Колыбель времени

Часть 3. Восхождение на престол Екатерины Великой. Глава 2. Побег от реальности

Екатерина и Михаил Дашковы сидели на кухне и попивали вино.

— Что, нет вестей о моём сыне? — поинтересовалась она.

— Нет, всё мертво. Словно в слепую зону угодил.

— Плохо. Пока мы его ищем, стервятники над его телом пируют, — с плохо скрываемым волнением сказала Екатерина.

— Не хорони его раньше времени.

— Тебе легко говорить, не ты же его отец, — возмутилась вампирша, а затем залпом опустошила бокал с вином.

— Он мне такой же сын, как и тебе. Твои дети — это мои дети, и я тоже переживаю, только не поддаюсь панике. У меня хорошо обученные разведчики, и ты увидишь, они его вытащат из любой задницы.

— А пока его не вытащили, я буду думать, что он уже мертв.

— Какая ты тогда мать, если заживо хоронишь своего сына? Он только твоими молитвами будет жив. Помолись богине Кали, думаю, он где-то там обитает. Она вполне может ему организовать побег. Уж очень она тебя любит.

— Вся надежда только на нее.

— Печально, — заметил Михаил.

— Почему? — она вдруг включила дурочку, наливая себе еще вина.

— Потому что ты не веришь в своего мужчину. Как я буду совершать победы, если единственная женщина, которую я так люблю, в меня не верит? Вот Екатерина Дашкова всегда верила в своего мужа.

— Ты о ней так говоришь, будто она уже умерла.

— Ей осталось недолго. И мы оба это знаем, — сухо заметил Дашков.

— Ну, прости, я не она. Я хуже, я сам дьявол, — она улыбнулась и припала к бокалу, успев заметить входящего на кухню дядю.

— Что, напиваетесь? Правильно делаете, нас ждут большие перемены. Елизавета Петровна скончалась, и на престол взошел Петр III, — дядя бросил на стул дорожный костюм и налил себе вина. Вампиры переглянулись.

— Уже? Я надеялась, что она до конца месяца протянет, — спокойно заметила вампирша. Она обладала поразительной способностью моментально брать себя в руки, когда происходило что-то глобальное.

— И что это изменило бы? — скептически поинтересовался дядя.

— Например, случилось бы новогоднее чудо, и императрица выздоровела бы.

— Всё шутишь, а страну ждет крах.

— Нет, не шучу. Если это чудо не произошло, его организую я.

— Убьешь Петра III? — предположил дядя.

— Ну зачем так критично, просто помогу государыне взойти на престол.

— Дай Бог, — сказал дядя и перекрестился.

— Бог всегда дает тем, кто просит, — сказала девушка, подавшись вперед, а затем поднялась из-за стола.

— Не знаю, как вы, а я пошла работать.

— Даже слезинку не проронишь из-за смерти императрицы, а ведь она всегда к тебе хорошо относилась, — с укором сказал мужчина.

— Чем ей помогут мои слезы, пусть оплакивают те, кто ничего предпринять не может, — справедливо заметив, повернулась к мужу: — Миша, ты со мной или будешь напиваться в компании с дядей?

— Я буду напиваться с дядей. Всё равно скоро придется идти присягать новому императору.

Михаил Дашков оказался прав. Вскоре император объявил, что всех гвардейцев приглашает с женами в свой дворец. Екатерина не собиралась присутствовать на этом пире. И что было еще более поразительно, в то время как дядя канцлер лежал больной в постели, она всё занималась составлением планов, тоже притворяясь больной.

Когда на третий день своего восшествия на престол к дяде пожаловал император Петр III, он послал к Екатерине гонца. В комнату ее робко постучалась служанка.

— Госпожа, к Вам прибыл гонец от императора, просит пустить.

— Передай ему, что мне нездоровится, и я не могу его принять.

Выслушав, служанка вышла и вернулась через пять минут:

— Он говорит, что это срочно.

Екатерина с раздражением отложила бумаги:

— Пусть войдет, — сказала она, прикрыв бумаги книгой.

В комнату вошел коренастый мужчина и вручил ей письмо. Прочитав его, Дашкова узнала, что император велит ей прибыть сегодня во дворец.

— Передайте государю, что я приболела и не могу к нему прийти сегодня, — с этими словами она отослала гонца и продолжила рассылать письма возможным соратникам.

