Когда говорит оружие

ГИБЕЛЬНАЯ ПЕСНЯ ПУСТЫНИ

Джим Мортон подъехал к костру, возле которого съежились трое небритых мужчин, обогреваясь и потягивая горячий кофе. Мортон узнал Чака Бенсона из Слэш-Файв. С остальными ему встречаться прежде не приходилось.

— Привет, Чак! — сказал Мортон. — Он все еще там?

— Разумеется! — ответил Бенсон. — И не похоже, что собирается выходить.

— Я не стал бы его винить. Наверное, тут человек сто рыщут.

— Почти двести. Но ведь ты знаешь Нэта Бодина. Вытащить его из этих холмов будет труднее, чем опоссума из дупла.

Человек с черной щетиной на подбородке подозрительно посмотрел на него:

— Он бы не продержался долго, если бы нам позволили его взять! Я бы достал его оттуда очень быстро!

Мортон с презрением окинул говорившего взглядом:

— Это ты так думаешь. Значит, ты плохо представляешь Бодина. Отправляться за ним в погоню — все равно что послать гончую в нору за барсуком. Парень в этих холмах как дома, все щели и расщелины его. Он так умеет прятаться, что даже апач прошел бы мимо.

Чернобородый сердито посмотрел на него маленькими глазками под тяжелыми веками.

— Говоришь так, будто ты его лучший друг. Может быть, когда мы его поймаем, тебя следует повесить рядом с ним?

Мортон не сделал ни одного заметного движения, но каким-то образом его длинное ружье, перекинутое через луку седла, изменило свое положение, предостерегающе уставившись на мужчину.

— Не стоит так говорить, приятель, — небрежно произнес Мортон. — В этих холмах Нэта знают все, и большинство из нас одно время очень дружили с ним. Я не имею с ним дел, но готов поклясться, что в этом отряде есть люди похуже, чем он.

— То есть?

Рука верзилы легла на бедро.

— Понимай как хочешь.

До того как перебраться на Запад, Мортон жил в горах Теннесси, поэтому разговор с оружием в руках был ему не в новинку. Длинное ружье смотрело верзиле между глаз, а Мортон сворачивал самокрутку, держа руки всего в нескольких дюймах от курка.

— Не стоит об этом! — перебил их Бенсон. — Из-за чего вы собираетесь ссориться? Блэки, это Джим Мортон. Он охотник на львов с ранчо «Лейзи-С».

В мозгу Блэки произошел быстрый переворот. Этот высокий, ленивый незнакомец оказался вовсе не придурковатым простаком, как он думал вначале. Мортона знали все. Стрелок, не делавший промаха ни из ружья, ни из револьвера, он отдавал предпочтение первому даже в стычке на достаточно близком расстоянии. Джим забирался за горными львами на деревья, а когда однажды трое закоренелых угонщиков попытались украсть его лошадей, все трое закончили свою жизнь на Бут-Хилле.

— Так что же, Джим? — спросил Чак. — Ты знаешь Нэта. Как считаешь, где он может быть?

Мортон прищурился и закурил.

— Не имею ни малейшего понятия. Мы вместе охотились. Он облазил тут абсолютно все, самые дикие места. Движения у него как у кошки, а глаза — как у грифа-индейки. — Он взглянул на Чака. — Что он натворил? Я слышал какие-то разговоры в Слэш-Файве, но, похоже, никаких конкретных фактов, так, одни домыслы.

— Вчера ограбили почтовый дилижанс. В нем ехал Пит Дэйли с ранчо «Даймонд-Д», и он божился, что напал на них Нэт. А когда его пришли арестовывать, Нэт выстрелил в шерифа.

— Убил?

— Нет. Но шериф очень плох и, скорее всего, умрет. Нэт выстрелил только один раз, и пуля попала в Ларраби слишком высоко.

— Неубедительно, — медленно произнес Мортон. — Нэт не промахивается, когда намерен убить. Ты говоришь, там крутился Пит Дэйли?

— Да. Он единственный все видел.

— А как насчет грабителя? Он был в маске?

— Угу, с винчестером 44-го калибра и двумя привязанными револьверами. Кучер сказал, что напал большой черноволосый человек. Он не знал Бодина, но его опознал Пит.

Мортон пристально смотрел на Бенсона.

— Меня это не удивляет, — сказал он задумчиво, и Чак покраснел.

