Кодекс дуэлянта. Книга 3

Глава 16

Из кустов, с металлическим скрежетом круша ветви, вышел киборг. Тот самый, что совсем недавно похитил их! Славия тут же выхватила меч, понимая, что без боя им не уйти.

Но робот атаковать не спешил.

Исполин, черный, как сама ночь, с острыми гранями, словно выточенными из обсидиана, смотрел на путниц. Его янтарные глаза, горевшие неестественным огнём, не излучали тепло, прожигая насквозь, вызывая первобытный ужас.

Каждая деталь его конструкции кричала об опасности: массивные руки заканчивались когтями, способными разорвать сталь, ноги напоминали лапы хищника, готового к прыжку, а по всему телу змеились толстые кабели, словно вены, пульсирующие угрожающей энергией. Кровь на конечностях выдавала в роботе убийцу болотной твари.

Славия и Агнета съежились от страха, чувствуя, как леденеет кровь. Они инстинктивно прижались друг к другу, словно надеясь найти защиту в близости. Казалось, воздух стал тяжелым, пропитанным запахом озона и предчувствием неминуемой гибели. Каждая из спутниц помнила, как тяжело было справиться с этой железякой.

Робот сделал шаг вперед, и земля задрожала под его тяжестью. Его металлическая челюсть пришла в движение, издавая звук скрежещущих шестеренок, и из его глотки раздался голос, холодный и безжизненный, как могильный камень:

— Ваш спутник… ему нужна помощь.

Славия и Агнета опешили. Совсем не то они ожидали услышать от убийцы.

Робот указал на густой лес за их спинами. Его янтарные глаза, казалось, проникали сквозь деревья, видя то, что было скрыто от человеческого взгляда. Киборг повторил:

— Ваш спутник… ему нужна помощь.

— Вы имеете ввиду Александра? — осторожно спросила Агнета.

Робот кивнул.

— Ему нужна помощь.

Сразу десятки вопросов закружились в голове. Что происходит? Почему робот не напал на них? А не устроил ли он таким образом хитрую ловушку?

Пришлось некоторое время пребывать в тяжелых раздумьях и непростом выборе — атаковать робота на опережение или поверить его словам?

Победило все же второе.

Славия и Агнета, повинуясь скорее инстинкту, чем разуму, последовали за роботом. Он двигался с неестественной плавностью, словно парил над землей, не ломая веток и не оставляя следов. Он шел быстро вперед, и девушки, завороженные, шли следом.

Лес вокруг становился все гуще, превращая знакомые тропы в лабиринт теней. Робот остановился у подножья огромного дуба, ветви которого, словно костлявые руки, тянулись к бледному небу.

— Он здесь, — произнес робот, и его голос, все такой же холодный и механический, обрел какую-то странную, почти человеческую интонацию.

Славия и Агнета бросились к подножию дерева. Там, на толстом слое опавших листьев, лежал Александр. Он был бледен, его глаза были закрыты, а дыхание слабо уловимо.

— Александр! — воскликнула Славия, падая на колени рядом с ним.

Она пощупала его лоб — он был горячим. Александр был в лихорадке, его губы потрескались, а одежда была изорвана, словно он долго пробирался сквозь чащу.

— Мы принесли камни! — сказала Агнета, с тревогой всматриваясь в лицо друга.

Робот, молча наблюдавший за ними, произнес:

— Он ранен. Ему нужна помощь.

В его голосе, несмотря на механическую природу, чувствовалось что-то похожее на сострадание. И в этот момент, глядя на беспомощного Александра, Славия и Агнета поняли, что им нечего бояться этого странного робота. Враг их друга — где-то там, в этом темном лесу, а робот, каким бы угрожающим он ни казался, — их единственная надежда.

— Александр, ты слышишь меня? — спросила Славия, оглядывая парня.

Она с удивлением обнаружила, что рана его аккуратно перевязана, на нее наложены какие коренья и травы, вытягивающие яд. Она глянула на робота.

— Это ты сделал?

— Этого недостаточно, — ответил тот. — Я только замедлил процесс.

— Охренеть! — совсем тихо прошептала Агнета, глядя на киборга.

Она не привыкла видеть, чтобы беспощадный робот оказывал помощь.

