Консумация

13

13

Меня разбудил прибой. Шу-у-ух, волна подкатилась. Шу-у-ух, и отступила обратно. Шу-у-ух, ещё раз, легонько затронув водой. Открываю глаза. Пелена. Голова раскалывается. Тошнит. В мышцах слабость.

«Будешь знать, как ставить условия…»

Бездна! Да моя шутка просто детский лепет по сравнению с тем, что сделал Хорас. Глупая дура! Слёзы медленно текут по щекам. Девчонка… Нашла с кем играть. Ашиль сильный и хитрый противник, но такой подлости я не ждала. Поставил на место в два счёта.

Ну, ничего! Справлюсь, как раньше справлялась.

С трудом поднимаюсь. Песок, кажется, плывёт под ногами. Солнце почти в зените, прилив. Значит, лежала я несколько долгих часов. Понимаю одно — нужно возвращаться во дворец, пить таблетки. Если удвоить дозу, получится ли сдержать яд? Сколько у меня теперь времени?

Хорас приказал ждать. Только вот стоит ли его задание выполнять? Доверие окончательно потеряно, нет надежды на благополучный исход. Может, послать этого леварца к чертям, рассказать всё Алларду, повиниться? Пусть лучше он убьёт… Мой горький смех похож на кашель больного.

— Очнулась? Ну, наконец-то.

Снова Хорас. В его голосе — радость. Как же он надоел!

— Рриоссир обещал, что эта доза зейрата всего лишь научит послушанию, но сильно не навредит.

Молчу, с трудом передвигаю ноги. Идти далеко, но оставаться на пляже нельзя. Меня могут хватиться, отправиться на поиски. Я не в лучшем виде сейчас, к объяснениям не готова. Собраться бы с силами, найти нужные слова для Алларда, успокоиться.

— У нас много дел, — мягко воркует леварец. — Девочка моя, ты сама виновата. Не следует меня злить, устраивать сцены. Я обещал. Сделаешь всё как надо, получишь лекарство и отдых. Кредиты на платья. Если захочешь, отвезу тебя к морю. Увидишь тот самый рассвет.

— Иди к чёрту, — выжала из себя максимум, на который способна. — Я всё расскажу Алларду.

— Ну и дура! — пренебрежительно фыркает Ашиль. — Быстрее сдохнешь.

— Это пусть он решает!

Молчание Ашиля придаёт сил. Задумался, мерзавец! Так ему и надо. Злорадствую. Пусть знает, что его план совсем скоро провалится. Дворец всё ближе, уверенности больше.

— Я увеличил дозу специально, — вдруг заявляет мучитель. — Так ты вернёшься быстрее.

— Лучше сдохнуть здесь.

— Я ревную, Лиама. Невыносимо видеть, что Шелем рядом с тобой. Мне трудно контролировать чувства. Неожиданно, да? Зачем ты позволила ему себя целовать?

Что за бред сейчас слышу? Ашиль повредился рассудком? Останавливаюсь передохнуть. Наверное, я схожу с ума под действием яда. Слуховые галлюцинации, слабость, двоится в глазах.

— Бред! Какой бред!

— Зря не веришь. Это чистая правда.

Невыносимо слышать признания. Они будто насмешка над моими страданиями. Снимаю серьги и бросаю их на песок. Дрон метнулся к ним, завис перед глазами. Отмахнулась от него, как от мухи. Решимость раскрыться Алларду стала твёрже. Месть Ашилю будет приятной.

Дрон отлетел, а потом вдруг разорвался звонким хлопком. Маленькая бомба превратилась в большой светлый шар, в центре которого возник портрет мамы. Голографическая картинка улыбалась какие-то доли секунд. Я увидела её впервые за несколько месяцев, но всё хорошо поняла. Заорала, не сдерживаясь:

— Скотина! Мерзавец! Ублюдок!

От злости бьюсь в бессильном припадке. В порыве подняла серьги, но не надела. Намёк прозрачен. Любое неверное действие повлечёт наказание. Мне стало наплевать на себя? Тогда Ашиль замучает мою мать. Какой циничный расчёт! Следовало бы догадаться.

