Конец иностранной военной интервенции и гражданской войны в СССР. Ликвидация последних очагов контрреволюции

Глава шестая. Победа Советской власти в Закавказье.

В начале 1920 года, когда большая часть территории Советской страны была уже освобождена от интервентов и белогвардейцев, народы Закавказья еще находились под властью буржуазных националистов, поддерживаемых империалистами Антанты.

Империалисты цепко держались за этот край. В период гражданской войны в России они с помощью буржуазных националистов использовали Закавказье прежде всего как плацдарм для борьбы с Советской властью и стремились создать здесь надежный барьер, который, по их расчетам, должен был оградить колониальные и зависимые страны Востока от влияния революционных идей, идущих из Советской страны.

Но Закавказье интересовало империалистов и с другой стороны: здесь находились крупнейшие залежи нефти, марганца и другие богатства, обладание которыми входило в колонизаторские планы Англии, США, Франции и Италии.

Наиболее прочные позиции в Закавказье, особенно в Грузии и Азербайджане, в начале 1920 года продолжала занимать Англия. Хотя во второй половине 1919 года она вынуждена была вывести оттуда свои войска, в ее руках остался порт Батум, имевший большое военно-стратегическое и экономическое значение. Связанный железными дорогами с крупными городами Азербайджана, Армении и Грузии Батум служил главными воротами для входа в Закавказье с запада, и на случай нового вторжения Англия продолжала держать здесь свой гарнизон. Обладая Батумом, Англия контролировала вывоз нефти, так как к батумскому порту выходил нефтепровод из Баку. Английские интервенты находились в Персии (Иран), и порт Энзели (Пехлеви) был их основной военно-морской базой на Каспийском море, на котором они чувствовали себя полными хозяевами. Вследствие этого Англия, несмотря на то, что ей из-за противодействия других империалистических государств не удалось добиться мандата на Закавказье, пользовалась здесь преимущественным положением и не без успеха ослабляла влияние американских и других конкурентов. Под нажимом британской нефтяной администрации в Баку была расторгнута сделка американской фирмы «Стандард ойл» с азербайджанским мусаватским правительством на закупку керосина. Британские власти помешали французскому морскому министерству завершить почти достигнутое соглашение о закупке нефти для военного флота. Французская газета «Тан» в апреле 1920 года сетовала на то, что французы идут за нефтью в Америку, а не в Батум, потому что «английские друзья контролируют и трубопровод и вагоны, и нефть не может быть вывезена без их согласия». Вывоз нефти из Баку, писала далее газета, «стал фактически английской монополией»[413].

Во время хозяйничания в Закавказье английские захватчики вывезли бесплатно около 500 тысяч тонн нефти, более 430 тысяч тонн марганца, большое количество табака и других товаров. Задолженность Англин только мусаватскому правительству составила около 279 миллионов рублей. При эвакуации из Азербайджана английские войска увезли ценности Бакинского отделения Государственного банка.

Империалисты США, получив в 1919 году согласие Антанты на то, что они возьмут мандат на Армению, активизировали свои усилия для проникновения в Закавказье и на Ближний Восток. В начале 1920 года в Вашингтоне готовилось обсуждение отчета миссии Харборда, которая предлагала включить в мандат, кроме Армении, остальную часть Закавказья, Анатолию с Киликией, Константинополь с проливами и прилегающие к ним территории Малой Азии и оккупировать всю подмандатную территорию американскими войсками. Для усиления своего влияния в Армении американцы открыли многочисленные представительства различных филантропических обществ: «Американской администрации помощи», «Американского комитета помощи на Ближнем Востоке» и других. В начале 1920 года США предоставили дашнакам заем в 5 миллионов долларов, а президент Вильсон предпринимал меры к отправке в Армению американских воинских частей и посылке туда вооружения, продовольствия и снаряжения[414].

Осуществлению экспансионистских планов империалистов США противодействовали не только их главный конкурент — Англия, но также Франция и Италия, имевшие свои виды на Закавказье и Ближний Восток. Однако соперничество империалистических держав не мешало им быть едиными в борьбе против революционного движения в Закавказье, в поддержке контрреволюционных режимов в Азербайджане, Армении и Грузии.

В свою очередь азербайджанские мусаватисты, армянские дашнаки и грузинские меньшевики, защищавшие интересы имущих классов и проникнутые ненавистью к трудящимся, искали покровителей среди крупнейших империалистических держав Запада, которые в свое время и деньгами и войсками помогли им стать у власти, отделить Закавказье от пролетарской России и охраняли их своими штыками. Не имея вооруженной поддержки интервентов, буржуазно-националистические правительства не могли бы долго удержать власть в своих руках: слишком непрочны были их позиции.

Буржуазные националисты пришли к власти, когда диктатура пролетариата победила в основном в центральных, наиболее развитых в промышленном отношении районах России. Отрезанные от центра заслоном буржуазно-помещичьей российской контрреволюции, находясь под угрозой германо-турецкого вторжения, народные массы Закавказья, в большинстве своем состоявшие из крестьян, не сразу могли разобраться в сущности националистических партий, замаскировавшихся популярными лозунгами свободы, национальной независимости и обещаниями социальных реформ. В сложном переплетении противоречивых явлений того времени, при малочисленности и недостаточной организованности пролетариата, значительная часть трудящихся, обманутая демагогической фразеологией, пошла за буржуазными националистами. Однако последующие события помогли народным массам Азербайджана, Армении и Грузии разобраться в сущности буржуазно-националистических партий.

Под властью грузинских меньшевиков, армянских дашнаков, азербайджанских мусаватистов крестьяне, как и раньше, были бесправны и задавлены нуждой. Они не избавились от помещичьей и кулацкой кабалы. Основная часть земли по-прежнему оставалась в руках помещиков, кулаков и духовенства. Рабочие не освободились от политического бесправия и капиталистической эксплуатации. Условия жизни трудящихся масс в целом еще больше ухудшились в связи с анархией и разрухой в народном хозяйстве, вызванной отрывом от российского рынка. Безработица и голод, ничем не ограниченный произвол властей, чудовищная спекуляция, межнациональные конфликты, уносившие сотни человеческих жизней, хозяйничание интервентов, перед которыми пресмыкались не признанные ими «правительства» грузинских меньшевиков, азербайджанских мусаватистов и армянских дашнаков, — таковы были плоды деятельности буржуазных националистов.

В таких условиях рост классового самосознания рабочих и крестьян Закавказья необычайно усилился. Если в первые месяцы своего господства меньшевики, дашнаки и мусаватисты могли обманывать часть трудящихся, выступая якобы сторонниками национального освобождения, то теперь, когда у власти стояли грузинские, армянские, азербайджанские капиталисты и помещики, поддерживаемые всеми буржуазно-националистическими партиями, никакая демагогия не могла обмануть рабочих и крестьян. И трудящиеся массы все более убеждались, что выходом из такого положения может быть только вооруженная борьба с буржуазией, помещиками и интервентами за установление Советской власти, которая одна могла дать народу действительную свободу и национальные права и разрешить в его интересах все насущные социальные вопросы.

За время господства буржуазных националистов в Закавказье не раз происходили массовые выступления трудящихся против иностранных интервентов и внутренней контрреволюции. Этими выступлениями руководили коммунистические организации, возглавляемые Кавказским краевым комитетом РКП(б). Но слишком неравными в 1918 – 1919 годах были силы революции и контрреволюции в Закавказье. Советская Россия, занятая тяжелой борьбой с интервентами и белогвардейцами, не могла в то время оказать необходимой помощи трудящимся Азербайджана, Армении и Грузии.

Опираясь на помощь интервентов, буржуазно-националистические правительства жестоко подавляли каждое революционное выступление.

В начале 1920 года, когда Красная Армия, нанеся поражение белогвардейцам, стала приближаться к Кавказу, в Азербайджане, Армении и Грузин усилилось революционное движение. Народные массы под руководством коммунистов во главе с Кавказским краевым комитетом РКП(б) готовились к новым революционным боям.

К тому времени коммунистические организации Закавказья, работавшие в нелегальных условиях, несмотря на гонения и террор, значительно окрепли и усилили свое влияние в массах. До февраля 1920 года Кавказский краевой комитет РКП(б) был связан с ЦК РКП(б) через Реввоенсовет 11-й армии, находившийся в Астрахани. Связь поддерживалась в основном при помощи «морской экспедиции», участники которой, обходя белогвардейские и английские сторожевые посты, пробирались на рыбачьих лодках из Астрахани в Баку и обратно. Верные партии люди работали по заданию крайкома на правительственной мусаватской радиостанции в Баку и нелегально поддерживали связь с Астраханью по радио. С февраля 1920 года, когда был освобожден от белогвардейцев Красноводск, крайком установил также связь со штабом Туркестанского фронта в Ташкенте.

В конце октября 1919 года из Баку на одной из лодок «морской экспедиции» выехал член Кавказского краевого комитета РКП(б) А. И. Микоян для доклада ЦК РКП(б) о работе коммунистических организаций в Закавказье и для получения дальнейших инструкций. А. И. Микоян информировал ЦК РКП (б) о положении в Азербайджане, Армении и Грузии, о подъеме революционного движения в Закавказье[415].

ЦК РКП(б) принял меры для согласования действий Красной Армии с работой коммунистических организаций Северного Кавказа и Закавказья и усилил им помощь.

Большое значение для разоблачения буржуазно-националистических правительств Закавказья имело обращение к ним Советского правительства с предложением об объединении усилий в разгроме белогвардейцев.

2 января 1920 года Народный комиссариат иностранных дел РСФСР от имени Советского правительства послал по радио правительствам мусаватского Азербайджана и меньшевистской Грузии ноту с предложением заключить военный союз для совместной борьбы против Деникина. При этом в ноте указывалось, что «южная контрреволюция является смертельным врагом не только Российской Советской Республики, но и всех малых народов, входивших в состав бывшей Российской империи. Деникин враг не только русского рабочего и крестьянина, по и грузинского и азербайджанского»[416].

Советская нота вызвала переполох в стане буржуазных националистов Закавказья. Мусаватисты и меньшевики растерялись. Припять предложение Советского правительства они не могли — это шло вразрез с их интересами. Это значило порвать с Антантой, в поддержке которой они нуждались. Прямо отказаться от советского предложения они также не могли. Это значило окончательно разоблачить себя перед трудящимися Закавказья, симпатии которых были на стороне Советской власти.

Прежде чем отвечать на ноту Советского правительства, меньшевики и мусаватисты решили проконсультироваться со своими хозяевами — империалистами Антанты. На второй день после получения советской ноты, 7 января, министр иностранных дел Азербайджана Хан-Хойский послал своему дипломатическому представителю в Грузии срочную депешу, в которой писал:

«Вчера мною получена телеграмма от Российского Советского Правительства вступить с ним в переговоры о заключении военного соглашения для борьбы с Деникиным… Повидайтесь немедленно с Уордропом и выясните точку зрения Английского правительства и конкретно те мероприятия и ту помощь, какую Англия может оказать нам немедленно»[417].

Британский верховный комиссар в Закавказье Оливер Уордроп спешно связался с Лондоном. Сообщение об успехах советских войск на фронте против Деникина, о приближении Красной Армии к Кавказу и Каспийскому морю, а также известие о советской ноте от 2 января 1920 года сильно встревожили английское правительство. Вопрос о положении на Кавказе премьер-министром Англии Ллойд Джорджем был поставлен 10 января на обсуждение сессии Совета глав делегаций в Париже. Ллойд Джордж высказал мысль о необходимости оказать вооруженную помощь закавказским правительствам.

В тот же день на заседании Совета министров иностранных дел лорд Керзон предложил признать де-факто правительства Грузии и Азербайджана, а судьбу Армении решить при обсуждении турецкой проблемы. При этом Керзон указал, что упомянутые им государства являются решительно антибольшевистскими. 12 января Верховный Совет Антанты единогласно принял предложение Керзона. Через несколько дней была признана также «независимость» Армении.

Буржуазные националисты много разглагольствовали о своем желании добиться независимости для Азербайджана, Армении, Грузии. На самом деле это было плохо прикрытым стремлением к тому, чтобы оторвать Закавказье от Советской России, не допустить здесь победы социалистической революции, спасти власть буржуазии и помещиков, еще больше закабалить трудящихся.

Несмотря на угодничество перед англо-франко-американскими империалистами, буржуазные националисты не могли добиться до 1920 года даже формального признания независимости закавказских республик. Иностранным империалистам в то время важно было объединить всю российскую контрреволюцию для борьбы с Советской властью, и Антанта требовала от буржуазных националистов одного — помогать белогвардейцам в войне против Советской России и охранять их тыл от революционных выступлений.

Только в конце 1919 года, когда армия Деникина оказалась на пороге разгрома, положение изменилось. Нужны были новые силы для того, чтобы спасти белогвардейцев. В помощь Деникину империалисты Антанты пытались использовать армии буржуазно-националистических правительств Азербайджана, Грузии и Армении, обещая им за это официальное признание.

Одним из шагов, направленных на создание союза белогвардейцев и буржуазных националистов Закавказья, явилось обращение верховного комиссара США в Закавказье полковника Гаскеля к Деникину. В телеграмме от 2 декабря 1919 года, посланной в Таганрог, где находилась ставка белогвардейцев, Гаскель рекомендовал Деникину улучшить отношения с Азербайджаном и Грузией, правительства которых были уже соответственно подготовлены им.

«Я, — писал Гаскель, — уже обсудил с правительствами Азербайджана и Грузии вопрос об их отношениях к Добровольческой армии, и, по моему предложению, оба правительства выразили готовность назначить делегации для совещания с Вами с целью достижения соглашения, по которому существующий мир на Кавказе может быть поддержан (в будущем)»[418]. Гаскель настойчиво советовал Деникину принять делегации Азербайджана и Грузии и предлагал свои услуги в организации переговоров, обещая доставить эти делегации на американском истребителе. Поскольку речь шла не только об укреплении деникинского тыла, а прежде всего об укреплении пошатнувшихся позиций империалистов в Закавказье и на Ближнем Востоке, Гаскель угрожал, что в случае отказа белогвардейцев от переговоров их позиция подвергнется критике правящих кругов Антанты. Содержание этой телеграммы было сообщено Парижской мирной конференции и государственному секретарю США.

С другой стороны, буржуазные националисты готовили общественное мнение к возможности вооруженной борьбы против Советской России в союзе с Деникиным. 28 декабря 1919 года мусаватская газета «Азербайджан» писала:

«… Не исключена возможность и такой ситуации, когда у нас с добровольцами окажется общий враг…»[419]

Признание де-факто Азербайджана, Армении и Грузии со стороны Антанты потребовалось империалистам для того, чтобы, во-первых, окончательно оторвать эти районы от России, во-вторых, чтобы получить некое «юридическое право» более открыто вмешиваться во внутренние дела Азербайджана, Армении и Грузии под флагом оказания им помощи и, в-третьих, чтобы помешать Советской России подать братскую помощь трудящимся Закавказья в их борьбе против интервентов и внутренних сил контрреволюции. Деникин, оказавшись в начале 1920 года на грани полной катастрофы, по совету Антанты в феврале объявил о фактическом признании правительств Азербайджана, Армении и Грузии.

15 января из Лондона в Париж по приглашению Совета Антанты прибыли британский военный министр Черчилль, фельдмаршал Вильсон, первый лорд адмиралтейства Лонг и адмирал Битти. 19 января в Париже Совет Антанты при участии военных обсуждал вопрос о положении в Закавказье. На заседание были приглашены представители меньшевистской Грузии — Церетели и Чхеидзе и мусаватского Азербайджана — Топчибашев и Магерамов, которые просили помощи у Антанты, а также информировали ее руководителей о состоянии вооруженных сил своих государств.В заключение было решено послать в Закавказье оружие, боеприпасы и продовольствие[420].

Поскольку Деникин был разбит, а армии буржуазных националистов были слабы, чтобы немедленно выступить против Советской России, планировалось оттянуть время и подготовить силы для нового антисоветского похода. С этой же целью выдвигался план создания «антанты» малых государств, куда должны были войти также и буржуазные государства Закавказья. Правительствам закавказских республик было предложено объявить о своем нейтралитете в войне между Советской Россией и Деникиным, что они и сделали. В ответах на ноту Советского правительства от 2 января мусаватисты и меньшевики заявляли о том, что единственное их желание — жить в мире и дружбе с Советской Россией. Втайне же они усиленно готовились к тому, чтобы при возникновении подготовляемой войны против Советской республики захватить Дагестан и Северный Кавказ.

Не случайным было также заявление главы грузинских меньшевиков Ноя Жордания в Учредительном собрании Грузии 14 января:

«Запад или Восток — вот вопрос, который поставлен перед нами и здесь колебания невозможны… Знаю, — враги скажут, что мы на стороне империалистов. Поэтому я здесь должен решительно заявить: предпочту империалистов Запада фанатикам Востока»[421].

Под «фанатиками Востока» Жордания подразумевал большевиков. Грузинские меньшевики и азербайджанские мусаватисты вскоре оказали предпочтение белогвардейцам: они радушно укрыли у себя остатки разбитых деникинских дивизий и помогли им затем перебраться в Крым, к Врангелю. За гостеприимство белогвардейцы передали буржуазным националистам часть своего оружия и снаряжения. В таком же духе действовали буржуазные националисты Армении.

17 и 18 января на заседании Политбюро ЦК РКП(б) обсуждался доклад народного комиссара иностранных дел Г. В. Чичерина о результатах обмена нотами с мусаватский правительством. По предложению В. И. Ленина была принята резолюция, в которой говорилось:

«Поручить Народному Комиссариату по иностранным делам вести политику величайшей сдержанности и недоверия по отношению к Азербайджанскому правительству ввиду того, что оно отказало нам в предложении совместных военных действий против Деникина и оказывает услуги военными силами Англии, действующей против нас на Каспийском море. С полной определенностью подчеркивая наше неуклонное признание трудовых масс каждой нации на самоопределение, Наркоминдел должен решительно протестовать против такого поведения Азербайджанского правительства…»[422]

Оказавшись перед фактом краха деникинщины, главари контрреволюционного казачества Дона, Кубани и Терека решили искать союза с националистическими правительствами закавказских буржуазных республик для объединения сил в борьбе против Советской России. С этой целью в марте 1920 года в Закавказье приезжала белогвардейская казачья делегация и вела переговоры с меньшевиками, мусаватистами и дашнаками. Помощь белоказачьим главарям была обещана, но стремительное наступление Красной Армии, освободившей вскоре Доп, Кубань и Терек, сделало эти обещания нереальными.

Пытаясь объединить свои силы для борьбы с революционным движением в Закавказье и с Советской Россией, правительства буржуазных республик пробовали снова создать федерацию Азербайджана, Армении и Грузии. Но собравшаяся с этой целью в Тифлисе в начале апреля конференция не дала результатов. Представители буржуазно-националистических правительств не смогли преодолеть противоречий, раздиравших мусаватистов, меньшевиков и дашнаков.

В конце марта между мусаватским Азербайджаном и дашнакской Арменией вспыхнул вооруженный конфликт. Политика «разделяй и властвуй» обернулась против ее авторов: противоречия между буржуазными националистами, которые разжигали и на которых играли империалисты, разваливали то, что Антанта старалась спешно сколотить. Пытаясь теперь «насадить мир» между своими марионетками, представители Антанты — верховный комиссар Англии Уордроп, верховный комиссар Франции Мартель, глава итальянской миссии Габба обратились к правительствам Азербайджана, Армении и Грузии с нотой, в которой требовали прекращения конфликтов между ними, угрожая в противном случае лишить их поддержки Антанты[423].

Но даже этот грозный окрик не подействовал. Ближайшее будущее грозило самыми тяжелыми последствиями буржуазно-националистическим правительствам Азербайджана, Армении и Грузин, и империалисты Антанты были уже не в силах им помочь.

В. И. Ленин, выступая 2 февраля 1920 года на первой сессии ВЦИК VII созыва с докладом о работе правительства, говорил:

«Мы предлагали Грузии и Азербайджану заключить соглашение против Деникина. Они отказались, ссылаясь на то, что они не вмешиваются в дела других государств. Мы посмотрим, как будут смотреть на это рабочие и крестьяне Грузии и Азербайджана»[424].

Рабочие и крестьяне Закавказья расценили обращение Советского правительства как новое проявление со стороны трудящихся Советской России интернациональной помощи своим братьям по классу. Трудящиеся Закавказья решительно выступали против поддержки белогвардейцев, за союз с Советской Россией. На общегородском митинге рабочие Баку заявили, что если правительство Азербайджана не согласится на выступление против Деникина, то пролетариат Баку «через голову мусаватского правительства, а может быть и перешагнув через его труп, подаст братскую руку революционной России в ее борьбе с российской и мировой реакцией»[425].