Славия осторожно приподняла голову Александра, подложив под нее свою сумку. Он застонал, открывая глаза. Взор его был мутным, но, увидев склонившиеся над ним лица девушек, прояснился.

— Славия? Агнета? Вы… — прошептал он, голос его был слабым, прерывистым.

— Мы здесь, Александр, — успокаивающе произнесла Агнета, беря его за руку. — Все будет хорошо.

Взгляд Александра упал на робота, молча стоявшего позади девушек. Его глаза расширились от удивления.

— Это… это он? — прошептал он, с трудом переводя дыхание.

Славия кивнула.

— Он нашел нас, сказал, что ты в опасности.

Александр попытался улыбнуться, но гримаса боли исказила его лицо.

— Я рад… что вы успели, — прошептал он. — Но я… я боюсь, что уже слишком поздно.

Он закашлялся, хватая ртом воздух. Его лицо покрылось испариной, тело била дрожь. Стало ясно: состояние Александра критическое, ему срочно нужна помощь.

— Тише, Александр, — прошептала Славия, гладя его по руке. — Мы поможем тебе.

Но, глядя на его измученное лицо, она сама не была уверена в своих словах.

— Он прав, — раздался голос робота, нарушая напряженное молчание. — Его состояние критическое.

— Да заткнись ты! — не выдержала Агнета.

Робот ничего не ответил.

— Нам нужно поспешить, — напомнила Славия, и они начали приготовления.

Славия и Агнета, не теряя ни секунды, склонившись над бледным, едва дышащим Александром, действовали слаженно, как единый механизм, отточенный годами совместной практики. Из кожаного мешка на землю посыпались магические камни. Агнета, шепча древнее заклинание на языке, забытом людьми, сплетала пальцами узоры в воздухе, направляя энергию камней. Славия, склонившись над землей, принялась чертить сложные магические символы. Ее рука двигалась уверенно, оставляя на пыльной земле замысловатые узоры, линии которых светились призрачным светом. Концентрация была максимальной — малейшая ошибка могла привести к непредсказуемым последствиям.

Внезапно раздалось тихое жужжание, и рядом с ней возник робот. Он, не произнося ни слова, опустился на одно колено.

— Чего тебе? — холодно спросила девушка, нехотя отвлекаясь.

Робот протянул манипулятор, на конце которого мерцал тонкий луч света. Луч скользил по линиям, нарисованным Славией, деликатно поправляя углы, сглаживая шероховатости, уточняя изгибы.

— Эй! Ты чего это⁈ — возмутилась девушка.

— Поправляю общую магическую конструкцию, — спокойно ответил киборг.

Славия хотела отругать железяку последними словами, но глянув на чертежи, с удивлением обнаружила, что они идеальны. Так точно могла начертить только машина. Магия не прощает неточностей, и малейшая ошибка в схеме могла обернуться бедой. А робот все подправил…

Когда киборг закончил, символы на земле засияли ровным, ярким светом, свидетельствуя о том, что работа выполнена безупречно. Славия благодарно кивнула роботу.

— Ты готова? — спросила девушка у Агнеты.

Та кивнула.

Славия принялась выписывать в воздухе необходимые печати и узлы, приводя в жизнь построенный конструкт. Камни отозвались, запульсировали, словно живое существо.

Агнета, ее лицо напряжено от концентрации, создавала вспомогательный магический конструкт — эфемерный каркас из чистой энергии, который должен был стать сосудом для основного исцеляющего потока. Конструкт, постепенно обретая форму, напоминал причудливую птицу с распростертыми крыльями, парящую над телом Александра.

Когда конструкт был готов, Славия направила энергию камней в его сердцевину. Камни вспыхнули кроваво-красным светом, и птица ожила, ее крылья затрепетали, а из груди хлынул поток алой энергии, окутывая Александра коконом.

Магия, отраженные через грани «крови химеры», свирепая и беспощадная, вступила в схватку с ядом. Кровь Александра, словно арена, стала местом битвы двух могущественных сил. Птица из энергии билась крыльями, отгоняя яд, очищая кровь Александра от смертоносного зелья.

Славия и Агнета, держась за руки, вливали в конструкт свою собственную магию, поддерживая его, направляя, пока битва не была окончена.