Оба они понимали, где тут собака зарыта. Пит Дэйли никогда не любил Бодина. Нэт женился на девушке, которой добивался Пит, и хотя, по общему мнению, тот практически не имел шансов на успех, Дэйли с тех самых пор носил свою ненависть как кокарду.

— Мэри Каллахан была красивой девушкой, но очень скромной, и Дэйли не сомневался, что рано или поздно завоюет ее. Но тут с холмов явился Бодин, высокий, широкоплечий, темноволосый, сильный и спокойный, некоторые даже называли его красавцем, — и все изменилось. Он нравился и мужчинам и женщинам. Мужчинам даже больше, потому что не трогал их женщин. Для Дэйли не нашлось бы столько лестных слов. Он выглядел совсем не так привлекательно, как Бодин, но зато у него водились деньги.

Бодин купил землю рядом с городом и пробурил хороший колодец. По-видимому, деньги у него тоже имелись, и это озадачивало людей. Поползли слухи, что он угоняет скот и к тому же грабит почтовые дилижансы. Некоторые, как, например, Джим Мортон, полагали, что большая часть этих рассказов исходит от Дэйли. Но откуда бы они ни исходили, разговоры продолжались.

Задача отряда заключалась в том, чтобы повесить Бодина за убийство шерифа. Тот факт, что шериф еще не отошел в мир иной, игнорировался и считался чисто техническим вопросом. В погоню бросился отряд добровольцев, отчасти воодушевленный Дэйли и получивший полуофициальный статус благодаря присутствию Берта Стовела, тюремного надзирателя Ларраби.

И все же, чтобы повесить человека, его нужно сначала поймать, а Бодин затерялся в этой холмистой, сильно пересеченной местности, известной под названием долина Пыли, площадью около десяти квадратных миль, примыкавшей к еще более неровной и опасной безводной пустыне, хотя долина уже сама по себе представляла трудное место для обитания. Вся изломанная узкими ущельями, она горбилась крутыми кряжами, поросшими лесом. В этом лабиринте кедр сменялся пихтой и елью, а каньоны сплошь заросли толокнянкой. Здесь находились по крайней мере две скальные пещеры и город-призрак старателей — около полудюжины покосившихся от ветра ветхих построек.

— Я могу сказать только одно, — произнес наконец Мортон. — Не завидую тем, кто загонит его в угол, — если это вообще случится.

Блэки поднял голову. Он не хотел спорить с Мортоном, но все еще сердился.

— Что значит «если»? Мы возьмем его!

Мортон вынул изо рта самокрутку.

— Хочешь совет, дружище? Когда вы загоните его в угол, не пытайся взять его сам.

Четыре часа спустя, когда солнце уже приближалось к зениту, сеть затянулась еще туже. Нэт Бодин лежал на животе в редкой траве на гребне хребта и разглядывал раскинувшееся под ним пространство.

Он знал много вполне подходящих укрытий, но ему меньше всего хотелось оказаться в западне и быть вынужденным драться. Он надеялся как можно дольше сохранить свободу передвижения.

Среди искавших он разглядел и своих друзей — людей, с которыми он ездил верхом и охотился, которыми восхищался и которых любил. Теперь они считали его виновным; верили в то, что он убийца, и преследовали.

Они обыскивали каньоны очень тщательно, поэтому Нэт выбрал последнее место, где они стали бы искать, — голую вершину, на которой укрытием могла служить только трава высотой в фут. Позиция оказалась прекрасной, и он наблюдал за ними, невольно восторгаясь той тщательностью, с которой они прочесывали каньоны.

Бодин зачерпнул еще одну пригоршню пыли и натер ствол винтовки. Он знал, как далеко виден блеск солнечного луча, отраженного от винчестера, а отряд состоял в основном из охотников и бывших солдат, которые сражались с индейцами.

Как он ни прикидывал, но шансы его все уменьшались. Конечно, из жителей лесов с ним никто не мог бы сравниться, разве что Джим Мортон. Но сейчас, он понимал, этого недостаточно. Ему понадобится пища и вода. Рано или поздно им придет в голову светлая мысль охранять источники, и тогда…

Прошло уже почти двадцать четыре часа с тех пор, как он ел в последний раз, и очень скоро ему потребуется снова наполнить флягу.

