Колония строгого режима

Глава 9

Месяц еще не прошел, когда пришла весть от дозорного, что приближается большое количество груженых телег.

До этого события колонисты под предводительством Сергея и Виктора успели совершить необычайно много полезных дел.

Ну, во-первых, завершили строительство двухэтажного здания, где теперь под присмотром только трех нянек резвилось большинство малолетних детишек. А на втором в двух классах, оснащенных партами и досками, в три смены преподавали Валентина Петровна и Василий Иваныч. Третья смена была для освоения взрослыми письменности.

Виктор обучал детей азам математики и физики. Сергей — химии и геологии. А профессор, назначенный официально директором школы, обучал основам логики, а взрослым рассказывал еще о сути материалистической философии.

Тем временем на плато началось третье строительство. Трехэтажное здание, первый этаж которого спланировали под больницу. Понятное дело, главврачом будет Семен. Он же должен был заведовать лабораторией, как планировали друзья. Поэтому, Семен и братья лекари аккуратно посещали все уроки Сергея по химии.

Виктор уже оснастил пороховой цех необходимым оборудованием и теперь с головой ушел, вместе с Федором на разработку нового токарного станка для будущих небольших гаубиц-пушек.

В кузнице уже отливали экспериментальные детали, которых следовало еще подправлять.

Но, чему уже с полмесяца как не мог нарадоваться Сергей, так это тому, что все окружающие, включая и его, выглядели почти по-человечески, переодевшись в обязательном порядке по вкусу Валентины. Возможно, это и не было криком моды французских салонов, но, по крайней мере, колонисты смотрелись цивилизованными людьми. Если бы еще заменить им мокасины на более приличествующее…

Валентина сообразила предложить два типа одежд: праздничных и трудовых. Материалов с лихвой хватало еще на столько же одежд. Особенно, женской. Чем не преминула сразу воспользоваться женская половина колонии, набив шкафы всевозможными фасонами платьев.

Сергей и Виктор спешно переоделись в новые свои костюмы и в компании десятков провожатых спустились встречать купцов.

А те сразу пустили груженые телеги, зацепленные друг за другом в состав, ведомые купеческим транспортом, круговым путем доехали прямо до водопада.

Сначала они не узнавали их в новых одеяниях и непонимающе оглядывали. Потом узнали, с улыбкой поздравляли с обновкой.

Подкатили ровно двенадцать телег с Сергеевым заказом, не считая кибитку купцов, из которого купцы с собой забрали два ящика. Ну и само собой, их сопровождающие те же самые наемники на своих громоздких скакунах.

Только на этот раз среди них не было искусника Карома.

Как догадывались друзья, вряд ли еще раз ему взбредет в голову сюда прийти.

Встретили гостей, как старых проверенных в деле знакомых. И как сошли наверху с подъемника, веселый Сергей потащил их в баню, предложив ящики пока оставить прямо тут. Купцы, хитро хихикая, предложили взять с собой в баню хотя бы один ящик. Виктор почувствовал скрытый смысл в этом, и через переводчика спросил:

— Узнай у них, а в бане чаши нам не понадобятся?

Переводчик залился смехом и уже сам подтвердил его догадку:

— Обязательно понадобятся.

В предбаннике купцы распаковали один из ящиков. Достали на божий свет двенадцать изящных кувшинчиков.

Тем временем Виктор выложил на лавку пять стаканов. Стеклянных!

В них засверкало рубиново красное вино.

Сто лет друзья уже не пили вино.

Сергей жестом задержал протянувшиеся руки, предложил сначала нормально познакомиться.

— Я Сергей, он Виктор. Мы тоже, как ваш Каром, искусники. С нами в прошлый раз был Василий Иваныч. Но он сильно занят, чтобы всегда вас встречать, как мы. Он ученный. Учит детей с утра до вечера. А вы?

Переводчика, оказывается, звали Волонод. А торговцы оказались смотрителями гильдии купцов Гордана: почтенные Фелодон и Паланит.

