся, потер красные от песка слезящиеся глаза и сплюнул.

— Да! Думаешь не уделаю? Не прикончу?

Егерь скрестил руки на груди, всем своим видом показывая, что драться не собирается.

— Вот так начало боя! — гаркнул ведущий. — Монстру кинули зайчика!

— Никакой я не зайчик! — взбесился тот. — Я — повелитель арены!

Не успел ведущий ответить, как зайчик ринулся вперед. Без техники, без тактики, без хоть какого-то плана, ведомый лишь на чувствах, рванул в бой.

Он занес правую руку, в надежде поразить перевозчика одним мощным ударом, как вдруг рухнул на колени, а потом схватился за живот. Нелепо выпучив глаза и высунув язык, он начал жадно хватать воздух. Песок у ног окрасился в красный.

— Ну как, полегчало? — спросил Егерь, щелкнув пальцами у парня под носом.

— Я… Я! Пове…

Пламенную речь оборвал мощный удар в морду.

— Ха! Напоили Буйволом беднягу, — выпалил рядом стоящий мужичок. — Теперь остался без ребер…

Тушка опьяненного странным зельем мужичка расползлась по песку.

Даня оторопел, понимая какие перспективы могли его ждать после принятия этого чудо-зелья.

— Два легких удара! — заключил голос сверху. — Два удара! Унесите несчастного, пока его тельце не задавили…

Тушку смельчака утащили почти сразу, остался только небольшой шлейф крови, блестевшей алым на песке.

— Ха-ха! — смеялся лысый мужик слева, с огромным носом, смахивающем на бочку. — Вот так-то!

Толпа жаждала продолжения. Егерь это знал. Нужно шоу.

— И неужели, — криком, но также размеренно спросил перевозчик. — Это всё, ради чего я здесь?

Даже ведущий немного запнулся, а галдеж толпы тут же стих.

— Ха! Вы только посмотрите! Уже не молод, а кровь ещё кипит! Дайте же мяснику его топор!

В воздухе что-то блеснуло. Иглообразный силуэт быстро летел вниз, со свистом разрезая воздух.

— Поймал! — выпалил Даня, широко раскрыв рот.

На арене заиграли короткие блики.

Егерь широко улыбнулся, блеснув зубами.

— Вот и встретились… — сказал он, осматривая оружие.

Длинное, дрожащее бликами лезвие, растянулось на семьдесят сантиметров вперед. Оно зло скалилось волчьими зубами, выбитыми на фухтеле и жаждало крови.

Егерь плотней сжал паракордовую рукоять, почувствовал приятное тепло, разлившиеся по телу.

Лезвие описало небольшой полукруг и взмыло вверх.

— Крови и зрелищ!

— Кро-ви! Кро-ви! Кро-ви! — скандировали трибуны.

— Выпустите волка… — нарочно медленно протянул ведущий. — Да начнется битва!

На той стороне арены начались какие-то движения. Заскрежетали засовы, но на сей раз не снаружи. Что-то шмыгнуло к решетке. В темноте заблестели зубы.

Даня, задержав дыхание, ждал. Он ясно помнил ту ночь. Ту кошмарную ночь, когда всех его друзей и единственного родного человека загрызли. Когда жизнь перестала быть прежней. Когда он сам ощутил холодный поцелуй смерти и адские конвульсии, бьющие из момента в момент.

— Эту зверюгу мы поймали совсем недавно! — радостно воскликнул голос сверху. — Совсем молодой и потрепало его знатно. Бедолага… Но под травами злой, зараза! Ух!

Когда скрежет ржавых засовов стих, из закутков тьмы выполз, дрожа всем телом, волк.

— Какой уродец, — спокойно сказал Егерь, осматривая противника.

Кавказец был прав. Он был даже страшней тех тварей, что он видел в деревне. Из множества ран, гноем сочилась вязкая, темная кровь. Ощерившаяся, блестящая медными глазами, злая, морда, скалила белые, бритвенно острые зубы. Порванные уши, иссеченный шрамами нос и глаза, растрепанная серая шерсть. Животному явно было больно. Но тварь шла. Сперва тихо, принюхиваясь и осматривая будущую жертву.

Егерь сжал рукоять.

Все ненадолго умолкли, в ожидании действий.

Лапы волка бесшумно продавливали песок.

«Снова эта тварь… Сколько можно преследовать меня?» — только успел подумать Даня, как вдруг волк слишком резко и шустро ринулся вперед.

