Корея на перекрестке эпох

10. Старика и государь не обидит

В газете "Korea Times" есть "Колонка читателей", где они - в основном работающие в Корее иностранцы - делятся мыслями по разным вопросам. Часто выступления связаны с недоразумениями, возникающими в связи с культурными различиями. Как-то раз решилась выступить в "Колонке" и я, послав туда свою статью под названием "Мысли очень старой женщины". Вскоре статья была напечатана. Вот о чем в ней говорилось:

"Я проучилась в Корее уже девять месяцев и успела за это время многое узнать не только об обычаях и традициях этой страны, но и о себе самой. Самым большим моим открытием стало то, что я, оказывается, очень стара. Я встречаю многих людей, и в 90 процентах случаев они спрашивают меня о моем возрасте. Когда я отвечаю, что мне 38, реакция обычно одинакова: "Как же вы стары!" До того, как я приехала в Корею, мысль о том, что мне уже много лет, не приходила мне в голову. Но здесь единодушная оценка моего возраста как преклонного заставила меня задуматься: а для чего я так стара?

Для занятий? Всего несколько дней назад я прочитала в газете об одном только что поступившем в колледж 60-летнем корейце. Следовательно, для учебы возраст не является препятствием.

Тогда для чего я стара? Для замужества? Но никто из тех, кто спрашивал о моем возрасте, не собирался на мне жениться. Великий русский поэт Пушкин писал, что "любви все возрасты покорны".

Для чего я еще могу быть стара? Для рождения детей? Но у меня есть взрослый сын, да и моя прабабка, говорят, родила своего последнего сына, когда ей было 52.

Может ли кто-то быть слишком старым для честного выполнения своих обязанностей? Лев Толстой умер в возрасте 82 лет. Он работал до последнего дня, создавая шедевры. Когда-то я побывала на выставке русской художницы, которая начала рисовать в 60 и добилась известности. Китайская пословица говорит, что истинная мудрость приходит после 80. Певица Эдита Пьеха считается одной из самых элегантных женщин на российской сцене, а ей уже больше 60.

Иногда я спрашиваю у тех, кто интересуется моим возрастом, что они под этим подразумевают. "Ничего",- обычно отвечают они, но мне кажется, что тут многое кроется. Недавно я встретила 32-летнего мужчину, который долго не мог устроиться на работу. Никто не хотел принимать его, потому что он... старый. Многие компании принимают на работу женщин в возрасте 20-24 лет. Похоже, что молодость ценится в корейском обществе намного выше, чем опыт и знания.

Но все-таки картина не складывается. У меня есть школьная учебная таблица "Великие люди корейской истории", где нет ни одного молодого лица. Даже Ю Гвансун, знаменитая активистка Первомартовского движения, погибшая в японской тюрьме в возрасте 16-ти лет, выглядит на таблице по меньшей мере лет на 40. Ким Дэгон, первый католический аббат в Корее, умер в возрасте 26. Но на моей таблице ему можно дать 60. Получается, что, когда ты жив, тебя ценят только до тех пор, пока тебе нет 30, но когда ты умер, тебе лучше выглядеть старым. Я никак не могу прийти к разумному заключению о том, что же значит в реальности возраст в Корее, и никто из моих знакомых не может мне этого объяснить.

Один мой корейский друг-журналист пытается убедить меня, что нет ничего особенного, если тебя спрашивают о возрасте, семейном положении, количестве детей. Но я несколько раз видела, как была расстроена моя соседка, когда ее напрямую спрашивали незнакомые люди, почему у нее нет детей, хотя ей уже 35 лет. Мой товарищ по университету, выходец из Восточной Европы, однажды просто вышел из себя, когда кто-то, кого он видел в первый раз, настойчиво расспрашивал его, почему он не женат в 33-летнем возрасте. Другая моя подруга по учебе, чтобы пресечь все расспросы, немедленно отвечает, что она замужем, имеет четверых детей и летает повидать их на другой конец планеты каждый уик-энд. Этот неправдоподобный ответ обычно людей удовлетворяет. Что же, нам всем говорить неправду?