Разумеется, за всем этим стоит Пит Дэйли. Он наверняка исказил все, что произошло на самом деле. Пит обвинил его в грабеже прямо в лицо, когда они встретились на улице. Обвинение прозвучало неожиданно, и Нэт немедленно отреагировал. Он назвал Дэйли лжецом, и тот протянул руку к револьверу. Шериф бросился разнимать их и получил пулю. Сбежавшиеся к месту происшествия люди увидели только шерифа, лежавшего на земле, Дэйли, который так и не вытащил револьвер, и Нэта, сжимавшего свой шестизарядный кольт. И все же сейчас он волновался совсем не из-за того. Он думал о Мэри.

Что она теперь подумает? Они поженились совсем недавно и были счастливы, несмотря на то, что он еще только учился жить в условиях цивилизации и с женщиной. Он переживал нечто особенное и уже не представлял, что способен обойтись без Мэри.

Неужели и она засомневалась в нем, поверила, что он ограбил дилижанс, а потом убил шерифа? Лежа в траве, он с каждым часом терял последнюю надежду.

Его обложили с трех сторон, а позади на сотни миль простирались безводные горы и пустыня. Конец казался совершенно неизбежным. Он задумчиво поболтал флягой. Она была почти пуста. Лишь на дне едва хлюпало немного воды. И все же ему надо продержаться до конца дня, а ближе к ночи он попытается подобраться к источнику у Мескитовых ручьев, находившемуся в полумиле отсюда.

Солнце нещадно палило, и Нэт лежал совершенно неподвижно. Если он не хочет, чтобы его заметили, трава и здесь должна колыхаться только от легкого ветерка.

Снизу доносились голоса людей, и время от времени он различал отдельные слова и даже фразы. Его преследователи проклинали жару, но не оставляли попыток найти его. Два раза кто-то поднимался на гребень и проходил совсем рядом с ним. Один из них даже задержался на несколько минут, остановившись не больше чем в дюжине ярдов от него, но Нэт заставил себя лежать спокойно и ждать. Наконец человек двинулся дальше, вытирая с лица пот.

Когда солнце зашло, он ползком спустился с гребня в заросли толокнянки. Ему понадобилось больше часа, чтобы оказаться вблизи Мескитовых ручьев. Он остановился как раз вовремя. Его ноздри уловили слабый запах табачного дыма.

Нэт залег в темноте и, прислушавшись, через мгновение различил стук камней, а затем слабое звяканье металла о камень. Он отполз подальше, поднялся на ноги и пошел сквозь ночь по направлению к Каменной Чаше — источнику, который находился в двух милях дальше. Теперь он держался еще осторожнее. Убедившись, что за источниками следят, намеренно выбрал путь через осоку, где почва всегда влажная от воды, выливавшейся из Чаши.

Светили яркие звезды, когда он ползком пробирался по сырой земле. Здесь его уж наверняка не станут поджидать, и он не опасался, что влажная трава выдаст его шуршанием. Ему удалось подойти совсем близко, но возле Чаши в темноте тоже сидели люди.

Он неподвижно лежал и прислушивался. Вскоре различил голоса троих мужчин — двух в тени выступа скалы и одного под кустами, но не дальше чем в четырех футах от края маленького водоема.

Наполнить флягу он не видел ни малейшей возможности, караульные держались начеку. Но, если повезет, напиться он все-таки сумеет.

Нэт вытащил из кармана нож и осторожно раскрыл его. Потом без единого звука срезал несколько тростинок, соединил их вместе и протянул к воде. Лежа на животе всего в нескольких футах от водоема и на том же расстоянии от ближайшего караульного, он вытягивал из тростинок воздух, пока не пошла вода. Он пил долго и снова пил, потому что тоненькая струйка поначалу не очень-то утоляла его жажду. Через некоторое время он почувствовал себя лучше.

Он начал вытаскивать тростинки, потом усмехнулся и оставил их лежать. С величайшей осторожностью ползком выбрался из Чаши и встал. В грязной и мокрой рубашке он едва не замерз, ощущая, как холодный ночной ветер обдувает тело. Поскольку источники охранялись, он не мог наполнить флягу, а днем будет дьявольское пекло. Может, где-то и есть источник, за которым никто не следит, но вероятность этого ничтожна, а если он потратит ночь на бесполезные поиски воды, то выбьется из сил и лишится столь необходимого сна. Возвратившись, как олень, к своему лежбищу у гребня горы, Нэт расположился на отдых в кустах толокнянки. Винтовка удобно покоилась у него на руке, и он почти сразу же заснул.

Когда проснулся, только-только занимался рассвет, и его ноздри уловили запах дыма. Преследователи готовили завтрак. К этому времени они уже, должно быть, обнаружили его тростинки, и он ухмыльнулся при мысли, как они рассвирепели оттого, что их так ловко провели. Он подумал, что Мортон оценил бы это. Но зато теперь они знают, что у него нет воды.