— Вот теперь выпьем за знакомство, — поднял стакан Сергей. — Передай это, Волонод.

Переводчик перевел и те, одобрительно кивая, подняли свои стаканы из дорогущего прозрачного камня.

Вино на вкус оказался божественно терпким и густым. Тут же Виктор задумал после бани заказать им еще телегу такого вина.

Немного посидели, потягивая подарочное вино пока пар не войдет в силу. А пока купцы через переводчика рассказали, как их мудрый Каром всю обратную дорогу сидел потерянным и ни с кем не разговаривал. Что он там собрался доложить вершителю о результатах похода, так никто не узнал. Друзья долго смеялись над несчастным мудрецом Гордана. Вместе с ними над ним смеялись остальные. Видать, почтение к нему внешнее не совпадало с почтением внутренним.

На этот раз парились они до неприличия долго, часто выскакивая в предбанник провозгласить очередной тост. Но всему есть физический предел.

Они вышли навстречу недовольной очереди из наемников, направились к навесу, под которым ломились яствами лавки.

Парни все еще таскали груженые ящики с минералами по складам.

Гости же сразу заметили, что палаток стало на порядок меньше. Тревожно спросили через Волонода: не ушли ли от них колонисты?

Друзья рассмеялись, сразу решили до еды показать им и свои квартиры. Они потащили их к зданию, голодно оглядывающихся на вкусности.

Ничего не понимая, как такое тут может быть построено, они поднялись на третий этаж. Сначала зашли к Виктору. Мила была дома. Гости непонятно от чего больше балдели от невиданной обстановки или от того, что ее представили гостям, как равную. Скорее и от того и от другого в равной степени.

Сергей пояснил Волоноду:

— Передай купцам, что в нашей колонии полное равенство мужчин и женщин.

— Но разве она не рурка? — удивился Волонод.

— Теперь нет, — обескуражил переводчика Сергей. — Теперь все, кто в колонии живут, русские. И язык у них теперь другой.

Гости с интересом обследовали все в доме, садились, вставали с мягких кресел диванов. Вышли на балкон, долго цокали открывшейся панораме. А самое смешное вышло в душевой. Никак не понимали, как можно пользоваться унитазом при нужде.

— Ну не буду же я вам демонстрировать, — воскликнул Виктор под хохот гостей.

Как же блестели их глаза от обилия на полках и шкафах кухни чудесных дорогих ваз и чаш.

Сергей решил, что с них достаточно. Уже не повел к себе. Только сообщил, что у всех тут жилье одинаковое как две капли воды и повел их, наконец, в едальню под навесом. Как сели за лавки Виктор задал вопрос гостям:

— Не забыли ли привезти карту?

Паланит полез за пазуху, достал вчетверо сложенную толстую бумагу и протянул Виктору. Он нетерпеливо раскрыл ее прямо на блюдах.

Это была, конечно, от руки нарисованная карта с рисунками химер по краю. Но он нашел контуры скального хребта, на которых они сейчас находились.

В нужной части изображены были леса и озера. Даже определил местоположение старого поселения руров с символом, изображенным полукольцом. Но на этой карте были изображены еще страны, пока неведомые друзьям. Судя по детализации мелочей, у гор как раз и находилось изображение Гордана в виде достаточной территории, закрашенной красным цветом.

Надписи были сделаны на закорючках их языка. Поэтому, потребуется рядом Волонод, чтобы их перевести.

— Не поможешь ли ты перевести эти слова после окончания пира? — спросил он у него.

— Конечно, помогу, — тут же согласился Волонод.

Виктор поспешно вызвал Федора. Попросил, пока они будут здесь, скопировать эту карту, но без текстов.

Потом настала очередь очищенного самогона с закуской всех даров этой благословенной земли.

Они уже завершали свой пир, как навалилась первая смена парившихся наемников. Порозовевшие и веселые, они накинулись на еду с другого конца лавки. Тут же женщины испарились. Возникли суровые воины в роли официантов.