Несмотря на паршивый внешний вид, бежал он ладно. Даже пытался лавировать, то влево, то вправо, пытаясь запутать Мясника. За три метра волк чуть сбавил темп и немного сгорбился, упершись лапами в песок. Прыжок. Резкий и быстрый. Не для Егеря. Тварь вытянула лапы вперед, выпустив крючковатые, острые когти, как можно шире раскрыла пасть. В разные стороны полетели слюни. Казалось еще секунда, какое-то жалкое мгновение и животное вцепится кавказцу в горло, разорвет артерию, завалит и раздерет ему лицо. Так думал Даня, сердце его бешено колотилось, обращаясь в ту ночь, когда он впервые услышал вой.

Лезвие плавно взмыло вверх, описало небольшой полукруг. Брызнули тонкие струйки крови, повторившие взмах тесака. Позади что-то глухо стукнулось.

— И… Все что ли? — промямлил обросший по плечи седой старикашка. — Во дает…

Егерь слегка обернулся. Позади виднелся разделенный надвое волк: голова еще немного покачивалась туда-сюда, пульсируя черной кровью, прямо из шеи. Челюсть все также была раскрыта, блестела зубами, а глаза еще не успели потерять медного блеска. Тело еще дрыгалось в конвульсиях, плевалось кровью, пыталось встать, но без успеха.

Перевозчик медленным шагом прошел к голове, оперся на нее ногой.

— А старик не перестает удивлять! — крикнул ведущий. — Расправился с монстром даже слишком быстро!

— Дешёвые фокусы, — раздалось из центра арены. — Есть что-то посерьёзней?

— Наконец-то интерес! А то всё какие-то соплежуи дерьмо месят! — довольно отмечал тот же длинноволосый. — Вот чего людям надобно — крови и зрелищ!

— Честно сказать, я растерян, господа… — послышался скрип мостков. Голос переместился вправо. — Так быстро, ловко и изящно разделаться с этой тварью под силу, видимо, только Мяснику! Аплодисменты!

Зал вновь окатил галдеж, хлопки, свист и крики.

— Увеличим ставки, господин Мясник?

Толпа вновь, как по щелчку, замолкла, ожидая ответа.

— Валяй.

— Даже не подумал… Хм! Что ж, сейчас не будет так просто!

По лицу Егеря скользнула хищная улыбка.

— Знаете, господа сталкеры, волки — это, конечно, прекрасно… Но! Мне кажется, такому гостю нужно подать особого монстра!

— Я слышал, — шепнул хриплый голос сзади пацана, — они рысь сюда притащили!

— Рысь! — охнул голос рядом. — Где ж её достали?

— Да хрен его знает, наверняка чуяли, что Мясник здесь тварей рубить будет!

— Брешешь…

— Да заткнитесь уже, — буркнул знакомый голос, — дай пройду…

Два сплетника притихли, а рядом с Даней объявился Корсар.

— Что, салага, нравится? — широко улыбнувшись, спросил он.

В зубах торчала сигарета.

— А… Где вы были?

— Так, давай сразу проясним, — сталкер ткнул Даню в бок. — никаких «вы». Я хоть тебе и не равный, но любезностей на дух не переношу. Понял? Вот и ладушки.

— О-о-о, я слышу, многие уже догадались, что за тварь, скалится за решеткой… Сможет ли наш герой справиться с этим исчадием ада? Или же будем собирать легенду по кусочкам?

Снова скрежет. Удар противовеса о землю.

Цепи медленно поползли вверх, утягивая за собой решетку.

Егерь наступил на волчью голову, из пасти тонкой паутинкой растеклась кровь.

Через мгновение он уже развернулся и стоял в полной боевой готовности.

— Стоило ожидать, — буркнул перевозчик, щелкая шеей, — что будет весело.

Тварь быстро огляделась. Бетонные стены, песок, будто снег. Всё так чуждо.

— А я говорил! Говорил!

Корсар улыбнулся. Он хорошо помнил этого зверя. Даже слишком.

Егерь отметил, что рысь была не сильно больше своих здоровых сородичей.

Короткая, метра полтора, крепко сбитая зверюга, на которой расстелилась густая, пепельная шерсть, по бокам испещренная тёмными пятнами. Под шкурой перекатывались могучие мышцы лесного охотника. Злая, шипящая кошачья морда, острые уши-кисточки, торчащие вверх, будто стрелы. Сзади виднелся обрубленный хвост, раскачивающийся туда-сюда, будто часовой маятник.

«Странно… — подумал Егерь, ощущая, несвойственную мутантам осмысленность в поведении рыси, — вирус эту падаль совсем не тронул?»

Кошка не торопилась нападать. Она змеей вильнула по песку, затем ещё раз. Она обнюхивала стены, шипела, метала взгляд то на перевозчика, то на волчий труп, но не нападала.