На второй день снова прибыл гонец с тем же приглашением. Вампирша отклонила его под предлогом плохого самочувствия. На третий день она получила письмо от Елизаветы Воронцовой, и в нём говорилось, что император сердится на отказы и не считает их правдивыми. Чтобы не навредить Михаилу, Екатерина всё-таки приняла приглашение, хоть и знала, что Эрик не из робкого десятка, смог бы выкрутиться сам.

Екатерина Дашкова отложила чернила, поднялась из-за стола и покинула комнату, решив прежде навестить больного дядю, а потом отца. Она вошла в покои дяди канцлера. Он лежал в кровати. Бледный, на лбу выступила испарина. Вспомнила, каким он был прежде. Здоровый, крупного телосложения мужчина, но, к сожалению, болезнь его высушила, отчего под глазами залегли тени. Екатерина Дашкова присела на край кровати.

— Что-то случилось? — встревожился дядя. Его черные волосы слиплись от пота.

— Нет, просто пришла вас проведать. У вас опять жар.

— Он меня донимает уже пятый день. Иногда мне кажется, что я вот-вот умру.

— Не говорите глупости. Я не переживу вашу смерть, — возразила вампирша и приложила руку ко лбу дяди, отчего он блаженно прикрыл глаза.

— Тебе надо быть целителем, а не политическим деятелем, — усмехнулся он.

— Боюсь, вы этого не одобрите, да и людей лечить куда скучнее, чем строить козни.

— Ты вся в меня.

— И очень этим горжусь, а вы поправляйтесь, — вампирша вышла из комнаты и отправилась к отцу, который сидел на кухне и распивал бутылку вина.

— Не надоело пить в одиночестве, папа?

— Ну а с кем еще пить? Дядя болен, твой муж на службе.

— Правильно, поэтому я буду пить в одиночестве, — недовольно сказала она. — Лучше бы женился.

— Уволь, дочь моя. Сама-то что будешь делать?

— Меня к себе вызывает император. Сейчас буду собираться во дворец.

— Ты там с ним поосторожнее, он безумный.

— Знаю, поэтому предпочитаю компанию императрицы. Ладно, я пойду, иначе опоздаю. Он мне этого точно не простит.

— Хорошо, иди. Да храни тебя Господь! — сказал Воронцов и отвернулся.

Екатерина Дашкова вышла из кухни и, накинув зимний плащ, надев варежки с расписными валенками, вышла на мороз, где кучер уже ждал ее. Она забралась в карету, после чего они тронулись. Уже через десять минут Екатерина въезжала во дворец через главный вход. Конюхи приняли животных, а Дашкова неспешно подошла к дворцу, позволив себя проводить к императору.

Петр III, как обычно, был в компании двух Нарышкиных с их женами, Измайлова с супругой, той самой Елизаветой Дашковой, Мельгунова, Гудовича и Анжерна, первого флигель-адъютанта государя, графини Брюс и еще двух — трех придворных, забытых Екатериной.

— Здравствуйте, княжна Дашкова, присаживайтесь, — обратился Петр III к вошедшей.

Она заняла место, после чего все начали играть в карты. Император молчал, но потом вдруг приблизился и начал шептать:

— Вам стоит задуматься о своем положении и обратить внимание на свою сестру. Екатерина хоть и умна, но вы с ней совершенно разные. Никто меня так не понимает, как Елизавета Воронцова — ваша милая сестра. А с Екатериной мы всегда были чужими друг другу, и, думаю, ей пора уступить место более достойной женщине, — объяснившись с Екатериной, он дал ей несколько полезных уроков. — Если вы, дружок мой, послушаетесь моего совета и будете дорожить нами немного больше… Придет время, когда вы раскаетесь за всякое невнимание, оказанное сестре. Поверьте мне, я говорю ради вашей же пользы. И вы не можете иначе устроить свою карьеру в свете, не изучая желания и не стараясь снискать расположение и покровительство, — в эту минуту ничего дельного нельзя было ответить, из-за чего Екатерина поспешила увлечься Campis.

В этой игре каждый имеет несколько жизней: кто переживет, тот и выигрывает. На каждое очко ставилось десять червонцев, которые для похудевшего кошелька Екатерины были слишком высокой ценой, особенно, когда император проигрывал: вместо того чтобы отдать свою жизнь, согласно с правилами игры, он вынимал из кармана империал, бросал его в пульку и с помощью этой уловки всегда оставался в выигрыше. Так закончилась первая партия.

— Сыграем еще одну? — предложил государь.