Трудящиеся Закавказья внимательно следили за успехами Советской России. Каждая победа Красной Армии в войне против интервентов и белогвардейцев укрепляла в сердцах рабочих и крестьян Азербайджана, Армении и Грузии надежду на скорое избавление от гнета помещиков и капиталистов. В лице Советской России рабочие и трудящиеся крестьяне Закавказья видели своего верного друга и надежного союзника в борьбе за свержение власти буржуазных националистов, за освобождение от ига иностранных империалистов, в борьбе за Советскую власть.

Доведенные до отчаяния хозяйничанием буржуазных националистов и интервентов, передовые рабочие и революционные слои трудящихся крестьян ждали призыва Коммунистической партии, чтобы взяться за оружие. Готовясь к вооруженной борьбе, они с полным основанием надеялись на победу при поддержке великого русского народа. Трудящиеся Закавказья верили, что Советская Россия в решительный час окажет им братскую помощь. Выражая чаяния трудящихся масс, Кавказский краевой комитет РКП(б) 15 марта 1920 года обратился от имени народов Закавказья к правительству РСФСР с приветствием и просьбой о помощи.

«Мы не хотим оставаться рабами, особенно теперь, когда рядом с нами стоит освобожденный пролетариат России, с которым мы желаем вступить в единую пролетарскую интернациональную семью…. Мы питаем непоколебимую уверенность и твердое убеждение, что Советская рабоче-крестьянская Россия, Коммунистический Интернационал и доблестная Красная Армия не останутся безучастными зрителями нашей неравной борьбы с объединенной желто-черной контрреволюцией и активно помогут нам освободиться от власти капитала»[426].

Обращение Кавказского краевого комитета РКП(б) к трудящимся Азербайджана, Армении и Грузин с призывом к борьбе против союза буржуазно-националистических правительств республик Закавказья с империалистами Антанты. 20 января 1920 г. Листовка. (Фотокопия.)

Советское правительство дало указание главному командованию после освобождения Северного Кавказа подготовить войска для оказания помощи трудящимся Закавказья, нацелив главные силы Кавказского фронта на важнейший для края район Баку. При этом имелось в виду, что в пролетарском Баку будет легче и быстрее всего восстановить Советскую власть. Победа же Советской власти в Баку явится мощной поддержкой для рабочих и крестьян не только Азербайджана, по и всего Закавказья. Кроме того, учитывалась необходимость вырвать из рук Антанты огромные запасы нефти, которые она использовала для борьбы против Советской власти. В. И. Ленин в телеграмме Реввоенсовету Кавказского фронта 17 марта 1920 года писал:

«Взять Баку нам крайне, крайне необходимо. Все усилия направьте на это, причем обязательно в заявлениях быть сугубо дипломатичным и удостовериться максимально в подготовке твердой местной Советской власти»[427].

28 марта главком С. С. Каменев докладывал Совету Рабоче-Крестьянской Обороны, что он приступил к выполнению последней директивы правительства о дальнейшем развитии операции советских войск на Кавказе в направлении на Баку[428].

К концу апреля части 11-й армии Кавказского фронта, освободив от белогвардейцев Северный Кавказ и Дагестан, вышли к границам Грузин и Азербайджана. Теперь, когда советские войска оказались у ворот Закавказья, а немногочисленные войска Антанты, солдаты которой в массе своей не желали сражаться с Красной Армией, оставались только в Батуме и Персии, условия решительно изменились в сторону, благоприятную для победы вооруженного восстания и установления Советской власти в Азербайджане, Армении и Грузии.

Крушение режима интервентов и буржуазных националистов в Закавказье началось с восстановления Советской власти в Азербайджане. Трудящиеся Азербайджана уже за кратковременное существование Бакинской коммуны познали Советскую власть как свою собственную, родную власть. Им, в особенности рабочим Баку, принадлежала выдающаяся роль в борьбе против иностранных интервентов и буржуазных националистов в Закавказье.

Бакинский пролетариат, насчитывавший в своих рядах около 50 тысяч человек, закаленный в многочисленных классовых боях, являлся наиболее подготовленным к решительным действиям революционным отрядом рабочих Закавказья.

В азербайджанском подполье действовал большой отряд коммунистов, объединенных в Бакинскую организацию РКП(б), организации «Гуммет» («Энергия») и «Адалет» («Справедливость»). Наибольшее число коммунистов — более 3,5 тысячи человек — работало в Баку, крупные организации существовали также в Гянджинском, Ленкоранском, Шамхорском и других уездах. Формально, из тактических соображений, коммунистические организации «Гуммет» и «Адалет» выступали как самостоятельные и имели свои комитеты, но низовые ячейки РКП(б), «Гуммета» и «Адалета» были в основном едиными; представители «Гуммета» и «Адалета» входили в состав Бакинского комитета РКП(б), а руководители гумметистов-коммунистов входили и в состав Кавказского краевого комитета РКП(б). Общее руководство большевистскими организациями в Азербайджане, а также в Дагестане осуществляло Бакинское бюро краевого комитета РКП (б). Благодаря своей последовательной и гибкой революционной тактике, коммунисты Азербайджана еще в 1919 году сумели завоевать большинство бакинского пролетариата. Они имели подавляющее число мест в президиуме Бакинской «рабочей конференции» и в совете профессиональных союзов. За большевиками шел верный помощник партии — Союз молодежи.

Большая заслуга в политическом просвещении трудящихся масс, в их воспитании и организации принадлежала большевистской печати. Газеты коммунистов «Новый мир», «Пролетарий», «Рабочий путь» на русском языке, «Азербайджан фугарасы» («Азербайджанская беднота»), «Фугара садасы» («Голос бедноты») на азербайджанском языке, а также органы Союза молодежи журнал «Молодой пролетарий», газеты «Молодой коммунист», «Гяндж ишчи» («Молодой рабочий»), издававшиеся в конце 1919 — начале 1920 года, пользовались широкой популярностью среди рабочих и крестьян.

Коммунистическая партия приложила много усилий для того, чтобы укрепить связи пролетариата с трудящимся крестьянством Азербайджана. Это была трудная задача. В Азербайджане, за исключением промышленных центров, были еще сильны пережитки феодальных отношений. Значительная часть крестьянства представляла собой неорганизованную массу, находившуюся под сильным влиянием реакционного мусульманского духовенства, защищавшего интересы беков, ханов и кулаков. Экономическая связь Баку с азербайджанской деревней была слабой. Однако бакинский пролетариат под руководством большевистской организации настойчиво и успешно решал задачу создания прочного союза рабочих и крестьян Азербайджана. Коммунисты вели широкую пропаганду среди крестьян. Они устраивали для крестьян читки газет, собирали сходки и собрания, на которых разоблачали антинародную сущность режима мусаватистов. Большевики призывали крестьян с оружием в руках выступить вместе с рабочим классом, для того чтобы установить Советскую власть, которая даст им землю и освободит от кабалы ханов и беков. Завоевание крестьянских масс на сторону революции проходило в острой борьбе с буржуазно-националистическими и мелкобуржуазными партиями. Большевикам удалось нанести ряд поражений этим партиям.

В Азербайджане, кроме гумметистов-коммунистов, существовала еще численно небольшая группа так называемых правых гумметистов, которые по важнейшим вопросам революционной борьбы в отличие от гумметистов-большевиков придерживались полуменьшевистских взглядов, а порой даже поддерживали мусаватское правительство. К концу 1919 года правые гумметисты почти полностью утратили влияние среди рабочих, но за ними еще шла некоторая часть крестьян. В конце сентября 1919 года они созвали съезд крестьян в Казахском уезде. На этом съезде правые гумметисты призывали крестьян ждать законного решения земельного вопроса мусаватский правительством. Бакинская организация большевиков послала на этот съезд своих представителей — коммунистов-гумметистов, которые выступили с призывом к революционному разрешению земельного вопроса. Под влиянием коммунистов большая часть делегатов покинула зал заседаний. Некоторые из них по приглашению Бакинской «рабочей конференции» участвовали в ее работе.

20 января 1920 года в Баку был созван съезд буржуазно-помещичьей панисламистской, протурецкой партии «Иттихад» («Единение»), руководимой реакционным мусульманским духовенством. На съезд со всех концов Азербайджана собралось до 900 крестьян. Под действием большевистской агитации свыше 600 крестьян ушли с заседания. Крестьяне приходили в редакцию большевистской газеты, оставляли свои адреса, брали литературу, просили инструкций. Эта победа большевиков, как и победа в Казахском уезде, значительно усилила их позиции в деревне.

В начале 1920 года в Ленкоранском, Ганджинском и других уездах Азербайджана происходили крестьянские выступления с целью захвата и раздела помещичьих земель.

Большевики вели работу среди солдат мусаватской армии и моряков. Коммунистические ячейки существовали во многих воинских частях, на военных судах и на бронепоездах.

Огромную роль в сплочении широких трудящихся масс вокруг большевиков сыграл лозунг о создании независимого Советского Азербайджана, выдвинутый Бакинской организацией РКП(б) весной 1919 года в соответствии с программой партии и ее постановлениями по национальному вопросу.

К началу 1920 года за большевиками шли самые широкие массы трудящихся Азербайджана. Коммунистическая партия пользовалась поддержкой подавляющего большинства рабочих и крестьян. Эсеры и меньшевики были изгнаны из рабочих организаций.

Все более теряла опору в массах и партия «Мусават», вследствие чего в ней усилился процесс распада и разложения. Даже немногие отсталые рабочие-мусульмане, остававшиеся в составе партии «Мусават», покидали ее ряды.

Кризис мусаватского режима был уже налицо. Ни внутренняя, ни внешняя политика мусаватского правительства не пользовалась поддержкой широких масс азербайджанского народа. Даже часть буржуазии, в прошлом связанная с российским рынком, была недовольна лакейской внешней политикой мусаватистов. В декабре 1919 года мусаватисты с трудом вышли из правительственного кризиса, создав коалиционный кабинет во главе с Уссубековым с участием правых гумметистов. Таким образом, в стране складывались все объективные предпосылки для победоносного восстания трудящихся и установления Советской власти.

В этой обстановке 11–12 февраля 1920 года в Баку, в помещении Центрального рабочего клуба, в нелегальных условиях состоялся I съезд коммунистических организаций Азербайджана. В его работе приняли участие представители организаций РКП(б), «Гуммета» и «Адалета». Всего на съезд собралось свыше 120 делегатов от Баку и уездов. Обсудив доклады с мест и другие вопросы, съезд принял решение о вооруженном восстании. Перед коммунистическими организациями Азербайджана была поставлена задача подготовить рабоче-крестьянские массы к активному выступлению для свержения существующего правительства и установления власти Советов.

Съезд постановил объединить все большевистские организации в единую Коммунистическую партию (большевиков) Азербайджана, подчеркнув при этом, что она является частью краевой кавказской организации РКП(б) и считает Кавказский краевой комитет своим высшим органом. Съезд избрал Центральный Комитет Коммунистической партии (большевиков) Азербайджана в составе 43 человек, из них 17 членов комитета представляли Баку, остальные — уезды Азербайджана. Среди вошедших в ЦК были Д. Буниатзаде, В. Егоров, А. Караев, М. Касумов, Г. Султанов и другие. Председателем президиума был избран М. Гусейнов. Коммунисты Азербайджана избрали в Центральный Комитет лучших представителей рабочего класса и крестьянства, преданных борцов за счастье азербайджанского народа.

М. Д. Гусейнов был одним из видных деятелей революционного движения в Азербайджане. С мая 1917 года он вел работу среди студенчества Баку. В ноябре 1918 года вступил в большевистскую партию и стал одним из руководителей «Гуммета». В 1919 году Гусейнов был кооптирован в состав Бакинского и Кавказского краевого комитетов РКП(б).

Старый большевик, закаленный революционер Д. X. Буниатзаде родился в бедной крестьянской семье, был рабочим в каменных карьерах, на текстильной фабрике. В 1908 году вступил в ряды РСДРП, вел партийную работу в Тифлисе, Баку, несколько раз подвергался арестам. В июне 1918 года он был назначен чрезвычайным уполномоченным по борьбе с контрреволюцией и бандитизмом в Бакинском уезде. После падения Советской власти в Баку до середины 1919 года Буниатзаде находился на ответственной партийной работе в Астрахани, а затем снова в Баку.

Видным руководителем Азербайджанской Коммунистической партии был В. Г. Егоров. Сын тамбовского крестьянина-бедняка, приехавшего в Баку в поисках заработка, он вступил в партию большевиков 18-летним юношей, в марте 1917 года. Много сил и энергии отдал В. Г. Егоров строительству Советской власти в Баку в 1918 году. Вынужденный выехать из города, занятого турецкими оккупантами, он в сентябре 1919 года по поручению ЦК РКП(б) снова вернулся в Азербайджан на подпольную работу. На первом пленуме ЦК АКП(б) В. Г. Егоров был избран членом Бюро и секретарем ЦК партии.

А. Г. Караев начал участвовать в революционном движении с 1916 года, будучи студентом Новочеркасского политехнического института. В феврале 1919 года он вступил в партию большевиков. А. Г. Караев был одним из председателей Бакинской «рабочей конференции» и редактором ряда большевистских газет. Являясь членом азербайджанского парламента, он многое сделал для разоблачения мусаватского правительства и защиты интересов рабочих.

Большим авторитетом среди бакинских рабочих пользовался М. Б. Касумов, член партии с 1905 года. Сын крестьянина-бедняка, кадровый бакинский рабочий, он вступил в революционное движение еще в 1897 году, принимал активное участие в первой русской революции, в борьбе за Советскую власть в Баку в 1918 году.

Член Коммунистической партии с 1907 года Г. Г. Султанов был хорошо известен бакинским рабочим как руководитель забастовок в дни господства самодержавия, как агитатор и организатор Красной гвардии. Находясь с августа 1918 года в Астрахани, Г. Г. Султанов являлся одним из руководителей мусульманской секции при губернском комитете РКП(б), во главе красногвардейского отряда сражался против белогвардейских банд. В июле 1919 года был направлен на подпольную работу в Азербайджан и введен в состав Кавказского краевого комитета РКП(б).

После съезда развернулась энергичная подготовка к вооруженному восстанию в Азербайджане. Непосредственной подготовкой восстания руководил созданный большевиками еще в конце 1919 года Революционный штаб во главе с М. Д. Гусейновым. Повсюду формировались боевые отряды и дружины. Активное участие в подготовке восстания принимали Д. Буниатзаде, А. Байрамов, В. Егоров, А. Караев, Г. Султанов, Ч. Ильдрым и другие.

Главная трудность при подготовке восстания заключалась в том, что не хватало оружия. Его приходилось доставать самыми различными путями. В начале 1920 года была послана группа коммунистов на лодках через Каспийское море в освобожденный от белогвардейцев и интервентов Красноводск, откуда было переправлено в Баку оружие, приготовленное членом Кавказского краевого комитета А. И. Микояном, находившимся в то время в Туркестане. Транспортировка оружия через Каспийское море была связана с огромным риском. На Каспийском море еще хозяйничали деникинцы и англичане, корабли которых охотились за каждым подозрительным судном. В начале 1920 года при встрече с белогвардейцами погиб большевик Никифор Рогов, посланный краевым комитетом в Красноводск для связи и доставки оружия в Баку.

В марте мусаватская охранка раскрыла военную организацию большевиков. В руки мусаватистов попали многие партийные постановления, планы, списки военных организаций в Баку и уездах. В стране начались повальные аресты. Был схвачен и зверски убит мусаватистами один из руководителей боевой организации большевиков Азербайджана, член ЦК Коммунистической партии Азербайджана Али Байрамов.

Несмотря на террор мусаватистов, большевики Азербайджана сумели к середине апреля ликвидировать последствия провала, наладить военную работу, сформировать рабочие дружины, вооружить и обучить их. Ко второй половине апреля боевые отряды рабочих в Фабрично-заводском районе Баку насчитывали около 300 человек, в Привокзальном — около 200 человек. В Бибиэй-батском районе было подготовлено три отряда по 100–150 человек в каждом. Боевые отряды были созданы также в других районах. Дружины состояли из рабочих-коммунистов, комсомольцев и беспартийных. Рабочие-комсомольцы использовались особенно часто в разведке и в организации связи. Была образована специальная комиссия во главе с членом ЦК Коммунистической партии Азербайджана Тюхтеневым для охраны нефтепромыслов, так как имелись сведения о том, что в случае восстания в Баку мусаватисты намеревались их уничтожить. Одному из боевых отрядов удалось захватить в военном порту несколько тысяч винтовок и переправить их в рабочие районы. Многое сделала для добычи оружия и устройства нелегальных складов и баз в Баку группа боевиков под руководством Камо (С. А. Тер-Петросян), посланных ЦК РКП(б) для подпольной работы в Закавказье в конце 1919 года.

Мусаватисты не могли не чувствовать нарастания народного гнева. И вот, чтобы отвлечь трудящиеся массы от революционной борьбы, они попытались раздуть националистическую агитацию в связи со вспыхнувшим в конце марта 1920 года вооруженным конфликтом в Карабахе. Мусаватисты стремились вовлечь трудящиеся массы в братоубийственную войну с армянским народом и потопить в шовинистическом угаре близившееся восстание. Мусаватский официоз — газета «Азербайджан» 25 марта писала:

«… Внутри нашей республики должна прекратиться политическая борьба. Разгул политических страстей в настоящих условиях должен быть рассматриваем как измена делу республики. Нет партий, нет классов, нет различных противоречивых течений и групп — перед лицом врага стоит единый народ, защищающий свою свободу и желающий победить».

Но мусаватистам не удалось обмануть широкие народные массы. Коммунистическая партия развернула огромную работу по подготовке восстания, разоблачая перед массами преступную политику мусаватистов. В связи с тем, что буржуазное правительство в феврале 1920 года закрыло легальную большевистскую газету «Новый мир», было налажено ее нелегальное издание, а также массовый выпуск листовок. Коммунистическая партия призывала революционные массы к спокойствию и выдержке в борьбе и к воздержанию от провоцируемых мусаватистами выступлений. Эти призывы большевиков имели огромное значение. Революционные рабочие и крестьяне не поддались ни на какие провокации и необдуманные, преждевременные выступления.

Развязанная же мусаватистами и дашнаками война между Арменией и Азербайджаном еще более подорвала положение мусаватского правительства и обострила классовые противоречия в стране. Не имевший никакого доверия у народа кабинет Уссубекова 1 апреля 1920 года подал в отставку. В Азербайджане начался затяжной правительственный кризис, так как мусаватистам в условиях огромных экономических трудностей и нараставшего революционного подъема было крайне трудно сформировать какое-либо правительство.

Почувствовав приближение революционной грозы, из правительства ушли представители всех буржуазно-националистических партий, в коалиции с которыми мусаватисты работали последние месяцы. Мусаватская газета горестно сетовала на покинувших ее друзей и даже грозила:

«Но пусть не думают ушедшие, что фактом своего ухода они снимают с себя ответственность за последствия правительственной работы».

Ни слезы, ни угрозы не помогли. Мусаватисты остались одиноки. Очутившись в такой обстановке, они объявили, что согласны начать торговые переговоры с Советской Россией, и в частности по вопросу о вывозе нефти. Но им уже никто не верил. Теперь было понятно самым широким народным массам, что подобного рода заявления нужны мусаватистам для обмана трудящихся и предотвращения назревавшего революционного взрыва. Положение мусаватистов становилось настолько непрочным, что даже некоторые министры и члены парламента, не говоря уже о капиталистах, начали собирать ценности и деньги, готовясь бежать за границу.

Учитывая создавшуюся в Азербайджане революционную обстановку, а также приближение частей советской 11-й армии к границам Азербайджана, пленум Кавказского краевого комитета РКП(б) 20 марта 1920 года в специальном обращении к Бакинскому комитету РКП(б) указал, что бакинский пролетариат вплотную подошел к задаче свержения буржуазно-помещичьего правительства и установления рабоче-крестьянской власти.

Большевики были уверены, что трудящиеся Азербайджана своими силами свергнут мусаватское правительство и установят Советскую власть. Но они отдавали себе отчет в том, что для закрепления победы Советской власти необходима помощь Красной Армии, так как в Персии и Батуме находились английские войска, которые империалисты могли использовать для удушения восстания. Поэтому выступление было приурочено ко времени подхода Красной Армии к границам Азербайджана.

В середине апреля войска 11-й армии вышли к реке Самур — северной границе Азербайджана. В основном это были войска, которые в 1918 году самоотверженно сражались на Северном Кавказе с офицерскими полками Корнилова и Деникина и прославили себя боевыми делами под Астраханью в 1919 году. Вместе с 8-й, 9-й и 10-й армиями 11-я армия освобождала от белогвардейцев Ставрополье, Северный Кавказ, Кубань и Дагестан. В ее рядах боролись за счастье трудящихся бывшие бойцы легендарной Таманской армии, партизаны Ставрополья, казаки и иногородние с Дона, Кубани и Терека, горцы Чечни и Дагестана, рабочие Астрахани и Грозного, Владикавказа и Порт-Петровска, Баку и других городов.

