Кодекс дуэлянта. Книга 3

Глава 14

Инкариот дал четкие поручения что делать, поэтому Семену Павлову не нужно было заботиться о том, чтобы придумывать план. Он помнил каждое слово, которое ему сказал хозяин.

Борис, тело-носитель, с неестественно прямой спиной и взглядом, который казался одновременно пустым и пронизывающим, посмотрел на Семена. Из его уст, обычно произносивших слова мягко и с легкой хрипотцой, сейчас доносился высокий, гундосый голос Инкариота.

— Теперь ты, — начала гусеница, растягивая гласные на манер аристократа, взглянув на Павлова.

Всем остальным собравшимся поручения уже были отданы. Настала его очередь.

— У меня есть для тебя задание. Как ты знаешь, Шпагин осмелился напасть на мое поместье. Наглость, достойная самого низкого из червей. Но сейчас не об этом. Меня интересует кое-что другое. Вместе с ним были еще твари, которые отвоевали всю восточную часть поместья, оттянули на себя основную часть моих солдат. Я хочу, чтобы ты узнал откуда у него эти твари. А самое главное — не дай этим монстрам вновь выйти на защиту Шпагина. Ты — ответственный за эту часть.

Борис сделал паузу, его тонкие пальцы нервно постукивали по столу.

— Монстры и в самом деле интересные, — осторожно добавил Павлов, вспоминая отчет о битве.

— Эти твари не водятся в наших краях. Их разводят специально, и для этого нужно обладать… специфическими знаниями и ресурсами. Мне нужно, чтобы ты выяснил, откуда Шпагин их взял. Кто его поставщик? Какое количество тварей имеется. Какое количество они смогут создать в ближайшее время. Усек?

В голосе Инкариота послышались металлические нотки.

Семен поспешно закивал головой.

— Мне нужно знать всё, Семен. Всё до мельчайших подробностей. Не разочаруй меня. Но не только это ты должен выяснить. Это только часть твоего дела. Самое главное — в другом. Ты должен не дать этим тварям вновь помочь Шпагину. Вот основная твоя задача.

И Павлов отправился выполнять поручение. Его люди, тайные шпионы, которым он доверял, быстро выяснили необходимые данные — куда тянулся след монстров. Химеры — так Шпагин называл их.

Он шел по улице, стараясь держаться в тени. Машины привлекают к себе внимание, и чем они дороже, тем больше ненужных взглядов. Поэтому он любил пешие прогулки. Тем более было время поразмыслить о всяком.

Его мысли были далеко, за пределами пыльной мостовой и криков уличных торговцев. Он думал о Гнезде — тайном обществе инсекторов, к которому принадлежал и он сам. Общество, окутанное тайной и страхом, как паутиной. Семен, как и многие другие, трепетал перед его могуществом и величием.

Он вспомнил церемонию посвящения, холодный шелк маски на лице, слова клятвы, произнесенные шепотом. Вспомнил и дрожь, пробежавшую по телу, когда он впервые осознал, частью чего он стал. Гнездо было везде и нигде, его щупальца проникали во все сферы жизни, дергая за ниточки, управляя судьбами. Он помнил то могущество и силу, которая хранилась в Гнезде. Каждый посвященный удостаивался чести зачерпнуть этой силы для себя. И каждый помнил тот ощущение, которое он испытывал, когда проникался этой силой. Гнездо… Непостижимые, невероятное, вечное… То, что останется, когда все умрет. Семья. Истинная семья.

Семен был всего лишь пешкой, одним из многих. Нет, в обычной жизни он был весьма влиятельным человеком, но вот В Гнезде порой ранги не совпадают с теми, что есть на самом деле. Поэтому он жаждал большего. Он хотел подняться над своим нынешним положением, стать частью чего-то большего, приблизиться к ядру Гнезда. И задание Инкариота было его шансом. Шансом проявить себя, доказать свою преданность и ценность.

Он найдет поставщика химер, чего бы это ему ни стоило. Он раскроет планы Шпагина, вывернет наизнанку его замыслы. И тогда, быть может, Гнездо обратит на него свой взор, признает его заслуги. И тогда… тогда он уже не будет просто пешкой.

Павлов улыбнулся.

