Консумация

9

9

Возвращение в клуб. Отдельная спальня с балконом, шикарная одежда, косметика, личная служанка и услужливая Мира Роум — вот, пожалуй, и всё. В довесок ко всему ожидание встречи глав, постоянный приём таблеток, замедляющих действие яда.

И слова Хораса, от которых хочется всё разрушить вокруг.

— У нас может всё получиться… Как же я буду жить без твоей чистой настоящей любви?

Грязный сарказм! Чтоб ему в рот кошки нагадили!

— У тебя есть время до начала нового цикла. Потом действие яда будет необратимо.

Дьяволы! Черти! За что мне всё?

Стою возле окна и смотрю в серую даль, где на горизонте виднеются очертания базы. Хорас даже здесь решил сделать всё, чтобы я не забыла. Забудешь тут, как же! Может и зря, что желание покончить с собой исчезло ещё с той первой, неудачной попытки. Теперь меньше дури, больше ума и надежды на лучшее будущее и успешный исход. Не хочется опускать руки, наоборот, хочу сражаться за свою свободу и отомстить.

Глубокий выдох, вдох. Боль в груди. Значит, пора выпить таблетку. Поскорей бы случилось всё… Остался лишь день. Завтра. По-настоящему всё завтра начнётся. Встреча соправителей согласована, она будет носить неформальный характер. Вместе с Шелемом приедет и Ваолена. Рэй будет петь, девушки развлекать мужчин, если им захочется внимания или игры. Между делом, решатся проблемы в делах.

— Лиама?

Слышу за спиной голос Миры. Дверь открылась бесшумно. Поворачиваюсь, смотрю на хозяйку. Настроена решительно, вижу, как её разрывает от любопытства. Мы ведь так и не поговорили. Любезно улыбаюсь, показываю, что настроена на диалог.

— Госпожа Роум.

— Просто Мира, — отвечает она. — Почему тобой не воспользовался правитель?

Прямой вопрос — это похвально. Настала пора легенды. Я вернулась сама, получив хорошую рекомендацию Хораса. За меня договорились его адвокаты, осмотрели врачи и, конечно, подтвердили невинность.

— Не знаю, — пожимаю плечами. — Видимо, передумал. Он предпочитает мужчин.

Быстро закрываю ладонью рот, изображаю смущение. Пусть думает, что я болтливая дура. По лицу Миры вижу, в каком она замешательстве от услышанных новостей.

— Я надеюсь, эта тайна останется между нами? — спрашиваю вполголоса.

— Можешь на меня положиться, — поспешно заверяет Мира. — Но… Почему ты вернулась?

— Деньги. Работа не сложная. Теперь другие условия. Почему бы и нет?

Оценивающий внимательный взгляд против моего открытого, искреннего. Не придраться. Роум должна быть уверена в том, что я с ней честна. Продолжаю также спокойно:

— Правитель меня отпустил, щедро отблагодарил… А я… Так его подвела.

— Не переживай, — утешает Роум. — Я умею хранить секреты. Можешь на меня положиться.

Угу… Теперь точно узнают все. Старательно скрываю улыбку. Пусть со слухами Хорас разбирается сам.

— Спасибо, Мира, — произношу, поднимая подбородок повыше.

— Ты выйдешь в зал сегодня?

— Нет. Хочу отдохнуть. Неделя была сложной. Может быть, завтра.

— Завтра «Альентаж» будет закрыт, — доверительно произносит Роум. — У нас влиятельные, очень важные гости.

— Тем лучше, — киваю. — Уверена, Хорасу будет приятно видеть меня на работе.

С удовольствием замечаю, какое произвела впечатление на хозяйку. Правителя называю по имени, знаю о встрече пяти. Да и Ашиль однозначно позаботится о том, чтобы Мира Роум поменьше болтала.

— Конечно, Лиама, — чуть запнулась Мира. — Я тоже думаю так.

Роум уходит, остаюсь наедине с собой. Почти не болит голова — так чувствуется побочное действие очищающих тело таблеток. Хорас — подлец! Подлый правитель. Ну ничего… Придёт моё время, я тебя этими же таблетками накормлю.