Вчера утром мне позвонили с Кей-Би-Эс - телерадиовещательной станции. Вежливый голос сообщил мне, что они делают фильм о русских в Корее по случаю визита президента Ким Ёнсама в Россию.

- Вы можете нам помочь?

- Что ж, я не возражаю.

А затем... Да, я предчувствовала следующий вопрос:

- Сколько вам лет?

- Тридцать восемь.

- Ох, какая же вы старая..."

Моя заметка в "Korea Times" имела продолжение. Через несколько дней я получила письмо из Чонджу от некоего господина Пак Чханхуна, в котором он выражал благодарность за мое "своевременное" выступление. Он писал, что ему 50 лет и что он чувствует себя полным сил и энергии, но что окружающие постоянно напоминают ему о его "старости", что вызывает у него дискомфорт и протест. В письмо был вложен оттиск моей статьи в переводе на корейский язык. Оказалось, что господин Пак, хозяин завода спиртных напитков, имеет необычное хобби. Он читает выходящую в Сеуле англоязычную корейскую прессу и переводит наиболее понравившиеся статьи на моральные темы для провинциальных журналов. Так я приобрела друга по переписке, который впоследствии не раз переводил на прекрасный корейский язык мои другие статьи и присылал свои. Мы никогда не встретились, но память об этом добром человеке и его письма я с благодарностью храню.

Вскоре после выхода в свет той заметки одна моя студентка с вечернего отделения как-то после лекции догнала меня в коридоре университета и поделилась своей проблемой. Товарищи по учебе и просто знакомые неизменно у нее спрашивали, почему она учится в таком пожилом возрасте (27 лет) вместо того, чтобы, "как положено", выйти замуж и иметь семью. Это было ей чрезвычайно неприятно. Я понимала, что она имела в виду. Нормой считается, если женщина закончила университет до 23 лет, поработала в престижной фирме 2-3 года, вышла замуж за "белого воротничка" до 27, к 30 обзавелась первым ребенком и к 35 - вторым. Если говорить о мужчинах, то достойным членом общества считается тот, кто закончил университет и получил степень до 28, сдал экзамен для трудоустройства в солидную фирму до 30 (после этого возраста это просто невозможно), и кто стал саджаном (хозяином собственного дела) после 40. Если все эти установки соблюдены, то человек может считать себя нормальным, удачливым и рассматривается как таковой. Как говорится в пословице, "до двадцати лет заводи детей, до тридцати - тысячу лянов". Если человек этого не достиг, то и в своеобразном табеле о рангах в сознании каждого нового знакомца он будет помещен на более низкую ступень, что внешне будет проявляться в нюансах поведения - как это было в случае с моей студенткой.

Однажды, сидя в своей комнате в общежитии, я услышала стук в дверь. Вошла моя соседка Анна - эффектная кореянка, родившаяся и выросшая в Америке и ненадолго приехавшая на родину предков для научных исследований по социологии. Мы с ней до этого никогда не разговаривали и лишь вежливо раскланивались, встречаясь на лестнице. В руках она держала восхитительный торшер с галогеновой лампой - мечту ночного книгочея. "Это вам за статью о возрасте,- сказала Анна. - Я уезжаю домой, и мне она больше не нужна". Дополнительных объяснений не требовалось: Анне было за тридцать, и она была не замужем.

Одним из условий поездки на учебу в Корею было, чтобы соискатель не был старше 36 лет. Мне только что исполнилось именно столько, и я боялась, что моя кандидатура не подойдет. Вопреки опасениям, ответ пришел положительный, но было указано, что я буду учиться не в столице, а в государственном университете провинции Канвон. Для меня большой разницы не было, и я с готовностью согласилась на замену. Через два дня после моего приезда в Корею мне сообщили, что я все-таки могу учиться в Сеульском национальном университете (СНУ). Спустя какое-то время я узнала, в чем заключалась причина этих моих перемещений. Она была в возрасте. Оформлявшие мои документы чиновники министерства образования были поражены моей "старостью", поскольку статус студентки для кореянки моего возраста - дело просто неслыханное. Опасаясь, что мой вид не будет соответствовать престижу СНУ, который считается самым лучшим учебным заведением в Корее, они сочли, что лучше будет отправить меня в провинцию.