Он шел туда, где его не ждали. Прямиком на ферму к некоему Теодору, который и приручил загадочных монстров для Шпагина.

Брошенный дом дышал сыростью и забвением. Солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь щели в заколоченных окнах, выхватывали из сумрака клубы пыли, танцующие в воздухе.

— Гуреев и Павлов справятся, — произнес мужчина в черном костюме, с острыми чертами лица и глазами цвета стали, оставшись наедине с Инкариотом.

— Хотелось бы на это надеяться, — ответила гусеница.

— Справятся, — повторил мужчина.

Он глянул на стоящих в дверях индиго — те были неподвижны и походили на статуи. Жуткие безобразные статуи.

— Но мне ты задания не дал, — напомнил мужчина.

— Имей терпение, Лукреций. Для тебя есть особое поручение. Ты ближе к верхушке Гнезда. Поэтому и задание будет сложней.

— Не так уж я и близок, — улыбнулся тот, кого назвали Лукрецием.

— Не нужно прибедняться, — улыбнулся Инкариот. — Ты верно служишь Гнезду. И оно это видит. Поэтому и дает задания сложней, зная твой опыт. Наступит время, когда каждый ответит за дела свои перед ним.

Последнее слово заставило Лукреция невольно вздрогнуть от ужаса.

— И я замолвлю за тебя слово.

— Спасибо! — выдохнул Лукреций, поклонившись.

— У меня для тебя особое задание. Оно требует тонкости и… изобретательности.

— Как ты знаешь Шпагина сейчас нет. И нам нужно в этот момент подготовиться к финальному удару. Не дать Шпагину сделать первым ход. Нам нужно, чтобы он был максимально уязвим. А для этого… — Инкариот сделала паузу, его пальцы нервно забарабанили по столу. — Отвлечь всех его союзников.

— Ты имеешь ввиду Пантелеева? — спросил Лукреций. — Он покупает у него камни, чем сильно финансирует. Мои люди сказали, что в род Шпагиных идет большой поток денег.

— Нет, — покачал головой Инкариот. — Пантелеев, конечно, мешается, но не так, как другой человек — Кривощекин.

— Арахнид… — злобно прошипел Лукреций.

— Да, именно он, — кивнул Инкариот. — Он поддерживает Шпагина. И его солдаты выступали в атаке на поместье Авдеева. Нельзя оставлять это просто так, безнаказанным. Нужно решить вопрос с Кривощекиным.

Задание было не из простых — Лукреций это понимал.

— Именно поэтому я доверяю его тебе, — словно прочитав его мысли, ответил Инкариот с холодной улыбкой. — Мне неважно, как ты это сделаешь. Подкуп, шантаж, угрозы, прямое столкновение… или что-то более… изысканное. Главное, чтобы Кривощекин был занят чем угодно, но только не защитой Шпагина. Ясно?

Лукреций молча кивнул. В его глазах блеснул опасный огонек.

— Тогда не будем терять время, — сказал Инкариот, поднимаясь со стула. — У нас много работы. Но по результатам мы получим богатый урожай из смертей наших врагов!

Лукреций вышел из заброшенного дома, прикрывая глаза от яркого солнца. После полумрака внутри резкий свет резал по глазам, заставляя прищуриться. В голове крутились слова Инкариота, ее ледяной тон и пронзительный взгляд. Задание было непростым, чертовски непростым, но Лукреций не привык отступать перед трудностями. Тем более на кону стояло так много…

Он медленно пошел по улице, погруженный в свои мысли. Кривощекин… крепкий орешек. Боярин был известен своим упрямством, жесткостью. К тому же о дружбе со Шпагиным тоже много чего говорили. Как отвлечь такого человека? Шантаж? Вряд ли. Кривощекин, насколько Лукреций знал, был чист перед законом, а его семья была надежно спрятана. Интриги? Возможно. Но нужно что-то по-настоящему серьезное, чтобы сдвинуть боярина с места.

Предложение власти? Нет, Шпагин и тут помог, каким-то невероятным образом продвинул Кривощекина по карьерной лестнице. И тот соответственно ему сильно обязан.

Тогда что? Что?

Лукреций остановился, подняв голову к небу. Легкий ветерок трепал его волосы. Нужно мыслить нестандартно, искать не очевидные решения.