Пробираясь ползком сквозь кусты, Нэт нашел тропинку, которая проходила как раз под гребнем и шла вдоль него, частично в тени, под углом к крутому хребту. Позже, с самого верха гребня, увидел троих всадников, которые вели лошадей в поводу вниз по кряжу, где он лежал вчера днем. Еще двое пробирались вверх по каньону, и, куда бы он ни посмотрел, кольцо сжималось. Ему пришлось бросить флягу, потому что она стучала по кустам и это вполне могли услышать. Он повернул обратно, перебираясь от одной груды валунов к другой, потом ненадолго задержался на самом гребне.

Единственный путь, который ему оставили открытым, находился у него за спиной и вел в пустыню. Они слишком уверовали в то, что по этому пути он не пойдет. Гребень горы, на котором он лежал, был самой высокой точкой на многие мили вокруг, а прямо перед ним неровные шрамы трех каньонов, сбегавших с гребня, протягивали свои безобразные щупальца к каменистой, покрытой низким кустарником равнине. В этих трех каньонах трудились группы преследователей. Еще одна группа вклинилась с севера, оказавшись между ним и заброшенным городом-призраком.

Грамотно раскинутая стрелковая цепь расчетливо сжимала кольцо, и у Нэта хватило духу восхититься их мастерством. За ним охотились люди его сорта, и они понимали, что делают. Он знал их достаточно хорошо и представлял, какими безжалостными они могут быть. Путь позади него был открыт. Но долго он открытым не останется. Они не сомневались, что он предпочтет драку риску погибнуть от жажды в пустыне. Но они ошибались.

Нэт Бодин неожиданно для себя понял это. Если бы его спросили немного раньше, он принял бы то же решение, что и они. Но теперь он понимал, что не может сдаться.

Эта пустыня без преувеличения была настоящей долиной Пыли. Индейцы называли ее Местом Где Нет Воды, да и сам он в прошлые годы забирался далеко в глубь нее и ничего не нашел. Расстояние напрямик не превышало двадцати миль, но если кто-то задавался целью пересечь ее, ему следовало учитывать, что преодолеть придется по крайней мере вдвое больше, поднимаясь, спускаясь и двигаясь в обход; к тому же здесь необходимо обладать великолепным чувством направления. Тем не менее, имея воду и время, человек мог это сделать.

Но Нэт Бодин не располагал ни тем, ни другим. К тому же, если он пойдет в пустыню, об этом вскоре сообщат, и на том конце его уже будут ждать. Он попал в ловушку. И все же он решил, что умрет на этой пустоши в одиночестве раньше, чем его окружат и линчуют. Он не мог даже надеяться долго отбиваться от этого отряда. Осторожно поднявшись на ноги, он направился к хребту. За его спиной лежала громадная красная пасть пустыни. Он устроился среди валунов и стал наблюдать за людьми внизу. Они приближались медленно, до них оставалось еще несколько ярдов. Удобно пристроив винчестер к щеке, он прицелился в камень впереди ближайшего человека и выстрелил.

В ту же секунду преследователи исчезли. Там, где только что шли двенадцать человек, теперь не осталось никого. Он усмехнулся:

— Пусть наедятся грязи! Теперь они не будут такими резвыми.

Перебираться через гребень было опасно, но он сделал это и на некоторое время в нерешительности задержался там, изучая местность впереди. Пустыня простиралась до самого горизонта. Прямо перед ним гора резко обрывалась: несколько отвесных пропастей и неровных глубоких ущелий. Он нахмурился, глядя на них. Судя по всему, спуститься оттуда не представляло ни малейшей возможности.

Чак Бенсон и Джим Мортон припали к земле под прикрытием каменной стены, пристально разглядывая гребень горы, откуда раздался выстрел.

— Он стрелял не для того, чтобы убить, — объяснил Мортон, — иначе прихлопнул бы одного из нас. У него бы это наверняка получилось.

— Что он задумал? — резко спросил Бенсон. — Он окружен. Я знаю этот гребень. С него единственный путь вниз — это тот, которым он поднялся.

— Давайте пойдем дальше, — возразил Блэки. — Здесь достаточно укрытий.

— Ты не знаешь Нэта. Его нельзя считать побежденным до тех пор, пока он не будет лежать на земле. Этот парень взберется по утесам, которые остановили бы и слепня.

