Консумация

7

7

Измотанная, но довольная днём, я возвращаюсь к себе. Взгляд летит к столику, на котором цветы. Свежесрезанные в вазе, букет меняется каждый день. Снова подарок от Хораса? Или таким образом поощряют успехи?

Но теперь учиться почти в удовольствие. Любой женщине придётся по вкусу одеваться красиво и подбирать украшения. Теперь я умею наносить макияж и ухаживать за волосами. Меня обучили этикету в столовой, правильно пить и есть. Научили делать массаж, находить особые точки на теле, снимать боль и причинять боль зачем-то…

Ко всему прочему, меня никто не обижал и не гонял, если не считать ругательства мастера Синка. Вот уж кто на них не скупился, стремясь превратить подопечную в дисциплинированного бойца. Наверное, так тренируют в армии. Бег, бесконечные приседания и упражнения на пресс и выносливость утомляли. Но и возразить учителю не могла, даже поморщиться. Стоило только плохо подумать, как в ответ на мысли поднималась золотистая палка.

Подхожу к цветам. На этот раз на столике лежит маленькая красная карта. Написано на леварском:

«Сегодня.»

Больше ни слова. Но я понимаю, что приглашение от Хораса. Наконец-то соскучился! В душе расцветает весна и, напевая песенку, я бегу в ванную. Необходимо освежиться, подобрать платье, накраситься. В общем, показать всё, чему я уже научилась.

Для предстоящего вечера выбираю кружевное бельё, тонкое и нежное, оно ласково трётся о кожу. Платье красное, цвета венозной крови оттеняет бледность лица, подчёркивает глаза. Выгляжу, наверняка, соблазнительно. Примерно через час, полтора я готова, наношу на запястья духи и разворачиваюсь к дверям, когда слышу, как заходит Цевана. Несмотря на то, что условия жизни здесь стали полегче, наставница ведёт себя холодно, но и не мстит.

— Ты готова?

— Да, наставница, — отвечаю и улыбаюсь.

У меня хорошее настроение. Думаю, не выпросить ли у правителя прогулку куда-нибудь в город. А может появиться в общине, встретиться с матерью и дать ей немного кредитов? Представляю их изумлённые лица, когда с неба опустится флай.

Хорас ждёт меня в пустынном зале. Мебели нет, есть только экраны. Множество экранов, на которых мелькают картинки. Присмотревшись, вижу, что кое-где цифры и символы, а кое-где и леварцы. Скорее догадываюсь, что нахожусь в рабочем кабинете правителя. Место — святая святых, значит, мне доверяют.

Цевана исчезает из зала. Бесшумно и незаметно оставляет нас наедине.

— Наслышан о твоих успехах, Лиама, — мягко произносит Хорас.

Чёрный мужской взгляд скользит ласково и в то же время внимательно. Он кажется многозначительным. Не кланяюсь, чувствую себя очень уверенно. Хочется повернуться, покрутиться перед правителем, показаться во всей красе. Прошло время, я многому научилась, осмыслила произошедшее. Женщина должна быть желанной, всегда красивой для своего мужчины. В этом её призвание, и я готова ему следовать без смущения.

В тон мыслям аккуратно касаюсь пряди волос, отвожу её в сторону, веду пальцем по шее, подчёркивая нежный изгиб. Безотрывно смотрю на Хораса, улыбаюсь.

— Я стараюсь, мой господин.

— Всё ли тебе нравится, милая?

— Да, — медленно склоняю голову. — Благодаря вам. Всё хорошо.

— Я рад, — говорит Хорас. — Ты знаешь, Лиама, я тут подумал… Мне интересно, сможешь ли ты соблазнить?

Не нужно других намёков. Делаю шаг назад, поворачиваюсь вокруг оси, показывая новое платье, а вернее свои достоинства. Пусть он оценит. Касаюсь застёжки на боку и медленно тяну её вниз, освобождаясь от ткани. Платье не падает, а скорее льётся на пол кровавым потоком. Ашиль прищуривается. Тогда я иду к нему, встаю рядом, дотрагиваюсь до крепкой, мускулистой груди.

— Мне следует поблагодарить вас за цветы и внимательность, мой господин, — тихо и нежно мурлыкаю.

— Тебе нравятся мои знаки внимания?

— Они вселяют надежду, что маленькая Лима для вас чуть больше лёгкого увлечения.

Едва заметная усмешка трогает кончики его губ. Кажется, Хорас польщён.

— Покажи мне, Лима, что значат для тебя мои чувства, — произносит он. — Ты ведь знаешь, что любят мужчины?

Ашиль немного отступает и давит на плечи, заставляя опуститься перед ним на колени. До конца не понимаю, что хочет правитель. Смотрю на него снизу вверх.

