Кодекс дуэлянта. Книга 3

Глава 23

Ее глаза, когда-то полные тепла и света, теперь горели зловещим красным огнем. Рот искривился в жуткой усмешке, обнажая острые, как у зверя, клыки. Лисенок, когда-то готовая сложить жизнь за меня, теперь была лишь пустой оболочкой, марионеткой в руках демона.

Я видел, как ее рука сжимает кинжал, направленный на мою сестру, стоявшую в ужасе в стороне. Слишком поздно. Я уже бросился вперед.

Ее взгляд, полный ненависти и безумия, метнулся ко мне. Но мгновение — и ее лицо исказилось от боли. Я, как хищник, бросился на нее, зажав ее руку, лишив возможности сделать хоть один шаг.

Она не успела. Несмотря на то, что обладала прекрасными навыками воина. Но не успела. Я опередил ее.

Спутница попыталась вырваться, забилась, закричала, но мой хват был железным. Ее сила, в обычных условиях, была несоизмерима с моей, но сейчас, под контролем демона, была только угрозой.

— Лисенок, это я! Я здесь, слышишь? — зашептал я, прижимая ее к себе, надеясь, что хотя бы остатки ее души проснутся.

Ее борьба ослабла. В глазах мелькнуло отчаяние, а затем, на мгновение, я увидел ее, настоящую Лисенка, затерянную где-то в глубинах собственного разума, запертую страхом.

Я знал, что это только начало. Демон не отступит так просто.

Но как так получилось⁈ Лисенок… Все, кто угодно. Да даже Агнета подходила больше для этой роли, потому что была в плену у Авдеева и за все то время пребывания там, ей могил внедрить в голову все, что угодно.

Осознание того, что произошло, пришло запоздало. Эта проклятая гусеница каким-то образом умудрилась внедрить в разум Лисенка своего червя. Наверное, тогда, когда мы атаковали поместье Авдеева. Вот ведь ловкий червяк! И хитро сделал. На Агнету можно было бы подумал сразу. Да и не факт, что я вообще бы освободил из плена. А вот своих людей я не брошу. И он каким-то невероятным образом умудрился незаметно накинуть конструкт на девушку.

Верно, в пылу битвы особо не обращаешь внимания, что там летит на тебя — стреляешь и рубишь противника, успевая только прикрывать спину товарища. Вот и Лисенок, самоотверженно бившаяся тогда, не заметила этого.

В том и моя вина есть. Не проверил, не увидел вовремя.

Взгляд Лисенка, полный ненависти, был направлен на меня, но в нем проскальзывало что-то ещё — отчаяние, мольба о помощи. Демон, завладевший ее телом, не мог полностью стереть ее личность, и я использовал эту слабость.

Да, моя спутница убила Морригана, но не по собственной воле. Ее руками это сделал демон. И теперь нужно как можно скорей вызволять девушку из плена.

Я ощутил пульсацию магии, что текла по моим венам, и сосредоточил ее в точке между моими руками. Словно из воздуха материализовался сверкающий светящийся шар, похожий на миниатюрное солнце. В нем вибрировали энергетические потоки, готовые разрушить тьму.

Я использовать элементы тех сил, что дал мне кракен и с удивлением обнаружил, что они отзываются на мои манипуляции. Значит что-то успело передаться!

— Лисенок, посмотри! — крикнул я, стараясь прорваться сквозь демонический барьер. — Этот свет очистит тебя!

Она замерла, ее взгляд был прикован к светящемуся шару, в котором вибрировала чистая, созидательная энергия. Я чувствовал, как ее разум колеблется, будто борется с чем-то темным и злым. Давай же, ты сможешь!

Я направил шар ближе. Он поплыл по воздуху, оставляя за собой сияющий след. В этот момент я видел, как глаза девушки, до этого полыхавшие зловещим огнем, начали терять свой красный оттенок, уступая место привычному зеленому. Получается!

Шар коснулся лба, и от него пошла волна света, пронзившая разум Лисенка. Девушка вздрогнула, из горла вырвался крик, полный боли и страха.

Демон сопротивлялся, но чистая магия, сконцентрированная в шаре, была слишком сильна. Я видел, как его тёмная сущность, подобно дыму, исчезает из ее глаз, оставляя после себя пустоту. Так тебе, зараза!

Девушка опустилась на колени, схватившись за голову, её тело сотрясалось в конвульсиях. Но я видел, что в ее глазах, в глубине, уже пробивается огонек её собственного разума.

Давай же… Давай! Возвращайся!