Но мама не заслужила страданий! Уж точно не из-за меня! Это я — её защита и опора. Я мечтала, что ей когда-нибудь стану.

Опустошённая и полуживая возвращаюсь к вечеру во дворец. Я сильная, я стала злее, намерена назло Хорасу выжить. И месть моя будет жестокой, потому что пройдена невидимая черта.

Теперь я сделаю всё, чтобы поставить ублюдка на место. Найду хотя бы одну возможность, но расквитаюсь за боль. Держись Ашиль! А Шелем мне в этом поможет. Пока не знаю как, но чувствую, всё впереди. Наивная кукла Лиама сыграет свою роль до конца.

Во дворце меня ждут, но лицо служанки спокойно. Значит, не искали, что радует. Сил пока мало, не придётся юлить.

— Госпожа, — произносит Мель. — Господин Шелем пригласил вас на ужин. Через час вас ждут в большом зале. Вам помочь выбрать платье? Или…

Мель хмурится, глядя на меня. Растягиваю губы в улыбке.

— Конечно, помочь!

Заявляю как можно бодрее, потом иду в душ. Тайком глотаю таблетки. У меня есть немного времени прийти в себя, отдохнуть.

К назначенному часу до сих пор нездоровится, но нельзя себя выдавать. Чуть прикусываю губы, щипаю щёки, чтобы усилить румянец. Пора! Толкаю тяжёлые двери и захожу в большой зал.

В столовой Аллард один. Он стоит возле окна и любуется океаном. При звуке шагов разворачивается. Дыхание замирает от пытливого взгляда леварца. Он кажется озадаченным.

— Лима? Что с тобой? Ты в порядке?

Простой вопрос приводит меня в замешательство. Неужели так плохо выгляжу? То-то Мель смотрела исподтишка, будто её что-то тревожило. Да, бледная, тёмные круги под глазами. Всего-то надо выспаться и выпить ещё раз таблетки.

— В порядке, господин. Ночью плохо спала.

Кажется, мой ответ звучит не совсем убедительно. Недоверие на лице Алларда слишком красноречиво. Он направился ко мне медленно и даже плавно, как кошка. Вдруг пропала его хромота. Заворожённо засмотрелась на походку леварца… Как же красиво он двигается!

— Лима… — низкий голос звучит тихо и очень мягко. — Я тебя напугал вчера?

Короткая пауза ужасна. И что ему отвечать? И «да», и «нет» могут стать поводом к любому повороту событий, поэтому предпочитаю молчать.

— Если это так, мне жаль.

Аллард совсем рядом. Слышу знакомый запах духов. Он приятен как раньше. Близость Шелема успокаивает, вызывает странные чувства. Хочется прижаться к леварцу, спрятаться в его сильных объятьях и умолять о прощении. Попросить защиты, довериться. Так некстати вспоминается сон, океан, поцелуй. Даже два. Один в кабинете, второй — чуть нежнее во сне.

— О чём ты сожалеешь, любимый?

Вопрос Ваолены из-за спины Шелема подобен разряду грома. Он отрезвляет, и в мыслях появляется Хорас. Однажды я допустила ошибку. Она стоила мне здоровья и жизни. Теперь я не живая, не мёртвая… Рядом тоже правитель. Жёсткий, принципиальный. Аллард сам говорил, что не прощает предательства. Надеяться не на что, надо дальше играть.

— Я встретил Лиаму ночью, — спокойно отвечает Аллард, даже не повернув головы. — И напугал её.

— Ночью? Где?

— В кабинете.

— О! — удивление Рэй стало сильнее.

Ваолена натянуто рассмеялась, оценивающе осмотрела меня.

— Ты взял Лиаму в помощницы и напугал её непосильной работой? — попыталась отшутиться она. — Посмотри на лихорадочный блеск в её чудных глазах!

