Код человека. Часть 2

04. Бойня

Невысокая поджарая фигура Кайсяку была полностью заключена в экзоскелет, только не яркий и вычурный, как у Зеленого Рыцаря, а максимально неприметный, словно он был стальным призраком. Голова полностью скрывалась за безликим шлемом с тонкими полосками видеодатчиков. Катаны или какого-либо другого оружия при нем не было, но Эдриан понимал — это самый серьезный противник из тех, что он встречал на турнире. Кайсяку не плясал на ринге, не позировал перед камерами, не махал трибунам. Он был неподвижен, спокоен и безлик.

«Черт, еще одна консервная банка, а консервой при этом называют меня».

«Да, сэр, у экзоскелетного протезирования есть определенные боевые преимущества. Идеальный баланс ловкости и защиты. Жалеете, что не прибегли к нему?»

«Мне нравится ощущать себя мясным, — хмуро ответил Эдриан. — Но, черт возьми, если не пойму, в чем его слабость, мне не победить».

Кайсяку согнулся перед Эдрианом словно циркуль, и тотчас рванул в бой. Быстрый, очень быстрый. Ловкий. Ни единого лишнего движения. Эдриан ушел от двух ударов руками, уклонился от ноги. Ага, каратэ. А он хорош, этот безликий циркуль… Как здорово сбалансировано его протезированное тело.

Эдриан превратился в скорость. Осыпал противника градом стремительных ударов, уходя за пределы дальности его рук и ног. Стальная броня, похожая на матовый панцирь жука, кое-где помялась, но держалась крепко. Эдриан сбил костяшки в кровь, боль заводила и злила одновременно, заставляя щупальца лихорадочно шевелиться под майкой. Кайсяку казался невозмутимым манекеном.

«Ну же, найди его слабое место», — приказал себе Эдриан, устремившись в новую атаку.

Корпус, спина, бок, грудь. Глухая стена металлических щитков. Когда Эдриан попробовал зайти с другого бока, что-то черное мелькнуло и опутало его правую руку! А затем рывок — и Квинта потащило прямо к Кайсяку.

«Срань Господня!»

Противник тут же ответил чередой ударов, метясь в ноги и грудь. Часть Эдриан успел отразить. Металлические кулаки впечатывались в тело. Нужно было срочно что-то делать, и Квинт не нашел ничего лучше, как сойтись с ним в клинче, а затем уронить на пол. Кайсяку не растерялся, тут же опутал Эдриана руками и ногами. Знает еще и дзю-дзютсу. Плохо. Квинт ловко вывернулся из захвата… в этот момент мелькнуло что-то острое. Перчатка Кайсяку обросла стальными лезвиями, похожими на короткие крючковатые ножи. В последнее мгновение Эдриан увернулся, лезвия полоснули по плечу и едва не вскрыли горло. Квинт только и успел, что задержать дыхание. Не будь Зверь так быстр и ловок, не будь он опытным бойцом, кто знает… Когда стальная перчатка вновь двинулась к его лицу, Квинт подставил руку, опутанную тросом. Лезвия разрубили плотное волокно, и Эдриан мгновенно разорвал дистанцию. Раненое плечо пекло от боли.

«Сэр, позвольте помочь».

«Мне не до этого, Эн».

Они снова сошлись. Напряжение высекало искры. Трос обезврежен, но кто знает, какие еще сюрпризы подготовил молчаливый боец?

«Сэр, позвольте…»

— Не сейчас, — пропыхтел Эдриан, отбиваясь от атак.

«Сэр, всего секунда вашего внимания. Визорные полосы на его шлеме из прочного электростекла, но вы сможете их разбить, я уверен».

Визорные полосы! Ну конечно! Ослепить его… и заставить снять шлем. Эдриан увернулся от ножей, поднырнул под руку противника, ударил по узкой полоске стекла, использовав ускорение. Крак! Да! Стекло ломалось, крошилось, впивалось в костяшки. Кайсяку отпрыгнул, но слишком поздно.

Гладкий безликий шлем отлетел в сторону. Под ним оказалось бесцветное лицо. Русые волосы, пустые карие глаза. Холодные и какие-то безжизненные, словно у насекомого. Совершенно незапоминающееся лицо, но Эдриан высек его в памяти.

Кайсяку побежал, кинув что-то под ноги Квинту. Арену заволокло едким черным дымом, Эдриан отпрыгнул в сторону, уходя из зоны поражения.

