Консультант по счастливой жизни

Примечание

— И где мы? Ни одного горящего окна, — Анна оглядывалась, пытаясь угадать, что задумал Лео.

Он шел чуть позади, закинув пиджак за спину: вечер выдался душным.

Городская суета осталась в центре. Здесь, на окраине, далекие неясные звуки только усиливали тишину улицы. Редко и гулко звучали их шаги по мощеной мостовой.

Лео специально припарковал машину за квартал до нужного здания, чтобы оживить картинку, которая уже давно поселилась в его голове: Анна в легком платье чуть выше колена гуляет по вечерней мостовой. Ее волосы прихвачены шпильками, локоны выбились из прически, завились у висков. Тонкая серебряная цепочка на шее ловит лунный свет.

И сейчас картинка ожила. Правда, в его фантазиях Анна гуляла босиком, а на самом деле — в туфлях без каблуков.

Лео видел: ей все еще было не по себе после исповеди в квартире. Признаться, ему тоже. До этого вечера он не знал и десятой доли того, что Анна рассказала о муже. Но это ничего не меняло.

— Мы пришли, — он остановился.

— Куда?! — Анна скользила взглядом по зданиям, которые толкались кирпичными боками по обеим сторонам дороги. — «Книжный»? Сюда?

Лео кивнул.

Отблески фонаря касались стоящих за стеклом книг: собраний сочинений, массивных художественных альбомов, миниатюрных сборников стихов.

— Но... — Анна осеклась.

Вот ради этого Лео все и затеял. Изумление и предвкушение в ее глазах стоили именных часов. Он бы и больше отдал.

— Дай мне руку.

Анна послушалась. Лео вложил в ее ладонь ключ, мягко сжал пальцы в кулак.

Несколько ударов сердца они стояли неподвижно, глядя друг другу в глаза. Анна спохватилась первой, повернула ключ в замочной скважине — осторожно, будто он мог сломаться. Дверь бесшумно открылась.

Почти не дыша, Лео стоял у входа в магазин и любовался Анной, которая завороженно ходила между книжных стеллажей, освещенных косым фонарным светом.

— Я никогда не была в таких местах после закрытия... Они выглядят совсем иначе, словно...

— ...принадлежат тебе?

Анна обернулась. Возможно, она хотела произнести другие слова, но ей понравилось то, что предложил Лео.

— Да, принадлежат мне. Будто я королева.

— Королева Цветочков, бабочек и обнимашек? — процитировал Лео Машкин титул.

— Точно! — казалось, Анна улыбается не только губами, а вся целиком, словно светится от счастья. — И еще — книг. Я — книжная королева! — она изобразила величественный реверанс.

Лео не сразу отвел взгляд, спохватился: слишком откровенно ее разглядывал. Хорошо, что царил полумрак.

— Как насчет ужина, моя королева?

— Давай, я жутко голодная! И свет включи, пожалуйста! Хочу рассмотреть свои владения.

Вряд ли в городе был магазин, более подходящий для ужина с Анной, чем этот. В центре книжного царства находилась зона для презентаций: уютные диваны, кресла, стулья, стол. Небольшая перестановка — и стулья исчезли за стеллажами, в центре остались только стол и два глубоких кресла. Зона презентаций превратилась в зону для чтения. И для романтического ужина.

Анна вынырнула из-за стеллажей со стопкой книг.

— Лео... У меня нет слов! Это как библиотека, полная новых книг! Их сотни, тысячи! — ее глаза горели, слова от волнения путались, перегоняли друг друга. — Знаешь... Я сделала, как ты учил: полностью растворилась в процессе, даже с закрытыми глазами листала книги. Их запах просачивался в меня, наполнял легкие. А шелест страниц... Это как сказать «шум моря». Слишком плоское понятие, слишком обширное. Ведь море может, шурша, наползать на берег, а может с грохотом разбиваться о скалы. Так и шелест страниц. Если закрыть глаза, то начинаешь улавливать, насколько разный он бывает: тягучий, скрипучий, сыпучий, легкий, как полет пуха, или весомый, как падение снега с подоконника. Ох!.. И это только начало.