Лисенок тряслась, словно ее били лихорадочные ознобы. Ее глаза, наконец, вернулись к своему естественному цвету, но в них стояла такая пустота, такая бездонная печаль, что мое сердце сжалось. Она поняла, что сделала и не могла себе этого простить.

— Лисенок… ты в порядке? — я подошел ближе, но она отшатнулась, будто от огненного пламени.

— Я… я… что я сделала? — ее голос, дрожащий, прозвучал едва слышно.

Она глянула на кракена. Он был мертв.

Я присел рядом с ней, касаясь ее плеча.

— Ты ничего не сделала, Лисенок. Это не ты. Демон… он…

Но она уже отстранилась, отворачиваясь от меня.

— Лисенок…

Но спутница не ответила. Она даже не шевелилась, как будто запертая в клетке собственных воспоминаний.

— Лисенок, это не твоя вина. Ты ничего не могла сделать, — повторил я, как мантру.

Мои слова, пустые как ветер, не нашли отклика в ней.

— Я чудовище, — прошептала Лисенок наконец, голос ее тихий, но пробирал до костей. — Я… я хотела убить тебя…

Я почувствовал бессилие. Я спас ее от демона, но не могу спасти от самого себя. От ужасающей правды того, что творилось внутри нее, когда она была его пленницей.

— Лисенок, если бы мы знали, что так произойдет, то мы помогли бы тебе, — подошла к нам Славия.

Я все никак не мог привыкнуть к ее новому обличию и едва не назвал Айроном.

— Славия права.

— Я… Я хочу исправить это. Хочу искупить свою вину, — слова Лисенка вырвались из нее хриплым шепотом, и я почувствовал, как с каждой фразой ее хрупкая душа дрожит от напряжения.

Я попытался убедить ее, но мои слова оказались бесполезными — она и слушать не хотела.

Лисенок мотнула головой, словно попыталась отбросить эти мысли, но они застряли в ее разуме. Я увидел, как она борется с собой, как пытается найти в себе силы для движения вперед, но ее взгляд по-прежнему был полон отчаяния.

— Что ты задумала? — настороженно спросил я.

Девушка не ответила.

Вот только геройства мне не хватало!

Я хотел прикрикнуть на нее, но не успел.

Ветер, который до этого был слабым, вдруг стал холодным и зловещим. С неба стали падать темные хлопья, похожие на пепел. Славия, стоящая рядом со мной, напряглась, сжимая в руке свой клинок.

— Смотрите! — шепнул Агнета, указывая на горизонт.

Там, где раньше простиралась пустота, на фоне багрового заката, стал образовываться черный дым. Он клубился, извивался, принимая причудливые формы, и всё больше походил на гигантскую, угрожающую тень.

В центре этого дыма, как зловещие глаза, горели два красных огонька. Они полыхали с каждым мгновением все ярче, становясь отчетливыми, пока не превратились в две огненных шара, взирающих прямо на нас.

В этом дыму, как из пекла, стали появляться фигуры. Демоны с когтями и клыками, монстры с щупальцами и шипами. Они выходили из бездны, подобно призракам, и шли на нас, словно волны, готовые поглотить всё живое.

С этими тварями нам уже приходилось встречаться в этом мире, причем совсем недавно.

— Это… Искариот! — произнес Агнета хриплым голосом.

Верно, он самый. Со своей смутой. И искать не пришлось.

Было поздно прятаться. Искариот приближался, его демоническая армия двигалась прямо на нас. И мы, стоявшие на краю света, готовились к последнему бою.

Черный дым, клубящийся вокруг Искариота, словно живой, обволакивал его фигуру, скрывая ее, но не делая менее грозной. Его красные глаза, которые я видел на горизонте, теперь смотрели прямо на меня, полные презрения и злобы. Однажды мне уже довелось их видеть — в поместье Кривощекина, куда он явился, чтобы получить Агхару. Тогда бой с Искариотом едва не закончился для меня смертью — помог Кривощекин, применив запретные заклятия. Да и сам Искариот был тогда слаб. А сейчас он, судя по его самодовольной усмешке и сопровождению в виде армии демонов, весьма силен.

Он двигался медленно, как тьма, захватывая пространство вокруг себя. В его движении не было поспешности, лишь уверенность в своей силе. Он упивался моментом своего триумфа.

Но это мы еще посмотрим кто кого.

Искариот подошел ближе. Я видел его теперь отчетливее: высокая фигура в черном плаще, который трепал ветер. Лицо скрыто тенью, но я чувствовал его взгляд, пронзающий меня насквозь. Да, этот мир он явно делал под себя — тени, тьма и пепел.