К ним присоединились Пит Дэйли и Берт Стовел, вглядываясь из-под прикрытия листьев в возвышавшийся перед ними кряж. Гигантский хребет этого кряжа почти на тысячу футов вздымался над плато, на котором они находились. Дальним концом он уходил в пустыню, опускаясь почти на две тысячи футов на протяжении не более двухсот ярдов.

Глаза Пита горели жестоким удовлетворением.

— Наконец-то он попался! — торжествующе заявил он. — Ему никогда не спуститься с этого гребня! Нам надо только немного подождать, а потом взять его. К тому же у него нет воды!

Мортон с отвращением взглянул на Дэйли:

— Кажется, тебе чертовски не терпится схватить его, Пит. Может, шериф еще жив. Может, он вообще не умрет. Может, его рассказ об этом выстреле будет другим.

Дэйли повернулся к Мортону с явной неприязнью:

— Твое мнение ничего не значит, Мортон. Все произошло при мне, я видел, как это случилось. А что касается Ларраби, то если он еще не умер, то скоро умрет. Если тебе не нравится это дело, почему ты не уезжаешь?

Джим Мортон спокойно погладил подбородок.

— Потому что я намерен присутствовать при том, как ты схватишь Бодина, — заявил он, — и я лично рассчитываю проследить за тем, чтобы к нему отнеслись беспристрастно. Более того, Дэйли, я тебе совершенно ничем не обязан, и я тебя не боюсь. Как бы то ни было, мне кажется, тебе придется проделать долгий путь, прежде чем ты получишь Бодина.

Сам Бодин, распластавшийся по камням на вершине гребня, очень в этом сомневался. Он отер с бровей пот и снова внимательно осмотрел неровный утес под собой. Вероятно, мизерная возможность спуститься по нему существовала, но при одной мысли об этом его рот пересох, а в желудке образовалась пустота.

Судя по виду одного выступа на скале, за него можно было ухватиться руками, но из-за нависающего карниза он не мог разглядеть, что находится ниже, а там стена могла оказаться гладкой. Как только он преодолеет этот выступ, вернуться назад будет трудно или вообще невозможно. Но несмотря ни на что, Нэт решил попытаться.

Перевязав ремнем винчестер, он перекинул его за спину, затем повернулся лицом к скале и сначала спустил за выступ ноги, нащупывая пальцами опору. Если он сорвется отсюда, то упадет не меньше чем на двести футов, хотя всего в шести футах внизу находился узенький уступ.

Держась руками и постепенно спуская ноги, Бодин выдвинулся далеко за край выступа. Как следует зацепившись, он повернул голову и осмотрел скалу под Собой. Слева в ней виднелась глубокая трещина, причем та часть, к которой он прижимался, выдавалась в пространство на несколько дюймов дальше, чем другая сторона. Осторожно передвигая левую ногу, он ступил на край трещины, который оказался хорошей опорой. Потом, держась левой рукой, стал подтягиваться на пальцах до тех пор, пока не смог качнуть тело влево и ухватиться за край трещины пальцами правой руки. Откинувшись назад, он нащупал ногами дальний выступающий край трещины, подтянулся на руках и стал медленно спускаться, постепенно переставляя ноги и перехватывая руками. Через двадцать футов трещина расширилась в камин, слишком широкий для того, чтобы передвигаться по нему, откинувшись назад. Его внутренние стены стали гладкими и ровными от воздействия ветра и воды.

С трудом пробравшись в камин, он уперся ногами в одну стенку, а спиной — в противоположную и, отталкиваясь от обеих стен и осторожно переставляя ноги, стал медленно спускаться, пока не оказался много ниже шестифутового уступа. Камин закончился маленькой, похожей на пещеру выемкой в скале, и он уселся там, переводя дыхание.

Нэт взъерошил пальцами волосы и вытер пат со лба. Во всяком случае — он усмехнулся при этой мысли, — уж сюда-то они за ним не полезут!

Внимательно осмотрев утес, на котором сидел, и утесы справа и слева, он понял, что выбраться отсюда можно, если проползти по голой скале, постепенно спускаясь, держась за совсем ненадежные выемки и уступы всего около дюйма в ширину. Все сорок футов этого спуска ему будет грозить либо падение, либо выстрел сверху, если его преследователи уже решились подняться на гребень.