Анна скинула туфли и забралась на диван с ногами. Опираясь локтем о подлокотник, она рассматривала раскрытый на коленях фотоальбом, а Лео рассматривал ее.

С первого дня его приезда — со знакомства в парке — все шло кувырком, планы рушились, проблемы наваливались одна за другой. Но сейчас, вынимая из пакета еще теплые сэндвичи с хрустящей корочкой, исподволь наблюдая за Анной, он подумал, что все стало на свои места.

— Ваше Величество, ужин подан!

— А чай ты когда успел приготовить? — Анна отложила книгу на край стола.

— Пока ты путешествовала по параллельным мирам. Ваш сэндвич, королева!

— Благодарю! — она взяла его обеими руками и совсем не по-королевски откусила огромный кусок. — М-м-м... Это ж... Вкуснотища!

— Салфетки на столе.

— Ага, — глядя Лео в глаза, Анна слизала с пальца каплю кетчупа.

— Можно и так, — рассмеялся Лео и тоже откусил большой кусок.

Анна больше не дразнилась, но и не сводила с него взгляда. Она доела сэндвич, метнула шарик скомканной салфетки в мусорную корзину, но, конечно, не попала, потому что все еще смотрела на Лео. И в этом взгляде не было ни восхищения, ни благодарности. Скорее, разглядывание. Лео с трудом проглотил последний кусок.

— Надо отдать должное твоей конторе, Лео. Она крайне серьезно относится к своей работе. Они сделали так, чтобы мне сложно было тебе отказать. Например, твой внешний вид. Все, как я люблю: костюм-тройка, легкая небритость, короткая стрижка, очки... Сними их!

Лео застыл.

— Зачем?

— Будем считать это условием нашей следующей встречи. Ну, давай же!

— Не слишком ли много условий для одного вечера?

Анна ждала, от нетерпения постукивая подушечками пальцев по столу.

Лео облизнул губы. Медленно поднял руки. Еще медленнее, не спуская с Анны глаз, снял очки и осторожно положил их перед собой.

Анна скрестила руки на груди и тяжело откинулась на спинку кресла.

— Я так и знала.

Лео попытался улыбнуться.

— О чем ты?

— Очки без диоптрий. Бутафория.

— Я бы сказал — часть образа, — он надел очки. — Если ты не против. Мне так привычнее.

— Твое лицо без очков кажется мне знакомым.

— Мне часто так говорят. Возможно, мы уже виделись с тобой. В прошлой жизни. Когда ты была королевой.

— Возможно... Очень странное чувство, Лео. Ты ничего не хочешь мне сказать?

— Хочу, — Лео выдержал долгую паузу. — Мне очень жаль, Анна, что мы не встретились с тобой лет на пятнадцать раньше.

Настороженность на ее лице сменилась удивлением, затем — пониманием, а после — смущением. Она схватила со стола блюдце с чашкой. Бездумно отпила глоток.

— Я еще почитаю, ладно? — спросила Анна таким тоном, будто они только что говорили о книгах.

— Конечно.

— Спасибо за ужин.

Кажется, она погрузилась в книгу быстрее, чем прозвучал ответ Лео.

Время перетекало медленно, будто густое. Большая стрелка настенных часов каждый раз передвигалась с таким усилием, словно отлипала от циферблата. Лео был бы не прочь, если бы время и вовсе остановилось.

Он вдруг представил, как электрический свет книжного магазина разбавляется нежным рассветным, льющимся сквозь стекла витрин. Лео все так же сидит на кресле, обнимая кружку ладонями, и смотрит, как спит Анна, подмяв под себя плед и закинув на него ногу.

— Дождь...

Лео встрепенулся.

— Что ты сказала?

— Слышишь шуршание за окном? Дождь пошел. Нам пора.