Новый день в ожидании вечера. Других мыслей нет. Снова с утра тошнило, но чуть меньше болело в груди. Действие компонента уродства пока никак не проявлялось. Всё та же гладкая кожа и чистый взгляд. Пухлые губы чувственны, ресницы длинны, волосы густы. Всё как обычно, ничего не меняется. Впрочем… Новый цикл начнётся не скоро. К тому времени, надеюсь, сделаю всё, чтобы получить противоядие и очиститься.

На этот вечер я выбрала длинное платье из тонкого лильского кружева. Полупрозрачное идеально сидит на фигуре, подчёркивает грудь, оттеняет глаза. Светло-зелёная ткань, тёмные волнистые волосы, изумрудные радужки глаз. В ушах длинные серьги с бриллиантами. Да-да. Никакой дешевизны быть не должно.

Сама себе нравлюсь. В зеркале спокойная, взрослая девушка… Одно лицо с Ваоленой. Только та рыжая и чуть постарше. Вот, пожалуй, и всё.

Волнения нет. Впрочем, немудрено. Было бы с чего волноваться. Если Шелем узнает, что задумал Ашиль, и меня рассекретят, мучительная смерть обеспечена. От зейрата я тоже сдохну, как дворовая собака. По любому от гибели на волоске. Знал Ашиль или нет, но инъекцией он разрешил много проблем. Например, искоренил страх и сомнения.

Слёзы, истерики приутихли, оставив ненависть и холодный расчёт. Мир раскрылся новыми красками. Серый, тёмно-серый, чёрный, коричневый… Такая вот палитра перебиваемая жёлтым цветом надежды.

— Пора, — тихонько говорю отражению. — Пусть мне повезёт.

Выхожу из спальни и иду по знакомому коридору прямо в центральный зал. Бросаю равнодушный взгляд на удивлённого бармена, легко улыбаюсь Вески, Алим. Все они сильно удивлены и как будто завидуют. Только у меня изысканный стильный наряд.

Мира, конечно, подсуетилась, готовясь к встрече гостей. Но теперь-то я разбираюсь. Хозяйка сэкономила на тканях и фурнитуре.

В зале относительно светло, горят люстры, софиты. Разумеется, зал пустой. Вокруг накрытых столов суетятся официанты, музыканты настраивают инструменты, все готовятся к вечеру. Цветами и лентами украсили сцену. На ней будет петь Ваолена.

Неожиданно слышу громкое:

— Что за кислая дрянь! — возмущается женщина. — Я же сказала, что не пью синтейское! Я заказала леварское! Только оно греет связки!

Оправдываются где-то за сценой.

— Простите нас, госпожа! Сейчас. Всё принесём.

Наконец появляется девушка. Она недовольна. Огненно-рыжие волосы похожи на яркий костёр. Ваолена Рэй! Сердце заходится. Никогда не думала, что буду с ней в одном зале. С жадностью рассматриваю серебристое открытое платье, изгибы стройной фигуры, яркий макияж и причёску. Интересно… Значит, Алларду нравятся хищницы? Или это сценический образ?

Отворачиваюсь. Не хочу быть невежливой. Нельзя таращиться на гостью, привлекать её внимание ни к чему. Подхожу к дивану и аккуратно присаживаюсь на край, щёлкаю пальцем, показывая, что мне нужен коктейль. Через минуту приносят чуть сладкий безалкогольный напиток. Отпиваю глоток, чтобы сбить сухость в горле. Начинает болеть голова.

Дышу размеренно. Так легче. Я полностью сосредоточена на дыхании и сразу не замечаю, как открываются центральные двери, и в зал заходят леварцы. Эскорт солдат, среди них Хорас, седой Фарэм — соправитель Ариены, материка на противоположной части планеты. За ним ещё трое. Но двух не рассматриваю, мой взгляд прикован к третьему. Шелем Аллард. Мне нужен он.

Ниже Хораса, правитель Анитары и Арики чуть прихрамывает, но при этом выделяется уверенной, твёрдой походкой. Мужественное лицо Шелема стянуто шрамом, хмурый взгляд сквозит из-под хищных бровей. Прямой нос, плотно сжатые губы и волевой подбородок также говорят о характере. Тёмные волосы чуть волнистые, средней длины.

