Кофе - и никакого интима (СИ)

Глава 8

Я провела у Вадима все выходные, даже не вспоминая о своей жизни за пределами его квартиры.

Мы целовались столько, что моим припухшим губам позавидовали бы красотки, регулярно посещающие косметолога. Говорили часами и все не могли наговориться — ведь неизвестно, сколько воплощений наши души провели в разлуке. Гуляли вдоль кромки моря, не боясь, что кто-то из знакомых увидит нас и сдаст в полицию нравов. Пили кофе, слушая колоритные кубинские мотивы и ловя на себе понимающий взгляд Рикардо.

Занимались непростительно жаркой любовью. Столько, что я не поверила бы, если бы мне сказали, что так вообще бывает.

Мы любили. И жизнь вокруг преобразилась, словно чувства, согревающие сердце, выплеснулись наружу и украсили унылую реальность.

В понедельник утром Вадим уехал на работу, а я, проводив его свежими круассанами, отправилась в больницу, куда доставили брата Леси. Девушка прислала мне сообщение как раз в тот момент, когда Вадим, поцеловав меня в миллионный раз, наконец скрылся за дверью.

Никита Маковецкий смог сам спуститься ко мне в фойе. Оказалось, что информация о множественных ожогах была несколько преувеличена. На самом деле мужчина выглядел вполне хорошо, если не обращать внимания на то, что его правая рука и почти весь торс были перемотаны бинтами.

— Яна, да? — спросил он, аккуратно присаживаясь около меня.

— Да, здравствуйте! — отозвалась я, пряча в сумку телефон с недопечатанным сообщением для Вадима.

— Леся сказала, что у вас ко мне какие-то вопросы, но я так ничего и не понял.

— Я хотела узнать, что с моим мужем — Дмитрием Рыловым. Он работал с вами. Судовым механиком, — спросила я, заметно нервничая. Услыхав имя мужа, Никита скривился, и я повторила вопрос: С ним все в порядке?

— Понятия не имею, — резковато ответил мужчина, — Я этого крысеныша погнал сто лет назад, — я недоуменно нахмурилась.

— Вы, наверное, с кем-то его путаете, — начала я, но тут же наткнулась на очередной жесткий ответ.

— Послушайте, дамочка, ваш муж нанялся в мою команду для того, чтобы перевозить из порта в порт неизвестные мне вещества, — понизив голос, сообщил Никита, грозно сжимая здоровый кулак. А мне и вовсе хотелось рассмеяться от услышанного.

Ну что за бред? Мой муж перевозит наркотики. Подумать только!

— Давайте без обвинений, хорошо? — строго ответила я, давая понять, что грубить мне может, пожалуй, только свекровь, — Ни про какие вещества я слышать не хочу. Правильно я понимаю, Дима с вами не работал?

Мужчина слегка сконфузился, поняв, что обидел меня своим наездом, и ответил уже чуть мягче.

— Не работал.

— Ничего не понимаю, — пробормотала я себе под нос, — Где же его носит последние девять месяцев?

— Я видел, как в порту он терся около Михалыча. Может, тот знает.

— Что за Михалыч?

— Охранник. Вы наведайтесь на КПП, поспрашивайте. Его там все знают, — Никита попытался ободряюще улыбнулся, но мне от его жалости стало тошно. Тоже мне, нашел обманутую жену!

Даже не подумав накинуть на лицо радушную маску, я сухо поблагодарила мужчину и вышла из больницы. Голова кружилась от знойного сентябрьского солнца, а во рту пересохло от волнения.

Итак, новости все же есть — Димы не было на горящем судне. Только я уже не знаю, радует меня это или нет.

Достав телефон, я открыла карту, чтобы построить маршрут до порта. Хотелось скорее разобраться со всем этим. Отыскать Диму и попросить у него развод, но тут загружающиеся ветки дорог скрылись за именем «Галина Ивановна». Я удивилась звонку свекрови, ведь по телефону мы с ней практически не общались. Список продуктов она присылала сообщением. А все остальное — в основном грубости, конечно — я выслушивала лично.

Немного помедлив, я все же ответила.

— Да, Галина Ивановна?

— Яночка….Яночка, — сквозь рыдания запричитала она, — В новостях показали, что Димкино судно сгорело!

Послышались громкие всхлипы, женщине явно было нехорошо.

— Успокойтесь, Галина Ивановна, — медленно и мягко проговорила я, надеясь погасить истерику свекрови, но та в ответ крикнула на меня:

— Это ты прокляла его! — мне хотелось возразить, но тут женщина всхрипнула, и на фоне послышался звук удара.

— Галина Ивановна? Все нормально? — заволновалась я, но свекровь не отзывалась, — Мама, ответьте же!

Поняв, что с женщиной что-то случилось, я вызвала такси на ее адрес и уже через пятнадцать минут стояла у ее дверей. Из-за волнения мои трясущиеся руки не сразу попали в замочную скважину. Когда я наконец попала в квартиру, то увидела, как тело Галины Ивановны распласталось на полу перед телевизором.

— Гг-галина Ивановна, что же это… — бормотала я, пытаясь уловить пульс, но ничего не удавалось.

Я схватилась за телефон и вызвала скорую помощь, а сама продолжила попытки привести свекровь в чувства. По моим щекам прямо на ее лицо, застывшее в гримасе боли, капали слезы, и я никак не могла поверить, что она уже не очнется.

Только приехавшие врачи зафиксировали смерть женщины, которая тринадцать лет унижала меня. И я не чувствовала никакого возмездия. Только боль утраты, выжигающую напрочь ту ненависть, что была между нами.

Что я скажу Диме, когда найду его?