В конце апреля в 11-ю армию входили 2-й Конный корпус, 20-я, 28-я и 32-я стрелковые дивизии. 20-я и 28-я стрелковые дивизии после передачи их из состава 10-й армии, были значительно усилены за счет расформированных частей 11-й армии. Так, на пополнение 20-й дивизии пошли 39-я и 49-я стрелковые дивизии, а на пополнение 28-й дивизии — части бывшей Сводной дивизии.

Командующим 11-й армией был М. К. Левандовский, назначенный на эту должность 29 марта 1920 года. Сын крестьянина, он благодаря упорству и трудолюбию сумел окончить реальное, а затем военное училище в Тифлисе. Во время первой мировой войны сражался на фронте в качестве начальника пулеметной команды, а затем командира Отдельного автомобильно-броневого дивизиона. После Октябрьской революции М. К. Левандовский сразу же стал на сторону Советской власти. В феврале 1918 года он формировал и возглавлял отряды Красной Армии в Грозном, а в июле того же года на съезде народов Терской области был избран областным военкомом. М. К. Левандовский в качестве командира различных частей участвовал в обороне Астрахани и в освобождении Северного Кавказа.

Члены Реввоенсовета армии С. М. Киров и К. А. Мехоношин были известными деятелями партии, умелыми организаторами, политическими и военными руководителями. 11-я армия входила в состав войск Кавказского фронта, командующим фронтом до конца апреля являлся М. Н. Тухачевский, а затем В. М. Гиттис, членами Реввоенсовета фронта — один из виднейших деятелей Коммунистической партии и Советского государства Г. К. Орджоникидзе и член партии с 1904 года В. А. Трифонов. Готовясь к оказанию помощи трудящимся Азербайджана, политорганы фронта и армии, партийные организации частей провели среди войск большую политико-воспитательную работу. Г. К. Орджоникидзе и С. М. Киров, хорошо знакомые с социально-экономическими и бытовыми условиями Кавказа, направляли политическую работу в войсках, воспитывая красноармейцев в духе пролетарского интернационализма и дружбы народов, в духе уважения к обычаям многоплеменного населения края.

Реввоенсовет Кавказского фронта. Слева направо: Г. К. Орджоникидзе, М. Н. Тухачевский, В. А. Трифонов. (Фото.)

21 апреля Реввоенсовет Кавказского фронта дал директиву 11-й армии быть в готовности выступить на помощь трудящимся Азербайджана. 23 апреля командование фронта уточнило задачи 11-й армии.

К концу апреля основные силы 11-й армии сосредоточились в районе Дербента. Между командованием советских войск и бакинским подпольем была налажена надежная регулярная связь. Для более точной договоренности о совместных действиях азербайджанские коммунисты командировали в штаб 11-й армии в Петровск-Порт одного из руководящих партийных работников — Е. Кванталиани. 22 апреля Е. Кванталиани вернулся из Петровск-Порта и в тот же день на заседании Бакинского бюро крайкома было решено: 27 апреля в 12 часов дня предъявить мусаватскому правительству ультиматум о сдаче власти и немедленно начать вооруженное восстание.

24 апреля Центральный и Бакинский комитеты Коммунистической партии Азербайджана объявили партийную организацию на военном положении. Все отряды были приведены в боевую готовность. Вышедший в этот день подпольный номер газеты «Новый мир» призывал в передовой статье:

«Вперед, без страха и боязни в последний и решительный бой!»

Вся газета была заполнена лозунгами борьбы и призывами к свержению правительства мусаватистов и установлению Советской власти. 26 апреля на экстренном заседании Центрального Комитета Коммунистической партии Азербайджана совместно с Бакинским бюро крайкома РКП(б) был утвержден план вооруженного восстания.

Момент вооруженного восстания был выбран удачно. Политический и экономический кризис в Азербайджане достиг наивысшего предела. Рабочий класс, а также большинство крестьянства Азербайджана были настроены в пользу Советской власти. Мусаватское правительство растерялось. Развязав войну с Арменией, мусаватисты бросили в Карабах 20 тысяч солдат из состава своей 30-тысячной армии. Остальные войска были разбросаны по всей территории Азербайджана, из них до 3 тысяч человек стояли в районе северной границы и около 2 тысяч человек находились в Баку. Часть отрядов, расположенных в Баку, и матросы мусаватской флотилии были распропагандированы большевиками и в случае восстания могли выступить на стороне рабочих. 11-я армия, стоявшая у границы Азербайджана, была готова по первому зову прийти на помощь восставшим. Следовательно, перевес сил был на стороне революции.

Все это создавало условия для победы вооруженного восстания в Баку и во всем Азербайджане.

Ранним утром 27 апреля рабочие дружины окружили нефтяные промыслы, оцепили все пристани. Были окружены воинские казармы, арестованы офицеры — сторонники правительства.

Под влиянием большевистской агитации на сторону восставших сразу же перешли ряд частей мусаватской армии и военные корабли «Карс» и «Ардаган». Боевыми дружинами Завокзального района были задержаны все поезда, подготовленные к отправке со станции Баку. Из города не было выпущено ни одного эшелона с солдатами. Железнодорожное сообщение между Баку и другими городами было прервано.

В тот же день, 27 апреля, был образован Азербайджанский военно-революционный комитет. В 12 часов дня от имени ЦК Компартии Азербайджана, Бакинского бюро крайкома РКП(б) и президиума «рабочей конференции» делегация большевиков во главе с Г. Султановым вручила мусаватскому правительству ультиматум о сдаче власти в течение ближайших 12 часов.

Получив ультиматум, мусаватское правительство передало его на обсуждение парламенту. Пока парламент обсуждал ультиматум, революционные отряды занимали важнейшие пункты города. К двум часам ночи все правительственные здания и важнейшие пункты были в руках восставших. В ночь с 27 на 28 апреля мусаватский парламент, оказавшись в полной изоляции и лишенный поддержки народных масс, принял решение:

«Сдать власть тюркским (азербайджанским. — Ред.) большевикам и с сегодняшнего дня парламент и правительство считать распущенными»[429]. Власть перешла в руки восставших в лице Военно-революционного комитета Азербайджана — временного рабоче-крестьянского правительства.

Военно-революционный комитет Азербайджана немедленно обратился по радио к правительству Советской России со следующей телеграммой:

«Всем, всем, всем.

Москва, Ленину.

Временный Военно-революционный комитет Азербайджанской Советской независимой республики, ставший у власти по воле революционного пролетариата гор. Баку и трудового крестьянства Азербайджана, объявляет старое мусаватское правительство изменником народа и врагом независимости страны, порывает всякие сношения с Антантой и с другими врагами Советской России.

Не имея возможности собственными силами удержать натиск соединенных банд внешней и внутренней контрреволюции, Временный Революционный Комитет Азербайджана предлагает правительству Российской Советской Республики вступить в братский союз для совместной борьбы с мировым империализмом и просит немедленно оказать реальную помощь путем присылки отрядов Красной Армии»[430].

27 апреля четыре советских бронепоезда — «III Интернационал», «Красный дагестанец», «Тимофей Ульянцев» и «Красная Астрахань» — под командованием начальника боевого участка железных дорог 11-й армии М. Г. Ефремова с десантом двух рот 299-го стрелкового полка 28-й стрелковой дивизии пересекли границу Азербайджана. На бронепоездах находились член крайкома А. И. Микоян и группа азербайджанских коммунистов. Преодолев сопротивление мусаватского бронепоезда на станциях Я лама и Баладжары, ночью с 27 на 28 апреля передовой советский бронепоезд «III Интернационал» вошел в Баку. Рабочие и служащие станции встречали советские бронепоезда с красными флагами, помогали исправлять пути и мосты, поврежденные мусаватистами. Восторженно приветствовали передовой отряд Красной Армии рабочие Баку. Так же горячо были встречены и другие советские части, шедшие следом за головным отрядом.

На правом фланге 11-й армии в направлении на Кусары и Кубу была послана входившая в состав 2-го конного корпуса 7-я Самарская кавалерийская дивизия. Ее командир А. М. Хмельков, бывший прапорщик, участник первой мировой войны, и комиссар И. Ф. Сергунин, член партии с мая 1917 года, сын рязанского крестьянина-бедняка, порт-петровский рабочий, за боевые подвиги были награждены орденом Красного Знамени.

29 апреля в Баку вошли части 2-го конного корпуса и полки 32-й стрелковой дивизии. Вместе с основными силами 11-й армии в Баку прибыли член Реввоенсовета Кавказского фронта Г. К. Орджоникидзе и командование 11-й армии. Советские части очистили от вражеских войск весь Апшеронский полуостров.

Одновременно шло освобождение от мусаватских войск остальной территории Азербайджана. 27 апреля полки 7-й кавалерийской дивизии вступили в Кубу и Кусары, а затем, преодолев высокие горные перевалы, двинулись на Шемаху и Ахсу. Часть советских войск по железной дороге была направлена через Кюрдамир к границам Азербайджана с Арменией и Грузией. 5 мая бронепоезд «Тимофей Ульянцев» вышел на границу с Грузией в район станций Акстафа и Пойлу. 3 мая корабли советской Волжско-Каспийской флотилии подошли к Ленкорани, и десант моряков вошел в город. На следующий день красное знамя взвилось над городом Астара, возле границы с Персией. К середине мая части 11-й армии при поддержке трудящихся Азербайджана в основном закончили операции по очищению республики от мусаватских банд.

Советская флотилия, очистив Каспийское побережье, получила задание ликвидировать последние остатки деникинцев на Каспии, укрывшиеся в персидском порту Энзели под защитой английского гарнизона. В ночь с 16 на 17 мая корабли Волжско-Каспийской флотилии вышли из бакинской гавани. В составе советской эскадры, двигавшейся на Энзели, шли также азербайджанские канонерские лодки «Карс» и «Ардаган». На рассвете 18 мая советская эскадра неожиданно для англичан появилась на энзелийском рейде и высадила десант, который отрезал Энзели от внешнего мира. Выстрелы советских орудий разбудили спавший английский гарнизон. Командующему английским гарнизоном бригадному генералу Шампайнь был предъявлен ультиматум — выдать имущество и военные корабли, принадлежащие Советской стране, и эвакуироваться из Энзели. Генерал Шампайнь принял ультиматум, и английский гарнизон покинул город. Советская флотилия вошла в порт и захватила все суда, уведенные сюда деникинцами, а также много самолетов, орудий, снарядов, радиостанций и другие трофеи. Выполнив свою задачу, советская эскадра возвратилась в Баку. С разгромом интервентов и белогвардейцев в Энзели весь Каспийский бассейн был очищен от войск контрреволюции.

Восстановление Советской власти было с радостью встречено трудящимися Азербайджана. 1 Мая в Баку состоялась грандиозная демонстрация. Колонны демонстрантов из всех районов, отряды рабочей гвардии к 11 часам утра начали подходить к площади Свободы. Над площадью развевались сотни красных знамен. Здесь же находились бойцы и командиры Красной Армии. Их появление вызвало ликование. В разных местах площади были расставлены трибуны, с которых выступали представители Центрального Комитета Коммунистической партии Азербайджана, члены Реввоенсоветов Кавказского фронта и 11-й армии, Ревкома Азербайджана. Митинги продолжались до трех часов дня. Вечером в бывшем Маиловском театре состоялось торжественное заседание Ревкома Азербайджана, Рабочей конференции, правлений профессиональных союзов. В заседании приняли участие и выступили горячо встреченные собравшимися М. Д. Гусейнов, С. М. Киров, М. К. Левандовский, А. И. Микоян, Г. К. Орджоникидзе, М. Г. Ефремов. Каждое слово от имени Советской России вызывало взрыв энтузиазма.

С. М. Киров (х), А. И. Микоян (хх), Г. К. Орджоникидзе (ххх), М. К. Левандовский (хххх) среди красноармейцев и командиров 11-й армии на вокзале в Баку. Май 1920 г. (Фото.)

3 мая в четыре часа дня на перроне бакинского вокзала Реввоенсовет Кавказского фронта произвел смотр личного состава бронепоезда «III Интернационал», первым прибывшего в Баку. В присутствии представителей Азербайджанского ревкома и ЦК Коммунистической партии Азербайджана Г. К. Орджоникидзе от имени ВЦИК РСФСР вручил награды командирам и бойцам, отличившимся при освобождении Баку. Здесь же было объявлено о посмертном награждении орденом Красного Знамени командира десантных рот 299-го стрелкового полка Немыкина, геройски погибшего в бою у станции Ялама.

Со всех концов Азербайджана в Баку шли телеграммы, в которых трудящиеся городов и сел приветствовали рождение Азербайджанской Советской республики и благодарили Красную Армию за помощь.

Рабочие станции Сумгаит, приветствуя Красную Армию и бакинский пролетариат, заявили: «Воссиявшее над нами Красное знамя мы будем крепко держать в своих мозолистых руках. Мы, рабочие, поддержим власть трудящихся в центре и на местах»[431].

Крестьяне селения Каладарасы, Зангезурского уезда, Ганджинской губернии, в приветственной телеграмме в адрес Азербайджанского ревкома благодарили Красную Армию за помощь и от имени всех трудящихся Азербайджана писали:

«Мы, крестьяне и рабочие всего Азербайджана, готовы на защиту завоеваний революции, которые добыли мы с великим трудом.

Да здравствует РСФСР! Да здравствует народный вождь товарищ Ленин! Да здравствует всемирный пролетариат! Да здравствует единение всех народов, без различия национальностей!»[432]

Митинг трудящихся и частей Красной Армии в Баку. 1920 г. (Фото.)

Восстановление Советской власти в Азербайджане принесло народу этой страны освобождение от власти помещиков и буржуазии, от ига иностранных империалистов. В результате победы Советской власти в Азербайджане потерпели крах планы английских, американских и французских монополий захватить богатейшие нефтяные источники Баку и важные стратегические позиции на Кавказе и Каспийском море. Ликвидация мусаватского режима в Азербайджане явилась серьезным ударом по Антанте именно в тот момент, когда она начала новый поход против Советской России. Замыслы империалистов относительно создания объединенного контрреволюционного фронта на Кавказе провалились.

Взяв власть в свои руки, трудящиеся Азербайджана немедленно направили братскому русскому народу тысячи пудов нефти, которая помогла возвратить к жизни многие фабрики и заводы Советской страны, улучшить работу транспорта, укрепить боеспособность армии и флота.

В приветственной телеграмме Советскому социалистическому правительству Азербайджана В. И. Ленин 5 мая 1920 года от имени Совнаркома РСФСР выразил твердую уверенность в том, «что под руководством своего Советского правительства независимая республика Азербайджана совместно с РСФСР отстоит свою свободу и независимость от заклятого врага угнетённых народов Востока — от империализма»[433].

Декрет Ревкома Азербайджанской ССР о земле. Текст на азербайджанском, армянском и русском языках. Май 1920 г. (Фотокопия.)

Азербайджан, ставший Советской республикой, превратился в один из важнейших бастионов социализма на Востоке. Горячо восприняли известие о победе Советской власти в Азербайджане трудящиеся Армении и Грузии. Оно явилось для них новым стимулом для усиления борьбы против власти буржуазных националистов и их опоры — иностранных империалистов. Под влиянием победы Советской власти в Азербайджане усилилось революционное движение в Персии. Победа рабочих и крестьян Азербайджана укрепила веру в успех своего дела у соседнего турецкого народа, боровшегося против империалистов Антанты за национальное освобождение.

5 — 7 мая в Баку состоялась общебакинская партийная конференция, представлявшая 3500 коммунистов. На конференции были обсуждены вопросы партийного и советского строительства в Азербайджанской республике. В работе конференции приняли участие С. М. Киров, М. К. Левандовский, К. А. Мехоношин, А. И. Микоян, Г. К. Орджоникидзе, избранные в почетный президиум. В своих решениях конференция указала на необходимость окончательно подавить сопротивление контрреволюции, провести национализацию основных средств производства, ликвидировать буржуазную государственную машину и вместо нее создать советский государственный аппарат, вовлечь в советское строительство широкие массы трудящихся крестьян.

Одной из самых важных задач азербайджанской партийной организации конференция считала разрешение аграрного вопроса. Конференция постановила послать в деревню лучшие организаторские и агитаторские силы, чтобы, «опираясь на крестьянскую бедноту, оберегая среднее крестьянство, с корнем вырвать помещичью контрреволюцию из ее насиженных мест»[434].

5 мая Азербайджанский ревком издал декрет о национализации земли и конфискации бекоханских земель. Этим декретом вся земля ханов, беков, помещиков, а также все монастырские, церковные, вакуфные и мечетcкие земли со всем их живым и мертвым инвентарем передавались без всякого выкупа трудовому народу на началах уравнительного землепользования.

Для распределения земли на местах были созданы уездные и сельские (или участковые) комитеты. Вековая мечта азербайджанского крестьянства сбылась: Советская власть дала ему землю и освободила навсегда от феодальной эксплуатации. Передача крестьянам конфискованных земель была закончена в основном к осени 1920 года.

Одновременно с ликвидацией помещичьей собственности на землю Советская власть проводила национализацию крупной промышленности, банков, торгового флота и т. д.

24 мая Азербайджанский ревком утвердил декрет о национализации нефтяной промышленности — крупнейшей отрасли народного хозяйства республики. Собственностью народа стали все нефтяные промыслы и другие предприятия. Для управления национализированными предприятиями был создан Нефтяной комитет. В июне 1920 года в Азербайджанской ССР были национализированы леса, воды и недра земли, затем — банки, рыбная промышленность и Каспийский торговый флот, в сентябре — рудники и горные заводы, в октябре — часть хлопкоочистительных заводов. Таким образом, все основные командные высоты в экономике перешли в руки Советского государства.

Первым этапом в области советского строительства в Азербайджане было создание ревкомов. Высшая политическая власть в республике была сосредоточена в руках Азербайджанского ревкома, в состав которого входили А. Алимов, Д. Буниат-заде, М. Гусейнов, А. Караев, Г. Мусабеков, Н. Нариманов, Г. Султанов.

Председателем Азербайджанского ревкома был назначен Н. И. Париманов — один из выдающихся борцов за победу Советской власти в Азербайджане. Талантливый писатель и публицист, хорошо знавший жизнь трудящихся, он уже в своих ранних произведениях смело выступал против эксплуататоров. В 1905 году Н. Париманов вступил в организацию «Гуммет», которая работала под руководством Бакинского комитета большевистской партии. На протяжении многих лет он являлся одним из руководителей «Гуммета». В июне 1917 года Н. Нариманов был избран в состав Бакинского комитета РКП(б), а в апреле 1918 года вошел в состав Бакинского Совнаркома. После временного падения Советской власти в Баку Н. Нариманов возглавил астраханскую группу «Гуммет», а затем был назначен заведующим Ближневосточным отделом Народного комиссариата иностранных дел и заместителем наркома по делам национальностей РСФСР. Находясь в Астрахани и Москве, он не терял связи с Азербайджаном и помогал азербайджанским коммунистам своими советами. Перед отъездом Н. Нариманова из Москвы В. И. Ленин беседовал с ним о задачах Советской власти на Кавказе, и в частности в Азербайджане.

Советскую власть на местах представляли уездные, участковые и сельские ревкомы. В состав ревкомов входили коммунисты, а также представители беспартийной крестьянской бедноты. Лишь в пролетарском Баку в мае 1920 года был избран Совет рабочих депутатов под председательством А. Караева.

Упрочение Советской власти в Азербайджане, осуществление революционных преобразований в экономике страны с первых же дней натолкнулись на серьезные трудности. Мусаватские главари, бежавшие в меньшевистскую Грузию, создали там центр для борьбы с Советской властью в Азербайджане. Используя свою агентуру, притаившуюся на местах, особенно в пограничных уездах, они создавали вооруженные банды и терроризировали население. Пользуясь темнотой и отсталостью крестьян, мусаватисты и их пособники проникали в. местные органы власти, для того чтобы срывать социалистические мероприятия. Где угрозами, где обманом они пытались заставить крестьян, получивших наделы, отказаться от распашки бывших помещичьих участков, срывали национализацию земли и разными противозаконными действиями стремились дискредитировать Советскую власть. Контрреволюционные элементы распространяли различные провокационные слухи, клеветали на Советскую власть, пытались разжечь среди населения вражду к Советской России, к Красной Армии.