Раскурив по трубке, старшие встали из-за стола, предоставив молодежи куражиться дальше, отправились к перилам Балкона.

— Купцы интересуются, как же называется ваша земля теперь? — спросил Волонод.

— Скажи им, — ответил Сергей, — здесь будут земли большой страны под названием «новая Русь».

После его перевода купцы удивленно глянули на Сергея и попросили спросить: не опасаются ли они десятков тысяч кочевников, что соседствуют на западе?

— Ни запада, ни востока, ни севера, ни юга. Никто не сможет живым уйти от нас, если вздумают напасть.

Этот перевод подействовал на гостей шоком. В их глазах откровенно читалось беспокойство за его рассудок. Они же видят только пятидесятиметровую преграду, которую, хоть и трудно преодолеть с первого наскока, если наверху сотня защитников, то со второго уж точно одолеют несчастной горсткой из тысячи воинов. Чего это он так хорохорится, однако? Но вслух этого не сказали. Неудобно, все же в гостях они. А друзья, все это понимая, только усмехались в ус. Если придет такое время, сами убедятся в их мощи. Молва быстро разнесется по этому миру о могуществе новой страны.

Чтобы замять тему, купцы поинтересовались, нет ли нужды еще в чем-то у них, кроме уже заказанного удобрения?

— Есть, — вмешался Виктор. — Посылайте нам еще и такого вина, как привезли.

Купцы понимающе покивали.

— Спрашивают, сколько?

— Серега, десять телег нам хватит на двоих? — пошутил Виктор. А Сергей с совершенно серьезным лицом подтвердил:

— Думаю, хватит. Пусть посылают десять телег.

Волонод перевел изумленным торговцам.

— Они согласны. Тоже за тридцать листов прозрачного камня.

— Скажи и мы согласны. Через месяц будем ждать еще десять телег удобрения и десять телег с вином. Дадим шестьдесят листов.

Вторая смена парившихся тоже загрузилась на скамейки под навесом.

Из двери ангара высунулась голова Федора. Он махнул Виктору рукой, мол, готово.

Виктор потащил Волонода в ангар, а остальные, по причине отсутствия связи, стояли и пускали в небо круги дыма.

Волонод с Виктором вернулись как раз тогда, когда все наемники тоже поднялись со скамеек.

Гости собрались отправляться в обратный путь.

По требованию Сергея упаковали для гостей двадцать оконных стекол и пять ваз.

— Это мой оставшийся долг, — передал им упаковки Сергей. — В течение месяца буду ждать обещанные двадцать телег.

Снова они тепло распрощались, и снова кавалькада тронулась в путь.

Колокол уже давно пробил пять раз, а Сергей стоял и мучился: прямо сегодня начать производство пороха или с утра?

Посоветовался с Виктором и узнал, что сегодня никак не получится, потому что уже готовятся к очередной свадьбе. Сегодня женится их любимец Григорий.

— О! — обрадовался Сергей. — В таком случае второй ящик вина выставляй на лавку. Гулять, так гулять на свадьбе лучшего кузнеца.

Женщины уже вереницей несли подносы. А толпа ожидала торжественного момента венчания, когда со стороны здания приблизился незнакомый друзьям мужчина.

Он был одет в черный костюм с приталенным пиджаком, на воротнике рубахи красовалась синяя бабочка, но ноги украшали те же мокасины, что были на всех, кроме Виктора.

Незнакомец с причесанными назад подстриженными коротко волосами и с мушкетерской бородкой чинно прошел мимо них к молодоженам.

— Неужели!.. — только смог выдавить из себя Сергей.

— Да-а… — потянул Виктор, обомлев. — Точно, это он.

Василий Иваныч, помолодевший лет эдак на двадцать, неспешно прошествовал к жениху и невесте и повторенные много раз фразы-повторы опять торжественно прозвучали на плато. Появлялась еще одна семейная ячейка, надеющаяся на свое успешное будущее.

Все расселись за лавки. И впервые запивали угощения заморским вином.