Лео взглянул на настенные часы.

— Укладывать детей?

— Надеюсь, они уже спят. У мамы всегда получается уложить их раньше.

— Тогда куда мы спешим?

— Наслаждаться жизнью, Лео.

Они вышли на улицу — в прохладную, влажную свежесть. Лео запер дверь магазина.

— Подождешь, пока я схожу в машину за зонтом?

— Ты серьезно, Лео?! — Анна отступила на шаг — с бордюра на мостовую, под дождь. Лео едва справился с желанием удержать Анну, будто она могла оступиться и упасть.

— Что ты делаешь?!

— Во время такого теплого ливня гулять под зонтом — преступление. Так что я выполняю твое домашнее задание: делаю то, что хочу. Ведь ты сам меня этому учил, черствый сухарик по имени Лео, который боится размякнуть! — Анна распахнула руки дождю.

Она выглядела счастливой, но в этом счастье чудилось отчаяние.

Ее волосы намокли, темными змейками завивались на лбу. Капли стекали по губам и зависали на подбородке. Платье, вобравшее воду, липло к телу. Теперь читался каждый его изгиб, каждая впадинка: едва заметный рельеф плеч, округ­лость пышной груди, изгибы талии, крутость бедер, точеность ног... Знала ли Анна, как сногсшибательно, как притягательно сейчас выглядит? Или она видела это по взгляду Лео? Он опустил глаза. Дождевая вода бурным ручьем стекала по кромке мостовой.

Лео стянул с шеи галстук. Расстегнул пуговицу на рубашке. Еще одну.

— Что ты делаешь? — с любопытством спросила Анна.

— По-моему, это очевидно: я раздеваюсь.

— Зачем?!

— Сухая одежда мне еще понадобится, — Лео снял рубашку, стянул майку.

Возможно, Анна не знала, насколько она прекрасна в промокшем платье под дождем, зато он был уверен в своем торсе, отполированном в тренажерном зале: взгляды женщин на пляже каждый год становились все красноречивее.

— Брюки тоже снимешь? — к любопытству Анны примешались нотки настороженности.

— А надо? — Лео взялся за ремень.

— Нет, не надо! — рассмеялась Анна. — Ты не сухарь, теперь я это отчетливо вижу.

— Я думал, ты рассмотрела это еще в моей квартире, после душа.

Анна легонько коснулась тыльной стороной ладони своих щек.

— Вы заигрываете со мной, специалист по счастью?

— Я застегиваю ремень на брюках — только и всего.

Они оба знали: Лео лукавит. Как же это будоражило!

— Постой...

Анна шагнула к нему под козырек крыльца.

Дождь казался незримой, но ощутимой стеной, отделяющей их от мира. Крохотное пространство, где они остались наедине. Лео легко мог представить прохладу ее кожи после дождя. Сам он источал жар. И чем дольше Анна стояла рядом с ним — на расстоянии локтя, глядя куда угодно, но только не ему в глаза, — тем жарче ему становилось.

Ее влажные щеки в свете фонаря казались фарфоровыми, в ресницах запутались дождевые капли. Она смахнула их ладонью. Потянула за кончик галстука, торчащего из свертка одежды в руках Лео. Судя по ощущениям, длина галстука была пару метров, не меньше. Но вот галстук в ее ладонях, а Лео пытается совладать с дыханием: они с Анной стоят слишком близко.

Да она просто играет с ним! Ее ход после его раздевания на крыльце.

Лео приподнял ее подбородок. Глаза Анны смеялись — так и есть! Но теперь, когда их взгляды пересеклись, улыбка исчезла и появилось что-то другое: глубокое, волнующее.

— Вот это мы оставим, — Анна перекинула галстук через шею Лео, аккуратно затянула узел. Она ни разу не дотронулась до Лео, он чувствовал лишь прикосновение шелка. — Теперь ты готов к прогулке под дождем.

— Подержи-ка мои вещи...