— А-а-а, черт…

Горло саднило, глаза слезились, кожу пекло. Кайсяку выскочил из этого облака, словно черт из табакерки. Один удар Эдриан отразил, а второй, нанесенный ногой с острой шпорой, прошил ему бок. Боль… адская. Такая не может быть от простой стали. Квинт закричал… обхватил ногу противника и со всей силы грохнул его об пол, выбив воздух их легких, а затем накинулся сверху, впечатывая кулаки в невзрачное лицо. Эдриан ускорился, чтобы мгновенно наносить удар за ударом, и успокоился только, когда лицо его противника превратилось в кровавое месиво.

Эдриан поднялся на ноги. Невероятно, он сделал это… Трибуны орали, колыхались и сходили с ума. Чес смотрела обожающими глазами. Он одобряюще улыбнулся ей и показал большой палец.

«Эн, спасибо тебе».

«Для этого и нужны друзья, верно, сэр?»

Эдриан снова улыбнулся и под руку с медиком пошел в вип-зону.

***

Зеркало в полный рост искрилось бликами ламп. Эдриан еще раз внимательно посмотрел на себя. Выглядел он респектабельно. Дорогой костюм сидел как влитой. Чес сама выбирала, и, надо сказать, подгадала. Черный пиджак с тонкими красными полосами придавал ему сходство с гангстерами тридцатых годов. Не хватало только федоры, белых гамашей и пулемета Томпсона на плече. Ужасно старомодно… но ему шло, как и клетчатые рубашки. Красный галстук напоминал о пролитой на турнире крови… Сшитые скобами раны ныли и щипали, но внутри разливалось благодатное чувство.

Предстояла закрытая вечеринка в честь прохождения первого этапа. Только элита Подземья, несколько приглашенных гостей и прислуга. «Торгаши» не скупились, сняли для этого шикарный зал прямо в «Карнак Паллас».

Полумрак, подсвеченный ритмичными огнями танцпола. Музыка, похожая на стук отбойного молотка. Подземцы пили, щупали девок, танцевали и наслаждались передышкой между боями. Главы банд, удачливые бойцы — все смешались в красно-синий светомузыкальный шум. Чес подхватила пару бокалов у официанта.

— Что это у нас такое? Ох, как пузырится… Кислючее!

Эдриан с улыбкой смотрел, как Чес хлещет дорогой брют, словно лимонад. Остановить ее? Она уже большая девочка, должна сама понять, что шампанское — это бомба замедленного действия. Эдриан не любил эту бурду и все бы отдал за банку холодного пива. Он сел на диванчик, закинул ногу на ногу и лениво отхлебнул из бокала, глядя на веселящуюся толпу. По периметру ходили бойцы и телохранители, оттеняя праздник подземных шишек.

После третьего бокала Чес явно захмелела и пустилась в пляс, не заботясь о том, насколько элегантно лежали ее волосы и складки на коротком платье. Она выглядела той хмельной малышкой из клуба «Торч», в окружении панков и отморозков всех мастей. Тогда он хотел отшлепать ее. Тогда все было иначе. Сейчас он любовался ее искренними эмоциями, не прикрытыми глянцем и блестками. Безумная девочка с кайфом поглощала этот мир, впитывала его, излучая чистые эмоции. Как там говорил Митчелл? Кажется, теперь Эдриан понимал его.

Задумавшись, Квинт упустил момент, когда она подошла совсем близко, схватила его за руку:

— Пошли танцевать!

В последний раз Квинт танцевал в клубе лет двадцать назад. К тому же, раны все еще болели, умоляя их не тревожить. Поэтому он лукаво улыбнулся и опрокинул ее себе на колени. Как приятна тяжесть ее тела. Она не смутилась, наоборот, игриво потерлась о его грудь, словно ручная кошка. От нее пахло пряной вишней и алкоголем. Кисло-сладкий запах терпких плодов напоминал о соблазне. Маленькая коктейльная вишенка. Она беззастенчиво втянула воздух возле его шеи:

— Мне так нравится твой запах.

Кофе и ментол. Эдриан улыбнулся. Ее эмоциональная нагота будила в нем нежность. Не задумываясь о последствиях, он приложил ее ладони к своей груди, а сам прикоснулся губами к маленькому участку кожи у нее за ухом. А затем повел поцелуй вдоль шеи.