— Нет, — отказалась Екатерина.

— Вы отказываете государю, — его тон чем-то напоминал тон рассерженного ребенка.

— Спасибо за приглашение, но у меня осталось мало денег.

— Раз так, давайте вы будете играть в половину ставки, — не унимался император.

— Благодарю, но нет, — не было ни единого желания оставаться в этом обществе.

— Я настаиваю.

— Я не так богата, чтобы играть с человеком, который жульничает. Если бы вы, государь, играли подобно другим, тогда еще можно было бы попробовать.

Император добродушно проглотил резкое высказывание Екатерины Дашковой.

— Подождем тогда, пока княжна Дашкова разбогатеет под покровительством Екатерины Алексеевны, — он залился смехом, а его соратники тут же поддержали его.

Екатерина решительно отправилась к выходу из тронного зала. Ей вслед донесся хор голосов:

— Это не женщина, а бес!

Но вампирше уже было всё равно, тем более они недалеки от истины. Захотелось испить каждого из них, но тут же настиг страх заразиться их скудоумием. Выйдя в коридор, Дашкова заметила князя Трубецкого — старика лет семидесяти. Его она узнала по воспоминаниям истинной Екатерины.

Он вдруг принял воинственный вид, впервые в жизни одетый в военный мундир, перевязанный галунами подобно барабану, обутый в ботфорты со шпорами. Встал так, будто готовился сейчас же вступить в отчаянный бой. Этот несчастный придворный адепт, подобный уличным бродягам, притворялся хилым, убогим. А теперь же ради какого-то личного расчета прикинулся страдающим подагрой, с толстыми, заплывшими ногами. Но едва объявили, что идет император, он палочкой вскочил с кушетки, вооруженный с ног до головы, и немедленно встал в ряд измайловцев, над которыми он был назначен лейтенант-полковником, и наскучил всем своими приказаниями. Это страшное привидение было некогда храбрым воином — обломком Петровской эпохи!

Протолкнувшись сквозь толпу, вампирша не увидела среди присутствующих Екатерину Алексеевну и разочарованно вздохнула. Заметив лакея императрицы, она подошла к нему и спросила самым любезным тоном:

— Вы не знаете, где императрица?

Лакей усиленно заморгал и, прочистив горло, сказал:

— Она заперлась в комнате и никого не пускает.

Вампирша ничего не ответила и отправилась в храм, где лежал прах Елизаветы Петровны. Всё-таки она очень любила императрицу, и будет странно, если не появится на молебне. Она надела платок и прошла к гробу покойной императрицы. Войдя в храм, первым делом она увидела Екатерину II. Та стояла у гроба и читала молитву за упокой. Ее окружали статс-дамы. Вампирша осторожно подошла к Екатерине, но та не подала виду, что ее заметила. Они обе молились. Вот только Екатерина Дашкова молилась Маре, а императрица — Господу Богу.

Отстояв положенное время, императрица, ни с кем не заговаривая, удалилась. Дашкова следом покинула пост. Она вернулась домой поздно вечером, где ее уже ждал Михаил. Он сидел на кухне и пил чай. Вампирша подошла и обняла его, после чего он поставил кружку на стол и поцеловал жену.

— Как прошла встреча с императором?

Вампирша пожала плечами, а затем задала волнующий ее вопрос:

— До сих пор нет сведений о моём сыне?

— Нет.

— Жаль, а то у меня сердце не на месте, — печально сказала Екатерина.

— Найдем мы этого сосунка.

— Не называй его так, — с раздражением сказала она.

— Ну а что, я неправду сказал? Он еще молокосос, который не знает, в какое пекло залез.

— Не ты разве говорил, что все дети жаждут найти своих родителей? — возмутилась Екатерина, меняя положение.

— Я, но надо быть совсем безмозглым, чтобы в одиночку полезть в пасть к акуле, — холодно проговорил он.

— Когда там наша пленница разродится ребенком?

— Через два месяца.

— Поскорее бы уже, а то она меня беспокоит, — нахмурилась вампирша. — Если ее кто-нибудь найдет, возникнет куча вопросов. А они нам сейчас некстати.

— Оставь это дело на меня. Твоя задача — устроить дворцовый переворот, остальное я решу, — решительно сказал он, залпом допивая безвкусную жидкость, называющуюся чаем. — Хотел бы я знать, какого вкуса на самом деле этот чай. Я же ни разу его в своей человеческой жизни не пил. Мы ведь не знали такого продукта, — мечтательно заметил он, наливая из самовара себе еще коричневой жидкости.