Рэй запаниковала. Не нужно много ума, чтобы это понять. Шелем ей ничего не рассказывал. Его объяснения вызвали неуверенность и ещё больше вопросов. И как вести себя Ваолена не знает.

— Всё не так, — с улыбкой уверенно отвечаю. — Мне с первых дней нравится кабинет. Чувствую себя защищённой среди массивной мебели, тишины. Там есть гармония и чёткость линий. Люблю туда приходить.

— Я тебя хорошо понимаю, — самодовольно говорит Ваолена. — Интерьер продумала я.

— Вы очень талантливы, — «от души» добавляю. — И очень красивы.

— Спасибо, — коротко хмыкает Рэй. — А вот ты выглядишь отвратительно. Бледная, круги под глазами. И губы потрескались. По ночам надо спать.

Замечание летит в пустоту. Мне безразлична её болтовня и оценка. А Шелем отвлёкся. В столовую пришёл военный леварец с каким-то пакетом. Мужчины заняты разговором, по-видимому, очень серьёзным. Этим пользуется Рэй. Она подходит ближе.

— Какого чёрта ты делала в его кабинете ночью? — шипит Ваолена, зная, что Шелем не слышит.

— Бессонница.

— А, может, ты что-то искала? — спрашивает она и прищуривается. — Ничего не хочешь нам рассказать?

— Не понимаю о чём вы.

— Не понимаешь?

Смотрю в глаза Ваолены. В них плещется подозрение, злость. От певицы пора избавляться. Её дотошность и ревность могут привести к лишним вопросам. За ними последуют домыслы. Это ненужные риски.

— Думаешь, я не знаю, что ты хочешь занять моё место?

— Вы злитесь на меня? Но я не сделала ничего дурного.

— Держись от моего мужчины подальше, — сквозь зубы цедит Рэй. — А ещё лучше вали из дворца. Иначе бессонница тебе покажется сказкой.

— Вам очень повезло, Ваолена, — с улыбкой произношу, подметив возвращение Алларда. — Вас любит умный и сильный мужчина. Он бережёт вас, заботится.

Рэй фыркает и тут же расплывается в приторно-сладкой улыбке. Она подходит к леварцу, обвивает его шею руками и аккуратно целует в щеку. Ваолена не развязна и сдержанна, но в то же время утверждает на мужчину права. Со стороны всё выглядит в рамках приличий, но Аллард не слишком рад. Скорее, он позволяет Рэй выказывать нежность.

— Я с первого дня нашего знакомства влюбилась, — ласково мурлычет она. — Как девочка. И с каждым днём чувства сильнее.

— О чём вы? — спрашивает Шелем, переводя взгляд с меня на певицу.

— Я рассказала Лиме о нас.

— Давайте лучше поужинаем, — Аллард быстро свернул тему и снял с себя руки Рэй. — Думаю, Лиама голодная. Не хорошо заставлять гостью ждать.

— Ммм… Повар обещал нам сюрприз!

Ваолена подхватывает предложение и бросает на меня короткий выразительный взгляд. Она проигрывает и всё понимает, но сдаваться не собирается. За это я её уважаю, но Рэй теперь враг. А у меня за плечами хорошая школа. Враги приносят боль и страдания, их надо уничтожать.

Ужин прошёл в спокойной обстановке. Беседа текла неспешно. О волнениях на Еврикии, но там они часто бывают. О приближающемся сезоне штормов. О поставках фруктов и овощей с Ариены.

Я с трудом впихивала в себя содержимое порции. Есть не хотелось. Настороженные взгляды Алларда и осознание, что впереди меня ждут испытания, заставляли жевать и глотать. Рыбу, зелень, овощи. Мне силы нужны. И красота. Без еды яд действует гораздо быстрее.

— Почему бы нам не поиграть в «Доло»? — сразу после ужина предлагает Рэй. — Лиама, ты знаешь эту игру?

Киваю.

Настольная игра с кубиками и фишками известна с детства. В общине часто любили играть на еду, на топливо для хижин, на мыло. Помнится, у меня получалось отлично. Только сегодня не хочется, но не смею им отказать. Мы проходим в специальную зону. Камин, кресла, небольшой круглый столик. Слуга подносит напитки.