— Чует, — довольно отметил Корсар, облокотившись на поручни трибун, — она-то девочка умная…

— Это не…

— Нет, салага, — прервал сталкер. — Это грозная представительница женского пола. Своенравная сука…

Даня хмыкнул. Рысь он видел впервые, что уж говорить о их «сильных женских представителях».

— Что, боязно? — спросил у кошки Егерь, перебрасывая тесак в другую руку.

Рысь в ответ только зло шипела, сверкая золотыми зрачками. Вдруг она пригнула шею, подалась к стене.

Егерь улыбнулся.

Мгновение. Всего через мгновение она была у него за спиной. Егерь едва успел выставить тесак, чтобы острые когти не вонзились в шею. По щеке потекла тонкая струйка крови.

Снова рывок, быстрый и четкий. Уворот. Снова.

Рысь закружила вокруг Егеря, словно торнадо, вздымая песок, с каждым кругом разгоняясь все больше. Она выжидала, искала подходящий момент и атаковала, когтями почти задевала оппонента, но видя смертельные отблески лезвия быстро уходила на новый круг. Егерь кружился в этом смертельном танце, еле успевая уходить от атак. Вот тварь едва не разорвала артерию, вот чуть не задела бок.

Даня не успевал следить за их движениями. Кошка на секунду остановилась, зашипела, впилась когтями в песок.

Песок взмыл вверх. Загудел воздух рассекаемый лезвием. Егерь уходил от ударов в стороны или парировал их, но каждая атака оставляла несколько тонких царапин на теле, блестевших на рваной тельняшке.

— Вот же сука…

Очередной круг. Тварь снова пригнулась для рывка.

Прыжок. В полете она прищурилась от слепящего солнечного блика, отраженного на лезвии. Егерь чуть подался вперед и что есть мо́чи вдарил зверю по челюсти. Рухнув в песок, она тут же встрепенулась, ушла в другую сторону, прячась от удара тяжёлого сапога.

Остановилась в трех метрах, зло шипя и еще щурясь от слепящих солнечных бликов, пригнулась.

Егерь довольно ухмыльнулся.

Тварь, уже не так изящно, рванула вперед. Ещё круг, но на сей раз слабей. Танец продолжался до тех пор, пока очередной удар в морду не вывел суку из равновесия.

Мотая головой, скаля зубы, она отошла назад. Видимо, рассчитывала на один рывок, мощный и прямой. Собрав все силы пригнулась, концентрируясь на враге.

Не успел Егерь перебросить лезвие, оценить обстановку, как кошка всеми силами ринулась вперед.

Сталкер почти ушел вправо, но тварь угадала. Угадала, куда бить. Ещё секунда, мгновение и она победит. Животное почувствовало как когти входят в мягкую плоть…

Удар. Очнулась она, уже лежа на полу, прибитая к песку мощной рукой, держащей её за шею. Тварь хотела вскочить, трепыхнулась, но почувствовав как холодные пальцы стискивают ее горло, зашипела. Теперь от беспомощности.

— Смог! — послышалось среди трибун.

— Твою ж мать! И не убил, не убил, поймал!

— Ха! И делов то! Мясник уработал её на раз-два!

Постепенно голоса слились в неутихающий гул, хаотичные хлопки, крики радости, бубнеж тех, кто проиграл ставки, тонкий писк редких девушек, растворившихся в мужских рядах.

Егерь сидел одним коленом на теле твари, вместе с этим придавив шею рыси своей рукой. Множество царапин, что проглядывали сквозь разрезанную вдоль и поперек майку уже перестали кровоточить и покрылись тонкой коркой.

— А неплохо ты меня поцапала, — бросил Егерь, продавливая зверя глубже в песок. Рысь закряхтела, забилась задними лапами.

— Считай, тебе повезло, — медленно сказал он, — убивать я тебя не буду.

Вместо решающего удара, кавказец поднялся. Тварь, ощутив приток кислорода вдохнула глубже, испуганно заметала взгляд и молнией метнулась обратно ко входу.

На песке, где отпечатался кровавый след, лежал скол острого зуба.

— … живой! — продолжал ведущий, чересчур сильно крича. — Грозный монстр сбежал, поджав хвост! Браво, маэстро!

Зал разразился аплодисментами.

— А он хорош, — бросил Корсар, хищно улыбаясь, — я недооценил старого волка.

Даня утер пот, обильно сходящий со лба.

«Так просто уделать рысь? — вопрошал он, смотря, как животное жмется у решеток, оглядываясь назад. — Так просто…»

Лязгнули цепи и грозный монстр, в несвойственной ему манере, метнулся в закутки тьмы, лишь бы не встречаться с Мясником.