В этот момент Искариот рассмеялся, словно прочитав мои мысли. Его голос, хриплый и раскатистый, прозвучал подобно грому.

— Ну, что же, Шпагин? — прогрохотал он, его слова были слышны даже сквозь шум ветра. — Ты, наконец, пришел. Сам. В мое логово. Смельчак? Или полный болван?

Он откровенно насмехался надо мной. А потом, вдруг став в миг серьезным, прорычал:

— Ты проиграл, еще до того, как начал бороться со мной. Я силен, моя мощь безгранична! Я уничтожу тебя, как муху!

— Лучше как гусеницу, — усмехнувшись, ответил я. — Которую я раздавил в доме Авдеева. Жаль, не размазал до конца. Выжила. Говорят, это такая особенность у тех, кто любит падаль — учись выживать, даже если придется окунуться в дерьмо.

Колкость даже если и попала в цель, то Искариот не подал виду.

Он лишь хищно улыбнулся. Жажда крови и уверенность в победе — вот и все, что говорила эта улыбка.

Искариот и в самом деле готов был раздавить нас, словно насекомых.

Только вот я не планировал сегодня проиграть.

Сердце билось в бешеном ритме, но не от страха. Мои руки, сжимающие рукояти револьверов, были тверды. Я ждал этой встречи. Всю свою жизнь я готовился к ней. Ведь именно из-за Искариота меня убили. Именно из-за него был убит и мой единственный верный друг Гезе.

И вот эта встречал наступила.

Искариот, зло во плоти, стоял передо мной, готовый к смертельной битве. Его слова, полные самоуверенности и презрения, лишь разжигали мой огонь. Я не боялся его силы, я видел в его глазах не только мощь, но и слабость.

Он думает, что победил, что я проиграл. Он не знает меня. Он не знает того, что я уже совершил невозможное, что я уже победил смерть один раз.

Холодный металл оружия приятно лежал в ладонях. Настало и ваше время, «лилит», проявить себя.

— Ты не знаешь меня, Искариот, — прошептал я, и мои слова потерялись в грохоте ветра и выстрелов.

Пули полетели точно в цель.

Но Искариот ожидал такого поворота. Одно движение рукой — и пули рассыпались в пыль.

Однако…

Искариот, увидев мое удивление, рассмеялся зловещим смехом.

— Ты слишком слаб, чтобы тягаться со мной! Сначала одолей их! — прокричал он, и из дымящейся тьмы, окружавшей его, вырвались демоны. Они были разных форм и размеров, но в каждом из них была злость, жажда крови и безумие.

Я отшатнулся, задыхаясь от отвращения. Передо мной стояла целая армия кошмарных существ, воплощение зла и безумия.

Они были разные. Одни похожи на огромных черных ворон, с острыми клювами и глазами, полными злости, другие — на измученных людей, с выпученными глазами и гниющими ранами. Третьи — словно бесформенная масса плоти, с щупальцами и клыками, торчащими, где придется.

Но мы не отступили. Мои спутники и я приготовились к бою.

Демоны с дикими криками бросились на нас.

Мы контратаковали.

Первой рванула Лисенок. Отчаянно, уже не боясь смерти, готовая сложить голову, чтобы искупить вину, девушка принялась крушить демонов одного за другим. Ее движения были быстрыми и точными. Она уклонилась от выпадов и ударов и наносила смертельные увечья.

Славия и Дарья тоже не отставали. Они вместе сражались с двумя монстрами, похожими на перевертышей — жуткими тварями, с конечностями на плечах, похожими на ноги.

Девушки уворачивались от их ударов, используя свои магические способности. Во все стороны летели искры и рваные ошметки боевых конструктов.

Я стоял в центре битвы, обстреливая демонов из револьверов. Мои снаряды пробивали их броню, срывая куски плоти. Я наслаждался моментом, давая волю своему естеству стрелка.

Мы сражались смело, не отступая перед лицом зла. Мы знали, что каждый из нас может погибнуть, но мы также знали, что мы не имеем права отступить.

Битва становилась все более напряженной. Демоны, хоть и были слабее в одиночку, своей массой и яростью давили на нас. Я чувствовал, как мои силы иссякают, но сдаваться было нельзя. Я бросил взгляд на Агнет, Славию, Дарью и Лисенка. В их глазах — усталость, но ни капли страха.

«Морриган, пора прибегнуть и к его помощи!» — подумал я, обращаясь к самым глубинным пластам своего сознания.

Кракен успел передать часть своей необычной силы, и я это прекрасно ощущал. Но получится ли ее применить?