В мае — июне 1920 года мусаватистам при поддержке иностранной агентуры удалось организовать антисоветские выступления в некоторых уездах Азербайджана. В ночь с 25 на 26 мая вспыхнул организованный мусаватскими главарями и белогвардейцами контрреволюционный мятеж в Гандже (Кировабад). 5 июня турецкий авантюрист генерал Нури-паша поднял антисоветский мятеж в Карабахе. Ночью 9 июня мусаватисты при поддержке грузинских меньшевиков подняли мятеж в пограничном с Грузией Закатальском уезде.

Для организации трудящихся масс на подавление мятежей 28 мая по решению Азербайджанского ревкома был создан Комитет Обороны. Под его руководством началось создание местных революционных отрядов, которые действовали против вражеских банд вместе с частями Красной Армии. Комитет Обороны направил в уезды чрезвычайными комиссарами видных партийных и советских работников Азербайджана Г. Г. Султанова, С. М. Эфендиева и других. За заслуги в подавлении мятежа в Гандже народный комиссар внутренних дел республики Г. Г. Султанов был награжден орденом Красного Знамени. В течение шести дней части 20-й стрелковой и 18-й кавалерийской дивизий и Таманской кавалерийской бригады при участии бронепоездов подавили контрреволюционное выступление в Гандже и разгромили мусаватские банды, шедшие на помощь мятежникам из окрестных уездов. 31 мая в Гандже была окончательно восстановлена Советская власть. Против мятежников в Карабахе действовали части 32-й и 20-й стрелковых дивизий и 2-го конного корпуса 11-й армии, а также вооруженные отряды местных крестьян. 15 июня революционные войска освободили Шушу — центр мятежа. В середине июня контрреволюционное восстание в Карабахе было ликвидировано. Вожаки восстания во главе с Нури-пашой бежали в Персию. В течение пяти дней полки 7-й кавалерийской дивизии и 58-й стрелковой бригады с боями освободили город Закаталы и все захваченные мятежниками населенные пункты в Закатальском округе и 20 июня полностью восстановили порядок. Одновременно с подавлением мятежей Красная Армия дала отпор войскам меньшевистской Грузии и дашнакской Армении, пытавшимся занять ряд районов Азербайджана и оказать помощь мятежникам. Быстрый разгром контрреволюционных мятежей был возможен потому, что подавляющая часть азербайджанского крестьянства осталась верной Советской власти.

Мусаватистам удалось увлечь лишь богачей и незначительную часть самых отсталых крестьян.

Для дальнейшего укрепления Советской власти в Азербайджане II съезд Компартии Азербайджана, состоявшийся в октябре 1920 года, принял решение о создании в республике комитетов бедноты. В деревню для оказания помощи бедноте в создании комбедов были направлены члены партии и беспартийные рабочие.

Сельские и участковые ревкомы на местах были распущены и заменены комбедами. Сельские комбеды избирались на массовых собраниях в деревнях, а участковые — на конференциях комбедов данного участка. Уездные ревкомы сохранялись, но их состав был пополнен представителями комбедов, избиравшимися на уездных съездах комитетов бедноты. Благодаря этим мерам был нанесен сильнейший удар влиянию кулачества в деревне, ревкомы были очищены от классово чуждых элементов, улучшилась их работа в городах и сельских местностях.

Комбеды сыграли огромную роль в углублении социалистической революции в азербайджанской деревне. Они помогли сплотить бедноту вокруг рабочего класса и способствовали укреплению союза с середняком. Комбеды своей деятельностью подготовили почву для проведения весной 1921 года выборов в Советы.

Ввиду крайне тяжелого экономического положения азербайджанского крестьянства, доведенного грабежами мусаватистов и интервентов до разорения, ЦК РКП(б) по предложению В. И. Ленина дал указание прекратить заготовки хлеба во всех районах Азербайджана, за исключением Мугани.

Для облегчения положения крестьян Коммунистическая партия предприняла ряд других мер. Так, по решению II съезда Компартии Азербайджана были приняты чрезвычайные меры по снабжению крестьян семенами для посевов, в деревню были направлены промышленные товары.

В октябре — ноябре 1920 года в Азербайджане была проведена «Неделя крестьянина», во время которой рабочие Баку оказали помощь крестьянам в ремонте инвентаря и провели среди сельского населения большую организационно-политическую работу.

Все это еще больше сближало трудовое крестьянство с рабочим классом и способствовало укреплению военно-политического союза рабочих и крестьян. Повсюду в Азербайджане шло упрочение Советской власти и росла творческая активность народных масс. Однако пока не была установлена Советская власть в Армении и Грузии, мирной созидательной работе трудящихся Азербайджана продолжали угрожать враги, собиравшие свои силы вблизи границ республики. Все лето 1920 года продолжались пограничные провокации армянских дашнаков и грузинских меньшевиков. Дашнаки, претендовавшие на Карабах и Нахичевань, посылали туда свои банды. Лишь благодаря посредничеству правительства Российской Федерации удалось ликвидировать конфликт между дашнакской Арменией и Советским Азербайджаном. По соглашению от 10 августа 1920 года в спорные районы — Карабах и Нахичевань — были введены войска РСФСР впредь до окончательного разрешения мирным путем вопроса о принадлежности этих районов Азербайджану или Армении.

Особенно осложнилось положение в Закавказье осенью 1920 года. В это время империалисты Антанты совместно с грузинскими меньшевиками и белогвардейцами организовали контрреволюционный мятеж в Дагестане. Антисоветское брожение в Дагестане началось одновременно с появлением врангелевских десантов на Кубани. Первые очаги мятежа были быстро потушены, однако в середине сентября мятежникам удалось распространиться на значительной территории, охватывавшей весь Андийский округ, часть Аварского и Гунибского округов. Под угрозой оказалась железная дорога, связывавшая Советский Азербайджан с Советской Россией.

Бандам мятежников удалось одержать ряд успехов в Дагестане. 3 октября они заняли крепость Ботлих и окружили Гуниб. На помощь советским войскам Дагестана были посланы войска 11-й армии из Азербайджана. Ожесточенные бои в Дагестане продолжались до весны 1921 года.

В десятых числах октября дашнаки подняли мятеж в Зангезуре. В ночь с 30 на 31 октября в Баку был раскрыт антисоветский заговор, организованный партией «Иттихад». Активизировали свои действия вооруженные банды, главным образом в пограничных районах Азербайджана. Особенно большое число банд действовало в районе Ленкорани на границе с Персией. К концу 1920 года эти банды насчитывали несколько тысяч человек и представляли серьезную силу. Бои с бандами шли почти на всем протяжении южной границы Азербайджана и носили очень напряженный характер.

В конце 1920 года стало известно, что английские интервенты, находившиеся в Персии, сосредоточили несколько тысяч солдат в районе Решта и Энзели. Имелись также сведения о том, что они готовят воздушные налеты на Баку и высадку десанта в Батуме. Возникла угроза новой оккупации Закавказья. ЦК РКП(б) и Советское правительство сочли необходимым укрепить безопасность этого района. Для ознакомления с обстановкой на Кавказе Пленум ЦК РКП(б) осенью 1920 года направил туда члена Политбюро И. В. Сталина, который побывал в ряде мест Северного Кавказа и в Азербайджане.

27 ноября ЦК РКП(б), заслушав доклад И. В. Сталина о положении на Кавказе, принял важные решения о политике Советской власти в Закавказье. По предложению В. И. Ленина было также решено мобилизовать коммунистов-мусульман для укрепления азербайджанской большевистской организации и ускорить переброску нескольких дивизий Красной Армии на помощь Азербайджанской республике[435].

Совместными усилиями трудящиеся Советской России и Советского Азербайджана под руководством Коммунистической партии отбили все попытки иностранных империалистов и внутренней контрреволюции свергнуть Советскую власть в Азербайджане.

В огне ожесточенной борьбы против империалистов Антанты закалялась дружба братских народов Советской России и Советского Азербайджана, которая привела их к тесному союзу. Этот союз был необходим как народу Советского Азербайджана, так и народам других независимых равноправных Советских социалистических республик. Цементирующей силой этого союза являлась Коммунистическая партия во главе с В. И. Лениным, неустанно и последовательно боровшаяся за интернациональное сплочение всех трудящихся.

«Мы хотим добровольного союза наций, — такого союза, который не допускал бы никакого насилия одной нации над другой, — такого союза, который был бы основан на полнейшем доверии, на ясном сознании братского единства, на вполне добровольном согласии»[436], — указывал В. И. Ленин в декабре 1919 года в письме к рабочим и крестьянам Украины.

На ленинских принципах интернациональной сплоченности трудящихся были основаны государственные отношения между Российской Федерацией и независимым Советским Азербайджаном. 30 сентября 1920 года в Москве между Советской Россией и Советским Азербайджаном был заключен договор о военно-экономическом союзе. По договору в целях сплочения обеих братских республик в тяжелой борьбе против общего врага — империалистической буржуазии, объединялись военные силы, органы управления народным хозяйством и внешней торговлей, снабжения, железнодорожного и водного транспорта, связи и финансов. Этот договор усиливал могущество обеих республик перед лицом капиталистического окружения. Тесный военно-экономический союз между двумя братскими республиками содействовал укреплению Советской власти в Азербайджане, восстановлению его разрушенного хозяйства, помог Советской России вернуть к жизни многие фабрики и заводы, остановившиеся из-за недостатка топлива.

Советская Россия отдавала все, что могла, братской Советской Азербайджанской республике. В Азербайджан посылались продовольствие, оборудование, материалы, предметы первой необходимости, направлялись квалифицированные силы. 27 ноября по предложению В. И. Ленина Политбюро ЦК РКП(б) постановило снабжать рабочих Баку продовольствием по высшей норме. В. И. Ленин лично следил за доставкой хлеба бакинским рабочим и требовал от Наркомпрода представления систематической отчетности о снабжении продовольствием нефтяников Азербайджана[437].

В свою очередь трудящиеся Азербайджана не жалели сил для того, чтобы обеспечить промышленность и транспорт РСФСР нефтепродуктами. Несмотря на огромные трудности, связанные с разрухой, несмотря на недостаток продовольствия, одежды и обуви, нефтяники Баку героическими усилиями сумели отправить в Советскую Россию за период навигации 1920 года 160 миллионов пудов нефти. В. И. Ленин дал высокую оценку самоотверженному труду рабочих Азербайджана. 22 декабря 1920 года на VIII Всероссийском съезде он говорил:

«Теперь, при громадном энтузиазме, который проявляют рабочие в Азербайджанской республике, при дружественных отношениях, которые у нас установились, при умелых руководителях, данных Совнархозом, дело с нефтью идет хорошо, и мы начинаем становиться на собственные ноги и с топливом»[438].

За героическую работу по вывозу нефтепродуктов из Баку президиум ВСНХ 3 января 1921 года объявил благодарность Нефтяному комитету и работникам каспийского нефтефлота и доков и постановил доложить Совету Труда и Обороны об их выдающейся энергии и высоком понимании долга[439].

Рабочие и крестьяне Азербайджана сражались вместе с трудящимися других национальностей против польских интервентов и врангелевцев. По решению ЦК Коммунистической партии Азербайджана были проведены две десятипроцентные мобилизации коммунистов и мобилизация членов профсоюзов на фронт. В Баку был сформирован коммунистический батальон в составе 200 членов партии. Коммунистический батальон 26 мая отправился на польский фронт.

Трудящиеся Азербайджана окружили вниманием и заботой бойцов Красной Армии. В конце 1920 года в Азербайджане была проведена «Неделя помощи раненым красноармейцам». Во время «недели» было собрано большое количество белья, одежды, предметов первой необходимости и других вещей.

Так в борьбе против общих врагов укреплялся неразрывный союз двух равноправных братских Советских республик — России и Азербайджана.

Военные и политические успехи Советской России, а также победа Советской власти в Азербайджане облегчили борьбу трудящихся Армении за свое освобождение от власти дашнаков и иностранных империалистов.

Армения была наименее развитой в промышленном отношении страной Закавказья. Здесь не было более или менее крупных промышленных центров. Значительная часть армянской бедноты до первой мировой войны уходила на заработки в Баку, Батум, Тифлис, частично в города Северного Кавказа, Центральной России и за границу. В самой Армении рабочих было мало. В 1913 году в промышленности Армении было занято около о тысяч человек. Это были главным образом железнодорожники, рабочие лесопилен и мелких кустарных предприятий. Во время гражданской войны многие рабочие-армяне, уходившие на заработки в различные города России, возвратились на родину. Часть из них селилась в деревнях. Рабочие приносили с собой опыт борьбы против контрреволюции и интервенции. Они пополняли ряды коммунистической организации Армении. Самым крупным пролетарским центром Армении был город Александрополь (Ленинакан), где имелись железнодорожные мастерские. Здесь же была и наиболее сильная организация большевиков.

Несмотря на исключительно трудные условия, в которых приходилось действовать коммунистам Армении, они сумели под руководством Кавказского краевого комитета РКП(б) постепенно возродить свои организации, разгромленные интервентами и дашнаками.

К началу 1920 года организации РКП(б) были созданы почти во всех значительных населенных пунктах Армении. В большинстве уездов существовали партийные комитеты.

В конце 1919 — начале 1920 года партийные организации Армении пополнились значительным числом опытных работников, направленных сюда Кавказским краевым комитетом РКП(б). Видными руководителями армянских коммунистов были С. И. Касьян (Тер-Каспарянц), член РСДРП с 1904 года и А. А. Мравян, член РСДРП с 1905 года. В 1904–1917 годы С. И. Касьян вел активную революционную работу в Закавказье, совместно с С. Г. Шаумяном и С. С. Спандаряном редактировал газету «Кайц», затем «Иор хоск» и «Орер». А. А. Мравян до 1909 года вел революционную работу в Елисаветполе, Эривани и Баку, затем в Тифлисе и Петрограде. В 1912–1914 годы он сотрудничал в «Правде», а с начала Февральской революции редактировал большевистские газеты «Банвори крив», «Банвор». По поручению Кавказского краевого комитета РКП(б) С. И. Касьян и А. А. Мравян во второй половине 1919 года провели в Армении большую работу по восстановлению старых большевистских организаций и созданию новых. На сентябрьском совещании в 1919 году они были избраны членами Армянского комитета (Арменком) РКП(б).

Много сил и энергии отдал укреплению партийных организаций Армении С. К. Алавердян — профессиональный революционер, член РСДРП с 1904 года. Еще учась в Московском коммерческом институте, он стал пропагандистом Московского комитета партии. С октября 1915 года сел партийную работу в городах Закавказья — Тифлисе, Кутаисе, Сарыкамыше. С. К. Алавердян принимал активное участие в работе Арменкома РКП(б).

С июня 1919 года работал в подпольной партийной организации Армении С. Н. Мартикян, профессиональный революционер, член РСДРП с 1904 года, один из комиссаров и организаторов боевых дружин Бакинской коммуны. В 1920 году на подпольную работу в Армению был направлен Д. А. Тер-Симонян, член партии с 1913 года. С мая 1918 года Д. А. Тер-Симонян работал в Москве в Комиссариате по делам армян при Народном комиссариате по делам национальностей, а затем в Центральном Управлении по снабжению Красной Армии.

В январе 1920 года Армянский комитет РКП(б) созвал в Эривани первую нелегальную партийную конференцию, на которой были представлены 22 организации, насчитывавшие 1200 коммунистов. Конференция избрала новый состав Арменкома, в который вошли С. Алавердян, Г. Гукасян, С. Касьян, С. Мартикян, А. Мравян, А. Пуриджанян, Д. Шавердян, позднее были кооптированы А. Костанян и Д. Тер-Симонян. Конференция способствовала сплочению партийных организаций Армении вокруг руководящего центра. Конференция определила, что главной задачей партийной организации является подготовка вооруженного восстания. В резолюции, принятой на конференции, говорилось:

«Гражданская война против господствующих классов в Армении, так же как в Грузии и Азербайджане, и организованного ими дашнакского «правительства», насильственное революционное низвержение власти дашнаков является первейшей задачей коммунистических организаций Армении.

Только этим путем мы сумеем заложить твердый фундамент Советской власти, только этим путем возможно спасти массы от гибели, будь то в виде национальных войн или физического вырождения»[440].

Однако, говоря о революционном низвержении власти дашнаков, конференция не рассматривала подготовку восстания как ближайшую практическую задачу партийных организаций в Армении. Вооруженное выступление в Армении связывалось с всеобщим восстанием на Востоке. Первоочередными задачами коммунистических организаций конференция считала завоевание профсоюзов и изоляцию дашнаков от рабочих масс, затем — сплочение крестьянства вокруг пролетариата и, наконец, — привлечение на свою сторону дашнакской армии.

Руководствуясь резолюцией конференции, партийные организации широко развернули массово-политическую работу среди трудящихся. Были проведены уездные конференции и собрания партийных организаций, на которых обсуждались очередные вопросы борьбы. Большевистские газеты «Лорва Гюхацпутян дзайн» («Голос дорийского крестьянства»), «Коммунист» и другие вели в массах широкую пропаганду и агитацию. «В Армении работа наладилась. Наши силы растут», — сообщал Кавказский крайком РКП(б) в Москву в марте 1920 года[441].

Укреплялись ряды коммунистического союза молодежи «Спартак», во главе армянской организации которого стояли молодые коммунисты А. Будагян, Г. Гукасян, А. Ханджян и другие.

В конце апреля 1920 года Армянский комитет РКП (б) решил повсеместно провести первомайские демонстрации, которые должны были выявить настроение масс и определить силы. К первомайской демонстрации готовились все партийные организации Армении. Демонстрацию 1 Мая готовили и дашнаки, которые решили в демагогических целях объявить этот день «днем национального праздника». Дашнаки пытались помешать переходу трудящихся масс на сторону коммунистов, но расчеты врагов народа провалились. Даже буржуазная газета «Жоговурд» («Народ») вынуждена была признать, что «1 Мая превратилось в день коммунистической агитации»[442].

В Эривани демонстрация целиком прошла под влиянием коммунистов и носила ярко выраженный антиправительственный характер. Выступления ораторов-коммунистов на митингах встречали горячее сочувствие трудящихся. Симпатии к коммунистам открыто выражали и войска. Под большевистскими лозунгами в день Первого мая вышли на демонстрацию также трудящиеся Карса, Сарыкамыша и многих других населенных пунктов. Повсюду над колоннами слышались призывы: «Да здравствует Советская Россия!», «Да здравствует Советский Азербайджан!», «Да здравствует Советская Армения!», «Да здравствует Российская коммунистическая партия (большевиков)!», «Долой Дашнакцутюн!»

Самой мощной была демонстрация в Александрополе. Здесь, на городской площади, 1 Мая состоялся митинг, на котором выступили коммунисты и от имени демонстрантов приветствовали героический бакинский пролетариат. Затем состоялся митинг возле казарм. Демонстранты с большим подъемом приняли решение послать приветствие Азербайджанскому ревкому.

Демонстрации 1 Мая показали, что за большевиками идут широкие народные массы, готовые к свержению власти дашнаков и установлению в Армении власти Советов. Выяснилось также, что и основная часть армии была на стороне трудящихся. Все это свидетельствовало о том, что Армения подошла вплотную к вооруженной борьбе за установление Советской власти.

Встревоженные размахом первомайских демонстраций, дашнаки усилили преследования коммунистов. В частности, они арестовали многих коммунистов в Эривани. Однако в Александрополе положение осложнилось. Попытка дашнаков арестовать руководителей большевиков не удалась: они укрылись в стоявшем на станции бронепоезде «Вартан Зоравар», командир которого коммунист капитан Саркис Мусаэлян и вся команда отказались повиноваться властям. Со 2 мая железнодорожная станция, бронепоезд «Вартан Зоравар» и крепость в Александрополе были в руках большевиков. Под руководством Александропольского комитета РКП(б) была организована Красная гвардия, ее командиром был назначен популярный среди рабочих-железнодорожников большевик Е. Севян.

Таким образом, события в Александрополе по существу вылились в вооруженное восстание. Большевики Александрополя сообщили об этом Арменкому РКП(б) и поставили вопрос о захвате власти в стране. Арменком, убедившись в неизбежности восстания, принял решение о том, чтобы начало всеобщему восстанию дал своим выступлением Дилижанский уезд, и предложил ждать сигнала оттуда. Это решение обосновывалось тем, что Дилижанский уезд, граничащий с Советским Азербайджаном, мог быстрее связаться с командованием Красной Армии и, в случае необходимости, получить от него помощь. Однако события, развернувшиеся в Александрополе, не давали времени на долгое выжидание. Александропольская большевистская организация настаивала на немедленном начале восстания в Армении. Не дождавшись сигнала из Дилижанс кого уезда, Армянский комитет РКП(б) направил в Александрополь своих представителей А. Мелконяна и Д. Тер-Симоняна с полномочиями обсудить на месте вопрос о плане и сроках всеобщего восстания.

