Колдун

Глава 8

Последующее две недели без малого, прошли для меня в хлопотах и заботах, не сказать, чтобы я загонял себя, но и без дела не сидел. Перво-наперво занялся лечением Оксаны, правда лечение — это громко сказано. Съездил с Юлей к девушке, осмотрел ее голову, пришел к выводу, что напрямую воздействовать нет смысла. Заразу безболезненно не выкорчую, нет нужных знаний, а мучить ни себя ни пациентку не смысла. Пробежался по тетрадке, нашел травы, что должны ускорить процесс заживления, выдал список пострадавшей. Ну и понятно дело посоветовал постельный режим, хороший отдых без стрессов всегда идет на пользу. Так же выдал адрес знахарки, но Оксана, отказалась прибегать к ее услугам. Ее решение настаивать не стал, не настолько меня совесть мучит, чтобы навязывать лечение. Если станет хуже тогда да без вариантов, вызову знахарку. Правда и стоить будет не слабо, но куда деваться заплачу.

Еще неделю Юля несколько раз на дню справлялась у нее о здоровье, и посему выходило что Оксана уверенным курсом на крейсерской скорости двигается к выздоровлению. В пятницу съездил сам глянуть что там и как, те частицы твари что остались в ней, практически исчезли, как сорняки от пестицидов. Оксана пыталась всучить деньги, отказался, мол, какие счеты промеж друзей.

Кстати о деньгах, шеф прислал оговорённую сумму на следующий день после звонка, виде премии. Решает свои личные проблемы за счет государства, обычное дело.

К моему удивлению за эти недели мы с Саньком сдружились основательно. Вернее, за те несколько лет, что мы знакомы у нас впервые проявились все симптомы дружбы. Я ездил к нему в гараж помогать реставрировать машину. Он же поил меня пивом, и травил автомобильные байки, обходясь без своих за унылых монологов. Как ни странно, пустой треп ни о чем, с плоскими шутками, и псевдофилософами размышлениями, наполнял жизнь особым смыслом и яркостью. Работа почти не всплывала в разговорах. Саня рассказал, что пообщался с Любочкой и та заверила: мол после затяжного отпуска, мы вновь примемся за свои обязанности. Не каких серьезных последствий, после инцидента со старушкой нас не ожидает. Так что должны вернуться в обыденное русло.

Единственное, что слегка напрягало так это совместное проживание с Юлей. Казалось бы, когда любимый человек рядом, должен быть позитив, счастье и общая благостность, а нет. Так и лезет малопонятное раздражение. И как с этим бороться пока непонятно. Может все дело в годах холостяцкой жизни. Не знаю.

Хоть третий квартирант не мешался, кот курсировал из ванной в кухню, изредка заглядывая в комнату, и шустро отбегая от входной двери стоило мне или Юли подойти к ней. Моя ненаглядная к совместному проживанию отнеслась с полной самоотдачей. Каждый день приходила с небольшой сумочкой, набитой всякими мелочами, и одеждой. На третьи сутки я прикрутил дополнительные две полки в ванной, под утро они полностью заполнились всевозможными флаконами и банками. Плюсом она затеяла генеральную уборку, после которой моя система распределения вещей в квартире резко изменилась. На вопрос почему вещи поменяли места обитания. Я получил вполне развернутое объяснение с наглядной демонстрацией причинно-следственных связей. С ходу раскритиковать ее порядок не получилось. Поэтому вздохнул и смирился. Очень хотелось верить, что раздражаюсь я исключительно из-за перемен в жизни, а не из-за Юлиного присутствия. Одно радовало, кофе в постель, больше носить не нужно. Моя прелестница отказалась, от этого романтического посыла.

Ну и конечно же я готовился к предстоящей поездке. Залечил как мог руку, онемение еще осталось, но не критичное. Сделал пару оберегов, проштудировал тетрадь, освежая в памяти нужные знаки и символы. С горестью вспомнил как горел сундук с моими амулетами и травами, но четыре года назад я в очередной раз твердо решил завязать с колдовством. Хорошо, что тетрадь не спалил. Так что нечего сейчас и сокрушаться.

И еще один неприятный момент, я периодически натыкался на Церберов. И это потихоньку начинало меня злить. То заходишь в гипермаркет, и натыкаешься на могучую спину Норда возле кассы. То проходя мимо парка ведёшь неприятную картину: Ким сидит на лавке, а очаровательная блондинка кладет ему в рот спелую черешню, при этом хохоча, словно от умопомрачительной шутки. Хорошо, что Киру тьфу ты Лею не встречал. А то точно бы сорвался на агрессию. Пришлось напрячь Витька чтобы разузнал надолго ли они задержаться в городе. С его слов получалось еще пару тройку недель придется их потерпеть. У начальственных людей имелось серьезное подозрение, что в нашем округе обретает как минимум еще одна стая волколаков. Бред конечно, но не мне об этом судить. За свою услугу Витек стребовал, растолковать схему создания проклятия, что вызывает расстройства желудка. Два часа занудного объяснения не сильно обогатили его практические знания. Все-таки колдун из него хреновый.

Попутно связался с чародеем чтобы тот изготовил заготовку амулета для Юли. Выкатило мне это в кругленькую сумму пришлось вскрывать одну из заначек, что числились у меня как на черный день. На безопасности близких экономят только глупцы.

В четверг вечером позвонила ведьма. Вышел из Санькова гаража, завернул за угол, дабы не смущать друга не нужной информацией, да и внутри для разговора шумновато.

— Завтра в девять выезжаем, — ведьма и не думала проявлять вежливость.

— Хорошо.

— Да возьми с собой паспорт, — голос у нее был утомлённо раздражительный.

— Зачем? — настороженно спросил я.

— Не тупи, — после тяжёлого вздоха сказала она, — мы едем за границу.

— А визу где я, по-твоему, возьму?

— В общем, стой завтра возле подъезда в девять утра, — мне на долю секунды показалось что она вот-вот застонет от усталости, — понял.

— Да, — прошло несколько секунд прежде, чем она оборвала связь.

Ну наконец-то, а то достало ждать с моря погоды.

Засунув телефон в задний карман джинс я, насвистывая мотивчик из мультика «Какой прекрасный день» вернулся в гараж.

В наших широтах осенью дождь льет с начала сентября, до ноября, пока морозы не превратят влагу в снег. Но изредка в эти мрачные времена вклинивается солнечные деньки, так что сейчас я наслаждался остатками тепла. Солнце нагревало воздух до восемнадцати градусов, при полном отсутствии ветра. Народ обрадованный свалившемуся счастью снова залез в летние вещи, что уже готовили к отправке в шкафы. Но это тепло обманчиво, едва уловимый ветерок может запросто уложить в кровать с насморком на пару тройку дней.

Я докурил сигарету, затушил об стенку, где уже образовалось черное пятно, от предыдущих окурков. Не я это начал, не мне это и прекратится. Отправил щелчком остаток сигареты в урну, зажмурился подставляя лицо солнечным лучам. Тепло, хорошо, зря только свитер с кожанкой одевал, но подниматься лень, так доеду, будет, совсем жарко сниму. Юлька убежала на работу еще по темноте, так что собирался я в одиночку. Сообщение, что меня не будет несколько дней, она восприняла с должным пониманием. Я ожидал вопросов куда и зачем еду, даже заготовил речь с объяснениями. Но, моя красавица сама решила устанавливать рамки своей осведомлённости в колдовских вещах.

Ведьма опаздывала, несмотря на то, что я вышел на пятнадцать минут позже, и это меня нисколько не удивляло. Больше чем ведьмовская заносчивость меня раздражает не пунктуальность. Искренне не понимаю, как можно назначить время и опоздать?

Достал из пачки новую сигарету, помял в пальцах, курить не хотелось, но и стоять столбом тоже глупо, зажал фильтр губами, нагнул голову, чтобы подкурить, от спички. Ветер подло дунул, пламя колыхнулось, но выстояло. Глубоко затянулся, задрал голову продолжая принимать солнечные ванны.

— Извините… но курить в общественных местах запрещено, — совсем рядом послышался неуверенный девичий голос.

Я открыл глаза, неспешно выпустил дым, и только потом посмотрел на девушку. Коротко стриженая брюнетка в фланелевой куртке, старательно хмурила брови, пытаясь придать милому лицу суровости. Ее более упитанная подруга, стояла в двух шагах позади, она растерянно мялась, не зная, как поступить, то ли поддержать подругу то ли отступить. Вся эта затея с поучением старших ей явно не нравилась.

— Знаю, — спокойно ответил я, настроение и так было не к черту из-за поездки, а тут еще и юная моралистка пристала.

— Тогда почему вы курите?

— Хочу.

Она замялась от столько очевидного ответа наверняка ожидала другой реакции, раздражения или даже стыда, но никак не констатации факта.

— Но закон запрещает, — наконец нашлась с ответом любительница правил.

Я посмотрел в ее карие глаза, где плескалась решимость, идти в споре до конца, глубоко затянулся, и выпуская дым проговорил.

— А тебя родители не учили что разговаривать с незнакомыми дядями нельзя? — снова затянулся, хотя самого уже подташнивало от никотина. Глупое упрямство и ничего более.

— Знаете, — она чуть стушевалась, но все же продолжила, — но если каждый раз равнодушно проходить мимо творящегося беззакония, то мы скоро скатимся в анархию.

— Кать пойдем, — тихо пискнула пухленькая девица.

— Я никуда не уйду пока этот… — она явно хотела сказать «тип», но сдержалась, — человек не перестанет курить. Вы могли бы покурить в специально отведённом месте, и не портить окружающим настроение и что немаловажно здоровье.

— Мог, — привычно затушил окурок об стену, я швырнул его в урну, но не попал, — но где ты видишь специально отведённые места?