Ситуация меня поразила. С одной стороны я была польщена, что мой внешний вид оказался лучше, чем ожидали компетентные лица. С другой стороны, я задумалась о том, кого же они ожидали увидеть. Вспомнился жутковатый отрывок из книги Изабеллы Бишоп:

"Корейская крестьянка шьет одежду для всех домашних, готовит еду, обдирает рис тяжелым пестом в ступе, носит грузы на рынок на голове, таскает воду, в отдаленных районах работает в поле, рано встает и поздно ложится, прядет и ткет, и, как правило, имеет много детей, которых не отнимает от груди до трех лет. Можно сказать, что у крестьянки нет никаких удовольствий. Она не более, чем рабочая лошадь, и остается таковой до тех пор, пока не перекладывает часть обязанностей на невестку. В 30 лет она выглядит на все 50, а в 40 часто бывает беззуба. Даже любовь к украшению себя умирает в ней чрезвычайно рано".

Современные кореянки в 36 лет выглядят обычно молодо, но, может, в силу традиционности мышления и медленного преодоления стереотипов именно такая беззубая женщина представилась тем, кто решал мою судьбу?

О том, что 30-летие является рубежом между молодостью и старостью, писала много лет (с 1934 г.) прожившая в Корее американка Агнес Ким в своей прекрасной книге "Я вышла замуж за корейца":

"Одежды детей и молодежи в Корее очень красочны, но когда люди достигают 30-летнего возраста, их считают старыми, и белая одежда становится для них самой подходящей. Белый - цвет траура. С тридцати лет человек вступает в период постоянного траура по кому-нибудь, поэтому мужчины и женщины старше этого возраста обычно носят белое, даже когда работают в поле".

Возраст до недавнего времени воспринимался как объективная данность. О нем не переживали, его не скрывали, и именно так ведут себя современные корейские старики и старушки старше 70. Преклонный возраст давал право на привилегии. Дожить до него считалось счастьем. Намеренное преувеличение возраста собеседника было утонченной лестью и вежливостью. "Вам должно быть лет 80, вы мне годитесь в отцы и деды", - такой "крайний восточный комплимент" услышал в свой адрес писатель Гончаров, первым из русских побывавший в 1854 г. в Корее. Сегодня ценности изменились, и вряд ли можно найти человека, которому бы понравился этот "крайний" комплимент - будь то мужчина или женщина. В наши дни корейцы выглядят значительно моложе, чем их ровесники лет 30-40 назад. Сказываются развитие здравоохранения, улучшение качества питания, повышение благосостояния, рост продолжительности жизни, деятельность "клубов здоровья" и "салонов красоты" и т. д. Но, видимо, эти приметы социального прогресса развиваются быстрее, чем общественное сознание. Переоценки стереотипного отношения к возрасту до сих пор не произошло. В бытовом представлении человек, которому за 30, действительно стар, и "это плохо".

В ученом мире приоритеты другие. Там "старым" быть "хорошо" и просто необходимо, если ты хочешь рассчитывать на уважение и признание со стороны коллег и учеников, и один живущий в Сеуле российский кореевед по этой причине тщательно скрывает свой "слишком юный" (ему 25 лет) возраст. Сделать это не очень трудно, поскольку светлые волосы ассоциируются у корейцев с сединой, и мне нередко приходилось слышать от знакомых, что "европейцы выглядят старше своих лет". Если судить со стороны, вроде бы этому ученому - кандидату наук, автору монографии на русском языке и многих статей на русском, английском и корейском языках, преподавателю, плодовитому переводчику художественной и научной литературы, уже достаточно известному и в России, и за рубежом, - незачем притворяться. Но я все же понимаю его стремление соблюдать правила игры общества, в котором живет. И дело тут не в личных амбициях. Маленькая хитрость значительно повышает КПД его труда. Пожилого преподавателя больше ценит руководство университета и лучше слушают учащиеся. К немолодому ученому больше прислушиваются. Опытного (читай: старого) переводчика больше публикуют, причем лучшие издательства.