Запустить слухи? Подстава? Игры на амбициях?

Нет, все не то. Это арахнид, он не клюнет на такое! Чертов паук!

«Возможно, магия… — осторожно подумал он. — Только вот какая? Порча? Прямая атака? Преобразование? Призыв? Или, может, воспользоваться помощью шаманов? Магия шаманизма в некоторых моментах весьма хороша — помощь духов и трансовые состояния могут многое. Или обратиться к вуду? Просить помощи алхимиков? Культистов язычников? Каннибалов из касты агхари?»

И вновь все не то!

Лукреций стал злиться на самого себя за то, что не мог придумать что-то действительно стоящее.

«Это все из-за нервов. Слишком ответственное задание. Его нельзя завалить».

Задумчивый взгляд Лукреция упал на небольшой антикварный магазинчик на другой стороне улицы. Он часто проходил мимо него, не обращая внимания. А сейчас, остановившись в раздумьях, невольно глянул. Взгляд упал на витрину. Среди старинных безделушек поблескивал странный предмет — амулет из темного металла, покрытый непонятными символами.

«Безделушка…» — погруженный в тягостные мысли, подумал Лукреций.

И присмотрелся внимательней.

Ведь это не просто безделушка. Вполне себе хороший амулет. И символы вырезаны точно — видно, что работал мастер своего дела. Парень знал, что это такое — годы обучения у одного шамана не прошли даром.

— Амулет… — произнес Лукреций и почувствовал, как в его голове начинает формироваться план…

Он быстро перешел улицу и толкнул тяжелую дверь магазинчика. Внутри пахло пылью, старой бумагой и чем-то еще, неуловимо сладковатым и тревожным. За прилавком стоял седовласый мужчина с пронзительными голубыми глазами. Он окинул Лукреция оценивающим взглядом. Так могут глядеть только продавцы, причем опытные — им хватает и одного мгновения, чтобы понять способен зашедший раскошелиться или же он полный скряга и с него ничего не вытянешь?

— Чем могу помочь, сударь? — пробасил он, оценив парня как достаточно богатого молодого человека, который за нужную вещицу может выложить кругленькую сумму.

— Меня интересует вот этот амулет, — Лукреций указал на предмет в витрине.

Старик достал амулет и положил его на прилавок.

— Интересный выбор. Это древний артефакт, обладающий… особыми свойствами, — улыбнулся старик.

— И какими же? — с напускным равнодушием поинтересовался Лукреций, хотя знал про этот амулет гораздо больше, чем сам продавец.

— Он способен вызывать видения, — прошептал старик, наклоняясь ближе. — Очень реалистичные и… пугающие.

Лукреций улыбнулся.

— Контрабанда, — шёпотом произнес старик. — Очень дорогая вещь. Не каждому покупателю по карману. Я, знаете ли, торгую только качественными изделиями и у меня…

— Я покупаю ее.

Он купил амулет, не торгуясь, и вышел из магазина. План в его голове окончательно оформился. Он знал, как отвлечь Кривощекина, и для этого ему не понадобятся ни шантаж, ни угрозы. Ему понадобится лишь немного… магии.

В течение следующего дня Лукреций тщательно готовился. Он изучал привычки Кривощекина, его маршруты и распорядок дня. Он нашел уединенное место неподалеку от дома аристократа, где можно было провести ритуал. Амулет хоть и был изготовлен мастером, но не обладал достаточно большим радиусом воздействия, поэтому приходилось рисковать.

…Лукреций, подобно призраку, двигался по вечернему городу, следуя за машиной Кривощекина. Он держался на расстоянии, используя тени зданий и переулков, чтобы оставаться незамеченным. Его острый взгляд не упускал ни одной детали, он запоминал маршрут, отмечал места остановок время. Любая информация будет важна. Особенная та, которая касалась нахождение арахнида в поместье. Именно тогда необходимо провести ритуал. Причем нужно быть уверенным, что Кривощекин не сорвется с места и не уедет куда-то по делам. Тогда все сорвется.

Наконец, наступила ночь, которую Лукреций выбрал для своего плана. Луна была полной, ее холодный свет заливал землю серебристым сиянием. Лукреций, одетый в черное, стоял в центре начертанного мелом круга. В руках он держал амулет, его поверхность мерцала в лунном свете. Сейчас был большой риск быть замеченным, но отступать поздно. Или сейчас, или никогда.

