Колыбельная для бронехода

26…очень хреновую картину

— И какой у нас план?

Кастильо неопределенно пожал плечами:

— А это зависит от того, кому и когда ты хочешь докладывать о том, что привело тебя сюда, то ли следаку сейчас, то ли министру и императору по возвращении. Если второй вариант для тебя предпочтительнее, то мы можем просто проигнорировать прибытие следователя из Содружества.

Дани, сидя у окна с планшетом, заметила:

— Только есть один моментик… Я уверена, что Саламанка даст следователю Содружества «зеленый свет» и какие-либо полномочия, возможно, что очень широкие. Ему ведь выгодно, чтобы следак избавил его от проблемы в твоем, Кирин, лице. И в любом случае, он точно не будет чинить препятствий, просто потому, что ему нечего скрывать, он-то против Содружества ничем не погрешил. И этот следак, как нам сообщили — полковник, лет за пятьдесят. То есть, прислали явно кого-то из лучших. Копая под нас, он может сильно нам навредить и тем самым помочь Саламанке.

— Если ты вдруг подумала, чтобы его убрать — то это просто до невозможности хреновая идея.

— Упаси бог, я прекрасно понимаю, что это даст достаточный повод для законного вторжения. А что, если Саламанка додумается его убить и свалить на нас?

Я хмыкнул: в Жопе Орла отстали от жизни даже больше, чем я думал.

— Дани, а такой набор звуков как «детектор лжи» имеет для тебя какой-то смысл или это просто странный бессмысленный шум? — мои слова прозвучали с изрядной долей сарказма.

— Конечно, имеет, что я, по-твоему, совсем дикарка? Если что, на Нова Эдемо таких есть три штуки. Правда, им всем более десяти лет. Остались после корпораций…

— Ну вот. После вторжения последуют массовые допросы, следаки легко докопаются до того, кто на самом деле убил или приказал убить этого полковника. Так что это не вариант ни для кого, а особенно для Саламанки. Напротив, Содружество сейчас фактически на его стороне, потому что оно хочет вернуть меня и наказать виновных в моем похищении, и Саламанку это полностью устроит. Его бы устроило даже вторжение, потому как тогда экспедиционный корпус с легкостью подавит восстание, чем исчерпает свои законные причины находиться тут и свалит, оставив Саламанку безраздельным хозяином планеты. Так что да, Дани права, он будет всячески сотрудничать со следаком, надеясь, среди прочего, еще и завести хоть какое-то подобие дружбы с Содружеством.

Антон задумчиво потер переносицу:

— Ну и какие у нас тогда варианты?

Я пожал плечами:

— Чем быстрее следак со мной встретится — тем быстрее выполнит свою задачу и с радостью свалит из этой глухомани докладывать начальству, вероятно, даже самому императору, о выполненном задании.

— Следак будет задавать вопросы, — напряглась Дани.

— Ну так я на них отвечу, в чем проблема?

— У следака может быть с собой детектор, он легко умещается в чемодан, максимум в два.

— Не «может быть», а «будет». Так в чем проблема-то?

— А допрос под детектором не вскроет ли то, что все мы хотим оставить нашим секретом? — забеспокоился Антон.

Я криво усмехнулся и взял с полки банку амасека:

— Нет, не вскроет, если следак получит правдивые ответы на свои вопросы. Понимаешь, о чем я?

— Это точно матерый следователь, стажа там лет двадцать или тридцать, он умеет просекать подобные трюки, — сказала Дани.

— А я — «Призрак» Ковач, и у меня за плечами шесть лет службы и одиннадцать точек одна горячее другой. Я только и делаю, что выкручиваюсь из таких ситуаций, в которых девяносто девять из ста погибают. Поглядим, кто кого. Да, кстати… А другой корабль, видимо, торговец?

Антон кивнул.

— Вроде бы да. Надеюсь, он не принес нам неприятных сюрпризов.

Но уже на следующий вечер на базу приехала машина, в которой, помимо четырех бойцов, сидел человек с завязанными глазами, и его сразу же увели в штаб.

Но я готов поклясться, что это не следак: не носят военные следователи Содружества таких вычурных пиджаков. И мне хорошо известно, где именно такие в моде: типично германский покрой, в подобных имеет обыкновение щеголять знать Рейха.

Антон и его помощница ушли беседовать с ним, и когда я начал подумывать, как бы мне подслушать, появилась сама Дани и позвала меня внутрь.

— Что-то ты выглядишь обеспокоенной, — заметил я.

— Сейчас и ты будешь.