Возраст всегда был важнейшим регулятором поведения человека. Он определял фасон и цвет одежды, манеры, походку, язык, которым он говорил сам и которым обращались к нему. От возраста зависели в значительной мере степень уважения, на которое человек мог рассчитывать в обществе, социальные рамки, в которых он мог действовать, круг его общения. Можно сказать, что такое положение сохраняется и сегодня. Как-то в метро я увидела двух старушек очень простого вида, которые встретились в узком переходе между двумя станциями и остановились поговорить, не обращая внимания на то, что у окружающих практически не осталось места для прохода. Люди, несомненно, были недовольны, продираясь между беседующими и стеной, но грубого слова им никто не сказал. Видеть это было трогательно и приятно.

В Корее существуют праздники, связанные с почитанием возраста: день родителей, день учителя, день старших. Корейскому президенту Ким Дэджуну 72 года, и хотя в прессе много говорят о необходимости "смены поколений" в правительстве, большинство людей убеждены, что у молодого, скажем, 40-летнего, кандидата практически нет никаких шансов занять президентское кресло. Почтенный возраст всегда считался одним из главных черт "достойного мужа", и тем поразительнее становящееся все более заметным стремление современных "достойных мужей" казаться молодыми. Этот факт говорит о происходящих в корейском обществе переменах больше, чем целые тома статистики и научных исследований.

Я знакома с человеком - солидным предпринимателем на Ёнсанском электронном рынке в Сеуле, который первое, что сделал, когда стал главой фирмы, так это обратился к специалистам народной медицины с просьбой об омоложении. Он потратил огромные деньги, но когда я встретила его после долгого перерыва, я просто не могла поверить своим глазам. Мой знакомый выглядел лет на десять моложе: сбросил лишний вес, посвежел, исчезла седина, которая определенно была у него во время нашей первой встречи, когда он был просто менеджером. То не была прихоть стареющего и озабоченного этим мужчины. Зная о той огромной роли, которую играет в Корее внешность, он считал обязательным выглядеть так, чтобы мир не сомневался в достигнутом им счастье, успехе и процветании. Это была лучшая визитная карточка его предприятия. Моложавый бизнесмен сегодня внушает клиентам такое же доверие, как во времена оные его внушал окружающим седой, а следовательно, старый человек.

Неуместно и даже невежливо выглядеть старше, а значит, мудрее, чем вышестоящее лицо. Босс может испытывать дискомфорт, отдавая приказания человеку, который годится ему в отцы, поэтому манипуляции с внешностью происходят на всех уровнях, и не только в бизнесе. Все то время, что я находилась в Корее, пресса с большим вниманием следила за изменениями внешности президента Ким Ёнсама. Она отмечала, что, когда он был главой оппозиции, он был седовласым, и это указывало на его зрелость и мудрость. Вступив на пост главы государства и провозгласив путь реформ, он стал черноволосым, что подчеркнуло его решительность, активность, непримиримость к противникам, принципиальность. Большинство соратников президента были его ровесниками, и их волосы были черными. Весной 1996 г. Ким Ёнсам снова вернулся к седине и стал казаться, как писали, "менее напряженным и более доступным". Новый облик "мудрого отца", близко к сердцу принимающего заботы и проблемы детей, то есть простых людей, более соответствовал нуждам правящей партии в кампании по подготовке к региональным выборам. Тогда журналисты гадали, последуют ли другие высшие руководители примеру президента. Но это было уже не так обязательно. Кто-то последовал, а кто-то нет.