Лукреций невольно подумал о том, что если его сейчас застукают здесь, то убежать не получится — он оставит слишком много следов, в том числе и меловой круг, по которому его потом легко смогут найти. Риск есть. Но и награда соответствующая.

Он начал читать заклинание, низким голосом произнося древние слова. То, что когда-то он нехотя разучивал под строгим надзором шамана Ашанти, теперь вдруг кстати пригодилось.

Воздух вокруг Лукреция загустел, наполнился невидимыми нитями энергии. Амулет работал. Лукреций чувствовал, как камень нагревается в его руках, словно впитывая его силу. Сувенирная штуковина вполне себе неплохо функционировала, причем создавала такие потоки, которые едва ли смогли бы обнаружить охранники — слишком низкая волна, которую едва ли они отслеживают.

В ночной тиши, под покрывалом звёздного неба, амулет пробуждается. Древние символы, выгравированные на его поверхности, начали мерцать мягким светом, словно откликаясь на шёпот ветра и шелест листьев. Воздух вокруг заискрился, будто заряженный невидимой энергией.

«Лишь бы рядом не было обхода! — подумал Лукреций, наблюдая за вспышками магии. — Столько света могут легко обнаружить, тем более магического».

Вдруг, из мерцания выплыли призрачные формулы, сплетаясь в замысловатые узоры. Геометрические фигуры, светящиеся изнутри, закружились в танце, подчиняясь древней магии амулета. Сияние усилилось, окрашивая воздух в мистические цвета, создавая вокруг амулета ауру волшебства.

Казалось, сама ночь замерла, наблюдая за этим таинственным ритуалом. Звёзды мерцали ярче, будто подпитывая магию своими лучами. Амулет, словно сердце этого волшебства, пульсировал светом, наполняя ночь загадочными знаками и предчувствием чуда.

«Красиво… Но слишком опасно!» — подумал Лукреций, стараясь загородить собой этот свет.

Свечение амулета стало багровым, и формулы сплелись в зловещие письмена. Геометрические фигуры исказились, превратившись в гротескные образы. В воздухе, словно на проклятом полотне, возникли видения, полные ужаса.

Искажённые лица мертвецов с пустыми глазницами смотрели на Лукреция, протягивая костлявые руки. Призрачные фигуры, окутанные тьмой, скользили по краю магического круга, шепча проклятия на забытом языке. Кровавые реки текли из ниоткуда, унося с собой обрывки душ.

Амулет, словно зеркало кошмаров, отразил самые потаённые страхи, превратив их в реальность. Жуткие образы проникли в сознание жертвы, отравив его ядом ужаса. Заклятие, сплетённое из тьмы и страданий, начало действовать, обрекши человека на вечные муки в плену собственных кошмаров.

Крылатые демоны с острыми когтями кружили над головой, их пронзительные крики разрывали тишину ночи.

Из глубин земли поднимались скелеты, их кости стучали в зловещем ритме, а пустые глазницы светились адским огнём. Призраки с искаженными от боли лицами тянули к жертве свои полупрозрачные руки, пытаясь утащить ее в бездну отчаяния.

Перед глазами мелькали картины пыток и казней, кровь лилась рекой, а воздух наполнялся запахом смерти и разложения. Амулет, словно безжалостный режиссер, ставил спектакль ужаса, где главную роль играли самые потаённые страхи жертвы.

Лукреций не смог сдержаться, отвернулся — слишком жуткие картины предстали перед. А что будет с тем, кому в голову на подсознании придут эти образы? Воздействие усилиться во стократ.

Заклинание достигло кульминации. Лукреций поднял амулет над головой и направил его в сторону дома Кривощекина.

«Пусть видения страха и отчаяния овладеют тобой, проклятый арахнид! — злобно подумал он, наблюдая за окном. — Пусть они отвлекут тебя от твоих обязанностей, оставят Шпагина беззащитным».

Амулет вспыхнул ярким светом, а затем погас. Ритуал был выполнен — пучок заряда направился к дому. Лукреций опустил руки, тяжело дыша. Оставалось только ждать.