Кодекс дуэлянта. Книга 3

Глава 8

В воздухе застыло напряжение, плотное, как кисель. Я, не мигая, смотрел на Валеева, ствол моего пистолета смотрел прямо в сердце противника. Вокруг — могильная тишина. Минута тянулась бесконечно, отсчитывая секунды до рокового выстрела.

Валеев, казалось, окаменел. Лицо его было белым как полотно, на лбу выступила испарина. Он понимал — проиграл. Проиграл психологический бой, не выдержав ледяного моего спокойствия. Рука, когда-то сжимавшая пистолет, теперь же свободная, начала мелко дрожать. Взгляд метался, ища спасения, но его нигде не было.

— Ну? — голос Лисенка прозвучал резко, неожиданно. — Чего ждешь? Стреляй.

Валеев судорожно сглотнул, губы его зашевелились.

— Не… не надо… — прохрипел он, едва слышно. — Не стреляй…

В этот момент что-то сломалось в его взгляде. Гордость, вызов, злость — всё исчезло, оставив лишь мольбу и страх.

Я усмехнулся уголком рта. Медленно, словно смакуя момент, опустил пистолет.

— Ты не хочешь, чтобы я продолжил дуэль?

— Не хочу, — совсем тихо произнес Валеев.

— Разве такое возможно по кодексу дуэли? — спросил я, впрочем, уже зная ответ.

— Только в одном случае, — нехотя ответил секундант Ермака. — Когда одна из сторон признает свою неправоту.

— И вторая примет это признание, — добавила Лисенок, давая понять, что просто так мы не собираемся уходить.

— Что ты хочешь? — спросил Валеев. — Извинений?

Последнее слово он произнес с брезгливость: извинения для него значило только одно — позор. Но видимо жить ему хотелось больше.

— Земля, — ответил я. — Мне нужна земля.

— Земля? Какая земля? — удивленный таким ответом, спросил Валеев.

Я сообщил координаты.

— Я готов принять этот небольшой участок земли в качестве ваших извинений.

Валеев злобно усмехнулся.

— Так это все — из-за земли?

— Не я довел нашу встречу до дуэли, — напомнил я. — И вам это хорошо известно. Даю на раздумье ровно три секунды — потом стреляю. Меня устроит и вполне классическое завершение дуэли — когда один из участников погибает. Раз!.. Два!..

— Хорошо! — почти взвизгнул Ермак. — Согласен. Забирай землю.

— Слово ваше ничего не стоит. Ставьте магическую печать на договор.

Я создал в воздухе необходимый конструкт — что-то вроде договора.

— Ставьте свою родовую печать тотема — в присутствии свидетелей.

Валеев скривился, но выполнил приказ. Потом махнул рукой и над моим конструктом вспыхнул небольшой огонек — круг, в котором был вписан скарабей. Сделка состоялась, земля отныне была моей.

— Дуэль считаю оконченной, сатисфакция получена.

Валеев раскраснелся. Потом фыркнул и широкими шагами пошел прочь. Но остановился метрах в тридцати. Мне хватило и половины секунды, чтобы понять, что он намеревается сделать. И я выстрелил. Правда целился не в противника — тот успел создать магический конструкт и пришлось тратить последний патрон именно на него.

Свинец конечно же не причинил вреда и не уничтожил заклятие. Но, вмешавшись в вязь магии, нарушил ее, отклонив траекторию. Огненный шар с треском пролетел совсем рядом со мной.

Валеев, с надменной улыбкой на губах, поднял руку, и в воздухе заплясали электрические змеи, готовые обрушиться на меня. Я, не дрогнув, лишь усмехнулся в ответ. Ожидаемо. Такой гад, как Ермак Валеев даже достойно уйти не смог.

Легким щелчком пальцев я заморозил разряд в воздухе, заставив Валеева удивленно вскинуть брови.

Противник выкрикнул заклинание, и земля под моими ногами задрожала, раскалываясь глубокими трещинами, из которых тянулись к магу костлявые руки мертвецов. Ого! Неплохо! Мертвы конечно же не настоящие — магическая иллюзия торчала со всех сторон конструкта.

Я выписал руну в воздухе — и ожившие мертвецы превратились в груду праха.

Лицо Валеева исказилось от страха. Он понял, что недооценил противника. Опять.

Я медленно приблизился, шепча заклинание. В одно мгновение роскошные одежды Валеева превратились в грязные лохмотья. Неплохой трюк, способный сбить с толку любого. Вот и Ермак растерялся, не зная, что делать.