— Можешь залезть в мои воспоминания и узнать, какой на вкус чай.

Михаил приподнял одну бровь:

— Ты серьезно? — не поверил он своим ушам.

— Вполне. Ты же не пожалел для меня воспоминаний, почему я должна зажать воспоминания о такой невинной вещи как чай? — насмешливо спросила вампирша.

— А не боишься, что я прочитаю всё?

— Мне нечего от тебя скрывать, да и ты всё обо мне знаешь.

— Какого вкуса чай — не знаю.

— Я хочу крови. Жажда уже сводит с ума.

— Сегодня ночью отправимся на охоту. Я тоже проголодался, — сказал Михаил и вытянул воспоминание. Он прикрыл глаза, погружаясь в чужие мысли. Его ноздрей коснулся приятный аромат чая с корицей и гвоздикой. Маленькая Эверилд спросила:

— Бабушка, а правда, что в чае живут чайные феи? — они сидели в беседке, увешанной цветами. Бабушка держала раскрытую книгу и читала ей сказку.

— Правда. Они нам придают сил и здоровья, а еще снимают сонливость, как кофе.

— То есть мы сейчас их едим? — не поверила малышка.

Эрик умилялся внешностью девочки. Эверилд было всего три года. Она была пухленькой, с рыжими волосами, которые постоянно лезли в голубые глаза, что всегда смотрели с живым интересом.

— Они сами себя приносят в жертву, чтобы нас сделать счастливее, — улыбнулась бабушка.

— Им, наверное, больно, — сказала девочка, ловя чаинки и пытаясь на них разглядеть маленькую фею. — Выходите, я не буду вас есть, — позвала она фей и постучала по чашке. Бабушка засмеялась, а маленькая Эверилд рассердилась. — Что смешного? — обиделась она.

— Маленькие феи глухие и тебя не слышат, — поведала она.

Тогда Эверилд топнула ножкой и вылила чай на землю:

— Тогда я больше никогда не буду пить чай. Я не хочу в мире фей прослыть убийцей, — она убежала вглубь сада и, спрятавшись среди фруктовых деревьев, горько заплакала. С тех пор Эверилд не пила чай до семнадцати лет.

Темный Эрик вынырнул из воспоминаний.

— Какого вкуса чай, я так и не узнал, но ты была очень забавным и живым ребенком. Кто тебе рассказал сказку о чайных феях?

— Бабушка и рассказала, они потом меня долго пытались убедить, что это всего лишь сказка. А я верила в них. Тогда мне она рассказала истинное происхождения чая, но так и не убедила меня, что чай пить надо. После этого случая она больше не рассказывала подобные сказки. Если ты хочешь узнать, какого вкуса чай, загляни в более ранние воспоминания, где мне было три года.

— Это я оставлю на потом, — Михаил Дашков притянул к себе Екатерину и нежно поцеловал в губы.

На кухню вошел отец Екатерины, он достал бутылку водки и, откупорив, сказал:

— Что нас ждет!

— Известно что: хаос и бесчинство, — с юмором ответила Екатерина.

— Ты всё шутки шутишь, а Елизавета Петровна вообще-то твоя крестница, — сделал замечание отец, отчего Дашкова опустила взгляд в пол.

— Простите меня, папа, я не хотела оскорбить ваши чувства.

— Ладно, ничего страшного. Боже, что с нами будет? Он же продаст нас прусскому королю!.. — продолжал причитать отец.

— Я думаю, Екатерина Алексеевна этого не допустит. Нас спасет только революция, смерть Петра или его заточение, — вдохновенно сказала Екатерина.

— Дай Бог. Прости меня, — Воронцов ушел, а Екатерина Дашкова переглянулась с мужем.

— Пора действовать.

— Угу, — мрачно согласилась она. Лжедашкова была еще не готова к встрече с друзьями, но судьба, как всегда, ей не оставила выбора. — С кого начнем? — спросила вампирша храбрясь.

— У тебя всё получится, не переживай, — попытался подбодрить ее муж. — Значит, мне скоро придется давать ему присягу. Ну что, будем ждать приглашения, — спокойно заметил Михаил и невозмутимо продолжил пить чай, словно ничего не случилось.