«А эта тварь умней своих отсталых сородичей, — подумал Егерь, оглядывая осколок зуба лежащий на песке, — те бы лезли, пока я башку им не отрезал».

— И это все? — громко спросил перевозчик. — Это всё, что у вас есть?

Ведущий молчал. Сверху доносились невнятные шепотки.

— Уделать, взять и закончить всё шоу за считанные минуты, — бурчал голос, шатаясь в разные стороны. — Великолепно! В этом и есть весь Мясник!

Чувствовалось, как комментатор пытается задавить и проглотить злость от проигранных ставок.

Ненадолго повисло молчание. Но каждая секунда шла непозволительно долго.

Казалось, прошло несколько часов, перед тем как ведущий звонко гаркнул:

— Но никто ведь не хочет, чтобы Мясник уходил так скоро, верно, господа сталкеры?

Все громко прокричали твердое: «Да».

Кавказец усмехнулся. Он чувствовал, что говорун сверху в полном замешательстве и не знает, что делать.

— А… Раз так, то почему бы кому-то из арены не сойтись в кровавой битве с этим костоломом? М? Господа сталкеры, прошу!

Трибуны стихли.

— Эх вы, чертовы трусы! — презрительно ворчал ведущий. — Такой шанс выпадает раз в тысячу лет! Вперед, быть может, это наша последняя встреча с живой легендой! У вас есть уникальный шанс потягаться с самим Сибирским Мясником!

— К черту! — пробубнил длинноволосый старикашка, оправдываясь перед самим собой. — Мне на моем веку уже хватит мордобоя!

Позади Дани замешкались два знакомых голоса.

— П-с, ну! Шуруй давай, хотел же его наказать!

— Пшёл ты, Крюк! Сам мне заливал, как изящно его отмудохаешь, так что сам шуруй…

— О! Корс, вот ты где!

Сталкер обернулся, а Даня за ним.

Расталкивая всех, кто преграждал путь, пришли Булат и Крюк.

— Вона как! И салага здесь, — буркнул бородач, утирая лоб.

— Что, мужики, в штаны поди наложили? — довольно ухмыльнулся Корсар, сбивая пепел с сигареты.

— Да не…

— Булат еще как! А я просто устал, вот и…

— Заткнись! — гаркнул бугай, уводя взгляд от Корсара. — Сам-то…

— Трусы, вы, мужики, ей богу. Такой шанс выпал, а вы как бабы по углам жмётесь.

Оба спорщика недовольно хмыкнули.

— Ты будто сам горазд… — высокомерно бросил Крюк, смотря на Булата, — Попробуй…

Крюк огляделся и по-детски захлопал глазами. Корсара не было. Даня держал в руках его форму.

— Во дела…

Умолкли все: галдящие трибуны, шепчущиеся между собой снайпера, ведущий. Все ошарашенно смотрели на то, как кто-то быстро и уверенно пересекает небольшую преграду из трибун, прыгает, плавно, словно кот, спускаясь на песок, прямо напротив Егеря.

Оба встретились взглядами. Тут же вцепились друг другу в глаза, холодно расценили соперника, чуть сблизились.

У Корсара было несколько преимуществ, каждое из которых он прокручивал у себя в голове.

Первое и, пожалуй, самое главное — эффект неожиданности. Егерь ни духом, ни слухом не знал о Корсаре, не видел, как тот ведет себя в бою. Для него он был загадкой, из ниоткуда свалившейся с небес. Корсар же знал — теперь знал — как бьётся знаменитый Сибирский Мясник. Пока все заливались хохотом, аплодисментами и восклицаниями, Корсар наблюдал. Наблюдал за каждым маневром, движением, ударом. Просчитывал тактику.

«В бою он не так быстр, — смекнул сталкер, когда смотрел, как рысь резала перевозчика когтями, — тварь без труда путала его в постоянных кругах, развивая бешеную скорость. Однако… Несмотря на это, он столько кругов держался. Не обращая внимания на резкие, рваные удары когтей, на идущую из царапин кровь, он не терял концентрацию. Все также холодно и расчетливо выдерживал тактику, ждал, пока сука оступится, взбесится и полезет на рожон. И при всем при этом он невероятно силен, — отметил он, уже когда Егерь вбил рысь мордой в пол, — Он махом срезал волчью голову, а сейчас за один удар пригвоздил такую тварь к земле. Нельзя пропускать ни одного его удара, иначе через пару минут он превратит меня в фарш. Мясник чем-то похож на Булата, но в отличии от последнего, у этого мозги на месте. Если того я раскрошил за счет банальных финтов, то с этим так не прокатит. С другой стороны, Егерь определенно измотан, так что шансов у меня чуть больше. Но кто знает, какие ещё козыри в рукаве у этого сукиного сына. Неужели я встретил кого-то, с кем будет весело?»