7 мая в Александрополе, в бронепоезде, состоялось совещание представителей Армянского комитета РКП(б) и большевистских организаций Александрополя, Карса, Сарыкамыша и Караклиса (Кировакан). Совещание решило начать восстание повсеместно и избрало для руководства вооруженным восстанием Военно-революционный комитет Армении, в состав которого вошли А. Гогунц, А. Мелконян, С. Мусаэлян, А. Пурнджанян, П. Петросян, Г. Сарксян, А. Тер-Саакян, Д. Тер-Симонян, Л. Улибекян. Командующим повстанческими войсками был назначен С. Мусаэлян. На совещании был намечен состав военно-революционных комитетов Карса, Сарыкамыша и Дилижана.

9 мая над бронепоездом «Вартан Зоравар» был поднят красный флаг. К вокзалу по указанию коммунистов, руководивших восстанием, начали собираться рабочие. Сюда же явились солдаты гарнизона, отказавшиеся повиноваться дашнакам. К вокзалу в полной боевой готовности прибыл кавалерийский полк, одним из эскадронов которого командовал И. X. Баграмян (ныне Маршал Советского Союза). Восставшие под руководством коммунистов, перейдя в наступление, начали занимать город. На сторону революции перешла городская милиция. 10 мая восставшие заняли весь город. Военно-революционный комитет объявил Дашнакское правительство низложенным и провозгласил Армению Советской республикой.

Восстание в Александрополе было решительно поддержано трудящимися других городов и районов Армении. 9 мая началось восстание в Карсе. В этот день, опираясь на волю восставших, местный Военно-революционный комитет под руководством Г. Гукасяна и А. М. Назаряна объявил в городе Советскую власть. 10 мая началось восстание в Сарыкамыше, на другой день там была объявлена власть Советов. 13 мая восстание охватило Ново-Баязетский район. Началось оно в селении Каранлух (Мартуни), где коммунисты под руководством О. Саруханяна вели активную работу среди крестьян и солдат стоявшей там воинской части. 17 мая после боев восставшие заняли город Ново-Баязет (Нор-Баязет). 14 мая началось восстание в Шамшадинском районе, Дилижанского уезда. 19 мая восстали трудящиеся Каравансарайского (Иджеванского) уезда. 21 мая повстанцы заняли город Дилижан. В последних числах мая вспыхнуло восстание в Зангезурском уезде.

Майское вооруженное восстание, которым руководили большевистские подпольные организации, охватило почти все районы Армении. Это было широкое народное движение против дашнаков и их империалистических хозяев. Активное участие в майском восстании принимали члены молодежного союза «Спартак».

Широкий размах восстания напугал дашнаков. Через своего представителя в Грузии Дашнакское правительство обратилось к Антанте за помощью.

5 мая взамен неустойчивого коалиционного правительства Хатисова было сформировано новое правительство, состоявшее из одних дашнаков во главе с их лидером А. Оганджаняном. Новому правительству были предоставлены чрезвычайные полномочия для борьбы с революционным движением. Все контрреволюционные партии и реакционное духовенство выступили единым фронтом с правительством против восставших рабочих и крестьян. 6 мая дашнаки ввели чрезвычайные суды для расправы над восставшими. Ввиду ненадежности армии дашнаки усилили формирование контрреволюционных отрядов. 9 мая из Эривани на Александрополь двинулись дашнакские отряды под командованием палача армянского народа Сепуха.

Дашнакскому правительству удалось мобилизовать значительные силы для подавления восстания. 13 мая войска Сепуха, численностью около 1000 человек, подошли к Александрополя). Боевые силы, имевшиеся в распоряжении Военно-революционного комитета, значительно уступали врагу. Красная гвардия насчитывала всего около 150 человек. Ее боевой дух был очень высок, но без подкреплений она не могла справиться с противником. Между тем большинство гарнизона не заняло твердой позиции поддержки восстания. Сказалось то, что среди солдат не были созданы крепкие большевистские ячейки и войска не были организационно подготовлены к выступлению. По этим причинам Александрополь не получил помощи и из окрестных сел. Положение осложнялось еще тем, что в самом Военно-революционном комитете отсутствовало единство. Кроме того, Военно-революционный комитет допустил ряд ошибок, которые серьезно ослабили его положение. Так, он не обезвредил силы контрреволюции, находившиеся в Александрополе, не арестовал ее главарей, и они, пользуясь свободой, вели подрывную работу и готовились к расправе над восставшими. Более того, Военно-революционный комитет Армении дал указание местным комитетам никого не арестовывать и избегать вооруженных столкновений. Вследствие этого были, например, освобождены арестованные в Карсе городской голова и начальник милиции и оставлены на свободе командующий дашнакскими войсками генерал Пирумов, губернатор Карса Корганов. Примкнувшие к восставшим войска не были очищены от дашнакских офицеров, которые пытались заставить солдат снова служить контрреволюционному правительству.

Военно-революционный комитет не имел также прочной регулярной связи с местами. Поэтому он не мог объединить разрозненные выступления и руководить ими.

Организационно-техническая неподготовленность восстания, ошибки Военно-революционного комитета, отсутствие твердого единого руководства революционными массами дали возможность врагу одержать победу. 13 мая дашнаки окружили Карс. Группа повстанцев Карса во главе с членами местного ревкома прорвалась через окружение и двинулась на соединение с александропольцами. Однако горстке героев не удалось дойти до Александрополя. В ожесточенном бою с дашнаками у селения Аргина почти все они погибли, в том числе и член Арменкома РКП(б) Гукас Гукасян. На следующий день войска дашнаков под командованием Сепуха ворвались в Александрополь и свергли там Советскую власть.

В Сарыкамыше восставшие продержались до 17 мая, в Ново-Баязете — до 19 мая. 23 мая дашнаки заняли Дилижан и Каравансарай (Иджеван). Однако напряженная революционная война в Шамшадинском и Каравансарайском районах, Дилижанского уезда, продолжалась до июля, после чего основные силы партизан перешли в Советский Азербайджан, где из них был создан Особый армянский полк. Этот полк впоследствии сыграл большую роль в борьбе за власть Советов в Армении. Не прекращалась борьба революционных отрядив против дашнаков и в Зангезуре.

В подавлении восстания дашнакам помогали империалисты США, Англии и Франции, а также грузинские меньшевики. В момент восстания американская миссия по распределению продовольствия среди голодающего населения Армении бежала из Эривани в Батум. Перед отъездом члены миссии обсуждали с дашнакскими главарями способы подавления восстания, обещая вооружение и деньги. Американские империалисты в борьбе с революционным движением не гнушались никакими, даже самыми низкими средствами. Так, они стремились обострить голод в Армении, угрожая прекратить доставку муки и других продуктов, которые присылали из США филантропические организации для голодающего населения. Об этом заявил 14 мая дашнакскому правительству полковник Гаскель[443]. Английское правительство предложило дашнакам приобрести вооружение на сумму в 1 миллион фунтов стерлингов. Империалисты Франции готовились к вооруженной интервенции в Армению. На помощь дашнакам грузинские меньшевики переправили нашедших у них приют белогвардейских офицеров и солдат[444].

Красная Армия, занятая войной с польскими интервентами и Врангелем, не могла в это время оказать серьезную помощь восставшим. Сообщение о восстании в Армении командование 11-й армии получило только во второй половине мая, когда Военно-революционный комитет в Александрополе уже прекратил существование, а в Азербайджане начались контрреволюционные мятежи. Командование 11-й армии могло послать на помощь повстанцам Шамшадина только один полк 20-й дивизии.

Дашнакское правительство зверски расправилось с революционными рабочими и крестьянами. Население всех районов, участвовавших в майском восстании, подверглось неслыханным гонениям, грабежам и разорению. Чрезвычайные суды вынесли сотни смертных приговоров активным участникам восстания. От руки врага погибли бесстрашные борцы за Советскую власть в Армении С. Алавердян, В. Алексеев, Б. Арутюнян, Б. Гарибджанян, Е. Мкртумян, С. Мусаэлян, А. Панян, О. Саруханян, Е. Севян и многие другие коммунисты. Мужественно, с верой в непобедимое дело социализма встречали смерть лучшие сыны Армении.

Лишь благодаря решительным протестам правительства Советской России, ЦК КП(б) Азербайджана и коммунистических организаций Грузии кровавые репрессии в отношении восставших рабочих и крестьян были приостановлены.

Период жестокой реакции, наступивший после подавления майского восстания, сопровождался дальнейшим ухудшением внутреннего положения Армении. В стране усилился голод.

Хотя майское восстание окончилось поражением, оно не прошло бесследно для революционного движения в Армении. Оно показало силу организованных трудящихся, руководимых коммунистами, и имело большое революционно-воспитательное значение.

Майское восстание имело также и большое международное значение, явившись частью революционного процесса, который усиливался в Закавказье и на Ближнем Востоке под влиянием побед Советской страны. В связи с укреплением позиций Советской власти в Закавказье, после ее установления в Азербайджане, новым подъемом революционного движения в Армении и Грузии, усилением национально-освободительного движения в Турции и Персии, а также вследствие обострившихся противоречий между великими империалистическими державами американские империалисты вынуждены были отказаться от мандата на Армению. После детального обсуждения доклада миссии Харборда, состоявшегося в конце мая, конгресс США 1 июня 1920 года отклонил предложение президента Вильсона о принятии мандата на Армению. Это, конечно, не означало отказа империалистов США от захватнических планов в Армении и во всем Закавказье, и тем более от помощи дашнакам в борьбе с революционным движением.

Учитывая уроки майского восстания, трудящиеся Армении под руководством большевистских организаций готовились к новым боям с национальной буржуазией и иностранными интервентами.

По поручению ЦК РКП(б) работу коммунистической организации Армении, как и всего Закавказья после установления Советской власти в Азербайджане, направляло Кавказское бюро ЦК РКП(б), созданное согласно решению IX съезда партии весной 1920 года взамен Кавказского краевого комитета. В состав Кавбюро ЦК РКП(б) входили С. М. Киров, Ф. И. Махарадзе, Н. Н. Нариманов, М. Д. Орахелашвили, Г. К. Орджоникидзе, Е. Д. Стасова и другие партийные работники. Местом пребывания Кавбюро ЦК РКП(б) было Баку.

В июне 1920 года по решению Кавбюро ЦК РКП(б) вместо Арменкома было образовано Заграничное бюро коммунистических организаций Армении.

Через некоторое время организации РКП(б) Армении были преобразованы в Коммунистическую партию Армении и осенью 1920 года был утвержден состав ее Центрального Комитета, в который вошли членами: И. И. Довлатян, А. А. Костанян, А. С. Нуриджанян, С. М. Тер-Габриэлян, А. Г. Ханджян; кандидатами — Ш. М. Амирханян и В. (Карл) Шахгалдян.

Большое революционизирующее влияние на трудящиеся массы Армении оказали I съезд народов Востока и I съезд молодежи Востока, созванные в начале сентября 1920 года в Баку. На этих съездах присутствовали представители армянского народа. 10 сентября в Баку начала работу зарубежная конференция коммунистических организации Армении. На конференции присутствовало 50 делегатов с правом решающего голоса.

Осенью 1920 года революционное движение в Армении приняло особенно широкие размеры. То в одном, то в другом уезде страны вспыхивали восстания. Дашнакское правительство чувствовало себя как на пороховой бочке, не зная, куда бросить прежде всего отряды карателей. В октябре ЦК КП(б) Армении обратился ко всем рабочим и крестьянам Армении с воззванием теснее сплотиться под знаменем Коммунистической партии, свергнуть антинародный дашнакский режим и установить в Армении Советскую власть[445].

Для того чтобы отвлечь трудящиеся массы от революционной борьбы и растворить ее в антимусульманском шовинистическом угаре, дашнаки по наущению и при поддержке Антанты провоцировали вооруженные столкновения с Советским Азербайджаном и Турцией. При этом империалисты Антанты и дашнаки рассчитывали, с одной стороны, ликвидировать Советскую власть в Азербайджане, а с другой — ослабить национально-освободительное движение, развернувшееся в Анатолии под руководством Мустафы Кемаля.

Советская Россия предложила дашнакам свое посредничество, для того чтобы урегулировать мирным путем спорные вопросы между Арменией и ее соседями. В начале мая 1920 года дашнакская делегация выехала в Москву, куда прибыли затем и представители кемалистов. Дашнаки, подогреваемые Антантой, затягивали переговоры и фактически сорвали пх. Турецкая делегация тоже не проявила стремления к миру и вернулась в Анкару. Обе стороны начали готовиться к войне.

19 июля Советское правительство еще раз обратилось к дашнакскому правительству с предложением о своем посредничестве, подчеркнув при этом, что все действия Советской России на Кавказе имеют целью оказание дружественного содействия дальнейшему мирному развитию армянского и соседних с ним народов. В заявлении далее отмечалось, что Советская Россия выступает как бескорыстный друг трудящихся всякой национальности, и армянский народ может твердо рассчитывать на ее неизменное дружеское отношение, на ее помощь для предотвращения грозящих армянскому народу новых кровавых бедствий[446].

Дашнаки отвергли посредничество Советской России. Более того, они до осени 1920 года всячески препятствовали установлению дипломатических отношений с РСФСР. Полномочный представитель Советской России Б. В. Легран целых два месяца ждал разрешения на въезд в Эривань.

Между тем в последних числах сентября после очередных пограничных стычек началась война между Арменией и Турцией. 29 сентября Кемалисты остановили наступление дашнаков и, опрокинув их, заняли Сарыкамыш и Кагызман. 30 октября турецкие войска вошли в Карс. Падение Карса вызвало панику среди дашнаков. Они запросили помощи у держав Антанты[447]. 5 ноября Дашнакское правительство обратилось к правительствам США, Англии, Франции и Италии, прося их вмешательства, чтобы остановить наступление турецкой армии[448]. 7 ноября правительство США через своего консула на Кавказе Мозера известило дашнаков о том, что США не могут помочь Армении, да они якобы и не брали на себя таких обязательств[449]. Отказали в помощи Армении и другие государства Антанты.

7 ноября турецкие войска заняли Александрополь. 15 ноября дашнаки приняли условия, предъявленные турками 8 ноября. Кемалисты потребовали, чтобы к Турции отошли Карская область и Сурмалинский уезд. Армянскому правительству разрешалось «для охраны внутренней безопасности» содержать не более 1500 солдат, 8 орудий и 24 пулеметов. Все остальное вооружение должно было быть передано Турции. За Турцией признавалось право контроля как внутреннего положения Армении, так и ее сношений с другими государствами. На этих условиях 18 ноября было заключено перемирие.

Спровоцированная Антантой война между Турцией и Арменией явилась величайшим бедствием для армянского народа. Турецкие войска устраивали кровавые погромы, зверски истребляли армянское население. Было перебито свыше 60 тысяч человек, а число умерших голодной смертью составило 32 тысячи человек. Турки увели в плен до 15 тысяч армян и многих из них умертвили[450]. Тысячи крестьянских семей снялись с насиженных мест, бросили свое хозяйство и превратились в беженцев. По дорогам Армении, от турецкой границы, шли голодные, изможденные люди, тянулись их повозки с немудреным скарбом. Армения стала страной беженцев.

Война с Турцией привела Армению к еще большей анархии и нищете и поставила народ под угрозу полного уничтожения. Эта война еще раз показала антинародную, контрреволюционную сущность марионеточного дашнакского правительства. Вся ее тяжесть легла на плечи трудящихся масс. Сельскохозяйственные работы были приостановлены еще с лета из-за мобилизации крестьянства в армию. Дороговизна достигла неслыханных размеров. Смерть от голода стала обычным явлением. Армия распадалась, солдаты дезертировали из ее рядов. Дашнаки потеряли всякий авторитет в народе. В самой дашнакской партии начался раскол — часть выступала за союз с турками, другая — за союз с Советской Россией.

Митинг трудящихся Эривани (Ереван) в связи с установлением Советской власти в Армении. 1920 г. (Фото.)

Перед коммунистами Армении и всего Закавказья встала задача спасти армянский народ от бедствий, которые обрушились на него. Обсудив положение в Армении, Кавбюро ЦК РКП(б) дало директиву армянским коммунистам готовиться к вооруженному восстанию для установления в стране Советской власти. При этом Кавбюро ЦК РКП(б) информировало армянских коммунистов, что Советская власть относится отрицательно к целям кемалистов в Армении и сделает все возможное для того, чтобы спасти Армению от разгрома[451]. Под руководством Кавбюро ЦК РКП(б) коммунисты Армении развернули широкую работу но подготовке вооруженного восстания за установление Советской власти.

В условиях бурно нараставшего революционного кризиса Дашнакское правительство во главе с Оганджаняном вынуждено было 24 ноября уйти в отставку. Правящие классы образовали новое правительство, составленное на коалиционных началах из «левых» дашнаков и эсеров под председательством С. Врацяна. Новое правительство начало в занятом турками Александрополе мирные переговоры с кемалистами. Дашнаки и эсеры шли на самые унизительные для Армении условия, торопясь развязать себе руки для подавления надвигавшейся революции в стране.

Однако трудящиеся Армении не допустили надругательства над своей родиной. Рабочие и крестьяне Армении в ночь с 28 на 29 ноября подняли восстание против предателей национальных интересов. Восстание вспыхнуло в Дилижанском уезде. Для руководства восстанием коммунистами был создан Военно-революционный комитет Армении, в который вошли С. Касьян (председатель), А. Бекзадян, И. Довлатян, А. Мравян, А. Пуриджанян, С. Тер-Габриэлян. По просьбе Ревкома на помощь восставшим пришёл Особый армянский полк, находившийся с лета 1920 года на территории Советского Азербайджана. 29 ноября восставшие заняли Каравансарай. 30 ноября был занят город Дилижан. Находившиеся в этих местах правительственные войска перешли на сторону повстанцев. Восстание, начатое в Дилижанском уезде, стало быстро распространяться по всей стране.

Трудящиеся Эривани (Ереван) приветствуют революционные войска. 1920 г. (Фото.)

29 ноября Ревком опубликовал декларацию о свержении антинародного дашнакского правительства и объявил Армению Советской Социалистической Республикой[452]. 30 ноября Армянский ревком обратился с приветствием к В. И. Ленину. Ревком просил у Советской России помощи армянскому народу, поднявшемуся на борьбу за свое социальное и национальное освобождение.

«Да будет известно вождю мировой революции, — писал Ревком, — что крестьяне Дилижанского и Каравансарайского районов, возмущенные преступной политикой дашнакского правительства и углубляющейся анархией в стране, подняли знамя восстания. Коммунистическая партия Армении сейчас же взяла на себя руководство этим стихийным движением и создала Ревком Армении, объявив Армению Социалистической Советской Республикой. Нанесен первый удар — город Дилижан в наших руках. Воодушевленные повстанцы рвутся дальше для окончательного свержения ненавистного врага — агента Антанты. И исполняя волю их, мы, составив Ревком, двигаемся вперед в полной надежде, что освободительница угнетенных народов Востока — героическая Красная Армия великой социалистической России — окажет нам реальную помощь в этой нашей трудной борьбе. От лица всех рабочих и крестьян Армении мы просим Совнарком оказать эту помощь.

Да здравствует Российская Социалистическая Федеративная Советская Республика!

Да здравствует ее победоносная Красная Армия!»[453]

По указанию Советского правительства командование Кавказского фронта приказало частям 11-й армии прийти на помощь восставшим трудящимся Армении. Советские войска вместе с революционными армянскими отрядами из Дилижана двинулись в Эривань, не встречая на своем пути сопротивления. Трудящиеся всюду восторженно приветствовали революционные войска. Дашнакская армия перешла на сторону Ревкома. 2 декабря правительство Врацяна, оказавшись без какой-либо поддержки в стране, вынуждено было подписать акт об отказе от власти.

Впредь до прибытия Ревкома в Эривань власть была передана военному командованию во главе с бывшим военным министром дашнаком Дро Кананьяном, который прикидывался лояльным по отношению к Советской власти. Используя во вред национальным интересам власть, временно находившуюся у него в руках, Кананьян разрешил дашнакской делегации в Александрополе, полномочия которой уже утратили силу, подписать позорный договор с Турцией. Подписывая унизительный Александропольский договор, дашнаки рассчитывали подавить при помощи турецких войск революционное движение в Армении и восстановить там свою власть. Но дашнаки просчитались. 2 декабря 1920 года представитель Советской России заявил о том, что РСФСР признает Советскую Армению независимой республикой и в случае надобности будет ее защищать.

2 декабря В. И. Ленин послал телеграмму председателю Ревкома С. Касьяну, в которой писал:

«Приветствую в лице вас освобожденную от гнета империализма трудовую Советскую Армению. Не сомневаюсь, что вы приложите все усилия для установления братской солидарности между трудящимися Армении, Турции, Азербайджана»[454].

