Код Givenchy

ГЛАВА 43

Нет, Страйкер ошибался. Тодд не мог стоять за всем этим ужасом.

Или мог?

Как и в прошлый раз, когда я пришла сюда, перед входной дверью я помедлила и переступила порог только после того, как Страйкер попросил меня закрыть за собой дверь.

— Я не хочу, чтобы кто-нибудь узнал, что мы побывали здесь, — сказал он.

Тут я была с ним полностью согласна.

Страйкер подошел к кровати и опустился на колени — один лишь Бог знает, что он там рассчитывал отыскать. Секунд сорок я молчала, но потом любопытство победило.

— Что конкретно ты ищешь? Он покачал головой.

— Я и сам толком не знаю.

Я нахмурилась и принялась озираться по сторонам, решив, что пойму, о чем идет речь, если что-нибудь увижу.

— Как ты думаешь, кто навел здесь порядок?

— Линкс, — ответил Страйкер и посмотрел на меня. — Или Тодд.

Мне совершенно не понравилось, в каком направлении шли мысли Страйкера.

— Я видела кровь. Я видела…— Я замолчала, закрыла глаза и несколько раз глубоко вздохнула. — Я видела мозги. Он не мог… ну как такое… он не мог остаться в живых.

Страйкер ничего не ответил, но по выражению его лица я догадалась, о чем он думает: все можно подделать, и смерть могла быть лишь иллюзией.

— Нет, — повторила я, тряхнув головой. Подойдя к письменному столу Тодда, я стала наугад открывать ящики. — Он не мог…

Я прижала руку к губам и сделала шаг назад.

— Что?

В голосе Страйкера прозвучала тревога, но я не могла произнести ни слова. Мои глаза были прикованы к лежащему на столе листку со знакомыми значками:

— Он видел полученное тобой послание, верно? — напряженно спросил Страйкер.

Я молча кивнула, все еще пытаясь осмыслить увиденное.

— Здесь написана какая-то ерунда, — сказала я. — Во всяком случае, если используется тот же код.

— Возможно, он нарисовал эти фигуры машинально, — предположил Страйкер. — Могло ли это произойти после того, как вы пришли сюда? После того, как он увидел послание к тебе?

— Я не…— Я замолчала, внезапно все поняв. — Нет. — Я закрыла глаза, страстно желая, чтобы ответ был иным. — Я бы заметила. Мы все время были вместе.

Впрочем, возможно, что Тодд встал после того, как я заснула в ванне, не стал обращать внимание на то, что я куда-то делась, сел за стол и нарисовал эти картинки… после чего разложил счета и свои заметки так, чтобы прикрыть листок с рисунком. Возможно, но маловероятно.

— Я сожалею, — сказал Страйкер.

Я покачала головой, чувствуя, как мой мозг с трудом пробивается сквозь какое-то желе. Что-то здесь было не так. Я знала Тодда. Впрочем, знала ли?

— Проверь бюро, — сказала я. — Он держит паспорт в верхнем правом ящике.

Я узнала об этом во время последнего Рождества. Рождественская премия Тодда равнялась тридцати тысячам, и он танцевал по квартире, размахивая паспортом и обещая мне поездку в Париж. Конечно, мы так никуда и не полетели. Адвокатам, получающим такие премии, некогда их тратить.

Я наблюдала за Страйкером, копавшимся в бюро, — он умудрился вынуть оттуда такое количество вещей, которое просто не могло там помещаться.

— Паспорта здесь нет, — сказал Страйкер, и у него дрогнул мускул на щеке. — Он мог все это спланировать заранее, а сам уехал из страны, когда…

— Проверь все остальное, — попросила я.

— Мел…

— Проверь!

И пока он возился возле бюро, я осмотрела письменный стол и остальную квартиру. Я заглядывала в туалетный бачок, когда ко мне присоединился Страйкер.

— Ничего, — сказал он. — Я осмотрел и кухню. Его здесь нет, Мел. Посмотри правде в глаза. Он…

Я заставила его замолчать, подняв руку, и опустилась на ближайший стул. Выводы я могла сделать и сама. Мне совсем не хотелось выслушивать методичные объяснения Страйкера, почему он считает, что мой бывший друг участвует в этой смертельной игре.

Никаких следов паспорта, Тодда или крови. Все это выглядело не слишком хорошо. Маленькие кусочки головоломки постепенно занимали свои места. Единственное, что нарушало целостность картины, было отсутствие ответа на вопрос «зачем?».