— Лучше беги, — подсказал я ему. — Пока я не превратил тебя в собаку плешивую!

И только теперь Валеев понял, что единственное спасение — это именно удрать, а не лезть на рожон. Я создал еще один конструкт, но применить его уже не получилось — Валеев скрылся в кустах.

Я глянул на его секунданта. Тот испугана вскинул руки вверх, воскликнул:

— Я не причем!

— Иди, — махнул ему я.

Сейчас меня волновало совсем другое — земля, в недрах которой клехи нашли несметные богатства, теперь принадлежала мне. А значит, все только начинается.

Вся следующая неделя прошла под девизом «Кругом растраты!». Из похода в другой мир вернулись клехи со своим предводителем Босхом. Им удалось разыскать своих соплеменников и убедить их в том, что работать на меня — это очень выгодно. Это были отличные новости. Я поздравил Босха и тут же ему сообщил, что мне удалось оформить землю в собственное владение.

— Отлично! — обрадовался вожак клехов. — Тогда мы можем немедленно приступать к постройке второй добычной башни!

И принялся тут же выкатывать мне смету, что необходимо закупить, чтобы эту самую башню соорудить. Как оказалось, материала понадобилось очень много. Одних камней и кирпича по самым скромным расчетам приходилось на десять миллионов! А еще нужны были сотни других позиций — цемент, песок, гравий, дерево, балки, гвозди и еще множество чего.

Я оставил Босха наедине с бумагой, попросив составить детальный список что необходимо, сам же отошел в сторонку и задумался о том, где достать денег на строительство. В запасах еще оставались сбережения, полученные от сделки с Тучей, но их едва ли хватило бы на все строительство. Как внезапно пришла Лисенок и сообщила, что звонит Пантелеев. Я обрадовался этому звонку и в то же время ощутил укол тревоги — а не отменит ли он нашу сделку?

— Александр Константинович! — воскликнул Пантелеев, едва я взял трубку. — Ну что же вы медлите?

— В каком смысле? — не понял я.

— Моя мануфактура готова принять от вас партию камней, а вы все никак не соберетесь!

— Уже⁈ — удивился я.

— Ну а чего ждать? У меня все готово. А у вас?

Я глянул на клеха. Прикрыв рукой микрофон трубки, спросил:

— Босх, сколько у нас есть камней?

Клех задумался.

— Не так и много. Может, килограммов тридцать.

Я на мгновение потерял дар речи. Да когда они успевают столько таскать?

— У меня есть тридцать килограмм, — после паузы ответил я, чувствуя, что Пантелеев просто начнет смеяться — такой большой объем ему ни к чему.

— Отлично! — воскликнул собеседник. — я беру все.

— Все⁈

— Ну конечно! У меня контракт заключен с одним оборонным предприятием на большую партию подтоговленных камней. На самом деле ты меня даже выручаешь с таким хорошим объемом — это значит я в срок успею изготовить необходимый объем. Спасибо тебе большое!

— Да это вам спасибо, — ошарашено ответил я.

— Александр Константинович, я пришлю машину сегодня, ты не против? А оплату за товар прямо сейчас скину. Тридцать килограмм говоришь? Даже проверять не буду — знаю, что ты честный человек. Жди, через минуту-другую должны деньги поступить.

Собеседник не соврал. Буквально через тридцать секунд пикнуло сообщение — счет пополнен. Я глянул на оповещение и в горле у меня тут же пересохло.

«Поступили средства в размере 30 000 000, 00 рублей» — гласило сообщение.

— Тридцать миллионов… — только и смог вымолвить я. Сумма невероятная!

Разрываемый от радостных чувству, я подошел к Лисенку, отдал указания, чтобы встретила машину Пантелеева и совместно с Босхом передала груз камней. Потом подошел к вожаку клехов, чтобы попросить его подготовить первую партию. Она должна быть идеальной, чтобы у Пантелеева не было никаких претензий. Босх кивнул. Потом, немного помявшись, сказал:

— Шпагин, я переговорить хотел.

— Что такое?

— Тут такое дело, в хвост его и в гриву…

— Что случилось? Говори, не томи!

— В общем, мы ребят взяли сюда на работу, но там не одна бригада пошла.

— Что ты имеешь ввиду?

— В общем, чуть больше клехов захотело пойти на добычу. Ну сам понимаешь, в нашем мире работы совсем никакой нет, а у тебя тут целых две жилы! Мы когда об этом сообщили, так народ так бурлил!

— Немного больше — это сколько? — настороженно спросил я.