Интересно, что "старые" и "молодые" имеют строго разделенные сферы деятельности и обитания. Нарушение данного правила порицается, и в этом случае закон почитания возраста не действует. "Пусть отец будет отцом, сын - сыном, государь - государем, чиновник - чиновником",- говорил когда-то Конфуций, призывая к Порядку. И именно Порядок отстаивают прежде всего этические нормы поведения современных корейцев. Проявляется это даже в мелочах.

Одной из достопримечательностей Кореи является огромное количество заведений, где можно поесть, попить и провести время. Они есть в каждом доме и обычно никогда не пустуют. Еда за пределами дома - одно из самых любимых увлечений корейцев. В лучшие времена (до начала кризиса) семья со средним уровнем доходов обедала или ужинала в ресторане по меньшей мере четыре-пять раз в месяц, а по отдельности те же члены семьи делали это значительно чаще - с друзьями, коллегами, товарищами по учебе, возлюбленными. Сейчас эта цифра медленно, но неуклонно уменьшается, что рассматривается как одно из свидетельств падения уровня жизни. Хотя вкусовые пристрастия и толщина кошелька, несомненно, являются определяющими, при выборе места куда пойти перекусить, обязательно учитывается и возраст.

Школьники не ходят в кафе, но ходят в "Lotte Ria" или "Макдональдс". Старики не ходят в "Макдональдс" и в новомодные кафе, ибо не едят бутербродов и не пьют кофе. Они предпочитают непритязательные на вид, но более основательные по ассортименту ресторации, где подают ливерную колбасу "по-стариковски" (абай сундэ) или свиные ребра, тушенные с перцем и картофелем, а потом ходят промочить горло в старомодные табаны - чайные, где и пивца можно заказать, и по рюмочке соджу (рисовой водки) со старым другом пропустить. В семейные рестораны ходят обычно с супругой и детьми - то есть люди старше 30. В "Pizza Hut" и кондитерских больше всего студенток. Пивные под названием "Мексиканский цыпленок" - излюбленное место беседы вечером утомленных физическим трудом работяг за 40. Влюбленные (люди до 30) предпочитают изысканные кафе с современным интерьером, приглушенным светом и тихой музыкой. Нарушителей супружеской верности (за 30) чаще всего можно встретить в ресторанах со странными европейскими названиями, плохой европейской кухней, но плотными плюшевыми занавесками на окнах и глубокими диванами, образующими укромные купе.

Каждый сверчок знай свой шесток. Нарушение правил, связанных с возрастом, как оказывается, дело не безобидное, ибо отпугивает, по мнению рестораторов, клиентуру и влечет за собой значительное падение прибыли. Предприимчивые бизнесмены принимают свои меры к поддержанию порядка. В окрестностях университета Ёнсе, где на крошечном клочке земли сосредоточено несколько тысяч кафе, харчевен, трактиров, пивных, ресторанов и прочих мест проведения досуга, существует немало заведений, куда не пускают не только стариков, но и просто "людей в галстуках", то есть тех, кто уже закончил университет и работает (студенты галстуков не носят), и следовательно, старше студенческого возраста. Для этой цели на дверях стоят дюжие молодцы, которые вежливо, но сурово указывают клиенту "от ворот поворот". Как говорится в пословице, "если на гулянке строго соблюдать старшинство - не получится веселья". Бывает, что обходятся и без дюжих молодцов. Как-то одна пожилая дама рассказала о характерном случае, произошедшем с ней, когда она зашла скоротать время в караоке - салон для пения. Это заведение пользовалось особой популярностью у молодежи, и когда дама вошла, хозяйка, не скрывая неудовольствия, заявила ей, что люди ее возраста могут "подорвать жизнерадостную атмосферу салона". После небольшой словесной перепалки она все-таки согласилась предоставить пожилой клиентке комнату для пения, но в задней части заведения, рядом с туалетом, с условием, что та не будет из нее выходить без крайней надобности. Рассказывая эту историю, дама заметила с горечью: "'Задняя комната рядом с туалетом,- это то, что нам, старикам, осталось".