Девушка проследила за полетом импровизированного снаряда увидела, что тот приземлился в желтую листву, плотно сжала губы, ажно скулы заострились. Кривясь подобрала бычок и отправила по месту назначения. Подружка подхватила под руку борца за чистоту и почти силком поволокла дальше по тротуару, яростно шепча что-то ей на ухо. Ответа на свой вопрос я так и не получил. Вся ситуация выглядела неправильной, я от чего-то грубил и хами, девчонка, не в меру активная. В общем странно это. Они давно уже скрылись за углом дома, а я все еще смотрел в тут сторону, словно ожидая появления Кима с гадливой улыбкой.

Противный крик автомобильного сигнала вырвал меня из раздумий. Возле тротуара припарковался «лексус» прошлого года выпуска. Кто бы сомневался, ведьмы любят роскошь чуть ли не больше, чем свою красоту. Серебристый автомобиль, мигал аварийными огнями, стекло со стороны пассажирского сидения, медленно опустилось, и Лена призывно махнула рукой. Не убирая хмурого выражения лица, я обошел машину и угнездился на заднем сидении, рядом с Егором. Не с кем не здороваясь захлопнул дверь, для ведьмы слишком много чести, Егор шел бы он лесом со своими принципами, разве что с Леной, но как-то не хотелось выделять ее среди остальных. Я с ними сугубо из меркантильных соображений, и быть дружелюбным и милым, не обязан.

— Здравствуй Женя! — еловым голосом проговорила ведьма, лихо выезжая на проездную часть, несколько не заботясь о комфорте окружающих водителей.

В машине пахло дамскими сигаретами, и приятный запах дорогого табака практически не раздражал. Тонкую сигарету в пальцах сжимала Лена.

— Евгений, простите что так накурила. Нервничаю, — не пойми с чего стала оправдываться блондинка, — но я бросаю. Можете спросить Алису.

— Мне все равно. Где мой амулет?

Егор молча протянул медальон, сильно смахивающий на звезду шерифа, с далека можно и перепутать. Я растянул над ним пространство, убедился, что не фальшивка, если судить по стабильным током энергии, так что не распадется в ближайшее время. Засунул амулет в карман джинс подавляя желание тут же кинуться его изучить. В спешке все одно ничего толком не узнаю, а рука у меня не казённая. Подвоха не чую на этом пока и успокоимся.

Я молча развалился на заднем сидении, закрыл глаза делая вид, что дремлю. Настроение поганое и как-то не хочется его усугублять ненужной болтовнёй.

Поездка как я и предполагал оказалась скучной и молчаливой, ведьма лихо вела машину к намеченной цели, небрежно держа руль левой рукой в правой же периодически копалась в телефоне. Лена пыталась читать книгу, но все больше смотрела в окно, все попытки заговорить со мной или с Егором терпели фиаско, из-за нашего отвратительного настроения. Егор же сидел с каменным лицом, и видом великого героя, идущего на смерть. В мою сторону не смотрел, и это за три часа дороги, и двух часов на границе. Могли бы, конечно, проехать и быстрее, ведьме явно хватило сил навести морок, на пограничников. Но нет, двигались вместе с общей массой. Когда, с шоссе съехали на проселочную дорогу, уходящую в лес, внутри у меня все сжалось, это не через парк переходить, это лес. Мне стоило титанических усилий не схватиться на дверную ручку, или еще как-то проявить свой страх. Ощущения, что стою перед расстрельной бригадой, и только слово пьяного сержанта отделяет меня от смерти. Мерзкое чувство.

— Остановитесь здесь, — попросила прилипшая к окну Лена.

— Ты уверена? — «лексус» словно вкопанный замер на раскисшей земле.

— Да. Вон возле того ясеня, где суков нет почти до макушки.

Я выбрался из теплого нутра машины последним, еле сдерживая дрожь в теле от страха, впервые за долгие годы нахожусь в настоящем лесу. Передо мной предстало не то жалкое подобие, что растёт у нас, три березы да елка, а стена из деревьев с едва уловимой тропинкой меж кустов. Вроде ничего ужасающего, обычный лиственный лес, захваченный осенью, никакой тайги с ее мрачными соснами, но все же…

Если в родном городе светило солнце, то тут моросил мелкий дождь. Я втянул голову в плечи, поднял ворот, затем повернулся к ветру спиной, засунув руки в карманы. И с сожалением посмотрел на ботинки, капец им настанет по лесным дорогам, мои спутники были куда более предусмотрительные, сейчас переобувались в сапоги.

— Ну может пойдем? — пока все занимались приготовлениями, я активировал амулет метку, и подбросил под колеса машине, ведьма ведать что-то почуяла, резко развернулась и уставилась на меня, — А то я околел тут.

— Ты так сильно рвёшься в лес? — спросила она, придавая губам вид дружелюбной улыбки.

— А по мне не видно?

— Пошли, — отрезал Егор, застегивая зеленый дождевик.

Глядя на него, я только плотнее сжал губы, выгляжу как сопливый мальчишка среди опытных туристов. Замерзший, злой и скоро буду голодным, это явно не прибавит мне дружелюбия.

Я толком и не помню нравилось ли мне бродить по лесу или нет. Вроде не так давно он у меня под запретом, а воспоминания сплошь негативные. Продираясь через деревья, сжимая в руке ведьмин амулет, словно от этого, он станет работать лучше, а внутри все сжимается, в ожидании удара. А еще это влага, промок насквозь, еще чуть-чуть и в ботинках будет больше воды чем на мху вокруг. Шел последним, постоянно держа на виду красный плащ Лены. Девушка двигалась столь быстро и проворно, что я едва за ней поспевал. Натолкнувшись на очередной овражек, я забрал влево, силясь его обойти, им то что они в сапогах по прямой пройдут, а вот мне надо искать обходные пути. Когда закончил манёвр, понял, что потерял Ленку из виду. Вот гадство. Так главное не паниковать, сложил руки рупором, поднес ко рту, набрал в легкие воздуха и крикнул.

— АУУУУ.

Скотство они что там все сплошь глухие. Да деревья шумят, да дождь бьет по капюшонам, но это не повод, не слушать крик отчаявшегося.

— Ты чего орешь, — внезапно послышался ворчливый голос справа.

Я только чудом, не выбросил на голос заклятие ужаса, шатнулся в сторону, пальцами вцепился в ствол дабы не упасть. Егор, чтоб его понос пробрал.

— Чего шарахаешься припадочный? — разбить бы эту ехидную улыбку.

— Чего удрали? Нормально ходить не можете? — зло проговорил я, отпуская дерево.

— Не дрефь, Алиса качественно тебя защитила, — Егор проворно прошел мимо колючего куста, не потревожив его, — да и без нас ты из этого леса ни за что не выберешься. Так что хорош ныть. Не отставай.

— Ну да не выберусь, — я постарался скрыть сарказм.

Через полчаса блужданий, мы форсировали по поваленному бревну канаву со стоячей водой, выбрались на запаханное поле, подходившее вплотную к лесу. Только и остается удивляться мастерству тракториста. И если опираться на мой опыт из детства, то поле вспахали недавно, может пару часов назад. Встали кривым светофором блин: желтый, зеленый, красный, наниматели о чем-то тихо переговариваясь.

— Что дальше? — недовольно крикнул я.

— Раньше этого поля не было, — заговорила Лена, — канаву помню, мост из поваленного дерева, даже камень в форме лягушки и тот помню, а вот пахоты не было.

Она скинула капюшон неуверенно, осмотрелась, с каждой секундой делаясь все растеряннее и растеряннее.

— Ну запахали поля, на озимые, что такого, — констатировал я очевидный факт.

— Да не кому его пахать, тут живых быть не должно, — нервно ответила Лена.

— Вы чьих будете хлопцы, — послышался грубый голос из кустов.

Мы разом развернулись, с треском и шумом через кусты продирался мужик. Стереотипный до ужаса, шапка ушанка с завязанными ушами на макушке, фуфайка с пятнами от масла, штаны из грубой материи, ну и конечно кирзовые сапоги, лицо простое крестьянское, с недельной щетиной, и в руке карикатурно огромный топор.

— А кто спрашивает? — мило осведомилась Алиса.

— Ты мне тут не умничай. Отвечай коль старшей спрашивает, — мне казалось, что мужик больше играет злого, чем им является.

— Туристы мы. Заблудились, — Алиса врала как дышала.

— Туристы они, — мужик держал топор возле обуха, расслабил пальцы, топор заскользил вниз, возле самого края топорища остановил, выглядело это угрожающе, — вы то трое еще ладно, а вот это.

Он махнул в мою сторону свободной рукой.

— Да городской, глупый, — ведьма плавно шагнула к мужику, — не повезло мне с мужем.

— Не муж я тебе, — машинально огрызнулся я на столь противную ложь.

— Бывший, — доверительным тоном, шепнула она бородачу, — но мы так сказать пытаемся сблизиться. А вы местный.

То, что это именно местный поняли, наверное, только я и Алиса. В ведьмин круг мы попали через мостик. Вот интересно как ему тут живется? Как день сурка каждый раз по-новому, или же воспоминания стираются? Хоть вон Ленка говорит раньше поле было непаханое, значит время тут как-то, но движется. Разобраться бы, вот только специализация у меня не та, да и времени нет.

Вести переговоры полностью доверили ведьме, такие как она любому голову заморочат, так что должен останешься.

— Угу, туточа родился, туточа и пригодился, — он почесал бороду, с прищуром посмотрел на свинцовые тучи, — долго блуждаете?

— Часа три.

— Уууу. До ночи не обернетесь.

— Ага, — печально вздохнула Алиса.

— Дела. А транспортом мы не богаты. А остановка там, — он махнул рукой в сторону леса, — километра два отсель. Но автобус все равно только завтра. Так что давайте ко мне, переночуете, в баньке попаритесь, а то вон продрог ваш городской, ажно противно смотреть. А поутру уже и на автобус вас провожу.

Я машинально посмотрел на небо, сумерки наступали стремительно, еще полчаса и будет темно как в одном известном месте.