— Порадуй лаской, Лиама.

Снисходительный, благодушный тон, движения с некоторой ленцой, поощряющие к действиям озаряют. Я слышала… Девчонки в клубе рассказывали про особый статус за нехитрую интимную ласку, сохраняющую невинность, и большее вознаграждение.

Сглатываю слюну. Очень уж неожиданно. Морально я не готова и не умею… Но Хорас ждёт. Отказать, значит поставить под сомнение мои надежды и его благосклонность. Быть лучшей во всём для него. Не этого ли я хотела?

— Смелее, Лима, — подстёгивает Хорас.

Заодно и научишься… Напряжённое достоинство не столько пугает, сколько вызывает нескрываемый интерес. Касаюсь его пальцами, обхватываю рукой. Сильный твёрдый ствол, извитый венами, кажется очень красивым. Веду вниз и слышу лёгких вздох. Хорасу нравятся прикосновения, мне нравится его реакция. Уже хочется экспериментировать.

Неловкость и смущение окончательно отступают. Приближаюсь к головке и пробую её на вкус. На удивление нет ничего отталкивающего и неприятного. Чуть солоноватая твёрдая плоть. Всего лишь.

Дыхание мужчины меняется, и виновница всему — я. Даже неумелыми ласками доставляю Хорасу удовольствие. Осознание своей власти над ним возбуждает. Я очень стараюсь, вспоминая всё, что слышала от девчонок. Облизываю плоть, веду себя самоуверенно. Другой рукой касаюсь яичек, ласкаю. Судорожный вздох вновь подстёгивает. Обвожу кончиком языка вены, рисую дорожки. Задаю темп и чувствую настоящую власть, когда мужские руки меня останавливают, и Хорас начинает двигаться сам. Движения становятся глубже, быстрее.

Я хочу отстраниться, но получается плохо. Мужчина толкается в горло, вызывая чуть ли не рвотный рефлекс. Возбуждение схлынуло, и мне почему-то обидно. Наворачиваются слёзы, но пытка быстро заканчивается, когда Хорас извергается. Прямо в меня. Глотаю семя, чтобы не задохнуться, тиски разжимаются.

Свобода! Отшатываюсь и вижу его лицо. Ашиль доволен. Он улыбается, а я понимаю, что не время страдать. Я буду вознаграждена. Вытираю губы тыльной стороной ладони, натягиваю улыбку.

— Умница, Лиама, — мягко говорит Хорас. — Проси, чего хочешь.

— Навещать маму, — быстро отвечаю и радуюсь привалившему счастью. — На флае. Возможно, ей нужна помощь.

Хорас хмыкает, затем указывает на двери.

— Иди к себе. Я исполню желание.

Ухожу. Внутри бушуют странные чувства. С одной стороны я довольна. Совсем скоро отправлюсь домой, увижу маму, наконец, ей помогу. Чем не достижение для девчонки с бедной общины стать свободнее под защитой правителя? С другой — непонятно, что чувствует Хорас. Наверное, я ему нравлюсь, но почему тогда сердце саднит и ощущения, словно меня обманули? Пришлось признаться… Мне не хватило искреннего тепла от мужчины и ласки. А ласки и не было. Выполняла его желания я.

Цветы в спальне напомнили о внимании Хораса, но теперь они казались насмешкой. Хотелось большего, но на чувства леварца я повлиять не могла. Кто я ему? Не любимая женщина, а собственность и новая игрушка. Он учит, тренирует, исполняет желания взамен на усердие и покладистость. Зачем? Для чего? Радоваться бы, но не получается. Может, я успела влюбиться, а значимости не приобрела? Неужели где-то ошиблась?

Решение пришло само собой. Ашиль следит за моими успехами, решать проблемы буду по мере их поступления. Я в тепле, в сытости, самим правителем мне позволено большее, желания исполняются взамен на уступки. Ну и… Мужчина тоже может влюбиться!

Хорас сказал, что ничего не случится. Он разрешил не только с леварцами, но и с ним быть на равных, так какого демона я веду себя, как слабая, беззащитная жертва? Почему мной управляет страх, вбитый нищетой и упадком? Ему нравятся женщины-королевы, достойные быть рядом с правителем. Иначе зачем те слова? Если не рискну, не узнаю.

Смелые мысли, вздёрнутый подбородок. Такой утром я встречаю Цевану. Пусть попробует мне что-либо запретить! Даже если захочу сама увидеть правителя, без приглашения.

— Ты готова, Лиама?

На лице наставницы толика недоумения, пробегает лёгкая тень, будто она заметила перемены.

— Доброе утро, Цевана. Могу узнать, какие сегодня меня ждут занятия?