5 декабря Ревком Армении прибыл в Эривань. Трудящиеся Армении с огромной радостью встретили весть об установлении Советской власти и на многочисленных митингах обещали не щадить своей жизни для защиты власти рабочих и крестьян. Состоявшийся 6 декабря многолюдный митинг в Эривани послал приветствие В. И. Ленину и ЦК РКП(б). В приветствии говорилось, что рабочие и крестьяне молодой Армянской Советской республики, сплотившись вокруг Коммунистической партии, смело смотрят в будущее, веря в окончательную победу труда над капиталом. Трудящиеся Аштаракского района выражали свою готовность «… стоять на страже интересов Советской Армении и не жалеть в этом святом деле ни сил, ни энергии, ни времени, сознавая хорошо, что Советская власть — это единственная власть в мире, которая дает многострадальному армянскому народу долгожданный мир…»[455]

Освобожденная от гнета буржуазных националистов и интервентов Армения нуждалась в серьезной помощи. Такую помощь она получила от великого русского народа. Приняв делегацию армянского народа в составе членов ЦК КП Армении С. М. Тер-Габриэляна и А. А. Мравяна, В. И. Ленин сказал: «Мы сами в тяжелом положении, но Советской Армении мы поможем всячески!»[456]

Политбюро ЦК РКП(б) 4 декабря 1920 года поручило Оргбюро мобилизовать максимальное число армянских коммунистов для работы в Армении[457]. По предложению В. И. Ленина Совнарком РСФСР принял 13 декабря постановление о выдаче Советской Армении ссуды в размере 3 миллиардов рублей[458].

Постановление Совнаркома РСФСР о выдаче денежной ссуды Советской Армении. 13 декабря 1920 г. (Фотокопия.)

Братскую, бескорыстную помощь армянским рабочим и крестьянам оказали трудящиеся Советского Азербайджана. Азербайджанский ревком в декабре 1920 года отправил в Армению 48 цистерн керосина, 50 вагонов хлеба и другие продукты.

Дружественная помощь трудящихся Азербайджана рабочим и крестьянам Армении явилась ярким свидетельством того, что между народами Закавказья складывались новые отношения, невозможные при капитализме.

Под руководством Коммунистической партии трудящиеся Армении приступили к уничтожению старого государственного аппарата и к созданию нового, советского государственного аппарата.

Временно, до проведения выборов в Советы, высшим органом государственной власти был объявлен Ревком Армении.

Одновременно с организацией центрального аппарата шло строительство местных органов власти. По всей Армении были образованы уездные, городские, окружные и участковые ревкомы, непосредственное руководство которыми осуществляли коммунистические организации. Для защиты республики от врагов была создана Красная Армия Советской Армении. 6 декабря была учреждена Чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией.

Поезд с продовольствием и нефтью, присланный 11-й армией в подарок трудящимся Армении. 1920 г. (Фото.)

Советская власть отменила действовавшие в Армении царские законы, законы Временного правительства, Закавказского комиссариата, сейма и дашнакского правительства и ввела новые законы. Одним из первых декретов Ревкома Армении явился закон об отмене всех актов дашнакского правительства, направленных на угнетение мусульманского населения. Ревком распустил все националистические организации и создал при Народном комиссариате внутренних дел республики отдел по делам национальных меньшинств. В декабре Ревком издал декрет, который устанавливал, что в пределах республики государственным языком признается армянский, а в азербайджанских местностях, наряду с армянским, — также и азербайджанский.

В первые же дни существования Советской власти в Армении были национализированы железные дороги, земля, банки, внешняя торговля и ряд промышленных предприятий.

Но армянскому народу суждено было пережить еще немало трудностей, прежде чем он окончательно смог перейти к нормальному мирному строительству.

Александропольский уезд, в том числе и город Александрополь, до весны 1921 года находился в руках кемалистов. В Зангезуре сидели дашнаки во главе с полковником Нжде. Часть Лорийского уезда оккупировали грузинские меньшевики.

В стране царили голод и нищета, свирепствовали эпидемии. Советские республики старались оказать возможную помощь голодающим трудящимся Армении. Однако единственная железнодорожная линия, связывавшая в то время Эривань с Баку, проходила через Тифлис, а грузинские меньшевики отказывались пропускать через свою территорию поезда с продовольствием. Шоссейную же дорогу Акстафа — Дилижан невозможно было использовать из-за снежных заносов.

Как и в других Советских республиках, в Армении в это время проводилась политика военного коммунизма. Нередко осуществление этой политики на местах сопровождалось грубыми ошибками молодых и неопытных партийных и советских работников. Имели место и сознательные извращения принципов Коммунистической партии и Советской власти со стороны контрреволюционных элементов, пролезших в местные органы Советской власти. Все это усугублялось той ненормальной обстановкой, которая сложилась в ЦК КП(б) Армении и в Ревкоме, среди членов которых проявились резкие расхождения по важнейшим вопросам внутренней политики.

Используя временные трудности, дашнаки, которые почти все, за исключением некоторых лиц, оставались на своих местах, усилили контрреволюционную деятельность. Сдавши власть в ноябре 1920 года, они сохранили свои силы и исподтишка готовили мятеж, формируя банды. Ревком и ЦК КП(б) Армении в первое время проявили благодушие, недооценили опасность со стороны дашнаков, рассматривая их выступления как явления уголовного порядка, и не приняли своевременно мер для ликвидации контрреволюционных банд. 13 февраля 1921 года вооруженные силы дашнаков вторглись со стороны Зангезура в Даралагязский уезд, окружили внезапно в Кашиш-Кенде батальон 180-го стрелкового полка и большую его часть уничтожили, а остальную взяли в плен. Затем, заняв другие районы Даралагязского уезда, дашнаки под командованием Нжде и Янона двинулись на Ново-Баязет и вскоре захватили его. Это было начало общего мятежа дашнаков. Его классовую основу составляли кулачество и городская мелкая буржуазия.

Передовые рабочие и трудящиеся крестьяне Армении в мятеже участия не приняли.

16 февраля в районе Башгярны — Кирпичлу открыто выступил против Советской власти главный отряд дашнаков численностью около 1000 человек и двинулся тремя колоннами на Эривань. Вскоре к нему присоединились другие отряды, и в их руках оказались Аштарак, Эчмиадзин, Паракар. Мелкие отряды дашнаков начали действовать в Нижне-Ахтынском и Еленовском районах. Хитростью дашнакам удалось обезоружить 4-й, 2-й и 5-й полки Армянской Красной Армии. Недалеко от Эривани дашнаки окружили отряд во главе с командиром 2-й бригады 18-й кавалерийской дивизии 11-й армии Ермоленко. Несколько часов сражался отряд с численно превосходящим противником и почти весь погиб в бою.

В Эривани был создан отряд из коммунистов и комсомольцев, приведены в боевую готовность силы местной милиции, создан отряд из курсантов военно-политической школы и делегатов первой конференции беспартийных красноармейцев. Утром 18 февраля в Эривань прибыл из Шахтахты 178-й стрелковый полк. Под прикрытием этого полка и двух бронепоездов правительство Советской Армении выехало из Эривани в сторону Камарлю, где стояли части Армянской Красной Армии. В Эривани обосновался так называемый «Комитет спасения родины» во главе с бывшим дашнакским премьером Врацяном, который обратился за помощью к Турции и меньшевистской Грузии. Дашнаки заявили, что Александропольский договор сохраняет силу. Из Персии помощь дашнакам оказывали англичане. В Тифлисе представители Антанты делали все возможное, пытаясь объединить против Советской страны грузинских меньшевиков, дашнаков, кемалистов и остатки разношерстной по составу российской контрреволюции. Дашнакская авантюра была частью широко задуманного империалистами плана новой интервенции в Закавказье.

К 25 февраля у дашнаков было до 6000 штыков, 1000 сабель и 28 орудий. Эти силы были сосредоточены главным образом под Камарлю. Мятежники прежде всего стремились ликвидировать Советское правительство Армении. В это время, кроме двух полков 20-й стрелковой дивизии, в Армении никаких других частей 11-й армии не было. Ее главные силы оказывали помощь восставшим грузинским рабочим и крестьянам. Окруженные в районе Камарлю 178-й полк 11-й армии и 1-я Армянская стрелковая бригада под командованием М. В. Молкочанова в течение 45 дней вели героические бои.

26 февраля в Дилижане был создан Военно-революционный комитет Дилижано-Караклисского района, в который вошли Г. Атарбекян, Г. Товмасян и другие.

Во главе Военно-революционного комитета был поставлен видный деятель революционного движения в Закавказье Г. А. Атарбеков (Атарбекян), член РСДРП с 1908 года. Это был энергичный организатор, опытный чекист и бесстрашный боец. Под его руководством в феврале 1918 года большевики Абхазии организовали восстание трудящихся и установили Советскую власть в Сухуми, просуществовавшую около трех месяцев. В 1918 – 1920 годы Атарбекян активно участвовал в борьбе против интервентов и белогвардейцев, будучи председателем Чрезвычайной комиссии Северного Кавказа, а затем председателем Революционного трибунала Южного фронта. После установления Советской власти в Армении он был направлен в Эривань в качестве уполномоченного ВЧК.

Военно-революционный комитет Караклисско-Дилижанского района сформировал несколько партизанских отрядов и двинул их на Эривань со стороны Еленовки. После того как установилась Советская власть на территории всей Грузии, в Армению были направлены новые части 11-й армии. 2 апреля советские войска, разгромив главные силы дашнаков под Эриванью, освободили столицу Советской Армении. Остатки дашнакских банд укрылись за труднодоступными горами Завгезура. Февральская авантюра дашнаков была ликвидирована. В конце апреля Кемалисты под давлением Советского правительства вынуждены были очистить Александропольский уезд.

В мае 1921 года был создан Совет Народных Комиссаров Армении во главе с выдающимся деятелем Коммунистической партии А. Ф. Мясниковым (Мясникян). Совет Народных Комиссаров Армении стремился мирным путем ликвидировать очаг контрреволюции в Зангезуре и предложил дашнакским главарям мирные переговоры, обещая амнистию всем, кто признает Советскую власть. Однако дашнаки, соблазненные обещанием помощи со стороны Антанты, затянули переговоры, а затем сорвали их, начав в середине июня 1921 года боевые действия. Наступление дашнаков было остановлено, а в июле, по решению Кавбюро ЦК РКП(б), советские войска предприняли одновременный удар по дашнакскому гнезду в Зангезуре со стороны Карабаха, Нахичевани и Южного Даралагяза. 13 июля 1921 года части Красной Армии под командованием А. И. Тодорского очистили от дашнаков их последний опорный пункт — село Мегры.

Многострадальный армянский народ, установив Советскую власть в своей стране, обрел избавление от гнета помещиков и буржуазии, от голода и разорения, от грабежа и иноземного угнетения. Только Советская власть и союз с РСФСР и другими Советскими республиками принесли армянскому народу мир, независимость и свободу. В истории Армении, в жизни ее народа началась новая эра. Установление Советской власти положило конец межнациональной вражде, устранило нависшую над страной угрозу порабощения Турцией и дало возможность армянскому народу начать мирное социалистическое строительство.

Последним оплотом контрреволюции в Закавказье была меньшевистская Грузия. Называвшие себя социалистами грузинские меньшевики ничего общего с социализмом не имели.

Разоблачая истинную сущность грузинских меньшевиков и подобных им националистических партий, В. И. Ленин в письме к рабочим и крестьянам Украины в декабре 1919 года подчеркивал, что «опыт показывал нам сотни раз, как мелкобуржуазные «социалисты» разных стран — всякие якобы социалисты польские, латышские, литовские, грузинские меньшевики, эсеры и прочие — перекрашивались в сторонников пролетариата с единственной целью протащить обманом политику соглашательства с «своей» национальной буржуазией против революционных рабочих»[459].

Вся государственная деятельность меньшевиков сводилась к тому, чтобы создать самые лучшие условия для развития капитализма в Грузии.

«Нет сомнения, — признавал лидер меньшевиков П. Жордания, — что всякое государство, в пределах буржуазного общества, так или иначе будет служить интересам буржуазии. Этого никак не может избегнуть и грузинское государство. Избавиться от этого — чистая утопия, и мы за ней нисколько не гоняемся…»[460]

Стоя во главе правительства, меньшевики использовали государственную власть для борьбы против революционных рабочих и крестьян, для удушения национальных меньшинств. Трудящиеся Грузии под руководством большевиков не раз с оружием в руках выступали против меньшевистского режима. Поражение восстания осенью

1919 года тяжело отразилось на коммунистической организации Грузии. Подавив восстание, меньшевики арестовали до полутора тысяч коммунистов и около трехсот коммунистов расстреляли. В тюрьмах Грузии оказалось большинство членов как местных комитетов, так и крайкома РКП(б), находившегося в то время в Тифлисе, коммунистическая организация Грузии была ослаблена. Однако, несмотря на столь большие жертвы, большевистская организация к весне 1920 года усилила свою работу и массах. Оставшиеся на свободе коммунисты собирали в народе силы для нового восстания. В начале 1920 года коммунисты Грузии провели ряд совещаний, на которых обсуждались вопросы вооруженного выступления против меньшевистского режима. Под руководством крайкома РКП(б) в уездах формировались боевые отряды из рабочих и трудящихся крестьян. Вновь начала выходить нелегальная газета «Кавказская правда».

Победы Красной Армии над объединенными силами интервентов и белогвардейцев способствовали усилению революционных настроений трудящихся масс Грузии. На территории Грузии Кавказский крайком РКП(б) создавал специальные отряды в помощь повстанческому движению против деникинцев на Кубани и в Причерноморье.

С величайшим энтузиазмом трудящиеся Грузин восприняли вести о победе Советской власти в Азербайджане. Откликом на это событие явились крупные демонстрации, организованные большевиками в день 1 Мая в Тифлисе, Батуме и ряде других городов.

В Тифлисе 1 мая 1920 года состоялась массовая демонстрация трудящихся. Рабочие шли с красными знаменами и лозунгами: «Да здравствует Советская Грузия!», «Да здравствует Коммунистический Интернационал!», «Требуем освобождения заключенных большевиков!» Среди демонстрантов распространялись большевистские прокламации. Над колоннами раздавались призывы: «Да здравствуют большевики!», «Долой меньшевиков!»

Меньшевики бросили против безоружных демонстрантов отряды милиции, которые нещадно избивали трудящихся прикладами, рвали плакаты и знамена. Было ранено, избито до полусмерти, арестовано и заключено в Метехскую крепость, служившую тюрьмой, 55 большевиков.

Мощная демонстрация 1 мая произошла в Батуме, оккупированном английскими интервентами. Накануне английскими властями был арестован большевик С. А. Губели (Медзмариашвили). Рабочие Батума и всей Грузии хорошо знали этого бесстрашного революционера. С. А. Губели вступил в партию большевиков в 1906 году. Весной 1918 года он участвовал в революционном восстании в Абхазии, в 1919 году был начальником отряда, боровшегося на Северном Кавказе против Деникина. С февраля 1920 года С. А. Губели вел нелегальную партийную работу в Батуме, создал там боевую группу, которая 30 апреля организовала казнь деникинского генерала Ляхова. Жизни.

Губели угрожала опасность, но по требованию манифестантов 1 мая он был выпущен из тюрьмы. В этот день на улицы Батума вышло около 15 тысяч человек. Демонстранты несли портреты Маркса, Энгельса, Ленина и большевистские лозунги об установлении Советской власти. Город имел необычный вид. Все улицы, бульвары, городской сад были переполнены английскими войсками, во многих местах стояли пулеметы, но улицам курсировали броневики. Но оккупанты не осмелились разогнать демонстрантов.

В начале мая началось организованное коммунистами вооруженное восстание в Южной Осетии. 8 июля в городе Цхинвали (Сталинири), занятом повстанцами, была объявлена Советская власть. Вооруженные восстания готовились и в других районах Грузии — Душетском уезде, в Абхазии, в Кутаисской губернии[461].

Под влиянием роста революционного движения в стране, а в большей степени под влиянием укрепления Советской страны и внушительных побед Красной Армии, одержанных над белогвардейцами и интервентами, меньшевики решили внешне изменить отношение к Советской России и послали свою делегацию во главе с Г. Уратадзе — членом Учредительного собрания Грузии — в Москву для переговоров о заключении мирного договора.

Несколько позднее, в декабре 1920 года, В. И. Ленин в речи на собрании актива Московской организации РКП (б) еще раз подчеркнул беспринципность и шатания грузинских меньшевиков во внешней политике.

«Недавно, — говорил В. И. Ленин, — меньшевистская газета в Грузии писала: «Есть две силы на земле: Антанта и Советская Россия». Что такое меньшевики? Это — люди, которые держат нос по ветру. Когда мы были в международном отношении слабы, они кричали: «Долой большевиков». Когда мы начали усиливаться, они кричали: «Мы — нейтральны». Когда мы врагов отбили, они говорят: «Да, тут две силы»»[462].

В результате переговоров, 7 мая 1920 года между РСФСР и Грузией был заключен мирный договор. Верное своей национальной политике, Советское правительство признало независимость Грузии и доказало еще раз, что Советская республика не имеет никаких завоевательных целей по отношению к малым странам и не собирается вмешиваться в их внутренние дела. По условиям мирного договора грузинское правительство должно было немедленно разоружить и интернировать в концентрационные лагери белогвардейские войска, находившиеся на территории Грузии, и прекратить преследование революционеров. Коммунистической организации в Грузии предоставлялось право легального существования и свободной деятельности[463]. Меньшевики обязались также принять меры к удалению английских войск из Батума. В начале июля 1920 года под влиянием успехов Красной Армии и усилившегося в самой Англии рабочего движения английское правительство было вынуждено вывести свои войска из Батума, и в город вошли войска меньшевистского правительства.

Договор с Грузией был подписан в тот момент, когда буржуазно-помещичья Польша развязала войну против Советской России, а Врангель готовился к активным действиям в Северной Таврии. Таким образом, заключив мирный договор с меньшевистской Грузией, Советская страна в некоторой степени обезопасила свои южные границы, что позволило сосредоточить основные усилия на Западном и Юго-Западном фронтах.

Полномочным представителем РСФСР в Грузии был назначен С. М. Киров. 20 июня 1920 года он прибыл в Тифлис. На посту полномочного представителя РСФСР в Грузии С. М. Киров оставался до осени 1920 года.

После подписания мирного договора коммунистическая организация Грузии вышла из подполья. Из меньшевистских застенков было выпущено более тысячи коммунистов. В это время большевистская организация Грузии оформилась в Коммунистическую партию (большевиков) Грузии. 20 мая 1920 года был образован ее Временный Центральный Комитет, работавший под руководством Кавказского бюро ЦК РКП(б). В состав Центрального Комитета Коммунистической партии Грузии вошли Ф. Махарадзе, А. Назаретян, М. Орахелашвили, В. Стуруа, С. Тодрия, М. Цхакая и другие.

Председателем Временного ЦК Коммунистической партии Грузии был избран Ф. И. Махарадзе — один из старейших деятелей революционного движения в Закавказье, член социал-демократической организации с 1891 года, делегат VII Всероссийской (Апрельской) конференции РСДРП. С 1917 года Ф. И. Махарадзе был постоянно членом Кавказского краевого комитета РКП(б).

В конце мая в Тифлисе ЦК КП(б) Грузии созвал широкое совещание партийных работников, в котором приняли участие представители всех городских и крупных районных организаций. Совещание наметило формы и методы работы Коммунистической партии в новых, легальных условиях. Резолюция, принятая совещанием, так формулировала задачи партии:

«Немедленно должны быть восстановлены легальные партийные организации, сильные не только своей численностью, но главным образом железной дисциплиной и крепкие своей внутренней мощью. Необходимо вхождение и энергичное участие во всех существующих и будущих классовых организациях трудящихся, как, например, Советы рабочих и крестьян, профессиональные союзы рабочих, рабочие кооперативы, крестьянские союзы, культурно-просветительные учреждения и др….. выставление всюду и защита революционных прав трудящихся, идей Советской Власти, революционного социализма-коммунизма, братской солидарности и тесного союза с трудящимися всех соседних народов и в особенности с рабоче-крестьянской Россией, осуществившей диктатуру пролетариата»[464].

В течение июня 1920 года состоялись конференции местных партийных организаций, на которых обсуждалась новая тактика. Повсюду проводилась перерегистрация членов партии, восстанавливались партийные ячейки. Широко развернулась партийная работа в профсоюзах. Нелегальный «Рабочий центр» был превращен в бюро коммунистических фракций профессиональных союзов. Возрождалась большевистская легальная печать. 3 июня в Тифлисе вышла на грузинском языке газета «Комунисти», а с 1 июля она начала печататься также и на русском языке. В Кутаисе развернуло свою деятельность большевистское издательство «Красная звезда».