Я повторила этот вопрос вслух, надеясь, что Страйкер сможет как-то это объяснить. При отсутствии мотива я все еще могла верить, что Тодд не стоит за происходящим. Могла надеяться, что мой бывший поклонник не пытается жестоко шутить с моим разумом… и моей жизнью.

Страйкер ответил не сразу. Он пристально смотрел на меня печальными глазами.

— Все это не имеет никакого смысла, — заявила я, пытаясь словами наполнить пустоту. — Он был рядом, когда мне вручили послание. Я видела его лицо. Оно выражало полнейшее недоумение.

— Люди умеют притворяться.

— Только не Тодд, — сердито возразила я. — Да и зачем ему притворяться? Я хочу сказать, мы действительно разорвали отношения, но я не такой уж большой подарок. Сомневаюсь, что мой уход мог вынудить его пойти на такие жесткие меры.

Губы Страйкера слегка дрогнули в улыбке.

— Не знаю, Мел. Мне кажется, ты себя недооцениваешь.

Мои щеки загорелись от косвенного комплимента, но я не собиралась отвлекаться.

— Я говорю серьезно, Страйкер. К тому же Тодд никогда не играл в онлайновые игры.

— Возможно, он начал, но решил тебе не говорить.

Я нахмурилась, однако продолжала возражать:

— Но зачем меня убивать? И сбегать из страны? Ведь ты полагаешь, что все обстоит именно так? Зачем ему все это? Карьера складывается у него превосходно. Он работает в крупной фирме. И постоянно откладывает деньги, чтобы купить дом. — Я обвела рукой квартиру. — Неплохое местечко, но он может позволить себе что-нибудь получше.

— Он так тебе говорил?

— Да…— Что-то в голосе Страйкера заставило меня засомневаться. — На что ты намекаешь?

Он вытащил средний ящик письменного стола и достал оттуда пачку желтых бумаг, похожих на отчеты по кредитным картам. Я взяла первую из них и ахнула, увидев, что с карты снято более пятидесяти тысяч долларов, причем последний платеж выполнен в неполном объеме. Если Тодд будет и дальше так сорить деньгами, он едва ли сможет расплатиться со своими долгами.

— Просто у него выдались трудные времена, — предположила я.

Страйкер протянул мне остальные бумаги, и я неохотно их взяла.

— Очень трудные, — заметил Страйкер, кивком показывая на документы, которые я держала в руке.

Я посмотрела на них и тут же зажмурила глаза, чтобы не видеть правды: список кредиторов, причем каждый раз долг составлял пятизначное число. Среди прочего там обнаружился заем на покупку «ягуара».

Страйкер указал на первый документ:

— Это лишь верхушка айсберга.

Я поморщилась. Для меня катастрофическое финансовое положение Тодда оказалось полнейшей неожиданностью.

— Здесь есть и кое-что похуже, — сказал Страйкер.

Я не хотела этому верить и не хотела задавать вопросов. Я молча смотрела на Страйкера, прекрасно понимая, что он обязательно расскажет все, что посчитает нужным, хочу я это слышать или нет.

— Полистай страницы, — сказал он.

Я так и сделала и сначала не заметила ничего особенного. Просто пустые желтые листы. Я быстро добралась почти до самого конца, и тут мое внимание привлекло черное чернильное пятно. Я перевернула еще несколько страниц. Весь лист был покрыт какими-то рисунками. Кто-то (предположительно Тодд) взял черный фломастер и нарисовал серию странных фигурок. Лабиринты и концентрические круги. Телефонные номера, превращенные в пространственные конструкции. И среди прочего я заметила то, что мне совсем не хотелось видеть.

В одном углу: ДВК.

А в другом: МЛП.

Я сглотнула, не в силах произнести ни слова.

— Что ж, теперь мы знаем немного больше о нашем враге, — сказал Страйкер.

Он не злился, а лишь констатировал факты. И все равно его слова ранили, как клинок.

— Нет. Не может быть. Улики сфабрикованы, — прошептала я. — Кто-то специально оставил эти бумаги в его квартире, чтобы мы подумали… Я просто не могу поверить, что Тодд сделал это.

— Такой вариант возможен, — сказал Страйкер. — Но…

— Ты в него не веришь.

— Честно? Я не знаю, во что верить. Сомнений нет только в одном: кто-то стоит за этим спектаклем, кто-то дергает за ниточки.

— Я хочу до него добраться, — сказала я. Мой голос охрип, и я едва его узнавала. — Кто бы за всем этим ни стоял, я хочу прибить его задницу к стене. Ты мне поможешь, Страйкер?

— Да, и даже более того, — ответил он. — Я буду его держать, пока ты станешь выколачивать из него дерьмо.

Подобный план показался мне замечательным.