Дождь хлестал по лобовому стеклу машины с такой силой, что дворники в данном случае были как мертвому припарка. Я летела на улицу Страха к дому Рейчел, и весь мир, остающийся позади моей машины, казался мне одним сплошным темным пятном.
Улица Страха.
Я ехала на улицу Страха. Ночью. В жуткую грозу.
Но у меня не было выбора.
С Рейчел случилась беда. Может быть, даже страшная беда.
Я должна добраться до нее как можно быстрее.
Я с трудом различала белую разделительную полосу по центру дороги. Дождь продолжал лить как из ведра. Но я гнала не снижая скорости.
Мое воображение рисовало одну картину страшней другой.
Я представила себе Симону. Она одна в спальне. Входит убийца, в руках у него нож. Он набрасывается на нее, завязывается борьба. Она задевает книжные полки...
Я видела все это как наяву. Как опускается нож. Как Симона уклоняется от удара. На пол валятся книги. Убийца нападает снова. Удар, еще удар ножом. По ковру растекается кровь.
Я тряхнула головой, чтобы отогнать страшные видения. Но это было бесполезно.
Боже, я забыла предупредить родителей, что еду к Рейчел!
Когда телефон разъединился, я была в такой панике, что забыла обо всем на свете. Я пулей выскочила из дома в тоненьком прозрачном дождевике. Под проливной дождь, в шквальный ветер. Пока добежала до машины, вымокла до нитки.
Но поняла я это только сейчас, потому что стала замерзать.
Справа показалось кладбище. За пеленой дождя казалось, что белые покосившиеся надгробия рядами движутся мне навстречу. Над кладбищем сверкнула молния. Грянул жуткий раскат грома. «Такая гроза даже мертвых поднимет из могилы», — подумала я, вздрогнув от страха.
Я подалась вперед, почти уткнувшись в лобовое стекло. Ветер так и гнал мою машину поближе к кладбищу.
На дороге мелькнула тень.
Я нажала на тормоза.
Но было поздно. Я ощутила удар. Машина врезалась во что-то мягкое.
Я почувствовала спазм в горле.
— Нет! — заорала я. — Нет!
Боже мой, какой ужасный удар!
Я поняла, что кто-то попал под мою машину.