Кодекс Оборотня - 1

Глава 22

Нолан встретил меня настороженным взглядом. Футах в пятнадцати от него стояли Брайан и Ардан. Хмурые и недовольные.

— Руари, мы без тебя разберемся, — заметил Брайан.

— Да неужели? — Я подошел ближе, сграбастал попятившегося Нолана. — Никому не звонил больше?

— Нет.

— Отлично. А теперь вали отсюда. И если вдруг кто спросит, ты тут нас не видел. Понял?

— Руари, ты чего? — промямлил Нолан испуганно. — Ты что собираешься делать?

— Вали, я сказал! Или тебе жить надоело?

Я отшвырнул его прочь. С силой броска перестарался. Нолан пролетел футов пятнадцать по воздуху, а потом покатился кубарем по траве. После живо вскочил на ноги и побежал так быстро, как, наверное, не бегал на занятиях спортом. Я обернулся к открывшим рты Брайану и Ардану.

— А с вами что сделать? — спросил я.

— Руари, послушай, мы сами все решим, без магии, — заметил Ардан, неверно истолковав причину моей злости.

Мне вдруг стало смешно.

— Ну так я останусь и посмотрю, — произнес я. — Из-за кого вы тут?

— Из-за Джил.

— Из-за обреченной девочки? Поразвлечься с ней год, и никакой ответственности?

Оба вспылили, но сдержались.

— Все не так, Руари, — ответил Брайан. — Ее можно спасти.

— Да ну? Это как?

— Если убить некроманта.

— Да неужели? И кто на это способен?

— Прошло много времени с тех пор, как баньши назвала его имя. Но ты ничего не делаешь! Мы сами будем искать способ.

— Уговорим родителей помочь, — Ардан хмуро смотрел на меня.

— Оба, что ли? — полюбопытствовал я, глядя на Брайана.

Парни зыркнули друг на друга с ненавистью. И тут же каждый стал орать на соперника, рассказывая, что девушка больше раз кому-то из них улыбнулась или больше обрадовалась подарку. Так увлеклись, что не заметили, как к ним сзади подходит Джил. От развернувшейся передо мной трагикомедии злость переросла в злое веселье.

— Заткнитесь! — грубо оборвал я. — Значит, она принимала цветы и подарки? И не сказала, что у нее есть парень? Маленькая рыжая лгунья!

Парни открыли рты.

— У нее кто-то есть? — поразился Брайан.

— Эй, Руари… — начал было Ардан, оскорбившись за Джил.

— Не надо, — тихо произнесла она, и оба обернулись к ней, изумленные.

— Ты что здесь делаешь?! — воскликнул Брайан.

И парни тут же смутились, поняв, что она слышала большую часть говорившегося здесь.

— Простите, мне надо было вам раньше сказать, — произнесла она виновато.

— О чем?

Джил встретилась со мной взглядом. Она еще была обижена. А я еще был жутко зол. Это она тоже прекрасно поняла. Шагнула ко мне.

— Привет, Руари.

Она хотела чмокнуть меня в щеку, но я, притянув ее к себе, принудил к более серьезному поцелую. Джил опустила глаза, не в силах больше ни на кого смотреть.

— Еще какие-то объяснения нужны? — спросил я, мрачно глядя на парней. — Увижу рядом — убью.

Недавнюю краску смущения на лицах Брайана и Ардана сменила зеленоватая бледность.

— Мы же с ней в одном классе учимся, — пролепетал Ардан.

— А, ну да. Пересядете куда-нибудь подальше! — я смотрел на Брайана.

Они переглянулись, подхватили свои школьные рюкзаки и ушли, втянув головы в плечи.

— Видеть тебя не могу, — прошептала Джил. — И они были для меня только друзьями.

— Угу. Только цветы и подарки друзья не дарят. И до дома не провожают, — Я наткнулся на знакомый упрек в ее взгляде. — Тебе не кажется, что я подарил кое-что более ценное, чем букет?

— Ты теперь до конца жизни будешь об этом напоминать?! Что будет потом, Руари? Год истечет. Что будет дальше?! Мой отец не станет ждать еще пять месяцев до той даты, когда я смогу уйти в твою семью.

— Начинаю понимать. Твой первый план показался уже не таким удачным? И ты придумала другой.

Из ее глаз хлынули слезы.

— Ты ничего не понимаешь!

— Да куда уж мне, — я успел поймать ее за руку, не дав сбежать, притянул к себе, всмотрелся в ее лицо — мне показалось, что Джил и сама не осознавала, что делала и на что ее толкал инстинкт самосохранения. — Но вот как тебе пришло в голову, что я оставлю все как есть? Что я не смогу защитить тебя после?

— А разве сможешь? — она всхлипывала.

— Клянусь, твой папаша очень пожалеет, что приехал в Клонмел.