Восстанавливал свои организации Коммунистический союз молодежи Грузии, также сильно пострадавший в период подполья. 22 мая был образован Временный Центральный Комитет Коммунистического союза рабоче-крестьянской молодежи Грузии. 31 мая вышла на русском языке газета «Молодой пролетарий» — орган комсомола Грузии.

Коммунисты и комсомольцы в своих выступлениях на собраниях трудящихся, на страницах своих газет, во всей своей повседневной работе старались использовать каждую возможность для того, чтобы разоблачать меньшевиков, их антинародную, антинациональную внутреннюю и внешнюю политику. Коммунистическая печать и большевики-агитаторы рассказывали трудящимся правду о Советской России, об ее успехах. Коммунистическая партия стойко боролась за интересы рабочих и крестьян. С каждым днем рос авторитет большевиков и укреплялись их связи с широкими массами трудящихся.

Легализация Коммунистической партии в Грузии и рост ее влияния на трудящиеся массы не давали покоя грузинским меньшевикам. Их тревога усиливалась еще и потому, что в Южной Осетии меньшевистские войска долгое время не могли справиться с повстанцами. Правительство напрягало все силы, чтобы поскорее потушить пламя революционного пожара, грозившее перекинуться в другие районы страны. Карательным отрядам были приданы артиллерия и авиация и дана инструкция применять любые меры. Были разгромлены многие селения Южной Осетии, а некоторые сожжены дотла. Весь хлеб, скот и все имущество были отобраны, а неубранный урожай вытоптан. Спасаясь от зверств карателей, в Северную Осетию бежало около 20 тысяч человек.

Несмотря на жестокость, с которой меньшевики расправились с восставшими, революционный дух осетинского народа не был сломлен. В Северной Осетии формировались партизанские отряды из беженцев. Оставшиеся в Южной Осетии коммунисты собирали силы для дальнейшей борьбы. Делегация трудящихся Осетии в меморандуме президиуму I съезда народов Востока заявила:

«Трудовое крестьянство Южной Осетии, несмотря на все ужасы и страдания под ударами палачей народа — грузинских меньшевиков, — признавало и признает единственно приемлемую для себя власть — власть Советскую»[465].

Расправившись с восстанием в Южной Осетии, меньшевики развернули широкое наступление против Коммунистической партии. На состоявшемся в июне съезде меньшевистской партии была принята резолюция — вести борьбу с большевиками всеми способами и средствами.

В нарушение условий мирного договора меньшевистское правительство проводило массовые репрессии против коммунистов и их сторонников — революционных рабочих и крестьян. 17 июля меньшевики закрыли обе коммунистические газеты и арестовали сотрудников редакции.

Меньшевики распустили партийное бюро коммунистов в Сигнахе (Сигнахи), Душете (Душети), Телаве (Телави), Гори; в Ахалцихе они расстреляли 26 большевиков-солдат. Был ликвидирован профсоюз металлистов, так как преобладающее большинство этого союза было настроено большевистски. Намеренно сокращались штаты, чтобы уволить с работы коммунистов или им сочувствующих. 26 августа меньшевики разогнали I легальный съезд Коммунистического союза молодежи Грузии, открывшийся накануне. Съезд успел лишь избрать ЦК и делегатов на съезд народов Востока. Руководитель комсомола Грузии Борис Дзнеладзе был арестован и выслан из Грузии. Меньшевистское правительство запретило въезд в страну возвращавшейся со II конгресса Коминтерна грузинской партийной делегации во главе с председателем ЦК КП(б) Грузии — Ф. И. Махарадзе. В связи с этим председателем ЦК КП(б) Грузии был избран М. Д. Орахелашвили — член партии большевиков с 1903 года, активный участник революции 1905 года, председатель Владикавказского комитета партии и Владикавказского Совета в 1917 году. Посланный партией в 1918 году в Закавказье, он был арестован меньшевистскими властями и только в мае 1920 года освобожден из тюрьмы в соответствии с мирным договором между Грузией и РСФСР. Особенно усилились репрессии меньшевиков осенью 1920 года, после неудачи Красной Армии под Варшавой. Гонения на Коммунистическую партию сопровождались разнузданной националистической агитацией и клеветой на коммунистов и революционных рабочих и крестьян.

Правительство Жордания, сообщал С. М. Киров в Москву, видимо, решило совершенно ликвидировать Коммунистическую партию. Коммунистов сажали в тюрьмы без суда, лишь за то, что они коммунисты. К сентябрю 1920 года в тюрьмах Грузии находилось до 300 большевиков. Кроме того, за короткий срок было выслано из Грузии около 1500 членов большевистской партии.

С. М. Киров неоднократно выступал с протестами перед меньшевистским правительством против гонений на Коммунистическую партию Грузии, право свободной деятельности которой было одним из условий договора от 7 мая.

В связи с усилившимися репрессиями, среди части руководящих работников Компартии Грузии стало распространяться неправильное мнение о необходимости отказа от легальных форм борьбы и ухода партии целиком в подполье. В то же время другая часть коммунистов стояла на позиции только легальных методов борьбы. Исходя из постановлений и указаний ЦК РКП(б), Кавказское бюро дало твердую установку Центральному Комитету Коммунистической партии Грузии: наряду с легальным аппаратом иметь нелегальный аппарат. В Баку было создано Заграничное бюро ЦК КП(б) Грузии.

Репрессии не могли ослабить растущее влияние Коммунистической партии, на что так надеялись меньшевики. Напротив, эти репрессии подрывали еще больше авторитет меньшевиков среди широких трудящихся масс. Террористический режим, установленный меньшевиками в угоду капиталистам и помещикам, неустойчивость внешнеполитического положения страны, поставленной в зависимость от империалистов Антанты и ограбляемой ими, кризис промышленности, бешеная спекуляция, растущие день ото дня цены на предметы первой необходимости, продовольственный кризис, особенно обострившийся в 1920 году, — все это усиливало недовольство трудящихся антинародной политикой меньшевиков, все это способствовало росту влияния Коммунистической партии. Народные массы на собственном опыте убеждались, что только под руководством Коммунистической партии они смогут разрешить все социальные и национальные вопросы в свою пользу.

На рабочих митингах и общих собраниях профсоюзов в большинстве случаев стали проходить резолюции и предложения большевиков, в отдельных же случаях весь состав правления оказывался большевистским. К концу 1920 года за большевиками шли профсоюзы металлистов, электриков, табачников, кожевников, фармацевтов, швейников и другие. Влияние большевиков в профсоюзах росло не только в Тифлисе, но и в других городах — Батуме, Поти, Кутаисе, Самтреди, Хашури, Боржоме (Боржоми).

16 ноября 1920 года большевики одержали победу на выборах правления союза печатников, Меньшевики объявили эти выборы неправильными и назначили новые выборы. Особый отряд провел «чистку» профсоюза для удаления наиболее активных большевиков. Несмотря на такие меры, меньшевикам удалось получить на новых выборах большинство всего в один голос. Случай на выборах в союзе печатников необычайно встревожил меньшевиков, так как они долгое время считали этот союз одной из главных своих опор. Созванный после этого съезд железнодорожников проходил под бдительной опекой Особого отряда. Рабочие-большевики были предварительно отправлены в Метехский замок. Газета «Сакартвело»

(«Грузия») — орган национал-демократов — 7 декабря с тревогой отмечала:

«Совершенно иной была сила коммунистов в Грузии всего несколько месяцев тому назад и совершенно другая сегодня. Тогда были частные лица и не было организаций… Договор Уратадзе и легализация большевистской партии помогли росту большевизма. Кое-где в рабочей среде они имеют большинство, как, например, в союзе печатников, где на выборах ясно было видно их большевистское настроение. Вообще большевистская работа приняла у нас широкий характер. Внутри — рост большевистских сил, а извне — их полное господство»[466].

Быстро росло влияние большевиков среди крестьян-бедняков и середняков. В развитии революционного движения в деревне огромную роль играли бывшие солдаты-фронтовики, многие из которых уже в 1917 – 1918 годах находились под влиянием большевиков и активно боролись за победу Советской власти.

Теряя опору и поддержку в собственной стране, меньшевики находили их за границей, у правительств капиталистических государств, у руководителей правых социалистических партий.

Осенью 1920 года меньшевистскую Грузию посетили Вандервельде, Сноуден, Каутский и другие видные деятели социал-реформистского движения. Это была своего рода демонстрация солидарности с грузинскими меньшевиками.

В конце 1920 года в английских дипломатических кругах и в меньшевистской прессе открыто стал обсуждаться вопрос о передаче Батума англичанам. На одном из заседаний меньшевистского правительства Жордания предлагал сдать Батум с областью в аренду Англии сроком на 12 – 15 лет. На эту тему вел в Лондоне переговоры Е. Гегечкори, добивавшийся признания Грузии де-юре. Для укрепления связи с Западом меньшевики направили за границу своих ответственных лиц. Министры Е. Гегечкори и К. Канделаки, председатель Учредительного собрания Н. Чхеидзе, член Учредительного собрания Ф. Гогичайшвили и «особый чрезвычайный и универсальный уполномоченный» И. Церетели искали помощи и поддержки у империалистов. В декабре Канделаки, министр финансов, торговли и промышленности, вернувшись из шестимесячной поездки по Европе, привез оттуда соглашения, заключенные им с западноевропейскими фирмами — французскими, английскими, итальянскими относительно концессий[467]. Раздавая направо и налево богатства Грузии, меньшевики хотели купить этим признание де-юре и заручиться поддержкой и защитой империалистических государств от своего народа.

После разгрома Врангеля империалисты Англии, США и Франции усилили свою деятельность в Грузии. Осенью 1920 года Франция начинает более активно вмешиваться в закавказские дела. Пытаясь поправить свое положение в Азии, в частности на Ближнем Востоке, французское правительство сближается с кемалистами и при их содействии стремится сколотить блок Турции и меньшевистской Грузии, направленный против Советской России.

В декабре в Тифлис прибыл верховный комиссар Франции в Грузии Шевалье, а в Батум — французский адмирал Дюмениль. В беседе с сотрудником грузинского телеграфного агентства Шевалье заявил о необходимости свержения Советской власти в Азербайджане и Армении и обещал вооруженную помощь грузинскому правительству в борьбе против социалистической революции.

Усилили свою антисоветскую деятельность и другие государства Антанты. Чем большую помощь меньшевикам обещали империалисты Запада, тем ожесточеннее становились репрессии против Коммунистической партии, тем наглее начинали вести себя меньшевики по отношению к Советской России.

Правительство Жордания уже летом 1920 года фактически растоптало договор от 7 мая. Оно снабжало Врангеля оружием, углем, нефтью, бензином. В Крыму при белогвардейском правительстве меньшевики даже имели своего консула, они переправляли в Крым деникинских офицеров и солдат, укрывавшихся в Грузии. Осенью 1920 года меньшевики пропустили на свою территорию остатки войск белогвардейского генерала Фостикова и укрыли их неподалеку от Гагр (Гагра). Потом около 6 тысяч казаков Фостикова перебрались в Крым.

В Грузии нашли себе приют контрреволюционные «правительства» Северного Кавказа, Дагестана, Азербайджана. Из Тифлиса тянулись нити всех заговоров и мятежей на Северном Кавказе и в Закавказье.

Для поддержки контрреволюционных мятежей из Грузии в горы Северного Кавказа переправлялись английское золото, мануфактура, перебрасывались воинские части, грузинские и белогвардейские офицеры. Меньшевистское правительство задерживало и не пропускало продовольственные поезда, направляемые Советской Россией и Советским Азербайджаном для голодавших трудящихся Армении. Меньшевики сорвали торгово-транзитное соглашение, подписанное 14 ноября 1920 года между Советской Россией и Советским Азербайджаном с одной стороны, и Грузией — с другой. В Тифлисе в ночь на 6 декабря был задержан поезд полномочного представителя РСФСР в Армении, следовавший через Грузию. Сотрудники поезда — 32 советских гражданина — были в течение нескольких дней лишены свободы и не имели возможности выйти из вагонов даже для покупки провизии.

Меньшевистское правительство отказалось передать принадлежавшие России суда, прибывшие из Крыма после разгрома Врангеля в грузинские порты. Представители меньшевистского правительства запретили судовым командам поднимать советский торговый флаг. Чинами меньшевистской милиции был сорван советский флаг, поднятый над Батумским отделением Всероссийского союза моряков.

Внутри Грузии меньшевики окончательно распоясались. Своими репрессиями они фактически вынудили Коммунистическую партию уйти опять в подполье. За 1920 год Особый отряд арестовал 513 коммунистов[468]. Только за 11 – 12 декабря было арестовано более 70 человек в одном Тифлисе. 17 декабря меньшевики снова закрыли большевистские газеты и заняли помещение ЦК Коммунистической партии Грузии[469]. К 1 января 1921 года в тюрьмах Грузии томилось до 400 коммунистов. Были арестованы почти все члены Центрального Комитета, разогнаны губернские и уездные комитеты.

Отношением к коммунистам и к Советской России меньшевики заслужили доверие своих империалистических покровителей. 27 января 1921 года меньшевистская Грузия была признана де-юре государствами Антанты.

Правительство РСФСР, твердо и последовательно проводившее политику укрепления мирных отношений с Грузией, было обеспокоено вызывающим поведением грузинских меньшевиков. Многие факты свидетельствовали о том, что империалисты Антанты вместе с грузинскими меньшевиками готовят новую антисоветскую войну на Кавказе. 26 января 1921 года вопрос об отношениях с Грузией был подвергнут обсуждению на Пленуме ЦК РКП(б). Наркоминделу поручалось не допустить разрыва мирных отношений с Грузией. Одновременно Пленум дал директиву Реввоенсовету Республики и командованию Кавказского фронта быть готовыми к возможным провокациям со стороны Грузии[470].

Авантюристическая политика меньшевиков вызывала недовольство все более широких слоев трудящихся масс Грузии. Меньшевистская партия переживала состояние разброда. От нее отделилась группа «схивистов», названная так по имени ее органа — газеты «Ахали схиви» («Новый луч»). Меньшевистскую партию стали покидать рабочие. К концу 1920 года большинство рабочего класса Грузии шло за большевиками. Ширилось влияние большевиков в деревне, в армии. Обстановка в стране все более обострялась. Даже Каутский вынужден был по возвращении с Кавказа признать, что Грузия неуклонно идет к большевизму.

В этих условиях перед Коммунистической партией Грузии встал вопрос о вооруженном восстании. 23 ноября в Тифлисе открылась нелегальная конференция Коммунистической партии Грузии, продолжавшаяся пять дней. На конференции были обсуждены вопросы, связанные с организацией вооруженного выступления. Грузинские большевики взяли курс на подготовку восстания.

В начале февраля 1921 года подготовка к вооруженному выступлению была закончена. Возглавленное коммунистами, восстание против меньшевистского режима, началось в Борчалинском уезде, в так называемой нейтральной зоне, расположенной между Арменией и Грузией (Лори), в ночь с 11 на 12 февраля 1921 года. Повстанцы быстро заняли всю нейтральную зону. 5-й, 7-й и 8-й полки меньшевистской армии сдались повстанцам.

В это время вспыхнули восстания в Душетском и Сигнахском уездах, а затем в других районах Грузии. 16 февраля в селении Шулаверы (Шаумяни) для координации руководства восстаниями был образован Ревком Грузин, который объявил Грузию Социалистической Советской республикой. В состав Ревкома вошли Ф. Махарадзе (председатель), А. Гегечкори, С. Кавтарадзе, М. Орахелашвили, М. Цхакая, Ш. Элиава и другие видные грузинские коммунисты.

В военных действиях против восставших вместе с меньшевистскими войсками принимала участие французская эскадра. Ожидалось также прибытие в Грузию других войск Антанты. Революционная Грузия не могла бы выстоять против соединенных сил иностранной и внутренней контрреволюции, поэтому 16 февраля Ревком Грузии от имени трудящихся послал телеграмму Председателю Совета Народных Комиссаров РСФСР В. И. Ленину, в которой писал:

«На помощь Грузинскому правительству спешат силы европейской реакции. Противостоять натиску соединенной черной рати может лишь соединенная красная социалистическая рать. Мы надеемся, мы уверены, что страна не только великой пролетарской революции, но и великих материальных возможностей не оставит нас в неравной борьбе и придет на помощь новорожденной Социалистической Советской Республике Грузии»[471].

По указанию Советского правительства Красная Армия пришла на помощь восставшим. Член Ревкома Грузии Ш. З. Элиава был введен в состав Реввоенсовета 11-й армии, которой в это время командовал А. И. Геккер. Основной удар по меньшевистским войскам наносила с юго-востока, из района Казаха, вдоль железной дороги группа войск Тифлисского направления во главе с начальником 20-й стрелковой дивизии М. Д. Великановым. В группу входили части 9-й, 20-й, 32-й стрелковых дивизий, 12-й кавалерийской дивизии, 5 бронепоездов, 4 броневика, 4 танка и 16 самолетов. Вспомогательный удар из района Сигнаха наносила группа войск в составе 18-й кавалерийской дивизии и двух полков 20-й стрелковой дивизии под общим командованием начальника 18-й кавалерийской дивизии П. В. Курышко. На Черноморском побережье на помощь восставшим трудящимся Абхазии шли части советской 9-й армии. Из Северной Осетии пробивались через труднопроходимые, занесенные снегом перевалы бойцы 98-й бригады 33-й стрелковой дивизии и осетинские партизаны.

Обращение повстанческого штаба Лорийского ревкома к трудящимся Грузии. Февраль 1921 г. Листовка. (Фотокопия.)

Отступая под ударами революционных войск, меньшевики взорвали Пойлинский железнодорожный мост через Куру, надеясь задержать наступавшие полки. На восстановление моста были посланы бакинские рабочие и инженеры, красноармейцы и бывшие солдаты меньшевистской Грузии. Проявляя братскую сплоченность, героизм и самоотверженность, они, часами находясь по пояс в ледяной воде быстрой горной реки, поднимали взорванные фермы и сколачивали устои из шпал. Благодаря их энергии мост был восстановлен не в семь дней, как предполагали специалисты, а гораздо быстрее — в 4 дня. В приказе по 11-й армии всем участникам восстановления Пойлинского моста была объявлена благодарность. Пойлинский мост был назван Ленинским мостом, как памятник дружбы народов, вдохновителем которой был В. И. Ленин. Строители моста послали приветствие В. И. Ленину, в котором писали:

«Дорогой Владимир Ильич! Строители Пойлинского моста, пограничного между Грузией и Азербайджаном, все рабочие и крестьяне, бывшие грузинские военнопленные, красноармейские части, бакинские рабочие и железнодорожники, по окончании работы, открыв движение поездов по восстановленному мосту, всего в количестве 1200 человек приветствуют вождя Международного Братства и Мировой Революции тов. Ленина. Они постановили назвать Пойлинский мост, восстановленный грузинскими рабочими руками всего лишь в четыре дня, Ленинским мостом, чтобы этот мост был первым памятником дружной совместной работы грузинских и русских пролетариев и соединил бы обе нации так же крепко, как соединил оба берега реки Куры.

Дорогой вождь мировой революции тов. Ленин! Не забывайте, что по этому мосту грузинский народ стремится к Вам, как к освободителю рабочих и крестьян всего мира»[472].

Возле Коджорских высот, недалеко от столицы Грузии, меньшевики решили дать генеральное сражение, стянув сюда свои лучшие части. Завязались упорные бои. В одном из них 18 февраля геройски погиб командир 18-й кавалерийской дивизии П. В. Курышко. Сын донского казака П. В. Курышко, вступив в 1918 году добровольцем в ряды Красной Армии, участвовал в многочисленных сражениях с врагами рабоче-крестьянской власти: под стенами Царицына, на Северном Кавказе и в Закавказье — и был 18 раз ранен. За боевые подвиги он был награжден орденом Красного Знамени. При наступлении на Тифлис у Царских Колодцев (Цители Цкаро) П. В. Курышко первым бросился в атаку на врага, засевшего в укрепленных казармах, и своим примером беззаветной храбрости воодушевил советские войска. За этот подвиг П. В. Курышко был посмертно награжден вторым орденом Красного Знамени.

Почти одновременно с наступлением революционных войск на Тифлис в Армении вспыхнул контрреволюционный мятеж. Засевший в Эривани дашнакский «Комитет спасения родины» обратился за помощью к Турции и меньшевистской Грузии. Меньшевики по радио просили дашнаков ударить в тыл советским войскам.

Дашнакская авантюра не спасла меньшевиков от разгрома. Советские войска и повстанческие отряды после перегруппировки начали 24 февраля 1921 года наступление на Тифлис. 25 февраля советские войска вошли в город. Вместе с Красной Армией в Тифлис прибыл Ревком Грузии. Этот день является днем рождения Грузинской Советской Социалистической республики.

