Концентрация и медитация

13. Созерцание

Если технику и опыт Высшей медитации трудно уложить в слова, то почти невозможно писать о еще более высоком процессе. На таком уровне что-либо утверждать — значит ограничивать, описывать — значит вульгаризировать. Как сказано в Ланкаватара Сутре: «Если вы утверждаете, что есть такая вещь, как Благородная мудрость, то в этом нет ничего хорошего, так как любая вещь, о которой нечто утверждается, тем самым становится причастной к природе бытия и таким образом характеризуется качеством рождения. Само утверждение «Все вещи нерождены» разрушает свою истинность. То же относится к утверждению: «Все вещи пусты» и «все вещи не имеют природы «Я», оба они делаются несостоятельными, как только выражаются в форме утверждения»; тем не менее, помня аналогию со спиралью, ученик может схватить слабое отражение состояния, которое находится за пределами предикатов и потому не поддается описанию.

Созерцание — это в высшей степени аналогичное осознание сущности наблюдаемой вещи. Его техника (если можно здесь использовать такое слово) состоит в достижении крайней однонаправленности мысли на данный предмет, а затем в одновременном подъеме уровня представления о предмете и подъеме сознания. При концентрации конкретный ум фиксирован, скажем, на чем нибудь круглом. При медитации сознание поднимается до уровня абстрактного ума, а предмет — до своей наивысшей формы, т. е. до абстрактного представления о круглой форме. При созерцании сознание становится полностью безличным, оно делается фокусом внимания на предмете, который сейчас воспринимается в его сокровенной сущности, лишенной какой-бы то ни было формы. Природа предмета не имеет значения, так как созерцатель ЗНАЕТ, что сокровенная суть предмета и его собственная суть являются аспектами одной и той же Универсальной Сущности Чистого Ума. Каким бы ни был идеал, созерцатель видит его впервые таким, каков он есть. Мистики говорят об этом состоянии, как о встрече лицом к лицу с Возлюбленным, как о созерцании своей Божественности; другие расписывают его, как парение в бесконечно тихом пространстве перед предметом, который более не ограничен формой, но предстает ми символ «He-Я», которое впервые ощущается как предельное «Я» в проявленном состоянии.

В атом состоянии сокровенное «Я» созерцатель имеет свободу функционировать на своем собственном плане, разорвав узы, которые привязывали его к форме. В концентрации интеллект учится функционировать без препятствий со стороны чувств, в медитации интуитивный ум учится подниматься выше интеллекта, а в созерцании весь механизм ума утихомиривается, обнаженная искра воспринимает разоблаченное Пламя.

Однако как человек, находящийся на верхушке маяка, может непосредственно сообщаться с землей, без вмешательства промежуточных этажей, так же и мозг при созерцании видит во время вспышки вдохновенного восприятия сферу Духа, где созерцатель стоит на пороге своего собственного Просветления. Все вмешивающиеся процессы мышления отставлены в сторону: «Мудрый, перемещающийся в сфере невоображаемого и находящийся в уединении, озаряется чистым прозрением. Т. е. для мудрого все «вещи» пропадают и даже состояние невообразимости перестает существовать». Канал между духом и материей, между духовным пониманием и его низшим инструментом, мозгом, на некоторое время открывается, и ученик в пределах своих ограничений какое-то время ЗНАЕТ.

На таком уровне любая форма, созданная человеком, не имеет ценности. Все религии трансцендируются и все различия между методами достижения аннулируются и исчезают. Только на таком возвышенном уровне, когда созерцатель «проникает по ту сторону всех образов, сколь бы восхитительны и значительны они ни были, к тому необъяснимому осознанию, которое мистики называют «Обнаженным Созерцанием», поскольку оно лишено всех одеяний, в которые наш разум и наше воображение обличают равно наших богов и наших демонов, — только тогда голод и жажда сердца удовлетворяются, и мы действительно приобретаем уверенность в предельной Реальности. Эта уверенность не есть холодное умозаключение на основе последовательных аргументов. Это скорее выглядит так, словно мы наконец-то схватили Нечто, которое мы всегда ощущали около себя и которое манило нас, оно невыразимо простое, потому что полностью содержит решение всех головоломок жизни»[23]. Говоря на языке мистицизма, созерцательное сознание воспринимает Универсальное (Всеобщее) в каждой частности. Все в каждой его части. Не теряя самосознания (в смысле осознания индивидуальности), созерцатель воспринимает свое тождество со всей Вселенной и познает это восприятие своим мозгом.