— Он про тебя сказал примерно то же самое после произошедшего у менгира. Пусти, Руари! Не хочу больше говорить с тобой!

Я держал ее за запястья.

— Только не забывай, что ты моя, — прошипел я зло.

— Не забуду.

Она вырвалась и ушла через мост в город. Прошумел вечерний поезд. Последние лучи заката поглотили тучи. Снова начался дождь. Я все еще стоял посреди пустыря. Злость не уходила. Бродила внутри, как сок, из которого собирались получить вино. И понимал, что, даже побей я Брайана с Арданом, удовлетворения не получил бы.

Через полчаса я пришел к Сиду с твердым намерением загубить эксперимент Фалви на корню.

— Привет, Руари! — Сид мотнул мне головой, мол, пойдем поговорим.

Я так и не успел сесть на стул за стойкой. Мы ушли с ним в небольшую комнату.

— Тут такое дело, — заговорщическим полушепотом начал Сид. — Ко мне приходил управляющий завода «Балмерс»…

— Кто? — удивленно протянул я.

— Управляющий. У них какие-то серьезные проблемы с деревьями. Говорят, урожая не будет в этом году. Часть яблонь придется вырубить. В общем, он просил найти кого-нибудь, кто мог бы решить проблему.

— Кого-нибудь, это кого?

— Он сказал, что, наверное, какого-нибудь мага.

Под моим взглядом Сид начал съеживаться.

— Мага? Откуда управляющий «Балмерса» знает про магов? И о том, что тебе про них известно? Кому ты сболтнул, Сид?

Я притянул его за ворот к себе. А до Сида доперло, что у меня очень скверное настроение.

— Никому, Ри! Но они точно что-то и без нас знают! Не зря же компания зарегистрировала марку «Магнерс»!

Я со смешком выпустил Сида.

— Действительно… Только вот фамилия первого владельца была Магнерс. Странно, да? И что предложил управляющий?

— Он сказал, что вознаграждение зависит от результата.

— Хорошо, завтра посмотрю, что там.

Сид кивнул, а я ушел из паба под его несколько недоуменным взглядом. Дома я в одиночестве поел давно остывший ужин и упал, не раздеваясь, на постель. Смотрел в потолок и крутил задумчиво в руках телефон. Потом набрал сообщение Джил, но в итоге стер и, выключив мобильный, забросил его в угол комнаты.

Утром отец нашел меня на чердаке, где была небольшая домашняя химическая лаборатория. Я сидел на старой кушетке, читал огромный том по химии и выписывал в потрепанную тетрадь формулы.

— Фалви звонил, сказал, что ты должен был к нему прийти.

— Да пошел он!

— Руари! — отец потянул носом, нахмурился. — Чего он хочет?

— Эксперимент ставит. Запретил пить под угрозой засадить в тюрьму. Надеюсь, ты тут ни при чем?

Мак встретился со мной взглядом и захохотал.

— Очень ему сочувствую! Проклятье, надо было раньше дать ему такой совет! Это, конечно, не очень красиво, так изощренно доставлять неприятности, но…

— Ну спасибо!

— И ты решил его послушать? Ладно, позвоню Фалви и скажу, что ты под домашним арестом. Только, если у меня пропадет выпивка, Руари, я ему об этом скажу.

— Спасибо, па, — я покривился и снова уткнулся в книгу.

К вечеру я все-таки не выдержал, забрал мобильник из своей комнаты и стал набирать Джил смс. Знал, что она не ответит, но продолжал отсылать каждый час сообщения, что я ее люблю, прошу прощения и скучаю — на разные лады.

Через пару недель я наведался к Фалви в кабинет, зайдя перед этим на автозаправку и купив целую пачку мужских журналов. Клей я взял из дома. Я прошел мимо сонного дежурного, сказав, что оставлю для сержанта кое-какие материалы под дверью кабинета. Дверь открыл отмычкой. И когда я ушел спустя час, дежурный мне рассеянно кивнул.

Фалви заявился на работу с опозданием, мрачный и не выспавшийся. Зато вид обновленного кабинета его мгновенно взбодрил. Крики и ругань сержанта оказались слышны даже на улице. А потом их заглушил дикий хохот коллег.

Фалви мне названивал в течение двадцати минут, но я сбрасывал вызовы. А потом позвонили с другого номера. Вряд ли Фалви стал звонить с другого телефона, зная, что я все равно не возьму трубку. Я ответил.

— Руари Конмэл? — спросил с официальными интонациями незнакомый голос. — Это Джефф Гаретт, новый помощник директора школы. Мистер Дойл просил вас срочно к нему зайти. Подойдете минут через двадцать?

— Ага, — машинально ответил я, даже не успев удивиться.

— Вот и отлично.

Ломая голову, зачем понадобился директору, я поплелся к школе. И вдруг вспомнил, какой сегодня день.