А с утра Сергей уже привычно тренировал свою сотню.

Они уже легко вгоняли болт с пятисот шагов в бревнышко. И Сергей устроил им движущуюся мишень. Теперь он все быстрее заставлял ее тянуть по полю.

После стрельбищ в обязательную программу тренировок входила верховая езда.

Лошади приучились к седлам и стременам. А уздечкой служила специальная привязь с концов рогов, чтобы можно было и одной рукой ими управлять.

Теперь тренировки начинались с семи ударов колокола и завершались на десяти.

Мечами и шипастыми щитами пока тренировались на чучелах. Набирались опыта нанесений ударов. Но скоро должны были устраивать спарринги, начав деревянными.

Как Сергей услышал десятый звон, он вновь за пару секунд построил их строго по группам и по ровненьким рядам, дал стандартные команды по такому построению и отпустил на мирные работы.

Сам же поспешил в пороховой цех. Пора было начать основные работы по получению пороха.

Состав работников, которые уже постоянно должны были заниматься этим делом, повторяли текст по технике безопасности, прописанный для них лично Сергеем.

С инструктажа и начал Сергей, как влетел в пещеру. Он задавал вопросы, на которые те должны были не задумываясь отвечать. Только затем он начинал сами работы.

Начали с получения кристаллов нитрата калия в глиняном чане с подогревом.

Размельченные в дробилке Виктора минералы сильвинита пропустили через Викторову мельницу и порошком загрузили чан наполовину и, в увлажненных масках и рукавицах, залили его азотной кислотой до краев. Слегка грели дно, чтобы ускорить процесс растворения.

Когда порошок, полностью растворенный в кислоте, исчез, убрали поддон с дровами и подвели с холодной водой.

Через долгое время на дне чана накопились длинные слоистые кристаллы.

Работники доставали их длинными стеклянными ковшами и бросали в посуды, погруженные в воды потока. Затем заново загружали чан новой порцией порошка, кислоты и вновь заменяли поддоны.

Это и был весь цикл, который растянулся на целый день.

Под вечер уже целиком эту работу Сергей мог поручить производить им самостоятельно, не опасаясь за их здоровье.

По окончанию дня он распорядился достать полученные кристаллы из проточной воды потока и расставить просушиваться до следующего утра.

Следующее утро должно было ознаменоваться первыми гранулами пороха.

В этот же день с раннего утра Виктор заставил молодожена выйти на срочные работы, пообещав потом предоставить ему целый медовый месяц. А пока нужно было работать, как проклятому.

Стахановский труд кузнецов завершился через десять дней отливкой десятка двухметровых стволов, противооткатных пружин, заготовками массивных дульных тормозов, щитовых прикрытий и деталями чугунных раздвижных станин.

Все это перетаскали тележками в ангар, где Федор и пять его помощников занялись их расточкой, шлифовкой на фрезерном и токарном станках.

В то же время в кузнице началась отливка двух составных частей снарядов.

А Федор каждый ствол закреплял на специально собранном для этого токарном станке, надевая их на двухметровый шабер, затем на цилиндрический каркас с войлочным покрытием. Центробежная сила оборотов бабки выдавливала постепенно шлифовочную пасту, затем полировочную на поверхность цилиндра, и войлок обрабатывал полость по всей длине, пока полость не сверкала.

Потом, готовый изнутри, ствол передавал помощнику, и на другом токарном станке обрабатывалась до блеска уже его поверхность. Треть конца ствола резался под легкий конус, что давала возможность на этот конец забить щелевидный дульный тормоз, отлитый под угол конуса.

Все десять стволов были доведены до состояния такой готовности в течение долгих двадцати дней.

Федор и все остальные засели за изготовление сорокасантиметрового диаметра поршневого затвора, разработанный Виктором бессонными ночами.

Затвор имел механизм, выталкивающий отстрелянную гильзу из казенника, когда его откроют. Целиком затвор вворачивался по глубокой резьбе на нижний конец ствола и его дополнительно намертво заклинивали на нем.