Отдышавшись, он двинулся дальше, наискосок и вниз, прижимаясь к плоской поверхности скалы. Ему удалось доползти до острого, как лезвие ножа, гребня и оседлать его. Отталкиваясь руками, стал продвигаться по нему, пока не оказался на широком уступе. Тут он остановился, чтобы восстановить дыхание, и посмотрел на вершину горы. Пока что никто там не появлялся, и очень может быть, что ему повезет и он сбежит. Однако во рту у него пересохло, а усилия, потраченные на спуск, еще больше обострили жажду. Отвязав винтовку, он без помех закончил свое нисхождение и, наконец, вышел в пустыню.

В лицо ему удушающей волной хлынула жара. Расстегнув пуговицы на рубашке, он сдвинул на затылок шляпу и оглянулся на возвышавшуюся за ним громаду горы, и как раз в тот, самый момент наверху показались люди. Он снял шляпу и помахал им.

Бенсон первым вышел на гребень и невольно отшатнулся от края утеса. При виде жуткой пропасти у него перехватило дыхание. К нему подошли Пит Дэйли, Берт Стовел и Джим Мортон, а потом и остальные. Мортон первым заметил Бодина.

— Что я вам говорил? — показал он вдаль. — Нэт внизу, в пустыне!

Лицо Дэйли застыло.

— Ну, грязный…

Бенсон пристально посмотрел на него.

— Нужно отдать ему должное! — усмехнулся он. — Я скорее рискнул бы устроить перестрелку со всеми вами, чем в одиночку совершить такое.

Стоявший слева бородатый человек сплюнул и тихо выругался.

— Ну, ребята, с меня хватит! Я умываю руки! Такой рисковый парень не заслуживает того, чтоб его повесили! Слышите, дайте ему уйти!

Пит Дэйли злобно повернулся, но тут же изменил свои намерения, увидев, как верзила держит оружие. Пит был совсем не дурак: понимал, кого можно припугнуть, а с кем не стоит связываться. Перед ним стоял мудрый человек, который знал что почем.

— А я не отступлю, — решительно заявил он. — Пойдем за ребятами, Чак. Мы возьмем лошадей и доедем туда за пару часов. Пешком он далеко не уйдет.

Нэт Бодин повернулся и большими шагами пошел в пустыню. Кожу обжигало, воздух был густым и душным, и все-таки у него остался только один шанс — перейти через это пространство и подняться в холмы в таком месте, где его не смогут найти.

Все это время в глубине души он помнил о Мэри. Ему даже казалось, что она рядом, как живая. Где она теперь? Что делает? Знает ли уже обо всем?

Нэт ступил в пустыню возле усыпанного валунами оврага., глубоко врезавшегося в скалистый склон горы. Из его устья расходился широкий веер каменистого, шероховатого галечника, песка и ила, смытого со склонов проливными дождями. Справа край песчаного веера разрезал глубокий шрам другого оврага, появившегося позднее, когда вода нашла трещину в сдерживавшей ее скале. К этому оврагу Бодин и направился.

Он спустился по оползню и пошел по дну оврага. Пробираясь среди валунов, двигался по направлению к мерцающей котловине — самой низкой точке пустыни. Здесь, колыхаясь волнами жара, лежало одно из тех сухих озер, в которых собираются смывы грязи с гор и которые кажутся издали огромными голубыми водоемами. Когда он подошел ближе, то обнаружил, что это вовсе не плайа сухого типа, как он надеялся. В родниках, находившихся под поверхностью сухой плайа, часто оказывается свежая, прохладная вода, иногда даже на небольшой глубине. Однако эта была вязкая, с волнистой поверхностью салинас, и вода здесь непременно будет соленой, пить ее хуже, чем вообще обходиться без воды. К тому же он рисковал провалиться сквозь твердую корку под сухой, порошкообразной пылью в залегавший под ней ил.

Из-за этой плайа пришлось сделать большой крюк, а жара здесь донимала куда сильнее, чем на горе. Размеренной походкой, с каждым шагом поднимая облако пыли, Бодин шел, огибая плайа. За ней виднелся край скалистого откоса, и этот каменный выступ тянулся на много миль по направлению к далекому горному хребту на границе с пустыней. До этого откоса ему следовало добраться как можно скорее, только там, если повезет, он мог наткнуться на один из пустынных водоемов, или тинаис, которые содержат самую чистую воду, на какую только может надеяться любой путешественник по пустынным землям. Тем не менее Нэт давал себе отчет в том, что их очень трудно найти. Опустошенные каким-нибудь неожиданным камнепадом или расплесканные ветром, они часто оказывались до краев заполнены камнями и песком, и, чтобы добраться до оставшейся на дне воды, эти залежи пришлось бы раскапывать.