Постепенно зеленый оттенок кожи Александра начал исчезать, сменяясь здоровой бледностью. Дыхание его стало ровнее, пульс — сильнее. Птица, выполнив свое предназначение, растворилась в воздухе, оставив после себя лишь легкий флер магии «крови химеры».

Яд был побежден, жизнь вернулась.

Сознание возвращалось к Александру медленно, словно сквозь толщу воды. Сначала он почувствовал холод — пронизывающий, леденящий холод, сковывающий его тело. Потом пришли запахи — горький аромат трав, сладковатый запах ладана и еще что-то неуловимое, напоминающее о грозе.

Он открыл глаза. Над ним склонились два лица — Славия, ее глаза светились теплом и облегчением, и Агнета, ее лицо, обычно суровое, было мягким, в уголках губ пряталась едва заметная улыбка.

— Александр, — голос Славии звучал тихо, но в нем чувствовалась неподдельная радость. — Ты пришел в себя.

Парень попытался сесть, но слабость сковала его тело. Агнета мягко поддержала его, помогая опереться. Он осмотрелся. Произнес:

— Нам нужно возвращаться назад, домой.

— Тебе нужно восстановить силы! — тут же возмутилась Агнета.

— Нет, — покачал головой парень. — Мы и так слишком долго тут задержались. Камни удалось забрать у Бороды?

Славия кивнула.

— Тем более, нас уже ничего не держит. Двинем к порталу, — парень кивнул роботу. — Помоги подняться.

Киборг послушно поставил плечо.

Спорить со Шпагиным было бессмысленно. Да и признаться не сильно то и хотелось. Было только одно желание — поскорей вернуться домой.

Портал засиял перед нами, пульсируя фиолетовым светом и раскидывая искры, похожие на падающие звезды. Пока мы шли до него, Славия успела пересказать свои приключения и встречу с сердцем мира. Я только и мог, что от удивления раскрывать рот. Мир, где появился изначально Искариот, став отрыжкой высшей магии, которую сотворили Боги, казался мне теперь совсем иным, не мертвым, жутким, а больным и уязвимым. Таким же сейчас я чувствовал и себя. От яда девушки меня излечили, но силы еще не успели восстановиться. Но виду я не показывал.

В ответ на историю Славии я рассказал о том, как пытался спастись от болотной твари и высвободил из аркана робота. А потом воскресил его, использовав собственную кровь. Девушки наперебой принялись упрекать меня в том, что это опасно, но я лишь отмахнулся — гораздо опасней было в тот момент ничего не делать.

— А он помог, — кивнул я на киборга.

— Ему нужно дать имя, — внезапно произнесла Агнета. — Как его называть? Просто робот?

Замечание, в первые мгновения показавшееся пустяковым, вдруг заинтересовало меня. Агнета права. Имя и в самом деле нужно роботу, хотя бы из уважения к тому, что он спас меня.

— Айрон! — воскликнула Агнета, не дав даже собраться с мыслями.

— Что? Айрон? — нахмурила носик Славия.

— Да. На английский манер — значит, железный.

— Айрон? — повторил я, пробуя слово на вкус. — Вроде ничего? Тебе как, нравится?

Робот совсем по-человечески чавкнул, ответил:

— Меня устроит это имя.

— Ну вот и отлично!

Мы еще раз глянули на портал и принялись совершать переход.

Славия, гордо выпрямившись, шагнула вперед, Агнета, с обычной своей серьезностью, последовала за ней. Я, стараясь не показывать подступившую слабость жестом указал роботу идти за мной.

Портал поглотил нас, мир вокруг закрутился в вихре цветов и ощущений. Внутри меня все сжалось, словно меня пропустили через жернова. Каждая клеточка моего тела кричала о необходимости отдыха, но я не мог показать свою слабость. Не время отдыхать. Интуиция подсказывала — зреет что-то недоброе.

Междумирье встретило нас вихрем хаотичных цветов и головокружительной, текучей реальностью. Славия шла впереди, ее руки мерцали магическим светом, создавая купол, защищающий нас от бурных потоков энергии. Агнета, напряженная, словно натянутая струна, сканировала пространство, ее глаза, казалось, видели сквозь саму ткань мироздания. Айрон шел следом, его металлическое тело гудело, резонируя с энергиями междумирья.