— Ой, а мы вас не стесним? — искренне поинтересовалась Лена.

— В гостевом доме ляжете, в тесноте да не в обиде, ну а картошки на всех хватит. Ведь не по-людски в ночь людей в лесу бросать, — он снова перехватил топор за обух.

— Спасибо, — Алиса улыбнулась, будто чистый ангел, со светлой душой, еще чуть-чуть и даже я бы поверил, — вас как звать?

— Степан.

— А по батюшке?

— Федорович, — бородач даже чуть смутился, — нам туда.

Он указал на противоположную сторону поля.

— А можете рассказать про ваш край что-нибудь интересное?

— Да что рассказывать, все как везде. Ты куда на паханое, — внезапно заорал Степка, когда Егор попытался выйти вперед, по сырой земле, — совсем дурной, по самые яйца завязнешь тяни тебя потом. Кругом пойдем.

Выстроились как пионеры в цепочку и выдвинулись за провожатым. Первой понятно дело шла Алиса, она вовсю клепала нашу легенду, разбавляя ложь редкими вкраплениями правды. Я двигался замыкающим, постоянно оглядываясь, ожидая подвоха. Не нравится мне что мужик, слишком быстро нас нашел, словно ждал. К тому же топор у него колун, на длинной ручке, на кое такое орудие в лесу, им возле дома дрова располовинивать надо. Да нет у меня веры, в людей, которые первых встречных домой зовут. Надо держать ухо востро, а лучше заклятие наготове. Я приостановился, зажмурил глаза, и представил брошенную мной метку, почувствовал ее позади, где мостик переходили. Нормально, значит смогу выбраться.

После прогулки по кромке леса мы вышли к деревне, притаившейся за густым ельником. И опять у меня возникло чувство неправильности. С десяток домов, все аккуратные однотипные словно только выстроенные, заборы и те, доска к доске. Различие разве что в видневшихся макушка молодых деревьев в садах. Неправильно это не естественно. Невдалеке виднелась техника, вся сплошь советского производства, и насколько я смог рассмотреть выглядела она отлично, словно только с завода пригнали. Интересно какой период времени за кольцевался? Начало восьмидесятых? Или же конец семидесятых, так сразу и не поймешь.

Двигались мы по ухоженной поселковой дорожке, технику по ней не гоняют, дабы не разбивать за зря.

— А где все люди? — задала напрашивающийся вопрос Лена.

— У нас до темна работаю, это вам не город, — мужик пытался говорить ласково, но получалось не очень, натужно, словно не любимый тесть, с тещей разговаривает при жене.

Проходя мимо одного из домов, заметил на заборе мелкого петуха, смотрел на меня с нескрываемой злобой, нахохлившейся наглец, спрыгнул и без всякого предупреждения атаковал. Я отпихнул поганца ногой, чем еще более раззадорив его, прокричав птичье ругательство, и попер на меня. Я как заправский футболист встретил пернатого недругу пинком, отправив в полет. Он смачно приложился головой об доски, где и остался лежать.

— Вот так вот, — тихо порадовался я.

Когда перевел взгляд, то увидел шесть осуждающих глаз, а ведьма еще головой покачала, словно воспитательница на мелкого хулигана.

— Правильно ты его, совсем пернатый всех достал, Ирод проклятущий, — не особо уверенно, поддержал меня бородач.

Все же добрались до места назначения. Мужик, приоткрыв добротно сколоченную калитку, сдвинулся в сторону. Но я, лыбясь как идиот до последнего ждал пока он сам зайдет.

— Алла к нам гости, — зычно крикнул провожатый, в сторону слабо освещённого окна дома.

Прошли через ухоженный двор в сад, где располагался небольшой домик из силикатного кирпича в окружении слив. Мужик толкнул незапертую дверь, шагнул внутрь, включая свет, мы вошли следом.

На душу легло отторжение, возможно из-за затхлого запаха, обитающего в сырых помещениях, а возможно всему виной стены, выкрашенные в блекло желтый цвет. Пожалуй, все разом. В сараи с сеном и то больше уюта чем тут, если бы не стремительно опускающая тьма, настоял бы на дальнейшем походе. Не дом, а хоз. постройка. Еще и удобство все за углом. Егор, не раздеваясь, отправился к круглой печь, с явным намереньем ее растопить. Присел на корточки возле небольшой кучки мелких дров рядом с топкой. Дамы повесили плащи на вбитые в стенку гвозди, хмурясь, осмотрели помещение. Правда, чего тут смотреть три кровати, стол да две табуретки, как мне кажется сделанные из цельного дуба, настолько они выглядели массивно.

В дверь проскользнула серой мышью женщина с большой стопкой летних одеял. Невнятно поздоровалась и сгрузила ношу на ближайшую кровать резво выскочила наружу.

Мужик, топчась на месте, проговорил.

— Ну что? Не хоромы конечно, но и не под открытом небом ночевать, — он встал боком, взвесил топор в руках и в итоге положил его на плечо, поджал губы, так что борода встопорщилась, — вот и одеяльца сухие, не побрезгуйте.

— Спасибо — улыбаясь, словно родному сказала Алиса.

— Ага, — он скинул топор с плеча втыкая в пол, — я вам там баньку обещал, пойду подкину дровишек по больше, чтобы парку на всех хватило.

Все это выглядело подозрительно, но выбора у нас не было. Лишний раз разрывать шаблон поведения существ в ведьмином круге, чревато серьезными последствиями. Шаг влево, шаг вправо от их шаблона поведения и все они уже не добренькие хозяева, а озлобленные хранители с нехорошими намерениями по поводу незваных гостей. Это конечно не защитники, но и от них проблем можно хлебнуть полной ложкой.

— А сколько мы вам должны за беспокойства? — ласково поинтересовалась ведьма.

— Пустое это, люди должны помогать друг-другу, — он резко выскочил, оставив орудие труда торчать в полу.

Будь мы в обычном мире я бы, наверное, последовал бы за ним дабы озадачить несколькими вопросами. А для сговорчивости применял бы колдовство, это куда гуманнее чем физическое насилие над человеком. Но увы. В подобных свертках имеется несколько (а иногда и совсем уже) другая энергия. Простенькие заклятия вполне себе сработало, а вот сложные и многосоставные могут дать крен, да такой что и самому мало не покажется. Тут ведь как у снайпера, выстрел с двадцати метров при любой погоде, будет результативным, а вот если стрелять на километр, то нужно уже учитывать всё вплоть до атмосферного давления. А если стрелять на глазок, то попадешь разве что на удачу.

— Да этот мусор даже с бензином не разожжёшь, — раздался ворчливый голос Егора, оборвавший мои мрачные мысли.

— Дай я попробую, — попросила Алиса.

Я же подошёл в торчащему орудию расщепления древесины, растянул пространство над топорищем, начертал заклятие рассеивания. Так на всякий случай. Стоит, как и поставлено.

Выдохнул напряжение чуть спало. Бесовская мать, как же я замерз, ног почти не чую, вот что я за человек, про нечисть всякую думаю, день-деньской, а про простые мелочи в виде сапог напрочь забываю. Я последовал примеру Лена, залез с ногами на кровать, предварительно скинув грязные ботинки, закутал ступни в одеяло. Хоть немного потеплело. Тем временем печка зачадила, и по всей видимости в скором времени обещалась разродиться огнем. Извлек сигареты из внутреннего кармана, подкурил, глубоко затянулся, из-за отсутствия пепельницы пришлось стряхивать пепел в пачку с сигаретами. Хорошо то как.

— Можно здесь не курить? — прорычал Егор, отряхивая руки от древесного мусора.

— Когда она курила, — я кивнул на Лену, — то нормально было. А как я, то фу фу?

— У нее не столь вонючие, — хладнокровно ответил парень, смотря на меня, без злобы лишь с холодной самоуверенностью, — выйди, пожалуйста, вон.

— Ага, как же. Тут как в старом анекдоте, Ленин покиньте помещение. Товарищи я уйду, а вонь останется. Где логика, где логика, — я выпустил очередную струйку дыма, игнорируя замечание.

— Уважай дам, — а вот сейчас он явно начинает сердиться, скулы заострились, плечи чуть напряглись.

— У нас тут всеобщее равенство, — спокойно заявил я, рассматривая сигарету, я и сам толком не мог понять, чего баранюсь на пустом месте и откуда во мне такая упертость.

Я огляделся куда бы пристроить окурок, пришел к выводу, некуда. Кидать на пол, верх неуважения к хозяевам, да и гадить где спят, могу разве что свиньи. От одной мысли, что придется обувать сырые ботинки, свело зубы. Немного подумал и засунул бычок в пачку с сигаретами. Алиса ловко вклинилась между нами, коснулась пальцами его груди, и голосом доброй учительницы проговорила.

— Мальчики не ссорьтесь, нам еще вместе ночевать.

— Хорошо, — Егор убрал ее руку, повернулся к печке, там уже вовсю пылало пламя, — Слушай Жень обязательно быть такой сволочью?

— Не я такой, жизнь такая, — машинально ответил я, и тут же пожалел парень идет на мировую, а я все одно хамлю, — хорошо буду курить в крыльце. Так пойдет?

— Да, — коротко ответил он, сев рядом с закутанной в одеяло Леной.

— Вот и молодцы. Так Егор ты главный по огню, Лена ты отвечаешь за провиант, я же за уют в нашей маленькой компании, — мне ничего не поручили, что как ни странно слегка задело самолюбие.

Печь быстро нагрелась, не прошло и полчаса, как сырость отступила под давлением тепла, только затхлых запах некуда не собирался уходить. Казалось он вознамерился пропитать одежду, и наши тела. Мерзость. Пока я думал, как бы пристроить промокшую обувь к печке, и носков не замарать. Егор озаботился общей проблемой и сам расставил на маленькую лавку всю нашу обувь. За что ему честь и хвала.