Нэт Бодин остановился и, прикрыв глаза от солнца, посмотрел на дальний конец плайа. Ему осталось идти совсем немного. Во рту у него пересохло, и приходилось каждый раз делать усилие, чтобы сглотнуть.

Он больше не потел, шел словно во сне, беспокоясь только о том, чтобы не приближаться к поверхности плайа, и почувствовал облегчение, когда споткнулся о камень и растянулся на земле. Потом неуклюже поднялся на ноги, смаргивая пыль, и с трудом побрел по камням. На верх откоса выбрался по глубокой трещине в скале и двинулся дальше по его темной поверхности.

Это был какой-то древний язык лавы, теперь постепенно осыпавшийся. То тут, то там попадались лопнувшие пузыри. В каждом из них Нэт искал воду, но безрезультатно. В течение часа он не видел ни одного койота, но искал их следы, потому что осторожные и коварные волки пустыни знают, где можно найти воду.

Он шел уже довольно долго, но горы перед ним словно отступали. На залитых солнцем пиках по-прежнему не различались морщины и формы, которые придал им ветер. Но солнце все-таки уже опустилось к горизонту, и его обжигающие лучи падали с большим наклоном. Бодин брел навстречу ночи, надеясь на нее, молясь о ней. Один раз он резко остановился, услышав тонкий завывающий звук, раздавшийся в прокаленном солнцем воздухе.

Он подождал, прислушиваясь и настороженно оглядываясь вокруг, но в течение нескольких минут звук не повторялся, а когда наконец раздался снова, Нэт страшно обрадовался. Его глаза уловили крошечный комочек, метнувшийся ему наперерез.

Пчела!

Нэт резко изменил маршрут, выбрав себе ориентир на одной линии с направлением полета пчелы, и пошел в ту сторону. Несколько минут спустя над его головой закружила вторая пчела, и он снова сменил маршрут в соответствии с ее полетом. Направление было почти то же самое, а он знал, что воду можно найти, замечая, в какой точке сходятся линии полета пчел. Он не мог позволить себе упустить этот шанс и отметил, что пчелы летели дальше в пустыню, а не из нее.

Темнота опустилась на него неожиданно. В то же мгновение хребет на горизонте потемнел, а его гребень окрасился в темно-розовый и золотой оттенки, исполосованные глубоким малиновым огнем. Затем наступила ночь и лай койотов понесся к звездам несметным числом голосов.

По такой прохладе он мог заставить себя пройти много миль, но мог и упустить свой единственный шанс найти воду. Он колебался; затем усталость пришла к согласию с рассудком. Он опустился на валун и уронил голову на грудь.

Койот издал пронзительный жалобный вой, который затем перешел в вой удовлетворения, эхом отразившийся от скал. Вой прекратился, и началась охота. Зверь почуял запах человека и обошел его далеко стороной, направляясь по своим делам.

Пит Дэйли, Блэки, Чак Бенсон и Берт Стовел, не покидая седел, разыскивали следы у подножия утеса, с которого спустился Нэт. Джим Мортон спокойно сидел на лошади и с интересом наблюдал, но не оказывал никакой помощи людям, которые преследовали его друга. Чуть дальше тем же занимались другие группы. Там их и нашел всадник, упорно погонявший мчавшуюся во весь опор лошадь, и начал что-то кричать, еще не доехав до них. Он подлетел к ним и резко осадил скакуна, хватая ртом воздух.

— Все отменяется! Это не он!

— Что? — взорвался Дэйли. — Что ты сказал?

— Я сказал… на дилижанс напал не Бодин! Мы поймали этого бандита сегодня утром к востоку от города! Мэри Бодин заметила человека, который прятался в кустах за усадьбой Вензела, и пришла в город. Это он, точно он. У него нашли награбленные вещи, и кучер его опознал!

Пит Дэйли пристально смотрел на говорившего, и его маленькие глазки совсем сузились.

— Как шериф? — резко спросил он.

— Поправляется.

Всадник посмотрел на Дэйли:

— Он признал, что сам виноват. Вот его и подстрелили. И ты тоже. Он сказал, что, если бы ты попридержал свой глупый язык, ничего бы не произошло и что он тоже дурак, раз не дал начинить тебя свинцом, как ты того и заслуживаешь!

Лицо Дэйли вспыхнуло, и он в ярости огляделся, как человек, с которым плохо обошлись.