Боек был в виде подпружиненного стержня в отверстии на торце затвора и с кольцом извне. Чтобы произвести выстрел, нужно будет оттянуть за кольцо стержень до упора и отпустить. Шершавый стержень пробьет тонкую перегородку капсюли и трением подожжет зажигательную смесь, погруженную в порох гильзы в пропитанном серой тонкостенном пергаментном корпусе.

Такой же трубчатый корпус должен был зажиматься вершинами конусов снаряда. Только подпружиненный шершавый боек запирался в взведенном состоянии в конце трубки, связанным через конусное отверстие сквозь неплотную конусную пробку и с внешним фиксатором на конце снаряда. От удара об землю фиксатор легко сорвется, а освобожденная пружина чиркнет по зажигательной смеси. Взрыв пороха заткнет отверстие металлической конусной пробкой и корпус по рискам должен разрываться, на осколки.

С противооткатным устройством, Виктор решил просто. Мощные, как автомобильные пружины-рессоры и рычаг торможения колебаний. Боковые шестерни с редукцией поднимали противооткатное устройство со стволом от станины с горизонтального положения вверх, вплоть до сорока пяти градусов.

Сами чугунные станины имели колья фиксации и колесный ход. На них же стояли квадратной формы щиты прикрытия.

Еще Виктор планировал стационарно закрепить на этих щитах подзорные трубы, подвижно наводимые зубцами редуктора на цель для точности пристрелки.

По окончании полной сборки, в олифе, полученной перекипятением конопляного масла, размешали нужное количество сурика, добытого Сергеем, и им покрасили весь металл пушек.

И однажды, когда поздним вечером Сергей утомленный выходил из порохового цеха, увидел, как катит к перилам Балкона вереница свежеокрашенных пушек.

Глазам не веря, он подбежал к Виктору, и точно на этот раз раздавил бы его в объятиях, если тот не успел бы ловко увернуться.

— Ты того! — предупредил Виктор. — Смотри, ребра сломаешь, останешься без снарядов.

Сергей от души захохотал и воскликнул:

— Такой талантливый и такой неженка! Давай обниму тебя тихонько.

Но это он считал, что тихонько. А дыхание Виктору все равно перехватило.

— Достаточно с тебя, великий герой. Лучше пойдем, отметим событие. Вино осталось?

— Есть еще немного, — заулыбался Сергей. — Пойдем ко мне.

Они устало побрели к дому.

Третье здание почти достроилось. Осталась крыша и отделка.

— Скоро заселим еще двадцать семей, — мечтательно заметил Сергей.

— Послушай. Я недоволен крестьянскими домиками. Это что там за маразм творится? Почему ставят такие примитивные избушки?

Сергей только вздохнул:

— Некогда, Витек. Ну, две руки же всего! Страда началась. Им тоже некогда строительством заниматься. А наши тут горбатятся. Вот, завершится тут, всех пошлю поселок строить.

— И еще, — вспомнил Виктор. — Теперь есть школа, и крестьянские дети пользуются подъемником. А он открыт передней стороной. Нужно срочно обезопасить.

— Точно! Я и не подумал. Завтра с утра пошлю доделать. Спасибо, что заметил.

С утра воины уже были в строю. Он сразу двоих из строителей вывел из строя и послал доделывать перила подъемника. Остальных погнал на стрельбы по движущимся мишеням. После пошли обычные занятия по верховой езде, что, как правило, пока завершались частыми ушибами от падений на скаку. Но Сергей с удовлетворением замечал, что пикирований на землю совершают в последние дни меньше.

С ударом в десятый раз по колоколу, воины вновь превратились в строителей, кузнецов, лекарей, крестьян и разбежались по своим каждодневным работам. А Сергей отправился, как обычно, в свой пороховой цех.

Спешно провел дежурный инструктаж по технике безопасности, потом опять разрешил двоим работникам самостоятельно добывать кристаллы нитрата калия.