Сначала это понимание приходит во время вспышки сатори, как выразились бы последователи Дзэна. Позже видение становится более постоянным, причем это также поднимает духовное величие пробуждающегося ума. На этом возвышенном уровне он, наконец, решает парадокс «Я». Более не существует ни высшего, ни низшего «Я», существуют только две грани совершенного целого. Ум видит свою сокровенную сущность в Сущности Чистого Ума, однако и в мире иллюзии он видит то же самое «Я», имманентное всему. Этот двойной процесс позволяет ему соединить воедино требование духа и материи, вопросы внутренних миров и повседневности. Освободившись от тирании чувственных реакций, он глубже проникает в мирские нужды, однако никогда не теряет контакт с той Сущностью Ума, которая является единственной Реальностью.

Когда созерцание, наконец, становится постоянным состоянием человека, остается лишь одно связующее звено, привязывающее к Колесу Страдания, его воля служит человечеству. Такие люди стоят на пороге высочайшего Просветления. Последние суть те, кто, достигнув Цели, возвращается обратно, чтобы указывать Путь тем, кто находится во тьме, ибо они знают, что все погруженные во тьму, в конце концов отвернутся от нее и повернутся к просветлению. Тогда они тоже достигнут этого «центра круга, не имеющего центра», и в свою очередь станут указывать путь менее удачливым своим собратьям. Ничто не может воспрепятствовать такому назначению человека, за исключением его самого и цепей, скованных и наложенных им самим. Итак, устремляйтесь к сфере Созерцания, ибо сказано: «В Созерцании мы выступаем из существования в Бытие, из пределов времени и пространства в Вечное Теперь. Здесь пребывает Источник. Возьмите то, что вы пожелаете».

14. Заключение

«Те, кто хочет войти с парадного входа внешнего двора, где подносят цветы статуе Будды, во внутреннее святилище, где вступают в общение с сердцем учителя, могут сделать это только посредством дисциплины медитации»[24].

Таково мнение тех, кто составил это пособие. Резюмировать его содержание значило бы лишь вставить свое мнение между пред ставленным здесь материалом и умом ученика. Однако имеется пять моментов, которые необходимо особенно подчеркнуть:

Медитация есть позитивный, динамический процесс, животворящее обновление, а не негативный уход от жизни. Переводчик книги «Секрет золотого цветка» указывает: В последнее время современный человек много узнал о до сих пор неизвестных элементах своей психики, однако слишком часто ударение делают только на статической стороне этих данных, так что человек оказывается обладающим немногим более, чем набором сведений, которые по своей природе скорее обременяют его чувством утомления, чем побуждают решать стоящие перед ним проблемы. Однако именно необходимость понимания самого себя в условиях изменения и обновления более всего владеет воображением современного человека. Равным образом перерождается и моральность. Чопорное самодовольство негативной благопристойности заполняется живым ощущением вечных ценностей, в котором стремление поступить правильно перевешивает страх сделать что-нибудь такое, что окружающие сочтут неправильным. Изберет ли человек мягкие методы самоотдачи, воплощенные, например, в Даосизме, или же напряженные методы самозавоевания, предлагаемые в Йоге, ему необходимо вести ту же самую войну и победить тех самых врагов. Методы могут варьироваться в зависимости от темперамента, но цель одна и та же для всех — слияние всех аспектов нашего сложного существа в безграничное, просветленное целое.

Средства всегда должны быть подчинены цели. Делать ударение на важности метода так же глупо, как сосредоточиться на пальце, указывающем путь. Однако все религии и их писания, все школы саморазвития суть лишь методы, и все они в равной степени подвержены законам формы. Они рождаются, вырастают, стареют и умирают. Постоянны лишь Истина и Путь к ней, ибо все методы суть лишь методы этого Пути. Дзэн превосходен в том отношении, что он никогда не теряет из виду свою главную цель достижения просветления. Все методы, от отдельного упражнения и до отдельной религии, следует использовать так, как мастер использует различные инструменты для создания своего шедевра. У него есть свои излюбленные инструменты для данной конкретной цели, но, когда они сослужили свою службу, он все их откладывает в сторону. Единственное назначение любого метода — приобретение опыта, и все обсуждения, книги и лекции являются бесполезной тратой времени, если они не служат этой цели.