— А ты кто такой? — едва удивившись спросил Егерь, окидывая незнакомца оценочным взглядом.

Сталкер улыбнулся.

— Зови Корсаром. Я всегда хотел сразиться с кем-то действительно сильным и достойным, — он не спеша направился к оппоненту, — да вот только вокруг одни сопляки. А смахнуться с самим Сибирским Мясником, это, считай выиграть в карты у судьбы!

Сталкер оказался очень близко к перевозчику. Корсар тут же заметил на другом плече Егеря череп, щерящийся темнотой впалых глаз, держащий нож в истлевших зубах. На его голове красовался синий берет, блестевший остроконечной звездой, что расположилась по центру.

Сталкер улыбнулся.

— Десант?

Кавказец не ответил.

«Корсар? — подумал Егерь, смотря Корсару в глаза. — Шаг твердый, уверенный, речь ясная. На обколотого Буйволом не похож. Значит, по своей воле сюда пришел. По стойке понятно что он из спецчастей, выходит служил, и не только срочку. Встать против меня не испугался, даже будучи в курсе моей репутации. Слабым даже по виду не назовешь. Отказываться от боя с ним глупо и невыгодно, что ж…»

— Ставки сделаны, господа! — радостно кричал ведущий. — Восходящая звезда арены — Корсар и старая легенда — Егерь, схлестнутся в кровавом бою! Что же нас ждет? Останется ли старый волк хозяином арены или же молодая кровь разотрет его тело? Шансы равные, нас ждет умопомрачительный бой старого с новым! Итак, пожмите руки, уважаемые джентльмены!

И они пожали руки. Отошли друг от друга на метр. Егерь быстрым движением вонзил тесак в волчью голову.

— Итак! По яйцам не бить, уж будьте людьми. Разрешено избить до полусмерти, но не больше. Хотя, думаю правила оба знаете. Что же… Три… Два… Один… Бой!

Они схлестнулись. На Егеря посыпался град быстрых, точных ударов, рассчитанных за раз сложить его вдвое. Каждый хук, каждый выпад он успешно отражал, блокируя выставленными руками. Корсар не останавливался, видимо, решил зажать перевозчика. Легкий выпад влево. Очевидно, фальшивит.

Егерь чуть сгорбился, прошел точно у Корсара под рукой, вмазал прямо в челюсть.

Сталкер едва не завалился назад, быстро отошёл, держась за челюсть. Не успел опомниться, как почувствовал очередной удар в лицо. Голова закружилась, ощущение были, словно под танк попал. Из носа брызнула кровь.

«Наконец, — хищно улыбнулся Корсар, уворачиваясь от удара под дых. — Наконец, кто-то сильный!»

— Корс, сукин сын! — ругнулся Крюк. — Не по зубам он тебе, не по зубам!

Рывок. Быстрый, точный. Егерь не успел защититься. Хук правой. Удар. Удар.

Кавказец отшатнулся, оценил обстановку. Противник снова замахнулся, чуть сгорбился.

«Хрена тебе собачьего…» — подумал Егерь, готовясь взять сталкера в захват.

Корсар сменил положение, чуть подался вбок, согнул правую ногу. Снова фальш. Сталкер вложил в этот удар всю силу, надеялся закончить все здесь и сейчас. Сначала удар в живот, затем, когда перевозчик согнется, добить ударом с колена, потом повалить и размалевать как следует. Идеальный план. Против простого человека.

Воздух мощным потоком вырвался изо рта, но Егерь не потерял бдительности.

Как только удар тупой болью пронзил стальной пресс, Мясник вцепился сталкеру в плечи, чуть дернул на себя и взял на калган. В глазах Корсара заплясали искры, после потемнело. Егерь врезал сперва с правой, потом с левой. Мощь удара была настолько велика, что сталкер ненадолго оторвался от земли, а после рухнул на песок.

Кавказец быстро приблизился. Его враг лежал совсем беспомощно, в полуметре от него, еле подняв голову, сплевывал кровь.

«Неплохо держишься, — подумал про себя перевозчик, — но сегодня с тебя хватит…»

Поднялся Корсар слишком быстро. Егерь не успел подойти. Противник утирался от песка, смешанного с кровью из рассеченной брови, разбитого носа, но все также дико улыбался.

На секунду они остановились. Обменялись взглядами. И поняли, что оба пойдут до конца. Несмотря ни на что.

С трибун дальше сложно было разобрать хоть что-то.

Они быстро закружились, словно в танце. Каждый знал, что сделает другой. Ставка на истощение. Любое неверное движение, ошибка — проигрыш, вылет. Останешься собирать зубы на песке.