Когда-то Шелем был красивым мужчиной, но сейчас его портит шрам. Но несмотря на явный дефект, не могу отвести глаз от суровых черт. Голография совершенно не передала той энергетики, которая чувствуется от Алларда даже на значительном расстоянии. Крут. Очень крут и серьёзен. И угрюм… В отличие от рафинированной слащавости Хораса.

Так. Стоп! Не думай об Ашиле. Что известно о Шелеме? Жёсткий правитель. Говорят, справедлив. Хотя давно понятно, что справедливость — понятие относительное. Далеко не всем нравится то, что делает Аллард, но и не мне судить о политике.

Что известно ещё? Шелем не меняет женщин как перчатки, поговаривают, что он груб. Ваолена Рэй с ним довольно давно. Вздыхаю. Если он однолюб, мой план обречён на провал. Что, если у него с Ваоленой чувства? Она многое себе позволяет, купается в роскоши, делает всё, что захочет. Та мечта, о которой я грезила, была обычной жизнью певицы.

Леварцы рассаживаются, и официанты исчезают из зала. Сегодня особый вечер. Вместо них работают туфи. Мне выделена честь подносить спиртное мужчинам и понятно по чьей указке. Если леварцы заинтересуются мной и захотят общения, то меня заменит новая девушка.

Иду к бару. Марк смотрит с издёвкой. Впрочем, можно понять. Ему неизвестно многое, он думает я вернулась побитой. Отчасти так, но отчасти нет.

— Ракшу, — тихо произношу. — Лёд. Прайской травы. Растолочь надо в пыль.

Знаю, что так любит ракшу пить Шелем. Нужно именно ему угодить. Стараюсь не обращать внимание на недовольную мину бармена и при этом слежу за тем, чтобы всё сделал как надо.

Наконец поднос в руках. Я иду к столу, где заседают правители. Моя задача показаться во всей красе и понравиться Алларду. Он должен отметить моё сходство с любовницей. Сходство может помочь.

— Доброго вечера, господа, — с радушием приветствую соправителей.

Ставлю лёд, стаканы на стол, боковым зрением отмечая удивлённые взгляды. Но мне интереснее Аллард. Его настороженность продирает до дрожи и сбивает дыхание. Почему он так убийственно смотрит, будто знает всё наперёд?

— Шелем, — спрашивает один с лёгкой издёвкой, — ты решил сделать из любовницы туфи?

Ответом на вопрос раздаётся негромкая музыка, и на сцене появляется женщина. Приятный голос разливается по залу, и леварцы отвлекаются. Поёт рыжеволосая Рэй. Удивление мужчин становится гораздо сильнее. Даже Хорас и тот делает вид, что ошеломлён.

Хмурый прищур Шелема вынести очень сложно. Хочу сбежать и побыстрее. Перевести дух и всё осмыслить, дать возможность успокоиться и леварцам.

— Прайская трава, — тихо говорю и снимаю подставку с подноса. — Слышала, ракша с ней приобретает более насыщенный вкус.

Чашка неприлично громко звякает, опускаясь на стойку, и переводит акценты. Негодующий взгляд Шелема заставляет пожалеть о решении.

Зря придумала задобрить правителя, неверный ход. Аллард быстро понял, что его выделили из всех, и… рассердился. Хотелось сюрприз представить как внимательность к гостю, но сделала хуже.

— Хочешь попробовать ракшу?

Аллард отрывисто спрашивает, я же уверенно качаю головой и, не задумываясь, отвечаю:

— Боюсь, если выпью, не смогу вас обслуживать.

— Ты что себе позволяешь, девчонка?

Строгий голос Хораса похож на шлепок. Вздрагиваю, и тени прошлого оживают. Вновь на полу, вся в слезах. Перед глазами то же самое холёное лицо с лёгкой брезгливой улыбкой, в ушах звенят мольбы не делать меня шпионкой и не подкладывать под другого.

— Простите меня, господин, — тихо произношу и разворачиваюсь к нему. — Мне сегодня оказана высокая честь. Если прикажете, выпью. Но меня лишь спросили — хочу ли я ракши? Я не хочу.

Смех седого правителя Ариены разряжает накалившуюся обстановку.

— Какая наглая, но смекалистая туфи. Иди, принеси ещё. Нам этой мало.