— Мы планировали взять еже дюжину. А получилось двадцать клехов.

— Босх…

— Шпагин, ты главное не ругайся. Работу я им всем обеспечу — часть отправлю на добычу монстров. Тебе ведь монстры еще нужны? Ну вот. Туда пойдут ребята по слабее — чтобы мозги всем монстрякам не выбивать. Одну половину оставлю на существующей башне — чтобы поставку не нарушать и стабильно обеспечивать. А оставшихся брошу на постройку. Поверь, у них опыт такой огромный, они тебе такую башню поставят, в хвост их и в гриву, что все завидовать будут! Ну так что, ты не против?

— Не против, — кивнул я, понимая, что возвращать назад клехов будет проблематично, а физическая сила мне сейчас очень пригодиться.

На самом деле Босх меня сейчас сильно невольно выручил. Если получится управиться со строительством второй башни собственными силами, то это будет просто здорово.

— Босх, хотел спросить тебя, — сказал я, желая спросить давно мучавший меня вопрос. — Ты же знаешь, что стоящая у нас в поместье башня — не простая.

— Конечно, в хвост ее и в гриву! Магическая.

— Не просто магическая, она — дверь в другие миры. Так вот, я что хотел спросить? Не получится ли так, что мы сейчас, создав вторую башню, прорежем еще одну дверь в другие миры? Не хотелось бы столько дырок оставлять в ткани бытия. Ведь и полезть всякое может. Те же хронозвери.

— Ух! — вздрогнул клех, услышав упоминание про хронозверей. — Эти твари и в самом деле отвратные, в хвост их и в гриву. Но ты не переживай, Шпагин. Башня то твоя почему магическая?

— Почему?

— Потому что несколько сотен лет стоит на жиле магической. Вот эти все камни и артефакты, которые под ней находятся, передавали ей все эти годы магические эманации. В какой-то момент доза облучения превысила все известные пределы, и башня стала вот такой, необычной. Перешла, так сказать, на другой уровень. Вторая башня сразу проходом в другой мир не станет, в хвост ее и в гриву. Для этого понадобиться очень и очень много времени. На твой и на мой век хватит!

Это объяснение успокоило меня.

Теперь нужно дождаться сметы Босха, закупить все необходимые материалы и приступить к строительству башни.

— Александр! — окликнула меня Славия, встретив в коридоре дома.

Я оглянулся.

— Что такое?

— Александр, время настало.

Я хотел вновь начать оправдываться, но девушка меня перебила.

— Борода — ты забыл про него?

— Какая еще Борода?

— Не какая, а какой. Ты что, не помнишь, как мы ходили в другой мир к магу Рамеку, который помог тебе с заклятием призрака? Циферблат на руке, отсчитывающий оставшееся время…

— Вспомнил, — кивнул я.

И вспомнил не только это. Борода… Да, там мы встретили этого странного дикаря, который едва не погубил свое племя. И заключили с ним сделку — он не беспокоит своими набегами другие поселения, вместо этого собирает «кровь химеры» — магические камни, достаточно редкие в нашем мире. А я покупаю их у него.

— Вы договорились, что ты придешь за товаром в это время. Нужно идти, если уговор все еще в силе.

— В силе, — буркнул я.

«И вновь растраты…» — угрюмо подумал я.

— Тогда собираемся прямо сейчас?

Я задумался. Товар на отгрузке, там Лисенок все контролирует, Босх составляет смету, Дарья главная по домашним делам. Я, получается, вроде бы как и в самом деле свободен. Тогда почему бы и не смотаться к бороде? Думаю, если успеть вернуться до отгрузки и завернуть Пантелееву пару камней «кровь химеры» в качестве бонуса, то потом можно будет переговорить с ним и о реализации этих камней.

— Хорошо, — кивнул я. — Пошли прямо сейчас!

Собрались мы довольно быстро. Славия, как всегда, взяла свой необычный меч — катану, я переоделся в удобную одежду, взял пистолеты, отсыпал золотых монет в карманы для покупки.

Мы направились к башне. Путешествие предполагалось на двадцать минут — взять камни, отдать деньги и назад.

Ступени винтовой лестницы уходили вверх, теряясь в полумраке башни. Считая ступени и прислушиваясь к гулкому эху собственных шагов, мы поднялись наверх. Воздух становился все плотнее, наполняясь запахом пыли и чего-то еще, едва уловимого. Древней магии?