Мотив должен быть чистым и определенным, и мудрый человек постоянно пересматривает свои мотивы. Из всех многочисленных причин, по которым мужчинам и женщинам следует медитировать, только одна является правильной — искреннее желание добиться для человечества и для самого себя высочайшего Просветления. Никакой учитель не будет руководить шагами ученика до тех пор, пока тот не пройдет предварительные ступени самостоятельно. Учитель М. внес ясность в этот момент. «Люди обычно совершают ошибку, полагая, что мы намеренно окутываем тайной самих себя и наше могущество…. Истина состоит в том, что пока неофит не достиг состояния, необходимого для той степени озарения, на которую он имеет право и которой он достоин, большинство секретов, если не все они, не могут быть сообщены. Восприимчивость должна быть равна желанию наставлять. Озарение должно прийти изнутри» (Письма Махатм). Избрать самому себе Гуру дело очень трудное, и мало кто из тех, кто поспешно объявляет себя Учениками наиновейшего адепта, имеет какое-то понятие о том, что означает такое отношение. Такое слепое подчинение человеку, чьи самоуверенные притязания они неспособны проверить, представляет собой опутывание самих себя новыми узами, еще больше затрудняющее использование заповеди Будды о непрестанной работе над своим спасением. Обманщик, как правило, требует денег или высказывает притязания; в то время как ни один подлинный Наставник не позволит своим последователям создать культ вокруг себя. С другой стороны, признаком подлинного Наставника является глубокое и неподдельное смирение и всеохватывающая воля служить человечеству.

Обязанность учить

Наконец, помните, что своим растущим знанием мы должны делиться с другими, еще более невежественными людьми. Верно, что мы не должны никому насильно навязывать истину, но мы обязаны следить за тем, чтобы никто не обвинял нас в невежестве из-за недостатка нашего желания поделиться с ним тем знанием которое мы знаем. Учитель К.Х. говорит о «первостепенной обязанности приобретать знание и распространять по всем доступными каналам такие его фрагменты, которые человечество в массе может быть готово усвоить». Приобретение знания для одного себя не имеет ни малейшей ценности. Как кровь является общим достоянием всех физических клеток, так и знание должно оказать животворное влияние на все аспекты Универсального Ума. Не бойтесь рассыпать бисер перед свиньями. Верно, что знание — это могущество и передавать его кому-то — значит брать на себя карму за возможное злоупотребление им, но элементарные принципы в которых «человек с улицы» так остро нуждается, не настолько опасны, чтобы мы не могли охотно поделиться ими везде, где есть искреннее желание узнать. Однако никто не отблагодарит вас за это бесценное благодеяние. Все, кто нес истину человечеству, страдали от преследования и поношений…

Было время, когда толпа побивала их камнями или сжигала на кострах. Сегодня их с не меньшей яростью преследуют силы так называемой науки и религии, и они встречают массовое сопротивление слепого невежества, сфокусированное в прессе. Учитель К.Х. писал о Братстве Синетту: «Первый и последний вопрос состоит в том, способны ли мы делать добро нашему ближнему, невзирая на то, каким бы незначительным он ни был, не позволяя себе даже думать об опасности каких-либо оскорблений, клеветы или несправедливости, которые могли навлечь на себя. Мы готовы быть «оплеваны и распяты» ежедневно, и не один раз, если из этого может произойти реальное благо для других». Итак, всегда следите за тем, чтобы делиться плодами своего опыта. «Голос Безмолвия» (стр. 41) провозглашает непреходящую мудрость, когда он говорит: «Указывай Путь хотя бы слабым мерцанием, затерянным в звездном сонме, подобно вечерней звезде, которая освещает путь идущим во мраке… Давай свет и утешение уставшему путнику и разыскивай того, кто знает менее тебя, кто пребывает в горе безысходном, без Учителя, без надежды и утешения, кто алчет хлеба мудрости и хлеба, питающего тень, поведай ему о Благом Законе».

Так, медитируя позитивно и неустанно, с неэгоистическим мотивом и взглядом, устремленным поверх всех методов к избранной цели, не ища Гуру, чтобы возложить на него ношу своих кармических препятствий, всегда разделяя со спутником каждую кроху приобретенного знания, ученик в конце концов пройдет курс мудрости и окажется перед порогом Высочайшего Просветления, — лишь для того, чтобы обнаружить, что само Просветление есть завеса, за которой скрывается совершенно непостижимая Запредельность.