Атмосфера раздражения плавно растворяется шутками. Мужчины обсуждают специфику вкусов друг друга. Разворачиваюсь и медленно выдыхаю. Кажется, повезло. Направляюсь к бару, пытаясь усмирить дрожь, отдающуюся в кончиках пальцев. Анализирую. Хорас почему-то не в духе, но ведь поднести прайской травы он предложил.

Возможно, это часть его плана «помочь». Но что Ашиль задумал? Медленно поворачиваю голову, чтобы искоса посмотреть на мужчин. Им довольно весело вместе. Ваолена поёт задушевную песню о любви и предательстве. Я могла бы стоять вечность и слушать её нежный голос, но короткий выжидающий взгляд Хораса выводит из ступора. Ракша! Забыла совсем!

Подхватываю поднос под ехидный смешок бармена и лечу снова к леварцам. Аккуратно выставляю стаканы на стол, забираю пустые. Улыбаются все, кроме Шелема, и это как раз напрягает. Весь план провалится, если Алларду я стала противна. Одна ошибка испортила всё, но как исправить её не знаю.

— Интересно, а эта туфи умеет петь? — веселится Рэйдос Тэм, самый молодой из пяти. — Пусть выйдет на сцену. Ну, или споёт что-нибудь здесь.

— Хорошая идея проверить, насколько их голоса схожи, — тут же подхватывает Лиони. — Как тебя зовут, туфи?

— Лиама Мискис, — с достоинством отвечаю и втайне надеюсь, что их задумка провалится.

Пела я только в детстве, да и голос у меня так себе. Ничего выдающегося, слуха нет. Опозорюсь и окончательно вызову безразличие у того, кого должна покорить. Разворачиваюсь, чтобы уйти, делаю пару шагов.

— А ну-ка, постой! — гневный окрик Хораса. — Куда это ты собралась? Она вообще понимает с кем находится здесь?

Замираю под общий смех. Тревожно позвякивает на подносе стекло.

— Что ты взъелся на неё, Ашиль? — спрашивает его Фарэм.

— Ему диами настроение утром испортила, — издевается Тэм. — Не смогла удовлетворить, или сам слабоват оказался?

Диами — это девушка для удовольствий. У каждого леварца обязательно есть такая, иногда не одна. Правда, у Хораса я их не видела. Потому и надеялась, что стану его единственной и неповторимой. Теперь всё кажется очень смешным. Ждала любви от того, кто не способен любить.

— Смотрите, даже Лиама смеётся!

Лиони кривится и привлекает совсем ненужное внимание ко мне. Получается, я насмехаюсь над соправителем? Это очень и очень плохо. Ашиль резко поднимается из-за стола. Оскорбление нанесено какой-то безродной туфи? Хорас явно взбешён. Надо попробовать его успокоить, вечер продолжается, может, мне ещё представится шанс получить расположение Шелема. Всё наладится. Обязательно!

— Простите, господин. Я не смеялась над вами, — с жаром отрицаю. — Как я могу? Просто вспомнила детство в общине. Мальчишки тоже себя так ведут.

Слова теряются в хохоте. Леварцам смешно. Смотрю на каждого из правителей. Они все смеются, а Шелем вообще отвернулся. Он следит за сценой, где продолжает петь его Рэй. Медленно отступаю, потому что на меня надвигается Хорас. Он жутко злой, устрашающий. Впрочем, неудивительно. Что толку от моей схожести с Ваоленой, если Алларду я безразлична?

Зажмуриваюсь в момент, когда щеку обжигает удар. Удар сильный настолько, что меня отбрасывает прямо на пол. Не могу скрыть стон, челюсть просто выворачивает от боли. Закрываюсь ладонью. Боже! Больно! Непроизвольно слёзы хлынули по щекам.

Ненавижу! Хорас! Как же я тебя ненавижу! Ублюдок!

Ашиль надвигается, я пробую уползти. Только бы не отпинал. А что ему? Ему можно. Убьёт туфи, никто слова не скажет… О каком человеколюбии речь? Всё вокруг показное представление, ложь. Всё лживое, как сам Хорас.

— Довольно! — раздаётся жёсткий приказ. — Ашиль, ты слишком жесток.

— Не твоё дело, Шелем, — рычит Хорас. — Кто вообще допустил до нас эту дрянь? Невоспитанная, дерзкая девка! Надо её проучить.