Школьный двор был заполнен учениками. Над головами протянулись гирлянды с флагами школьных цветов и с гербами. Где-то около входа соорудили помост и поставили для гостей кресла, которые почти заполнились. Школьники еще стояли группами. Я заметил Брайана и Ардана у информационного щита сбоку от помоста, и направился к ним. Увидев меня, группки школьников распадались, отшатывались. В воздухе поплыл легкий пьянящий запах страха.

— Привет, — небрежно поздоровался я, остановившись около парней, словно и не было неприятного инцидента.

Брайан, сунувший в рот сигарету, позабыл о ней, глядя за мою спину. Ардан также был зачарован зрелищем.

— Привет, Ри, — наконец выдавил Брайан и закашлялся.

Я забрал у него сигарету.

— Что?

— Почему от тебя все шарахаются? Они что — знают, кто ты??? — прохрипел Брайан.

— Нет. А, ну да, вы же не учились тут три года назад.

— И что тогда случилось? — спросил Ардан.

— Да вы меня еще плохо знаете, парни, — заметил я и улыбнулся.

Брайан криво улыбнулся в ответ, зажег новую сигарету, но едва успев сделать затяжку, тут же затоптал — к нам направлялся директор.

Мистер Дойл остановился рядом с нами, хмурый и озадаченный. А я сделал то, от чего Брайан и Ардан чуть сквозь землю не провалились, — выпустил колечко дыма директору в лицо и произнес:

— Добрый день, мистер Дойл.

Он проигнорировал и выходку, и приветствие.

— Почему вы в таком виде, Конмэл? Вам мистер Гаррет звонил?

— Двадцать минут назад. А в каком я виде?

— О господи! Он что же — ничего не сказал?!

— О чем?

Директор обратил глаза к дождливому небу, потом его взгляд упал на Брайана.

— Так, мальчики, вы, кажется, одного роста? Пойдемте со мной. Живее!

И быстрым шагом направился к школе. Мы переглянулись с Брайаном и поспешили за ним.

— Мистер Дойл! — я нагнал его. — Если дело в том, о чем я думаю, то это плохая идея.

— Мистер Конмэл, будем откровенны. Вы мне никогда не нравились. В силу сами знаете каких причин. Но тем не менее я за справедливое решение.

— Черта с два оно в таком случае справедливое! — заметил я. — Не надо.

— Все уже решено. И это для имиджа школы.

Я закашлялся, подавившись дымом на словах об имидже, и выкинул сигарету в урну. Через минуту мы были у него в кабинете.

— Брайан, можете одолжить вашему товарищу школьный костюм на время вручения?

Брайан ошеломленно смотрел на директора — до него дошло только сейчас.

— Конечно…

Он начал стаскивать с себя форму.

— Давайте ограничимся одним пиджаком? — заметил я.

— Да, пожалуй… Мы и так уже опаздываем к началу. И Конмэл, ради бога, без выходок!

— Это вы, конечно, зря сейчас сказали.

— Руари!

— Хорошо.

Шутка в кабинете сержанта Фалви была не новой. Директор моей школы испытал ее на себе в более жестоком исполнении три года назад. Тогда я в отместку за то, что меня выставили из школы, распечатал картинки на принтере с педофильского сайта и расклеил их по всему директорскому кабинету как обои. А потом еще и веб-камеру включил с трансляцией в школьном холе.

Скандал был жуткий. В школу я не вернулся, но мне оставили возможность учиться удаленно и сдавать только контрольные работы за триместры.

После случившегося мистер Дойл меня тихо ненавидел. Но еще больше боялся. И я не понимал, как он додумался до сегодняшнего решения.

Еще через несколько минут мы стояли слева от сцены. Директор произносил торжественную речь перед гостями и родителями, сидевшими на стульях.

— А теперь переходим к торжественной части! — провозгласил мистер Дойл, утер платком пот со лба и, пытаясь радостно улыбаться, продолжил: — Памятную медаль лучшего ученика школы в этом году получает достойный продолжатель уважаемого и старейшего в нашем городе рода. Наверняка, все вы его хорошо знаете. Если не лично, то уж точно по заметкам газеты «Вечерний Клонмел». Для нашей школы это большая честь вырастить и выпустить во взрослую жизнь такого героя, на чьем счету множество спасенных жизней. Итак, Руари Конмэл!

От отвратительной пафосной речи директора мне захотелось закрыть лицо руками, а то и вовсе сбежать отсюда куда-нибудь подальше. Но в этот момент помощник вытолкнул меня к директору. Под аплодисменты, щелчки фотоаппаратов и изумленные взгляды учеников за спинами родителей директор вручил мне диплом и медаль.