Я шел последним, чувствуя, как меня пропитывает холод пустоты, как он пытается проникнуть под кожу, заморозить душу. Междумирье — это не место для живых, это граница между мирами, царство теней и призраков.

Внезапно пространство перед нами исказилось, и из мерцающей дымки возникли хронозвери — огромные, хищные создания, сотканные из времени и пространства. Их тела, состоящие из переливающихся хронопотоков, извивались, меняя форму, их глаза, пустые и бездонные, смотрели на нас с холодным любопытством. Мне уже доводилось с ними встречаться.

Хронозвери, известные своей свирепостью и непредсказуемостью, обычно нападали на всех, кто осмеливался вторгнуться в их владения. Но сейчас…

Хронозвери, медленно, словно раздумывая, проплыли мимо нас, их хронопотоки оставляли в воздухе светящиеся следы, которые быстро гасли. Мы, не сбавляя шага, шли вперед, не нарушая хрупкого равновесия междумирья.

Я чувствовал на себе взгляды хронозверей, холодные, изучающие, оценивающие. Мы были в их власти, но они, по какой-то причине, решили нас не трогать. Может быть, почувствовали нашу силу, может быть, увидели в нас что-то, что заставило их отступить.

Так, в окружении призрачных хронозверей, мы продолжали свой путь сквозь хаос междумирья, направляясь к цели, к нашему миру, который ждал нас.

Когда головокружение прошло, я увидел знакомые очертания башни. Мы были дома!

Я вышел из строения, стараясь не морщиться от боли. И уже предавался мечтам о том, как лягу в горячую ванну и отмокну в ней как следует, как вдруг к нам навстречу выскочила Дарья.

— Александр! — воскликнула она.

Вид у нее был возбужденный, испуганный.

— Ты где запропастился⁈

— По делам ходил, — растеряно ответил я.

— По делам⁈ Предупреждать же нужно! На три дня пропал!

— Как это на три? — настала пора удивляться мне. — Мы всего лишь…

— На три! — перебила меня Дарья.

— Видимо время в том мире, где мы были, течет иначе, — шепнула мне Славия, догадавшись первой о таких фокусах со временем.

— А что случилось? — спросил я сестру, понимая, что просто так она бы не стала устраивать тут сцен.

— Что случилось? — пробурчала Дарья. — Тут одним словом не перескажешь, что случилось. Хотя нет, скажешь. Но оно матерное.

— Ты можешь конкретней сказать?

— Клехи во главе с Босхом все как один отравились.

— Как это отравились⁈

— А как можно отравиться? Лежат, с животами маяться, зеленые все. Всю поляну загадили, ироды! Им кто-то огромную коробку зефира подкинул, вот они и нажрались его. А потом блевать начали. Ну а потом и вовсе пластом все полегли, стонут. Я спрашивала у обслуги — никто не давал им сладости. Это кто-то намеренно отравил их, посторонний!

Я выругался.

— Но это только малая часть бед, — продолжила Дарья. — Теодор, безумный твой ученый, отзвонился недавно. Бормотал что-то невнятное. Говорит, что его окружили какие-то вражеские силы и не выпускают из фермы. Он оборону держит, но на выручку выйти не может. Кажется, у него крыша совсем поехала.

— Чего⁈ — только и смог протянуть я.

— Я на всякий случай позвонила Кривощекину — испугалась, когда Теодор этот набормотал всякого. А Кривощекина нет. Он пропал.

— Как пропал⁈

— Ни его самого, ни его солдат. Прислуга по секрету сказала, что ему позапрошлой ночью что-то приснилось, никто толком не знает, что именно. Он как ужаленный сорвался с места, всех поднял и уехал. И пропал.

— Александр, что происходит? — спросила Славия.

— Хотел бы и я это знать, — ответил я, стиснув кулаки.

Кажется, отдохнуть едва ли получится в ближайшее время.

Но и это были еще не все новости. Я понял, что ничего хорошего ждать не придется, когда увидел, как к нам со всех ног бежит начальник охраны периметра поместья.

— Александр Константинович! — прокричал он еще издали. — Александр Константинович!

— Что случилось?

— Зафиксированы перемещения больших массивов человеческой массы на северном направлении.

— Чего? — не понял я. — Человеческим языком скажи!

Охранник отдышался и выдал приговор:

— На поместье идет наступление большого отряда войск! На нас хотят напасть!