Дверь медленно отворилась и из тьмы вышла хозяйка, положила полотенца, и молча удалилась. Следом объявился ее муженёк с новой охапкой дров.

Все то время что мы отогревались, ведьма сидела за столом спиной ко мне, старательно делая вид что балуется, расписывая карандаш на бумаге. Но от нее явственно несло колдовством и, если судить по редким вздохам, дела у нее продвигались не очень. Это и не удивительно. После ссоры мы сидели молча, причин для начала разговора никто не находил. Первой не выдержала Лена.

— Странная тут деревенька.

— Ведьмин круг, — одновременно проговорили мы с Алисой.

— Как это? — удивилась блондинка.

— Точно не скажу где мы пересекли границу круга, — ведьма всегда остается ведьмой, даже когда не надо и то врет, — это к нашему колдуну. Но мы точно уже в круге.

— Но в прошлый раз всего этого не было, мы за пару часов добрались до нужного места, — с недоумением рассуждала Лена.

— Тогда с вами был как мне думается правильный проводник с правильными амулетами, а не… — тут она чуть замялась, явно изменив последующее слова, — колдун средней руки. Евгений даже не удосужился нас об переходе предупредить.

Лена выглядела озадаченной.

— А так бывает? — еле слышно проговорила блондинка.

— Бывает, — буркнул я.

— Я ожидала чего-то большего, — девушка нахмурилась, — а нам в самом деле нужно было тут ночевать?

— Идти ночью не самая лучшая идея. В прошлый раз мы оказались здесь ранним утром, а сейчас вечер, — вклинился в разговор Егор, — это хорошо, что нас приютили, а с другой стороны не очень, странный этот мужик.

— Думаешь он опасен? — спросила Лена.

— Ведёшь ли, — Алиса присела рядом на кровать с девушкой, взяла ее руку, словно та больна раком на последней стадии, — эти люди хранители и, если мы отклонимся от выдвинутой им линии поведения они нападут. А сражаться против существ, охваченных безумием не самая удачная идея. У них одна задача выдворить нас за круг.

Повисла пауза, я счел за нужное заполнить ее своим мнением.

— Хранители не так и страшны, вот защитники нападают без раздумий, и убить их практически невозможно.

— А в чем разница? — девушка проявила уместное любопытство, но ведьма не спешила отвечать пришлось снова мне.

— Хранители отваживают случайных путников, тихо мирно без лишней крови. А если не поможет, то дальше уже вступают в игру защитники, решают проблему радикальным способом. Пояснять надо каким?

Углубляется в пояснения не стал. Из опыта знаю, хранители в основном появляются, когда были предприняты несколько кровопролитных попыток прорваться в круг, охраняемый защитниками. Похоже здесь колхозники смогли потревожить древней круг. Но это все догадки и домыслы.

— А как мы тогда пройдем? — встревожилась Лена.

— У меня есть план, мы…

— Как не кочевряжитесь, а первыми в баню идут мужики, — громко гаркнул я, первое, что пришло в голову, когда за окном мелькнула узнаваемая тень бородача.

И пока не обрушился шквал недовольных возгласов, я быстро продолжил.

— Правильно я говорю уважаемый? — как бы мне не хотелось слезать с теплой кровати, но пришлось. Я с трудом удержался, чтобы не скривиться, когда ноги коснулись грязного пола.

Дойти до двери не успел, бородач меня опередил, дернув на себя деревянное полотно, с улицы дыхнуло осенней прохладой.

— Банька готова, — улыбаясь, оповестил нас мужик, — так что берите своих жен да идите париться.

— Тогда молодым дорогу, — взяла слово ведьма, — мы то уже потом, когда пар спадет. Пусть и разведены, но все же муж и жена, а так глядишь, что и наладиться.

Мужик пригладил усы, и лукаво подмигнул мне. От мыслей, что придется посетить баню вместе с ведьмой, вылезло раздражение. Ладно я раздеваться не буду, так она точно попробует соблазнить. Посмотрел на Алису, она улыбалась, словно и вправду надеялась спасти не существующий брак.

— Нет женщина, — жестко сказал я, отворачиваясь от ведьмы, — мы уже решили мужик в первый пар, ну а бабы позже.

Неожиданно пришло осознание, что чертовски хочется нормально прогреться, после этой сырой коробке. Да и бдительность местных нужно усыпить, действуя по их сценарию. Одел ботинки и невольно улыбнулся от тепла, охватившего ступни.

— Защита выдержит? — приблизившись к ведьме шепнул я, ей на ухо.

— И танком не проломишь, — одними губами ответила она и тут же за хихикала, и смущённым голосом уже громче сказала, — иди проказник.

На публику играет чертовка, с ухмылкой констатировал я.

Не собираясь и дальше участвовать в ее спектакле, я слегка подтолкнул Егора к выходу, сам подхватил полотенце. Парень походя с лёгкостью выдернул топор, подкинул его из-за спины и пойма перед собой, и залихватски крутанув, положил на плечо. Лихо он, а на первый взгляд был тюфя тюфиком.

— Куда идти, уважаемый, — весело спросил он у хозяина.

— Дык это провожу, — послышался тихий ответ бородача.

Ага, проняло товарища, вон как побледнел.

Баня оказалась в конце сада, небольшой сруб, вход подсвечен «лампочкой Ильича», в такой сырости давно должна была лопнуть, а нет весит, рассеивая мрак. Хозяин в баню не зашел, лишь пожелал легкого пара, и удалился во тьму, причем в сторону поля, а не к дому. Когда Егор зашел, я растянул пространство перед входом, нанес несколько символов, если кто мимо пройдет, то они разрушаться, и я почую. Насколько примитивная, настолько и надежная сигналка. Предбанник оказался просторным, две лавки около стен, широкий табурет, явно используемый как стол, уже привычные гвозди вместо вешалки. Немного помялись, всегда неловко раздеваться перед чужими, в итоге оголились и заскочил в баню, помывочная и парилка объединены.

— Сначала погреемся, — предложил Егор, голосом знатока.

Спорить не стал. Баню уважаю, но без особого пиетета и фанатизма. Есть возможность попариться хорошо, нет и ладно. К тому же за долгую жизнь в городе как-то отвык, все больше в ванных плескаюсь. Баня топилась по черному, омыли стены и полок от сажи, уселись. Жар обдал тело, вот только левая рука осталась полностью не восприимчива к изменению температуры. Поднес ее к глазам, пошевелил пальцами и тихо само успокаивающие пропел «Неприятность эту мы переживем». Когда вернулись в предбанник охладиться, Егор неспешно вышел на улицу поигрывая топором, явный намек местному населению, что нас просто так не возьмешь. Как вернется придётся восстанавливать сигналку.

— Жаль веника нет, — горестно вздохнул нудист по неволи, откидываясь на лавке.

— Тепло и ладно.

— Слушая так чем опасны местные? — я с легким удивлением посмотрел на него, ведь сам только что с топором бегал, — мне Алиса сказал, что они опасны, а чем конкретно не уточнила.

— В принципе они люди, только более живучие, и умереть навсегда не могут, — выдал я стандартный ответ на данный вопрос, особо не вдаваясь в подробности, не к чему они.

Помолчали.

— И что они добровольно пошли жить в ведьмин круг? — вроде как отстраненно отскочил он на другую ветвь темы.

— Нет конечно.

Поднялся, растянул пространство над дверью, с минуту усиливал заклятие, дабы обхватило большей радиус. Нет, определенно надо дома записать готовую схему, иначе упарюсь каждый раз заново составлять. Егор терпеливо ждал, я выдохнул и продолжил.

— Значит так, по всем признакам поселение возникло стихийно и быстро: дома все одного возраста и обустроены по одному шаблону. Это тебе не городская однотипная застройка, тут село, и люди свой дом хоть как-то, но обособят. Далее техника новая, и почти вся состоит из грузовиков, тракторов маловато. Да можно сказать, в поле укатили на работы. Но нет следов стоянки возле села, не в поле же они трактора оставляют, да и опять же дороги не разбиты. Как мне кажется, наткнулись на аномалию, она расширила внешний круг, попутно захватив одну семью. Почему именно так не знаю, могу только предполагать.

— Понятно, — он нахмурился, придавая лицу задумчиво серьезный вид.

Странное ощущение, пропало раздражение на этого праведника, будто беседую с приятелем, под пивко с паром.

— Думаешь, они нападут? — серьёзно спросил парень.

— Повторяю, пока играем по их правилам то сомневаюсь. А когда двинем к лесу то вполне могут. Вы вообще думали, как мы будем подходить к точке, и как выбираться от сюда?

Сам-то я уже прикинул несколько вариантов заклятий для отхода, пока ноги грел под одеялом.

— Ведьма прикроет колдовством, да и ты я думаю тоже поможешь если что.

Я хлопнул себя по коленям, показывая, что разговор закончен, направился в парилку. Тепло всегда расслабляет, заставляя отвлечься от рутины, уводя мысли в страну грез. Я не исключение, оттого не сразу заметил, как сигнальное заклятие постепенно ослабло, грозясь и вовсе исчезнуть. Недовольно поджал губы, и все же пошел доделывать сингалку, раздолбайство и лень могут вылиться в крупные неприятности вплоть до летального исхода.

Крехтя и хмурясь накачал сингалку энергии заново. Вот интересно как ведьма с этой проблемой справилась. Хотя, чего ее, у нее проблем с руками нет, это я один такой ущербный.

Услышал, как Егор спрыгнул с полка, отошел в сторону, и не зря парень словно ошпаренный выскочил наружу. Подбежал к ведру и с залихватским криком, обернул его содержимое на себя. Вот же ненормальный, холодную воду да на макушку. Только организм лишнему стрессу подвергает, так может и сердечко стукнуть. Я прикрыл дверь, блин как же в горле пересохло, еще и голова чуть кружиться, зашел в баню, припал к бадье с холодной водой. Антисанитария, да и хрен ей дать, сейчас почти все лечиться, тем более иммунитет у колдунов железобетонный.