По лбу мистера Дойла стекали капли пота, а выкаченные глаза смотрели опасливо и умоляюще. Так смотрит собака на хозяина, который собирается ее за что-то наказать. Он что-то еще говорил про какие-то необычные результаты, про гордость школы, о том, что все должны стремиться к…

Я уже не слушал, скользил взглядом по лицам. Ненадолго задерживался на хорошо знакомых. Брессалан и Энгус кивнули мне. Встретился взглядом с Джил.

Мы смотрели друга на друга и вдруг одновременно улыбнулись. Через миг я уже соскакивал с подмостков. В речи директора возникла короткая недоуменная пауза. Но после того, как я оказался рядом с Джил, притянул ее к себе и поцеловал в губы, он заговорил в удвоенной скоростью и громче, отвлекая внимание на себя. Но все, конечно, пялились на нас.

— Спасибо, мистер Дойл! — проорал я, обнимая Джил одной рукой и помахав ему зажатыми в другой руке медалью и дипломом.

И мы со смехом развернулись и побежали прочь. Вырвались со школьного двора на улицу. Через прореху в тучах хлынул поток солнечного света. Блестел черный асфальт, сверкали капли дождя, повисшие на ветвях деревьев. Мы шли по тротуару тесно обнявшись. Иногда целовались прямо на ходу, закрыв глаза и рискуя врезаться в кого-нибудь из пешеходов.

— Куда мы идем, Руари? — спросила Джил.

— Не знаю. Можно прогуляться до балмерсовских садов.

— Не далековато?

— Если, конечно, хочешь увидеть волшебство, — я улыбнулся. — Светлое.

И я ей рассказал о проблемах в садах производителя сидра. Двигаясь по Олд-Уотерфорд-роуд, мы немного не дошли до завода, свернули влево, срезали через поля и ступили в унылую безлиственную сень садов.

Джил шла между деревьев, с грустью касаясь черных скрученных ветвей. Некоторые рассыпались у нее в руках.

— В этом есть что-то очень знакомое, Руари, — заметила она, и в ее голосе послышался страх.

— Смерть всегда имеет сходные черты. Но это не связано с твоим отцом.

— Точно?

— Точно.

Мы зашли в самую глубь яблоневых посадок. В руках у меня возникла флейта, и я тихо заиграл. Темное дерево согревалось от дыхания. Звук нарастал, становился громче. Золотые искры стелились по земле, поднимались выше, закручиваясь причудливыми спиралями, летели ввысь. Внезапно расчистившееся небо лило на землю ответное солнечное золото. С деревьев сыпалась серая пыль, кора сглаживалась, когда стволы наполнились жизненными соками.

Еще через несколько мгновений на ветвях распустились бело-розовые соцветия. Нас окутал нежный аромат. Через несколько минут горный ветер сдул невесомые лепестки. Джил, счастливо смеясь, кружилась в вихрях золотых искр и яблоневого цвета среди зазеленевших деревьев.

Когда мелодия смолкла, волшебство завершилось. Я сорвал с ветки сочное яблоко и бросил Джил. Она вгрызлась в него зубами, во все стороны брызнул сок.

— Жутко вкусное!

Я с улыбкой обнял ее, откусил протянутое яблоко. И мы опустились на целый ворох лепестков.

— Мы не виделись всего две недели, а такое ощущение, что прошел целый год! — заметила Джил. — А поругались из-за какой-то ерунды.

— Давай не будем…

— Ты так не считаешь, верно?

— У меня другой взгляд на такие вещи.

Зазвонил телефон. Я с неохотой дотянулся до брюк, вытащил его из кармана.

— Фалви, если вы звоните не чтобы поздравить, проваливайте к черту! — грубо произнес я, ответив на вызов.

— С чем поздравить? — ошалело спросил сержант.

— Я думал, вы уже в курсе. Мистер Дойл мне медаль вручил. Сегодня-то можно по этому поводу напиться?

— Какую медаль? — тупо спросил Фалви.

— В школе сегодня выпускной! У меня — выпускной!

Фалви выругался.

— Ну спасибо.

— Руари, ты где? Черт, я тебя поздравляю, конечно, но… Ты когда сможешь быть в Управлении?

— Вообще-то, я занят.

— Чем это?

— Я со своей девушкой.

И дальше я целых пять секунд с наслаждением слушал тишину.

— У тебя есть девушка? — Фалви офигивал от количества обрушивающихся на него новостей. — И как давно?

— Не ваше дело. В общем…

Я собирался также грубо попрощаться, но Фалви, поняв, что я сейчас нажму отбой, затараторил в трубку.

— Руари, у нас чрезвычайная ситуация. Аномально мощный магический всплеск. Всю сигнализацию вывело из строя!

— Да быть того не может, — с издевкой произнес я. — А я думал, вы из-за порнокартинок звоните. Эээ… Вы это серьезно про всплеск?