Достигнув верхней площадки, я остановился, выставив вперед руку. На ладони замерцал алый символ, похожий на раскрывшийся цветок с острыми лепестками. Агхары, ключа для перехода между мирами, теперь нет. Но теперь я и сам могу открывать двери в миры — спасибо за это главе Ордена Хелицеры, арахниду, который помог мне в этом.

— Готова? — спросил он, не оборачиваясь.

Славия кивнула, чувствуя, как волнение поднимается внутри, подобно накатывающей волне.

Я выдохнул — внутренняя сила рванулась наружу, наполняя башню сиянием. Стены покрылись светящимися рунами, которые извивались и переплетались, словно живые. Воздух загудел, а под ногами задрожал пол. Между мирами открывался проход.

«Совсем не так, как с Агхарой», — успел подумать я, завороженно наблюдая за открывающимися дверями.

— Пошли.

Шагнув в мерцающий портал, мы ощутили, как наши тела растворяются, превращаясь в поток чистой энергии. Вокруг вихрились разноцветные всполохи, складываясь в причудливые узоры. Я почувствовал головокружение — сказывалось отсутствие опыта в открывании дверей в иные миры без какой-либо посторонней помощи. Поток энергии, в который мы превратились, начал пульсировать, теряя свою цельность. Что-то шло не так…

Мягкие, обволакивающие потоки светлой магии, которые несли нас в сторону междумирья, начали изменяться. Сначала едва заметно, будто тень пробежала по светлой ткани, затем все отчетливее. Светлые струи искривлялись, чернели, превращаясь в колючие, рваные полосы. Я ощутил, как радость и предвкушение нового мира сменяются липким, холодным ужасом.

— Славия! — попытался крикнуть я, чтобы предупредить спутницу об возможной опасности.

Но голос растворился в ревущем потоке искаженной магии. Связь с этим потоком, которая всегда была такой прочной и надежной, теперь истончилась, грозя оборваться совсем. Славию охватила паника. Я видел, как она испуганно озирается по сторонам. Она тоже поняла, что что-то шло не так, ужасно не так. Вместо мягкого перехода между мирами, мы попали в водоворот темной, враждебной силы.

Вокруг закружились черные вихри, наполненные стонами и неясными образами. Казалось, сама ткань реальности трещит по швам, грозя разорваться и поглотить нас в своей бездне.

«Что происходит⁈ Где хронозвери? Где междумирье?» — в очередной раз пронеслось в моей голове Славии, но ответа не было.

Вихрь тьмы, закрутивший нас, начал слабеть, теряя свою силу. Черные полосы магии истончились, открывая просвет, в котором забрезжил чужой, холодный свет. Я почувствовал, как тело вновь обретает форму, становясь плотным. Резкий толчок — и я упал на твердую поверхность, больно ударившись.

Приподнявшись, я огляделся.

— Славия…

— Я тут, — ответила девушка, потирая ушибленный бок. — Со мной все в порядке. Что случилось?

— Не знаю, — честно ответил я. — Переход был каким-то… неправильным.

Мы осмотрелись.

Мы находились в каком-то странном лесу. Деревья, высокие и корявые, были лишены листьев, их ветви напоминали скрюченные пальцы, тянущиеся к серому небу. Под ногами вместо травы рос колючий кустарник с фиолетовыми ягодами, источающими тошнотворный запах. Воздух был тяжелым, влажным и холодным, пробирающим до костей. Но все это меркло перед величием того, что открылось моему взору.

Вдали, пронзая низкие тучи, возвышались исполинские фигуры. Они были настолько огромными, что казались частью самого ландшафта, горами, высеченными из черного камня. Подойдя ближе, я с изумлением понял, что это были статуи. Монолиты, изображавшие чудовищных существ с множеством рук, звериными мордами и пустыми глазницами, устремленными в вечность. Их размеры подавляли, заставляли чувствовать себя песчинкой перед лицом бесконечности.

«Сколько метров? — невольно подумал я, оценивая фигуру. — Этажей двадцать? Тридцать? Это если сравнивать с многоэтажками».

Идолы богов, — промелькнуло в голове. Они были древними, покрытыми мхом и лишайником, словно стояли здесь с начала времен. От них веяло холодом и какой-то первобытной силой, заставляющей трепетать душу.

Славия невольно поежилась. Этот мир был не просто чужим, он был враждебным и пугающим.

— Мы явно не там, где должны были оказаться, — озвучила наши общие мысли Славия.

Что-то все незнакомое. Я вновь огляделся. И произнес догадку, в которую не хотелось верить:

— Кажется, мы ошиблись дверью…