Сегодня достигшие 60-летия корейцы себя стариками не считают и не хотят мириться с положением "живого предка". Многие из них чувствуют себя бодрыми и здоровыми, и вопреки традиционным представлениям об истинном достоинстве в старости, занимаются спортом, женятся, путешествуют, хотят работать и приносить пользу. Но работы для них нет. Если о рабочих местах для молодых женщин по мере сил заботится государство, то о необходимости создания рабочих мест для пожилых лишь иногда пишут в прессе - да и то сами же старики. Самые отчаянные ищут выход из этого положения. Помню, как много писали газеты об одном старике, который, выйдя на пенсию, в течение 25 лет ежедневно выходил с желтым флажком на перекресток около близлежащей школы и по несколько часов регулировал движение, охраняя безопасность входящих и выходящих детей. В конце концов его сбила машина. Его назвали "безымянным героем". В Корее много таких людей, но их потенциал еще не востребован обществом. Кто знает, может, в активизации их возможностей и кроется один из путей к преодолению сегодняшнего кризиса?

Корея за последние 30 лет совершила головокружительный скачок от средневековья к развитому потребительскому обществу периода капитализма, и можно очень легко представить масштаб этих перемен, сравнив тех, кому сегодня за 70, и тех, кому сегодня 40, 30, 20. Кажется, между ними лежит непреодолимая пропасть.

Разительны различия в одежде. Старики в национальных белых костюмах играют целыми днями в падук (шашки) или ностальгически сидят на скамейках в Пагода-парке на центральной улице Сеула или в сквере у Ворот независимости - мемориальных местах, связанных с историей борьбы за национальную независимость. Мимо идет молодежь в кроссовках на толстых платформах, кепках с металлическими нашлепками, крашенными в "перья" волосами, в мини-юбках и коротких майках, едва прикрывающих верхнюю часть тела.

Разительны различия в языке. Мне довелось встретить древнюю старушку - хозяйку постоялого двора и самодеятельного экскурсовода из провинции Северная Чхунчхон, которую с трудом понимали молодые соотечественники. Я слушала лекции известного профессора-историка, чьи шутки периода его молодости в 50-х годах, были непонятны его студентам. Все меньше молодых сегодня владеют иероглификой, что на протяжении столетий считалось высшим признаком образованности. Наш прагматический век не позволяет тратить несколько лет на ее изучение. Мой добрый друг и заботливый опекун, почетный профессор кафедры политологии СНУ 70-летний Тон Докмо говорил мне, что для него было сущей мукой писать свои труды на корейском языке, а написанные иероглификой, они были недоступны его студентам.

Зато молодые употребляют большое число английских слов. Это модно. Это шик. Все магазины молодежной одежды, дорогие кафе в престижных районах, круглосуточные универмаги непременно называются: "Young age", "Four X", "Special Zone", "Black Box", "Bodyguard" и т. д. Написанные по-корейски, эти слова приводят в растерянность филологов, но восхищают посетителей и укрепляют престиж заведения. Употребление английских слов в речи воспринимается как свидетельство образованности, и желающих укрепить таким образом свой авторитет немало. Одним из требований к магистерской диссертации на историческом факультете в СНУ в 1996-1997 гг. был отказ от необоснованного использования иностранных (англоязычных) слов, и я потратила немало времени на то, чтобы отредактировать корейских авторов, которых я цитировала в своей работе, и перевести использовавшиеся ими иностранные заимствования на корейский язык. Особенно большие трудности вызвало слово кхыллоджап. Пожилые профессора, к которым я обратилась за консультацией, его не понимали. Только с помощью молодых коллег я выяснила, что это было close up. "Конглиш" (Korean English) оказался мне не по зубам. Успокаивало то, что также не по зубам он оказался и корейцам-представителям старшего поколения.