— Можно воды вместо вина?

Скептичные ухмылки Рэй стараюсь не замечать. Молча передвигаю карты. На них задания, которые следует выполнять, если нарвёшься на штраф. Мне не везёт. Под внимательным взглядом леварца бросаю кубики в пятый раз. И снова минус.

— Ну ничего, — говорю со вздохом. — Повезёт в любви.

Аллард чуть улыбнулся.

— А ты любила? — спрашивает Ваолена.

— Мне так казалось, — отвечаю без размышлений. — Позже выяснилось, как я ошиблась. Чувства слишком быстро угасли.

— Настоящую любовь ни с чем не перепутать, — говорит Аллард. — Но даже её нужно беречь.

— Она проверяется временем, — тут же находится Рэй. — Мы так долго вместе.

— Не следует любовь путать с привычкой, Ви. Но ты права. Срок тоже имеет значение.

Слова Алларда заставляют Рэй откинуться в кресле. Её нижняя губа задрожала. Прячу глаза. Не хотела бы я оказаться на её месте, но выводы делать рано. Шелем не сказал, что привык или не любит. Он лишь выразил своё мнение о любви. Хотя…

Если мужчина любит по-настоящему, он никогда не станет размениваться на других женщин. Он их будет не замечать. А если даже отметит, то страх потерять ту самую, заставит его сдерживать влечение. Как-то вдруг отчётливо поняла. Но…

Существуют ли такие мужчины? Отчим пытался залезть на меня. Отец… О нём я помнила мало. Он умер очень давно. Но пока был с нами, делал всё для нашего счастья. Мы жили в достатке. Это позже всё изменилось…

— У тебя карточка, Лима, — чуть злорадней обычного произнесла Рэй. — Штраф. Что там?

— Карточка?

Вытянула первую попавшуюся картонку, перевернула. О, не-ет! Только не здесь, не сейчас! Представляю, какой стану я на контрасте! Больная, без слуха и голоса.

— Что там? — наседает Рэй, а я не спешу.

Тогда Ваолена вытягивает из моих пальцев задание и громко читает:

— Песня! Лима должна громко спеть!

— Но я не умею, — робко возражаю под улыбками других игроков.

— Правила для всех одни. Верно, Аллард? — спрашивает Ваолена, но Шелем неожиданно приходит на помощь:

— Лиме нездоровится сегодня. Пусть споёт, если хочет.

— Но правила для всех одни, — чуть жёстче произносит певица. — Какой смысл в игре?

Рэй хочет справедливости и отыграться? Пожимаю плечами. На ум приходит детская весёлая песенка. Только петь её не хочу. Глупая она и настроения нет. Репертуар Ваолены знаю хорошо, но подражать Рэй — позориться.

Задумчиво смотрю на огонь камина, на сабли, висящие на стене… Вспоминаю танцовщицу на площади. Она всегда танцевала на битом стекле, пока её напарница пела жалобную грустную песню. Они выступали дуэтом, им хорошо подавали. Особенно публика радовалась, когда танцовщица нечаянно ранилась. Но я-то видела, что это происходило всегда в одном и том же месте, будто сцену там специально готовили.

Слова песни я, конечно, запомнила, потому что каждый выходной приходила и смотрела на девушек. И представляла, как бы я танцевала на стёклах, срывая бурные овации и кредиты. Правда, крови в моих «выступлениях» не было. Мотив вспоминается легко, я начинаю:

Танцы на лезвиях ножей —

Моя реальность, мой сон.

Балансирую на острие,

И капли крови стекают на землю.

Не танцевать не могу —

Моим детям не хватает еды.

Надо усердней работать,

Пока зрителей кровь забавляет.

Лезвия впиваются в ступни —

Я не чувствую их остроты.

Кажется, я летящее перо в небе,

Но перо, увы, никогда птицей не станет.

