Конфетка для отпрыска

Глава 46

Платов соглашается на мое предложение, и они с Соколом уже на следующий день едут к моему отцу.

Задача одного, разыграть правдоподобный спектакль с обыском, второго — увидеть и запомнить код от сейфа, который мой папаша будет открывать по требованию Платова. Только Миха со своим зрением и памятью может безошибочно это сделать.

Причиной визита станет неожиданное исчезновение Урбаноса, которого, на самом деле, никто и не ищет. Но Райский об этом не знает, и это играет нам на руку. Как уже бывшему партнеру по бизнесу, отцу предъявят подозрения в том, что он мог быть заинтересован в такой внезапной пропаже своего иностранного друга. В общем, задача в том, чтобы пощекотать нервишки моему папаше и добыть код от сейфа, в котором, наверняка, лежит тот самый проклятый договор.

Демонстрируя липовый ордер на обыск дома, машину сразу пропускают к нашему дому. Райский явно в замешательстве и плохо понимает, что происходит, но старается держаться невозмутимо.

— Добрый день, меня зовут Николай Иванович, я следователь, — представляется Платов, — Это мои помощники. Мы можем поговорить?

— А на каком основании ордер? — спрашивает он у Платова.

— На том основании, Игорь Андреевич, что мы расследуем исчезновение вашего иностранного партнера Матаса Урбаноса! — Платов умеет убедительно говорить.

— А я тут причем? — чуть ли не открывает рот Райский.

— Насколько мне известно, у вас были общие дела, бизнес, а вы даже не переживаете за своего друга. Может это вам было выгодно, чтобы Урбанос как сквозь землю провалился?

— Вы в своем уме?! — практически орет он, — Помимо наших общих, у него были и свои дела! Почему вы именно меня подозревать вздумали?

— Вы правильно выразились, Игорь Андреевич, именно подозревать, а не обвинять. Это разные вещи. Остальных мы тоже обязательно проверим. Но так как вы были последний, кто его видел, то и начали мы с вас.

— Бред какой-то!

Сокол расхаживает по дому в сопровождении еще пары своих ребят, создавая видимость обыска.

— Тут вроде чисто, — обращается к Платову, — Можем дальше.

Платов кивает и обращается к Райскому.

— Будьте добры, покажите ваш кабинет, Игорь Андреевич.

Сжав челюсти от возмущения, мой папаша все-таки ведет их в свой кабинет. Там продолжается то же самое и когда Сокол находит сейф, то взглядом указывает на него Платову.

— Игорь Андреевич, у вас есть в доме оружие? — задает вопрос он.

— Нет! — рявкает тот, — Я не держу дома ничего подобного. Да и зачем оно мне?

— Будьте добры, откройте сейф.

— А это еще зачем? Там документы, личные!

— Сейчас ваше личное, немного общественное. Давайте не будем спорить.

Райский отодвигает Миху в сторону и встает так, чтобы присутствующим не было видно код, который он набирает. Но в стеклянных створках книжного шкафа, стоящего напротив, зеркально отражается все, что делает мой отец, и Сокол словно сканирует заветные цифры.

Открыв широко дверцу сейфа, папаша предоставляет обзор на его содержимое.

— Довольны? — ехидно улыбается, — Что еще вам показать?

— Спасибо большое. Думаю, что больше ничего. Прошу вас не покидать пределы города, Игорь Андреевич. Мы еще с вами встретимся.

— Думаю, я воздержусь от таких встреч Николай Иванович. Всего хорошего!

— Можете не провожать.

Через некоторое время, мне приходит сообщение с заветными цифрами и буквами.

Отец каждый день меняет коды от сейфа и так было всегда, поэтому мне необходимо до утра забрать этот чертов договор. Он всегда слишком перестраховывался, во всем, а что касается грязных делишек, то тем более.

Позже меня ведут на рентген, а спустя пару часов снимают повязку. Дышать становится сразу легче, но руку еще потягивает.

— Богдан Игоревич, ближайшие несколько дней не советую напрягать руку. Сустав мы поставили на место, но при активных действиях ситуация может повториться, — дает рекомендации врач.

— Спасибо, док, — сухо отвечаю.

Я не люблю больницы. В их воздухе витает столько боли, и она другая. Не та, к которой я привык, отправляясь на задания. Там все намного проще и ты всегда можешь избавить человека от страданий. Здесь же, среди светлых стен, запаха лекарств, слез пациентов, их родственников и сочувствия персонала, хочется выть.

Сокол приезжает за мной и мы сразу едем к дому Райского.

— Папаша твой, сколький тип, — делится впечатлением Миха, — Будь на месте Платова кто-то другой, менее представительный и уверенный в себе, он бы нас быстро нахрен послал.

— Он поверил?

— Думаю, напрягся уж точно. Исчезновение его дружка явно подкинуло ему проблем. Сейчас может на дно залечь, тем более, что девочки твои у него. Но в доме их точно нет.

Вспоминаю, что перед смертью поведал прибалтийский знакомый и непроизвольно усмехаюсь.

— Ты чего? — косится на меня Сокол.

— Я тут узнал, что папаша Хищника ищет, чтобы со мной разобраться. Догадывается, что Генри и Урбанос моих рук дело. Боится.

У Михи начинается практически истерика. Он громко смеется, аж до слез.

— Он что, не знает про тебя ничего? — успокоившись немного, спрашивает.

— Ему до меня никогда дела не было, а сейчас тем более. И мне плевать на это, но смерть мамы не прощу ему никогда.

Сокол смотрит на меня пристально, так, как может только он. И мне кажется, что он одним взглядом из людей может вынуть то, что ему нужно.

— В душу лезть не буду, — отворачивается и снова смотрит на дорогу, — Но если когда-нибудь, за стаканчиком хорошего вискаря захочешь поговорить, я готов.

Ничего не отвечаю ему. И сейчас молчание лучшее, чем что-либо.

Сокол высаживает меня на повороте. Не стоит ему светить ни себя, ни тачку. Дальше я пойду пешком, тем более, что вечереет уже рано и солнце садится за горизонт.

— Буду ждать тебя за поворотом, — хлопает меня по спине.

Через пост охраны прохожу спокойно. Я же вроде как домой иду. Хотя после всех событий, что в нем произошли, хочется спалить этот дом к чертям собачьим.

Внутри тихо. Райского еще нет дома и мне это на руку. Я заберу договор и тогда начну играть в открытую.

Поднимаюсь к нему в кабинет и прямиком, не теряя времени, подхожу к сейфу. Набираю заветную комбинацию и открываю металлическую дверцу. Достаю все бумаги, которые в нем лежат и нахожу то, зачем пришел.

Но мое внимание привлекает еще одна папка с какими-то бумагами и фотографиями. И когда я мельком пробегаюсь взглядом по ее содержимому, у меня чуть ли глаза на лоб не лезут.

Помимо имен всех своих партнеров по бизнесу, в том числе и уже почивших от моей руки, внутри находится компромат на каждого из этих людей. И это лучшее из того, что попало мне в руки. Это просто бинго!