Остальные вновь должны были мелить в муку готовые уже нитраты. Так же помелить уголь, серу, и каждый порошок собрать по отдельным емкостям.

По завершению этих работ, в нужных порциях от каждого порошка засыпали в мешалку.

Основательно замешанные меж собой порошки пересыпали в другую емкость.

Когда запасы порошка нитрата калия заканчивались, все обратно пересыпали в емкость мешалки, добавляли немного графитового порошка, немного окисла олова и поливали смесью сурика в очищенном самогоне с двумя процентами воска. Поливали до тех пор, пока все не принимало вязкую консистенцию.

Раскатывали полученное тонкими колбасками и нарезали на мелкие кусочки. И оставалось только высушить гранулы и отполировать в барабане.

К концу дня бывала готова новая партия пороха где-то под тридцать килограммов. Ими можно было уже начинять снаряды, которыми активно занимались в ангаре Виктор и Федор.

Они вытачивали снаряды из массивных отливок, как две завинчивающиеся основаниями круглые пирамидки, одна из которых была снабжена стабилизаторами. На месте стыков был паз для вальцовки медной гильзы.

Федор вырезал во внутренней поверхности пирамидок сетку рисок, по которым при взрыве снаряд будет рассыпаться на множество осколков.

Уже готовые части снарядов расфасовывались по ящикам в ожидании очередной поставки пороха и зажигательной смеси. И до конца рабочего дня, что наступала с девятым ударом колокола, уже накапливали запчастей более чем на десятки снарядов.

В очередной вечер замученный Виктор прямиком отправился домой отсыпаться. Но не тут-то было: в дверях встретил веселых не ко времени Сергея и Василия Иваныча.

Они шумно поприветствовали Виктора и явно напрашивались в гости.

— Поздно уже, — жалобно сопротивлялся Виктор. Однако его аргумент не прошел. Решением большинства нужно было раздавить последние два кувшинчика подмышкой Сергея. Видите ли, катя в положении, а у Василия Иваныча только шалашик. Оставался только он, Витек, безвольный и мягкий, как пластилин. Ну, что поделать, если он действительно таков с друзьями.

Открыл дверь и впустил нахальных гостей на кухню.

Мила, хотя тоже была в положении, но не до такой степени, поэтому, мило поздоровавшись с гостями, выставила на столик им закуски и удалилась к себе. Виктор со вздохом достал три стакана и тоже приземлился рядом.

— Ну, и за что мы пьем в столь поздний час? — вопросил он друзей-алкоголиков.

— Есть за что, Витек, — улыбнулся Серега. — Наш дорогой профессор женится.

Это действительно оказалось сенсацией для Виктора.

— Серьезно?

— Дорогой мой, — ответил на его вопрошание Василий Иваныч. — Это более чем серьезно. Но одно меня смущает в этом деле… Слишком она молода для меня.

— Это он так говорит о сорокалетней красотке, Витек, — засмеялся Сергей. — Представляешь? Считает себя стариком девяностолетним.

— Да ладно тебе, — обиделся Василий Иваныч. — Считаю себя пятидесяти шестилетним. Все равно слишком молода.

— Дорогой профессор, — не выдержал Виктор. — Для вас не молода и тридцатилетняя. Успокойтесь.

— Правда вы так считаете? — оживился Василий Иваныч. — Жениться советуете?

— Непременно! — чуть не кричал Сергей громовым голосом. — И немедленно! Иначе квартиру, как такую, — Сергей обвел вокруг рукой, — вам не видать.

— Ладно, уговорили, — захихикал, как только мог хихикать Василий Иваныч. — Женюсь.

— Ну и отлично. Сам буду вас венчать. Только… слова, кажется подзабыл. Сам сочинил и подзабыл.

Они захохотали над Сергеем, над его забывчивостью и разлили вино по стаканам.

— За будущего молодожена! — оповестил первый тост Виктор и залпом выпил.

— Ура-а! — заорал Сергей и тоже залпом выпил.