— Что?

Цевана удивляется гораздо сильнее, даже более — наставница поражена. Меня бросает в жар от собственной наглости, но отступать поздно.

— Ты с той ноги встала, Лиама? — с издёвкой спрашивает она. — Кто дал тебе право разговаривать со мной так, будто я здесь прислуга?

— Ну что вы, наставница! — резко меняю тон. — Моё уважение к вам безгранично. Но вы же знаете, как наш господин отмечает мои успехи? Он ведь пристально следит за мной, приглашает к себе…

Радуюсь от замешательства леварки. Вот это удача! Она засомневалась в собственной правоте, значит, я действую верно.

— Мы разговариваем, я делюсь впечатлениями…

— Поступило распоряжение, — невозмутимость вернулась к Цеване. — Будешь изучать наши технологии.

— Вот как?

Очередной урок вызвал много вопросов. Мы оказались в зале, похожим на тот, в котором я видела Хораса. Множество экранов, панелей с обозначениями. Нас встречали леварец и зен.

— Рриоссир, — представила мне Цевана серокожего, похожего на морщинистую, старую гусеницу.

— Диарис Лива, — сухощавый леварец представился сам. — Мы будем вас, леди, обучать искусству получать информацию и справляться со сложностями.

Потянулись часы с уроками, постепенно переросшие в дни. Никогда не думала, что способна вместить в себя столько знаний. Работа с голографическими панелями, отправка и получение сведений, изменения данных, поиск и подбор кодов доступа к информации с помощью интуиции. Множество тестов на внушаемость, противодействие гипнозу, умение убеждать…

И таблетки. Очень много таблеток. Они улучшали память и помогали понимать, что я делаю и зачем. Иначе бы я просто не справилась.

— А если они вызовут привыкание? — в один из дней я спросила у Хораса.

— Не беспокойся об этом. Не вызовет. Тест ты прошла.

— Зачем всё это? Коды, информация?

— Я уже говорил, что мне нужна не только красивая, но и умная женщина.

Он прижал меня к себе, и я не скрыла счастливой улыбки. Всё изменилось после знаменательной ссоры. Это был бунт против порядка. В один из вечеров на третий день после тяжёлых, напряжённых занятий я не выдержала и поругалась с Цеваной. Поругалась сильно, устроив самый настоящий скандал.

— Ты куда собралась? — спросила Цевана, когда увидела меня в синем платье на шпильках.

— Мне нужен Хорас!

— Когда он сочтёт нужным, тогда позовёт.

— Не собираюсь ждать!

Помню, рывком сбросила со стола принесённые книги по зенским и леварским ядам, и подвинув наставницу, вышла из спальни.

— Только попробуйте меня удержать! — рыкнула, когда она попробовала схватить меня за руку.

Я была похожа на фурию. Шла обозлённая, смелая, готовая всех растерзать. Хораса нашла в блоке, принадлежащем правителю. Ведь время я зря не теряла и в процессе обучения быстро разобралась, где что находится на главной базе.

***

Она вломилась в кабинет бестией с горящими глазами. Распущенные тёмные волосы развевались от уверенных, твёрдых шагов. Пухлые губы, сжатые в упрямую, жёсткую линию только порадовали. Девочка, на которую он сделал ставку, вдруг изменилась. В ней проявилась решимость, порог рабства пройден и урок, наконец-то, усвоен!

Неуверенная, глупая трусиха никогда не сможет воплотить в жизнь его план. Искусно вплетаемые нити в становление её характера превратились в ощутимый узор. Проявились все черты, которые он приметил ещё в ночном клубе. Тот самый взгляд, та же насмешка в нём, та же лёгкая злость и задумчивость.

Она всё-таки запомнила его слова не пресмыкаться и решилась стать сильной, преодолела свой страх. Порадовала. Что тут скажешь? Типаж Ваолены было бы жалко терять. Хорошо, что он дал себе время, вопреки мыслям избавиться от бесперспективной дурашки.

Цветок расцвёл. Теперь пусть Лима запомнит себя сильной перед тем, как её снова сломают. Впрочем… Может, она будет благоразумной и её влюблённость сыграет им на руку? Добровольное согласие помочь ему в деле всё же лучше насилия.

— Лиама! — наигранно удивился. — Что с тобой?

— Хорас! Мой господин! — возмущённо ответив, остановилась она. — Вы же знаете, с каким удовольствием я занимаюсь!

— Ничего не понял. Что-то случилось?

— Почему они заставляют меня пить таблетки? Ведь я и так готова на всё!

— Препараты тебе не враги, — спокойно развеял сомнения. — Они, наоборот, помогают. Так ты будешь учиться быстрее.