Иногда вампиршу бесили его флегматичность и умение в любой ситуации держать себя в руках. Конечно, для мужчины это ценное качество, но всё же в нём было столько спокойствия в то время, когда вампирша не находила себе места, была на иголках, боясь сделать что-то не так. Теперь настал черед решительных действий, и опять она колебалась, не зная, верно ли поступает. Потом, стойко отвергнув все сомнения, она решила действовать: ей ничего не угрожает, а вот императрицу могут заточить в монастырь, где она и проведет остаток своих дней. Екатерине срочно нужна помощь, и кто, если не она, Дашкова, ей поможет? С такими мыслями она поднялась из-за стола.

— Куда собралась?

— Мир спасать, — насмешливо ответила вампирша. Михаил тоже поднялся и, взяв супругу за руку, мысленно сказал: «Пока ты не побежала творить добро, пошли утолим жажду, а то я боюсь, что ты скоро сорвешься».

«Я не маленький ребенок, чтобы меня контролировать», — насупилась вампирша.

«Никто тебя за новорожденного вампира не считает, мне просто надоело охотиться в одиночестве».

«Вот взять и испить бы Петра III».

«Идея неплохая, но пусть жизнь сама рассудит. Ты же помнишь наше главное правило: на коронованных господ мы не охотимся»

«Нет. Не помню».

Вампиры вышли в ночь. Екатерина для удобства переоделась в мужской костюм, а Михаил переоделся в крестьянина. Так они отправились гулять по Питеру. Ночь стояла холодная, хлопья снега падали тяжелыми кляксами на землю. На улицах было пусто, даже свет в окнах не горел.

Так прошел час, прежде чем они услышали пьяные голоса. Это Орлов веселился со своей компанией. Вампирша облизнулась, но Дашков ее остановил, они скрылись в тени дома, а Орлов со своей шумной компанией прошел мимо.

— Я хочу его крови, — тихо зарычала вампирша.

— Оставь Орлова Екатерине II. Идем дальше, — весело сказал Эрик, и они скользнули во дворы. Сегодня улицы молчали, кутались во тьму.

— Пустынно. Все в трауре. Думаю, нам стоит совершить пробежку. Где-нибудь в отдаленной деревне мы сможем пробраться в дом и попитаться, — предложила вампирша, так они и сделали. За час преодолели около пятисот километров, прежде чем оказались в маленькой деревушке.

В некоторых домах горел свет, вампиры их обходили стороной. Они оказались у большого двухэтажного дома, одно окно которого было открыто настежь. Вампиры переглянулись и, не сговариваясь, перелезли через подоконник. Раздался крик, вампирша подскочила к пожилой женщине и придушила ее, подавив визг. Дашков засунул ей в рот кляп, и они осторожно выглянули из комнаты. Люди веселились, до них еще не дошла весть о смерти императрицы. Мимо сновали слуги. Вампиры выскользнули в коридор и, поймав молодую женщину, заткнули ей рот.

Вампирша первой погрузила в жертву клыки. Напившись, она мягко опустила тело на пол, и незваные гости тенями заскользили дальше. Шум доносился из конца коридора, что значило одно: основные жители и гости дома там. Михаил приоткрыл двери и заглянул.

— Михаил, это ты? — позвал жирный купец.

— Да, брат, — сказал Эрик и прыгнул к нему. Он завалил жирдяя и жадно присосался к артерии. Началась паника, сидевшие за столом люди забегали по залу. Кто-то ринулся к двери, но их ждала вампирша. Одному свернула шею, второго швырнула на пол, придавила своим телом и, впившись в шею, начала пить кровь чуть ли не взахлеб.

Люди били стекла. Многих вампиры поймали, часть убежали. Когда Дашковы насытились, они остались ночевать в доме, до утра всё равно никто не явится. Как только забрезжил рассвет, у дома собрались мужики с вилами. Дашковы рассмеялись и прыгнули из окна. Сегодня как раз было лунное затмение. Густые тучи гуляли по небу. Дашковы некоторых «борцов с нечистью» просто отшвыривали, кого-то убивали, других кусали, обращали и оставляли мучиться от жажды. Так они проложили себе путь к болотам — и там скрылись. Новорожденные вампиры сами их найдут, но прежде выпьют всю деревню.

Ровно через час Дашковы были в своем имении. Пора было приступать к отложенным делам. Михаил Дашков отправился на службу, а вампирша решила остаться дома. Она проскользнула в комнату истинной Дашковой и присела на кровать. Та смотрела затуманенным взглядом и вдруг спросила слабым голосом:

— Что вы со мной делаете?