Только уселся в предбаннике, вытянув ноги, как сингалка щелкнула в голове, кто-то приближается.

— Мальчики прикройте свои… чресла я иду, — да чтобы эту ведьму, молнией по три раза на дню било.

Я едва успел схватить полотенце, как дверь распахнулась и в помещение быстро прошмыгнула сволочь в женском обличии.

— Ты чего приперлась? — ошалело зарычал я.

— В тепло хочу, замучилась ждать, — как ни в чем не бывало ответила она, кидая сверток на табурет-стол.

— А как же Лена? — всполошился Егор.

— Да спит она. Как вы ушли, так и уснула. Не бойся там защита как в форт-ноксе. А как ломать начнут, сразу почую, — протараторила она, снимая свитер через голову, еще секунда, и сапоги в сторону, туда же джинсы, — ой мальчики мне конечно льстит что вы так внимательно смотрите, но не могли бы вы отвернуться.

Проклятье, даже я не сразу понял, что таращусь на полуголую ведьму, а мысли в голову лезут все более пошлые. Я опустил взгляд, и для надежности прикрыл веки. И когда тихо скрипнула отворяемая дверь в парилку, я едва сумел различить тихий шепот.

— Мог бы и не отворачиваться, — что и ожидалось от ведьмы.

— Я к Лене, — обеспокоено сообщил Егор, быстро одеваясь.

Я было дернулся следом, но передумал, во-первых, не хотелось трусливо сбегать от ведьмы: во-вторых, тут мне куда комфортнее чем в доме. После промозглого леса, баня не самая плохая вещь. Тем более ведьма позаботилась о защите, да и Егор со своим топором воплощение героизма и смелости. К тому же как не печально признавать, но ведьму одну оставлять тоже не хотелось. Она конечно за себя постоять сможет, но все же. Егор только успел дотронуться до дверной ручки, как из бани послышалось.

— Возьми из пакета карандаш, иначе не войдешь.

Парень выполнил указание, я же крехтя и, придерживая полотенца возле бедер (а то ведьма выскочит, а я в чем мать родила), подошел к двери, подновил сингалку.

Тяжело опустился на лавку, это вылазка выпил слишком много сил, а те, что остались, размазала по телу жаркая баня, конечности отказывались выполнять даже малейшую нагрузку. Откинулся на стенку, вытянул ноги, запрокидывая голову, прикурил сигарету и только тогда закрыл глаза. Хорошо, только вот со стороны двери то и дело дует холодный ветерок, вызывая озноб в ноге. Но это мелочи — это терпимо. В предбаннике повис тяжелый табачный дым, но мне было наплевать. Банная дверь скрипнула, обдавая меня приятной волной жара, я почувствовал, как ведьма выскочила в предбанник. Внезапно поймал себя на тот, что едва могу подавить желание открыть глаза, в надежде увидеть обнажённое прелести Алисы.

— Дай спичек, — попросила она, усаживаясь рядом со мной.

Не открывая глаз, протянул зажигалку, пару секунд и в тишине послышалось шуршание колесика по кремнию.

— Как же я за трахалась притворяться, — устало чеканя слова проговорила она.

Я от удивления открыл глаза, и посмотрел на девицу, тусклый свет закопченной лампы, плавно обтекал ее силуэт. Она сидела, сутулясь, положив кисти рук на колене, длинная челка закрывала пол лица, остальная часть, тонула в тенях, длинное белое полотенце серым пятном закрывало соблазнительные части тела. И только красный уголек выбивался из общей картины усталость, задорно светясь в темноте.

— Что смотришь, — голос как у генерала, проигравшего битву, а не войну, — все поймал ведьму на лжи. Доволен?

Она механическим движением выпрямила тело, закинула ногу на ногу. Сползшее полотенце открыло великолепный вид на соблазнительные бедра. Я-то рассчитывал, что и верхняя часть полотенца чуть опуститься, открыв куда более глубокий вырез, но нет, там все было надежно.

— Чего молчишь?

— А что говорить, я всегда знал, что вы лживые твари, — пришлось приложить немного усилий, чтобы голос прозвучал издевательски, — только и можете, врать людям.

— А ты думаешь с ними можно иначе? — она не стала дожидаться ответа, — нельзя. Им нужна могучая ведьма, которая все знает и все может, у которой получаться все легко и просто словно, само собой. Им нужен весь этот антураж, силы и таинственности. Узнай они, что я обычная женщина с кое-какими способностями, потеряют в меня веру и натворят глупостей. А знаешь, как тяжело носить такую маску? — Увидев мое насупленное выражения лица, вспылила, — а ну да, ты же у нас не веришь в существование добрых ведьм только злые, только коварные, — она качнулась вперед и если бы не вовремя подставленная рука, то полотенце оказалось бы на коленях, — А я этой несчастной пообещала брата найти. Думала, раз два и все готово. Чего там пацана разыскать, тем более материала было завались. А тут вон какая история образовалась.

В эту складную сказку могли поверить разве что дошкольник, для меня же требовались более весомые аргументы.

— Ведьмы не созданы для добрых дел, — глухо проворчал я.

— Да что ты говоришь, — от былой усталости не осталось и следа, она с жаром кинулась спорить, — сколько раз ведьмы спасали и помогали. Не счесть. В те же колхозные времена, корову подлечить, порчу снять, мужика из запоя вывести, дочь от блуда избавить, сыну зубы подлечить. И все куда бежали? К нам ведьмам. А как на улице встречают, так глаза отводят.

Она жадно затянулась, докуривая сигарету и, не раздумывая затушила об лавку, и оставила окурок кривым столбиком торчать из дерева.

— Нууу, разуметься так все и было. Вот только последствия какие, а? Вся деревня в страхе живет, поперек ведьминого слова сказать ничего не может. Иначе все беды разом. И что ты мне не говори, а власть вас развращает, получив ее, вы тут же начинаете злоупотреблять ею. Видел я как деревни вымирали из-за таких, как ты, — точнее не видел, а слышал, но в споре лучше этого не упоминать, — И не надо мне тут глаза злющие делать, видел, знаю, как ваше добро десятикратным злом оборачивается.

Ведьма скрестила руки на груди и зло засопела, через минуту все же нашлась со словами, продолжила.

— А ты что лучше?

— Нет.

— Хорошо быть подонком и сволочью. Ходить и кричать на все мир, что люди все такие же уроды, как и ты, а потом бах, — она ударила кулаком по ладони, — сделал маленькое хорошее дело. И все сразу, он только притворяется злым, а на деле душка, и добряк. А когда ты всю жизнь творишь добро, стараешься жить правильно, никто твои хороших дел не замечает все принимаю это как данность. И стоит только раз отказать, всё сволочь и мразь. И уже молчу, если ты поступишь эгоистично, подумаешь о себе, тогда на век клеймо морального урода.

— Я же говорю, что все уроды, — она была права, но признавать этого я никак не мог.

— Ну и дурак ты, — горестно выпалила Алиса.

Замолчали, мне все труднее было бороться с желанием посмотреть на ведьму, я разозлился, и ушел в баню. Через минуту потух свет, я спрыгнул с полка, сжал кулаки, готовясь встретить неприятности.

— Не истерии, это я выключила. В полотенце париться не собираюсь.

Дверь быстро открылась, я заметил девичью фигуру, скользнувшую внутрь. Посторонился, пропуская ее к полку, почувствовал, как полотенце упала на лавку. Свет, что едва пробивался из щелей в двери, едва хватало, чтобы увидеть, как серый силуэт уселся на полок. Нащупав на лавки ковш, по памяти кинул чутка воды на камни. Словно слепой по стенке дошел до полка и как можно дальше сел от ведьмы.

Что я творю, мне бы собраться да уйти, оставив это злую особу наедине со своим эго. Я же залез на полог и терзаюсь смутными желаниями. Я пытался разозлиться, но не получалось, мне казалось, что с усилением пара увеличивается и влечение к ведьме. А в голове вовсю бродили не совсем хорошие мысли. Уверен, стоит приблизиться к девушке, поцеловать и дать волю рукам она охотно откликнется. И секс будет, как надо, а по завершению останется только легкая неловкость. Я дальше буду ненавидеть ведьм, и еще найду десятки причин, чтобы оправдать свой поступок. Так что мешает? Верность Юли? Или озлобленность на ведьмино племя? Или все же моральные принципы? Скорей все разом по не многу.

Из бани ушел через пять минут, пока ведьма грелась на полке. Охранное заклятье снимать не стал, само развалиться. Идти по темноте не уютно, всю недолгую дорогу ждал удара в спину. Бред конечно, но от дурных мыслей никуда не денешься. После жаркой бани, прогулка в осенний ночи освежает, дойдя до дома, с минуту не мог понять, как попасть внутрь. Ведьмино заклятие. Значит вот она как защищается. Обошел дом по кругу, входа словно и не было. Хороший морок, качественный. Возвращаться к ведьме за помощью, гордыня не позволила. Крикну пару раз Егора, а в ответ тишина. Осенний холод уже не радовал, а пролезал под одежду выедая скопившееся тепло. Разозлился, растянул пространства, быстро начертил символы разрушения, штука простая, но эффективная как удар кувалдой, раз и не каких проблем. Выбросил заклятье, меня обдало откатом, морок рухнул.

А выглядело все внушительно и серьезно, я-то хотел только ведьму вызвать, а вон оно как получилось. Хм или ведьма слабовата, или круг не на столько прост как кажется. Я же более склонялся к первому варианту.

«Сейчас в чем мать родила прибежит, спасать нас бедненьких», — мелькнула, гаденько мысль. Внутри дома властвовала духота и тяжелый запах восточных благовоний, хоть назад на улицу убегай. Молодая парочка, сидела по разным сторонам. Поругали что ли. Егор одарил меня хмурым взглядом. Похоже я не вовремя.