— Ну ладно, Бенсон. Мы едем домой.

— Погодите минутку.

Джим Мортон положил руки на рожок своего седла.

— А как же Нэт? Он ведь там, в пустыне, и по-прежнему думает, что его преследуют. У него нет воды. Вполне возможно, что он уже мертв.

На лице Дэйли не возникло даже тени сочувствия.

— Выкарабкается. Мое время слишком дорого стоит, чтобы рыскать по пустыне в поисках какого-то никудышного охотника.

— Оно не стоило так дорого, пока тебя вдохновляла надежда его убить, — возмутился Мортон.

— Я поеду с тобой, Джим, — предложил Бенсон.

Дэйли повернулся к нему, и его лицо потемнело.

— Только попробуй, и тебе придется подыскивать другую работенку!

Бенсон сплюнул.

— Я закончил работать на тебя десять минут назад. Мне никогда не нравились койоты.

Он сидел на лошади, твердо глядя на Дэйли и ожидая, что тот выхватит оружие, но ранчеро только смотрел на него, пока наконец не опустил глаза. Он повернул лошадь.

— На твоем месте, — сказал Мортон, — я бы все продал и убрался отсюда. Эта земля не очень-то любит таких, как ты, Пит. — Мортон тронул лошадь. — Кто со мной?

— Мы все. — Это произнес Блэки. — Но нам лучше размахивать чем-нибудь белым. Я не хочу, чтобы этот нахальный индеец пристрелил меня!

Уже близился к закату второй день их поисков и четвертый — с начала преследования, когда они нашли его. Бенсон привязал к стволу своей винтовки рубашку, и все по очереди несли ее. Зная, что у Нэта нет воды, они еще вчера оставили всякую надежду найти его живым.

Кавалькада почти поравнялась со склоном обнажившегося песчаника, когда из-за скал раздался голос:

— Вы ищете меня?

Джим Мортон почувствовал, как по его напряженным мускулам прокатилась волна облегчения.

— Мы ищем тебя с мирными целями! — крикнул он. — Бандита поймали, а Ларраби не имеет к тебе никаких претензий.

Нэт Бодин перекинул свое длинное тело через камни, встал и посмотрел на них, прищурив глаза.

— Рад это слышать, — сказал он. — Я беспокоился о Мэри.

— С ней все в порядке.

Мортон пристально разглядывал Нэта.

— Как у тебя с водой?

— Я ее нашел. Самая чистая тинаис во всей пустыне.

Люди спешились, и Бенсон чуть не наступил на маленькую, в красных пятнышках жабу.

— Взгляни-ка на нее, Чак. Это самая подруга и спасла мне жизнь.

— Эта жаба?

Блэки не верил своим ушам.

— Что ты имеешь в виду?

— Жабы этого вида никогда не уходят далеко от воды. Их можно встретить только около какого-нибудь постоянного источника или родника. Я уже весь выдохся, полз на четвереньках, когда услышал их писк. Звук такой же, как у сверчка. Я слышал его когда-то раньше и вспомнил, как один индеец яки рассказывал мне об этих лягушках. Я стал искать, и нашел ее, и понял, что вода должна быть где-то близко. Я шел за пчелами целый день и еще полдня, а потом потерял их. Но когда начал оглядываться, увидел еще одну пчелу, потом еще. И все они направлялись к этому скоплению песчаных камней. Но именно жаба заставила меня остановиться здесь.

Они вели с собой для него лошадь, и он сел в седло. Блэки посмотрел на него.

— Лучше скажи спасибо Мортону, — сухо заметил он. — Он единственный не сомневался, что ты чист.

— Нет, и еще кое-кто, — возразил Мортон. — Мэри тоже не сомневалась. Она говорила, что ты не бандит и обязательно выживешь. Говорила, что ты справишься с чем угодно.

Мортон выплюнул жвачку, затем снова взглянул на Нэта:

— Все ломали голову, где ты берешь деньги, Нэт?

— Я? — Бодин понял голову и усмехнулся. — Добываю бирюзу. Я нашел место, где работали индейцы. Я обрабатываю ее и переправляю на Восток. — Он остановился и подобрал жабу, затем осторожно положил ее в седельную сумку. — Эта жаба, — с особенным выражением произнес он, — отправится домой к нам с Мэри. Усадьба у нас зеленая и чертовски красивая. Она на самом краю пустыни, но там много воды. Эта жаба заслужила себе хороший дом отныне и навсегда. По-настоящему хороший дом!