— Ничего, это с тобой совершает ребенок. До родов осталось пару месяцев, если верить вашему мужу, — улыбнулась вампирша, она положила руку на живот Дашковой и ощутила толчок, от которого Екатерина заорала, затем раздался хруст костей.

— Тебе недолго осталось мучиться.

— Что вы сделали с моими близкими?

— Ничего, они живут и здравствуют. Кстати, ты знаешь, что императрица скончалась несколько дней назад?

— Уже?

— Да.

— Кто вы?

— Ну, я не могу так однозначно ответить. Хотя мне опасаться нечего. Я вампир, и твой муж тоже.

— Это не мой муж. Я в последние дни начала подозревать неладное, и он спрятал меня в дальней комнате, — возразила истинная Дашкова.

— А кто он еще? — приподняла одну бровь вампирша.

— Кто угодно, но не мой муж. Куда вы его дели? — потребовала ответ Дашкова и села, тут же вскрикивая и скручиваясь от боли.

— Нас называют по-разному: исчадиями ада, мертвецами, упырями.

— Он тоже вампир?

— Верно.

— Вы убили моего мужа, — Екатерина Дашкова заплакала. Вампиршу поражала воля этой женщины и проницательность ума.

— Нет, он скончался сам, из-за лихорадки, а Эрик лишь воспользовался ситуацией, — мягко возразила Эверилд, поправляя одеяло.

— Я не верю! Вы его убили, чтобы заполучить мой дом!

— Было бы что заполучать, я жила в Османской империи, будучи наложницей султана.

— Ага, значит, вы шпионы османов. Я так и думала, что вас подослала иностранная разведка! — торжествующе сказала она, извлекла кол из-под одеяла и попыталась вонзить в сердце вампирши. Та позволила и расхохоталась.

— И как успехи? Кстати, где ты его раздобыла? — полюбопытствовала бессмертная, доставая кол из груди.

— Здесь лежало полено, и я выточила его с помощью кинжала.

— И давно трудилась?

— С тех пор, как от меня избавился твой дружок, месяц назад.

— Ты бредишь, я здесь несколько дней.

— Ты — да, а я в заточении месяц. Я слышала, как он разговаривал с вампирами, просил найти Эверилд.

— То бишь меня. Я здесь.

— Вы бессмертны. Быть этого не может…

— Всё может быть. Поверь, я сама этому не рада. Будь ты послушной девочкой, я, наверно, спасла бы тебя от смерти.

— Вырежи из меня это дьявольское отродье, — потребовала она.

— У тебя жар. И я не стану убивать ребенка Эрика.

— Он твой муж?

— Уже да. А так он полторы тысячи лет ухаживал за мной.

— Боже, как ты давно живешь. И как только вас земля носит?..

— Как-то носит. И еще будет долго носить.

Вдруг истинная Екатерина выгнулась, и лицо ее исказилось болью. Она заорала нечеловеческим голосом:

— Он убьет меня! Боже, как больно, словно въедаются в органы. Уберите его, уберите! А дальше всё пошло не по плану. Вампир стал прогрызать себе путь на свободу. Ощутив угрозу, он стал бороться за жизнь.

— Маленький, никто тебя не хочет убить, — проговорила вампирша, но уже было поздно. Дашкова выгибалась, била руками, а детеныш рвался на волю, спасая свою жизнь.

— Он рвет меня, — орала девушка, как вдруг пошла первая кровь.

Вампирша полоснула когтями по животу, и душераздирающий вопль резанул по ушам. Показалась ручка с когтями, она пыталась поразить врага. Но, никого не нащупав, продолжила рвать плоть. Эверилд бросилась прочь из комнаты, закрыв за собой двери. Ментальная защита слетела, и она снова быстро окутала ментальными нитями пространство, нащупывая сознание людей и усыпляя их. Они не должны прибежать на крики. Вампирша схватила кинжал из своей комнаты и вернулась: уже вылезла вторая когтистая рука ребенка-убийцы. Он рванул плоть в разные стороны, и показалась голова, шея младенца была опутана пуповиной и затягивалась все сильнее — мелкий хватал губами воздух. Вампирша приблизилась.

— Я не причиню тебе вреда, я твоя мама. Я помогу тебе освободиться, — послышался глухой рык. Но он захлебывался, малыш забарахтался, и Эверилд рубанула по пуповине, но уже было поздно. Вампир сам себя задушил.

— Нет, ты не можешь умереть. Нет!