История зло посмеялась над меньшевиками. 25 февраля, когда Красная Армия и Ревком входили в Тифлис, а главари меньшевиков убегали на запад, меньшевистский посланник в Париже Чхенкели вручал Мильерану свои верительные грамоты.

Вступление советских войск в Тифлис (Тбилиси). 25 февраля 1921 г. (Фото.)

Убежавшее в Кутаис меньшевистское правительство арестовало и увезло с собой членов советской миссии. Меньшевики в своих приказах обливали грязью коммунистов и советские войска, клеветали на них и запугивали население и солдат.

Но клевета не помогала. Трудящиеся Грузии горячо встретили Красную Армию. 27 февраля в Тифлисе в торжественной обстановке состоялся парад советских частей. На многочисленных митингах трудящиеся столицы Грузии приветствовали Советскую власть и Красную Армию.

Советские республики сразу же оказали помощь голодающему населению Тифлиса. Из Баку в Тифлис был направлен маршрут с хлебом в 40 вагонов. Кроме того, по сообщению Г. К. Орджоникидзе, были готовы к отправке еще 100 вагонов с продовольствием и составы с нефтепродуктами[473].

В конце февраля из Северной Осетии был совершен организованный С. М. Кировым героический переход 98-й бригады 33-й стрелковой дивизии и осетинских партизан через Гебский и Мамисонский перевалы. Этот переход был делом исключительной самоотверженности. В зимнюю пору засыпанные снегом перевалы считались недоступными даже для отдельных смельчаков, не говоря уже о целых воинских частях. Красноармейцев и партизан не остановили ни мороз, ни обледенелые скалы, ни глубокий, в рост человека, снег. В бурю и метель, рискуя ежеминутно соскользнуть в пропасть, шли они по узким горным тропам, пробивая туннели в снежных заносах. 28 февраля бойцы 292-го и 293-го полков 98-й бригады и эскадрон осетинской конницы, миновав перевал, почти без боя заняли город Они.

Революционные войска, шедшие из Тифлиса, теснили меньшевиков на запад. 5 марта они в труднейших условиях преодолели хорошо укрепленный и засыпанный снегом Сурамский перевал, захватили железнодорожный туннель, обеспечив свободный путь на Кутаис. 10 марта меньшевики оставили Кутаис и бежали в Батум.

7 марта революционные войска вошли в Боржом (Боржоми), где уже был создан ревком, объявивший Советскую власть. 8 марта был освобожден Ахалцих (Ахалцихе). На юге Грузии советские войска вышли на границу с Турцией.

На Черноморском побережье в начале марта войска 31-й дивизии 9-й армии и отряды абхазских повстанцев подходили к Сухуму (Сухуми) — столице Абхазии. 31-я Отдельная Черноморская дивизия под командованием Пашковского была развернута в июне 1920 года из Отдельной Черноморской бригады, охранявшей побережье после разгрома армии Деникина. Полкам дивизии пришлось пробиваться через засыпанные снегом горы. Снег был настолько глубок, что лошади не могли пройти, и красноармейцы были вынуждены патроны и разобранные пулеметы нести на своих плечах. С большим трудом, пользуясь помощью проводников из добровольцев-абхазцев, советские части преодолели снежные завалы, вышли к Гаграм и 1 марта очистили город от меньшевистских войск. 4 марта абхазские повстанцы и части 31-й дивизии освободили Сухум. Созданный коммунистами Ревком, в который входили Е. Эшба (председатель), Н. Аккиртава, Н. Лакоба, провозгласил Абхазию Советской республикой. 9 марта революционные войска вошли в Зугдиди и двинулись на Поти.

После изгнания меньшевиков из Тифлиса у правительства Жордания фактически не было армии. Даже пресловутая народная гвардия — партийное войско меньшевиков — отказалось сражаться против советских войск. Солдаты высаживались на станциях, ближайших к своим деревням, и уходили домой. Небольшие остатки меньшевистской армии оказались совершенно неспособными противостоять Красной Армии, опиравшейся на всестороннюю поддержку рабочих и крестьян Грузии. С большим успехом проходила запись добровольцев в Красную Армию. На местах сразу же образовывались ревкомы, наводившие революционный порядок. 2 марта 1921 года В. И. Ленин направил письмо Г. К. Орджоникидзе в Баку для передачи грузинским коммунистам. В. И. Ленин писал:

«Передайте грузинским коммунистам и специально всем членам Грузинского ревкома мой горячий привет Советской Грузии. Особенно прошу их сообщить мне — есть ли у нас с ними полное согласие по трем вопросам:

Первое: надо немедленно вооружить рабочих и беднейших крестьян, создавая крепкую грузинскую Красную Армию.

Второе: необходима особая политика уступок по отношению к грузинской интеллигенции и мелким торговцам. Надо понять, что их не только нерасчетливо национализировать, а надо пойти на известные даже жертвы, лишь бы улучшить их положение и оставить им возможность вести мелкую торговлю.

Третье: гигантски важно искать приемлемого компромисса для блока с Жордания или подобными ему грузинскими меньшевиками, кои еще до восстания не были абсолютно враждебны к мысли о советском строе в Грузии на известных условиях.

Прошу помнить, что и внутренние, и международные условия Грузии требуют от грузинских коммунистов не применения русского шаблона, а умелого и гибкого создания своеобразной тактики, основанной на большей уступчивости всяческим мелкобуржуазным элементам»[474].

Первые страницы письма В. И. Ленина коммунистам Кавказа. Апрель 1921 г. (Фотокопия.)

Это письмо В. И. Ленина было опубликовано в печати и широко распространено среди населения. Оно имело огромное значение для разъяснения политики Коммунистической партии в Грузии. Среди грузинской интеллигенции, после опубликования письма В. И. Ленина, наметился крутой поворот в сторону Советской власти. Ревком Грузии осаждали делегации от общественных и культурных организаций, стремившихся выразить свою лояльность и готовность к сотрудничеству. Это письмо помогло также Коммунистической партии Грузии привлечь на сторону Советской власти мелкобуржуазные слои и тех рабочих-меньшевиков, которые до того времени еще не высвободились из-под влияния своих социал-шовинистических вождей.

Правительство РСФСР, последовательно проводя ленинскую национальную политику, с уважением относилось к суверенитету братских советских республик. Когда председатель Ревкома Грузии Ф. И. Махарадзе обратился к В. И. Ленину с письмом, в котором выразил опасение, что многочисленные уполномоченные из центра «со сногсшибательными мандатами» могут помешать местным органам Советской власти в Грузии, В. И. Ленин сразу же направил в Малый Совнарком это письмо и предложил со своей стороны

«1) провести запрещение посылать (без разреш. М. Сов.), а разрешение давать архиосторожно.

2) проверять исполнение систематически»[475].

В. И. Ленин в специальной телеграмме командованию 11-й армии 10 марта 1921 года предупреждал, чтобы войска Красной Армии относились с особым уважением к суверенным органам Советской Грузии и не предпринимали никаких важных мер без согласования с Ревкомом. Командование 11-й армии, находившейся на территории Грузии, должно было действовать в контакте с Ревкомом Грузии и местными органами Советской власти[476].

Чтобы избежать напрасных жертв, Ревком Грузии по совету В. И. Ленина еще 8 марта обратился к правительству Жордания с предложением прекратить бессмысленное сопротивление, признать Советскую власть в Грузии и направить своих представителей для переговоров. Сдавшимся гарантировались неприкосновенность и амнистия.

Меньшевики не сразу ответили на предложение Ревкома. Они еще надеялись удержаться и ждали вооруженной помощи от Антанты. Однако советские войска двигались настолько быстро, что меньшевики, стремясь выиграть время, 12 марта ответили согласием начать переговоры и выслали в Кутаис своих представителей. В то же время они по совету Антанты заключили с кемалистами тайное соглашение, по которому Артвинский, Ардаганский и Батумский округа с городом Батумом переходили к Турции. 11 марта на основании этого соглашения турецкие войска оккупировали Батум. Это было новое предательство интересов грузинского народа меньшевиками. Соглашение ото было рассчитано на то, чтобы столкнуть Турцию с Советской Грузией, а следовательно, и с Советской Россией.

На переговорах в Кутаисе, происходивших 17 и 18 марта 1921 года, меньшевистские представители умолчали о сговоре с кемалистами и подписали соглашение о прекращении военных действий и содействии советским войскам в организации защиты Батумской области от вторжения внешних врагов. А 17 марта представитель турецкого командования официально заявил, что Батум перешел к Турции. Кемалисты объявили город на осадном положении. Между тем по договору, заключенному 16 марта 1921 года в Москве между РСФСР и Турцией с участием представителя Ревкома Грузии Миха Цхакая, Батум и область оставались за Грузией. Меньшевистское правительство, совершив очередное предательство, в ночь с 17 на 18 марта бежало из Батума на итальянском пароходе «Ферен-Жозеф-Мирилли», захватив с собой украденные у народа запасы золота и драгоценностей. Надеясь на скорое возвращение, бывшее меньшевистское правительство объявило населению, что оно «находится во временном отсутствии». Предатели народа отправились искать пристанища у своих хозяев и превратились впоследствии в самых заурядных платных агентов капиталистических стран, в том числе и фашистской Германии.

После бегства меньшевиков власть в городе перешла к Батумскому ревкому, созданному в ночь на 18 марта вышедшими из тюрьмы большевиками. Во главе ревкома встал один из видных руководителей коммунистов Закавказья, член Кавказского краевого комитета РКП(б) С. И. Кавтарадзе. В мае 1920 года С. И. Кавтарадзе был назначен советником полпредства РСФСР в Тифлисе. При отступлении меньшевики арестовали его вместе с другими сотрудниками советской миссии и увезли сначала в Кутаис, а затем — в Батум. В ревком, помимо Кавтарадзе, вошли М. Торошелидзе, Т. Жгенти, К. Саджая, С. Губели. Кроме коммунистов, в состав ревкома были введены также два беспартийных аджарца, пользовавшихся большим авторитетом среди населения Батума и области.

Ревком прежде всего занялся очищением Батума от кемалистов, которые надеялись на его отторжение, рассчитывая, что Советская Россия, недавно вышедшая из большой войны, не станет ввязываться в войну с Турцией. Кемалисты к этому времени занимали все стратегически важные пункты города.

В ревкоме не было знающих военное дело людей. Но с помощью группы молодых грузинских офицеров-патриотов ревком отыскал старого генерала Мазниева и поручил ему организовать оборону города. Одновременно в казармы, где размещались части бывшей меньшевистской армии, было послано несколько агитаторов-коммунистов, которые сумели поднять боевой дух солдат. Вооруженные силы ревкома окружили турецкие части и к вечеру 19 марта, после небольшой перестрелки, заставили кемалистов покинуть город. Вместе с грузинскими полками в освобождении Батума принял участие один из советских полков, посланный командованием 11-й армии со станции Саджевахо. В это время в Батум вошли передовые части 18-й кавалерийской дивизии под командованием Д. П. Жлобы, совершившие труднейший переход со стороны Ахалциха через Годерзский перевал. Приход 18-й дивизии в Батум явился огромной поддержкой братскому аджарскому народу в борьбе за изгнание турецких оккупантов. Кемалисты теперь уже и думать не смели о присоединении Батумской области к Турции и вынуждены были соблюдать «договор о дружбе и братстве», подписанный в Москве 16 марта.

После освобождения в Батуме состоялись похороны грузинских солдат, павших в стычке с турецкими аскерами. Они были похоронены в братской могиле с почестями, как защитники Родины.

День 18 марта 1921 года стал днем рождения Аджарской Советской республики. Рабочие и крестьяне Аджарии благодарили Красную Армию за освобождение от меньшевиков и империалистов.

«Мы, рабочие Батума, вышедшие из подполья и собравшись на первый пролетарский митинг профсоюзов, заслушав доклады о советской политике, единогласно постановили в Вашем лице приветствовать Советскую власть и доблестную Красную Армию», — телеграфировали В. И. Ленину трудящиеся столицы Советской Аджарии[477].

Так закончилось освобождение Грузии из-под власти буржуазных националистов и их хозяев — американо-англо-французских империалистов. Новая, свободная Грузия вступила в великую семью советских республик.

После победы Советской власти в Грузии вскоре были ликвидированы контрреволюционные мятежи в Дагестане и Чечне, организованные при поддержке грузинских меньшевиков и орудовавших в Тифлисе агентов Антанты.

С ноября 1920 года советскими войсками в Дагестане командовал начальник 32-й стрелковой дивизии А. И. Тодорский. В Чечне во главе группы советских войск был поставлен М. К. Левандовский. 25 января все советские войска, действовавшие в Чечне и Дагестане, были объединены в Терско-Дагестанскую группу войск под командованием М. К. Левандовского, подчиненную непосредственно Реввоенсовету Кавказского фронта. К 15 марта 1921 года мятежники в Дагестане и Чечне были разгромлены.

Однако ликвидация мятежей в Дагестане и Чечне являлась не только чисто военной победой. Это в первую очередь была победа политики Коммунистической партии и Советской власти, победа трудящихся горцев над своими эксплуататорами и их наймитами.

Огромное значение для сплочения трудящихся Дагестана и Чечни, для подъема их боевого духа имело объявление в ноябре 1920 года автономии Дагестанской и Терской Советских республик. Этим актом Коммунистическая партия и Советская власть еще раз подтвердили незыблемость и последовательность своей национальной политики. Были укреплены местные органы Советской власти, устранены ошибки, допускавшиеся отдельными советскими работниками, горцам оказана большая материальная помощь. По распоряжению Советского правительства, подписанному В. И. Лениным, было отпущено 100 миллионов рублей на восстановление разрушенных белогвардейцами аулов. Тысячи добровольцев — рабочих и крестьян Дагестана и Чечни вступали в ряды красных партизанских отрядов и регулярных частей Красной Армии.

На помощь красноармейцам и партизанам нередко приходило трудящееся население. Так, в декабре 1920 года мятежникам удалось окружить 95-ю бригаду 32-й дивизии, оборонявшую крепость Хунзах. Отрезанная от остальных войск Красной Армии, 95-я бригада несколько дней отражала яростные атаки озверевших бандитов, расходуя последние запасы продовольствия, воды и фуража. В критический момент, когда бригада находилась на краю гибели, на помощь ей пришли жители селений Хариколо и Хунзах. 52 дня красноармейцы и вооруженные крестьяне отбивались от белогвардейских банд и, с честью выдержав испытание, с помощью подошедшего подкрепления разгромили врага. Политотдел 32-й дивизии выразил глубокую благодарность жителям селений Хунзах и Хариколо за их революционную стойкость и преданность Советской власти.

Вместе с бойцами Красной Армии и партизанами делили боевые невзгоды Д. Коркмасов, Н. Самурский, С. Габиев, Тахо-Годи и другие руководители горских коммунистов.

За боевые заслуги, мужество и храбрость при подавлении мятежей в Чечне и Дагестане многие партизаны, красноармейцы, командиры и политработники были награждены орденом Красного Знамени.

Победа Советской власти в Грузии предрешила судьбу и дашнакского мятежа в Армении» 11-я армия усилила помощь армянским трудящимся. С очищением летом 1921 года Даралагяза и Зангезура Закавказье полностью было освобождено от интервентов и буржуазных националистов.

Победа Советской власти в Закавказье явилась новым торжеством пролетарской революции над международной контрреволюцией. В результате этой победы, одержанной трудящимися Азербайджана, Армении и Грузии при братской помощи Советской России, окончательно провалились планы империалистических государств, рассчитанные на использование Закавказья в борьбе против Советской власти.

Пролетарская революция, победившая в Закавказье, избавила трудящихся Азербайджана, Армении и Грузин от империалистического гнета и обеспечила им условия для создания подлинно независимых, свободных, национальных советских социалистических республик, для их политического, экономического и культурного развития.

В период существования буржуазных республик трудящиеся Закавказья лишний раз убедились в том, что национальное освобождение в условиях капиталистического строя является фикцией. При буржуазно-националистических режимах Азербайджан, Армения и Грузия являлись самостоятельными лишь на словах, а на деле, в силу своей политической и экономической слабости и продажности правящих кругов, они полностью находились в зависимости от империалистических держав. Буржуазия не установила и не могла установить мира и сотрудничества между народами, не устранила и не могла устранить ни национального неравенства, ни национального гнета. Напротив, в этих государствах сохранилось, а в ряде случаев и усилилось угнетение национальных меньшинств.

Для сохранения своего господства в Закавказье имущие классы Азербайджана, Армении и Грузии и стоявшие за их спиной империалисты Англии, Франции и США делали все, чтобы не допустить сплочения в единый фронт трудящихся всех национальностей. Они прилагали особые усилия к тому, чтобы разорвать исторически сложившиеся экономические и культурные связи между русским народом и народами Закавказья. В интернациональной связи трудящихся Азербайджана, Армении и Грузии с трудящимися Советской России местная буржуазия и иностранные империалисты видели смертельную угрозу своему господству в Закавказье. Проводя политику национальной вражды, правящие классы рассчитывали вырвать трудящихся Закавказья из-под влияния Коммунистической партии и подчинить их своему влиянию.

Таким образом, история существования закавказских буржуазных государств дала новое убедительное доказательство того, что капитализм неизбежно разъединяет людей разных наций, разжигает национальную рознь и усиливает национальный гнет.

Только Советская власть обеспечила необходимые объективные условия для социального и национального освобождения народов Закавказья. Это оказалось возможным потому, что власть перешла в руки трудящихся, а всенародная собственность, на которой зиждется советский общественный строй, сближает людей, подрывает национальную рознь и уничтожает основы всякого гнета, в том числе и национального.

Существование капитализма немыслимо без социального и национального гнета, и, наоборот, существованпе социализма предполагает и обеспечивает все необходимые условия для освобождения угнетенных наций, для их экономического, государственного и культурного расцвета. История борьбы за Советскую власть в Азербайджане, Армении и Грузии еще раз подтвердила положение марксизма-ленинизма о том, что уничтожение национального гнета неразрывно связано с завоеванием власти рабочим классом.

Опыт гражданской войны в России со всей убедительностью показывает, что изолированное существование национальных советских республик невозможно. Решающим условием существования, укрепления и расцвета национальных советских республик является их объединение на принципах пролетарского интернационализма, сотрудничества и взаимной помощи. Только объединенными усилиями они смогут отбить натиск сил внутренней и международной контрреволюции, только общими усилиями в состоянии они восстановить разрушенное в ходе войны народное хозяйство и успешно строить социализм.

Пути укрепления Советской власти и строительства социализма в Азербайджане, Армении и Грузии при общности в главном, основном были несколько иные, нежели в Советской России. Важнейшие из этих особенностей были раскрыты В. И. Лениным в его письме «Товарищам-коммунистам Азербайджана, Грузии, Армении, Дагестана, Горской республики», написанном 14 апреля 1921 года.

«Советская республика в России, — писал В. И. Ленин, — не имела политической и военной поддержки нигде. Напротив, она годы и годы боролась против военных нашествий Антанты и ее блокады.

Советские республики Кавказа имели политическую и в небольшой мере военную поддержку от РСФСР. Это коренное отличие.

Второе: от Антанты не приходится сейчас бояться нашествия и военной поддержки белогвардейцев грузинских, азербайджанских, армянских, дагестанских, горских. Антанта «обожглась» на России, и это заставит ее некоторое время, вероятно, быть поосторожнее.

Третье: кавказские республики — страны еще более крестьянские, чем Россия.

Четвертое: экономически Россия была и в значительной степени остается отрезанной от передовых капиталистических стран; Кавказ может наладить «сожительство» и товарообмен с капиталистическим Западом быстрее и легче»[478].

Учитывая все это, В. И. Ленин советовал коммунистам Закавказья проявлять больше мягкости, осторожности, уступчивости по отношению к интеллигенции, мелкой буржуазии и особенно крестьянству. Не копировать тактику Коммунистической партии в Советской России должны были коммунисты Закавказья, а творчески использовать ее опыт и применять у себя не букву, а дух, смысл, уроки опыта 1917 – 1921 годов.

«Более медленный, более осторожный, более систематический переход к социализму, — подчеркивал В. И. Ленин, — вот что возможно и необходимо для республик Кавказа в отличие от РСФСР. Вот что надо понять и уметь осуществить в отличие от нашей тактики»[479].

В. И. Ленин особенно советовал коммунистам Закавказья улучшить положение крестьян и с этой целью широко развернуть электрификацию и орошение для подъема земледелия и скотоводства в крае[480].

В других своих директивах, адресованных закавказским коммунистам, В. И. Ленин указывал на необходимость создать областной хозяйственный орган Закавказья[481].

Верные заветам В. И. Ленина, коммунисты Закавказья твердо и уверенно повели трудящихся Азербайджана, Армении и Грузии по пути к социализму.