Ведьма появилась на пороге, словно разъяренная фурия, волосы взлохмачены, в одном халате, на ногах кроме грязи ничего. Зло зыркнула на меня.

— Дебил, — развернулась и хлопнув дверью вышла вон.

Ответить я ничего не успел.

Хмыкнул, забрал свое одеяло, вышел на крыльцо, после бани ругаться хотелось меньше всего. Подтащил шатающийся стул, уселся, закинув ноги на проем наружного окна, сверху накинул одеяло. Зажег сигарету дым неприятно продрался по горлу, и гаденько бухнул в легкие, но сидеть без дела скучно, пришлось курить. Прохладно тут, но терпимо.

За окном мелькнула тень мужика. «Вот же гад все караулит». Через полчаса вернулась чаровница, в полном порядке, как в одежде, так и в настроении. Уселась рядом на стул, прежде постелив тряпочку, и укрылась летним одеялом зеленого цвета. Похоже и она не желанный гостить в доме, молодняку нужно отношения выяснить без посторонних.

— Ну ты и урод Клыков, — зло процедила она, — теперь защиту не восстановить. И как спать прикажешь?

— Прикажу спать ровно и без храпа. А защиту я сам поставлю, — глупо как-то получилось, поломал все из-за гордыни. На ее месте я бы не ограничился парой слов, а как минимум выдал бы тираду на пять минут. Припомнил бы всех ее родственников и что она с ними могла бы сделать. А Алиска вон сидит вся спокойная и невозмутимая. А я собственного говоря, чего такой нервный? Да потому что ничего толком не знаю, и ни на что по большому счету не влияю. Пользуют меня за амулетик, вот и злюсь.

Я потер лоб в черепе запульсировала тупая боль, а внутри подкатывала тошнота. Наверное, в бане угорел, покосился на ведьму, та выглядела ненамного лучше.

— Трудно было подождать? — заслуженный упрек вызвал раздражение.

— Мог, — грубо буркнул я, и тут же перескочил на другую тему, — Как уходить от сюда будем?

— Как обычно, — она помолчала, — наведу морок, отправлю иллюзии в обратный путь. Сторож наш просто человек, должен купиться. Ну а если не получиться по-тихому, устрою много шума из ничего. Народу тут мало, прорвемся.

— А получиться, — проявил я уместный скепсис.

— Да. Уже проверила.

— Понятно, — в детали меня никто посвящать не собирается.

Тут явно не более одной семьи застряло, так что мы сможем вырваться без лишних проблем.

Она ушла примерно через час, когда молодые залегли спать. Я же остался со своими мыслями наедине. Немного по изучал амулет, но все больше скатывался к мыслям про ведьму, и мое к ней отношение. Ни до чего толком не додумавшись вернулся в дом. Поставил защиту, рука снова стала неметь, а мизинец так и вовсе судорогой свело. Ох, как бы все не зашло слишком далеко, Нюры уже поблизости нет, чтобы восстановить руку.

Вернувшись на крыльцо, сжал и разжал пальцы несколько раз, нет не проходит не фига. А еще каждый час возобновлять заклятия.

«Как-то дорого мне обходиться амулет», — проворчал на задворках сознания внутренний голос.

Завалился на стул, придвинул второй, положил ноги, притянул брошенное ведьмой одеяло. Выспаться мне все равно не удастся, так и нечего устраиваться на кровати.

Сон одолел меня ближе к пяти утра, только прикрыл глаза, как чувство тревоги вырвало из обрывков сна. Ведьма бледным призраком стояла возле двери и, если мне не кажется спросони ее пробивала дрожь. Рассвет слегка занялся на горизонте, но света уже хватало, чтобы показать в мрачных красках картину сельского захолустья.

— Давай сигарету, — шёпотом потребовала она.

— Закончились, — привычно огрызнулся я, внутри все замерло от напряжения.

Осторожно привстал с кресла, все тело онемело, я аккуратно повернул голову, ожидая хруста позвонков, но обошлось, просто мышцы затекли. Протянул сигареты ведьме, больно нервно она выглядит.

— Через полчаса выходим, — вяло сообщила она.

— Угу.

— Что-то надвигается, — голос ее дрогнул, она развернулась, быстро взяла сигарету, и умело подкурила.

Растирая шею, вышел на улицу, завернул за угол, заметил, прибитый к стенке умывальник. Ополоснулся ледяной водой. Фу вроде полегчало. Чуть правее висело зеркальце, протер рукавом. Отражение меня не порадовало, угрюмое лицо, и какой-то злой взгляд, выгляжу как алкоголик, только-только вышедшей из месячного запоя. На заднем фоне возле кустов аронии, мелькнул чей-то силуэт, хотя почему чей-то, вполне себе знаю чей. Разворачиваясь, крикнул.

— Эй дядя.

Из-за зарослей боком вышел мужик, с отрешённым выражением лица, и топором в опущенной руке, куда более мелкого размера чем прежний, но от этого легче.

— Дядя, у вас не найдётся аспирина? Голова болит просто жуть, — почесывая пальцами лоб, спросил я.

— Имеется, — мужик облизал губы, и чуть нагнулся вперед, словно готовясь к прыжку, я шагнул в сторону, ставя между нами чахлый ствол сливы.

— Уважаемый вы чего все время с топором ходите? — это был скорей риторический вопрос, тут и так понятно.

— Дык это, надо он мне, — перехватил он орудие поудобнее, и уверенно двинул в мою сторону, не скрывая злых намерений.

Все его действия говорили лишь об одном, он попытается меня зарубить. Можно как вшивый интеллигент ждать первого удара, но я не из таких. Сделал большой шаг, поднырнул под замах и как учили в академии, пробил двойку корпус голова, мужик качнулся, но падать отказался. От моих ударов он лишь засопел, а глаза налились яростью. Тут и дураку понятно, бить его по голове, что по бревну, только руки поломаешь. Не давая опомниться противнику, мазнул левой рукой по пространству перед собой, в одно касание начертил символ онемения. И ударил кулаком через него, в дубовую челюсть бородача. Тот беззвучно упал на колени, я же пробил с ноги в челюсть. Мужик от резкой встречи с ботинком завалился на бок головой в кусты, так и не выпустив свое оружие. Вот и славно. Похоже я сильно переоценил местных хранителей, но лучше так, чем однажды обзавестись инородным предметом в организме.

Надо бы его связать, пока не дееспособен. Ухватился за грязный сапог потянул, услышал, как хлопнула дверь. Через секунду в моем поле зрения оказался Егор, с веревкой в руках и суровым выражением лица, аля закон и порядок, правда бледный, хоть сейчас в гроб клади. Мужик воспользовался моей заминкой, лягнул свободной ногой, я скорей от неожиданности, чем от удара, завалился в грязь.

— Сука, — выдохнул я.

Егор оказался рядом и чуть замешкался, не зная, как вязать агрессора, я же поднялся на ноги и как заправский гопник, врезал с ноги в бороду. Местный тут же затих.

— Зачем так? — осуждающе пробухтел Егор.

Я промолчал, вытер руки об и так грязные штаны, отдышался, давя порыв тошноты. Перевернул бессознательное тело, на живот, и завел руки за спину. Егор, не говоря более ни слова принялся неумело вязать конечности. Когда нарисовалась ведьма, я уже стоял с топором в руках над поверженным врагом.

— Ты что творишь, — зло зашептала она.

— Упрощаю нам задачу. Найди еще веревки надо этого хмыря получше связать.

— Могли же и тихо уйти.

— Не могли, он нас убивать шел, — сказал отрешенно, будто не меня жизни лишить собирались, — Надо бабу его искать. Думаю, больше тут некого нет, иначе бы давно напали бы. Вон смотри везде хаты необжитые, только эта.

— А чего он озлобился? Все же по плану делали, — ведьма выглядела растерянной, и не думаю, что она сейчас притворяется.

— Колдовали, вот он и активировался, — выдал я напрашивающийся ответ.

— А чего именно сейчас? — Алиса поджала губы сосредоточенно, смотря на виновника беспорядка.

— Да баба его, нас дурман травой травонула, — высказал я предположение, фактов у меня не было одни лишь догадки.

— Я ничего не учуяла, — она осеклась и чуть ли не бегом отправилась в дом, Егор последовал за ней.

Я же поразмыслил и остался при поверженном враге, мало ли что. Не прошло и минуты как ведьма показалась на улице с пучком травы в руках.

— Мор траву, в дрова спрятали, — просипела она, забрасывая гербарий в кусты.

Очень хотелось подначить, но сдержался, нет настроя для ссоры.

— А чего это он нас, когда мы в баню ходили не порубал? — зло спросила ведьма.

— Я думаю, что на доме защиту твою он обойти не смог. А мы с Егором вдвоем в бане были, побоялся, что не справится. А так траванули нас, мы что вареные раки были бы, руби не хочу. Вот вы чуть на ногах держитесь, — хоть моя догадка и была притянута за уши, но вполне имела шанс на жизнь.

— Н-да, — зло буркнула она, уходя в дом.

Для верности врезал еще раз по голове мужика, ничего страшного с ним не случиться в конце обновления цикла будет как новенький. Сорвал бельевую веревку, вместе с деревянными прищепками, обмотал вокруг шеи бородача, другой конец примотал к сливе, постоянно посматривая в сторону дом, не выйдет ли его зазноба с недобрыми намерениями виде топора в руках. С кляпом намучился больше всего, знал бы скотч, взял, раз и все, а так пришлось подобрать валяющуюся в грязи полотенце, и заматывать рот. В итоге отвозился с телом минут пятнадцать. Теперь надо с бабой разобраться, не к чему оставлять противника, пусть и заведомо слабого за спиной. Но не вышло, когда я подошел к крыльцу, то там уже стояла делегация для похода. Егор с Леной выглядели ужасно, глаза красные, лица осунувшиеся, и постоянная зевота. Видок такой что пьяный нарколог поставил бы диагноз не задумываясь, алкоголизм в последний стадии. Ведьма заметно нервничала.