Мой дрожащий, заунывный голосок стих под краткие аплодисменты Алларда. Но в негодование я пришла из-за насмешливой, победной ухмылки Рэй. Добилась своего! Вон как торжествует от чужого провала. Да, не повезло мне с идеальным слухом, зато я справилась.

— Лиама, ты — умница! — наигранно радуется Ваолена. — Петь не умеешь, но задание выполнила! Может, на бис?

Ещё и издевается!

— В другой раз.

Мило улыбаюсь ей, Алларду.

— Позволите, я оставлю вас?

Смотрю на Шелема, он кивает. Поднимаюсь с кресла, делаю шаг и чувствую, как пол уходит из-под ног. Дурно… Покачнувшись, заваливаюсь на бок, но упасть не успеваю, заботливо подхваченная леварцем. Сильные руки, как надёжная гавань во время шторма. В ней хочется остаться навечно.

— Лима! Что с тобой? Лима!

Сознание проясняется. Мне гораздо легче. Наверное, подействовали таблетки.

— Всё… хорошо.

Надо мной встревоженное лицо Шелема. Так приятна его искренняя забота.

— Тебе нужен врач и обследование.

Нет! Ни в коем случае! Кровь сразу покажет присутствие яда. Объяснений избежать не удастся. От испуга чувствую прилив бодрости, брыкаюсь в мужских руках. Аллард отпускает меня, ставит аккуратно на пол.

— Не нужен врач. Я в порядке. Просто что-то нашло. Так бывает.

— Бывает? — недобро спрашивает Ваолена. — Ты наверняка заболела. Аллард, любимый. Надо проверить Лиаму.

Улыбаюсь, глядя на обоих. Тут важно сохранять спокойствие и не перегнуть с уверенностью.

— Так приятна ваша забота. Завтра всё изменится. Я высплюсь, отдохну. Просто я, похоже, переволновалась немного.

— Ну, конечно, — улыбается Рэй, подавая мне тонкий платок, и добавляет погромче: — Вытри лицо, Лима. Запах пелии освежает.

Не решаюсь протянуть руку и взять кусок ткани.

— Платок можешь оставить себе, — говорит Ваолена и… добивает: — И всё же… Я попрошу Сантанэля навестить тебя утром. Тебя надо обследовать.

Я прощаюсь с ними и удаляюсь из зала. Спектакль окончен. Рэй смотрит на меня с превосходством, и этим она раздражает. С каждым днём, нет, с каждым часом, минутой находиться здесь будет труднее. Певица объявила войну. Этот вечер лишь демонстрация.

Рано утром просыпаюсь пораньше, чтобы не встречаться с врачом. С Ваолены станется выполнить обещание. Пью лекарства, быстро завтракаю и одеваюсь. И сбегаю из комнат. В моих планах растяжка на воздухе, пока не проснётся Рэй. Дрон-разведчик известит меня, когда певица покинет покои. На террасе свежо. Наслаждаюсь океаническим бризом, сидя на парапете в шпагате.

— Раннее утро, ты уже на прогулке, — объявляется Ашиль. — Как себя чувствуешь, Лима?

— Тошнит.

Меня, и правда, тошнит от присутствия Хораса. Он мне противен до дрожи. Хочется заткнуть уши, а перед этим плюнуть ему в лицо. Жаль, не могу это сделать.

— Потерпи, моя девочка, — ласково говорит он. — Скоро всё закончится, и ты вернёшься ко мне.

Угу… Излишняя забота хуже камня за пазухой. Вынуждена нести груз и терпеть, зная о его лицемерии. Слова Ашиля не вдохновляют. Моё рабство пожизненно, а Хорас доволен. Его радуют карты, принесённые дроном-посыльным, и готовая на всё рабыня.

Ещё мы ночью говорили о Рэй:

— Хочешь, я её отравлю?

— Нет. Я справлюсь, — уверенно отвечаю. — Всё получится, Хорас.