Чес замерла на несколько секунд, а потом смяла пальцами его рубашку и совершенно беззастенчиво простонала:

— Эдди-и… — словно он уже довел ее до оргазма.

Квинт отстранился от ее шеи, посмотрел в блестящие глаза, улыбнулся…

Бах!

Ее тело качнулось, голова откинулась назад.

Звон стекла, крики, автоматные очереди, грохот заслонок, перекрывающих путь к отступлению.

Чес безвольно лежала на его руках. На лице застыла блаженная улыбка, щеки раскраснелись от танцев, алкоголя и смущения. Тонкая красная струйка стекала вдоль спинки носа и капнула на губу.

— Чес?

Диван, на котором сидел Эдриан, прошило очередью, но все это звучало глухо, словно он почти потерял слух. Квинт видел только красную дырку во лбу девушки на его руках. Ладони слиплись от крови. Пуля прошла навылет, и он знал, кто это сделал.

Бьярте Хоурн. Больше некому.

Эдриан вернулся к реальности так же быстро, как и выпал. Прижав к груди безжизненное тело, он кувыркнулся за диван, огляделся. Зал был полон корпоратов в шлемах и бронежилетах. Как они сюда попали? Неужели эта облава планировалась уже давно? Как назло, при себе у него не было никакого оружия. Зал заполнился слепящим светом, когда имитирующие ночное небо окна мигнули и разом потеряли картинку. А потом на них стали медленно опускаться бронированные заслонки. Мышеловка захлопнулась.

Шишки Подземья падали, заливая пол кровью…

«Эн, мне нужен путь отхода».

«Есть. Иду в системы отеля».

Щелчки взведенных орудий раздались со всех сторон. В его сторону смотрели черные дула штурмовых винтовок и безликие шлемы. Эдриан был окружен, но почему-то они не стреляли. Через мгновение он понял причину. Корпораты расступились, пропустив вперед фигуру в немного другой защитной экипировке.

Лизбет.

— Все кончено, Квинт. Сдавайся.

Он недоуменно посмотрел на нее.

— Сдавайся, — чуть мягче повторил знакомый голос. — Псионик мертв, ты свободен… Поиграл в доброго папочку и хватит. Детки иногда мрут раньше родителей. Се ля ви.

От последних слов мир мгновенно окрасился во множество оттенков красного. Мысли напоминали эхо падающего в пропасть человека. Фигурка Квинта рухнула в океан клокочущей крови и яростно колышущихся щупалец.

«Красный».

Квинт рванул вперед. Время вокруг превратилось в ленивую медовую каплю. В гладком шлеме Лизбет отразилось его лицо. Оскал ярости, зрачки на весь глаз. Он раскрошил этот шлем несколькими точными ударами. Бронестекло разлетелось дождем острых снежинок, которые неподвижно зависли в воздухе. Квинт схватил Апрентис за шею и со всей дури приложил к полу, окончательно добивая шлем. Раз, два, три, четыре. На пятый он отшвырнул ее в дуло самому шустрому корпорату, прямо на лениво летящую в его сторону пулю. Затем он перешел к беспомощно застывшим бойцам. Он ломал их голыми руками, не чувствуя ни ужаса, ни упоения, только боль. Зверь знал только один способ борьбы с болью — делиться ею с окружающими.

Внутри все пульсировало как сигнальный маячок.

«Красный».

Перед глазами потекли красные строчки данных.

«Красный. Дверь. Заблокировано. Коридор. Окно. Заблокировано. Стоп. Заслонка приподнялась. Пожарная лестница».

Электрический укол в висок. Карта, схема, быстрая смена картинок с камер. Подхватив Чес, Квинт поднырнул под приподнятую заслонку, с разбегу врубился телом в панорамное окно и полетел вниз, в кружащемся танце стеклянных осколков. Пролетев несколько этажей, он схватился за перила пожарной лестницы. Из соседнего здания в него полетели пули. Бьярте… Лучший стрелок Бюро, те еще глаза-рентгены. Ускорившись, Эдриан побежал по лестнице. Нет, Хоурн, у тебя нет шансов. Теперь он был кровавой скоростью, покорившей время. В голове мелькали карты, сигнальный маячок, пути отступления накладывались друг на друга, как быстро перелистываемые страницы.

«Красный. Вперед, три мили на восток, пять на север. Вниз».

В голове пульсировала горячая боль.