— Все выходим. Вы вперед я следом, — зло отдал я команду.

От поисков женщины пришлось отказаться, если она не дура, то мы ее по всей деревни искать будем хрен найдем.

— Уходим. До точки час ходу. Назад вернемся другим путем, — скомандовал Егор, — так пошевеливаемся, не к чему нам большие неприятности.

Двигались по лесу тяжело, с частыми хоть и не продолжительными перерывами. И даже знание что нас могут настичь хранители, не помогало. Потравили нас знатно. Первой двигалась Лена, как она находила путь одной ее известно, следом Егор, потом уже Алиса ну и замыкал нашу группу понятно дело я. Минут через сорок, мы прибыли в пункт назначения. Лена замерла, указывая пальцем, на корявый дуб, словно изрубленный огромным топором.

— Тут, — едва справившись с отдышкой, сказал она.

Я вытер лицо от влаги, сожалея о промокших ногах, все расступились, пропуская меня. Ничего не вижу, придется заклятие «острый глаз» накладывать. Для ритуалов нет времени. Я прислонил подушки больших пальцев к началу переносицы, пытаясь справиться с дыханием, медленно чуть надавливая провел ими до краев глаз, растягивая пространство на веках. Не открывая их, ногтем левой руки написал знаки укрепления. Помедлил, распахнул пальцами веки, в глаза обожгла болью, и они сразу заслезились. Через пару секунд смог рассмотреть силовые линии барьера, выглядели они словно кто-то хаотично растянул шерстяные нитки по ветвям деревьев. Что же приступим. Так если по углам наложить знаки укрепления, потом, знаки разъединения, и обвала. Не получится. Нужно несколько символом отвода потоков, а их необходимо отдельно крепить. Дьявол меня задери да тут работы не на один час, а глаза режет так словно тупым ножом водят туда-сюда. Я зарычал от бессильной злобы. Плюнуть на все, да валить отсюда, пусть сами расхлебывают эту хрень. И вообще, как они в первый раз сюда продрались? Или после их прихода охранку укрепили?

Я заскрипел зубами. Еще бабка вбивала в меня принципы не бросать начатое на полпути. Бросил значит, проиграл своей лени, трусости, малодушию. И кто ты тогда после этого? Так что надо работать. Не получается по нормальному будем пробовать грубо, но эффективно. Не все замки можно открыть, иногда нужно ломать. Не всегда это получаться, но в данном случаи ощущения, что у клаустрофоба в гробу, которого медленно засыпают землей. Знаем, проходили. Стиснул зубы, растянул пространство, упер руку в нити надавил. В голову шибануло словно током, отвращение к себе. Я лихорадочно нашел светлый образ, якорь, виде чувства долга. Старый трюк, еще ни разу не подводил. Барьер стал расплываться, образовывая брешь, и чем сильнее я давил те больше мерзкий гадких чувств заполняли мое сознание. Паника, злость, ненависть, презрение к себе. Когда я вывалился в новое пространство, меня стошнило, а из глотки вырвался истеричный смех.

Вытер рот, протянул руку, через пробитую брешь, уже без всяких последствий. Кто-то ухватил ее, и я потащил, как козленка на привези.

За преградой всех кроме Егора стошнило, Лена стоя на коленях изрыгала желчь, ведьма же, небрежно стерев рвоту с губ, достал из кармана брошку. И со всей дури воткнула в ладонь, рубин в золотой оправе, налился лавовым светом, кровь неестественно потекла вправо по ладони. Алиса рванулась по указателю.

— Куда? — это крик Егор.

— Две минут, и я сваливаю, — глаза резало так что хоть вой, но закрывать нельзя, иначе повторно уже заклятье не налажу, а по-другому выход мне не найти.

Парочка растерянно ринулась вглубь, Лена впереди, Егор чуть отстал, словно неверия, что может найти мертвого друга.

Я осмотрелся сквозь слезы, лето, где-то конец июня, солнце ласково припекает, ветра нет, как и звуков, словно на фотографии нахожусь. И странное чувство давящего восторга, похоже с двумя минутами я погорячился. Где-то справа через потрагиваемый от жары воздуха, заметил движение. Пригляделся как мог, в конце большой поляны, курган, из него вываливаются человеческие фигуры. А вот и защитники пожаловали. Затем земля вздрогнула, родив на свет огромную фигуру. Вот и все, пора бежать, иначе тут и поляжем, и не как почетные воины, а как проклятые кости. Где-то в небе мерзко каркнул ворон, словно в подтверждении моих мыслей.

— Валим, — заорал я.

Ведьма пропала из вида, а вот двое горе спасателей обернулись. Я указал рукой в сторону приближающихся фигур, двигались они медленно, но вполне целеустремленно.

— Жди, — донесся до меня слабый голос Лены.

Она согнулась и что-то стала вырывать из земли, и это был явно не труп погибшего брата.

— Минута и сваливаю, — прокричал я.

Фигуры ускорились, правда, в основном все двигались не ко мне.

— Куда ведьма пропала, — зло забеспокоился я, — это явно не к добру.

Огромная фигура повернулась в мою сторону, отвел руку назад. «Граната», — мелькнула шальная мысль. Я как на учениях прыгнул в сторону, когда рука здоровяка распрямилась, закрывая голову. Послышался чудовищный хруст, но никак не взрыв, поднял голову, и с ужасом уставился на копье пробившее дуб насквозь. Здоровяк тем временем, обнажил меч и побежал в мою сторону. Вот и конец.

Я мельком глянул на двух приключенцов, те явно извлекли что-то из земли, и бежали в противоположную сторону от меня, преследуемые мутными человеческими фигурами.

— Мать вашу ведьму, — вырвалось у меня.

Похоже после прибытия каждый сам за себя. И вопрос выживания встал передо мной в полный рост. Или погибнуть, дожидаясь этих олухов, или же отступить. Я выполнил часть своей сделки, довел их до куда надо. А вот рисковать жизнью ради малознакомых людей я не нанимался. И пока огромный монстр с мечом меня не настиг, я шагнул за барьер.

Осенний лес атаковал меня непривычным холодом, словно на дворе февраль с лютыми морозами. Надо бежать, не только чтобы согреться, но, и спасая жизнь, если тварь вырвется наружу, то мне несдобровать. Настругает из меня мелкую труху. Крючась от холода и спотыкаясь, спешно пошел в сторону поселка. Время поджимало. Трех наивных дураков было жалко, но жить хотелось больше. Возле самой деревни услышал злобные крики, больше похожие на раздачу команд. Вломился в кусты, залег за небольшим деревом, разглядывая что там происходит. По уму конечно надо было бы обойти поселок и уйти полями к помеченной тропинке. Этот маневр отнимает слишком много времени, а все нутро орет что его нужно беречь. Попробую так прорваться. Возле заведённого трактора, стоял давешний хозяин, даже отсюда видно следы на шее от веревки. Он махал своим любимым топором, в сторону леса. Высокий пацан, с такой же бородой перетаптывался рядом, и пялясь в землю. Видать сынок. Странно чего это они вдвоем не напали там в доме? Сейчас явно не подходящий момент дабы придавать размышлениям. Так имеем двоих людей против одного колдуна. Нормально прорвусь. Главное успеть глаза отвести, времени на создание заклятие хватает. Растянул пространство и мучительно долго вырисовывал онемевшими пальцами знаки, закрепил на левой ладони так, чтобы выставить перед собой как щит. Заклятье продержаться пять минут, должен успеть. Пока возился с колдовством, местные тоже не зевали, пацан забрался в трактор, и поехал чуть левее где я лежал, мужик же ушел в сторону сада. Вот и славно. А мы тогда по-тихому, крадучись.

Вылез из кустов, отер особо большие куски грязи с рукава, гадство отличная куртка была. Отбросив меркантильные мысли, горбясь побежал к стоящей в невдалеке технике, прислонился к заднему колесу трактора. Огляделся, никого, можно двигать дальше, прямо по селу, потом, вдоль пашни, а там уже найду метку. Надо мной гаркнул ворон, словно призывая всех желающих со мной разобраться. Побежал прижимаясь к забору. Совсем неожиданно объявился петух, я уже примирился, чтобы впечатать его в забор добротным ударом ноги, но паршивец вовремя тормознул, и что есть мочи закукарекал. У меня даже уши заложило.

— Тварь, — коротко ругнулся я, продолжил бег.

Преодолев половину пашни, я склонился, опираясь руками о колени, силясь хоть немного отдышаться, и унять молотящееся в груди сердце. Надо чуть передохнуть иначе тут и завалюсь, стер холодный пот со лба. Когда дыхание стало не столь сиплым, я распрямился, глянул в небо, где парил паршивый ворон. Что эта тварь имела хоть какое-то отношение к пернатым я сильно сомневался. Тот демон из кургана навесил на меня маяк.

К выходу из свертка времени я подошел слева вдоль кустов. Осталась последняя задача проскочить мостик. Будь я на месте хранителей устроил бы тут засаду. Так значит осторожно двинуть дальше, пока он со своим топором добежит я по любому его остановлю. И в подтверждении моих мыслей из кустов вышел мужик, с ружьем.

«Шах и мат колдун», — мрачно подумал я.

— Руки, — он махнул оружием.

Странно чего это он раньше с топором бегал.

— Где остальные? — ага ему «язык» нужен вот и не пальнул сразу. А это шанс.

— Чего орешь я не глухой, — надо тянуть время.

Я медленно поднял руки отпуская заклятье морока одновременно заваливаясь в сторону. Грохнул выстрел, я почувствовал, легкую боль в боку. Все же зацепил гад. Рукой скользнул по пространству, в секунду создал знак страха. Швырнул вместе с выстрелом. Урод явно догадался что я, заколдовал его, и теперь палит в слепую, гневно топорща бороду. Хорошо высоко стрельнул, не догадываться что я на земле лежу.