На удивление Ашиль не спорил. Хоть в чём-то поблажка. Не хватало ещё мучиться угрызениями совести после смерти невинной. Но даже моя задумка приведёт к непоправимому, если Аллард чрезмерно жестокий. Я надеюсь на благоприятный исход. Так у Рэй хотя бы останется шанс жить, петь, выступать. Мне её по-настоящему жаль. Не её вина, что она стала жертвой мерзавца.

События развиваются дальше.

— Периметр чист, — предупреждает Хорас. — Пора.

Я желаю себе удачи и быстро спускаюсь к порталу. Моя цель — южное крыло дворца, где живёт Ваолена. Иду по просторному коридору, украшенному современной живописью и голограммами певицы. Красиво, но как-то… безжизненно.

Один раз прячусь от случайной служанки в соседней комнате и снова двигаюсь к цели, как только пространство очищено. Перебежками, аккуратно добираюсь до заветной двери.

Толкаю её рукой. Обтянутая тонкой перчаткой она не оставит следов. В приоткрытую щель залетает маленький скринер. Он проверит комнаты на наличие враждебных охранных устройств и при необходимости выведет их ненадолго из строя. Никто не должен заподозрить, что в покои певицы заходил посторонний.

— У тебя мало времени, — предупреждает Хорас. — Поторопись. Дрон зафиксировал движение в это крыло.

Покои Ваолены роскошны. Гостиная, несколько спален. Летающий разведчик раньше был здесь и этим облегчил задачу. Пробираюсь в нужную комнату, а затем делаю то, что решила. Быстро выхожу в коридор, скринер заметает следы. Спешу к порталу, ведущему в центральную часть.

— Ты не успела, — злобно рычит Хорас. — Только попробуй раскрыться!

От отборных ругательств хочется снять серьги. Останавливаюсь, касаясь мочек руками. Так заглушается голос. Серебристое поле портала становится более осязаемым, в нём появляется Рэй. Ваолена замирает на миг, но быстро соображает:

— А ты что здесь делаешь?

Вдох-выдох. Нет времени на раздумья. Версия приготовлена с ночи.

— Извиниться пришла.

— С чего бы?

— Хотела сказать, что готова покинуть дворец в ближайшее время.

Рэй чуть прищуривается.

— У тебя был врач. Интере-есно, — тянет она, — что он такого нашёл, раз ты готова бежать?

— Нет. Мы не встречались.

— Вот как? — озадачена Рэй.

— Мне нечего скрывать от врача. Я абсолютно здорова.

— Как же. Кожа да кости. Бледность. Круги под глазами.

Ваолена критически меня осматривает.

— Что он только в тебе нашёл? — под нос говорит. — В общем, слушай, девочка. У тебя есть два дня. Сегодня и завтра. За это время ты должна убраться вон отсюда и желательно на Еврикию.

— Мне нужны деньги.

— Деньги?

На губах Рэй сквозит понимающая полуулыбка. Ну, конечно! Теперь я в её глазах жадная, корыстная особа, желающая заработать на чужой ревности. Выгода налицо.

— И какова же цена?

— Полтора миллиона кредитов.

— У тебя, детка, жар! Ты с ума сошла!

— Вы так дёшево оцениваете своё спокойствие и отношения?

Холодный взгляд снизу вверх, чуть времени на раздумья. Совсем немного, ведь для Рэй жизнь с Шелемом во дворце гораздо ценнее.

— Ты получишь деньги. Дай браслет. Аванс хочешь?

— Мне нужна вся сумма сразу, — отвечаю с ухмылкой. — Завтра вечером. И не вздумайте со мной шутить.

Не дожидаясь реплики Ваолены, ухожу. Не оглядываюсь, хотя очень хочется. Представляю, сколько радости я ей доставила. Впору раскрыть мои замыслы перед Аллардом, показать меня лицемерной. Любопытно, на что Ваолена решится? Откупится или сдаст с потрохами?

— Так и знала, что ты коварная сучка, — доносится до меня мрачное, но молчу.

Пусть думает всё, что хочет. Моё дело сделано. Теперь очередь Хораса и… удачи.