Василий Иваныч ничего не сказал. Только вздохнул и пил маленькими глоточками. Видать, понравилась ему холостяцкая жизнь, начатая на ветвях высокого дуба.

— Ладно, ребята. Женюсь-то завтра. А сегодня хочу вас кое о чем предупредить.

Друзья невольно посерьезнели и уставились на него.

— Имейте в виду всегда одно обстоятельство. Как я вам уже говорил, этот мир зеркален нашему бывшему. Значит, солнце тут восходит с запада, а заходит на востоке. Если пойти отсюда по компасу на север, то пройдем через экватор на северный полюс. По компасу.

Сведения профессора ввели друзей в ступор.

А ведь, правда, предупреждал. Про такое мог догадаться только его светлый ум. На языке руров слово, означающее «сторона, где восходит солнце», они автоматически переводили на русский, как восток, а нужно было, значит, как запад.

— Это очень ценное замечание, профессор, — промолвил Виктор. — Спасибо вам, что подправили нас. Теперь иначе придется ориентироваться по карте горданов.

— У вас есть и карта? — восхитился Василий Иваныч. — Где же она?

— Сейчас принесу. — Виктор перешел в свою комнату и вернулся с копией, сделанной Федором.

Парень не только саму карту скопировал точка в точку, но и химер по полям ее изобразил.

— Вот, — разложил на столике карту.

Все трое молчаливо склонились над ней. Потом Василий Иваныч показал на ломаные линии:

— Мы, наверное, здесь. И предполагали, что на северном полушарии. Значит, на самом деле — мы на южном полушарии. Либо нужно для себя на карте переименовать стороны света, либо переучиваться на слова «север-юг» правильно реагировать. Второе предпочтительнее, потому что учим молодежь в школе. Им-то зачем наши старые реакции?

— По карте выходит, что совсем рядом вокруг нас живут агрессивные племена, черт побери! — ткнул толстым пальцем Сергей на три стороны от места скал на карте. — Здесь этрады и зеуны, здесь кочевые карябаны, тут еще эти дикие глоты. Остается только южный народ Гордана, которых пока можно не опасаться.

— Вот именно: пока, — сделал Виктор акцент на непостоянстве положения. И добавил: — Еще неизвестно, что собой представляют другие кроме этих пяти. — Он имел в виду еще десяток названий неизвестных им народов, прописанных на разных местах карты.

— Вопрос станет актуальным, когда про нас дойдут до них легенды. А пока нас считают мелюзгой, нам ничего серьезно не грозит.

— До первого залпа, Серега. Как заговорят пушки, все будут о нас легенды слагать. И уверяю тебя, тут же станем лакомым кусочком в глазах их всех. — Виктор хлопнул кулаком по столешнице. — Только и будем успевать снаряды готовить, да порох добывать.

— Кстати, — вклинился, как всегда, с точным замечанием профессор. — Количество пороха, как я понимаю, прямо пропорционально дружественности с горданами.

Виктор косо посмотрел на Сергея. Ему стало интересно, что он ответит.

— Надеюсь, разнюхаем, где они добывают минералы до ссоры с ними, — угрюмо ответил он.

— Разнюхаем, сидя на скале? — ехидно хихикнул Василий Иваныч. — Ну, ты даешь, командир! Давайте, идите на прямой контакт. Отправляйтесь к ним и подружитесь для начала с их… как там его?

— Вершителем, — тоскливым голосом промямлил Сергей. — Вы правы как всегда, профессор. Придется так и сделать. Хотя, ой как не люблю общаться с вершителями.

— Серега, — Виктор с пониманием посмотрел на друга. — Из тебя дипломат, как из меня китаец. Точно добазаришься до войны. Тебе туда нельзя соваться. Поручите это дело мне одному. В прошлой жизни приходилось налаживать отношения с тамошними «вершителями». Хотя и небольшой, но опыт имеется.

— Хорошо… подумаем, — неохотно согласился Сергей. — Утро вечера мудреней. Давайте-ка пока разбежимся по берлогам.