Ружье затряслось в руке, а сам он слегка взвыл. Силен сука. Я опять даванул страхом. Двустволка упала в грязь, бородатый подвывая схватился за голову позабыв обо всем на свете.

Я выжил.

Вытер грязь с подбородка, как же мерзко, что внутри что снаружи, внешний вид полностью соответствовал внутреннему миро ощущению. Бок саднило, но вроде кровотечение не сильное, коженка приняла на себя большую часть урона. Подобрал ружье, кинул в канаву, похоже огнестрел притащил сынок, правда откуда он сам взялся это вопрос, на сто баксов.

Уже на мостике не выдержал, обернулся, где-то в далеко едва различимо витал ворон.

— Черный ворон я не твой, — прохрипел я, уходя в реальным мир.

Из чащобы выбрался относительно легко, почти не плутал. Хотел забрать «лексус», но без ключей это для меня невыполнимая задача. Разбил стекло с целью найти деньги, и тряпку дабы перевязать рану. С первым обломался, а вот чью-то рубаху я на бинты порвал. Перевязал на скорую руку, на какое-то время хватит, а там посмотрим. Больно, но терпеть можно. Насчет испорченного имущества не сожалел ни капли, а не фиг меня в мутные истории затягивать. Я между прочим жизнью рисковал дважды.

Двигаясь словно старик без обезболивающих, я посеменил по проселочной дороге, проклиная осень и лес. Как можно его любить? Бред и только.

До дома добрался скучно без приключений, вышел из леса к заправке, там у дальнобойщика купил новую одежду, на последние деньги. Вопросов он лишних не задал хоть и смотрел искоса. Оставил только пятерку, на автобус. Дальнобой же и перевез через границу, так же с ним доехал до ближайшего города. Где в общественном туалете проверил рану, выглядела она скверно, боль усилилась, как и слабости в теле. До дома дотяну.

После границы включилась мобильная сеть, телефон пискнул пару раз сообщая о том, что пропущены звонки и смс. Все от Юли. Первая смс, как обычно, последние же как мне показалась обиженной, но могу и надумать от переизбытка отрицательных чувств. Позвонил, подняла трубку сразу.

— Да.

— Был в не зоны покрытия, не мог от звониться, — тут же начал я оправдываться, а что виноват ведь.

— Уже поняла. Я сегодня дома буду ночевать, — ну вот обиделась, теперь наказывает. С другой стороны, и к лучшему, нечего ее мои раны видеть.

— Хорошо. Целую.

Она ответила тем же. Спрятал телефон в карман и поймал себя на мысли что во время злоключений практически ни разу не вспомнил о ней. Не говоря уже о том, чтобы сожалеть о пропущенных звонках. Увлекли злоключения или ведьма? Нет определенно первое.

В кассе автобусной станции взял билет до своего города, полтора часа поконтовался на остановки, привлек внимание полиции, но документы в порядке. Так что отстали. Сел в автобус, девять вечера народа мало, двое железнодорожников возвращаются домой, после перегона поезда, вот и все попутчики. Спят на заднем сидении, ну да устали.

В квартиру валился с туманящей голову болью, и жжение в боку. Включил воду в ванной, сбросил одежду в коридоре, в чем мать родила, пошел искать лекарства, те что от бабки достались. Не ласково отшвырнул кота ногой. Вырыл банки на стол. Ага вот из-под кофе емкость, с обезболивающим порошком, мало осталось, но мне хватит, его по уму в кипятке бы развести, но я засыпал в рот так и запил холодной водой. Затем скривился, от ужасного вкуса. Ну на фиг, остальное приму как положено. Затем для надежности выпил и традиционные обезболивающие. Пока кипятился чайник, разложил остальные зелья, от инфекции, антибактериальные, и прочие витаминки для организма. Люди столетиями с помощью народных средств от простуды да ранений лечились.

В очередной раз шмыгнув носом заварил себе двойной «терафлю» хуже не будет. Все теперь в ванную. Я опустил ногу в почти кипяченую воду, когда понял, рана на боку кровоточит, несколько секунд борьбы, лечь так наплевав на все, или же позаботится о ране. В итоге сходил за тетрадкой, где хранились чертежи особо сложных заклятий, которое ускорит регенерацию, попутно освободив тело от свинца. Его мне Нюра разработала, как экстренное средство. В отличие от большинства заклятие это я держал изначально готовым, ибо сам такое не сотворю. Я может и отрекаюсь от колдовства, но это не значит, что я дурак, не оставивший себе средство для спасения.

Вырвал лист из тетради наполнил энергией, прижал к ране. Бок свела судорога, и кожу обожгло, я заметил, как рана налилась красным цветом. Что же через пару часов я должен избавиться от лишних дырок в теле. Ногу обожгло огнем, вода до жути горячая, скрипя зубами, матерясь про себя погрузил тело полностью. Откинул голову, на холодный край чугунной ванны. Твою мать «тервфлбю забыл» но вставать не стал. Закрыл глаза, погружаясь в тягучий сон.

Очнулся от бьющего озноба, вода остыла, и стала мягко красной. С трудом разлепил глаза, заметил кота, мирно спящего на стиралке.

— Спишь гад? — зло сказал я, сам не зная зачем, — а я тут загибаюсь.

Со всем этим колдовством и беготней сил не осталось, большим пальцем ноги выдернул пробку, канализация рыкнула и принялась засасывать кровавую воду. Кривясь стянул листок с прилипшей дробью, скомкал в шар и кинул в раковину, посмотрел на бок, пять небольших отверстий, словно кто-то иголкой потыкал. Не кровоточат, но жутко чешутся, это уже не плохо, значит жить буду. Хорошо не пуля иначе помер бы в жутких мучениях в том же лесу. От пулевых ран разве что знахари спасти смогут. С тоской подумал, что снова уже который раз полезу в тетрадь за знаниями. Нужно помочь организму восстанавливаться. Как хорошо, что я тогда вместе со своими амулетами не сжег и ее. А ведь была мысль.

Нужна бумага, пришлось вылезать. Пока искал, вода окончательно ушла. Принялся наполнять заново, постоянно борясь со слабостью, полулежа расположился в ванной, поставил табурет перед собой. Пора лечиться. Растянул пространство на листок, принялся переносить рисунок из тетради на бумагу. Клятвенно обещал себя, что это уже точно последнее серьезное колдовство.

Для начала заклятье концентрации и обезболивания, затем немного стимулирования крови чтобы лекарство лучше разносилось, и дальше стандартно по мелочам. Прикрепил листок на грудь, сразу полегчало. Теперь можно и расслабиться. Блин опять «терафлю» забыл. Как же хорошо лежать в теплой воде без боли, просто наслаждаясь теплом, в одиночестве, отгородившись от всего и вся.

Стоило телу расслабиться как в голове забились мысли о поездке в ведьмин круг. Пока добирался до дома все мысли были заняты раной и дорогой. А сейчас самое время. Закинув голову, и уперев взгляд в потолок, я прокрутил все наше путешествие, и что получается? А получаться следующие: меня чуть было не убили два раза, плюс ко всему попользовались втёмную, проворачивая свои явно не слишком хорошие делишки. А что собственно ожидал от ведьмы и ее мутного задания. И за все злоключения я получил вот этот амулет. Пока отдыхали в доме у дровосека, немного глянул что там да как. Оказываться что свежий взгляд на вещь иногда рождает простые, но гениальные мысли. Данный амулет искажает вектор ауры, делая меня однояйцевый близнецом, самого себя. Вроде один и тут же человек, а со стороны всякой там нечисти нет. Они же нацелены на меня, а никак не на моих родственников. Простая идея, а за все эти годы никто так и не додумался. Привыкли все усложнять. Бритва Окамы блин, в действии.

Жутко захотелось заняться исследование, но передумал, слишком устал, убедился, что не разрушиться в ближайшие часы и все. Прислушался с совести, молчит, и правильно делает, к черту эту троицу, сами виноваты во всем.

В дверь заскреблись, пришлось вылезать из теплой воды, и впускать кота, тот неспешной походкой уставшего вельможи, продефилировал в ванную, осмотрелся, не найдя своего коврика, лихи запрыгнул на стиралку, и завалился на бок, рассматривая меня с прищуром.

— Как дела? — ни с того не с его спросил я, — молчишь? Вот и молчи не мешай думать.

Мысли снова вильнул к троице нанимателей. Совесть та еще тварь не даст спокойно полежать в ванной по наслаждаться покоем. Вот интересно выбрались они или нет? А если да, то придут мстить за то, что ушел? С чего бы. Сами разбежались как тараканы при включённом свете. Тут скорей мне надо изображать обиженную невинность. Ладно, как только оклемаюсь, попробую найти ведьму и расставить все точки в нужных местах. Внезапно захотелось пива, на столько что вкус во рту проступил, в холодильнике вроде есть одна, но нет не буду, так не лечатся.

Идиллию плескание в горячей воде нарушила бесчувственная левая рука. Пошевелил пальцами, воду погонял туда-сюда, и все это словно куском деревяшки, чудовищно неприятные ощущения, когда часть себя только видишь и не ощущаешь в полной мере. Да к бабушке нужно скататься, пусть посмотрит конечность.

В сон провалился незаметно для себя, осознал, что сплю, когда противный звон телефона раздался откуда-то из коридора. Проигнорировал бы, только очень уже он противный, пришлось вставать, почти не открывая глаза, звук откуда-то снизу, ага вон он на полу валяется. Поднял, дисплей отображал имя Юля. Ну да одиннадцати часов самое время. Разговора не получилось, она скупо пожелала спокойной ночи, я ответил тем же. Все-таки обиделась. Надо будет как-нибудь вину свою загладить. В ресторан пригласить, или же лучше подарить что-нибудь стоящие. Шеф денег же перечислил. Но это не сейчас, это завтра, а сейчас спать.