Он заносит ногу, я зажмуриваюсь, готовясь к удару. Закрываю уши. Не хочу видеть злое лицо, не хочу слышать их забористый смех. Побыстрее бы кончилось всё, пора перестать пить таблетки от яда, если выживу после побоев. Жду удара, но ничего не происходит. Только сквозь ладони пробивается глухой стук.

С трудом приподнимаю веки. Ашиль передумал бить? И вижу Хораса недалеко на полу. Он сидит, держится за лицо. Над ним стоит Шелем. Что я здесь пропустила?

— Срывай свою злость на зенах, если так хочется, — голос Алларда звучит очень спокойно.

— Тебя не спросил! — рявкает Ашиль и поднимается. — Ты вступился за туфи? Ты в своём уме?

— Ты что-то имеешь против?

— Я первый её заприметил. И решил сделать её диами.

— Ты же её убьёшь.

— Это уже МОЁ дело, — сквозь зубы произносит Ашиль. — Давай, успокоимся, Аллард. У тебя есть Ваолена. У меня будет… эта. Похожая.

Шелем переводит взгляд. От чёрных глаз, в которых плещется бездна и звёзды, сердце то и дело выскочит из груди. Только бы догадался! Меня нельзя отдавать. Прошу, Аллард! Беззвучно умоляю мужчину. Ни в коем случае, не отдавайте! Глухие рыдания вот-вот пробьются наружу, но я терплю. Изо всех сил терплю. Не хочу унижаться.

— Я тоже претендую на эту туфи, — неожиданно слышу от Алларда.

Ашиль ухмыляется, и до меня доходит суть его плана. Провокация удалась.

Ничего не зная о нас, Шелем зацепился за крючок. Не смог устоять, не понравилась несправедливость. Может, просто меня пожалел… В любом случае, Хорас добился желаемого. Ставки сделаны, сценарий в действии. Два леварца друг напротив друга, и я — их трофей на полу.

Аллард суживает глаза.

— Чего ты хочешь?

— Поделись Анитарой.

— Не слишком ли жирный кусок?

— По праву первого Ашиль объявил её диами, — вклинивается седовласый. — Аллард. Ты хочешь оспорить. Вы знаете, что делать по древним законам.

О нет! По леварским законам будет объявлен бой. Где? Здесь?

— Я согласен, — твёрдо произносит Шелем. — Хорас. Поднимайся. Биться будем до первой крови.

Ашиль морщится. С неприкрытым презрением осматривает меня, вытирает кровь с нижней губы. Показывает ладонь леварцам.

— Шелем, ты прав. Эта нищенка не стоит того, чтобы за неё бились правители. Хочешь её? Забирай. Мне она не нужна.

Струсил? Или часть плана? Ведь что хотел, получил. Зачем ему диами, если задача перевести меня в стан врага? Шелем снисходительно усмехается. Вот он бы пошёл до конца, не сделав различий.

Перехватывает дыхание, когда Аллард подходит ко мне и медленно наклоняется. Раскрытая ладонь на ощупь тёплая и жёсткая. Я не отказываюсь от протянутой руки и быстро поднимаюсь на ноги. От мужчины веет хладнокровной уверенностью и решимостью.

— Заберите меня, господин. Прошу вас, — произношу так, чтобы слышал только он. — Иначе Ашиль меня убьёт…

— Почему ты так думаешь?

Громкий вопрос отрезвляет. Серьёзный мужской взгляд пронизывает до глубины души, призывает раскрыться. Кажется, Шелем знает всё наперёд. Разве от такого реально что-нибудь утаить?

— Он узнает, что я осталась здесь и отомстит. Он думает, я его оскорбила.

Шелем молчит. По спине ползёт холодная змейка. Страшно. А вдруг откажет, потеряв интерес? Хорас недвусмысленно меня опустил, показав всем, чего я на самом деле здесь стою.

— Иди, Лиама, к себе, — уверенно приказывает Аллард. — Собирайся. Поедешь со мной.

— Благодарю вас, мой господин.

Склоняюсь перед Аллардом, но быстро разгибаюсь. В глаза бросается ненависть и страх на лице Ваолены, торжество Ашиля, самодовольство остальных соправителей. На Шелема не смотрю. Не верю в его прямоту и открытость. Но главное, сделано. Теперь я в стане врага.