Я сделал глубокий вдох. Сконцентрировался. И почувствовал, как в меня вливается мощь, как в моих жилах течет не кровь, а чистая энергия. Мое тело засияло, и в моих руках появился огромный шар темной магии. Меня буквально распирало от мощи.

Я поднял руки, и моя магическая атака устремилась к демонам. Она была мощнее всего, что я когда-либо видел. Похожая на черную молнию, которая прорезала воздух, она заполнила пространство грохотом и ослепительным светом.

Демоны не успели ничего сделать. Их тела были разорваны на куски черной магией. Крики монстров оборвались, а тела растаяли, словно дым.

В этом момент я чувствовал себя всемогущим. Я был похож на бога, который наказал неугодных за их грехи.

Какая же сила! Морриган, этот загадочный кракен (кракен ли по своей сути?) одарил меня невероятной мощью! И я готов был ее применить.

Такого поворота Искариот явно не ожидал.

Не тратя времени на пустые слова, он взмахнул рукой, и из его пальцев вырвались черные струи, похожие на щупальца. Они шипели, издавали едкий запах серы, и мгновенно покрыли пространство между нами.

Эта атака была мощной, не сравнимая с чем-либо, что я видел раньше. В ней была концентрированная тьма, сгусток зла, готовый поглотить все на своем пути.

Я не мог просто отступить, мне нужно было отразить атаку.

Я вскинул револьверы, мои пальцы нащупали спусковые крючки. С мощным усилением я выстрелил, два свинцовых снаряда влетели в черные струи. Я успел напитать пули силой, которую подарил мне Морраган.

Получи!

В результате произошел взрыв ослепительной яркости. Черные струи отступили, раздвинувшись, словно от удара молнии. В воздухе запахло озоном и гарью.

Я не остановился. Я продолжал стрелять, посылая свинцовые снаряды в ту самую точку, откуда вырвались черные струи, пока они наконец не рассыпались в пыль.

Искариот отшатнулся, его глаза полыхнули злостью. Он не ожидал такого сопротивления. Его реакция мне понравилась. Что, прижгло задницу? То-то еще будет!

Искариот не стал медлить. Он сделал резкий шаг вперед, и метнул в меня что-то черное, змеящееся.

Я уклонился от первого удара, но второй шар зацепил меня за плечо. Я почувствовал, как в мое тело проникает холодная тьма, как она разъедает мои кости и мышцы.

— А-а-к-х! — прорычал я, уходя в сторону.

Черт! Боль прокатилась по всему телу. Я попытался сразу же накинуть лечебный конструкт, но тот лишь зашипел, словно кислота, причиняя еще большую боль.

Я закричал, но крик мой потерялся в реве огненного круга — противник мой не медлил, создавая заклятия. Я отшатнулся от Искариота, но он не давал мне отдохнуть. Он продолжал атаковать, его щупальца пронзали мое тело с новой силой.

Я пытался отразить его атаки с помощью револьверов, но мои руки дрожали от боли. Я чувствовал, как моя сила угасает, как я теряю контроль над своим телом.

Искариот усмехнулся, видя мое бессилие. Он остановился в нескольких шагах от меня, наблюдая за моей мукой с холодным удовольствием.

— Жалок, — протянул он, его голос был полон презрения. — Ты всего лишь игрушка в моих руках. Ты ничтожество, которое я могу уничтожить в любой момент.

Он ухмыльнулся, и в его глазах зажглись злые искры.

— Ты проиграл.

— Это мы еще посмотрим! — рявкнул я, вскакивая на ноги — через боль и слабость.

И словно в подтверждение моих слов ко мне примкнули мои друзья. Они были полны решимости биться до конца.

Искариот рассмеялся.

А потом взмахнул рукой, и из его пальцев вырвался поток огня. Огонь был не просто пламенем, а живой сущностью, которая шипела и дышала. Он обвил нас огненным кругом, отделяя меня от Агнет, Славии, Дарьи и Лисенка. Они оказались за пределами огненной стенки, а я остался в ловушке наедине с Искариотом.

Я видел их лица, полные отчаяния и беспомощности. Я видел, как Славия сжимает в руке меч, готовая броситься на помощь, но не может пройти через живой огонь. Я видел, как Агнета пытается создать магический щит, но он не может противостоять этой мощи. Я видел, как Дарья и Лисенок тщетно пытаются разобраться в структуре пламени, чтобы найти способ уничтожить его.

Искариот улыбнулся еще шире. Он знал, что победил. Он отделил меня от моих спутников, и теперь я был одинок.

— Настало время поставить точку, — сказал Искариот.

И двинул на меня.