Анна приняла сверток. Лео тотчас же подхватил ее на руки, взвалил на плечо — она и ахнуть не успела — и под пронзительный визг пронес под скатом крыши, с которой водопадом лилась вода.

Анна изо всех сил лупила его по спине кулаком, второй рукой удерживая сверток одежды, а Лео и не думал останавливаться, пока не прошелся под водопадом трижды.

— Ты!.. Ты!.. — так и не подобрав нужного слова, Анна швырнула в него сверток.

— Да, знаю, я прекрасен, — смеясь, Лео стряхнул с ладоней воду.

Сейчас он мог бы одним движением притянуть Анну к себе, зарыться пальцами в мокрый пучок на затылке, прижаться губами к ее прохладным губам. Это и поцелуем назвать было бы сложно.

— Шампанского! — прервала его мысли Анна, указывая на вывеску мини-маркета рукой, в которой держала туфли. — И мне все равно, что ты не пьешь, Лео.

Через четверть часа они сидели в беседке во дворе, неда­леко от припаркованной машины. Лео — на скамейке. Анна — на ограждении, прислонясь спиной к опорному столбу. Ее босые ступни касались насквозь промокших брюк Лео. Он все еще был без рубашки, но не чувствовал холода.

— Я сама откупорю бутылку, — заявила Анна.

Словно это стало сигналом, последняя шпилька выпала из ее прически, волосы тяжелыми прядями обрушились на плечи. Лео задержал взгляд на ее губах, ослабил узел галстука — и отсел подальше. Так он видел Анну всю: от макушки, позолоченной светом фонаря, до кончиков пальцев ног.

Эта бутылка досталась непросто. Охранник отказался впус­кать Лео в магазин полураздетым, и они, двое мужчин, пету­шились друг перед другом, пока Анна, помахивая туфлями, бродила по магазину в поисках шампанского. У Лео появилось непреодолимое желание завязать драку, когда охранник задержал на Анне взгляд дольше, чем этого требовали его обязанности. Что за ребячество? Будто он уже выпил бутылку шампанского.

Громко выстрелила пробка. Пена вырвалась из бутылки, пролилась на пальцы, стекла по запястьям на платье.

— Жаль, не купили бокалы, — вслух подумал Лео. — Как мы будем чокаться?

— Зубами! — рассмеялась Анна и сделала большой глоток. Протянула бутылку Лео.

Они пили по очереди, молча, глядя друг другу в глаза, будто что-то выпытывая. С непривычки шампанское ударило Лео в голову, и вскоре ему стало казаться, что круглая лампа фонаря ползет по собственной траектории, нарушая все законы здравого смысла: вверх, вправо, снова вверх — словно карабкается по невидимой лестнице.

Лишь бы не смотреть на Анну.

Лишь бы не наломать дров.

— Сигаретку бы...

— А как же твой ЗОЖ, Лео?

— Вот так! — он сделал большой глоток. Пена шумела то ли в бутылке, то ли у него в голове.

— Никаких сигарет. Моя одежда пропитается дымом, а у Маш­ки аллергия.

Лео с закрытыми глазами прислонился затылком к опорному столбу.

— Тогда я хочу тебя.

Шепот пены стих. Нахлынула тишина. Сквозь нее пробился звук голоса Анны:

— Лео...

Он поймал ее взгляд.

Странно, когда Анна успела пересесть к нему на скамейку? Опасная близость, которая перестает казаться таковой после половины бутылки шампанского.

Лео притянул Анну к себе спиной. Крепко обнял, зарылся носом в ее волосы. Теперь он не видел ее лица: щек, век, губ, которые притягивали настолько сильно, будто и в самом деле обладали этим свойством.

…Но он не учел, что так в его доступе окажутся шея, плечи, мочка уха.

— Если у меня появится другой мужчина, Тарас перестанет содержать мою семью и заберет квартиру, — голос Анны доносился словно сквозь вату. — Поэтому между нами ничего не будет, Лео.