Егерь заметно подустал. Помимо крови, на лбу выступил пот. В глазах немного потемнело. В какой-то момент все вовсе залило красным. Внутри кипела животная ярость.

Очередной удар. Блок.

— А-а-а! — зарычал Корса, переходя в контрнаступление.

Время сбавило темп. Егерь заметил рой песчинок, медленно взлетающих из-под ног противника, крохотные капли крови, бегущие по руке. Вот он, шанс.

Кавказец успел чуть отшатнуться.

Хук левой, хук правой, апперкот.

Корсар сделал два неуклюжих шага, а затем рухнул, припечатавшись к песку. Больше он не вставал.

Егерь выдохнул, опустил голову. Стоять было невыносимо тяжело. Он не слышал как трибуны залились аплодисментами, как ведущий громко и радостно загалдел, заносился по подмосткам. В ушах стоял тонкий, противный писк.

— Спасибо, — хрипя, кашляя и плюясь кровью, сказал Корсар, — хоть кто-то мне вмазал…

У него была заметная татуировка на спине, которую Егерь различил только сейчас.

Аккуратные, с тонкими перепонками, смыкающиеся в острые, словно лезвие, концы, крылья, плавно перетекающие в такой же аккуратный и тонкий силуэт летучей мыши с черным беретом на голове, что расправила крылья прямо на фоне белой луны.

— Так значит разведка? — спросил перевозчик утирая голову тонким, перешитым на сотню раз полотенцем.

Корсар щелкнул шеей. Повернулся. На голове ежиком вспучились иссиня-черные волосы. Лицо, видимо, еще не успело сильно опухнуть.

— Ага, типо того.

— И долго?

— Ха, ну если складывать со срочкой, то лет шесть отпахал, пока наши заморские друзья не оформили нам подарочек… — усмехнулся он, подходя к вешалке. Вернее, подходя к наваренным кускам железа, имитирующим вешалку. Там висела точно такая же майка-тельняшка, но чистая, без кровавых пятен.

Егерь удивленно хмыкнул.

— А ты, старик, дал мне, молодому, просраться как следует. Я уж совсем зазнался, думал самый сильный тут.

— Обращайся. — выдерживая паузу ответил перевозчик. — Давно ты здесь, Корсар?

Тот быстро зашарил по карманам штанов, постучал по ним, вытащил пачку. Заглянул. И выругался.

— Форму, твою мать, они раз в триста лет выдают, а сигарет положить — не судьба. Мудачье, чтоб их!

— И все же? — спросил Егерь, тактично протянув никотиновую дозу.

— Ну, забрел я сюда года три назад. Думал, покумекаю здесь годик от силы да пойду на все четыре. Но слишком я тут прижился, — он выпустил сизое облачко дыма. — А что? Работа есть, бабы — тоже, мордобой под рукой, пойла — жри не хочу. Вот и закольцевало меня здесь.

Капелька воды шлепнулась об бетонный пол. Всего душевых, если так можно назвать присоединенные к трубам проржавевшие распылители от леек, из которых, даже при закрытом клапане стекала вода, было пять. Тусклый, дрожащий свет, исходящий от газовых энергосберегающих ламп, окутывал небольшую, нищую бетонную комнату, испещренную лужами и трещинами, что полнились мутной водой.

Наступило молчание. Тихо капала вода.

— Слушай, — наконец заговорил Корсар, облокотившись на стену. — Не хочешь заработать неплохих деньжат?

На пол упала кучка сигаретного пепла.

— Зависит от предложения, — коротко ответил перевозчик, шнуруя берцы.

Зашнуровал, пару раз топнул, проверив надежность, затем быстрым движением стянул форму с вешалки.

Корсар потер щетину, чуть улыбнулся.

— Каждые пару месяцев мы отправляемся на охоту. Берем часть техники, бойцов, клетки и валим в леса. Там, следуя определенному маршруту, бьем и ловим мутантов, а потом привозим вот сюда.

— Плата?

— За трупов от сотни до тысчонки. Зависит от того, что за тварь и в каком она состоянии. За живых платят вдвое больше. Хотя, иногда качественная тушка волка стоит больше, чем его живой брат-инвалид. Всё зависит от тебя. Но я бы не стал предлагать человеку такого уровня простую вылазку на охоту, — Корсар отшатнулся от стены, медленно зашагал кругами по душевой — Я предлагаю тебе ходку в рейд.

— Рейд?

— Именно, — сталкер кинул окурок в сторону.

Тот упал в воду, зашипел, задымился и потух.