— Но…

— Ты чудесно выглядишь, Лима, — перевёл тему, любуясь игрушкой. — Осмелела.

— Вы сами говорили, что я должна держаться с вами на равных. Но вы всё равно мой правитель.

— Подойди, — улыбнулся.

Она не разочаровывала, проявляя смекалку. Обучение пошло ей на пользу.

— Я очень соскучился. Мало того, поражён. Мне нравятся смелые женщины.

И Лиама расцвела, и расслабилась. Впрочем, этого он добивался. Сделал всё, поставил в сложные условия, предоставил ей выбор. Кукла должна быть сильной, умной, быть преданной ему и выполнять безупречно задания. Она должна понимать от чьей воли зависит и в то же время научиться повелевать. Сложная задача сделать из отребья принцессу. Ещё сложнее заставить принцессу не забыть, кем она на самом деле является.

***

После близости рука скользит вниз по мужскому предплечью. Хорас расслаблен, у него прекрасный настрой. С каждым разом он отмечает, как всё ярче я раскрываюсь, набираюсь опыта, становлюсь более страстной любовницей. С благодарностью слушаю комплименты, на которые он не скупится, и снова решаюсь спросить.

— Ашиль, скажи… — как можно мягче. — Ты меня любишь?

— Странные вопросы, Лиама, — задумчиво отвечает он. — Разве не знаешь?

— Ты никогда не говорил о чувствах.

— Тебе мало, что я даю?

С опаской замолкаю на миг. Ему не нравится мой вопрос. Хорас не слишком доволен. Один раз мы даже поссорились, когда я попросила у него больше свобод. Устала сидеть взаперти, захотела спускаться в город. После ссоры думала, выгонит, но нет… Не выгнал, но на неделю я погрузилась в вакуум и поняла, что значит немилость. Больше ругаться не хочется.

— Боюсь тебя потерять.

В этот момент понимаю, что привязалась к мужчине. Он мне вроде бы нравится. Хотя почему вроде бы? Наверное, я влюблена. Зачем-то думаю про детей и фертильность, но заговорить вслух о ней не решаюсь. До сих пор кажется, что хожу по острию ножа и неверный шаг может принести наказание.

И всё это время пытаюсь разобраться в серьёзности намерений правителя. Мне позволено многое. Я его фаворитка. В спальне могу называть леварца по имени и обращаться к нему без формальностей. Даже Синк и тот теперь старается мне угодить. Золотистые палки исчезли, и Цевана со мной считается. Я многому научилась, стала гораздо сильнее.

— Будешь умницей — не потеряешь, — улыбается Ашиль. — Скажи, малышка, ты в меня влюблена?

— Мне кажется — да, — тихо произношу и любуюсь вспыхнувшими искрами в леварских глазах.

Мои слова ему по душе, вон, какой он довольный. Но разочарованно отмечаю, что признаний так и не дождалась.

Итак, что же в сухом остатке? У нас отличный секс, он внимателен ко всем мелким просьбам, иногда дарит цветы, шоколад. Только вот к маме до сих пор не попала. Не получилось, отвлекали занятия, да и Ашиль просил пока не афишировать статус. Пообещал, что отправит ей денег и передаст весточку обо мне. Делаю выводы.

— Думаю, ты тоже влюблён, — говорю за него, — просто тебе нужно время.

Многообещающая улыбка Хораса выглядит долгожданной наградой, он гладит меня по щеке, будто поощряя за сказанное, а потом прилетает дрон. В раскрывшемся файле вижу зенскую письменность. От серокожих. На базе их не так много, но они часто бывают у Ашиля, ведут переговоры и сделки. Странно. Из истории известно, что зены и леварцы сохраняют холодный нейтралитет. Здесь же… Холодностью даже не пахнет.

— Нет новостей об Эми? — интересуюсь ещё одной просьбой.

Попросила Хораса найти подругу, разузнать о её судьбе. Раз у них отношения тёплые, почему бы и нет?

— Возвращайся к себе, Лима. Как только появятся сведения, расскажу.

Перечить нельзя, поэтому поднимаюсь с дивана и направляюсь к дверям. На пороге оглядываюсь и вижу, как вслед мне смотрит мужчина. Сосредоточенно и очень угрюмо, словно что-то просчитывает. Его взгляд вдруг пугает.

— Мой господин?

— Иди, Лиама. Иди, — кивает он и тихо договаривает: — Думаю, пора.

— Что пора?

— Завтра узнаешь.

Замираю ещё на мгновение, любопытство превыше меня, но испытывать терпение глупо. Вовремя вспоминаю, что значат сведённые брови и испаряюсь из спальни. Дожить бы теперь до утра. Что новый день принесёт? Счастье или какие-то сложности?