— Рейд проходит раз в год и то не всегда. Прямо-таки праздник! В отличии от простой охоты здесь участвует куча народу, почти все охотники, ворох техники. Затянуться такое торжество может на пару-тройку недель, если не на месяц. А нынешний рейд обещает быть очень прибыльным.

Егерь сложил руки на груди, посмотрел на сталкера.

— Когда выдвигаемся?

Корсар, пройдя круг и остановившись прямо у выхода ответил:

— Когда ударят морозы, то бишь, где-то в декабре. Совет пока молчит, но я так думаю числа десятого, как лёд встанет. Так что, ты решил?

— Договорились.

Сталкер улыбнулся.

— Отлично, а то я уж начал сомневаться. Старый волк снова в деле!

— Ещё вопрос, — спросил Егерь, приблизившись к Корсару. — Мне нужно знать, где тут стрельбище, полоса препятствий или что-то подобное.

— А, — ухмыльнулся сталкер, вспоминая странноватого одноглазого парня, — Конечно… Здесь, в пяти километрах, ещё до въезда в город, располагается база охотников. Я хоть и птица вольная, но время от время туда заглядываю. Если найдешь общий язык с нашим боссом — Беркутом, то будет тебе и стрельбище и препятствия и всё, что душеньке угодно.

Егерь слегка улыбнулся.

— С Дмитрием Степановичем мы договоримся.

— Ха! Время связей не режет как посмотрю.

— Типа того, — ответил Егерь. — Если будешь сегодня там, передай ему, что я буду завтра. Перетрём за былое.

— Как раз собирался. А… — продолжить помешал раздавшийся дверной хлопок.

Из ворвавшегося в темную комнату света возник силуэт. Высокий и сильно округлый.

— Ох, порадовали вы меня, мужики! — звонко крикнул некто. — И кошелёк мой не меньше.

— Ох ты ж, елы-палы, — развел руками Корсар, — сам Барон пожаловал!

Из света показался полноватый мужчина, с длинными и пышными усищами, спадающими до губ. Щуря большие карие глаза, он прошел внутрь.

Крепко поздоровался сперва с Корсаром, а, увидев перевозчика, охнул:

— Егерь, — он учтиво протянул руку. — Рад познакомиться лично.

Сталкер ответил сухим рукопожатием.

— Я, — начал тарахтеть Барон, плюхнувшись всем своим объемом на хлипкую скамью, отчего та протяжно застонала, — безумно рад, что ты посетил мою арену. Как только узнал, что здесь сам Сибирский Мясник, сразу распорядился все подготовить! Жаль сразу не встретился с тобой.

— И на том спасибо, — улыбнулся Егерь, глядя, как Барон утирает пот со лба.

— Надеюсь, Живик тебе все как следует объяснил? Ну и отлично! Что ты так смотришь, Корсар? А, точно!

Он вынул из-за пазухи два мешочка. Один, толстый и пузатый, почти как Барон, скоро был в руках у Егеря. Второй, вдвое тоньше, достался Корсару.

Барон грустно вздохнул.

— Не смотри на меня так, — развел руками хозяин арены, глядя на нахмурившегося Корсара, — это я ещё надбавил за зрелищность!

Сталкер пожал плечами, чуть развязал мешочек, взял одну монетку, прокусил, сверкнув белыми зубами.

— На баб с пойлом хватит, — заключил он, звеня монетами, — может по пиву, а, мужики?

Барон тяжело поднялся, охнул, а после замахал головой:

— Я бы с вами, но дела, чтоб их!

— Конечно, конечно! — иронично отметил Корсар. — Не смеем отвлекать.

— Ну, бывайте!

Они пожали руки, а после Барон скрылся за дверьми, ведущими вглубь арены.

— Чертов еврей, мог и побольше отсыпать, — буркнул Корсар, — ну да черт с ним. Так что Егерь, может в бар? Там и перетрем за наше дельцо детальней.

— Пошли, — ответил перевозчик, — После такого грех не выпить.

— Верно! Там у Живика такая настойка есть, аж уши в трубочку…

Тяжело ударилась дверь, стихли голоса.

Об пол тихо ударилась капля воды.

В том же баре, за тем же столиком сидели трое. Вернее сказать, четверо.

— Значит, Зевс? Кусаешься, а? — спрашивал Корсар у полуволка, присев на корточки по-бандитски.

Зевс, на удивление, не рычал. Он даже не обратил внимания на новоприбывшего гостя и, скорчив грустную морду, жалостливо смотрел на стол, полный всяких вкусностей.

— Странноватое имечко для собаки, — отметил Корсар, гладя животное, — почему не Бобик?

Егерь на секунду отвлекся от мяса.

— Иногда я сам задаюсь этим вопросом, — усмехнулся кавказец, — просто в голову пришло. Но Бобик — слишком просто.

— Хм, интересно. Назвать собаку в честь бога грома и молний…

— В какого бога? — удивился Даня.

— Ха! Это, салага, покровитель грома и молний, родом из древнегреческой мифологии, — сказал Корсар, щекоча питомца. — Так что, когда видишь молнии, считай, разгневали людишки великого Зевса!

Полуволк довольно растянулся по полу, завилял хвостом.

— Правда? Из древнегреческой? Это… Чего?

— Тьфу! Не знать таких банальностей… Хотя, — сталкер вдруг переменился в лице. — К чему тебе это? В теперешнем мирке и остается только, что убивать, ломать кости и запивать всё пойлом.

— Впрочем, — продолжил он, усаживаясь за стол, — сменим тему.

Корсар ловким движением вынул игральную колоду карт из куртки.

— Ай да в картишки? Надеюсь, ты играть умеешь? — сталкер посмотрел на Даню, чей взгляд застыл на проходящей мимо девушке, а вернее, на глубоком вырезе ее груди.

— Ясно все с тобой, — засмеялся Корсар, — Ну, бабы здесь огонь, я тебе так скажу.

Парень резко обернулся, словно только вышел из транса.

— А? Да я не об этом…

— Ладно тебе, салага! Ну так, в карты резаться умеешь?

Парень утвердительно кивнул.

— Отлично! Ну, поехали…

Через полчаса на весь бар разлетались искусно завернутые трехэтажного размера маты. Ругался Корсар.

— Чтоб вам всем ходу не было! Снова дерьмо на раздаче! Пацан, я тебя шею сверну, еще раз так херово растасуешь!

— Да что я? Егерь тасовал, вы…Ты тоже проиграл! — защищался от нападок Даня, про себя усмехаясь над особой удачей Корсара.

— Чернота под красный козырь! А ты что туза словил? Лыбишься тоже, чтоб тебя, — перешел сталкер уже на Егеря. Кстати, не без оснований. Перевозчик потирал в руках козырный бубновый туз.

— Так, что говоришь, — начал Егерь, с легкостью отбиваясь от карт незадачливого сталкера. — Беркут давно так все успел организовать?

— Да, — буркнул Корсар, — как только стену поставили, сразу и решился строить отдельную базу. А, черт! А! На тебе, на, и вот!

Сталкер, закусив губу, подкидывал Дане несколько королей, крестовую даму и два туза.

— Ха-ха! Как тебе, Данька? Нравится?

Пацана больше смешил не проигрыш, а то, как взрослый мужик, упивался от радости, побеждая в какие-то карты. При том, что всего несколько часов назад этот же человек не на жизнь, а на смерть бился с Егерем. Перевозчик, кстати, за несколько партий ни разу не проиграл.

Даня собрал все накиданные карты в кучу, сложил вместе и подставил лоб. Щелк!

— Ай! Можно помягче было? — забубнил он, схватившись за лоб.

— А вот нехрен было закидывать в той партии! Я тоже настрадался.

— Понимаю тебя, Корсар, — довольно ответил Егерь. — Понимаю.

— Нет, черт возьми! Не понимаешь! Ещё раскидай, — гаркнул сталкер. — Он не может выйти из-за стола не проиграв!

С горя Корсар опрокинул всю кружку особой настойки Живика. Поморщился, но не закусил.

— А что за Беркут? — спросил Даня, раздавая всем по шесть карт.

— Беркут — глава базы охотников, — спокойно ответил Егерь, глядя на скромные карты, — мой хороший знакомый. Завтра едем к нему.

— Зачем?

— Тренировки, Даня. Тебе нужны тренировки, чтобы стать сильней.

Пацан вздохнул. Единственное, что ему хотелось сейчас — познакомиться поближе с той обаятельной официанткой, что виляла туда-сюда меж столиков, сверкая прелестями, а не заниматься изнурительными тренировками.

— Да, — подтвердил Корсар. — Тренировки, чтоб не быть как все эти разжиревшие мудаки. Иначе на рейде тебе кирдык придет.

— На каком рейде? — охнул Даня. — Когда?!

— Когда рак… А! Пошел ты, Егерь, сколько уже можно? Опять без козырей…

— Мы с Корсаром обсуждали всё это не просто так, — продолжил перевозчик, вытягивая карту из колоды, — с завтрашнего дня я начинаю усиленно тебя тренировать. До первых декабрьских морозов. После, мы вместе с Корсаром выдвигаемся в рейд. Что это такое и зачем оно надо расскажу завтра.

Парень спорить не стал и грустно вздохнул.